Привет из сказки

Глава 1. Испытание на прочность

Мужская версия происходящего…

Утренний звонок от отца настораживал, но проигнорировать его не было вариантов. Плохое предчувствие не покидало меня всю дорогу до родительского дома, а своим чувствам я привык доверять. Кивнув охраннику, я проехал во двор и остановился у парадного входа. Задерживаться все равно не собирался, так что отгонять машину в гараж не имело смысла.

Позвонив, я дождался, пока дверь мне откроет пожилой дворецкий. Кивнув ему, я быстро прошел в кабинет, дверь которого была приоткрыта. Сигаретный дым белыми облачками проплывал мимо, лишний раз доказывая, что все очень серьезно. Приоткрыв дверь, я без стука прошел внутрь. Отец сидел в любимом кресле напротив большого окна, наблюдая за мамой, гуляющей по зимнему саду.

— Ты быстро приехал, — скрипучий голос разнесся по помещению, заставляя вздрогнуть.

— Дорога была пустой. Что случилось, отец?

— Сядь, пожалуйста. Нам надо многое обсудить.

Решив лишний раз не волновать родителя, я сел в свободное кресло, стараясь сохранять спокойствие.

— Сегодня ко мне заходил Валентин Аркадьевич.

— Чего он хотел?

— Принес "радостные" вести, — нахмурился пожилой мужчина, а потом устало вздохнул. — Когда ты в последний раз видел Ирину, Егор?

— Месяцев пять назад, — взъерошив свои короткие волосы, я отвернулся от отца.

Воспоминания о любимой женщине до сих пор бередили душевные раны. И ведь как глупо у нас с ней все вышло…

— Значит, это правда, — задумчиво протянул отец. — Сынок, Валентин настаивает на вашей свадьбе. Чем скорее, тем лучше.

— Я не верю, что Ирина согласилась на свадьбу!

— А её мнения никто и не спрашивал. Учитывая родословную семьи Долотовых и их идеи о чистоте рода, они просто грезят о соединении наших семей.

— Но с чего вдруг они решились на такой шаг? Ведь сам Валентин Аркадьевич запрещал мне видеться с его дочерью!

— Все изменилось, сынок, — отец встал с кресла и протянул мне бумажный конверт.

Открыв его, я стал вчитываться в ровные и бесчувственные печатные строчки. Смысл доходил медленно, но когда это все же случилось…

— Не может быть!

— Может, сын, может. Поздравляю тебя со скорой свадьбой и намечающимся отцовством!

Возврат…

— Васька, я не хочу за него замуж!

— Ирочка, мы что-нибудь обязательно придумаем! — успокаивала я подругу, опасаясь за её здоровье.

Из-за беременности, которую успешно удавалось скрывать последние три месяца, девушка сильно похудела и отощала в эмоциональном плане. Ссоры с честолюбивой матерью нередко доводили до истерики, а потом приходилось часами приводить подругу в чувства, напоминая о вреде ребенку.

После того, как Настасья Никаноровна случайно подслушала разговор подруг о малыше, все стало еще хуже. Сначала она требовала сделать аборт, не беспокоясь о том, что единственная дочь может тоже погибнуть. Узнав же имя папочки, она заявила дочери, чтобы та готовилась к скорой свадьбе.

Ни уговоры, ни угрозы не подействовали на женщину, так что теперь оставалось лишь одно: подчиниться.

— Иришка, признайся честно, ты его еще любишь?

— После того, как он поступил со мной? Нет! Нет! И еще раз — нет! Он предал меня, втоптал в грязь, унизил!

— Значит, по-прежнему любишь, — вздохнула я. — Ирка, может, все-таки расскажешь, что между вами произошло?

— Не хочу об этом говорить, — буркнула подруга и вернулась к штудированию конспекта.

Я же задумалась. Как так можно: любить и ненавидеть одновременно? Почему некогда дорогие и близкие друг для друга люди внезапно становятся чуть ли не кровными врагами? Что влияет на такое поведение людей и есть ли способ избавиться от этого? Видимо, нет. Иначе супруги не поливали друг друга грязью в суде, пытаясь отвоевать кусочек когда-то нажитого совместно добра. Не делили детей… Не жалели о прошлом. Как же все сложно, но, в то же время, просто. Надо лишь дать любви шанс и поддерживать её огонь, прикладывая к этому обоюдные усилия. Только вот сложно найти половинку, которая так же, как и ты, стремилась бы к сохранению домашнего очага. Жаль…

— А где Катька?

— Да к ней сегодня родственники приезжают. Она пообещала подойти ближе к вечеру.

— В клуб, я так понимаю, ты больше ходить не будешь?

— Почему это не буду?! Животик еще маленький.

— Ириша, ты мне обещала, что после пятого месяца начнешь следить за собой. Мне бы не хотелось, чтобы в клубе с тобой что-то случилось. Если хочешь, мы останемся с тобой.

— И сорвете выступление? Нет, такого счастья мне точно не надо. Гориллыч потом меня точно прибьет.

— Не осмелится. Ты ведь знаешь, как он относится к женщинам, тем более, беременным.

— Да уж. Был бы он чуточку моложе, влюбилась и вышла за него!

— Ну-ну, — хмыкнула я, наблюдая за ярким румянцем, разлившимся по бледному личику. — Знаешь, вам до свадьбы надо бы поговорить.

— Не хочу! И видеть его не хочу!

— Ириш, неужели пять лет для тебя ничего не значат?

— Для меня они значили очень многое, а вот для него… Неважно. Давай просто закроем эту тему?

— Как скажешь, — вздохнула я, возвращаясь к своей тетрадке.

Минут сорок спустя тишину комнаты нарушил звонок мобильника. Поморщившись, я нажала на прием вызова.

— Василиса, ты домой когда собираешься? — проворковала мачеха.

— Не знаю, — буркнула в ответ я.

— Если сможешь, вернись до восьми. Тебя ждет большой сюрприз!

— Ладно, — нажав на отбой, я откинула телефон в сторону.

— Васька, неужели так сложно нормально поговорить с матерью?

— Она мне не мать!

— Но воспитывала тебя последние десять лет именно она.

— Потому что не хотела потерять денежки папочки!

— Ты утрируешь. Если забыла, у неё свой магазин, который приносить хороший доход.

— Да уж, торговать бельем нынче модно. Особенно хорошо расходятся французские полупрозрачные тряпочки.

— Дурочка! — хмыкнула подруга, чистя апельсин. — Вот когда у тебя появится мужчина, для которого ты захочешь быть красивой и желанной, тогда мы с тобой и поговорим о "тряпочках".

— Уж не благодаря ли этому магазину ты последние пять месяцев полнеешь в районе талии?

— Ты противная, знаешь об этом? — огрызнулась девушка.

— А ты — страус! Все время прячешь голову в песок!

— Зато мне так спокойнее, — зевнув, Ирка отложила конспект. — Все, я больше не могу.

— Кушать хочешь?

— Только апельсиновый сок. Больше ничего не лезет.

— Сейчас принесу, — нацепив мягкие тапочки, я пошлепала на кухню.

Так, где у нас были свежие апельсинки? Нету… Как нету?! А кто их сожрал? Хм, московское время — семь часов, значит, универмаги еще работают. Эх, ничего не поделаешь, придется по морозу, рискуя своим здоровьем, идти и добывать пепельсинки (как любит их называть Катька) для подруги.

Натянув уги и теплую куртку, я проигнорировала лифт и потопала вниз пешком. Третий этаж не такое уж большое расстояние до земли, хотя, еще зависит, с какой стороны на это смотреть. Кивнув охраннику, стерегущему покой жителей дома, я выбежала на улицу и, скользя по покрытому льдом асфальту, поехала к магазину.

Ну, как обычно, у кассы образовалась целая пробка. Интересно, пока буду покупать фрукты, она рассосется? Ладно, что не сделаешь, ради подруги. Целенаправленно прошествовав к нужному ряду, я замерла, наблюдая, как последние оранжевые шарики исчезают в корзинке какого-то парня. Не-е-ет! Подскочив к нему со спины, я некультурно гаркнула:

— Дяденька, не дайте погибнуть от недостатка витамина С беременному ребенку!

Сначала парень шуганулся от меня в сторону и только потом развернул свой корпус. Сделав самые жалостливые глаза, я уставилась в лицо знакомому незнакомцу.

— Ты?! — одновременно произнесли мы.

— Ты меня преследуешь! — обличительно ткнув пальцем в голубоглазого парня, я деловито стала вытаскивать из его корзинки апельсинки.

— Это ты за мной бегаешь! Что, поцелуй так понравился?

— Без обид, но целуешься ты как "голубок"! А такие парни, к счастью, меня не интересуют.

— Что?! — пока блондин приходил в себя, я сложила пепесинки в пакетик и собралась к кассе. — Ты что творишь?!

— Мне они нужнее!

— Ничего подобного! У меня друг ест только апельсины, так что прости, но они — мои!

— А у меня подруга беременная! Прояви сочувствие к пузатенькой даме, ей и так сейчас нелегко!

— А кому вообще легко?! Между прочим, у меня друг тоже пузатенький, но я же молчу об этом.

Короче, пока мы спорили, оставленный без присмотра пакетик забрал какой-то дедок. Наблюдая, как он расплачивается на кассе, мы некоторое время молчали.

— Это ты во всем виноват!

— Я?! Да это ты раззява!

— Сам дурак! — окончательно расстроилась я. — Блин, где мне теперь пепесинки искать?

— В соседнем универмаге.

— Ты соображаешь, сколько до него переться?!

— А вот это уже твои проблемы, — пожал плечами этот удод, и пошел в противоположную от меня сторону.

— Ну нет, мальчик, так просто ты от меня не отделаешься!

Выскочив на улицу, я притаилась возле стоянки. Блонди пришлось ждать аж двадцать минут, за которые я успела потанцевать, спеть и довести до кондражки какую-то тетку. Как только Блонди оказался в поле видимости, я мелкими перебежками последовала за ним. Улучив момент, пока он возился с продуктами, загружая их в багажник, скользнула на пассажирское сидение. Надеюсь, у него хватит совести не выкинуть меня из тачки.

Уложив пакеты, парень спокойненько прошел к водительскому месту и, устроившись за рулем, замер.

— Ты что тут делаешь?

— Я призрак, призванный ангелом справедливости! Моя задача — всю жизнь напоминать тебе про спизд…ой, стащенные апельсинки!

— Так, девушка, будьте добры — покиньте мой автомобиль.

— Пока не довезешь до магазина, даже не надейся.

— А ты наглая, — покачал головой Блонди.

— Извини, пожалуйста, но это не я решила потренировать целовалку в парке!

— Прощаю, — благосклонно кивнул парень, заводя машину. — И только из-за того неудачного инцидента, так уж и быть — подвезу тебя.

— Мой принц! — пробурчала я.

— Царевич, — поправил Блонди.

— Что, прости?

— Меня называют Царевич, а не принц. Прошу не путать.

— Засранец ты, — тихо пробурчала я, не желая и дальше испытывать выдержку парня.

Плавно тронувшись с места, парень вывел свой аппарат на проезжую часть, осторожно лавируя между разноцветными авто. Включив музыку, он демонстративно игнорировал меня. Ну и пофиг!

Моя голова сейчас была забита абсолютно другими мыслями. Например, какого черта я села в машину к совершенно незнакомому парню, купившись на его невинную внешность. А еще было интересно, куда он меня везет, потому что нужный универмаг находился в другой стороне!

— Мы куда? — пропищала я.

— В лес, — равнодушно пожал плечами парень. — Хочу изнасиловать тебя, а потом прикопать под "Деревом желаний". Глядишь, оно примет кровавую жертву и начнет исполнять чужие мечты.

— Ты псих?!

— Справку показать? Врачи вообще советовали мне сидеть дома и не нервничать лишний раз, чтобы кровожадные наклонности не проявлялись. Прости, ничего личного, ты просто под горячую руку попалась.

От монотонного голоса парня мне стало по-настоящему страшно. А еще с учетом того, что количество машин как-то подозрительно уменьшилось, вообще жуть! А-а-а, с кем я связалась?! Вот говорила мне Ира: "Васька, я знаю, что головой ты думать не умеешь, но хоть к попе прислушивайся, а потом делай!", а я на это обижалась. Вот и результат! Сейчас лишат меня так тщательно лелеемой девичьей чести и все, конец истории со мной в главной роли.

А может, еще удастся сбежать? Обычно в фильмах похищенные барышни выжидают момент, открывают двери и выпрыгивают, благополучно приземляясь в мягкую травку. У меня же в наличии асфальт с грязным снегом, второй ряд и скорость под двести. Нет уж, лучше пусть насилуют, чем сломать себе все конечности. А вообще… Вон светофор мигает. Может, все-таки получится сделать ноги без последствий для здоровья? Ладно, попытка — не пытка.

Приготовившись, я вцепилась в ручку двери и, как только машина затормозила, выпрыгнула наружу. С выпученными глазами я понеслась в сторону домов, очень надеясь, что Блонди поленится скакать по сугробам в погоне за добычей.

— Сумасшедшая, ты куда рванула?! — раздался голос сзади, отчего я побежала еще быстрее.

Морозный воздух обжигал легкие, но испуганные мозги почти не замечали этого. Сейчас в них кружила лишь одна мысль — быстрее! Пару раз поскользнувшись и от души приложившись самым проблемным местом, я все-таки сумела оторваться. Только вот интересно, куда я попала?! Мамочки…

Так, главное не паниковать прежде времени! Сейчас позвоню Катьке, опишу ей окружающую обстановку, а она уж точно сможет помочь выбраться отсюда. Интересно, а я деньги на счет кидала сегодня?

— Алло, Катюня, выручай!

— Васька, не кричи. Что такое?

— Я в дворах заблудилась. Теперь не знаю, где нахожусь.

— А что ты там вообще забыла?! Вроде у Ирки сидела.

— От маньяка убегала! Катя, давай об этом позже. Лучше помоги выбраться!

— Так, опиши мне местность. Что и где видишь?

— Катя, я вообще нефига не вижу! Ночь на дворе, чтоб её!

— Не истерии. У тебя фонарик в телефоне есть, паникер малолетний.

Стукнув себя по лбу, я включила фонарик и посветила на ближайшую стенку.

— Так, тут надпись: "Настя, я тебя люблю!", потом "Сережа иди на х…"

— Не продолжай! — прервала меня наша любительница культурной речи. — Это типичные надписи. Лучше почитай, что написано на голубой табличке белыми буквами. Она должна быть метра на полтора выше твоей головы.

— Так, сейчас. А вот, нашла: "улица Та-ран-ти-нов-ка", — читая по слогам, произнесла я.

— Тогда беги оттуда как можно скорее!

— Почему? — испугано пискнула я.

— У тебя на хвосту Ума Турман!

— Катя, ты — дура! И это не смешно.

— Прости, — хрюкнула в трубку подруга. — Ладно, видишь справа просвет? Топай туда, а потом повернешь на лево и до стоянки таксистов. А там сама разберешься. С тобой поговорить, пока будешь идти?

— Лучше Ирке позвони, а то у меня батарейка сдыхает. Скажи, чтобы она меня не ждала. Я сразу домой поеду.

— Ладушки. А в клуб пойдешь?

— В одиннадцать, как обычно.

— Тогда до встречи. Отключившись, я медленно побрела по темной улице, мысленно желая Царевичу самых страшных мучений.