Притворяйся, пока не сломаешь его (ЛП)

Нико сначала ничего не говорит, но потом спрыгивает вниз. Он подталкивает мои колени, чтобы встать между ними, и мои бедра упираются в его ребра из-за высоты сцены.

Серьезность скользит по его лицу, и он удерживает мое внимание.

— Ты должна вести себя так, будто хочешь меня. Вот и всё.

Через мгновение я киваю, повторяя то, что он сказал мне раньше:

— Ты сказал «заставь людей поверить в это», нет?

Он качает головой, протягивая руку, чтобы заправить выбившуюся прядь моих волос за ухо.

— Не людей, — он наклоняется, проводя носом по моей щеке, его губы задерживаются у моего уха. — Меня. Заставь меня поверить в это, Ди.

Мурашки пробегают по моим рукам, и его глаза опускаются, очень медленно возвращаясь к моим. Почему это звучит так заманчиво?

Нико ни за что не поверит, что я могу вести себя настолько хорошо, чтобы даже он поверил, что мы — это мы. Вот в чем заключается его вызов.

Или, по крайней мере, это то, что я говорю себе, когда подтягиваю свою задницу к краю сцены, прижимаясь к его ребрам, касаюсь его губ и жду.

У Нико нет никаких сомнений.

Его рука взлетает к моей шее, и мгновенный низкий стон покидает его, мышцы моих бедер сжимаются, и его язык пытается открыть мне рот, но я отстраняюсь.

Блять, мое сердце бьется как сумасшедшее, я почти уверена, что это видно через мою кофту. Нико хмурится, облизывая губы, пробуя меня на вкус, и его рука опускается, теперь обхватывая мои бедра.

Ну вот, мы это сделали.

Мы поцеловались, чтобы наши одноклассники увидели. Чтобы Алекс увидел.

Для шоу.

Так ведь?

========== Глава 16 ==========

Деми

С пакетом закусок в руке я падаю рядом с Мэйси на плед.

— А где девочки?

— Пошли к торговым автоматам, чтобы купить напитки, — она протягивает мне сэндвич. — Мама Трента оставила нам кучу бутербродов.

— Потрясающе, — я положила его себе на колени и достала из пачки несколько крендельков.

— Индейка и авокадо, все как ты любишь, Дем, — кричит Трент с того места, где они с мальчиками сидят за столиком для пикника в нескольких метрах от нас.

Я смеюсь, поднимая сэндвич в знак благодарности.

Глаза Нико напрягаются, но когда я наклоняю голову, не отводя взгляда, его губы дергаются, и он снова обращает свое внимание на своих друзей.

— Вы такие милые, — Мэйси улыбается.

Криста и Карли подходят, опускаясь на одеяло.

— Для тебя, моя дорогая, — Карли ставит передо мной голубой энергетик «Гаторейд».

— Спасибо.

Криста протягивает Мэйси содовую.

— Итак, — она быстро оглядывается на парней. — Я же сказала, что узнаю, и я это сделала.

— Что? — спрашивает Карли, наполняя свой сэндвич картофельными чипсами.

— Я выяснила, почему Нико и Джози расстались, — ее глаза встретились с моими.

Мои мышцы напрягаются, но я стараюсь это скрыть.

— Скажи.

Криста — это что-то вроде мельницы сплетен, в основном только для нас, но если у нее есть детали, она обязательно сначала их подтвердит.

Ее нерешительность заставляет меня нервничать.

— Выкладывай, Криста, — Мэйси закатывает глаза, стягивая с себя мини-джинсовую куртку.

Криста кивает, наклоняясь ближе.

— Помните, как Нико и Джози поссорились у костра летом? — она не ждет ответа, а продолжает говорить. — Ник узнал, что Джози трахалась с кем-то.

— Но за неделю до этого они расстались в десятитысячный раз, верно? — спрашивает Карли.

— Да какая разница, — Мэйси пожимает плечами. — Он не может злиться после этого.

Он может, если у него все еще есть чувства к ней.

Криста качает головой.

— Ссора произошла из-за того, что он узнал, что она бросила его, когда это случилось, чтобы попытаться скрыть, что она трахалась с кем-то тем же утром.

У меня отвисает челюсть.

— Подожди, значит, она изменила ему, а потом сразу же порвала с ним, чтобы потом сказать, что это не измена?

— Именно, — Криста быстро откусывает кусочек от своего бутерброда. — Я думаю, что она пришла к костру в надежде вернуться к Нику, попыталась использовать свое запланированное оправдание, но, видимо, он сказал ей, что знает, что она сделала. Он ждал, что она сама это признает.

— А потом он сказал ей, чтобы она пошла на хуй, — добавляет Мэйси, вспоминая конец ссоры, на которую мы в тот раз случайно наткнулись.

— Вау, — Карли хихикает.

— Ей нужно держаться подальше, и точка, — огрызается Мэйси, а затем мечтательно улыбается. — Теперь он принадлежит Деми.

Я издаю сдавленный смешок, быстро скрывая его, делая глоток. Криста смотрит на меня, и я медленно завинчиваю крышку бутылки.

— Что? — я вытягиваю руку.

— И еще есть кое-что… Самое интересное, — медленно произносит Криста, улыбаясь.

— Говори уже.

— Не думаю, что это важно…

— Криста.

— Это был Алекс, — выпаливает она.

Мое лицо вытягивается.

— Погоди… Что?

Алекс?

Мэйси и Карли изумленно смотрят на Кристу, потом на меня. Я опускаю подбородок.

— Джози спала с Алексом, пока встречалась с Нико?

Криста покусывает нижнюю губу, кивает и быстро отмахивается.

— Это ничего не значит, Деми. Я просто подумала… — она замолкает.

— Подумала, что это странное совпадение? — подозрительно спрашивает Карли.

Криста кивает, ее глаза скользят между нами тремя, прежде чем снова остановиться на мне.

— ДУмаете, он притворяется, что влюблен в меня? — я даю им правду, прикрытую ложью, моя грудь сжимается по причинам, которые я не готова признать.

Так вот что это такое? Способ добраться до Алекса за то, что он трахнул единственную девушку, которая нравилась Нико?

— О, нет, — Криста выпрямляется. — Очевидно, что он к тебе неравнодушен. Я не пыталась на что-то намекать, клянусь, но я должна была тебе сказать. Просто, вдруг, он узнает, что ты была влюблена в Алекса до него, он бы разозлился или нервничал, думая, что это может случиться снова.

— Да, — я выдаю свой лучший фальшивый смешок. — Хорошо, что он об этом не знает.

Потрясающе, Деми. Продолжай лгать.

Остаток обеда я погружена в свои мысли.

Я перевожу взгляд на Нико, который разговаривает с Томпсоном. С какой стати Нико хочет фальшиво встречаться со мной, когда его бывшая изменяет ему с парнем, которого он должен мне помочь заполучить?

Через мгновение глаза Нико скользят в мою сторону, и, как будто чувствуя напряжение, нарастающее в моем животе, выражение его лица напрягается, и он вопросительно кивает подбородком.

Я слегка улыбаюсь в ответ, и через мгновение он кивает, оглядываясь на своих друзей.

Меня не должно успокаивать то, что мой ненастоящий парень чувствует, что мне не по себе. И все же, по какой-то причине… Так и происходит.

***

— Можно тебя кое о чем спросить?

Трент поднимает взгляд от блендера, кивает подбородком, как бы говоря «давай», прежде чем снова сосредоточиться на коктейле, который его попросили помочь сделать. Каждый раз, когда Томпсон устраивает вечеринку, он сажает Трента за стойку бара своих родителей.

— Джози правда спала с Алексом?

Взгляд Трента падает на кухонный стол, за которым сидит Криста, и он чертыхается, наконец-то оглядываясь на меня.

— А если и так, то какая разница?.

— Трент, перестань, — я скрещиваю руки на груди.

Сегодня вечер понедельника, так что прошло три дня с тех пор, как Криста рассказала мне об Алексе и Джози, и мне нужно дополнительное подтверждение.

Трент выключает блендер, быстро наливает чашку и протягивает ее мне.

— Да, это так.

— Она разбила ему сердце?

Трент издает тихий смешок.

— Нет, Дем. Ни сколько.

Когда я хмурюсь, он вздыхает, бросает быстрый взгляд в сторону гостиной, где сидит Нико, затем наклоняется ближе.

— Нику очень нравилась Джози. Они долго встречались, но это была не столько любовь, сколько комфорт. Кто-то, с кем можно потусоваться, — он поднимает плечо и добавляет. — Секс под рукой.

Я закатываю глаза, и он поднимает ладони.

— Так… он не пострадал от этого? — спрашиваю я

Он изучает меня с любопытством в глазах.

— Ты что, влюбилась в него? — его тон подозрительно полон удивления.

Мои мышцы напрягаются.

— Мы же… встречаемся, Трент.

— Нет, конечно. Я ничего такого не имел в виду. Извини.

Я смотрю на него, и через некоторое время Трент облизывает губы, глядя на Нико долгим взглядом.

Он опускает голову, глубоко выдыхает, когда его внимание возвращается ко мне.

— Ему было больно, Дем, да, но не так, как ты думаешь. Все гораздо сложнее, это был удар ниже пояса. Не спрашивай меня больше ни о чем, хорошо? Пожалуйста.

— А почему нет?

— Потому что это не твоё дело, и когда ты смотришь на меня вот так, с искренним любопытством и заботой, мне чертовски трудно отказать тебе, — его глаза расширяются. — Так было всегда.

Я смеюсь и опускаю взгляд на свою чашку.

— Знаешь, мне всегда казалось, что ты немного болтун, как и твоя девушка.

Он добродушно смеется, подмигивает и уходит, держа в руках поднос с пластиковыми стаканчиками с напитками.

Мое внимание переключается на гостиную, где Нико сидит на диване напротив Карли, но не могу встать отсюда и пойти к остальным.

Нико

Мы не встретились сегодня в семь, потому что она уехала на экскурсию со всякими старостами из школы. Я написал ей дважды, но когда она отвечала мне на отвали, я выключил свой телефон и сделал все возможное, чтобы забыть тот факт, что она два часа едет на автобусе вместе с придурком Хэммонсом.

Сейчас мы отдыхаем у Томпсона, а Деми всю гребаную ночь только и делала, что молчала. По крайней мере, в том, что касается меня. А с остальными она болтает и хорошо проводит время.

— На что ты злишься?

Зовет Карли, и я ловлю ее взгляд.

— О чем ты говоришь?

— У тебя на лице такое выражение, будто ты сейчас кого-то убьешь, — она закидывает ноги на спинку стула.

Нахмурившись, я отвинчиваю крышку своего «Маунтин Дью».

— Нет, я просто прохлаждаюсь.

— Лжец.

Бутылка застывает у моих губ, и я смотрю ей в глаза. Я медленно делаю глоток и пододвигаюсь к ней.

— Почему ты так говоришь?

— Ты корчишь рожи, как будто сердишься, но твои резкие движения — явный признак разочарования, — Карли прищуривается. — Ты мне нравишься, и я думаю, что ты ей подходишь, но я вижу, что ты что-то скрываешь.

— Ах, да? — я бросаю на нее скучающий взгляд. — Что я скрываю, Карли?

— Не знаю, но я знаю Деми. Не все вокруг нее так черно-бело, как может показаться… — она замолкает.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Не делай так, чтобы за пределами дома ее жизнь тоже была отстойной.

Что, черт возьми, это значит?

Карли смотрит на мгновение, только отводя взгляд, когда Деми подходит и опускается рядом со мной, не говоря ни слова.

Какого хрена?

Она была игривой, уверенной в себе — чертовски сексуальной — несколько дней назад, но вдруг сегодня, после пары часов с этим придурком, она приняла обед молчания?

К черту все это.

Я с глухим стуком ставлю стакан на стеклянный кофейный столик и вскакиваю на ноги.

— Я ухожу, — объявляю я, и мой взгляд падает на нее. — Ты всё или тебя подвезет кто-нибудь другой?

Она хмурится.

Да, мы здесь всего лишь чуть больше часа. Мне на это наплевать.

— Я собиралась поехать с тобой.

Тогда вставай. Уходи со мной.

Она пристально смотрит на меня, и как раз в тот момент, когда я уверен, что она сейчас попрощается со мной, она поворачивается к Карли.

— Напиши мне утром, когда пойдешь в школу, если захочешь, чтобы я принесла тебе кофе, — улыбается Карли.

Деми кивает и встает. Она легко могла пройти мимо меня и выйти через парадную дверь, но нет. Она хватает меня за руку, осторожно переплетая свои пальцы с моими, и мою кожу покалывает. Ее усталые глаза встречаются с моими.

Блять, мои грудные мышцы напрягаются, и я осторожно сжимаю зубы. Карли ушла, и я не могу остановить свои ноги. Я поднимаю правую руку, мизинцем убирая волосы с ее лица.

— Что ты хочешь? — она шепчет.

Она садится на краешек дивана и смотрит на меня снизу вверх пьянящими глазами. Мои руки опускаются, скользя вверх по ее бокам, и она поднимает подбородок, чтобы наши глаза встретились.

— Ты злишься на меня, Ди?

Она отрицательно качает головой.

— Ты сегодня сидела с Алексом в автобусе? — спрашиваю я, не в силах скрыть раздражение в своем голосе.

Она снова качает головой.

— А ты хотела этого?

— Так вот почему ты весь вечер сердито смотришь на меня? — она облизывает губы.

— Да.

Мой мгновенный ответ заставляет ее усмехнуться, но так же быстро на ее лице появляется вопрос.

Держу пари, она спрашивает себя, что это значит, почему я злюсь или говорю, что злюсь, потому что она уже почти достигла своей цели в этой сделке.

— А что, если… — она шепчет.

— Что, Пикси? — я наклоняюсь, и она делает глубокий вдох. — Что «если»?

Ее губы слегка приоткрываются, и я целую их.

Я опускаю свой рот к ее, мой член дергается в джинсах, пытаюсь прорваться к ней языком, но наш пузырь лопается, когда смех и издевательские звуки эхом раздаются вокруг нас.

Она отстранилась, слегка нахмурившись, посмотрела на меня и вынужденный смешок сорвался с ее губ. Некоторые из моих товарищей по команде проходят мимо, хлопая меня по спине, но не Алекс и на его лице и глупая гребаная ухмылка.

Я оглядываюсь на Деми, которая смотрит на свои ногти, пока несколько парней не здороваются с ней, проходя мимо. Деми коротко машет им рукой, затем медленно проскальзывает мимо меня и выходит за дверь.

Я жду, пока парни скроются за углом, и откидываю голову назад, вздыхаю и выхожу на улицу за ней.

Я так и не получил ответа.

Что «если»?

========== Глава 17 ==========

Нико

Я делаю быстрый пас вправо, а затем тренер дает свисток.

— Хорошо, хорошо. Ладно, синие всё, белые выходим, — кричит он, поднимая руки, чтобы я передал ему мяч.

Кроме одного парня, остальная часть команды уходит с поля, чтобы вышли запасные. Я хватаю бутылку с водой, брызгаю немного в рот, прежде чем передать ее Тренту.

Он наблюдает, как его запасной квотербек выходит на поле и тут же упускает свой мяч.

Трент усмехается, глядя в мою сторону, возвращая воду.

— Надеюсь, что я не пострадаю. Этот дурак не умеет бросать. Жаль, что Джохо выгнали, вместо него не пойми кого поставили.

— Это потому, что он сука.

Трент усмехается, его взгляд перемещается на трибуны.

— Кстати, о сучках.

Джози сидит там со своими друзьями.

— Деми спросила меня, почему мы расстались.

— Когда? — Трент хмурится.

— Пару дней назад.

— Черт, — ругается он, глубоко вздыхая и поворачиваясь ко мне лицом.

— Что? — я поднимаю ногу на скамейку, чтобы завязать бутсу.

— Она знает.

— В смысле? — моя голова резко поворачивается в его сторону.

— Она знает, почему вы с Джози расстались.

— Ты ей сказал?

Он облизывает губы, глядя в сторону.

— Трент.

— Нет, мужик. Я ей ничего не говорил, — говорит он. — Но я подтвердил это, когда она спросила.

— Какого хрена, чувак?!

— Не подтвердить было бы таким же подтверждением. Что я должен был сказать?

— Нет. Сказал бы «нет», придурок, или лучше сказал бы ей, чтобы она поговорила со мной, и я сам сказал бы «нет».

— Я уже пробовал. Она спрашивала меня до этого, и я сказал ей, чтобы она спросила тебя. Да и какое это имеет значение? Она бы в конце концов узнала, верно?

— Я еще не был готов к тому, что она узнает, — я хмурюсь. — Вот почему она вела себя так.

— Почему ты не хотел, чтобы она знала? — Трент смотрит на меня.

— Почему ты прикидываешься дебилом? — спрашиваю я его.

— Тебе не кажется, что ты чересчур торопишься? Я слышал, как ты целовал ее на уроке, и видел, как ты целовал ее в понедельник вечером.

— А тебе то что? — я свирепо смотрю на него. — Она, блять, позволила мне это. Она не замужем, Трент. Ей это нравится.

— Нравится притворяться?

— Нравится игривость, внимание, отсутствие давления. Ты думаешь, что она школьница, которая любит учиться, и иногда гулять с подружками. Ей скучно.

— Ты ее почти не знаешь, Нико.

— А ты знаешь? — я поворачиваюсь к нему. — Потому что ваши мамы подруги? Это ни хрена не значит.

Кажется, он хочет что-то сказать, но передумывает и отводит взгляд.

— Нет, ты прав. Я не знаю.

Я вздыхаю, снова надеваю шлем и пристегиваю его.

— Слушай, сейчас все запутано, так что не надо усложнять ситуацию еще больше. И я знаю эту девушку лучше, чем ты думаешь.

— Я просто говорю, будь осторожен, она уже давно влюблена в Алекса. Как ты думаешь, что произойдет, когда она узнает правду, всю правду?

Свисток тренера прерывает наш разговор. Я бегу обратно на поле и занимаю позицию. Я не сержусь на него за это, потому что он прав.

Что бы я сделал, если бы она узнала об этом сейчас, прежде чем я буду готов к этому?

Чертовски хороший вопрос.

Тот, который повторяется до конца тренировки, пока я, наконец, не выхожу с поля. Я задерживаюсь, когда все уходят, принимаю долгий душ, чтобы попытаться очистить голову, прежде чем сесть в свой грузовик и поехать в дом, который я ненавижу.

Здесь, как всегда, кромешная тьма, шторы задернуты так же плотно, как и в последние месяцы, свет выключен, поэтому мне приходится пользоваться телефоном, чтобы добраться до кухни за водой.

Рядом с плитой валяется пузырек с таблетками, стоит кастрюля с переваренной лапшой, сырое мясо в сковороде, как будто она уже наполовину приготовила поесть, прежде чем подействовали лекарства.

Вздохнув, я убираю беспорядок и кладу таблетки обратно в контейнер. Таблетки, из-за которых мне пришлось спешить домой с пляжа, потому что моя мама решила принять их слишком много после ночного визита отца.

Я знаю, что он узнал, что я уехал с друзьями, и он пришел сюда той ночью. Я еще не решил, было ли это сделано назло, чтобы испортить мой единственный уик-энд, или он просто воспользовался моим отсутствием.

Он больной кусок дерьма, не имеющий никакого отношения к женщине, которую когда-то любил, на которой женился и которая родила от него. Если она умрет, он унаследует все ее состояние, потому что, хотя они разведены, он все еще находится в ее завещании, и я не могу убедить ее изменить его.

Нахуй.

Я наклоняю руку, высыпая таблетки в раковину, включаю воду, чтобы смыть их. Я поплачусь за это, но да ладно.

На полпути к консервной банке, голос Деми прорывается сквозь тишину вечера, и я останавливаюсь на месте.

— Ты что, шутишь? — Деми презрительно смеется.

— Не понимаю, из-за чего ты так расстроилась, — огрызается ее мама.

— Сегодня седьмое число, мам.

— Я в курсе, спасибо.

— Как ты успела потратить все алименты? Ты уже полгода просишь у меня денег. Папа приедет в гости на следующих выходных. Он спросит меня, куда делись все деньги. Мы всегда обсуждаем мои финансы, когда он приезжает. А теперь я не знаю, как мне это объяснить. Он уже звонил мне, когда ты своровала мою карточку в прошлый раз.

— Ты не скажешь ни слова, Деми. Скажи, что ты типичный подросток, который любит ходить по магазинам, кафешкам и все такое. Скажи ему, что ты хочешь жить той жизнью, которую он обещал нам, когда тебе было пять лет.

— Ты имеешь в виду ту жизнь, которой ты живешь? Жизнь, которую он обещал тебе, для которой он надрывался изо всех сил, пока ты сидела и постоянно твердила ему, что этого недостаточно?! — крикнула Деми, но я бы даже сказал, что в ее голосе нет злости. — Я не хочу жить, как ты. Мне это не нужно.

— Ты понятия не имеешь, что такое жизнь. В один прекрасный день ты увидишь все это моими глазами, — наступает долгая пауза, прежде чем ее мама продолжает. — Неудивительно, что ты потеряла мальчика из-за своей подружки-шлюхи.

Ого, что?

— Не начинай.

— Тогда проснись, пока не поздно, чтобы она не забеременела или еще что-нибудь в этом роде!

— Я не понимаю, во что ты играешь, мам. Ты начинаешь читать мне эту лекцию после каждой прогулки с Кларой, а потом намекаешь на Нико, зачем? Чтобы убедиться, что у меня есть запасной план, в который ты не можешь сунуть свой нос? — сарказм сочится из ее слов, но более того, она говорит устало.

Сыта по горло… может быть, жизнью. Как и я.

— Я имею полное право беспокоиться о благополучии моей дочери. Если мне придется вмешаться, я это сделаю. Я разговаривала с отцом Кристы перед вечеринкой, и он сказал, что часто видит этого молодого человека, — говорит ее мать сладким голосом. — Я и не знала, что Нико с Трентом такие хорошие друзья.

— Что?

— Ничего особенного, я любезно попросила его убедиться, что комната Нико находится рядом с твоей, вот и все.

— Ну конечно, — монотонно говорит Деми. — И что ты сказала Нико, мам? Что твоя дочь слабачка и не может жить без присмотра мамочки?

— Ты ведешь себя так, словно не наслаждаешься своей свободой.

— Что ты ему сказала?

— Чтобы он за тобой присматривал, так как ты уехала одна.

— Это просто ужас какой-то.

— Да я просто сказала это ради забавы, чтобы посмотреть, будет ли ревновать Трент.

— Ты… Что?!

— Дорогая, мы должны начать действовать.

— Этого никогда не случится. Ты сошла с ума и не слушаешь, что я говорю!

Я откидываю голову назад. О чем, черт возьми, они говорят?

— Знаешь что, — добавляет Деми после долгой паузы, чувствуя себя побежденной. — Мне следовало бы поблагодарить тебя.

— Именно это я и пытаюсь тебе сказать, — самодовольная улыбка в голосе ее матери легко уловима.

Она вообще не обратила внимания на боль дочери. Она вообще ее знает?

— Нет, я хочу сказать, что должна поблагодарить тебя за то, что поговорила с Нико.

На мгновение воцаряется тишина, и я подхожу ближе к забору, чтобы заглянуть внутрь. В уголках маминых глаз залегла тонкая морщинка.

— В смысле?

— Мы с Нико повеселились на вечеринке у Кристы и с тех пор «веселимся».

Мама поднимает голову, расправляет плечи.

— Что… тогда это здорово. Он прекрасный мальчик, многообещающий спортсмен.

Деми качает головой, и они смотрят друг на друга, прежде чем ее мама снова говорит.

— Ладно, хорошо, я-

— Ты вернешься через несколько дней, хотя я впервые вижу тебя со вчерашнего вечера? — Деми заканчивает за нее. — Да, мам, я знаю правила игры.

Она пристально смотрит на Деми, прежде чем слегка кивнуть.

— В холодильнике есть продукты, из которых можно что-нибудь приготовить. Я заберу твою карточку из кошелька, когда буду уходить.

Ее мама исчезает в доме, а Деми запрокидывает голову, чтобы посмотреть на небо. С сокрушенным вздохом она кладет телефон на шезлонг и идет к краю бассейна. Она входит в воду полностью одетая, погружаясь с головой.

Я жду, когда она вынырнет, почти готов перелезть через гребаный забор и нырнуть за ней, когда, наконец, появляется копна волос. Затем следует глубокий вздох, но она не вылезает. Она лежит на спине, плавая с закрытыми глазами.

Я тихонько открываю соединяющиеся ворота, видя, что там до сих пор нет замка, и прохожу внутрь. Ее глаза тут же распахиваются, и она хмурится, когда замечает, что я смотрю на нее сверху вниз, снимая кроссовки.

Она плавает на месте, только голова торчит из воды, ее глаза следят за моими руками, когда я стягиваю кофту через голову. Ее взгляд падает на мои джинсы. Я сбрасываю их, быстро снимаю носки, а затем опускаюсь на край бассейна, медленно позволяя своему телу соскользнуть в воду.

Мне даже не нужно двигаться. Деми сама подплывает ко мне, погружая рот в воду, так что видны только ее глаза с размазанным макияжем, темно-синяя вода отражается в ее взгляде. Наши ноги слегка ударяются друг о друга, и как только я достигаю дна, я вытягиваюсь, хватаю ее за толстовку и притягиваю к себе.

Деми уже знает, что делать — чего я хочу, — и ее длинные ноги обхватывают мою талию.

Ее дыхание ускоряется, теперь она делает короткие, быстрые вдохи, ее глаза перемещаются между моими несколько раз, прежде чем она, наконец, смотрит на мои губы.

— Ник… — ее голос — хриплый шепот, и ее пальцы скользят по моей шее. — Я не хочу разговаривать.

Я сдерживаю стон, но мой член дергается под ее бедрами. Ее глаза устремляются на меня, она кладет руки мне на голову. Медленно, мучительно медленно, приближает меня к себе. Мой пах напрягается, когда жар ее рта касается моего.

Ее глаза закрываются.

— О, черт, простите.

Деми резко дергается назад, ее голова резко поворачивается в сторону голоса. Трент стоит там, прямо в ее доме, с затуманенным выражением лица. Я свирепо смотрю на него, но тут из-за его спины появляется голова Кристы, и ее лицо расплывается в широкой улыбке.

— Эй, девочка! — она озорно смеется. — Нам присоединиться к вам, или вы уже всё?

Мы собирались, блять, поцеловаться.

Деми вырывается из меня, и она падает обратно в воду, чтобы плыть к лестнице.

— Черт возьми, подруга! — Криста дразнится. — Прям в одежде?

Деми смеется, стягивая через голову промокшую толстовку и кидая ее на землю, прежде чем обернуть вокруг себя полотенце. Мой член уже почти обмяк, так что я иду прямо за ней, и она протягивает мне полотенце.

— Что вы тут делаете? — спрашивает она их. — А как вы вошли, мама оставила дверь открытой?

— Да, она была открыта. Не хотели вам мешать, я думала, ты захочешь пойти поесть с нами или еще что-нибудь?

Я хватаю свою одежду с цемента, обнаруживая, что Деми смотрит на меня, как только я оборачиваюсь.

— Хочешь? — она меня спрашивает.

Я изучаю ее мгновение, почти ожидая, что она заберет свои слова назад, но она даже не ерзает, поэтому я соглашаюсь.

— Сейчас вернусь. Мне нужны сухие боксеры.

Она потирает губы и кивает. Хриплый смешок покидает меня, и я наклоняю подбородок к Тренту, прежде чем выйти во двор.

И только когда я захожу в свою комнату, чтобы переодеться, до меня доходит то, что говорила ее мама.

Первый выбор Мисс Дэйвенпорт для своей дочери — это мой гребаный лучший друг.

Золотой мальчик, как внешне, так и внутренне — высокий средний балл, стипендии, успешный семейный бизнес, который он возьмет на себя.

Трент и тот придурок Алекс идеальны для нее.

Я натягиваю одежду и возвращаюсь в дом Деми. Когда я вхожу, она уже ждет меня, и в ее глазах светится что-то новое.

Ее мама не понимает, — быть просто идеальной и быть идеальной для Деми — это две очень разные вещи.

Будет ли она счастлива с копией самой себя?

Я думаю, что нет.

========== Глава 18 ==========

Деми

Я не могу перестать пялиться на его рот.

— Ты не перестаешь пялиться на его рот, — шепчет Криста, как только мальчики уходят.

Я смеюсь, закидывая ноги на сиденье и обхватывая руками колени. Она читает мои мысли.

— Ну честно, вы еще не трахались, да? — она кладет телефон на стол.

Я бросаю быстрый взгляд на Трента и Нико, когда они заказывают пиццу и напитки.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что вы оба почти синие.

У меня отвисает челюсть, и она смеется.

— Я шучу, но это мило. Вы, как будто, готовы наброситься, но оба сдерживаетесь.

Недостаточно сдерживаемся.

Не могу поверить, что чуть не поцеловала его. Я прямо на него залезла, сделал первый ход и все такое, без зрителей, а он был не против! Я бы даже сказала, что он этого хотел.

Но дело было не только в этом.

Я знаю, что он слышал наш разговор с мамой, так же как я слышала их разговор с отцом. Вот в чем проблема соединенных дворов, драму слышат все вокруг, но Нико не судил меня. Он пришел, зная, что мне нужно отдохнуть от собственных мыслей, так же как и ему, когда у него проблемы дома.

Мои глаза ищут его, и, словно почувствовав это, Нико оглядывается через плечо, его взгляд останавливается на мне.

Я была несправедлива, осуждая тебя.

На его лице медленно появляется хмурое выражение, но Трент привлекает его внимание, и оно исчезает. Через несколько секунд они возвращаются к нашему столику.

— Я предлагаю тебе отвезти его домой и запереть там, — Криста отрывает меня от моих мыслей своим шепотом, когда возвращаются мальчики.

Я качаю головой, борясь с улыбкой, когда Нико падает рядом со мной и смотрит вперед.

— Извини, не смогла найти свою карточку, — говорю я Тренту, не упуская из виду, как голова Нико поворачивается в мою сторону.

Мы оба знаем, что это ложь, но он ничего не говорит.

— Дай мне чек, или я отдам тебе свою порцию в школе или еще что-нибудь.

Трент усмехается, а Криста закатывает глаза.

— Ох, нет, — она отпивает из своей соломинки. — Мы пригласили вас, ребята. Мы платим.

— Мне все равно, я не хочу, чтобы твой парень платил за мою еду.

— Да, но Нико все равно не разрешил мне платить, так что если ты кому-то и должна, так это своему парню, — говорит Трент, опуская руку на спинку стула Кристы.

— Оооо, — поддразнивает Криста. — Я могу дать вам несколько идей, как расплатиться с этим долгом.

С легким смешком я смотрю на Нико и просовываю язык между зубами. Его губы сжимаются в усмешке, а рука опускается на мое бедро.

Мы раскачиваем эту ролевую игру.

Остальная часть ужина проходит в разговорах обо всех забавных и неловких вещах, которые произошли за выходные. Проходит час или два, и мы едем домой. Мои глаза продолжают смотреть на Нико, и, наконец, он поворачивает голову в мою сторону, поднимая бровь.

Я смеюсь, глядя в сторону, когда мы подъезжаем к моему дому.

Криста выскакивает, чтобы быстро обнять меня, и шепчет на ухо:

— Подробности завтра. Всё до единого.

— Заткнись и иди, — шепчу я в ответ, заставляя ее хихикать.

— Ник, позаботься о моей девочке, ладно?

— Я позабочусь о своей девочке, не волнуйся, — он хватает меня за руку и ведет к моему дому. — Спокойной ночи, Криста.

Я открываю дверь и тогда мы с Нико остаемся вдвоем. Я веду его на кухню, вытаскиваю две банки содовой и протягиваю одну. Он кивает, и я иду к шкафам, чтобы достать стаканы.

— А где твоя мама? — спрашивает он.

— Ушла, — я возвращаюсь к холодильнику, наполняя чашки льдом. — А где твоя?

— Спит.

— А отец? — мои глаза скользят в его сторону.

Он качает головой, не желая говорить об этом, не то чтобы я ожидала этого, но стоило попытаться. Я открываю банку, слегка надавливаю на нее, и крышка выскакивает, кончик вонзается в мой большой палец, оставляя небольшой порез.

— Черт, — шиплю я, тряся рукой.

— Что случилось? — Нико подходит ближе.

Я включаю раковину и запускаю руку под холодную воду.

— Порезалась.

— Покажи мне.

— Я в порядке.

— Деми, — он не ждет, пока я покажу ему, а хватает меня за запястье и тянет мою руку к своему лицу. — Да, неглубоко, но нужен пластырь.

Я борюсь с ухмылкой.

— Я же сказала, что все в порядке, но раз уж ты настаиваешь, достань мне что-нибудь из шкафчика над микроволновкой.

Он подходит и открывает ее.

— Пластиковый контейнер справа, — говорю я ему.

Он делает это и начинает копаться в нем.

— У тебя есть Неоспорин или еще какая-нибудь мазь?

Я вытаскиваю большой палец из воды и промокаю его бумажным полотенцем.

— Даже не знаю. Может быть, в ящике стола? Если нет, то у меня в машине есть еще одна аптечка.

Нико выдвигает ящик и начинает рыться в нем, но внезапно останавливается. Я переступаю с ноги на ногу, он стоит там, не двигаясь, прежде чем медленно посмотреть на меня через плечо.

Я смотрю на его лицо, прежде чем вспышка оранжевого света привлекает мое внимание, и мой взгляд летит к его руке и маленькой бутылочке с таблетками, которую он держит.

Я бросаюсь вперед, пытаясь вырвать ее, но он заворачивает руку за спину, и встает во весь рост, — пустое выражение лица скрывает его мысли.

— Это твои? — спрашивает он, хотя я знаю, что он прочитал имя, напечатанное на этикетке.

— Я их не принимаю.

— Не ври, — бросает он в ответ, маленькие таблетки стучат о контейнер, когда он встряхивает бутылек за спиной. — Тут половины нет.

— Я не принимаю их в последнее время.

Нико не отводит взгляда, и чем дольше мы стоим здесь, тем больше меня гложет чувство вины.

— Моя мама… она ненавидит безделье, — я пожимаю плечами. — Именно так она убедилась, что я всегда буду заниматься чем-то.

— Они нужны тебе для повышения энергии или по какой-то другой причине?

— Помогли ли они мне? Да. Нужны ли они мне? Нет.

— Тогда не принимай их. Ты не ребенок, не позволяй никому контролировать то, чем ты пичкаешь свое тело, — он хватает меня за руку и кладет пузырек с таблетками в руку. — Выброси их.

Я откидываю голову назад, и тут меня осенило.

Таблетки.

В ту ночь, когда он спорил с отцом во дворе, он обвинил его в том, что его мама подсела на таблетки. Так вот почему она сейчас спит? Она всегда спит?

Его охватывает злое чувство беспомощности, которое он не может контролировать или скрыть. То самое чувство, который заставляет меня снять крышку с пузырька и выбросить таблетки в раковину. Я заливаю их содовой, о которую порезалась, беру другую, открываю крышку и наливаю.

Потом поворачиваюсь к Нико и протягиваю ему кружку.

— Я не принимала их с выпускных экзаменов в прошлом году, — тихо говорю я. — У меня не было никакой зависимости. Просто, чтобы мама успокоилась.

Кажется, он смотрит на меня целую жизнь, но в конце концов делает маленький глоток. Его плечи опускаются вместе со стаканом. В воздухе что-то меняется, и напряжение в комнате становится совсем другим.

Я мысленно вспоминаю нас в бассейне, и у меня такое чувство, что он тоже вспоминает. Его глаза темнеют, кончик языка высовывается, слегка облизывает нижнюю губу. Я сосредотачиваюсь на своей кружке, его близость настолько ошеломляет, что я веду нас в мою комнату.

Скажите, почему я нервничаю?

— Потому что твое тело ведет твой разум.

Я поворачиваю голову к Нико, и он хихикает.

— Да, ты сказала это вслух.

Я тревожно смеюсь.

— Прости, я просто устала от двойных тренировок, и от всей этой истории с моей мамой… — я замолкаю, глядя на него. — Спасибо, что ничего не сказал ребятам.

— Они не знают? — его глаза вопросительно сужаются.

— Что моя мама тратит больше, чем большинство людей зарабатывает в месяц за неделю? — из меня вырывается унылый смешок. — Нет, они не знают. Они знают, что она всегда уходит, и всё… — я пожимаю плечами.

Мои друзья не должны любить мою маму, но они не ненавидят ее, и мне бы хотелось, чтобы так и оставалось. Зная, что она забирает у меня деньги, они разозлятся, и как только ты теряешь уважение к кому-то, очень трудно вернуть его обратно.

Нико оглядывается вокруг, рассматривая стену с картинами.

— Как часто она уезжает?

— Сколько обычно бывает дней в месяце? Тридцать, да? Ну, значит, двадцать два, двадцать пять дней в месяц ее нет дома.

— Ты более чем одинока, — он хмурится.

Я поворачиваюсь, сосредотачиваясь на тусклых картинах вдоль стены.

— Мне все равно на это.

— Не правда.

Это заставляет меня оглянуться через плечо.

— Почему ты так говоришь?

— Ты проводишь большую часть времени на улице, — говорит он, щелкая уродливыми кисточками из ниток, свисающими с края диванной подушки. — Держу пари, это потому, что ты ненавидишь быть здесь одна.

Как и ты?

Неужели он так же одинок?

Я пожимаю плечами, идя вдоль камина, прежде чем развернуться.

— Я привыкла.

— Это дерьмово.

— Возможно, — я киваю, пытаясь сменить тему. — Но я же сказала тебе, что не хочу говорить об этом, помнишь?

Его смешок полон намеков, он наклоняет голову, опираясь на край кресла.

— Да, малышка Ди, я помню.

Я быстро поворачиваюсь и включаю телевизор. Легкого шарканья ног Нико следовало ожидать. Волосы у меня на затылке встают дыбом, моя твердая рука начинает дрожать на пульте.

Неужели я действительно так сдерживаюсь?

Пальцы Нико обхватывают мои, и он нежно забирает у меня пульт. Он не делает никаких других движений, его дыхание целенаправленно струится по обнаженной коже на моих плечах, поэтому я пытаюсь успокоиться и повернуться к нему лицом.

Должно быть, это то, чего он хотел, мое внимание полностью на нем — мой ненастоящий парень, которого я почти по-настоящему поцеловала.

Его волосы падают ему на глаза, закрывая самую маленькую часть его лица от меня. По какой-то причине меня это совсем не устраивает. Я втягиваю губы между зубами, протягивая руку, чтобы смахнуть волоски, но мое прикосновение слишком нерешительно, поэтому он помогает мне, удерживая свои пальцы на моих, ведет их к своей шее, потом отпускает меня, и моя рука падает.

— Ты ведь моя девочка, правда? — он хрипит.

— Именно об этом мы и договорились…

Его взгляд резок, и он делает паузу.

— Ответ — да, Деми, и поскольку ответ — да, это означает, что, когда ты прикасаешься ко мне, прикасайся как следует.

Мой пульс тяжело бьется в горле, и я киваю.

— Знаешь, что еще это значит? — он придвигается ближе, одна темная бровь приподнимается. — Ты можешь прикасаться ко мне в любое время, как захочешь, и я не стану тебя останавливать.

Я высвобождаю губы из-под зубов, и его глаза темнеют.

— Из-за нашей договоренности?

Мягкий смешок Нико веером скользит по моим губам, и он отступает назад, бросая пульт на диван.

— Нет, Ди, я не стану тебя останавливать, потому что я не дурак… и не святой, — он беззастенчиво пожимает плечами.

— Значит я могу делать то же самое? Ты можешь прикасаться ко мне, когда захочешь… И как хочешь? — мой подбородок опускается, но я не отрываю от него глаз.

— Это ты мне скажи, — он облизывает свои полные губы.

Это же не плохо, правда? Я не готова к тому, что руки Нико не будут меня трогать.

Кого я обманываю? Невозможно не хотеть такого парня, как он.

Фальшиво или нет.

— Спокойной ночи, Ди, запри дверь, — он усмехается.

— Хорошо, пап.

Он медленно ухмыляется, и я смеюсь, отталкивая его. И я более чем счастлива закончить вечер на более легкой ноте.

Он идет через двор, и у меня в голове возникает вопрос. Тот, который я не должна спрашивать, но не могу справиться, не узнав ответа.

— Эй, Ник!

Он останавливается, оглядывается через плечо, кивая подбородком.

— Ты заставишь меня хотеть этого первой? — спрашиваю я, не уточняя, что может означать слово «этого».

Зная его, можно назвать длинный список ответов.

Брови Нико подскакивают, но понимающий взгляд быстро заменяет его удивление. Уголок его рта приподнимается, половину лица скрывает темнота.

— А ты что, сама не хочешь?

А потом он исчез.

Но жар в моем животе — нет.

Нико

Я лежу в постели уже больше часа, и сон — это самое далекое, что приходит мне в голову. Честно говоря, у меня неприятности.

Я не уверен, чего ожидал, когда придумал эту идею. Как только я предложил, уже нельзя было вернуть слова назад, и во второй раз, когда Хэммонс увидел нас вместе, нельзя было отступать.

Эту роль нужно было сыграть, и сыграть хорошо.

Я знал, что люди поверят в это, что это не займет много усилий, но я не ожидал, что она так легко примет меня.

Примет эту ложь.

Я честно говорил Тренту, что ей всё это нравится. Я сказал ему, что ей скучно, но теперь понимаю, что дело не только в этом. Девчонке не только скучно, но и чертовски одиноко, и это полный пиздец.

Она великолепная, умная, талантливая — одинокая девушка, с хорошими друзьями и живым внутренним миром.

Люди не понимают, как девушка с популярностью, внешностью и одаренными способностями может стоять перед сотнями и чувствовать себя совершенно невидимой.

Я все понял.

Голодный взгляд в ее глазах, потребность в ее прикосновениях, мольба ее тела.

Она хотела что-то почувствовать.

Если бы Трент и Криста не вмешались, я бы позволил ей взять то, что она хотела, дав в ответ вдвое больше. Я представлял себе, каково было бы ее тело рядом с моим, какими мягкими были бы ее пухлые бедра танцовщицы, как быстро учащалось бы ее горячее дыхание. Как быстро бы она кончила.

Я стону и, прежде чем осознаю это, сжимаю свой член в руке, пытаясь облегчить боль.

Я двигаюсь к изголовью кровати, начинаю гладить себя, тихие стоны из ее рта воспроизводятся в моих ушах. Я провожу рукой от основания к кончику, слегка постанывая, вспоминая, как жадно она притянула меня к себе, и как ее сильные ноги сомкнулись вокруг моего тела, умоляя быть ближе.

Неожиданная ударная волна пробегает по моему позвоночнику, заставляя мое колено трястись, и я двигаю рукой быстрее.

Небольшая вспышка заставляет мою голову резко повернуться к окну как раз вовремя, видя Деми, которая только что выключила свет во дворе. Я вскакиваю, придвигаясь ближе к стеклу, чтобы лучше ее видеть.

Здесь чертовски темно, ничего, кроме блеска ее белого бикини, помогающего мне следить за ней, когда она опускается в горячее джакузи. Маленький подводный свет вспыхивает вместе со струями, и вода начинает мягкими волнами плескаться на ее груди.

Все еще держа одну руку на своем члене, я сжимаю его, и глубокий хмурый взгляд омрачает мой лоб, когда я решаю, стоит ли мне остановиться.

Одно дело — воображать, и совсем другое — наблюдать.

Но тут голова Ди поворачивается и слегка наклоняется, теперь она нацелена прямо на второй этаж моего дома. Там, где, как она знает, находится моя спальня.

Вспыхивает адреналин, и я кладу руку на раму, слегка наклоняясь, когда ее голова чуть-чуть двигается вперед-назад.

Ищешь меня, детка?

Деми прислоняется к стенке джакузи и закусывает нижнюю губу. Не знаю точно, но могу поклясться, что ее ноги раздвинулись шире под пузырями. Мой пульс подскакивает, член, все еще твердый, как камень, когда ее маленькие руки исчезают под пеной.

Ее голова наклоняется, немного обнажая шею, и, черт возьми, она не сводит с меня глаз. Она меня не видит, я это точно знаю. Мой дом черен, как смоль, и луна не светит на заднюю сторону моего дома, как на ее.

Если раньше у меня и был шанс остановиться, то теперь — нет.

Моя хватка сжимается, член набухает еще больше, изгибаясь в моей ладони. Ей, видимо, нравится медленный старт, потому что она спокойна и расслаблена, ее предплечье почти не двигается, поэтому я тайно следую ее примеру, медленными и размеренными движениями.

Деми двигается, садясь на сиденье в джакузи. Ее ноги так чертовски длинны, что в этом положении ее колени полностью высовываются из воды. Когда ее другая рука начинает сжимать собственную шею, я падаю вперед, и я дергаюсь сильнее, быстрее.

Мои бедра толкаются вперед, я глубоко стону, когда жар распространяется по моим венам. Ее голова полностью откидывается назад, губы приоткрываются, грудь поднимается над паром, когда она вдыхает воздух. Ее рука опускается ниже, скользя под крошечным белым лоскутком бикини, покрывающим ее грудь. Она массирует себя, и тяжело дышит.

Ну же, детка.

Ноги Деми напрягаются, падая в воду, ее подбородок на груди, и я клянусь, что чувствую ее дрожь отсюда. Мои пальцы вжимаются в ковер, свободная рука летит вниз, чтобы поймать сперму, мое плечо стучит в окно.

Ударная волна пронзает меня, мышцы сжимаются, прежде чем все во мне расслабляется. Я прижимаюсь головой к стеклу.

Я только что кончил с Деми Дэйвенпорт, но она не имеет ни малейшего понятия.

А я? У меня нет ни грамма вины за это.

Нисколько.

========== Глава 19 ==========

Нико

Она весь день счастливо вздыхала. Не то чтобы она до этого была слишком стервозной, но ее «доброе утро» и «привет, как дела» — это уже перебор.

— Хорошо, тогда я поищу диаграммы? Так сэкономим время, — Деми наклоняет голову, просматривая свои записи.

Когда я не отвечаю, она переводит взгляд на меня. Я знаю, что выгляжу чертовски любопытно, и она хмурится.

— Что случилось?

Я кончил с тобой прошлой ночью и ты понятия не имеешь, а теперь ты такая бодрая и я не могу не удивляться—

— Земля вызывает Нико, — она смеется.

Еще один очевидный признак того, что сегодня утром она не такая, как всегда. Обычно она закатывала глаза, глядя на меня.

Но сейчас она улыбается.

— Когда ты в последний раз занималась сексом?

Ее глаза широко распахиваются, быстро обегая класс, прежде чем вернуться ко мне. Ее голос низкий и скрипучий, когда она спрашивает:

— Что?

Я роняю карандаш на стол и поворачиваюсь на стуле, чтобы лучше видеть ее.

— Ты говоришь, что ты не девственница, — я наклоняюсь, говоря тише. — Так когда ты в последний раз трахалась?

Она изучает меня мгновение, ее зеленые глаза медленно перемещаются между моими.

— А что? — спрашивает она.

Когда я не отвечаю, она делает глубокий вдох и нерешительно произносит:

— Недавно.

— И как долго для тебя это значит, Ди?

— А для тебя? — она бросает вызов.

— У меня не было секса с тех пор, как ты в последний раз подглядывала, и мне кажется, что прошел гребаный год.

Она морщит брови, прежде чем она понимает, что я говорю, потом борется с усмешкой, отводя взгляд, но я быстро поворачиваю ее к себе.

Мы в классе, люди вокруг, так что каждое прикосновение имеет значение.

— Ты мне не ответила, — шепчу я, проводя кончиком пальца по ее подбородку. — Скажи мне.

Она облизывает губы, сосредотачиваясь, прежде чем легкий смешок покидает ее.

— Ты действительно хорош в этом, — бормочет она.

— Я знаю, — теперь смеюсь я.

— Ой, бе-бе-бе, — поддразнивает она, качая головой, но потом надолго задумывается, потому что сдается. — Два года назад и не смейся. Не все нуждаются в этом так, как некоторые.

Два года назад.

Она не трахалась уже два года.

— Когда ты потеряла девственность?

Она наклоняет голову, одаривая меня дерзким взглядом, который говорит всё, что мне нужно.

Это и был ее первый раз.

— Один и тот же человек?

Она кивает.

— Вы это делали несколько раз?

— О боже, Нико. Стоп, — она оглядывается по сторонам, но рядом с нами никто не стоит и не слушает.

Мистера Брандо здесь даже нет, он оставил Джози за главную и ушел.

Я придвигаю ее стул ближе, смеясь, когда она хмурится, стул громко скребет по полу и всё больше людей смотрят в нашу сторону. Она шлепает меня по рукам, но я хватаю ее запястье, и она закатывает глаза.

Мы возвращаемся к работе над нашим заданием, проходит несколько спокойных минут, и затем она прочищает горло, признавая шепотом:

— Два раза.

Мы поворачиваемся друг к другу, и легкий румянец ползет вверх по ее шее. Я знаю, она думает, что она неопытна, неспособна угодить парню или, по крайней мере, должна многому научиться.

Она ошибается, очень ошибается.

Она — пустой сборник пьес.

— Будет больно, когда ты снова будешь трахаться.

Кончик карандаша оказывается у нее между зубами.

— Почему?

— Два раза, два года назад, и, вероятно, с каким-то новичком, ты, наверное, даже не кончила, и он, по-любому, не полностью растянул тебя, слишком боясь причинить тебе боль. По сути, ты девственница.

Я ожидаю, что она покраснеет сильнее, отодвинется. Но нет. Она наклоняется ко мне, ее длинные, темно-русые волосы падают на плечи, и ухмыляется.

— Ох, Нико, — пропела она, сверкая глазами. — Ты думаешь, что ты такой хитрый?

— О чем ты говоришь, Пикси?

Она не дает мне говорить, выпрямляет спину и соскальзывает со стула. Она подходит ко мне сзади, обнимает меня за плечи и прикладывает свои пышные губы, покрытые блестящим блеском, к моему уху.

— Ты думаешь, я не такой же человек, как ты? Ты спросил, когда я в последний раз занималась сексом. Позволь спросить, когда ты кончал в последний раз? — она шепчет. — Может быть, это было вчера вечером… как и я?

Когда моя грудь урчит, ее хриплый смех веером проходит по моей щеке. Она решает убить меня еще больше своими следующими словами.

— Да, Нико. Я была подавлена. Да, фальшивый бойфренд… Вчера вечером я впервые за много месяцев почувствовала резкую потребность позаботиться о себе. И да, малыш… Это ты. Во всём. Виноват… — она приукрашивает каждое слово. — А теперь твои джинсы немного тесноваты, так что оставайся на своем месте… Или покажи классу, что маленькая, рожденная свыше девственница делает с большим, смелым мальчиком.

Она похлопывает меня по плечу и выходит на середину кабинета. Она не спрашивает разрешения у Джози, но снимает со стены пропуск в туалет и исчезает за дверью.

Мой голодный взгляд следит за каждым ее шагом, пока она не уходит, но когда мои глаза скользят назад, я вижу Алекса. Он держит свое лицо нейтральным, а я — сердитым.

Потом он медленно встает, хватает пропуск, и тоже, блять, уходит.

Периферийным зрением я вижу, как голова Джози резко поворачивается в мою сторону, когда я вскакиваю на ноги, но как только я встаю, горькая и холодная реальность замораживает меня на месте.

Мудак, преследующий ее за хвост, — это тот, кого она хочет.

Эта мысль отбрасывает мою задницу назад к дешевому деревянному стулу.

Деми

Срань господня! Я только что призналась, что мастурбирую, думая о своем фальшивом парне своему фальшивому парню!

Я прислоняюсь головой к зеркалу в ванной, на мгновение встряхиваю ее, и у меня вырывается легкий смешок. Я мою руки, а потом даю себе минуту постоять и подумать.

Просто и ясно? Мне нравится Нико. Меня влечет к Нико, а кого, черт возьми, не влечет?

Он высокий, с сильными плечами и мускулистыми руками, небольшая татуировка под предплечьем добавляет немного загадочности, хотя в этом нет необходимости. Его темных, опасных глаз достаточно, чтобы привлечь любого.

Я постепенно начинаю понимать, кто он на самом деле, и Нико Сайкс выходит за рамки того, что я раньше знала о нем.

Несколько недель назад он был всего лишь парнем, который любил пялиться, сверлить взглядом, а потом отворачиваться. Слишком крутой для школы, исчезал всякий раз, когда я была рядом.

Теперь, однако, я знаю кто скрывается за маской, которую он надевает.

Нико остроумен и смел. Он атлетичен и решителен, и что самое удивительное для меня, как бы осуждающе это ни выглядело, он полон сострадания. Он должен был быть незнакомцем для меня, но он, как будто знал, что я ненавижу чувство одиночества, когда моя мать выходит за дверь, оставляя меня.

Каждый день я узнаю что-то новое об этом парне, и все это мне не нравится. Это самое страшное.

Да, он капризный, но я могу справиться с этим, и честно говоря, я думаю, что ему нравится, когда я бросаю ему вызов. Он дерзкий, непредсказуемый и временно мой.

И что, черт возьми, мне со всем этим делать? И когда все так быстро изменилось?

Нико не предложил встречаться, он предложил притворяться.

Это проблема, потому что я больше не хочу притворяться. Я хочу оставить его себе.

Я выхожу из туалета и вижу Алекса. Я заикаюсь, делаю шаг, натянуто улыбаюсь и иду дальше, но он протягивает руку, чтобы остановить меня.

— Эй, так быстро убегаешь? — он хихикает.

— Прости, — я тревожно улыбаюсь.

Это не должно быть плохо — просто стоять здесь, разговаривать с парнем, но это именно так.

Я облажалась.

— К чему такая спешка? — он ухмыляется.

— Меня не было уже несколько минут, — я издаю легкий смешок.

— Я думаю, что тебе то уж можно несколько дополнительных перерывов на туалет.

— Я лучше пойду, — я отодвигаюсь.

— Да, конечно.

Я машу ему рукой и возвращаюсь, но он догоняет меня, прежде чем я успеваю завернуть за угол.

— Деми, подожди минутку.

Я колеблюсь, но потом оборачиваюсь.

— Что случилось?

— Я хотел спросить. Мне нужна небольшая помощь с движениями на выступление.

Я выпрямляюсь.

— А, понятно. Ты можешь попросить—

— Ты ведь главная, да? — он обрывает меня.

— Я в центре, но мы все равно команда.

— Ты могла бы мне помочь? Может быть, после того, как я закончу практику?

— Оу… Извини, но это не очень хорошая идея, — говорю я ему, не упуская из виду, как напрягаются его глаза. — Но мы же еще не начали тренироваться с вами. Я уверена, что после этой недели ты всё выучишь.

— Ну, твоя тренерша, которая, кстати, я удивлен, очень молодая, — он почему-то чувствует необходимость добавить это. — Она сказала, что мы должны попрактиковаться сейчас.

— Если ты действительно хочешь, Алекс, я уверена, что Кейти будет счастлива помочь тебе, — говорю я про его партнершу.

— Да, но у меня нет ее номера, — он тянется, чтобы схватить меня за руку. — Помоги мне?

Я смотрю на него с минуту и вижу его великолепные зеленые глаза, о которых мечтала всего несколько недель назад. Внезапно они стали больше похожи на морские водоросли, чем на сверкающие изумруды.

Я осторожно высвобождаю свою руку. Его взгляд становится чуть жестче.

— Извини, не могу, но я напишу Кейти и попрошу ее найти тебя.

Я оставляю его стоять в коридоре с ошеломленным выражением лица.

Я выхожу из-за угла и резко останавливаюсь, потому что Нико стоит там, засунув руки в карманы, наклонив голову и глядя на линолеум под ногами. Медленно, только глазами, он поднимает взгляд, оценивая меня.

Мой желудок согревается, и я чувствую напряжение, окружающее его, но чем дольше он смотрит, тем более гладкими становятся его черты. Прижавшись плечом к стене, он придвигается ближе, пока я не оказываюсь всего в метре от него. Его рука скользит в мои волосы, он сосредоточен на моих губах.

Я держу руки сцепленными по бокам, пальцы впиваются в юбку, когда он наклоняется.

Жду…

Но он не целует меня.

Как только разочарование шевелится в моем животе, тепло его губ прижимается к пульсирующей венке на моей шеи, и мои глаза закрываются.

Мое самообладание начинает ослабевать, и я уже готова дернуть его к себе, когда его губы наконец-то касаются моих. Он придвигается ближе, его рука зарывается в мои волосы с нежным рывком.

Мои руки обвиваются вокруг его шеи, притягивая к себе, и его грудь вибрирует напротив моей, мои соски твердеют под лифчиком.

— Черт, Ди, — хрипит он, его рот прижимается к моему через секунду.

Он сдвигается, подталкивая меня спиной к небольшой выемке в стене, когда скрип шагов по полу проходит мимо. Губы Нико отрываются от моих в ту же секунду, его дыхание выходит из-под контроля.

Он смотрит на меня мгновение, затем бросает быстрый взгляд через плечо, на спину удаляющегося тела Алекса.

Алекс — причина этого шоу.

Тепло тела Нико исчезает, но он хватает меня за руку и тянет обратно в класс, оставляя маленький кусочек меня в этом пустом коридоре, даже не осознавая этого.

До конца урока я почти не разговариваю, и этот вопрос все время крутится у меня в голове.

Что будет, когда это шоу закончится?

========== Глава 20 ==========

Деми

Миранда делает глоток из бутылки с водой, ставит ее на пол и хлопает в ладоши, чтобы привлечь наше внимание.

— Ладно, это было вполне прилично, но мне нужно кое-что изменить. Всего лишь несколько пар… не подходят друг другу, — объявляет она, и ее глаза тут же встречаются с моими. — Деми, теперь с мистером Родригесом.

Я смотрю на Трента, который сосредоточен на Нико.

— Джина, ты свободна, — говорит она девушке, которая танцевала с Трентом. — Потом подберем пару тебе.

Грудь Нико с вызовом прижимается к моей спине, и я смотрю на него через плечо.

— Значит, я буду учить Нико и Трента? — я смотрю на Миранду.

— Я позабочусь о Нико, — мне не нравится, как она улыбается, когда говорит это. — И я назначу ему нового партнера после того, как приму решение.

— Я могу научить его всему.

Несколько голов поворачиваются в нашу сторону на мой спорный тон. Глаза Миранды сужаются.

— Становись в строй, Деми. Десять секунд до старта.

Я беру полотенце и воду, собираясь уходить, но Нико с хмурым видом дергает меня назад.

— Что ты делаешь? — он огрызается.

— То, что она мне сказала.

Он свирепо смотрит на меня, его глаза сосредоточены поверх моего плеча и сужаются.

— Скажи ей «нет», — произносит он так тихо, что его почти не слышно.

— Она тренер, Нико. Ты бы сказал своему «нет» на поле?

— Быстрее, мистер Сайкс, — говорит Миранда с намеком на угрозу.

Его челюсть тикает, хриплое дыхание вырывается через нос. Он зол, и даже не пытается скрыть это, когда проходит мимо меня, медленно приближаясь к ней.

Трент оказывается рядом со мной, поэтому я кладу свои вещи обратно, и мы работаем в том же месте, где я начала.

— Прости, — он почесывает затылок, оглядываясь по сторонам.

— Это не твоя вина, — говорю я ему, разворачиваясь и становясь спиной к нему.

— Повторим еще раз, — кричит Миранда. — Потом попробуем поработать отдельно от партнером, чтобы посмотреть на них со стороны.

Трент быстро учится, поэтому мы в основном болтаем, повторяя шаги в медленном подсчете, чтобы делать вид, как будто мы заняты. Не то чтобы у мальчиков было много других дел, кроме как держаться и следить за нашими движениями. Они не танцуют с нами, это просто вступление, приветствующее их на поле, а затем — наш танец.

Как бы я ни старалась этого не делать, я то и дело бросаю взгляд в конец зала, где тренируются Миранда и Нико. Я не могу отвести взгляд, когда она снова начинает с первого шага, глупое разочарование вспыхивает, когда Миранда падает перед ним.

Его глаза следят за ее фигурой, когда она медленно поднимается, и я отвожу взгляд.

— Странная дамочка.

Я смеюсь и насмешливо расширяю глаза.

— Да. Я люблю шутить, что она стриптизерша по ночам.

— Скорее всего, так оно и есть, — смеется Трент. — Она не может позволить себе жить так, на зарплату тренера.

— Поверь мне, ей много платят, — я смотрю на него. — Она танцует для «Джей Продакшнс»

— Лейбл звукозаписи?

Я киваю.

— Да, она у них лучшая танцовщица. Только в этом году этот лейбл снял примерно десять клипов.

— Черт, — он впечатлено кивает.

Я искоса смотрю в их сторону и вижу, что Миранда улыбается и толкает Нико в грудь.

— Ага.

— Ты что, ревнуешь?

Моя голова резко поворачивается к нему.

— Что это за удивленный тон?

— Блять, — вылетает из него, но он быстро приходит в себя, выражение его лица разглаживается. — Я имел в виду, что ты видишь ее рядом со своим мужчиной. Это не заставляет тебя ревновать?

Я оглядываюсь на них обоих, наблюдая за руками Миранды, когда она тянется назад, чтобы схватить Нико, и кладет его руки немного выше своего живота.

Я сглатываю и поворачиваюсь к Тренту.

— Нет, — лгу я. — Химия, сексуальность — танцоры должны делать это. Люди должны верить в то, что они видят. Это наша работа.

Если даже он мне не верит, то не говорит об этом, вместо этого продолжая:

— Я бы не вытерпел, если бы Криста делала так.

— Да, — хмурюсь я. — Я думаю, что это слишком.

— Деми… — Трент замолкает, привлекая мое внимание.

— Что?

Он смотрит на меня мгновение, прежде чем покачать головой.

— Нет, ничего. Давай продолжим.

Так мы и делаем.

Остаток дня я торчу с головной болью, от которой не могу избавиться, и в конечном итоге иду прямо домой, чтобы отоспаться, не просыпаясь до тех пор, пока мой будильник не звонит в школу на следующее утро.

***

Как только я вхожу в класс танцев, меня так и подмывает выйти обратно.

Миранда и Нико — единственные двое в спортзале, оба спрятаны в дальнем углу, только половина света включена и обеспечивает им слишком много уединения.

Я стою там, застыв, наблюдая, как она приседает перед ним, а затем скользит обратно вверх по его телу. Когда она поворачивается, с его рукой в своей — последнее движение с мальчиками, я начинаю шагать дальше в зал, но музыка играет, и Миранда продолжает, блять, танцевать.

Она сгибает колени, двигается, затем, когда подпрыгивает, она распахивает куртку, показывая свой спортивный бюстгальтер — движение, которое я придумала.

Я смотрю на Нико, который, хотя и смотрит в ее сторону, глубоко хмурится.

Медленно его ноги приближаются к ней, и так же медленно она подходит к нему. Ее руки скользят по его груди, а он сжимает ее бедра, чтобы потянуть вперед.

Этого не было в нашей хореографии.

— Черт, — шепчет кто-то мне на ухо, и я резко поворачиваю голову, замечая Алекса. Он наблюдает за ними.

— Полагаю, ты был не единственным, кто попросил у меня частного урока, — я оглядываюсь на них обоих.

— Черт, прости меня, Деми. Я не-

— Все в порядке, — шепчу я.

Почему я шепчу? Почему бы сразу не войти и не заявить о своем присутствии?

— Хочешь куда-нибудь сходить? — предлагает Алекс, его рука ложится на мою поясницу. — Сомневаюсь, что ты хочешь стоять здесь и смотреть на это.

Я не отвечаю, но поднимаю сумку в воздух и бросаю ее. Она ударяется с громким эхом, разносящимся по почти пустому спортзалу.

Я думаю, что Миранда отбежит от ученика, которого она обхватила своими грязными руками. Но нет.

И Нико тоже.

Он застывает на месте с жестким взглядом, его руки медленно опускаются по бокам.

Но его глаза смотрят не на меня. Он смотрит на парня рядом со мной, или даже больше, на его руке, которая все еще лежит на моей спине.

— Привет, — Миранда смеется, опуская ладонь на грудь Нико и быстро смотрит на часы. — Как всегда, рано.

— Как всегда.

Она вытаращила глаза, но затем перевела взгляд на Алекса.

— Надо было мне сказать, что ты именно Деми попросил тебе помочь. Я бы попросила уборщика открыть вам дверь, ребята. Но, похоже, ты уже нашел уединенное место для занятий. Потрясающе.

— Что? — я напрягаюсь.

Внезапная близость Алекса заставляет меня остановиться. Я хмурюсь, даже не осознавая, что мы прошли дальше внутрь.

— Да, у нас все хорошо. Только что закончили, — лжет он, приподнимая подбородок, словно прося меня согласиться.

Он что, с ума сошел?

Напряжение в воздухе настолько велико, что мне требуется секунда, чтобы среагировать. Я делаю шаг в сторону от Алекса и смотрю на Нико, который знает, что я отказала Алексу, когда тот попросил о помощи.

— Теперь ты можешь убрать от него свою руку, — я смотрю на Миранду.

Она в шоке, но быстро скрывает это под ослепительным взглядом.

Как будто не замечая до этого момента, что она прикасается к нему, Нико отталкивает ее. Он изучает ее мгновение, затем его голова резко поворачивается к Алексу, и что-то проходит между ними.

Нико делает шаг к нему, но я проскальзываю в середину, становясь прямо перед ним, и ничего, кроме ярости, не отражается, когда он смотрит на меня. Черты его лица суровы, мышцы шеи напряжены. Может, он и сумасшедший, но и я тоже, и я смотрю на него в ответ.

Я слегка приподнимаю подбородок.

Нико вытягивает лоб, но потом до него доходит, и его рука скользит в мои волосы у основания черепа, его губы опускаются к моим.

Это короткое, быстрое движение, но достаточно эффективное. Я протягиваю руку, скользя пальцами по его руке, смотрю через его плечо к разъяренной Миранде.

— Мне уйти? Оставить вас в этом затененном, интимном освещении?

Глаза Миранды сужаются, но она, наконец, приходит в себя, и понимая, что ей следует проявить немного такта или, по крайней мере, быть более осторожной в школе с учеником, когда технически она является учителем.

— Можешь включить свет, — она отступает назад, ее прищуренный взгляд скользит к Нико. — Помоги мне-

— Нет, — оборвала я ее, таща Нико за собой. — Не надо.

Я не жду ее ответа, вытаскиваю Нико за дверь вместе с собой, потом бросаю его руку и ухожу в туалет.

Я так чертовски раздражена и зла.

Мой тренер по танцам? Неужели она настолько беспечна?

Мне придется с ней работать весь учебный год. Не то чтобы мы рассказали ей, что встречаемся, но судя по тому, как он подошел прямо ко мне в первый день, можно было бы понять. Что еще хуже, Алекс, который действительно знал, что мы «вместе», видел то же самое, что и я.

Это так неловко. Даже гораздо больше, чем просто неловко.

Глубоко вздохнув, я встаю перед зеркалом и смотрю прямо в свои глаза.

Какого черта ты делаешь, Деми?

Я издевательски хихикаю и качаю головой.

Было бы так легко стоять здесь и играть в обиженку, но не могу. Я та, кто я есть. Миранда и ее поведение не имеют ничего общего с тревогой, растущей в моей груди прямо сейчас.

Это все из-за Нико, который входит в дверь позади меня. Он двигается ближе, встает всего в нескольких шагах от меня.

— Деми, — в его голосе сдерживаемый гнев.

— Тебе нужно письменное разрешение выйти в коридор, Нико? — рявкаю я.

На его лице вспыхивает шок, но ярость быстро сменяет его.

— Ты что, блять, издеваешься надо мной? — он усмехается, быстро отводя взгляд, но тут же возвращается. — Она попросила прийти сюда пораньше, сказала, что мы должны начать разбираться с хореографией. Я понятия не имел, что мы там будем вдвоем. Ты действительно думаешь, что я пришел бы, если бы знал об этом?

Я пристально смотрю, заставляя себя успокоиться. Он качает головой и бросается к двери, но останавливается на полпути, его глаза снова смотрят на меня в зеркале.

— Это твоя игра, помнишь для чего мы это начали? Может быть, вы двое просто трахнулись на заднем сиденье, прежде чем войти в зал! — кричит он, распахивает дверь и выходит.

Я разворачиваюсь, чтобы догнать его, поспешно выдавливая свои слова сквозь стиснутые зубы.

— Я не Джози.

Его мышцы напрягаются, и он застывает на месте.

После долгой паузы его подбородок опускается на плечо, и я вижу только половину его лица, но этого достаточно, чтобы понять, что я сказала что-то не то. И он не выглядит удивленным, что я знаю об этой ситуации с его бывшей.

Я скрещиваю руки на груди.

— Алекс — гребаный лжец. Я не знаю, почему он пытался сделать вид, что я ему помогаю, и я не знаю, почему он пришел так рано. Я отказала ему, Нико. Ты слышал это своими собственными ушами.

Что-то меняется, и он не сводит с меня пристального взгляда, пока не исчезает в дверях кабинета. Мое сердце бешено колотится, я следую за ним, только захожу, и тут он меня прижимает к стене.

Его голос низкий, в нем нет ни намека на жестокость, хотя слова кажутся такими.

— Ты же понимаешь, что мне не нужно разрешение, чтобы трахаться с кем захочу, верно? — его нос на мгновение касается моего. — Но разве тебе будет приятно, если я засуну свой член в другую? Потому что, Ди, всё, что ты только что сказала мне, было очень похоже на ревность.

Когда я молчу, он поднимает голову и смотрит мне в глаза. Я ревную. Очень.

— Почему она так отнеслась к тебе в первый день занятий? — требую я.

— Потому что я трахал ее этим летом, — мгновенно признается он.

Мои плечи опускаются, и я пытаюсь отвести взгляд, но он не позволяет.

— С тех пор я к ней не прикасался и не собираюсь этого делать. Она была хороша, но всё закончилось, я не знаю, почему сейчас она ведет себя как дура.

Это должно заставить меня чувствовать себя лучше, но это не так. Он не сделал ничего плохого, так что я не сержусь на него, но я злюсь на всю ситуацию.

Словно прочитав эту мысль в ту же секунду, как она пришла мне в голову, Нико склонил голову набок и прошептал:

— Ты так слепа, Ди.

— Я не знаю, что это значит.

Он кивает, позволяя своим рукам упасть, прежде чем отступить назад.

— Знаешь.

С этими словами он уходит, и я остаюсь в недоумении. Какой неправильный поворот я сделала, и влюбилась в парня, который обещал мне только ложь?

Остаток дня я как зомби, и, к счастью, мы смотрим фильм по химии, так что говорить не обязательно. Я пропускаю занятие по танцам после школы впервые за все четыре года, потому что пошла нахуй эта Миранда, и направляюсь домой.

Через несколько минут я принимаю душ и лежу на кровати, порча весь остальной день своими мыслями.

Легкий стук в дверь пару часов спустя заставляет меня приподняться на локте. Мама открывает дверь и входит, ее губы скривились в неприятной улыбке.

На данный момент я уже эмоционально истощена. Я готова к ее словам, какими бы они ни были, возможно, еще раз скажет, что уезжает, но когда беспокойство морщит ее лоб настолько, насколько позволяет ботокс, моя нижняя губа начинает дрожать.

— Деми… — она шепчет так тихо, что я почти не слышу ее.

Она не видела меня такой… Никогда.

Она подходит ближе, и я ломаюсь. Я плачу без всякой реальной причины, кроме страха перед тем, что еще даже не произошло.

К моему еще большему удивлению, мама не говорит, зачем пришла сюда, а вместо этого садится на край моей кровати. Она не говорит, не прикасается ко мне, как это сделала бы нормальная мать, но и не уходит.

Она сидит там, когда я засыпаю, но ее нет, когда я просыпаюсь. Этого было достаточно.

Я встаю на ноги и иду к шкафу, чтобы взять какую-нибудь одежду. Я не тороплюсь. Не хочу сегодня рано идти в школу.

Как я позволила себе дойти до этого? Я не знаю, но уверена в одном — я должна дать себе немного пространства.

Мне нужно дистанцироваться от Нико, потому что…

Мы — ничто.

Мы фальшивые, как улыбка, которую я надену сегодня.

Теперь я даже сама себе вру.

Как только я собралась, я беру свой телефон и рюкзак и спускаюсь вниз, и там, рядом с немного растаявшим кофе со льдом, лежит записка.

Сегодня подготовка к финалу.

Но мое внимание сосредоточено не на словах, а на маленькой таблетке, лежащей на бумаге.

И я беру ее.

========== Глава 21 ==========

Деми

Я оставила свой телефон дома и пошла на все занятия, не сказав никому ни слова на протяжении дня, но потом, когда пришло время химии, мои нервы были выше крыши. Поэтому вместо того, чтобы идти на урок, я поднялась к директору, и впервые воспользовалась пропуском, потом пошла в библиотеку и занималась там.

К счастью, на последнем уроке я помогаю учителю, так что мне разрешают уходить за пять минут до звонка, но я решаю улизнуть еще раньше, чтобы уехать, пока меня никто не заметил.

Я знаю девочек, и они почувствуют, что что-то не так, как только увидят меня, а я не могу объяснить, что происходит, не выдав нашу с Нико тайну, и я не готова к этому. Поэтому, чтобы убить время и убедиться, что они не смогут меня найти, я еду в кафе на другом конце города и опять учусь, пока глаза не начинают гореть.

Уже почти половина седьмого, когда я смотрю на часы, и я знаю, что девочки звонили мне, как минимум раз десять, потому что сегодня вечером будет игра.

За исключением нескольких выездных игр, я не пропускала ни разу. Мы с Карли всегда рядом, чтобы подбодрить их. Сегодня меня не будет. По крайней мере, не у всех на виду, зная, что Миранда будет там, пытаясь привлечь внимание.

Я тяжело выдохнула.

Последнее, что мне сейчас нужно, это злиться на своего тренера. Конечно, она страстно влюблена в Нико. Он восемнадцатилетний выпускник средней школы с телом звезды баскетбола. Тем не менее, я хочу сказать ей, чтобы она отвалила и нашла себе новую любовь. И если бы я не нуждалась в рекомендациях при поступлении в колледж, я бы даже не вернулась на тренировки.

Стряхнув с себя раздражение, я паркуюсь на заднем дворе школы, чтобы пройти длинный путь вокруг здания и проскользнуть в библиотеку. Я поднимаюсь по лестнице, которую показал мне Нико, на этот раз не подходя к краю крыши, а опустившись в кресло, в котором Нико сидел в тот день, когда мы были здесь вместе.

Я бросаю свой энергетик и смотрю на небо, когда солнце садиться, пока я жду начала игры. И действительно, как раз в тот момент, когда налетает ветер и летний ночной воздух, я едва слышу голос мистера Фримена, плывущий по полю, когда он приветствует всех.

К счастью, у меня отличное зрение, поэтому, когда я подхожу ближе, я могу разглядеть каждую майку.

Конечно, номер 24 трудно не заметить.

После того, как национальный гимн заканчивается, капитаны команд выходят на поле для подбрасывания монеты, а затем наступает время игры. Я остаюсь там, на краю крыши, мои глаза следят за каждым движением Нико. Потом наступает перерыв, и команда собирается в дальнем правом конце своей зоны.

Команды поддержки выходят, встречаясь в середине, прежде чем наши бегут на противоположную сторону, чтобы посмотреть, как выступает команда чужой школы. Я улыбаюсь, когда они слегка вертят попой, борясь с желанием захлопать. Моя радость недолговечна, разочарование занимает свое место, когда Миранда держит свою дурацкую камеру и идет к парням.

Они только начинают вставать и защелкивать шлемы, когда она приближается. Конечно, она идет вокруг группы, останавливаясь всего в нескольких футах от Нико.

И вот так просто я теряю терпение.

Перепрыгивая через две ступеньки, я поднимаюсь в студию. Свет выключен, но дверь открыта, так что я вхожу внутрь и несколько минут настраиваю звуковую систему. Как раз в тот момент, когда я хочу включить музыку, чей-то голос раздается сзади, и я подпрыгиваю.

Там стоит сторож, нахмурившись.

— Мисс Дэйвенпорт?

Я кротко улыбаюсь.

— Прости, Ян. Я хотела еще позаниматься, если ты не против.

Он кивает, поднимая плечо и оглядываясь вокруг.

— Ну, я еще не добрался до этой комнаты, и мне осталось пройти еще пятнадцать кабинетов, так что, почему бы и нет. Только не забудь оставить всё так, как было.

— Спасибо, — я улыбаюсь, поворачиваясь к стереосистеме, когда он уходит.

Я скидываю ботинки, бросаю рядом свитер и нажимаю кнопку «Пуск», поворачиваюсь лицом к зеркалу.

Нико

Я опускаю плечо, пробегая прямо через защитника. Какой-то придурок летит прямо в меня, и я со стоном падаю на газон. Я вскакиваю, оставляя мяч там, где он приземлился, и отталкиваю парня, который пытается похлопать меня по спине.

Именно тогда я замечаю карточку. Я подбегаю к ребятам и выплевываю защиту для зубов.

— Что, черт возьми, случилось?

— Персональный фол, — Трент поворачивается к Томпсону. — Мне плевать на твою ссору с этим парнем, оставь все как есть, — его взгляд быстро перелетает на меня. — Ты тоже остынь нахрен. Не вздумай взять еще один фол.

— Да пошел ты.

Он хмурится, но мы снова в строю. Я широко раскрыт, но Трент бросает мяч Алексу. Этот урод ловит его и несется вниз, к двадцатиярдовой линии. Он стукается плечом с Томпсоном, ухмыляется, пробегая мимо меня. На обратном пути он бросил взгляд на трибуны, и я делаю то же самое.

Карли сидит и, словно зная, что я смотрю на нее, поднимает руку. Деми по-прежнему нет. Но когда мои глаза скользят по трибунам, я замираю.

Мой отец сидит там, хлопая своими гребаными руками, одновременно качая головой.

— Ник!

Моя голова резко наклоняется вперед, и я торопливо возвращаюсь в толпу.

— Да что с тобой такое, черт возьми? — кричит Трент.

— Отдавай мне мяч, — выплевываю я, и он свирепо смотрит на меня.

— Нет, — отрезает он. — Приди в себя.

— Трент-

— Ты вспыльчив, явно чем-то недоволен. Я не собираюсь рисковать только потому, что ты хочешь устроить шоу.

— Мой отец здесь.

Трент смотрит мне в глаза и чертыхается.

— Доберись до гребаного мяча и перестань быть придурком, — рычит он, и мы спешим занять позицию, прежде чем будет объявлена задержка игры.

Я ловлю мяч, мои ноги касаются земли прямо перед тем, как меня атакуют, но пас был успешным, и это тачдаун. И поскольку во мне есть что-то извращенное, что я не могу контролировать, я смотрю на жалкое подобие человека на трибунах, говоря себе, что все, что я хочу сделать, это доказать ему, что он был неправ. И мне противно, что какая-то часть меня все еще хочет угодить ему.

Мое разочарование только усиливается отсутствием реакции отца, хотя это было вполне ожидаемо. Он сидит в брюках, застегнутых на все пуговицы рубашке, скрестив руки на груди.

Кусок дерьма.

— В чем дело, Нико? Папа не впечатлен? — насмехается Алекс.

Я толкаю его, срывая с него шлем, прежде чем судья предупреждающе свистит в свисток. Прежде чем я успеваю взорваться и рисковать просидеть на скамье следующие две игры, тренер тянет меня, отправляя прямиком в гребаную раздевалку.

Оказавшись внутри, я несколько раз хлопаю шлемом по стене, прежде чем сесть. Я провожу руками по лицу, затем откидываюсь назад и закрываю глаза.

В жопу этот день.

Я стягиваю форму, не потрудившись принять душ, прежде чем надеть спортивную одежду, звоню Деми уже в миллионный раз и, когда она не отвечает, швыряю телефон через всю комнату.

Где она, черт возьми? Глубоко вздохнув, я иду к двери, по пути поднимаю телефон и смотрю на разбитый экран.

Последнее, что я хочу сделать, это вернуться в темный дом, поэтому я направляюсь на крышу. Игра вот-вот закончится, и мы победим, но я не могу найти в себе силы радоваться.

Почему Деми здесь нет?

И вообще, какого хрена она избегает меня?

Я легко мог бы снова трахнуть Миранду. Черт, в первый же день, когда я вошел в спортзал, я увидел желание на ее лице, заметил, что она наблюдает за Деми больше, чем за другими, но я думал, что она профессионал.

Я со стоном опускаю подбородок на грудь.

«Заткнись, Нико. Ты говоришь как маленькая девка». Я качаю головой, поворачиваясь, чтобы опереться локтями и спиной о кирпичи.

В моих глазах вспыхивает голубой цвет, и я замираю.

Медленно я поднимаю, чтобы забрать его.

Синий энергетик.

Еще холодный.

Она здесь.

========== Глава 22 ==========

Деми

Я поворачиваюсь, задрав подбородок, и нахально подхожу к зеркалу, хватаюсь за прикрепленную к нему палку, медленно покачиваясь справа налево. Мои глаза закрываются, давая телу полный контроль. Крепко держась за полированное дерево, я медленно опускаюсь на пол, слегка подпрыгивая на цыпочках, а затем медленно и вызывающе поднимаюсь.

Мои руки поднимаются к волосам, потом спускаясь вниз по шее. Воздух в комнате меняется, и моя кожа покалывает, я распахиваю глаза, мгновенно встречаясь взглядом с парой темных, диких глаз.

Я задыхаюсь, слегка ударяясь о зеркало, но не отвожу взгляда.

Нико стоит в открытом дверном проеме, сжав губы в твердую линию и делает медленные и неторопливые шаги внутрь. С каждым шагом мой пульс бьется сильнее. Становится только хуже, когда он останавливается на расстоянии вытянутой руки.

Он стоит неподвижно, даже не моргнув, но его взгляд становится на десять тонов темнее, и я знаю, чего он хочет. Я неторопливо начинаю двигаться снова, сначала неуверенно, но когда он облизывает свои губы и его внимание падает на мою задницу, я извиваюсь сильнее.

Он мгновенно срывается.

С быстротой, к которой я не смогла бы подготовиться, даже если бы попыталась, он бросается вперед, его грудь теперь упирается мне в спину, и он смотрит на меня в зеркале.

Его нежный, но твердый рывок к моей руке заставляет меня повернуться к нему лицом, мои волосы прилипают к блеску для губ, я облизываю их, слегка сдувая волос, и он следит за моим движением.

Внезапно его глаза встречаются с моими.

Такой нетерпеливый.

Вена на его шее сердито тикает, и я не могу ничего с собой поделать, я двигаюсь вперед, проводя по ней губами.

Его руки быстро находят мою задницу, и без предупреждения он легко поднимает меня. Я держусь за его плечи, чтобы удержаться, но в ту же секунду моя спина прижимается к зеркалу, а задница теперь взгромоздилась на маленькую перекладину. Его ладони скользят по моему животу, пока он не обхватывает нижнюю часть моей груди.

Он подходит ближе, притягивая меня, прижимаясь, и кроме тренировочных шорт между нами ничего нет. Мои глаза цепляются за его. Быстрая, пульсирующая, невыносимая боль охватывает мое тело. И я ничего не могу с собой поделать, не тогда, когда его эрекция упирается в меня.

Я вжимаюсь в него.

Сначала чуть-чуть, но потом его лоб напрягается.

Это признак ускользающего контроля?

Я делаю это снова, сильнее, дольше, с более глубоким покачиванием. В ответ Нико безрассудно рычит. Его губы врезаются в мои с жестким и тяжелым желанием, и все, о чем я могу думать, это — блять, наконец-то.

Я тут же стону, и когда он прижимает ко мне свой член, чуть-чуть двигая бедрами, я задыхаюсь. Как будто ожидая этого, его язык проникает в мой рот, он двигает меня еще ближе, не оставляя места для воздуха.

Я поднимаю ноги, скользя по его бедрам, прежде чем обернуть их вокруг его спины. Он стонет, отрывая свой рот от моего, и сильно сжимает мои бедра.

— Я умираю от желания почувствовать твои ноги вокруг себя по-настоящему.

Он покусывает мои губы, и я откидываю голову назад, мягко ударяясь о зеркало. Нико скользит ртом вниз по моему горлу, и мои глаза сжимаются еще сильнее. Когда он кусает меня за шею, у меня сводит пальцы на ногах, и я открываю глаза.

Все мое тело мгновенно напрягается, пронзительный холод заполняет меня до глубины души.

Нет.

Алекс стоит рядом с телефоном и сумкой через плечо. Едва заметно покачав головой, он продолжает идти мимо, и мне хочется исчезнуть.

Я такая дура.

Нико требуется секунда, чтобы понять, куда я смотрю.

Я отказываюсь встретиться с его предательским взглядом, зная, что у меня на лице — безудержное желание, в то время как он лишь играл на публику Я сбрасываю с него ноги, и он не сразу смягчается, но, наконец, отпускает меня, позволяя мне встать.

Я изо всех сил стараюсь не прикасаться ни к одному дюйму его тела, быстро двигаясь к звуковой системе, чтобы выключить ее. Моя дрожащая рука дважды промахивается мимо кнопки, и я делаю глубокий вдох, успокаиваясь, прежде чем попытаться снова.

Боже, какая же я идиотка!

— Деми, — его голос напрягся, он пытается отдышаться.

Я не отвечаю, поспешно натягивая спортивные штаны.

— Мне что, надо за это сейчас извиняться? — он крадется. — Потому что я, блять, не хочу.

— Нет, — мой ответ выходит быстрее и резче, чем я ожидала, поэтому я прочищаю горло и пытаюсь снова. — Нет, все в порядке. Все хорошо.

Я надеваю ботинки, затем натягиваю свитер через голову. На это уходит вся моя воля, но я заставляю себя посмотреть на него пустым взглядом и поворачиваюсь к нему.

Лицо Нико напряжено, его грудь поднимается и опускается быстрыми рывками, пока он изучает каждое мое движение.

— Ты сделал то, о чем я просила, — я напряженно пожимаю плечами.

Голова Нико резко откидывается назад.

— Думаю, тебе больше не придется делать это снова.

— Придется? — медленно протягивает он.

— Он… — я отвожу взгляд. — Он посмотрел шоу, так что, на какое-то время все в порядке.

— Какого хрена ты несешь? — кричит Нико.

— Послушай, сегодня вечером я иду к Карли, а утром мы уезжаем из города, чтобы навестить ее бабушку и дедушку, — я лгу, направляясь к двери. — Так что я просто… Увидимся в понедельник.

Или никогда, это было бы потрясающе.

Я собираюсь уйти, но он окликает меня.

— Ты лжешь, — упрекает он ровным голосом.

Я напрягаюсь, оборачиваясь.

— Прошу прощения?

— Карли, как и все мы, пыталась дозвониться до тебя весь день. Она попросила меня сказать тебе, что уезжает сразу после игры, чтобы вместе с Кристой и Трентом забрать его брата из аэропорта.

Черт.

Он слегка откидывает голову назад.

— Почему ты врешь, Ди? У тебя есть какие-то планы? — он свирепо смотрит.

Ох, да пошел он.

— Я пыталась быть милой, — кричу я, заставая его врасплох, но только едва заметное движение его бровей говорит об этом. — Но, ладно, раз уж мы, кажется, все решили, я не хочу видеть тебя, если уж на то пошло!

— Почему, черт возьми? — он делает шаг ко мне. — Что, черт возьми, произошло, Ди?

Чем дольше я стою здесь, тем сильнее разгорается мой гнев, и намек на боль в его глазах только смущает и бесит меня еще больше.

— Я не твоя, Нико, так что перестань вести себя так. Если я не хочу тебе что-то говорить, значит не буду!

Он смотрит на меня, облизывая губы, и кивает.

— Правильно. Притворяйся, пока не сломаешь своего блондинчика, ага, Ди?

— Учился у мастера, да, Ник? — я издеваюсь над ним, влага пробивается в мои глаза, поэтому я заканчиваю разговор словами: — Потрясающая игра у нас вышла.

Для меня всё было чертовски реально.

Я ухожу, боясь, что оставила часть себя позади и не знаю, как, черт возьми, вернуть ее обратно.

Я думала, он поцеловал меня потому что хотел.

Я ошиблась.

Нико

Что за херня?

Что, черт возьми, только что произошло?

Я поцеловал ее по-настоящему, блять, я ждал этого очень долгое время. Черт, я сдерживал себя с той секунды, как она согласилась на эту глупую ложь, с тех пор, как я позволил своим рукам прикоснуться к ней той ночью в коридоре отеля.

Было несколько раз, когда мы оставались одни, так что не было никакого смысла скрывать, я был уверен, что она хочет этого, хочет меня, но я ждал. Теперь я больше не мог терпеть.

Я знал, что ей это понравится, знал, что она ответит на каждое мое движение своим собственным.

Я, блять, знал.

Но она закрылась еще сильнее. Затем сбросила на меня ведро с гребаным льдом, и щелкнула выключателем, потом ушла как ни в чем не бывало.

«Я не твоя»

Чушь собачья.

Я понятия не имею, о чем она думала последние несколько недель. Но когда я думаю о ней, мне хочется большего. Когда я прикасаюсь к ней, я не хочу останавливаться.

Когда я смотрю на нее, то вижу свою.

Мне нужно, чтобы она чувствовала то же самое.

Проходит полчаса, прежде чем мой телефон звонит, и я, наконец, выхожу из студии и направляюсь к парковке, отвечая на звонок Трента.

— Твой грузовик все еще здесь. Где ты? — спрашивает он, как только я переступаю через двойные двери.

— Иду, — говорю я ему и вешаю трубку.

Его глаза путешествуют по всей школе, пока не останавливаются на мне, и он откидывается на мой капот.

— Что такое? — он спрашивает, когда я дохожу до него. — Куда ты уходил?

Я усмехаюсь, качая головой и кивая на машину. Я сажусь внутрь, и он следует моему примеру, забираясь на пассажирское сиденье.

Я поворачиваюсь к нему.

— Она им позвонила?

Он немного колеблется, прежде чем посмотреть в мою сторону.

— Ей и не нужно было этого делать. Дем вышла, когда мы садились в машину. Девочки только взглянули на нее и ушли.

Я киваю и завожу грузовик.

— Поедем за ним.

— Ты уверен? — он смотрит на меня. — Я могу пойти один, а тебе позвоню позже?

— Да, брат, большое спасибо, — и мы оба слегка смеемся.

— Так что произошло, Ник? Почему она плакала? — спрашивает он, как только мы выезжаем на шоссе.

Она плакала?

— Черт, я знаю, — моя хватка на руле усиливается. — Она взбесилась. Она… — я бросаю быстрый взгляд в его сторону, и он выжидательно наклоняет голову.

Я рассказываю все дерьмо, которое произошло с Мирандой, смена партнеров, и как они с Алексом появились вместе на следующее утро, застав нас в хреновом положении.

— Черт, — выдыхает он, отводя взгляд. — Ты правда не трахался больше с Мирандой?

Мой взгляд падает на него за мгновение до того, как я сосредотачиваюсь на дороге.

— Ты что, серьезно?

— Что? Не притворяйся удивленным. Я единственный человек, который знает, что это дерьмо между тобой и Дем — сплошная ложь, помнишь? Я должен был спросить, — он поднимает руки. — Рассказывай дальше.

Я посылаю его, и он хихикает.

— Каждый раз, когда мы целовались, рядом были другие люди, мы играли в игру, понимаешь? Но чувак, я знаю, что это бред сивой кобылы.

— В смысле?

— Я же говорил тебе, я, блять, буквально могу читать ее мысли, брат. Она хотела, чтобы я поцеловал ее, прикасался к ней, и не из-за того, чтобы люди увидели. Это было нелегко, но я сдерживал себя каждый гребаный раз.

Он думает об этом секунду, прежде чем сказать:

— Ты поцеловал ее, когда вы были одни.

— Я, блять, поцеловал ее, и я не был каким-то неженкой, и прилипла ко мне, Трент. Ей это нравилось. Серьезно. Я это знаю.

Я чувствовал это.

— Я не вижу здесь никакой проблемы, Ник.

— Именно об этом я и говорю. Она просто замерла, и все. Наговорила всякой ерунды и свалила.

— Может, она испугалась. Слишком много, слишком быстро? Это должно было быть фальшью. Может быть, она не ищет большего?

Не нужно искать, чтобы найти лучшее для себя. Иногда все, что нужно сделать, это открыть глаза и понять, что он нашел вас первым.

— У тебя к ней что-то есть? — я спрашиваю его в упор.

— Что?! Нет!

Он отвечает мгновенно, и я вздыхаю с облегчением.

— Я люблю Кристу. Я счастлив с ней и планирую бегать за ее задницей, как маленькая сучка после окончания школы, — он слегка смеется. — Мне нравится Деми, и я забочусь о ней, но нет… — он замолкает, и я бросаю взгляд в его сторону.

— Что?

Тяжелое напряжение застилает его глаза, и он ругается себе под нос.

— Я должен тебе кое-что сказать.

— Что? — спрашиваю я, сворачивая на дорогу, ведущую к аэропорту.

Он качает головой, глубоко вздыхая.

— Слушай-

Телефон Трента пищит. Вздохнув, он достает его из кармана и хмуро смотрит на экран.

— Черт бы побрал эту девчонку, — он качает головой.

— Криста?

— Да.

— Что она сказала?

Он поднимает трубку, чтобы я взглянул на экран.

Он прокручивает фотографию пакета из винного магазина, полного нездоровой пищи и бутылки Хеннесси. А потом фото девочек, и почти пустую бутылку у губ Кристы.

— Они идут пешком?

В гребаной темноте?

— Она меня не слушает, — он печатает ей ответ.

— Они никогда этого не делают.

Трент смеется, глядя в окно.

— Нам надо поговорить, Ник, — говорит он.

Я качаю головой, не желая этого.

— Не сейчас, твой брат скоро придет.

Он поворачивается ко мне, и на его лице появляется взволнованное выражение. Он кивает.

— Да, хорошо, но позже, ладно?

— Да, — соглашаюсь я, хотя у меня нет никакого желания слушать, как он говорит мне в десятый раз, что это плохая идея.

========== Глава 23 ==========

Деми

Я наклоняюсь, высовываю язык и облизываю Мейси, а Криста, смеясь, делает снимок. Карли плюхается рядом с нами, но соскальзывает со скамейки, падает задницей на траву, и мы тоже падаем вместе с ней.

— Эй, меня забыли! — Криста скулит и бросается на нас.

Мы хихикаем, вся наша еда со скамейки падает. После нескольких первых глотков мы решили прогуляться по зеленой полосе, ведущей к полю для гольфа. На полпути «Хеннесси» почти закончился, поэтому мы сели, выпили еще немного, и вот мы здесь — в миле от поля для гольфа в одну сторону и в миле от дома Мэйси в другую.

Я вздыхаю.

— Почему парни мудаки?

— Потому что это единственный способ, которым они знают, как воздействовать на клитор внешне.

Мы втроем смеемся, а Мэйси улыбается, гордясь собой.

— Я так пьяна, — икнула Криста. — И голодна. А вы?

— И я, — я несколько раз моргаю, провожая взглядом огни пролетающего над нами самолета.

— Что сделал Нико, Деми?

Заставил меня поверить в нас.

— Он поцеловал меня.

Карли и Мэйси приподнимаются на локтях, а голова Кристы поворачивается в мою сторону.

— Я в замешательстве, — Карли пытается нахмуриться.

Я со стоном закрываю глаза.

— И я тоже! Мой парень должен целовать меня, верно?

— По-моему, она в гавно, — говорит Мэйси.

— Она определенно пьяна, — Криста зевает. — И я определенно умираю от голода.

— Давайте дойдем до загородного клуба. Можем списать немного дерьма на счет моей мамы, — говорит Карли.

Мы все соглашаемся, но никто не двигается, и через несколько минут мы хихикаем без всякой причины, но я замолкаю, когда знакомое лицо смотрит на меня сверху вниз.

— Кажется, мне снится кошмар, — шепчу я.

Девочки хихикают, потом открывают глаза. Мэйси вскрикивает, прежде чем перевернуться, смеясь над собой, а Карли стонет, закрывая лицо рукой.

Нико смотрит налево, и мои глаза следуют за ним, видя, что Трент сердито смотрит на Кристу, но она только улыбается ему. Когда она поднимает руки, как ребенок, его улыбка вырывается наружу, и он вздыхает, наклоняясь, чтобы поднять ее с травы. Она обвивает руками его шею, потом смотрит на нас.

— Я решила нашу продовольственную дилемму. Больше никакого апокалипсиса.

Я приподнимаюсь на локтях, но голова начинает пульсировать, и я слегка откидываюсь назад, усиленно моргая. Нико сжимает мои руки, глупое выражение на его красивом мудацком лице.

— Ты в порядке?

Боль в груди возвращается сильнее, чем раньше. Я высвобождаюсь из его рук, и мне помогает Карли. Нико остается на одном колене, взгляд направлен в мою сторону, пока я пытаюсь помочь встать Мэйси. Ни один из нас не стоит твердо на ногах, и мы спотыкаемся, но рефлексы Нико остры, и он хватает нас обоих, прежде чем мы упадем.

Мэйси смотрит на него снизу вверх, издавая странный вздох.

— Поделись парнем, Деми.

— Он говорит, что он только мой, — бормочу я, и взгляд Нико падает на меня.

Мои глаза расширяются, и я быстро смотрю на Мэйси, которая, к счастью, уже направляется к машине Трента, на которой мы приехали.

Я отмахиваюсь от Нико, следуя за своими друзьями.

— Мой грузовик стоит позади его, — его слова — твердое предупреждение, которое я предпочитаю игнорировать.

— Тогда, возможно, ты захочешь отъехать, пока он не врезался в тебя, — говорю я через плечо, втягивая свою задницу к девочкам на заднее сиденье, в то время как Трент сажает Кристу впереди и закрывает дверь, чтобы поговорить с Нико.

— Ты злишься на меня, Деми? — спрашивает Криста, пытаясь пристегнуться.

— Да, — я откидываю голову назад. — Но если ты накормишь меня, я прощу тебя.

— Договорились, — она зевает.

Трент запрыгивает через мгновение, объявляя, что мы едем за Нико к его дому, чтобы оставить его грузовик, прежде чем найдем кафешку где-нибудь поесть, и через несколько минут, когда мой фальшивый парень оставляет свою машину, он пробирается ко мне.

Он обнимает меня, и я пытаюсь выскользнуть, но замираю, когда его губы касаются моего уха.

— Мы еще не договорили, — его слова звучат резким шепотом. — Ты сказала, что ты не моя, я понял тебя, но для них ты моя, так что веди себя так, или я сделаю так, чтобы все узнали, что мы делаем на самом деле.

Я резко поворачиваю голову в его сторону, глядя на эти лживые губы.

— А что мы делаем на самом деле, Нико? — прошипела я, мой взгляд метнулся к нему. — Потому что я уже не уверена.

— Что это значит? — он шипит в ответ, разочарование глубоко горит в его голосе.

Но его глаза… Бессильная боль.

Я не понимаю тебя, Ник.

— Куда поедем? — голос Трента прерывает наш приглушенный разговор.

Я прочищаю горло, глядя вперед.

— О, давайте туда, где мы ели каждую пятницу, пока нас не выгнали! — кричит Криста.

— Ни за что! Они нас узнают, — говорит Карли.

— Ну да, конечно. Мы были плоскогрудыми девками с детскими лицами. Там же не могу одни и те же работать! — добавляет Криста.

Трент встречается со мной взглядом в зеркале заднего вида.

— Дем? Ты не против?

Я пожимаю плечом.

— Давайте. Этот день и так отстой, хуже уже быть не может.

Нико качает головой, вырывает руку из моих объятий и роняет ее себе на колени. Он хмуро смотрит в окно все двадцать минут езды до «Дейзи», маленькой закусочной в городе и единственного места, открытого круглосуточно.

Мы усаживаемся, выбирая стол для пикника на задней освещенной террасе, а не внутри кафешки. Криста смеется, толкаясь своим плечом в мое, падает рядом со мной.

— Я же говорила тебе! — она усмехается. — Мы давно здесь не были!

— Подумай обо всех блинчиках, которые мы пропустили… — Мэйси игриво надувает губы.

— О, черт, — Карли растягивает каждое слово, ее широко раскрытые глаза прикованы к экрану телефона.

Мэйси подбегает, чтобы взглянуть, улыбка расползается по ее лицу, а потом Криста выхватывает его из ее руки. Мальчики падают напротив нас, подозрительно глядя на них.

— В чем дело? — спрашивает Трент.

Ухмылка Кристы направлена на Нико, а затем на меня.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты злишься на своего мальчика не из-за этого.

— О чем ты говоришь? — я смотрю на телефон, когда она прижимает его к груди. — Подожди, это мой телефон?

Она кивает, шевеля бровями, и поворачивает экран ко мне. Она нажимает кнопку воспроизведения, как только я выхватываю его у нее.

Звучит тихая музыка, но экран темнеет, а затем изображение медленно фокусируется. Камера отъезжает, и вот мы с Нико в школьной студии. Объектив на нас двоих, я обхватываю его ногами, наши тела прижимаются друг к другу, мои руки крепко сжимают его. За этим следует стон… мой стон.

— Какого хрена? — у меня глаза на лоб полезли.

Я возюсь с телефоном, быстро выключаю звук и опускаю его.

— Что это такое? — Нико медленно произносит каждое слово.

От его горячего тона у меня на затылке медленно выступает пот, и я качаю головой. Криста выхватывает телефон обратно, шатаясь на ногах, спрыгивает с сиденья, Мэйси так же присоединяется к ней.

— Эй вы! — кричу я.

Криста убавляет громкость, но ухмыляется, глядя на экран. Мэйси визжит рядом с ней, и клянусь, что мое лицо горит ярко-красным. Я бросаю взгляд на Нико, который все еще смотрит прямо на меня.

Неужели мы так долго целовались?

— Погоди, — говорит Мэйси, забирая телефон у Кристы. — Это Алекс тебе прислал? — она поднимает глаза. — Я ничего не понимаю…

— Деми, — резко зовет Нико. — Что за херня?

Мои мышцы напрягаются, и я вздрагиваю, когда стол подпрыгивает от того, как быстро встает Нико. Он забирает телефон, прежде чем я успеваю пошевелиться. Он дрожит, пытаясь разблокировать его, но он не знает пароль.

Он идет ко мне, держа его перед моим лицом для Face-ID, и я просто стою, позволяя ему сделать это. Он кривит губы, отвращение и ярость горят на его лице.

Он смотрит на меня еще на мгновение, прежде чем заставить себя посмотреть на экран, нажимая кнопку воспроизведения.

Все молчат, наблюдая за тем, как он просматривает наше видео, я настолько потерялась в его прикосновениях, что понятия не имела, что это все для шоу или что нас снимают на камеру.

Я подавлена, мой желудок скручивается в узел, и я хочу убежать.

Нико медленно опускает телефон, смущение застилает его лицо.

— Я не… — он замолкает.

— О боже мой! — глаза Карли на мгновение встретились с моими, прежде чем вернуться к нему. — Только из-за стона Алекс пришел к выводу, что вы трахаетесь?

Мой взгляд устремляется на Нико, и я крепко сжимаю бровь. Он игнорирует ее и всех вокруг нас. Теперь его дыхание участилось, и он крадется ко мне.

— Ты… устроила все это дерьмо из-за этого? — он хрипит так тихо, что я не слышу его.

Я не могу в этом признаться. Какое право я имею злиться на нешл из-за того, на что сама согласилась заставлять других верить в ложь?

Он ждет ответа, а я не могу пошевелиться.

Карли выхватывает телефон у него из рук, и он отпускает его, ни разу не отвернувшись от меня. Ладони Нико опускаются по бокам моего лица, глаза смотрят прямо в мои.

— Ты видела, как он стоял у двери, — говорит он так, чтобы слышала только я.

Это не вопрос, но я все равно киваю.

— Ты думала, это представление для него…

Мои внутренности сжимаются, лицо искажается от его слов.

— Слушай меня, черт возьми. Он — последний ублюдок на этой планете, которого я когда-либо видел…

Мои руки поднимаются, чтобы накрыть его губы.

— Не лги сейчас ради ребят, — шепчу я.

Он смотрит в сторону, вспоминая, что у нас есть зрители, которые понятия не имеют, что на самом деле происходит между нами.

А что происходит между нами?

Нико отходит от меня на несколько шагов. Он скользит руками по моим волосам, наклоняя мою голову так, чтобы прошептать мне.

— После того, что случилось с Мирандой, я весь день был в полном дерьме, — он подходит ближе, глубоко вздыхая. — Сегодня меня выгнали с игры.

— Серьезно?

Он кивает.

— Не мог сохранять хладнокровие, из-за того, что мы поругались, — он смотрит мне прямо в глаза. — Я не хочу ругаться, Ди, — признается он.

И я тоже.

— Я вышел на крышу подышать, — говорит он мне. — Подумать. Нашел твою бутылку и знал, что ты приходила, хоть и был в бешенстве, я пошел искать тебя.

Моя грудь раздувается от глубокого вдоха, ожидая большего.

— Ты танцевала, убивая меня своим телом, о котором я не могу перестать думать, и я, блять, сорвался. Я должен был почувствовать тебя, поцеловать. Так я и сделал, и единственное, о чем я думал, когда ты была напротив меня, это как притянуть тебя еще ближе. Не было никакого шоу, — его губы прижимаются к моему уху, и я крепко зажмуриваюсь. — Я и ты, — хрипит он. — Вот что это было. Я поцеловал тебя, потому что должен был, Пикси. Я хотел этого. Вот и всё.

Мои мышцы напрягаются за мгновение до того, как легкий звон пробегает по позвоночнику.

Я отстраняюсь. Его глаза открыты и честны.

— Мне не нужна твоя ложь. Я хочу тебя всю.

Меня тянет к нему. Но я делаю шаг назад, тепло распространяется по моему телу, когда я шепчу:

— Докажи.

Замешательство появляется на его лице, прежде чем эта медленная, сексуальная ухмылка берет верх, и все, что остается — это решимость.

Нико хватает меня за руку, готовый оттащить прочь, когда внезапно видео проигрывается снова, на этот раз громче. Мой стон эхом отдается вокруг нас.

— О боже мой! — я закрываю лицо руками.

Нико резко оборачивается.

— Какого черта, приятель?

Мои глаза распахиваются, когда Нико вырывает мой телефон из рук Трента, и девушки, все трое сгрудившиеся вокруг него, пьяно хихикают.

— Вы придурки, — я слегка смеюсь, делая шаг к скамейке за столом, но Нико тянет меня за руки, и я поворачиваюсь обратно.

Он смотрит на меня скептически, его руки осторожно скользят вокруг моей талии, он притягивает меня к себе.

— Мы в порядке?

Можем ли мы быть настоящими?

Я была расстроена, потому что думала, что он поцеловал меня только для того, чтобы кто-то увидел, ради глупой сделки, которую мы заключили, что он на самом деле не мой, а я не его.

Как скоро он поймет, что я хочу быть «нами»?

— Не надо, Ди, — шепчет он, и я снова смотрю ему в глаза. — И не думай.

К черту.

— Он мне больше не нужен, — слова вылетают из меня прежде, чем я успеваю их остановить.

Каждый мускул в его теле сжимается. Срань господня, я сказала это.

— Что? — его тон резок, но я знаю, что это не от гнева.

— Алекс, — тихо признаю я. — Он мне не нужен. Я даже не помню, почему хотела его.

Его хватка на мне крепчает, согревая мое тело изнутри.

— Только не шути, малышка.

— Я не шучу, — прохрипел я.

Когда его брови опускаются, я продолжаю:

— Твоя малышка, — мои глаза встретились с его. — По-настоящему.

Я прижимаю ладонь к его груди, тяжелый стук его сердца бьется о мою руку.

— Пикси, — он наклоняется, касаясь моих губ. — Так и есть. Ты была ею, — подчеркивает он. — Даже когда ты этого не признавала вслух.

Он целует меня, и тяжесть, давящая на мои плечи, спадает.

Его.

Вот кто я такая.

Он чуть отстраняется и шепчет мне на ухо:

— И на случай, если возникнут вопросы, позволь мне сказать. Ты моя, Ди, а я твой. Это настолько реально, насколько это возможно.

Наконец-то.

========== Глава 24 ==========

Деми

С вечера пятницы Нико не переставал прикасаться ко мне, когда был рядом. Раньше он дразнил меня о том, что он собственник и будет держать меня всегда рядом с собой. Именно это он и делает

Он держит меня за руку, потом трогает мои волосы, прикасается к моей талии или рукам, к чему угодно.

Сегодня мы в Кейпер-Клиффс, прыгает в океан со скалы, жарим на гриле. Нико щелкает ремешком моего бикини или проводит ладонями по моим рукам, но сегодня днем его прикосновения медленные и гораздо более обдуманные.

Может быть, потому, что мы практически голые, в одних купальниках, и тепло его тела излучается на меня сильнее, чем обычно, или, может быть, я представляю себе всё это, потому что хочу, чтобы его пальцы опустились немного ниже и оставались там.

— Подружка, — шепчет мне на ухо Мэйси. — Тебе нужно охладиться, окунуться в воду, еще что-нибудь.

Я хмуро смотрю на нее. Она закатывает глаза.

— Была бы ты парнем, у тебя был бы стояк.

Я ничего не могу с собой поделать и громко смеюсь, привлекая внимание остальных, взбирающихся на камни сбоку от нас.

Карли качает головой и кричит:

— Что за чушь она там тебе нашептывает, Деми?!

Я игриво пожимаю плечами, и остальные улыбаются.

— Ничего такого, что было бы неправдой.

Мы с Мэйси смеемся, и, как я и ожидала, Нико спрыгивает со камней и крадется в мою сторону. Без рубашки, плавки красиво и низко висят над его волшебными бедрами. Тазовые кости мне вдруг захотелось обвести кончиками пальцев.

Это реально плохо, что наши друзья не поняли намека, когда мы попытались проскользнуть впереди всех на более высокую скалу для уединения, но нет. Внезапно им всем захотелось начать прыгать, и они пошли с нами.

Единственный человек, который остался внизу, это Трент, чтобы приготовить барбекю.

— Я пойду? Или мне быть с тобой в качестве огнетушителя? — шепчет Мэйси.

Я смеюсь, поднимаюсь на ноги и отряхиваю задницу. Нико скользит вверх, выжидательно поднимая бровь на Мэйси, которая подмигивает и занимает место, которое я освободила.

Его внимание переключается на меня, и он подходит ближе, кладя руки на мои голые ребра.

— Что я пропустил? — спрашивает он.

— Мэйси как обычно, советует мне прыгнуть в воду раньше чем я… прыгну на тебя.

Он мгновенно хмурится.

— Это какой-то дерьмовый совет.

Я смеюсь, откидывая голову назад.

— Если ты продолжишь так подставлять мне свою шею, я укушу тебя.

Я наклоняюсь к нему.

— Может быть, я этого и хочу.

Через несколько секунд он уже держит кончик хвостика волос в своих руках, дергая, заставляя мою голову откинуться назад.

— О, черт возьми, нет! — кричит Криста. — Если я не могу заставить Трента сбежать со мной, ты тоже ничего не получишь.

Я поворачиваюсь, чтобы улыбнуться, но мои глаза широко распахиваются. Они с Карли спешат к нам. Мои руки вылетают из рук Нико как раз вовремя.

— Отвали.

— Прыгай, — руки Карли упираются в бедра.

Я смотрю на Нико, который ухмыляется, поднимая подбородок.

— Неужели? Никакой помощи? Я запомню это, — я изумленно смотрю на него.

Он делает шаг вперед.

— Увидимся в воде, Ди.

Нико спрыгивает с выступа скалы. Я оглядываюсь, и он медленно выныривает, тряся головой, чтобы убрать волосы с лица. Он улыбается мне, плавая на месте.

— Здесь все чисто, — он смеется, быстро поднимая руки, подзывая меня к себе.

Я снова смотрю на девочек.

— Вы идиотки.

— А ты тут самая сухая, я уже два раза прыгала! Если у меня крысиные мокрые волосы, то и у тебя тоже, — Криста с улыбкой хлопает себя по бедру.

Я стону, поворачиваюсь, смотрю на плоские камни, которые окружают глубокую воду внизу, и прыгаю. Их крики подбадривают меня, и я быстро сплываю наверх и переводя дыхание.

— Здесь так холодно! — кричу я со смехом.

Нико хихикает, и я плыву туда, где он сидит на покрытой мхом плоской равнине, наполовину высунувшись из воды. Его волосы в беспорядке, поэтому, как только я оказываюсь там, ставлю колени на камень, я протискиваюсь между его ног и протягиваю руку, чтобы разгладить их.

Один маленький локон продолжает падать ему на лицо. Моя грудь находится на одном уровне с его лицом, поэтому он опускает подбородок на меня и смотрит.

— У тебя мурашки, — его взгляд падает на мои руки, и он гладит их, скользя вверх и вниз. — Это как-то связано с водой? — он хрипит.

Но я не могу ему ответить. Я смотрю на его рот, всего в нескольких дюймах от моей груди, не воспринимая ничего, кроме ощущения, что его кожа так сильно касается моей. Я могла бы протянуть руку и развязать свой лифчик, и без какой-либо просьбы он знал бы, что делать.

Мои соски твердеют, и его внимание переключается прямо на них.

Его хватка усиливается, кончики пальцев впиваются в меня.

— Ди… — он облизывает губы, неохотно переводя взгляд на меня.

Внезапно меня тянет назад, и я снова плюхаюсь в воду. Я выныриваю, смеясь, и отталкиваю Карли. Криста прыгает следующей, выскакивает и плывет слева от нас.

Мы любим это место и летом приезжаем сюда по крайней мере раз в неделю. Тут парковка внизу со встроенными барбекю и столами для пикника. Здесь красиво, тихо, зелено и чисто, ничего, кроме звуков отдыхающих людей, или мини-водопадов, которые просачиваются сквозь скалы.

— Эй! — Трент выходит из-за угла с щипцами в одной руке и полотенцем для своей девушки в другой.

Он бросает его, и она перекидывает ее через плечо.

— Еда готова.

— Ура! — Криста улыбается с криком. — А теперь Деми может притвориться, что ее влагалище мокрое от воды, давайте быстренько поедим и надерем этим людям задницы в волейбол!