Притворись моей невестой

Глава 2

Джоанн вошла в кабинет и увидела, что Тилли стоит, разинув рот и уставившись на бархатную коробочку.

– О боже! Это то, о чем я думаю? – воскликнула она.

Тилли смотрела на этот предмет, как на взрывное устройство.

– Открывать я не собираюсь.

Пусть на пальце ощущается пустота после трех лет, когда она носила обручальное кольцо. Три года, а до этого еще пять, когда она носила другое кольцо в знак дружбы и согласия на брак. Но она чувствовала, что кольцо Блейка не будет похоже на скромное колечко с малюсеньким бриллиантиком в четверть карата, купленного Саймоном. Вообще-то Саймон и не покупал кольцо. Она оплатила его своей кредитной карточкой. Предполагалось, что Саймон вернет ей деньги, чего так и не произошло. Еще один знак того, что он ее по-настоящему не любил.

Почему она не поняла этого?

– Ну если оно тебе не нужно, отдай его мне, – заявила Джоанн. – Я не возражаю против того, чтобы шикарный мужчина покупал мне дорогие украшения.

– Ты не поверишь, если я скажу…

– Рискни.

– Он хочет заплатить все мои долги, а я за это притворюсь на месяц его невестой.

– Ты права – я тебе не верю.

– Я еще не встречала человека с таким самомнением, – сказала Тилли. – Явился сюда и ожидает, что я скажу «да» на нелепый фарс. Да кто этому поверит? Кто поверит, что я помолвлена с таким мужчиной?

Джоанн наморщила лоб.

– Ну… я не знаю. Ты уж слишком строга к себе. Ты, конечно, не модница, но если бы ты носила что-то поярче, да и чуть больше макияжа не помешало бы… то ты выглядела бы классно. У тебя большая грудь, это так привлекает, а ты ее скрываешь.

Тилли плюхнулась в кресло.

– Знаю, но… Саймону не нравилось, когда женщины выставляют напоказ свои формы.

– Саймон родился не в том веке. – Джоанн закатила глаза. – Он даже на танцы с тобой не ходил. Ты заслуживаешь кого-то поживей. Он слишком вялый, а Блейк Макклелланд – сгусток энергии.

Тилли снова посмотрела на коробочку и вонзилась ногтями в ладони, словно хотела удержаться и не открывать ее.

– Я отнесу это к миссис Фишер в скупку.

Джоанн пришла в ужас, как если бы Тилли собралась спустить коробочку с кольцом в унитаз.

– Ты… серьезно?

– Абсолютно.

Блейк проехал несколько километров от деревни до семейного поместья в сельской части Уилтшира. Он проезжал мимо несколько раз в год после того, как оставлял цветы на могиле матери на деревенском кладбище, но не мог заставить себя остановиться. Смотреть на дом, который принадлежал его семье, было слишком мучительно, это все равно что бередить незажившую рану.

Банк изъял поместье из владения, когда отца поразил удар. Для десятилетнего мальчика стало страшным горем потерять мать, но вид отца, совершенно сломленного душевно, превратил его жизнь в кошмар. Мать умерла от аневризмы мозга. Умерла внезапно. Только что она смеялась и улыбалась, а в следующий момент теряет речь, спотыкается и падает. Десять дней она провела в больнице, но в результате врачи сообщили, что надежды нет.

Мать, которую Блейк обожал, которая дала им с отцом столько счастья, умерла.

Но детская способность восстанавливаться помогла ему продолжать жить, и не только для себя: он стал родителем для отца, пытаясь вытащить его из бездны отчаяния. Отец так больше и не женился, и женщин у него не было.

После всего пережитого отцом Блейк принял решение исправить хоть одну несправедливость, сколько бы это ему ни стоило. Макклелланд-Парк – вот ключ к полному выздоровлению отца. Он чувствовал это на клеточном уровне, проникся этим до мозга костей.

Отец страдал от вины и позора за то, что лишился векового родового поместья. Блейк подозревал, что неспособность отца продолжать нормальную жизнь связана с этой потерей. Отец просто обречен на медленную мучительную смерть, если поместье не вернется к нему.

Значит, Блейк обязан вернуть Макклелланд-Парк, и он это сделает.

Он улыбнулся при мысли о Матильде Топпингтон. Она именно та женщина, которая ему нужна. Старик Пендлтон не устает петь ей дифирамбы: какая она добрая, внимательная, как много занимается благотворительностью, как все успевает. Он сам это наблюдал каждый раз, приходя в кондитерскую. Бесплатные угощения для детей, особые для пожилых, доставка на дом для немощных. Тилли просто местная благодетельница. Удивительно, что у нее до сих пор не выросли крылья, а под мышкой нет арфы. Говоря о ее неудавшейся свадьбе, старик дал понять, что он даже рад, что свадьба не состоялась. Да и в деревне тоже были этому рады, хотя, если послушать Мод Роузторн, хозяйку пансиона, высказать это Тилли в лицо никто не отваживался.

Блейк был уверен, что Тилли скажет «да» на его предложение о вымышленной помолвке. Что касается постели, то когда это было, чтобы женщина ему отказывала? Он лакомый кусок: богат, у него положение в мире бизнеса, он хорош собой и искусный любовник. К тому же он дает ей превосходный шанс поквитаться со своим бывшим женихом, показав своего нового избранника.

Стать любовником Тилли Топпингтон ему очень даже хотелось. С первой минуты, как он встретился с ней взглядом, он заинтересовался ею. Не его тип женщины, но для разнообразия… почему нет. Стоило ему заговорить с ней, как она заливалась румянцем. Ему это понравилось, и он решил продолжить общение. Она делала вид, что он ей безразличен, но он-то понимал, что это не так. Все признаки налицо: она отвечает на его посылы так же, как и он, с желанием. А это старо как мир.

Ладно, назовите его тщеславным, но ни одна женщина ни разу не пожаловалась, что ей с ним плохо в его постели. Правда, он не давал им возможности долго там задерживаться. Ну, не больше месяца, так как после этого срока женщины начинают строить матримониальные планы, делать намеки не обручальное кольцо или подолгу рассматривают украшения в витринах.

Впереди замаячила усадьба, и у Блейка все внутри сжалось. Белые березы на аллее, ведущей к дому… Воспоминания нахлынули на него: оглушительный вой сирены «скорой», когда мать везли в больницу; возвращение домой с отцом, когда ее не стало; пустое пассажирское место в машине, где она обычно сидела; то, как он смотрел на это сиденье полными слез глазами, подавляя рыдания и молча плача.

Молчание появилось в доме с ее уходом. Оно угнетало. Оно выдолбило отверстие у него в груди, которое так и не заросло. Стоило ему закрыть глаза, как он слышал шорох шин по гравию в ту последнюю поездку двадцать четыре года назад. И еще тихий звук – и от этого не менее душераздирающий – отцовского плача.

Блейк притормозил, но не свернул на подъездную дорожку. Он медленно проехал мимо своих воспоминаний, нажал на педаль и уехал под рев мотора.

Он подождет вестей от Тилли.

Тилли вошла в свой кабинет и добавила еще один счет – от флориста – к стопке предыдущих. Она целый день старалась не входить сюда, чтобы не поддаться желанию посмотреть на кольцо. И не видеть растущей стопки счетов на столе.

Она посмотрела на коробочку, словно это был таракан в тесте для кексов.

– Думаешь, что я тебя выну? Торчишь там весь день и ждешь, когда я дрогну.

Получить деньги за кольцо Блейка в ломбарде миссис Фишер… это как-то неловко. Кольцо нельзя считать ни к чему не обязывающим подарком: к нему прилагаются условия. Он предложил ей притвориться его невестой. А что это подразумевает? Гулять с ним? Целоваться? Брать его за руку? И чтобы он брал ее за руку?

Он сказал, что спать с ним необязательно, но она ведь заметила, как темнели его глаза, когда они встречались взглядом. Ей тогда становилось жарко, как если бы… сидеть голой у горящего камина.

Следовало обговорить с ним условия, детали, прежде чем наотрез отказаться. А счета? Они уже высотой с крокембуш[1].

Тилли села и забарабанила пальцами по столу.

– Ты можешь быть близнецом алмаза Хоупа[2], а я все равно не стану на тебя смотреть, – пробормотала она.

Посидев вот так довольно долго, Тилли отодвинула коробочку на миллиметр от себя. Коробочка была из мягкого бархата, дорогого бархата. В такую упаковывают только роскошные драгоценности.

А еще она не могла отделаться от мысли, что коробочка лежала у Блейка в кармане брюк рядом с… Лучше не думать.

Она смотрела на злополучный подарок, как на ядовитую гадюку.

– Думаешь, ты меня одолел?

Вошла Джоанн и удивилась:

– С кем ты разговариваешь? – И, бросив взгляд на коробочку, усмехнулась: – А…

– Что значит «А…»? – рассердилась Тилли.

– Ты же хочешь его надеть.

– Ничего подобного.

– И даже не взглянешь? – Джоанн протянула руку к коробке.

– Не трогай!

– Разве ты не хотела отнести кольцо в ломбард к миссис Фишер?

– Я передумала.

– Потому что миссис Фишер – это местный Фейсбук?

– Вот именно.

Джоанн присела на край стола и уставилась на коробочку.

– Интересно, сколько денег он отвалил.

– Мне. Неинтересно, – чеканя слова, отрезала Тилли.

– Может, это и ненастоящий бриллиант, – задумчиво произнесла Джоанн. – Циркон, например, выглядит очень красиво. Не отличить от подлинного.

– С трудом могу представить, что такой богач, как Блейк Макклелланд, подарит девушке циркон, – сказала Тилли.

– Согласна. – Джоанн перевела взгляд на Тилли.

– Что ты так на меня смотришь?

– Как я смотрю?

– Тебе нечем заняться? – Тилли с видом хозяйки подняла брови.

На Джоанн это не произвело впечатления.

– У тебя такой вид, что ты не сможешь удержаться и в результате оставишь кольцо себе. – И, погрозив Тилли пальцем, удалилась.

Тилли придвинула кресло ближе, взяла в руку коробочку и стала вертеть, словно кубик Рубика. Что плохого, если только взглянуть? Никто не узнает. Она осторожно подняла крышку и… задохнулась. Внутри лежало потрясающее кольцо в стиле эпохи Гэтсби[3]. Поражал не размер, а тончайшая работа. В середине – один крупный бриллиант, а по бокам два поменьше, и вокруг крошечные бриллиантики. Ободок кольца тоже усыпан сверкающими бриллиантиками.

Тилли приходилось видеть обручальные кольца, но ни одного такой красоты. Конечно, это непрактично. Она не представляла, как запустить руки в тесто с этим кольцом, но… какое же оно великолепное!

«Вам это понадобится». Кажется, так он сказал.

Прислушаться к голосу совести ей не хотелось. А хотелось надеть кольцо, выйти из магазина на улицу и пройтись по деревне, чтобы все увидели сверкающее кольцо у нее на пальце.

И никто уже не будет бросать на нее сочувствующий взгляд. Никто не будет шептать ей вслед, зажимая рот: «Как только она держится?», или «Вам она не кажется немного бледной?», или «Я всегда считала, что Саймон ей не пара».

Тилли вынула кольцо из бархатной коробочки и положила себе на ладонь.

Сделав глубокий вдох, она надела кольцо на безымянный палец левой руки. Кольцо немного давило, но подошло лучше, чем то, которое Саймон «подарил» ей. Тилли не могла отвести глаз от ослепительной красоты кольца. Интересно, сколько оно стоит? Надо снять его сию секунду, пока не успела привыкнуть к нему. У покойной мамы не было дорогих украшений, потому что она и отец всегда отличались бережливостью, чтобы помогать другим. Мама даже не имела обручального кольца, пожертвовав деньги, отложенные на его покупку, в церковный миссионерский фонд. Скромность Тилли унаследовала от матери, которую совсем не помнила: мать умерла через несколько часов, произведя на свет Тилли. А вот такое кольцо передается от поколения к поколению, от матери к дочери, от дочери к внучкам и правнучкам.

Хотя Тилли выросла в любви, в основном благодаря мачехе, полной противоположности типичным злым мачехам, она все-таки очень хотела, чтобы у нее появился кто-то, с кем можно построить собственную жизнь, создать семью. Чтобы был рядом кто-то особенный, как у мачехи ее отец, а до этого – у мамы. До того как Тилли бросили, она вполне могла стать полноправным членом клуба «Любовь спасет мир».

Разрыв с Саймоном поколебал ее мечту о счастье. Она, словно надувная лодчонка без руля и без якоря, плыла одна в огромном океане. Прошло три месяца, но до сих пор ей было странно ходить одной обедать или в кино. Но Тилли во что бы то ни стало решила перестать чувствовать себя неудачницей. Немного непривычно готовить еду на одного, но она и с этим справлялась, к тому же ей не повредит есть поменьше.

И теперь она полноправный член клуба «Одиноких и довольных собой».

Ну… может, скорее подходит клуб «Привыкающих к одиночеству».

Тилли хотела снять кольцо, когда зазвонил телефон. На дисплее высветился номер реабилитационного центра, где лежал мистер Пендлтон.

– Алло?

– Тилли, это Клэр Рид, старшая сестра. Видите ли, мистер Пендлтон сегодня утром упал, выходя из ванной. С ним ничего страшного, но он просит вас приехать. Вы сможете, когда у вас будет время?

У Тилли сжалось сердце. Мистер Пендлтон такой слабый. Еще одно падение… это очень плохо.

– Ох, бедняжка. Конечно же я приеду прямо сейчас. Тем более что я собиралась к нему.

Тилли схватила сумку, сдернула со спинки кресла кардиган, и тут заметила, что кольцо все еще у нее на пальце. Она стала его стаскивать, но оно застряло на суставе. Тилли испугалась, сильно испугалась. Страх бился внутри груди, словно миксер, взбивавший белки для меренги.

Тилли тянула кольцо, ей было больно, но чем сильнее она тянула, тем больше распухал палец, пока не раздулся, как калифорнийский грецкий орех.

Она кинулась на кухню и сунула руку под струю холодной воды, намылив сустав. Но это не помогло. Кольцо так и осталось на пальце. Тилли выругалась, что делала редко. Не помог и крем для рук. Чем больше она мяла сустав, тем больнее ей становилось.

Тилли сдалась. Придется заняться этим позже, когда отек спадет.

В медцентре дежурный врач-гериатр сообщил ей, что, помимо нескольких порезов и синяков, у мистера Пендлтона после падения наблюдается спутанность сознания. Возможно, у него произошел еще один удар, что спровоцировало потерю равновесия. Врач предупредил Тилли, что старый джентльмен немного раздражен и ворчлив, и поэтому ей не следует его утомлять.

Тилли вошла в комнату мистера Пендлтона. Старик полусидел на кровати с несчастным видом, на левой скуле красовался баклажанового цвета синяк и еще один под глазом. На лбу пластырь – по словам врача, он ударился об унитаз.

– Господи, мистер Пендлтон. – Тилли бросилась к кровати и взяла его руку, сухонькую и тонкую как папиросная бумага. – Как же вас угораздило? Доктор сказал, что вы упали и ударились. Ну как же так? Вы похожи на боксера после двух раундов.

Вместо обычной улыбки старик сердито посмотрел на Тилли.

– Не знаю, зачем ты навещаешь такого старого козла, как я. Мне пора на свалку. Будь я собакой, то меня давно бы усыпили, как беднягу Хамфри.

– Я навещаю потому, что вы мне небезразличны, – сказала Тилли. – И в деревне все вас любят. А теперь рассказывайте, что случилось.

Он теребил край одеяла и раздраженно произнес:

– Да не помню я, что случилось. Вот я стою… и вот я на полу. Со мной все нормально, только голова немного болит.

– Ну, главное, что сейчас вам лучше. Я бы привела вам Трюфельку, но я еще не была дома, приехала прямо с работы.

Трюфелька – это шоколадного цвета лабрадор, которая еще не рассталась с щенячьими поводками, хотя ей уже два года. Тилли помогла мистеру Пендлтону найти ей кличку, когда усыпили его старого золотистого окраса ретривера. Но Трюфелька совершенно не походила на степенного и осанистого Хамфри, который лежал перед камином и часами спал, просыпаясь только поесть и выйти по нужде. Трюфелька носилась как угорелая, имела склонность жевать туфли, сумки и солнечные очки – вещи Тилли. Трюфелька вырыла в саду столько ямок, что можно было подумать, что там собирались бурить нефть. Она приносила в дом палки и листья для игры и прятала все это под диванными подушками, а как-то притащила мертвую птицу.

Тилли часто привозила собаку к мистеру Пендлтону, но прежде давала Трюфельке подольше погулять и наиграться всласть в мяч. Слон в посудной лавке – бабочка по сравнению с этой собакой.

Взгляд мистера Пендлтона упал на руки Тилли, и он углядел бриллиантовое кольцо, сверкающее подобно сигнальному огню на маяке. Выцветшие голубые глаза прищурились.

– Только не говори, что этот… как его там, Скотт, Шон, приполз обратно.

Только бы старик не разволновался! Тилли на всякий случай посмотрела на реанимационный аппарат над его кроватью. Ну почему она не догадалась надеть перчатки? Хотя летом это выглядело бы немного странно. Но не более странно, чем носить такое дорогущее обручальное кольцо, которое могло бы накормить целую небольшую нацию.

– М-м-м… Вы про Саймона? Нет. Это не он. Это… другой.

Мистер Пендлтон нахмурился и нагнулся к ней с видом детектива, изобличающего подозреваемого.

– Кто он?

– М-м-м…

– Выкладывай, – потребовал старик. – И говори громче, ты же знаешь – я глуховат. Кто подарил тебе это кольцо? Выглядит не дешевым.

Тилли сглотнула слюну.

– Блейк… Макклелланд.

Мохнатые брови мистера Пендлтона взметнулись вверх, как две гусеницы, которых укололи электродом. Он качался взад-вперед, падая на подложенные под спину подушки, жмурясь и гогоча. Тилли забеспокоилась, как бы ему не сделалось плохо или что он сорвет голос.

– Как раз этого мне не хватало, чтобы поднять настроение, – заявил он, продолжая смеяться. – Тебе доктора это посоветовали? Они утверждают, что смех – лучшее лекарство. Тилли, ты принесла мне большую пользу. Ты помолвлена с Блейком Макклелландом? Ничего смешнее я не слыхивал много лет.

Тилли скривилась. Обидно, что ему смешно оттого, что такой мужчина, как Блейк, мог сделать ей предложение. Почему он считает, что она недостаточно хороша для Блейка? Неужели она не может никого увлечь и заинтересовать? Конечно, она не классическая красавица, но не уродка же, которую показывают в цирке шапито для привлечения публики.

– Доктор здесь ни при чем. Это не шутка. Это правда. Кольцо дал мне Блейк. Он попросил меня…

– Первое апреля давно прошло, – продолжал смеяться мистер Пендлтон. – У меня хоть в голове сумбур, но то, что сейчас июнь, я знаю.

Упрямство, которое Тилли научилась подавлять, пока общалась с Саймоном, вернулось, и вернулось с лихвой. Куда-то подевалась покорная покладистая девушка, и ее место заняла упрямая Тилли. Она заставит мистера Пендлтона поверить в то, что она помолвлена с Блейком. Она заставит всех в это поверить. Никто не сочтет ее неспособной подцепить классного парня после того, как ее отставили.

– Мы познакомились пару недель назад, когда он зашел в кондитерскую. Это была любовь с первого взгляда. И с его, и с моей стороны… как в кино – мгновенная. Он – любовь моей жизни. Я знаю это так же точно, как то, что сижу здесь с вами и говорю вам это. Он сделал мне предложение выйти за него, и я согласилась.

Мистер Пендлтон перестал смеяться и сдвинул брови.

– Послушай, мне, конечно, почти девяносто, но в детство я не впал. Ты не та девушка, кто влюбляется в таких мужчин, как он.

Гордость заставила Тилли выпрямиться на стуле, а самооценка забилась в угол и рыдала. Она слишком консервативная, не современная? Да она была такой потому, что Саймон на этом настаивал. Она, разумеется, не настолько отважная, чтобы красть машины или выхватывать ридикюли у старых леди, но и не торчит дома по вечерам в компании сорока восьми кошек, и не смотрит видеофильмы, рекомендуемые смотреть детям только в присутствии родителей.

– С чего вы взяли, что Блейк не влюбится в такую, как я? А он влюбился и хочет на мне жениться.

– Тилли… – Мистер Блейк похлопал ее по руке. – Ты хорошая девочка. Но ты всегда все приукрашиваешь. Блейк Макклелланд крепкий орешек для такой порядочной девушки, как ты. Ты не сможешь его приструнить. Ты же разумная и должна понимать, что не стоит и пытаться.

«Порядочная. Разумная». Она покажет всем, какая она порядочная и разумная… включая Блейка Макклелланда.

– А если я уже его укротила? – Тилли выдернула руку. – Что, если ему надоело играть в плейбоя и он хочет остепениться и завести детей? Вот почему он хочет купить Макклелланд-Парк и…

– Он хочет купить Макклелланд-Парк, потому что чертовски богат и думает, что, стоит ему открыть свой кошелек, он получит все, что ему понравится, – сказал мистер Пендлтон. – Пришло время его проучить. Но ты, моя дорогая, не тот человек, кто его проучит. Держись от него подальше. Тебе уже разбили сердце.

– Но я люблю его. – Тилли мысленно скрестила пальцы сразу за все вранье, которое льется у нее изо рта. – Действительно люблю. Он намного интереснее Саймона. Я теперь и поверить не могу, что любила Саймона. Блейк романтичный и внимательный – совсем не похож на Саймона. Саймон таким никогда не был, да и быть не мог. Рядом с ним я чувствую столько всего, чего никогда раньше не чувствовала. Я…

– Ты с ним спала? – Взгляд старика уперся в нее, как лазерная указка на научном заседании.

Тилли открыла и закрыла рот, щеки пылали, как ошпаренные, вот-вот с них сойдет кожа.

– Это личный вопрос…

– Он переехал к тебе?

– М-м-м… что, если так?

Мистер Пендлтон продолжал смотреть взглядом полицейского на трусливого и лживого подозреваемого.

– Он не тот человек, кто женится, а приличные девушки, как ты, всегда хотят выйти замуж. Я не отрицаю – шарм у него есть. Когда он сюда приходит, то медсестры падают в обморок. Он надел тебе на палец кольцо, только чтобы спать с тобой. Ему это скоро надоест, и он отправится покорять следующую жертву, помяни мое слово.

В дверь просунула голову медсестра:

– Все в порядке, мистер Пендлтон?

– Тилли вообразила себя влюбленной в Блейка Макклелланда, – фыркнул он. – Говорит, что помолвлена с ним. А вы считаете, что это я не в себе.

Медсестра выпучила на Тилли глаза.

– Блейк Макклелланд и… вы?

Еще один удар. На сегодня ей хватит.

– Да. Он вчера сделал мне предложение. Он две недели каждый день приходил в кондитерскую, и мы… Я знаю, что это несколько скоропалительно, но когда встречаешь того, кто тебе нужен, то сразу это понимаешь.

– Ой, Тилли, я ужасно рада за вас. И все обрадуются, когда узнают, – защебетала медсестра. – А когда вы собираетесь пожениться?

– Ну… мы пока что не договорились о дате, но…

– Здорово, что вы кого-то встретили. Просто потрясающе. Мы все так за вас переживали.

Медсестра вывела Тилли из комнаты и прикрыла дверь.

– Не слушайте мистера Пендлтона. У него сумятица в голове после падения. Через несколько дней он тоже этому обрадуется. Можно взглянуть на кольцо? О боже! Какое шикарное! Намного красивее, чем то… не хочу даже называть его имени.

– Да, я очень счастлива.

– У меня теория относительно плейбоев, – сказала медсестра. – Они в результате становятся самыми лучшими мужьями. Им надо перебеситься, и потом они обзаводятся семьями.

Тилли была абсолютно уверена, что Блейк Макклелланд не собирается остепениться и обзаводиться семьей… и уж точно не с ней. Что ей теперь делать? Мистер Пендлтон сомневается в ее помолвке, а вот медсестра – нет. Не пройдет и нескольких часов, как эта новость облетит всю деревню. И вот она уже невеста Блейка, хотя твердо сказала ему «нет». Тилли почти что видела его насмешливую улыбку, говорившую, что он получил то, что хотел.

Она вышла из медцентра и вернулась к машине. Кольцо все еще было у нее на пальце. Явно какие-то вредные сверхъестественные силы устроили против нее заговор.

Как теперь ей посмотреть Блейку в лицо?

Блейк вернулся в пансион после того, как убрался на могиле матери. В этом коттедже по-старомодному приятная спокойная обстановка, что побуждало деловой ум к новым идеям.

Однако он не успел ничего обдумать, потому что едва вошел в увитую розами дверь, как его встретила хозяйка Мод Роузторн.

– Поздравляю, мистер Макклелланд, – с широкой улыбкой произнесла она. – Такая новость! Мы все очень рады и за вас, и за Тилли. Как романтично. В деревне только об этом и говорят. Мы даже не знали, что вы знакомы, а тут оказывается, что вы помолвлены!

Блейк делал ставку на кольцо и не ошибся. Да ни одна девушка не откажется от такого бриллианта, цена которому целое состояние, но никакая цена не велика в его стремлении вернуть родовое поместье.

– Спасибо, – поблагодарил он. – Как там говорится? Когда встретишь своего человека, поймешь, почему с другими не получилось?

– Она чудесная девушка… да что я вам объясняю? Все любят Тилли. Мы так переживали, когда Саймон ее бросил. Она ведь вам рассказывала, да? Ужасно, ужасно… оставить ее перед всеми собравшимися гостями. Он послал ей эсэмэс-сообщение. Подумать только! Эсэмэску! Испугался сказать ей в лицо. И в деревне он не появляется. Будьте уверены – мы больше никому не позволим разбить сердце Тилли.

Блейк ушел в свою комнату. Слава богу, что он предложил Тилли самой закончить их отношения, когда его цель – вернуть Макклелланд-Парк – будет достигнута. Он не желает, чтобы у отца были неприятности, когда он наконец-то снова поселится в своем доме. Блейку не нужны никакие разбитые сердца. Тилли не скрывала своей неприязни к нему. Вообще, для него это что-то новенькое: он прежде не испытывал трудностей, чтобы завоевать женщину, ему хватало нескольких секунд.

Он ничего так не любил, как вызов, сопротивление, и хорошенькая малышка Матильда Топпингтон – вызов олимпийского масштаба. Она напористая, остроумная, за словом в карман не полезет, а фигурка… аппетитный эклер, как на прилавке в ее кондитерской. Красавицей в общепринятом смысле ее не назовешь, но в очаровании не откажешь. Его постоянно окружали сногсшибательные дамы, их было столько, что они начали походить одна на другую. И не только лицом. Наверное, он сам виноват, потому что всегда встречался с определенным типом женщин.

Но когда Тилли задирала курносый носик и сердито смотрела на него блестящими глазами цвета мускатного ореха, он не мог не думать, какая она необычная, свежая, непосредственная. Пухлые губки изогнуты, как… лук Купидона. Целых две недели он рисовал в уме картинки поцелуев в эти заманчивые губки. Он может ей не нравиться, но уж кто-кто, а он умеет распознать физическое влечение. Между ними искрит, что сделает их «помолвку» весьма приятной. Наверное, поэтому она решила не отказываться от его предложения, несмотря на то что велела ему убираться куда подальше. Почему не завести флирт? Интрижку? Вреда никакого ни ей, ни ему.

Блейк улыбнулся, поздравляя себя.

Кольцо – это приманка, и она ее проглотила, как он и рассчитывал.

Тилли прогуливала Трюфельку вокруг озера перед Макклелланд-Парком и не переставала думать о том, как она сможет снова встретиться с Блейком. Когда она вернулась из медцентра в кондитерскую, то объяснила Джоанн, что произошло, но та, вместо того чтобы посочувствовать, пришла в восторг, повторяя идиотские замечания вроде «это было предрешено» или «это рука судьбы». Джоанн дошла даже до предположения, что Тилли уже влюблена в Блейка, но пока не осознает этого.

Полный бред. Тилли так расстроилась из-за слов своей помощницы, что отключила телефон, который раскалился от звонков. Не хватает еще выслушивать поток сердечных поздравлений от других.

От других, но не от мистера Пендлтона.

Как скоро до Блейка дойдут деревенские сплетни? Может, послать ему эсэмэску или позвонить? У нее ведь где-то есть его визитка… если только она ее не выкинула.

Трюфелька вдруг навострила уши и посмотрела на железные ворота – там на подъездную дорожку выруливала низкая спортивная машина. Машина, похожая на черную гладкую пантеру, проехала по аллее серебристых берез. У Тилли волосы встали дыбом, стоило услышать низкий рокот мотора.

Машина Блейка ему подходит – такая же мощная, сексуальная.

Трюфелька, решив, что машина – идеальная добыча, ринулась подобно сверхзвуковой космической ракете. Тилли не успела схватить собаку за ошейник, споткнулась и упала на гравий коленями. Поднявшись, она увидела кровавые ссадины. Ну почему она не надела джинсы вместо юбки? Тилли извлекла из ранки мелкие камушки, достала спрятанный в лифчик бумажный платок и промокнула кровь.