Притяжение

36

Неудивительно, что брат отца выбрал это место для своего убежища. Старая сеть канализационных туннелей, когда-то являвшаяся частью процветающего города, теперь была забыта и погружена во тьму. Эти туннели, некогда служившие артериями городской жизни, обеспечивая его благоустройство, теперь были преданы забвению. Город наверху изменился, и вместе с ним изменились и подземелья.

Как только мы спустились сюда, лёгкие наполнились удушающим запахом затхлой сырости и плесени, который словно обволакивал всё вокруг. Ароматы гниющей органики, стоячей воды и давно не чистившихся стоков перемешивались в воздухе, создавая удушающий коктейль, от которого буквально хотелось отгородиться, но это было невозможно. Запахи проникали в кожу, оседали на одежде, становясь частью этого места, и их невозможно было просто игнорировать. Здесь всё казалось неподвижным, застывшим во времени, будто само пространство дышало гнилью и запустением, впитавшимся в его стены за долгие годы.

Тишина была такой густой, что казалось, можно было слышать, как капли воды срываются с потолка и падают на каменные плиты, эхо разносилось по пустым коридорам. Каждый шаг отдавался в ушах, резонируя с удушающей атмосферой этого забытого мира, где свет никогда не проникает, а жизнь, если она вообще здесь существует, затаилась в самых тёмных углах.

Плесень и грибок покрывали стены, густо разрастаясь на влажной поверхности, словно живые существа, впившиеся в кирпичи. Вековая копоть осела на стенах, превращая их в черно-серые поверхности, испещрённые пятнами ржавчины и следами стекающей воды. Лужи под ногами расстилались радужными масляными пятнами, там, где канализация пересекалась с потоками дождевой воды, пробивающимися из старого города.

По мере продвижения через эти узкие проходы, стены, казалось, придвигались всё ближе, сдавливая пространство. Эхо от каждого шага звучало, как шёпот древнего города, отзвуки уходили вдаль, лишь для того, чтобы вернуться, каким бы тихим ни был мой шаг. Но какая бы осторожность ни проявлялась, не покидало ощущение, что древний уже знал — его слуга мертва, а дом превратился в пепелище. Вода медленно капала с потолка, создавая монотонный ритм, который вместе с приглушённым шумом далёкого города сверху создавал гипнотическую атмосферу.

Мы разделились с остальными, чтобы охватить весь периметр подземных путей и быть начеку. Проклятых должно было быть больше, и мы не могли упустить ни одного. Остановившись возле полуразрушенных труб, мы с Николаем замерли, вслушиваясь в темноту. Издалека послышался скрежет когтей по бетону, и Николай мгновенно среагировал, ухватив меня за талию и увлекая в сторону. Из-за спины он достал изогнутый клинок, который блеснул в тусклом свете, пробивающемся сквозь щели в потолке.

Я удивленно посмотрела на него:

— На клыки и когти уже не полагаешься? — усмехнулась я, наблюдая за его действиями.

— Тут слишком тесно. Если превращусь, не смогу развернуться, — прошептал Николай, пристально вглядываясь в темноту. — Они прекрасно знали это, потому и выбрали для убежища эти места.

— Что ты хочешь сделать? Он там не один, — спросила я, ощутив напряжение в его голосе.

— Я отвлеку их на себя, а ты нападёшь следом, — сказал он, привставая. С легкостью, но нарочно громко, Николай вышел из укрытия, шаркая по бетону и расплескивая воду из луж, чтобы привлечь внимание.

Я прижалась к стене, наблюдая, как его фигура, словно тень, растворяется в темноте туннеля. В тот момент, когда шаги Николая отдалились, из тьмы перед ним донеслись тяжелые, приглушённые звуки. Проклятые почуяли его присутствие и начали двигаться в его сторону.

Мое сердце забилось быстрее, но я держала себя в руках, ожидая нужного момента. Вода капала с потолка, и этот ритмичный звук смешивался с тихими шорохами и скрежетом когтей в темноте. Николай намеренно замедлил шаг, привлекая внимание, и тогда я услышала шипение и хриплый рык, доносившийся из мрака. Все мои мышцы напряглись в ожидании, как натянутая струна. Рычание становилось все громче, и я услышала, как Николай бросился назад, заворачивая за угол. В этот момент мимо меня с ревом пронеслись две отвратительные твари, их когти скребли по бетону, оставляя за собой глубокие борозды.

Не медля ни секунды, я рванулась следом, отталкиваясь от стены, словно тень, и с силой прыгнула на шею проклятому. Когти глубоко вонзились в его плоть, я обвила ногами его мощное тело, удерживая свою позицию и разрывая кожу и мышцы. Прошлая схватка в переулке научила меня многому — главное не дать ему сбросить меня. Тварь взвыла от боли, и её жуткий крик эхом разнесся по узкому, мрачному коридору, на мгновение оглушая меня. Но я не поддалась, напротив, стиснув зубы, ещё глубже погрузила когти в его шею и рванула в стороны, разрывая артерии и сухожилия.

Чёрная кровь хлынула, заливая мои руки, и вместе с телом проклятого я рухнула на холодный бетонный пол. Мгновение показалось вечностью, и когда я подняла взгляд, увидела, как Николай уверенным, хладнокровным движением клинка отделяет голову твари от её тела. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах вспыхнуло что-то первобытное, дикое. Не удержавшись, я усмехнулась, ощущая прилив адреналина.

— И этот мужчина мой, — прошептала я, не сдерживая довольной усмешки.

— Нравлюсь? — он повернулся ко мне, не спеша вытирая клинок о шерсть мёртвого проклятого. На его губах играла тень ухмылки, словно он предвкушал мой ответ.

— Даже не передать как, — ответила я, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.

Подойдя ближе, я не могла сдержать улыбку, но внезапный рык проклятого заставил меня мгновенно обернуться. С другой стороны туннелей доносились звуки борьбы, и вдали мелькали отблески огня. Твари ревели от боли, и их вопли эхом разносились по мрачным коридорам.

Мы бросились вперёд, обогнув поворот, и увидели обугленные останки мертвых проклятых. Альви было не остановить. Как молния, она пронеслась между чудовищами, с яростным криком погружая руки в их плоть. От её прикосновения твари мгновенно вспыхивали изнутри, горя невыносимым пламенем. Её движения были столь стремительными, что даже воздух вокруг неё казался раскалённым.

На другой стороне туннеля, я заметила Ангела, сражающегося с особенно крупным чудовищем. Он отступал, отбиваясь с трудом — тварь была слишком мощной. Но Альви не замедлилась ни на мгновение. Покончив с очередным врагом, она повернулась к блондину, и в тот же миг перед ним вспыхнула огненная стена, заставив проклятого отшатнуться. Однако вампир, не обращая внимания на пламя, прошел сквозь него. Его глаза горели диким огнём, когда он с лёгкостью погрузил руку по самую кисть в грудь чудовища и вырвал её вместе с тёмным, пульсирующим сердцем.

— Напомни мне, чтобы я всегда был в списке тех, кто дорог твоей подруге, — с улыбкой произнёс Николай, оглядывая сцену с легкой иронией.

— Тебе придётся постараться, — с усмешкой ответила я, ощущая, как вокруг нас закручивался вихрь неукротимой силы и мрака.

Только сейчас, осмотревшись, я поняла, что мы находились в огромном, давно заброшенном зале. Стены, покрытые трещинами и пылью, намекали на то, что когда-то это была станция метро. Да, это точно была заброшенная станция, поглощенная временем и забвением. Вокруг бушевало сражение, и волки с невероятной быстротой и ловкостью расправлялись с проклятыми, их движения были точны, как удары молнии.

Но вдруг, весь этот хаос неожиданно прекратился. Прямо передо мной, на мгновение назад стремительно бегущий ко мне проклятый вдруг замер, словно кто-то дал ему приказ остановиться. Не теряя времени, я метнулась вперед и полоснула когтями по его шее, чувствуя, как острые лезвия прорезают плоть. Тварь рухнула на землю, издав последний предсмертный хрип.

Из тени, словно нарочно затягивая момент, вышел мужчина. Я замерла, и инстинктивно сделала шаг назад. Николай тут же оказался рядом, его взгляд был насторожен и сосредоточен. Мужчина медленно приближался, тихо посмеиваясь, его улыбка была полна холодного презрения. Его осанка была такой же безупречной, как у моего отца, а внешность казалась идеальной, без единого изъяна. На стильной одежде, несмотря на окружавший нас хаос, не было ни пятнышка, что только подчёркивало его пугающую уверенность.

Он осмотрел всех присутствующих с таким пренебрежением, что у меня невольно вырвалось тихое шипение. Словно ядовитый туман, от него исходили волны ненависти, настолько сильные, что я едва не поддалась этому чувству, ощутив, как оно проникает в меня, вызывая дрожь и гнев.

— Брат, достаточно, — отец шагнул вперёд, нарушая напряжённую тишину.

— Ох, как давно мы не виделись, — издевательски протянул мужчина, его голос был пропитан ядом. — Как поживает наша дорогая сестра?

— К чему эта вежливость? — голос моего отца дрожал от подавленного отчаяния, что было так непривычно слышать. — К чему всё это?

— К чему? — древний неожиданно зашипел, его лицо исказилось злобой, как будто сбросив маску спокойствия. — Ты прогнулся перед людьми! И что ты добился? Того, что вампиры теперь прячутся, как крысы, боясь показаться на свет! Люди должны быть в стойле, их место — быть нашим кормом.

— И к чему это приведёт? — не выдержав, я вмешалась, привлекая к себе внимание. — Тотальная война с людьми? Какой смысл пить всех подряд и начинать бессмысленную резню? Рано или поздно либо людей не останется вовсе, либо останется только выжженная земля, изуродованная войной.

Древний медленно перевёл взгляд на меня, его глаза скользнули по мне, оценивая.

— Кто это у нас тут? — с ядовитым интересом проговорил он, и на его лице мелькнуло узнавание. — Как она похожа… Ах да, на твою смертную любовницу, брат. Не смог удержать её, так поймал её дочь? Умно. — Он тихо засмеялся, его смех был холодным, словно удар хлыста.

— Не смей вспоминать её, — отец зашипел, и в его глазах вспыхнуло предупреждение. Когти на его руках удлинились, сверкая в полумраке, но он всё ещё держал себя в руках, пытаясь не поддаться ярости.

— Как жаль, что я был далеко в тот момент… — древний усмехнулся, наслаждаясь каждой произнесённой фразой. — Если бы я знал, что она больше не под твоей защитой… Мы бы с ней отлично повеселились.

Взгляд отца был полон тьмы, и воздух между ними словно искрился от напряжения. Казалось, ещё мгновение — и он сорвётся, позволив ярости взять верх. Николай слегка вышел вперёд, инстинктивно закрывая меня собой. Я посмотрела на него и мягко коснулась его руки, чуть кивнув головой, молча прося его не лезть в пекло. Он на мгновение задержал взгляд на моём лице, прежде чем вновь перевести его на древнего, его мышцы напряглись, готовые к действию.

— Мало того, что ты трусливо прячешься от людей, ты ещё и свою обращённую связал с псиной, — с презрением выплюнул древний, бросив взгляд на Николая. — Как тебя не воротит от того, что он её ещё и пометил?

От его слов Николай напрягся, и я услышала, как низкое рычание сорвалось с его губ. Кулаки сжались, но я сильнее сжала его руку, чувствуя, как волны ярости пронизывают его. Ещё этого не хватало — чтобы он ринулся на древнего, став лёгкой мишенью.

— Зачем ты хотел открыться людям? — спросила я, стараясь отвлечь внимание от нарастающего напряжения.

— Ну… это была не моя идея, — он закатил глаза с видимым раздражением и презрительно цыкнул. — Дал одной ведьмочке поиграться, а она, дура, возомнила себя богиней. Чую в тебе её кровь, — его губы растянулись в усмешке, глаза сверкнули синим огнём. — Значит, она просчиталась.

— Хватит… — устало проговорил отец, его голос дрожал от подавленных эмоций. Он обернулся к Николаю, взгляд его был полон заботы и решимости. — Смотри за ней и береги.

— Только без прощальных речей, — рявкнула я, ощущая, как напряжение нарастает до предела.

Отец улыбнулся, его взгляд смягчился, и в его глазах мелькнула гордость.

— Моя дочь, — тихо произнёс он, словно заключая в этих словах всю свою любовь и горечь, накопившиеся за долгие годы.

В следующее мгновение отец сбросил маску аристократа. Перед нами предстал древний вампир в своём истинном обличии. Рубашка треснула, обнажив мощное, мускулистое тело с серой, словно каменной кожей. За спиной распахнулись огромные кожистые крылья с длинными когтями на концах, а его руки трансформировались, когти увеличились втрое, превращаясь в смертоносные лезвия. Лицо изменилось до неузнаваемости: уши вытянулись, рот наполнился тонкими, но острыми, как бритвы, клыками.

С громким хлопком крыльев отец ринулся вперёд, и в одно мгновение оказался рядом с братом, их столкновение прорезало воздух, и они пронеслись через весь зал станции. Земля задрожала, когда отец с силой впечатал своего брата в бетонную стену, обрушивая на нас осколки камня и пыль.

Но в тот же миг оцепенение проклятых прошло, и они снова бросились в атаку. Я едва успела увернуться от одного, как когти моего врага прошли мимо, оставив только порыв ветра. В следующий момент я метнулась вперёд, и мои когти глубоко вонзились в плоть другого проклятого, разрывая его шею. Рядом волк, с бешеной яростью в глазах, вогнал клинок снизу в челюсть первого врага, отправляя его в небытие.

Вдруг мимо нас пролетел обломок железной трубы, сорвавшись с верхних конструкций, но отец ловко увернулся, его движения были быстрыми и точными, как у хищника. Однако мгновение промедления оказалось роковым. Древний брат с яростью сжал его шею и с огромной высоты бросил о землю, от удара пол содрогнулся. Я почувствовала, как в груди нарастает паника, и была готова броситься на помощь отцу, но в этот момент раздался крик Альви:

— Дэни!

Я замерла на мгновение, но этого оказалось достаточно. В следующий момент спину пронзила острая, невыносимая боль. Я рухнула на колени, воздух покинул мои лёгкие, а тело охватил огонь. В глазах потемнело, мир вокруг стал размытым, словно окутанным густым туманом. Угловым зрением я заметила Николая, который с яростным рычанием вырвал голову из тела того, кто нанёс мне удар когтями. Волк, полуобратившись, отбросил мертвое тело твари прочь и упал рядом со мной. Я пыталась вдохнуть, но каждый вздох отдавался невыносимой болью, и огонь продолжал расползаться по телу, сжигая меня изнутри.

— Плохо дело, да? — прохрипела я, пытаясь подняться, но тело не слушалось, и я снова рухнула на землю. — Отец… — Я искала его взглядом, отчаянно надеясь увидеть его в безопасности.

— С ним всё хорошо, Дэни… — Николай опустился рядом, осторожно касаясь моего лица, в его глазах плескалась паника, которую он едва сдерживал.

— Твою мать! — раздался рык Альви где-то рядом. — Ей срочно нужна кровь!

Все вокруг смешалось в хаотичный вихрь: звуки борьбы, крики, эмоции, словно накатывающие волны. Сквозь пелену боли и затуманенного сознания я увидела, как Николай быстро сбросил куртку, его лицо было сосредоточенным, а движения — решительными. Он поднял мою голову, и я ощутила тепло его кожи на губах.

— Ты что творишь?! Добить её решил?! — крик Альви пронзил воздух, но тут же затих, как только она поняла, что происходит.

— Он знает, что делает, — произнёс Ангел, его голос был спокойным, но полным тревоги.

— Милая, давай… — голос Николая дрожал, и в нём звучала отчаянная мольба. — Ты помнишь, я всегда верю тебе! Пей…

Из последних сил я выпустила клыки и погрузила их в его кожу. Сладкая, с едва уловимой терпкостью, знакомая кровь Николая потекла по моему горлу, заполняя меня жизненной силой. Я крепче сжала его руку, делая глоток за глотком, чувствуя, как боль постепенно уходит, огонь в венах стихает, оставляя только облегчение и неожиданное удовольствие, накатывающее волнами. Когда я наконец осознала, что делаю, резко отстранилась, тяжело дыша.

— Я не слишком много взяла? — выдохнула я, ещё не до конца придя в себя.

— Если понадобится, я готов отдать всю свою кровь ради тебя, — прошептал Николай, сидя рядом. Он наклонился ко мне и нежно коснулся губами моего лба.

От его слов сердце сжалось, переполненное чувствами. Я оперлась руками о землю, пытаясь привстать, и осмотрелась. Оказалось, что меня уже перенесли к стене, и я почувствовала её холод, отдающийся лёгкой болью в спине. Кровь Николая уничтожила яд проклятого в моих жилах, но раны заживут ещё не скоро. Мой взгляд скользнул к центру зала, и я увидела обезглавленное тело, нанизанное на обломок ржавой трубы.

— Перехватить выживших тварей. Никто не должен покинуть тоннели и проникнуть в город, — отдал приказ волкам Альфа, вставая. Он ещё раз наклонился ко мне, оставив быстрый поцелуй на моих губах, и, обратившись в волка, скрылся в тёмном проходе тоннеля.

Облегчение накрыло меня, когда я увидела, как отец медленно идёт ко мне. Раны на его теле почти затянулись, но одежда была изорвана и перепачкана кровью и грязью. Он был жив, и на его лице сияла усталая, но тёплая улыбка. С тяжёлым вздохом он сел рядом, прикрыв глаза и откинув голову к стене. Я последовала его примеру, устало закрыв глаза и склонив голову на его плечо, чувствуя, как он ласково провёл рукой по моей голове, его прикосновение успокаивало.

— Всё кончено… — с грустью и усталостью в голосе произнёс он. — Я наконец закончил то, с чем должен был покончить очень давно.

Мы сидели рядом, ощущая друг друга, и в этот момент, несмотря на боль и пережитое, я чувствовала, что наконец-то наступил долгожданный покой.