Приручить огонь

Глава 7

Натали

Он ушёл, я слышала, как за ним закрылась дверь. Ушёл.

Прикрыв глаза, пыталась успокоить своё сердце. Наигрался и ушёл. Хотя, что я хотела от мужика. Им нельзя доверять и надеяться на чудо тоже нельзя. Но горевать над своей глупостью времени не было, надо было отдать заказ, забрать деньги, что я и сделала после того, как смыла с себя запах похотливого кобеля, коим оказался мой телохранитель. Тёрла кожу, заставляя забыть его поцелуи и прикосновения, запрещала себе реветь, подставляя лицо под сильные колючие струи воды.

Это просто интрижка. Я себе это говорила с самого начала. Он мне нужен был, чтобы забить ши Трона. Но ехидное слово «игрушка» резало слух, унижая, втаптывая в грязь. Для всех мужичков полукровки только игрушки, которые годны лишь для похотливых утех. Зарычав, впечатала кулак в стену кабины душа, и вода выключилась, а свет погас.

— Авария системы водоснабжения. Просьба покинуть кабину. Механики вызваны, — послышался бесстрастный голос администратора.

Я чертыхнулась, потирая ноющие костяшки, и вышла из душевой кабины, замоталась полотенцем, пошла переодеваться к встрече. Больше никаких платьев, только комбинезоны, которые сложно снимать. Не хочу повторения грязного секса. По-другому то, что произошло в студии, у меня язык не поворачивался назвать. Он даже не потрудился раздеться, как дикое животное, удовлетворил свою похоть и ушёл, оставив после себя гадостное чувство, что мной попользовались.

Натянув шёлковый доспех тёмно-зелёного цвета, застегнула широкий кожаный пояс с серебристой бляхой. Никогда бы не одела этот комбинезон, который была вынуждена принять в подарок от сестрёнки, считая слишком неудобным, но как оказалось, что уж лучше ходить в этом, чем чувствовать себя легкодоступной женщиной.

— Чёрт! — выдохнула, пересиливая себя, вошла в студию, затем нанесла последние мазки и стала созваниваться с шией Юнами.

Договорившись о встрече, вызвала носильщиков, а сама стала упаковывать картину, проверив, просохла ли краска.

Пока ждала мужчин, позвонила сестре, успокоилась разговором с ней, в котором рассказала о Жиборе, но не всю правду, а лишь ту, в которой я дерзко соблазнила манаукца и заставила его прислуживать мне, готовить завтраки в постель.

— Вот ведь глупая, — пожурила меня Линда, от чего на душе кошки заскреблись. — Влюбишься в него, как отпускать будешь?

— Уже отпустила, — надменно сообщила я сестре. — Они готовятся к переезду.

— Ну и хорошо, скатертью дорожка. Не нравятся мне альбиносы, слишком жестокие. Как бы Тамара не защищала своего мужа, но он больной на всю голову, не удивлюсь, если и его приспешники такие же.

— Да уж, — не согласиться с правдивостью слов сестры было невозможно.

— Жаль, конечно, что еды не оставил. Вкусно готовил. Ну да и ладно. Ты не могла бы сделать мне одолжение?

— Не пойду, — тут же буркнула я, отказываясь заранее. — Я устала от твоих подопечных. Надоели они мне.

— А, ты об этом. Нет, я о другом прошу.

— О чём? — тут же исправилась я, видя, как чуть не обидела сестру. В её положении лучше не расстраиваться, чтобы молоко не пропало.

— Люська звонила, завтра хочет прилететь, можешь встретиться с ней?

— Конечно могу, — благосклонно согласилась, понимая, как важно это для Линды.

Ведь из-за того, что Линду неофициально объявили врагом народа земляне, приписывая ей с каждым днём всё больше грехов и эпитетов, такие, как манаукская подстилка — только цветочки по сравнению с остальными, Люся передаёт подарки сестре через меня, чтобы не запятнать свою репутацию.

В дверь позвонили, и я, попрощавшись с сестрой, пошла открывать. Двое в оранжевой униформе грузовой компании вошли в жилблок, вежливо здороваясь. Эти грузчики не раз уже уносили из моей студии картины, поэтому я лишь махнула им рукой, предупреждая, чтобы были аккуратнее, а сама стала сбрасывать настройки входного замка и устанавливать новый код.

Мужчинам пришлось меня подождать, так как система капризничала и не хотела менять пароли, за что получила от меня кулаком по экрану.

Зато тут же стала послушной и заменила пароль, сделав его не только цифровым, но и голосовым.

Процесс передачи картины происходил очень помпезно, даже репортёров шия Юмина нагнала. Открывали так же торжественно, как и восхищались моей работой. Истискали меня с головы до ног, расцеловали в обе щёчки. А ещё демонстративно показали всем желающим стоимость моих услуг, чем неприятно уязвили. Я ведь не каждому такие цены заламываю, а только тем, кто может оплатить. В общем, сбежала я от гостеприимной унжирки чуть ли не бегом и в отвратительном настроении. И, как назло, нарвалась на Амину. Которая мне сообщила, что она прямо сейчас идёт к ши Трона, чтобы объявить его своим покровителем. Я в ответ показала ей неприличный жест и зашла в лифт. Как же мне надоела эта напускная игра на публику.

Никто не ценит правду, все лгут, обманывают. Никому веры нет, только сестре. Мать и та в последнее время на сторону отца встаёт по любому вопросу. Домой возвращаться не хотелось, поэтому пошла в любимый бар, заняла любимый столик и позвонила Аделе.

— Что случилось? — тут же всполошилась подруга, стоило ей увидеть меня, залпом выпивающую коктейль.

— Я дебил и это не лечится, — признала я сей прискорбный факт. — У Энди есть другая, он её любит, поэтому у меня ничего не получается.

— Ты это уже говорила, — перебила меня подруга, но я не могла замолчать, продолжила изливать горе:

— Хуже то, что об этом мне сообщили слишком поздно, а затем и продемонстрировали. Я даже не знаю её! Кто такая? Откуда взялась? Никогда не встречалась с ней, — тараторила я, желая поскорее выговориться. — Стою, никого не трогаю, а она подлетает к Энди и целует прямо у меня на глазах.

Воздух в лёгких закончился, и я замолчала, затем махнула официанту, чтобы повторил, и удивлённо перевела взгляд на экран комма, когда услышала:

— Надо мстить, подруга, — замурлыкала Адела. — Она поплатится за твоё унижение.

— Чего? Зачем мстить-то? Говорю, они любят друг друга.

— Дорогая, тебе бросили вызов. Плевать на твоего Энди, понимаешь? Это дело чести. Какая-то красноглазая решила, что красивее унжирки, — стала наставлять меня подруга.

Официант поставил бокал передо мной, забрал пустой и удалился. Его приход дал время мне подумать, и выходило, что Адела права. Всё так и было. Целовала она его демонстративно, а сам Энди, наоборот, вырывался.

— Посылку ты должна уже получить.

— Не было пока.

— Вернёшься домой, проверь. И сразу приготовь чай, вылей содержимое и дай настояться. Хотя бы час и он не почувствует ничего, выпьет, как миленький.

— Загвоздка, как я его этим чаем напою?

— Ну, подруга, пожалуйся, что потеряла вкус и никак не можешь определить, солёное или нет. Он попробует и всё. Ты только поменьше чая налей, чтобы наверняка.

Решиться на такое коварство было сложно, но в свете последних событий я поняла, что другого объяснения нет. То Амина, то возлюбленная Энди решили, что красивее меня, и всячески пытаются меня унизить, оскорбить.

— Хорошо, я попробую.

Завтра настанет час расплаты за мои обиды. Они ещё пожалеют, что решились со мной соперничать. Я им всем покажу силу красоты и обаяния унжирки, пусть и полукровки.

— Ты своего-то нашла? — решила сменить тему.

— Нет, — быстро ответила Адела и переспросила у меня. — А ты?

— Нет, его, по-моему, нет на станции. Может, у родителей его спросишь? Мол, нет его на станции, где он может быть.

— Хорошо, договорились. Ты только не забудь мне показания скинуть, а лучше запиши на камеру. Чтобы я сама увидела действие препарата.

— Я не обещаю, но сделаю всё, что смогу.

Расцеловавшись, я выключила комм и пошла потанцевать. До танцпола оставалось всего какие-то три метра, когда кто-то схватил меня за руку, за что и поплатился. Я была не в духе и немного пьяна, поэтому раскатала татуированного по полу от души, вместо двух нужных шагов получилось три и четвёртый коленом о его хребет. Перед глазами всё закружилось, поэтому я опёрлась о голову приставучего мужика, вдавливая её в пол.

— Да успокойся ты, я просто хотел пригласить тебя на танец, — пропыхтел неуклюжий кавалер, а я рассмеялась.

— Парень, ты не в моём вкусе, неужели непонятно?

— Зато ты в моём, — ответил татуированный, явно не собираясь сдаваться.

— Все вы падки на красоту, да только никого не любите, кроме себя, красавцев. Ведь так? Татушечки у тебя именно для этого, чтобы выделяться из толпы таких же самовлюбленных индюков? Забудь меня, понял? А то в следующий раз яйца отдавлю, чтобы не мешали думать, — пообещала я мужчине, оттолкнула, с наслаждением слушая, как он шипит, встала и спокойно направилась к выходу. Танцевать резко расхотелось, как и находиться в этом баре, где охранники — трусливые псы. Столпились возле нас, но не вмешивались, как обычно, косясь на меня, словно я монстр какой.

Алкоголь приятно топил в себе боль, согревая, в голове шумело. Было странно и одиноко не чувствовать за своей спиной телохранителя. Двери лифта разошлись, внутри насчиталось два землянина, которые куда-то направлялись, но не развлекаться, раз не захотели выйти.

Я неровной походкой вошла, насмешливо смерила мужчин взглядом, оценив их благосостояние, понимая, что весьма богаты, что тот, что другой. Отложные воротнички сорочек, деловые пиджаки, у одного галстук, дань прошлому, который многие носят для пафоса. Строгие брюки и блестящие ботинки. Терпеть не могу официоз.

Демонстративно отвернулась и нажала кнопку манаукского уровня, своего этажа. Облокотилась о поручень и долго рассматривала себя в зеркальной поверхности стены кабины лифта, отмечая безупречную линию скул, соблазнительные губы. Конечно, любой западёт на такую красотку, как я, но ничего не готов отдать взамен.

Мужчины наблюдали за мной, а я усмехнулась, почувствовав странный азарт в крови. Поцеловала своё отражение, оставляя отпечаток блеска для губ. Затем развернулась к мужчинам лицом, держась за поручень двумя руками, вильнула бёдрами, насмешливо глядя, как они наблюдают за мной, похотливые кобели. Только одно на уме — секс и ничего больше. Дверцы лифта разошлись, и я вышла на своём уровне, на прощание шлёпнула себя по ягодице и показала неприличный жест, выставив средний палец оставшимся мужчинами. Они переглянулись, но трусливо стояли в кабине, так как землянам нельзя заходить на территорию манаукцев. Я любила играть на нервах других, поэтому медленно облизала палец, приподнимая бровь, взяла его в рот, застонав, закатила глаза.

Один не выдержал и шагнул, тут же взревели сирены. Я рассмеялась, отвернулась от бедолаги, которому придётся объясняться с ребятами из службы безопасности. Но меня это уже не касалось. Беспрепятственно дошла до своей двери, вспоминая о своём падении. Почему мне не может встретиться настоящий мужик — единственный и неповторимый? Почему я интересую только озабоченных сволочей и эгоистов? Где же оно, моё счастье?

Вошла к себе в жилой блок, тоскливо осмотрела унылую обстановку.

— Дорогой, я дома! — выкрикнула, что было сил.

Хотелось создать иллюзию на краткий миг. Замереть у порога в надежде, что вот сейчас из комнаты выйдет он и…

— Слышу, — отозвались из кухни.

Изумлённо замерла, оглядывая прихожую. Жибор! Его ботинки аккуратно стояли возле дверей, игнорируя полочку для таких, как они.

В голове сразу столько вопросов образовалось, на которые требовались незамедлительные ответы. Скинула туфли и продефилировала неровной походкой до открытых дверей в кухню. Жибор в фартуке стоял у плиты и готовил кофе.

Смотрите-ка, переоделся. Светлые брюки красиво сидели на его попке, а шикарная спина рекламировала фирменную футболку «Итори». Дорогая одежда на манаукце. Очень дорогая, стоило заметить.

Оттолкнулась от стены и добралась до стола. Упала на стул. Поставила локти на столешницу и опёрла невыносимо тяжелую голову руками.

— Дорогой, что у нас на ужин? — решила играть дальше, раз отзывается, можно и потешить его самолюбие, ведь оправдывает хотя бы одеждой это название.

— Для тебя крепкий кофе с лимоном и блинчики, — отозвался альбинос, оборачиваясь и кидая на меня очередной насмешливый взгляд.

— Тащи всё, — приказала ему, чувствуя, что голод становился всё сильнее.

— Руки мой и, вообще, помойся, от тебя воняет куревом, — строго произнёс манаукец.

— Потом, — отмахнулась от его замечания. — Есть хочу, сил нет. Если не покормишь, могу и тебя съесть!

— О! — тихо усмехнулся Жибор и благосклонно поставил передо мной чашку с ароматным кофе, а также небольшую тарелочку с двумя блинчиками.

Потёрла от радости руки. Пока Жибор доставал из холодильника джем, я съела всё и уже запивала кофе.

— Ещё, — потребовала добавки.

Манаукец с минуту рассматривал меня, прежде чем поставил большую тарелку с блинами передо мной.

Вот это щедрость. Я накинулась на еду, забывая макать блины в джем. Было так вкусно, что не оторваться. Кофе сменился чаем.

— Натали, как ты себя чувствуешь? — обеспокоенный голос Жибора заставил меня остановиться и удивлённо взглянуть на него. Манаукец сидел напротив за столом, всё так же напряжённо что-то высматривая во мне.

— Нормально, а что?

— Ничего, — ответил Жибор, внося смятение.

— Ты чего? — подозрительно спросила, беря последний блин с тарелки.

— Странно просто, ты обычно больше трёх не ешь, а тут уже пятнадцать умяла за милую душу. Ты всегда, как напьёшься, такая голодная? — вот было в его голосе что-то такое едкое, обидное.

Я посмотрела на последний блин у себя в руке и положила его обратно.

— Жалко, так и скажи! — выкрикнула и вскочила из-за стола. — И, вообще, я не просила хозяйничать у меня в блоке! Вали к себе! Ты же больше не мой телохранитель, чего пришёл! И, вообще, как вошёл? Я замки сменила! Или ты не наигрался мной, или рейс отложили, и ты решил время до отлёта скрасить?

Но все мои крики не произвели на него никакого впечатления. Он взял последний блин с тарелки, компактно его свернул и съел, насмешливо поглядывая на меня. Затем убрал тарелки со стола и начал их мыть — сам, руками! Завораживающее зрелище. Никогда бы не подумала, что это настолько возбуждает. Я приблизилась к нему, чтобы было лучше видно. Что в этом манаукце такого особенного? Почему мне хочется находиться с ним рядом, чтобы наблюдать за ним, за его неспешными движениями. Звук бегущей воды, мужские сильные руки с длинными пальцами очень бережно мыли посуду. Густую пену сбивала в раковину струя. Она настолько воздушна, что несколько пузырьков нет-нет, да взлетали ввысь, но лопались, так и не набрав высоты.

— Зачем ты вернулся? — спокойнее спросила у него, правда, не рассчитывая на ответ, который, как ни странно, прозвучал.

— Ты моя, — так же спокойно ответил Жибор, поглядывая на меня, стоя вполоборота.

— Вовсе нет. Ты уже не работаешь на Викрама, а я его подопечная.

Альбинос поставил тарелку на сушилку и, взяв в руки чашку, вымыл её не в пример быстрее. Ополоснув руки, Жибор выключил воду и прошёл мимо меня в гостиную.

Я даже опешила от такого отношения к себе.

— Что за игнор? Я тебе вопрос задала! — последовала я за ним и встала возле дивана, на котором развалился Жибор.

— Я ответил на него, — улыбаясь, заявил он, затем резко ухватил за руку и дёрнул на себя, опрокидывая себе на грудь. — Просто до тебя это ещё не дошло, но я не тороплю. Время ещё есть, до завтра.

— А что будет завтра? — уточнила у него, устраиваясь удобнее на жёстком теле, у которого не было мягких мест, сплошной камень, впивающийся в мои кости.

— Завтра мы улетим на Новоман.

— Мечтай, — самодовольно усмехнулась, похлопав его по груди.

Жибор погладил меня по волосам, заправляя их за ухо, всматриваясь в глаза, прошептал:

— Это ты можешь мечтать о чём угодно.

— Да ну, — наигранно восхитилась я, наслаждаясь странным спокойствием между нами.

— Да, я разрешаю, — кивнул мне альбинос и сменил тему, предлагая: — Посмотрим фильм, или передачу какую-нибудь?

— Фильм, — выбрала я, а Жибор, управляя пультом, включил визор, стал перечислять названия, чтобы я сказала, какой хочу посмотреть.

Назвала тот, который ни разу не видела, и название не резало слух: «Одинокие сердца». Прямо про меня. Я постоянно чувствую себя одинокой, и только рядом с Жибором это чувство пропало. На время, пока он сам не уйдёт. В том, что мы расстанемся, я не сомневалась. Мы слишком разные, да и я связана обстоятельствами, а он…

Задумавшись о его личности, подняла голову, пытаясь понять, о чём он думает, глядя с такой нежностью на меня, даря улыбку. Я не верю, что такой, как он, мог в меня влюбиться. Мир сошёл с ума, если это произошло. Нет, не верилось.

Странный тип, этот манаукец. Я была удивлена его поведением, хотя и рада передышке в нашем постоянном противостоянии. Неожиданно вспомнила про заготовку. Какая интересная мысль промелькнула, осветив озарением!

Но именно в этот момент Жибор сел, заставляя и меня подняться, садясь прямо. Приподнял подушки повыше, откидываясь на них, а меня развернул лицом к визору и уложил себе на грудь. Объясняя, что ему так удобнее меня было гладить. Я психанула, так как не хотела быть ручной собачкой, которую гладит хозяин, но альбинос был непреклонен и применил на мне захват ногами.

— Техники тебе не хватает, — прокомментировал он мои попытки вырваться, прежде чем замолчать на очень длительное время.

Я выдохлась и устала бороться за свободу. Решила, что ничего страшного не будет, если я спокойно полежу и дам себя погладить. Я добрая, пусть поднимает свою самооценку, укрощая женщин.

Фильм был боевиком, в нём бравый солдат космических сил Союза спасал милую учительницу-землянку от пиратов. Банальный сюжет, банальные реплики и штампованные герои, но почему-то, лежа в объятиях манаукца, который легко перебирал мне волосы, это не раздражало, наоборот, всё казалось по-домашнему правильным.

— А ты тоже думаешь, что я похожа на сестру? — тихо спросила я у Жибора, вспоминая его слова о Линде.

— Я незнаком с шией Махтан, но внешне вы похожи.

— Нам все говорят, что мы похожи, — досадливо поморщилась и призналась ему.

— Это нормально, когда люди родные, — невозмутимо ответил Жибор, так, словно его увлекал фильм больше, чем разговор по душам со мной.

— Тяжело быть блёклой тенью своей младшей сестры, — решила надавить на жалость.

— Если ты блёклая, то даже боюсь предположить, какая же шия Махтан, — развеселился Жибор.

А я хвастливо стала описывать свою сестрёнку, которой гордилась и любила:

— Она яркая, дерзкая, смелая, умная, красивая, сильная…

— Тебе не кажется, что в ней всего слишком много? — тихо уточнил Жибор.

Я подняла голову, удивлённо замечая печальную улыбку на губах альбиноса.

— Что-то произошло? — забеспокоилась я о нём, так как не видела никогда его таким тихим.

— Да, — кивнул он в ответ и ещё больше заулыбался.

Скрипя зубами от еле сдерживаемого раздражения, с милой улыбкой уточнила:

— И что же произошло?

— Не знаю, пока мне не рассказали. Как расскажут, узнаю.

— А просто можешь объяснить, что с тобой? Я, между прочим, о тебе беспокоюсь.

Жибор потрепал меня по волосам, а затем снизошёл до объяснений:

— Всё просто. Сегодня твой учитель получит картину. На ней изображён ши Трона, тот, которого ты больше не любишь. Но эта новость разнесётся по всей галактике, что моя маленькая глупенькая Натали признала покровителем доктора со станции «Астрея».

— Я не твоя, и я не признала его покровителем и не признаю. На картине не Трона, понял? Я не настолько глупа, чтобы повторять одну и ту же ошибку. Никто не узнает Энди.

Жибор улыбнулся, помолчал, прежде чем сказать:

— Я заказал статью, так что его узнают. Даже биографию приложил, чтобы было, что написать журналистам.

— Что? — взвилась я и попыталась скатиться с дивана, но Жибор сжал ноги, и я оказалась в ловушке.

— Ты зачем это сделал?! — вскричала я со слезами на глазах. — Ты зачем вмешиваешься?! Зачем тебе это?!

— Успокоишься, и я расскажу, — пообещал мне Жибор, и я послушно замерла, требовательно глядя ему в глаза.

— Ну? — подгоняла манаукца, чувствуя, что мой мозг скоро взорвётся, пытаясь понять логику мышления модифицированного.

— Ты моя, но вызвать на поединок ши Махтана я не могу.

Я рассмеялась, не желая быть откровенной даже с собой, что мне приятны его слова. Никто мне не говорил таких слов признания. Ты моя. Два коротких слова, а сколько в них власти. Ты моя и точка. Романтика.

— Боишься, что не одолеешь? — поддела я альбиноса.

— Возможен и такой вариант, но хуже будет, если одолею. Авторитет его падёт в глазах манаукцев. Да и ты, возможно, откажешься объявлять меня покровителем.

— Конечно, откажусь, даже не мечтай!

Но я воочию увидела, как за меня схлестнулись Викрам и Жибор, а потом перед мысленным взором появилось перекошенное злобой лицо сестры и стало так неуютно и совестно.

— Видишь, — словно прочитав мои мысли, заявил Жибор, продолжая разговор о своём коварном и подлом замысле, — ты всё сама прекрасно поняла, вызвать на поединок ши Трона мне проще.

— Ты не учёл одного — я тебе откажу.

Жибор усмехнулся, погладил по волосам и тихо предостерегающе прошептал:

— Это мы ещё посмотрим.

Но меня было не напугать. Я не собиралась быть переходящим призом. Меня устраивала моя нынешняя роль подопечной Вика.

— Откажу, так и знай, — мстительно уверила его.

Но альбинос лишь щёлкнул меня по носу и низким голосом спросил:

— А если я буду умолять?

Куда-то не туда завёл его разговор, и поэтому я попыталась объяснить мужчине, что всё бесполезно.

— Как только мир узнает, что я объявила нового покровителя, на поединок Энди вызовешь не ты один.

— Я это прекрасно понимаю, — спокойно ответил Жибор, нисколько не удивляясь новости.

— Нет, не понимаешь. Я не хочу выходить замуж за Ли! — выкрикнула я, ударив рукой по крепкой груди Жибора. — Не хочу!

— Не выйдешь, клянусь, — заверил меня альбинос.

— Да конечно! — не унималась я. — Ты дедушку не знаешь! Он сделает всё так, что и пискнуть не успею, окажусь у алтаря и всё! Пиши пропало.

— Ты всего этого можешь избежать, объявив меня покровителем.

— Нет, — обиженно отвернулась от манаукца, тихо добавив: — Я не хочу быть твоей фавориткой, насмотрелась на сестру.

— Опять сравниваешь себя и её? — ласково спросил Жибор, начиная раздражать своим всезнайством. — Ты — это ты. И твоя жизнь в твоих руках, а не в руках твоей сестры. Думай, до завтрашнего дня у тебя есть время, потом буду решать я.

— Да пошёл ты, — отмахнулась я от его советов, да и от него самого.

В ответ Жибор лишь поцеловал меня в висок и заверил:

— Самой принимать решения тяжело и страшно. Но ты должна научиться это делать. И поверь, я приму любое твоё решение.

Жибор

Мужчина прислушивался к сопению девушки, которая раздумывала над его словами. Сам он уже давно всё для себя решил, осталось лишь заставить её думать так же. Он взял её руки и переплел их пальцы, поражаясь тому, какие они у неё были маленькими по сравнению с его. На костяшках была содрана кожа, и Натали даже не подумала обработать чем-нибудь раны. Он был рад, что она переживала за него, бесилась, когда ушёл, ругалась. Хочешь привязать человека к себе — создай экстремальные условия, вытесни старые привязанности и замени своими. Теория оправдывала себя на практике. Психология землян не отличается от полукровок. Поэтому унжирцы не воспринимали свои эксперименты как родных детей, а лишь наблюдали со стороны. Они просто были другими и не понимали свои творения.

А ещё Жибор не мог простить янарата. Он никак не ожидал, что его не поддержат. Категоричный отказ был равносилен предательству друга. Впервые мужчина резко высказался в лицо Коширу, ставя ультиматум.

Он не собирался отказываться от той, что вернула его к жизни.

— Я не оставлю её здесь. Она моя.

Кошир схватил его за грудки и, встряхнув, яростно зашептал:

— Очнись и глаза разуй. Она недостойна тебя. Её же любой может отыметь в первой же подворотне, и она будет не против. Ты что, собрался таскаться за ней всю оставшуюся жизнь? Следить за её каждым шагом? Она падшая женщина, она грязь у твоих ног. Забудь о ней. Не стоит из-за хорошего секса терять голову.

— Она моя. И она полетит со мной.

— В качество кого? — терял терпение янарат. — Подстилки? Она всех удовлетворять будет? И меня?

Жибору стоило больших трудов напомнить себе, кто перед ним, что это не просто янарат, а друг, который беспокоился о нём. Только делал он это слишком жестоко, но как мог, наставлял, пытаясь достучаться.

— Она не такая, как вы думаете.

— Да неужели!? Я отчёты читал и не понимаю твоего стремления её выбелить.

— Тогда я останусь с ней здесь.

Воцарилась тишина. Остальные члены команды осуждающе поглядывали на янарата, молчали, не соглашаясь с его словами. Все видели, как изменился Жибор за несколько дней. Видели и радовались его счастью.

— Мой янарат, пусть она признает его покровителем, у него будут права наказывать её, — внёс предложение Тор.

— Она не признает Жибора покровителем, ей это незачем. У неё есть уже Махтан, который позволяет ей делать всё, что в голову взбредёт. Единственное, что придумал её покровитель, пытаясь хоть немного сдержать буйный нрав своей подопечной, приставить к ней телохранителя, чтобы никто её не прибил.

— Признает, — тихо произнёс Жибор, поглядывая на Кошира, который расхаживал по небольшой гостиной вдоль дивана, на котором сидели братья Сорон.

— Очнись ты уже, наконец. Ши Махтан не так прост. Он узнал о корабле и кто его уничтожил. Знает и молчит, держит меня за яйца. Думает, мне от этого плохо.

В гостиной раздался слаженный смех мужчин, которые знали, что янарат умел получать удовольствие в любой ситуации, и Махтан сам может попасть впросак, если продолжит давить на Кошира.

— Жибор, мне не нужна дорогая проститутка на планете. Мне нужен ты, хладнокровный и собранный. Так что бросай свою куклу. Потрахался и будет. Возьми себя в руки, в конце концов!

Жибор склонился перед Коширом и тихо закончил бесполезный разговор:

— Мне было приятно следовать за тобой, мой янарат. Я рад, что делил с тобой горе и радость победы, но я нашёл своё счастье, и дальше буду следовать за ним.

— Стой! — окрикнул его Кошир, когда Жибор хотел покинуть свой жилблок, расставшись навсегда со своими товарищами. — Только как подопечная, можно как фаворитка, но эта гадина должна у тебя с рук есть, и выполнять любую твою команду! Понял меня?! — выкрикнул янарат, которому было больно терять такого друга, как Жибор.

Тот обернулся, улыбаясь, и тихо заявил:

— Она уже ест с моих рук.

И вот сейчас мужчина наслаждался минутой спокойствия, которую выиграл для себя и девушки.

Поднеся к лицу её тонкие пальчики, он прижался к ним губами, прикрывая глаза. Натали признает его покровителем, или кто-то завтра умрёт.

Неожиданно мужчина отметил, что пальцы у девушки ледяные, даже не согревались от его прикосновений, да и сама Натали продолжала слишком тяжело дышать.

Жибор сел, кладя её на диван, отмечая, что она вся дрожит.

— Натали, что с тобой? — громко позвал её Жибор.

Он даже не представлял, что может такое спровоцировать.

— Не знаю, голова кружится и холодно, — тихо произнесла девушка.

На лбу у неё выступила испарина, и губы побелели.

Жибор поднял её на руки и направился в медблок. Он сразу заметил, что девушка странно себя вела, только не придал этому значение. Оправдывал он себя тем, что слишком мало её знал.

Трона не оказалось на месте, зато заместитель, молодой ещё юноша, отправленный на прохождение преддипломной практики, расторопно осмотрел Натали, поставив диагноз — отравление.

— Чем? — требовал ответа Жибор.

— Не могу сказать точно, надо анализ крови взять, но что-то сильное.

Жибор помогал юноше и взять анализы, и раздеть пациентку, чтобы осмотреть кожные покровы. Он сильно переживал, понимая, что упустил, проглядел, и теперь девушка в опасности.

— Натали, скажи, как давно плохо себя чувствуешь?

— Голова кружить в баре начала.

— Что пила, ела? — не отставал от неё мужчина, понимая, как ей хотелось свернуться калачиком и уснуть.

— Как обычно, мартини и всё.

— Сколько выпила?

— Я не алкоголичка, — прошипела Натали, переворачиваясь на другой бок, чтобы отгородиться от манаукца.

— Натали, просто сколько выпила?

— Два бокала коктейля! — выкрикнула она. — Кажется, — неуверенно добавила и жалобно спросила: — Палёный мартини?

— Возможно, я проверю. Пойдём, прочистим желудок, — позвал её Жибор и, не слушая возмущённых криков заместителя Трона, повёл Натали в процедурную.

— Я не хочу промывать желудок.

— Надо, — непреклонно заверил её мужчина.

— Но там твои блинчики. Они такие вкусные, — пыталась надавить на жалость девушка, прижимаясь к горячему телу манаукца, которое разгоняло холод.

Жибор улыбнулся и поднёс к её губам стакан с водой.

— Я тебе ещё испеку, а пока пей.

Натали долго рассматривала стакан в мужской руке, тяжело вздохнула, понимая, что ей становится всё хуже и пора перестать упрямиться.

Сколько она выпила воды — со счёта сбилась, но зато Жибор считал. Он заставлял её пить каждый раз, как только всё выходило обратно и тихо приговаривал, что надо пить и побольше.

Потом он принёс обессиленную Натали в палату, где она забылась сном. Заодно потребовал мазь, которой смазал девушке начавшие темнеть синяки на коленях. К завтрашнему дню от них не должно остаться и следа. Манаукец проверил анализ крови, долго консультировал молодого ассистента, подсказывая, что следует писать в карточке, а какая информация совершенно ненужная.

Никто не должен знать, что Натали отравилась сосудорасширяющим препаратом синтетического происхождения. Как и то, что…

— Что происходит? — ворвался в палату ши Трона, коршуном осматривая свою территорию.

— Отравилась алкоголем, — спокойно ответил Жибор, удаляя файл с анализом крови Натали. — Промывание желудка сделали, она спит.

— Я должен её осмотреть! — хотел подойти к спящей Энди, но альбинос преградил ему дорогу.

— Не стоит. Она спит. Капельницу уже поставили, через час мы уйдём отсюда.

— Не хозяйничайте, — попытался приструнить Энди Жибора. — Здесь я главный врач.

— Это моя работа, следить за девушкой, и я не уследил, но не накидываюсь ни на кого с упрёками. Так и вы не беситесь. Викрам не узнает, что вы не успели оказать помощь госпоже Новик.

Перечить Энди не стал, лишь тяжело вздохнул и принялся изучать записи ассистента.

— Анализ крови надо взять, — через несколько минут заявил ши Трона.

— У вас анализатор сломался, — тихо возразил ему Жибор, тяжело глядя на раскрывшего, было, рот ассистента.

— Как сломался? — удивился Энди и стал проверять аппаратуру. — Всё с ним хорошо!

— Нет, вы не поняли меня, — с ехидной улыбкой повторил Жибор, — у вас сломался анализатор. Не заставляйте меня доказывать вам это.

Уладив недопонимание с врачом, Жибор с трудом выдержал час, гипнотизируя лекарство, медленно капающее вниз. И когда им разрешили покинуть палату, мужчина не мешкал ни минуты. Он забрал всё ещё спящую Натали и унёс её к себе в жилблок, где повторил анализ крови и усмехнулся, прикрывая рот ладонью.

— Поздравляю, — прошептал он сам себе и рассмеялся.

Теперь девушка точно никуда от него не денется. А тот, кто решил одурманить его малышку, может считать себя трупом. Расследование не заняло много времени. Камеры всё зафиксировали. И как всё тот же землянин с татуированными пальцами останавливает официанта, как платит ему и ссыпает порошок. Как ничего не подозревающая девушка выпивает коктейль чуть ли не залпом. Вот только эффект от наркотика был не тот, на который рассчитывал землянин. Девушка не просто успела дойти до жилблока, но и повалить его на пол, а также поддразнила ещё двух мужчин в лифте. И всё это она делала, будучи уже под кайфом. Мужчина сам себя ругал, ведь видел что у неё расширенные зрачки. Знал же, что это ненормально.

Глядя на спящую в его кровати девушку, Жибор подоткнул одеяло и долго решался оставить её одну. Но времени было мало. Стоило поспешить.

Мужчина поцеловал Натали в лоб, затем вышел на охоту, плотно прикрыв за собой двери.

Натали

Иногда кажется, что лучше не просыпаться. Так и лежать с закрытыми глазами и переживать приступы мигрени. Это же надо было напиться до такого состояния! Сколько себя помню, всегда знала меру и могла остановиться. Даже когда была подростком, не доходило до таких позорных моментов. О Создатель, а Жибор был рядом и волосы придерживал. Какой стыд! Как же ему в глаза-то смотреть. Теперь точно подумает, что я алкоголичка!

Как же хочется отмотать время и не ходить в этот бар. А всё он виноват. Я же думала, что он меня бросил!

— Чёрт! — выдохнула и прикрыла глаза руками. Да что мне так не везёт-то!

— Легче? — тихо раздалось рядом.

С большим трудом разлепила веки и, сощурившись от яркого света, посмотрела на Жибора. Он сидел на полу, сложив руки на кровати и положив голову на них.

Лицо у него было нездоровым, осунувшимся.

— Ты спал? — спросила у него первое, что пришло в голову.

— Ещё нет, — усмехнулся он и забрался под одеяло как был, в одежде. Прижал меня к себе и зарылся носом в волосы.

— Что произошло? — подозрительно поинтересовалась.

Ведь чувствую, что-то произошло, ещё вчера. Он как-то больно нежен. Не к добру. Как и то, что я оказалась не у себя в блоке. Тёмные тона мужской спальни, запах его парфюма. Жибор явно принёс меня к себе. Мне впору паниковать?

Мерное дыхание подсказывало, что мой телохранитель из последних сил держался, и как только понял, что со мной всё хорошо — моментом уснул. А что всё же вчера произошло? Не могла же отравиться порченым алкоголем. Это же такой удар по репутации заведения. Они должны проверять, что покупают. Да и я не залётный посетитель, а постоянный.

Как всё подозрительно. Словно на меня начались гонения. Нужно было срочно позвонить Линде и пообщаться. Вот только прежде я должна была выбраться из медвежьих объятий и доползти до комма. Но сделать это оказалось совершенно невозможно — Жибор держал крепко, и чем больше я вырывалась, тем сильнее меня прижимали к себе.

Устало выдохнув, огляделась. Жибор всегда был предельно аккуратен, и свой комм я увидела на тумбочке со стороны манаукца.

— Пф-ф-ф, зачем такие трудности? — спросила я тишину спальни и предприняла попытку перелезть и взять своё! Тяжело пыхтя, распластавшись на глубоко спящем мужчине, я сумела сначала пальчиками подтащить комм к краю, а затем и полностью его сцапать.

— Аллилуйя! — пробормотала я и скатилась обратно.

Мужчина заворочался, а я замерла, чтобы не разбудить. Жалко его, всё же обо мне беспокоился. Вот она, сила моей неземной красоты.

Потешив своё самолюбие, я набрала номер Линды и стала ждать.

— Приветствуют тебя… — гневно начала Линда, но я на неё шикнула и показала спящего Жибора.

Сестра нахмурилась и вопросительно воззрилась на меня. И мне пришлось шептать:

— Привет, у меня проблемы.

— Да, я вижу твою белоснежную проблему. Ты совсем совесть потеряла. Ты же сказала, что бросила его.

— Ну я тебя обманула. Дело в том, что я думала, что это он меня бросил.

— И что, не бросил? — насмешливо уточнила сестра.

— Ну как видишь, нет.

— А! — протянула она понятливо, веселясь за мой счёт. — А что за новость про отравление?

— Ну я же думала, что меня очередной раз бросили, вот и пошла утопить печаль.

— И утопила, — язвительно припечатала сестра.

Даже обидно стало. Родная кровь, а тоже думает обо мне невесть что.

— В том-то и дело, что с двух бокалов она обычно не топится.

— Ты выпила всего два бокала? — насторожилась Линда. — Своего разбавленного мартини? Там сколько градусов-то было тогда, десять или восемь от силы и ты опьянела? Ты беременная, что ли?

— Да вроде нет, хотя и может. Но мне тоже кажется странным, что я отравилась. Ты не могла бы помочь разобраться. В последнее время слишком много вокруг меня странного происходит.

— Да ты что?! — наигранно изумилась Линда, приложив руку к груди. — Уверена? У тебя каждый день какое-нибудь происшествие.

— Линда! — не выдержала я и повысила голос. — Я прошу тебя о помощи. Это уже ненормально. Я понимаю нападки красноглазых красоток, которые возомнили себя лучше меня, но переходить грань и травить!

— Ты думаешь в этом причина?

— А в чём ещё? Я только им дорожку перебегала в последнее время.

— Хорошо, я сейчас же позвоню Викраму. Только сначала расскажи мне о своей проблеме за спиной, — кивнула головой сестрёнка на спящего Жибора.

И сразу стало как-то неуютно. Я ведь сама толком не понимала, что между нами происходит. А хотелось бы ясности.

— Линда, я не знаю, что сказать.

— Он альбинос, — строго напомнила мне сестра, словно я об этом забыла.

Да и как, глядя на сочетание белоснежных волос и красных глаз, о таком можно забыть.

— Да, и он скоро улетит на Новоман, — с грустью добавила, поглаживая тугие мышцы бицепсов.

— А ты останешься одна и будешь рыдать.

Я мило улыбнулась, приподнимая брови, прошептала заискивающе:

— Но у меня же есть сестрёнка, которая меня поддержит.

— Ох, Натали, — расстроенно протянула Линда, — вот зачем тебе такие трудности. Неужели он так хорош, лучше твоего Энди? Тебя чего тянет не на тех парней постоянно.

— Знаешь, он лучше, наверное, даже Викрама, — решила я подразнить сестру, целуя своего телохранителя в крепкую руку, удерживающую меня.

— Да ну, мечтай, — тут же усмехнулась Линда. — Лучше Вика нет никого. Ладно, поняла тебя, что ты влюбилась.

— Нет, не влюбилась. Я излечилась от любви. Не хочу больше страдать.

— Натали, не обманывайся. Ты мужиков к себе близко не подпускала, даже тех, которые тебе просто нравились. Только тех, кто запал тебе в душу.

Вспоминать о прошлом не хотелось. Очень много в нём горечи и разочарования, поэтому я остановила сестру:

— Линда, не надо.

— Хорошо, потом поговорим, когда твоя проблема свалит за своим янаратом со станции. Не понимаю я их преданности этому подлецу, — задумчиво закончила сестра.

А я не понимала, чего она взъелась на Кошира. Правда, я с ним даже не пересекалась. Так, мельком видела.

— Тамара его любит, значит, он не такой и плохой человек.

— Он манаукец, причём альбинос! По-моему, этим всё сказано. И ты не держись за Жибора. Пусть улетает. Тебе спокойнее будет.

Чуть помолчав, я всё же решилась спросить о главном, ради чего и позвонила сестре:

— А если я не хочу, чтобы он улетал?

— Прости, но тебя не спросят, — строго отчитала меня сестра, чем разозлила.

— А если он требует признать его покровителем? — задала я следующий вопрос, чем полностью раскрывалась перед сестрёнкой. Но я ей доверяла и знала, что насмешки не услышу, только совет, который обычно должна давать мать дочери.

— Чёрт! — выругалась Линда, а меня крепче прижали и зарылись носом в волосы. Я улыбнулась сестре, которая прикрыла рот ладонью и с выпученными глазами смотрелась очень комично.

— Даже не думай, — чуть погодя прошептала она.

— А что мне думать? Я отправила видоизменённый портрет Энди учителю, памятуя, что нужно сделать его неузнаваемым. Кстати, тебе привет от мастера.

— Ага, дальше давай, — подгоняла меня сестра, став на удивление серьёзной.

— А вот этот, — показала я пальцем на Жибора за своей спиной, — растрезвонил репортёрам, что это не кто иной, как Энди, и я объявила его покровителем.

— Гад, и зачем ему это? — всполошилась сестра, и я её прекрасно понимала, сама так же восприняла новость.

— Он объяснил мне, чтобы Викрама не вызывать на поединок.

— Логично, Трона сам сдастся, может, даже на ринг не выйдет.

— Я его предупредила, что может появиться Ли Таару, а он покивал, словно этого и хотел.

— Хитрый лис, красиво придумал, только унжирцы не участвуют в боях.

— Тогда объясни мне, ты же умнее меня, зачем он всё это затеял.

Линда посидела, помолчала и выдала, пожимая плечами:

— Влюбился, больше объяснений нет.

— Ты сама-то веришь, что можно влюбиться за три дня.

— Я влюбилась с первого взгляда, так что верю. Хотя в вашем случае сомнительно.

— Тогда зачем всё это? — жалобно простонала я, так как боялась верить в любовь. Не хочу обманываться вновь.

Тихо всхлипнув, потёрла нос. Слёзы защипали глаза не ко времени.

— Не реви, разберёмся. Если любит — хорошо. Если он вызовет Энди, то тот, скорее всего, сразу откажется и признает его право. Ты, в свою очередь, объявишь Викрама покровителем, и тогда Жибор вызовет его. А он хитрее, чем кажется, — пробормотала Линда, а затем, вообще, выдала то, от чего у меня рот от удивления открылся: — Слушай, объявляй его покровителем.

— Уверена?

— Уверена, Вик вызов примет и понимаешь, что будет?

— Они подерутся, — осторожно предположила я очевидное.

— Викрам за тебя любого порвёт. И кажется мне, что дело пахнет переворотом, и это всё политическая игра. Вика, наверное, хотят убрать с арены. Кошир ведь не просто так тут появился.

Я удивлённо лежала и даже дышала через раз, поражённая до глубины души.

— Альбиносы хотят сместить Вика? — переспросила я, так как это в голове не укладывалось. — Нет, ты не права. Жибор сам мне сказал, что не может вызвать его на поединок, вдруг выиграет и тогда репутация Вика подорвётся.

— Я тебе об этом и говорю. А если Энди откажется, то за тебя выйдет Вик. То на то и выходит.

— Гад! — поражённо выдохнула, вспоминая его слова. — Он мне так и сказал, что я всё равно приму его покровительство. И будет лучше, если сама, до отлёта на Новоман.

Линда изумлённо ахнула и развеселилась.

— Да ты смотри, какой красавец. Шантажист, каких ещё поискать. Ну теперь я точно уверена — соглашайся. Как проснётся, так и объявляй. Только откажи ему в фаворе, пусть помучается. Насильно заставить не посмеет, а мы посмотрим — любовь ли это.

— Линда! — раздался громкий крик Викрама, а меня ещё сильнее сжали, я чуть не задохнулась.

Сестрёнка подмигнула и отключила связь, а я лежала и улыбалась. Всё же Линда мудрее меня, но как приятно поговорить с ней, и всё вроде становится понятнее. Она-то эти законы манаукские выучила назубок. Мне вот лень даже открыть, что уж говорить о чтении.

Полежала немного и поняла, что мне скучно. В голове всего столько ненужного. Но я постоянно возвращалась к разговору с Жибором. Тревога так и ела меня изнутри. Улететь на Новоман с ним. Только он и я. Страшно вверить свою судьбу в руки малоизвестного, пусть и такого уверенного в себе мужчины. А вдруг там, далеко от семьи, со мной что-то случится. Вдруг мы поссоримся с Жибором, что тогда?

Как же всё сложно. Мы с ним такие разные, как лёд и пламя… О, точно! Вновь вспыхнул образ, который я так давно хотела изобразить. Противостояние. Белое и чёрное. Он и она. Страсть и любовь. Раньше думала нарисовать лица двух мужчин, скалящихся, ненавидящих друг друга — заклятые враги. Но стоило взять кисть в руки, как образ пропадал. А тут как вспышка. Он и она. Ярость сражения — быть главным. Непримиримое желание быть свободным. Невозможность отказаться от любви, сражаться за неё до последнего.

Повернувшись к Жибору, всмотрелась в черты его мужественного лица, сурового, чуть грозного.

Густые белые брови слегка хмурились во сне. Две морщинки залегли между ними. Прямой нос, словно лепнина скульптора, а губы… Почему они такие яркие, насыщенные, а какие они мягкие, сладкие.

Провела по ним пальцем, запоминая. Усмехнулась, когда Жибор приоткрыл рот. Определённо кто-то хочет поцелуй, даже во сне.

Придвинулась и прижалась к его губам своими, прикрывая глаза: горячие, шелковистые, приятные.

Да, пора рисовать. Отстранилась и стала осторожно выбираться из-под тяжёлой руки, борясь с ней за свободу. Этот раунд я выиграла и с облегчением вздохнула. Как же тяжело быть предельно чуткой и беречь чужой сон.

Осмотрев своё одеяние, почесала голову, прикидывая в уме, нормально ли расхаживать по коридору в больничной одежде. Наверное, стоит порыться в шкафу Жибора. Итогом моих изысканий была чёрная рубашка, рукава которой я закатала. Больничные брюки не очень с ней сочетались по цвету, но ничего. Мне всего-то надо добраться до своего жилблока.

Остановившись у двери, приложила ладонь к индикатору в надежде на чудо, но его не произошло. Замок потребовал кода.

— Чёрт! — выдохнула и рассерженной фурией вернулась в спальню.

Взобралась на Жибора, оседлав его, и стала будить, требуя пароль.

— Проснись же! Какой код, говори!

Альбинос открыл осоловелые глаза и переспросил:

— Код?

— Да, от входной двери, какой код?

— Двадцать семь — шестьдесят пять, — безропотно выдал альбинос, обнимая меня и заставляя лечь с ним.

Я скуксилась, понимая, что придётся подождать, когда заснёт покрепче, главное, не забыть пароль. Поэтому мысленно его повторяла, заодно прислушиваясь к дыханию мужчины. И когда оно вновь стало глубоким и мерным, стала выползать из его объятий.

И чего я так с ним нежничаю? Пароль-то уже знаю. Могла бы просто треснуть его и сбежать. Так нет, переживаю. Может и вправду влюбилась?

— Чёрт! — замерла, оглядываясь у самого выхода из спальни. Всё же что-то в нём есть недосягаемо притягательное. Странная аура окружала его.

Протяжно вздохнув, решила, что мне надо подумать. Так просто взять и признать его покровителем, я не была готова. Пусть Линда меня прибьёт, но одно дело — Вик, а совсем другое — Жибор.

Набрала код и улыбнулась, когда дверь открылась, а сама подумала, это как он устал, ухаживая за мной, что так легко выдал пароль.

Ну а добравшись до своего жилблока, скинула рубашку Жибора, натянула рабочий топ и вошла в студию.

Достала заготовку и как воочию увидела — он и она. Да. Определённо так и стоит нарисовать. Лишь лица. Приоткрытые алчные губы, желающие впиться друг в друга поцелуем. Ярость, блестящая в глазах. Цепкие руки, удерживающие от побега. На белый фон легли первые штрихи: прямой нос, густые нахмуренные брови, две морщинки между ними. И алый цвет глаз.

Она же складывалась из серых линий. Тянулась к алым губам в желании быть вместе. С вызовом смотрела на него, не желая сдаваться. Тонкие пальцы цеплялись за широкое запястье белоснежной руки. А он подушечкой большого пальца давил на розовую губу, заставляя приоткрывать рот.

Это были лишь мазки. Пробные, сырые. Но, отойдя на пару шагов назад, я поняла, что натворила. Я влюбилась.

— Чёрт! — потрясённо выдохнула и опустошённо села на пол.

Когда рисовала портрет Энди, я даже мысли не допускала дорисовать себя. Был только он, холодный и жестокий.

А теперь…

Вскинула руку, включила комм и вызвала Линду, та ответила раздражённым:

— Ну что ещё!

— Вот это, — тихо ответила я и показала зарисовку.

— Чувственно, — оценил Викрам.

— Эй! — всполошилась я, потрясённо переворачивая экран комма к себе. — Я Линде показывала!

— Не всё же ей смотреть твои шедевры, — весело подмигнул мне Викрам, зажимая рот беснующейся в его руках сестре. — Я, конечно, удивлён твоим выбором. Но против Жибора ничего не имею. Молодец, — похвалил он и освободил Линду.

— Знаешь, дорогой, — как змея, зашипела на него сестрёнка, — она могла и не картину показать, а прыщ на одном месте.

— Ну да, так-то, — пробормотала я.

Было дело. Спрашивала у сестры, что такое на коже высыпало. А один раз хвасталась нижним бельём. Это что же теперь, мне надо проверять, кто вызов принял, а только потом демонстрировать?

— Я, конечно, не специалист, но посмотреть готов, — весело ответил Викрам, вызвав во мне усмешку, а в Линде гнев.

— Я тебе дам, посмотреть готов, — зашипела она и выключила связь.

— Ну замечательно. Я, вообще-то, совета хотела спросить, — сообщила я погасшему комму и отправилась на кухню. Мне требовалось время, чтобы это пережить, переварить, принять и суметь осознать.

— Пф-ф-ф-ф, — тяжело вздохнула и села на стул.

Как решиться сказать да? Короткое да, от которого всё переменится. Разлеглась на столе, вытягивая руки. Ну за что мне это всё? Довериться мужчине, ужас какой. Сильному, большому, внимательному и заботливому. Это всё у него не отнять, но он же садист. С этим-то как жить?

Вдруг моё внимание привлекла мигающая лампочка службы доставки. Открыв крышку, достала из почтового ящика посылку от Аделы.

— Ну и прекрасно, — пробормотала я.

Нечего забивать голову глобальными вопросами, лучше займусь маленькими пакостями. Это у меня лучше получается, чем принимать серьёзные решения.

Налила в стакан чай, ровно половину, затем вылила содержимое — нечто зелёное и густое. Перемешала всё ложкой и стала искать крышку. Я точно знала, что она у меня была, только не помнила где. Перебирая содержимое выдвижного ящика, неожиданно услышала за спиной голос Жибора.

— Вкусно.

Подняла голову и замерла, затем медленно оглянулась, глядя на пустой стакан.

— Чёрт! — выкрикнула я, хватая пустую тару. — Ты зачем это выпил?

— Пить хотел, — невозмутимо ответил мужчина и как ни в чем не бывало открыл холодильник, бросил мне через плечо:

— Проголодалась? Ты у меня блинчики просила, сейчас испеку.

Я, открыв рот, стояла и просто не знала что сказать.

— Чёрт! — выдохнула и бросилась в спальню срочно звонить Аделе.

Подруга ответила мне практически сразу и под одеялом.

— Прости, ты спишь, но у меня ЧП.

— Что случилось? — прошептала она.

— Как этот твой препарат действует?

— Не знаю как. Должен как возбудитель, — стала задумчиво говорить подруга, а у меня всё плыло перед глазами от страха. — Для поднятия потенции. Ты не беспокойся. Я прочитала про эффект нонарских палочек, отзывы положительные.

— Чёрт, — тихо выдохнула, не представляя, что делать.

— Что? — не понимала моего состояния подруга. — Ну? Что случилось, ты чего такая бледная?

— Твой препарат не тот человек выпил, — заявила ей, судорожно кусая ноготь.

— Вот ведь! — расстроилась Адела. — Натали, ну что может быть проще, налить чай, вылить содержимое и отдать Энди?

— Всё, мне некогда! — не собиралась я оправдываться, да и как объяснить форс-мажор в лице Жибора. — Надо теперь что-то с испытуемым делать. Пока. Потом позвоню, — скомкано попрощалась я с Аделой и приоткрыла дверь спальни.