Притворись, что любишь (СИ)

Глава 13

В тот день я нарушила сразу несколько главных правил. Вернее, все.

Сначала обыскала спальню оборотня. Искала деньги и то, что можно было быстро продать. Не сказать, что мне повезло. Но, порывшись у него по карманам, в общей сложности нашла порядка двадцати тысяч. Вполне приличная сумма, чтобы попробовать сбежать. Зато вот на продажу было много отличных вещей. Дорогие часы брать не решилась. Рассудила, что оборотень вряд ли носит подделки известных фирм. А оригиналы сдавать в обычный ломбард подозрительно. Еще задержат до выяснения обстоятельств. Оно мне надо? Естественно, нет. Захватила две печатки, толстенный браслет, цепочку, еще одну с церковным крестом. Не думала, что Владислав крещеный. А, может, кто подарил… Какая разница?! Плевать, по весу вполне себе. К сожалению, кабинет по-прежнему оставался закрытым. Хотя, видела там парочку дорогих ручек. Одна была точно с золотым пером.

С этими украшениями… с теми, что остались от матери… с теми, что дарили отец и мачеха… с теми, что дарил Владислав… чувствовала себя уверенной и богатой женщиной.

Собрала смену белья. Ноутбук. Взяла немного еды и пару бутылок воды. Все это поместилось в небольшой рюкзачок.

Сбежать со стороны леса, который был виден из моего окна, не вариант. Еще до моей измены оборотень рассказывал об устройстве коттеджного поселка. Во-первых, периметр огорожен. Во-вторых, охраняется волками. Учуют — поймают — мне конец. Поэтому этот вариант я отмела сразу.

Решила прорываться через главные ворота. Чаще всего Крамов раскатывал на кабриолете. Внедорожник сиротливо дожидался плохой погоды или дальних поездок. Не знаю. Мне все равно. Он мне подходил намного больше той маленькой, красивенькой машинки. Я знала, где оборотень хранит ключи.

Когда все было готово, я перекрестилась, пожелала себе удачи и пошла в гараж. Аккуратно выехав из двора на центральную улицу, а затем проехав по ней… остановилась где-то за сто-сто пятьдесят метров до центральных ворот. Я плохо на взгляд определяла расстояния. Ворота ожидаемо были закрыты.

Закрыв глаза, я вдавила педаль газа в пол и понеслась на встречу преграде…

Рассчитывала выехать за территорию поселку. Потом еще куда-нибудь, где есть какая-то цивилизация, а не сплошные леса. Бросить машину и затеряться в городе. А там на попутках убраться куда-нибудь подальше от Крамова и этой затворнической жизни.

В тот момент мне было плевать на последствия. Я устала от такой жизни и отношения любимого мужчины к себе. От его пренебрежения. От его измен. Мое терпение закончилось. Я просто хотела свободы.

Ворота не поддались…

Меня очень неудачно приложило подушкой безопасности. Как выяснилось в последствии, сломала нос, к счастью, перелом был закрытым и без смещения, также у меня была небольшая трещина в ребре. Правда, ребро повредила из-за ремня безопасности. Но мне относительно повезло. Моя камикадзе-выходка могла закончиться летальным исходом.

На какое-то время я потеряла сознание. Пришла в себя, когда мне оказывали помощь. Машина скорой помощи находилась тут же. Какая-то интересная. Очень современная. Не удивлюсь, если частная.

Меня хотели забрать в больницу для проведения осмотра.

— Не велено. Ждем альфу, — отрапортовал крепкий мужчина в форме. Видимо, охранник на этих злосчастных воротах.

«Ждем альфу», — повторила про себя. Мне конец. Но страшно мне отчего-то не было. Знаю отчего. Мне вкололи лошадиную дозу успокоительного, ведь когда я пришла в себя и поняла, что побег провалился, устроила ужасную истерику. Даже точно не помню, что делала и говорила. Точно помню, что крыла Крамова матом.

Альфа приехал очень быстро. Я лежала на носилках и наслаждалась свежим воздухом и чистым, голубым небом над головой. Правда, первое было чисто теоретически. Дышать приходилось через рот.

— Оставьте нас, — услышала знакомый голос. Приказ, который никто не посмел оспорить. Повернула голову и увидела, как мужчины и женщина-медик отошли на почтительное расстояние. Любопытных еще раньше разогнала подоспевшая охрана. Место действия, можно сказать, оцепили.

— ДУРА! — проревел Крамов! — Какая. Же. Ты. ДУРА! — он, видимо, не совсем понимал, что делал. Схватил меня за грудки, поднял с носилок и встряхнул. Я застонала от боли, но при этом к своей радости в его голосе расслышала нотки отчаяния. Почему именно радости? Не знаю. Но мне очень понравилась его реакция. Значит, я не так ему безразлична, как он хотел показать мне.

— Альфа! — к нам подбежали двое мужчин и попытались оттащить от меня оборотня. — Ей не стоит двигаться, пока мы не сделаем рентген и не проведем несколько обследований.

— Хорошо, — рыкнул оборотень. — Давайте эту в машину. Я поеду с вами. Егор, Константин, Илья за мной.

— Ну, Эмма… Тебе очень повезло, что ты не свернула себе шею. Вот выпишут, я это дело обязательно поправлю, — мы ехали в машине скорой помощи. Я лежала, а Крамов сидел рядом, низко склоняясь надо мной и держа меня за руку.

— Ты уже обещал, — улыбнулась.

— Обещал, — нахмурился мужчина. — Ты понимаешь, что могла умереть, глупая? Зачем ты это сделала?

— Я так больше не могу… — неожиданно Влад приложил палец к губам. И только тут до меня дошло, что помимо нас в скорой полно народу. И все они на нас пристально смотрят и настороженно прислушиваются к разговору. И мужчина-санитар называл Крамова альфой. Оборотень? Вот будет, что рассказать в стае… Меня как-то несильно смущало, что по стае поползут слухи. Пусть ползут, а лучше бегут. Сам виноват! Не надо было так со мной обращаться!

С этого момента оборотень снова замолчал.

Несколько часов обследований. В перерывах ужин в отдельной палате. Ужин, который я лениво поковыряла пластиковой вилкой, но есть не стала.

А ближе к ночи Владислав забрал меня домой.

— А вот теперь ты выслушаешь все, что я о тебе думаю, — поделился мужчина, аккуратно сажая… скорее укладывая на пассажирское сидение, которое находилось чуть ли не в горизонтальном положении.

— Может, не надо? — жалобно попросила я. Я устала от этих бесконечных осмотров и процедур. Кажется, врачи осмотрели и изучили каждый миллиметр моего организма.

— Надо, Эмма, — нахмурился Влад.

Замолчал.

Завел машину.

Я тоже молчала.

— Ты понимаешь, что я мог потерять тебя, глупая? — наконец, произнес он с каким-то диким отчаянием. Настолько сильным, что мне захотелось разреветься. Почувствовала себя в тот момент очень виноватой. Но ненадолго. Стоило лишь вспомнить отчего я решилась на столь опрометчивый шаг… На столь дерзкий поступок… Во всем виноват был он, Владислав Крамов.

— Можно подумать, тебе есть до этого дело, — буркнула в ответ.

— Эмма! — укоризненно произнес мужчина, а я отвернула голову и уставилась… нет, не в окно… в обшивку двери. — Сильно болит? — тут же забеспокоился оборотень, который больше следил за мной, чем за дорогой. — Хочешь, вернемся в больницу?

— НЕТ! — я чуть ли не прокричала. Одна мысль о больнице пугала сильнее, чем новые два месяца заточения. Влад лишь привычно усмехнулся. Подумала о том, что мне так не хватало этих обычных его реакций. Усмешек. Фырканий. Смеха. А, вообще, не хватало его самого. — Что теперь со мной будет? — спросила уже нормальным голосом.

— Я еще не понял.

— Выбираешь между подвалом и еще чем-то более ужасным?

— Эмма!!! — возмущенное.

— Что никаких подвалов? — я снова чуть развернула голову. А потом, наплевав на свое состояние, просто привела сидение почти в вертикальное положение. Трещина в ребрах — это не перелом.

— Никаких, — снова замолчал. — Я не знаю, о чем с тобой разговаривать, — честно признался мужчина, когда мы выехали за пределы города.

— Может, о нас? — подумала о том, что, если снова услышу: «Нас нет, Эмма!», просто открою дверь и выпрыгну. Скорость была не слишком большой. Не умру!

— Я не готов.

— Неприятно, но честно, — констатировала. Разговаривать тогда нам действительно не о чем.

— Так зачем ты это сделала?

— Есть идеи? — спросила у него.

— Вряд ли хотела умереть. Способ весьма ненадежный и непрактичный. Сбежать? Привлечь мое внимание? Ну, поздравляю, малютка, ты добилась своего.

— А что толку? — нахмурилась. Мне не слишком нравился этот разговор.

— Не понял.

— Что толку от того, что я привлекла твое внимание?

– Значит, вариант: сбежать. Зачем?

— Я же тебе сказала в скорой. Я больше жить так не могу, — а про себя добавила: «И не буду». Найду какой-нибудь другой способ сбежать. Жаль, что нельзя спрятаться в какой-нибудь машине и выехать за территорию поселка. Ведь оборотни почувствуют сразу. Зато можно выехать с кем-то из людей. У оборотней была своя больница. Интересно, а пожарная команда своя есть? Это была отличная идея. Поджечь дом и попробовать спрятаться в пожарной машине.

— У тебя есть все, что захочешь, — заметил мужчина. Ну да, кроме него и его верности. Еще про свободу забыла. — Я тебя не обижаю, не оскорбляю. Что не так?

«Я тебя просто не вижу», — мысленно закончила за него.

— Все не так. Я свободный человек, а ты сделал из меня арестантку.

— Если я разрешу выходить, пообещаешь больше не делать глупостей вроде этой? — отчего не пообещать? Хотя, может, удастся еще выторговать себе какие-нибудь привилегии?

— Мне этого мало.

— Торгуешься? — оборотень усмехнулся, а я фыркнула.

— Может быть, — протянула загадочно.

В этот самый момент автомобиль свернул к дороге, ведущей к коттеджному поселку. Мы довольно быстро приблизились к покореженным воротам. Разбитый внедорожник уже убрали, как и следы аварии.

— Смотри, что ты натворила, — смеясь, заметил мужчина. — Такая маленькая, а сколько вреда…

— Ты что совсем не злишься? — удивилась его реакции.

— Нет. Эмма, это всего лишь вещь, такая же, как тот ужасный торшер, — вот снова вспомнил. — Вещь, которую можно купить за деньги. Вещь, которую легко заменить. А вот, к сожалению, новую тебя не купишь и не встретишь.

Очень захотелось обнять Владислава и попросить прощения. Но я даже не пошевелилась.

Когда мы подъехали к дому, оборотень оставил автомобиль, припаркованным на улице. Даже не стал ставить на подъездную дорожку. Чужой? Или куда-то собирается?

— Ты куда-то сегодня собираешься?

— Нет, — он вышел из машины, обошел ее и аккуратно меня извлек.

Когда он вошел в дом со мной на руках, понес прямиком в свою спальню.

— Хочешь чего-нибудь? — вдруг поинтересовался мужчина и застыл, стоило ему толкнуть ногой дверь. Ну да, я обыскивала комнату быстро и очень неаккуратно. Но стыдно мне не было.

— Мне нужны были деньги для побега, — сообщила ему. Если не убил за сам побег, вряд ли прибьет за попытку его обворовать.

Мужчина опять отреагировал нестандартно. Рассмеялся. Сгрузил меня на постель.

— Где?

— Что где?

— То, что ты стащила.

— В рюкзаке. Наверное, остался в машине.

Крамов достал мобильный телефон и отдал несколько распоряжений. Смахнул все лишнее с постели и завалился рядом.

— Ну, Эмма, — прокомментировал. — Убирать будешь сама.

— Мне же нельзя заходить в твою комнату, — заметила.

— Ты видишь какой-то смысл в этих запретах теперь? Я уже нет, — отмахнулся мужчина. А я поверить не могла в то, что еще одно дурацкое правило оборотень отменил. Неплохо для начала. — Хочешь чего-нибудь?

— Я бы сока выпила. Апельсинового или яблочного.

— Хорошо. Не вставай, — Владислав легко соскочил с постели и скрылся за дверью.

Его не было довольно долго. Во всяком случае, если учитывать, что за соком он пошел к своему холодильнику, а не отправился в ближайший супермаркет.

Наконец, дверь открылась и на пороге появился Крамов с моим рюкзаком на плече и подносом, на котором красовались две упаковки сока и два стакана.

— Спасибо.

— Посмотрим, чем ты поживилась, — Владислав вытряхнул все содержимое рюкзака на кровать рядом со мной. Стало немного стыдно, когда вспомнила, сколько всего я натырила. — Не густо, Эмм. Из тебя плохая воровка, — он поднял с пола одну из коробок с часами. — Почему не взяла? Ты хоть представляешь, сколько они стоят? Кстати, дороже твоего набора дизайнерской осветительной фигни.

Я присвистнула, когда прикинула примерную стоимость набора дизайнерской осветительной фигни. Какое удивительно подходящее название для моих покупок. Сумма получалось ошеломляющей. Около трехсот двадцати — трехсот тридцати тысяч рублей.

— И чтобы я с ними делала? Их ведь ни в один ломбард не сдать.

— Какая у меня удивительно практичная девочка. Так какой ты сок будешь?

— Апельсиновый, — мужчина небрежно засунул все содержимое обратно в рюкзак и поставил рядом с кроватью. Затем налил сока в стакан и подал мне.

— Я скучал. Очень, — произнес так неожиданно, а у меня задрожала рука.

Оборотень отобрал стакан, из которого я так и не успела отпить, и поставил на прикроватную тумбочку. А сам наклонился ко мне с явным намерением поцеловать.

— Ты мне изменял, — укоряюще произнесла и выставила руки вперед. Сама от себя не ожидала.

— Знаю, родная, и сожалею.

Разревелась. Просто не сдержалась. Когда он был таким милым, понимающим, родным… Был рядом… Мне просто хотелось уткнуться в его сильное плечо и выплакать все свое горе и обиды.

Плакать, когда у тебя сломан нос, определенно не самая лучшая затея… А тут еще Владислав сильно «помог»…

— Милая, перестань, — вместо того, чтобы поцеловать, вдруг поднял на руки и прижал к себе. Застонала. От резкого движения больно закололо в поврежденном ребре. Оборотень тотчас вернул на место. — Прости, малютка, забыл. Только не плачь, — в этот раз меня просто погладили по голове и всунули в руки несчастный стакан.

— Скажи, что больше не будешь, — попросила. Мужчина подал мне носовой платок. С вышитой монограммой В.К.

— Не буду, — усмехнулся.

Я сделала несколько глотков, почти успокоившись. Безобразно шмыгнула носом, поморщилась от боли и успокоилась совсем.

— Все равно от этого нет никакого проку, — он недвусмысленно прошел рукой по бедру. — Я действительно очень скучал по тебе.

Сделала вид, что не заметила его действий.

— Что значит, нет никакого проку?

— Видишь ли, Эмм, когда оборотень встречает пару, другие самки становятся ему неинтересны. Я тебе уже говорил. Меня не привлекают другие женщины.

— Но ты с ними спал! — воскликнула с возмущением.

— Спал. Но это все равно, что трахать резиновую куклу.

— Тогда зачем? — задала глупый вопрос, хотя сама отлично знала возможные причины. Хотел забыть меня. Отвлечься. Хотел мне досадить. Сделать больно. Хотел отомстить.

— Мстил, — коротко и ясно.

— У тебя отлично получилось.

— Я действительно сожалению, Эмм. Особенно, если для тебя это что-то значит.

— Мы помирились? — спросила и вдруг поняла, что, если он сейчас скажет: «Да», я скажу: «Нет». Слишком сильна была обида на него. Пусть я начала… Изменила. Обманывала. Но он прошелся по мне, словно, асфальтоукладочный каток. Я не смогу просто так закрыть на это глаза. Иначе просто потеряю себя.

— Еще нет. Но сейчас будем, если ты не против, — он снова забрал стакан и снова наклонился ко мне. — Что скажешь, малютка, если я сейчас поцелую тебя и мы просто проведем вместе ночь так, словно, между нами не было ничего дурного и грязного? А о наших отношениях поговорим утром? — я лишь кивнула. Я устала. Мне не хотелось выяснять отношения.

И я не пожалела ни на секунду, что пошла на поводу у собственных желаний. Этой ночью Владислав был удивительно нежным и заботливым. А еще очень осторожным. Он обращался со мной, словно, с хрустальной вазой. Трещина в ребре — серьезная травма, но не настолько, чтобы лежать бревном и не отвечать на ласки любимого мужчины.

— Спокойной ночи, моя малютка, — услышала очень нежное, почти уже встретив Морфея.

— Спокойной, — пробубнила в ответ.