Пробуждение

Глава 20. Тьма и свет

Сегодня я надел на Дэвида Рэдстоуна наручники. Морган тоже была при этом - от первой до последней минуты. Сомневаюсь, что она когда-нибудь сможет простить меня.

Но я должен был попытаться, потому что она нужна мне. О, Богиня, как же она мне нужна!

Наверное, я влюбился. И теперь мне страшно.

Джиоманах

Я смотрела на Дэвида, стоявшего на коленях в снегу, раздавленного стыдом и мукой, видела искаженное болью лицо Хантера, вынужденного делать свое дело, и туг во мне внезапно будто сломалось что-то. Я даже не поняла, что произошло - меня словно толкнули в спину. Ни о чем не успев подумать, я вдруг повернулась и побежала. Я спотыкалась и падала, увязая в снегу, сучья цепляли меня за куртку, ветка березы больно хлестнула по лицу и запуталась в волосах. Не обращая внимания на боль, я дернулась, раздался сухой треск, и береза чуть слышно застонала от боли. Все живое способно испытывать боль. Я была частью этой паутины, испытывала боль, и сама в свою очередь причиняла ее.

Вынырнув, наконец, из гущи деревьев, я обнаружила, что оказалась позади какого-то здания. Ни в одном окне не горел свет. Магазинчик практической магии словно провалился под землю. Я вертела головой, тщетно стараясь понять, куда я попала. Впрочем, мне было все равно. Я все бежала. Грудь у меня разрывалась от боли, дыхания не хватало. Вдруг позади меня послышался топот, и я почувствовала знакомое присутствие. Скай.

- Морган, подожди! - крикнула она. - Пожалуйста, остановись!

Мысленно прикинув, удастся ли мне убежать от нее, я поняла, что это вряд ли возможно. Ноги у меня подламывались, легкие вот-вот готовы были лопнуть. Что ж, ничего не поделаешь. Я перешла с бега на шаг, и через мгновение она схватила меня за рукав.

Скай тоже успела задохнуться. Держась друг за друга, мы старались перевести дух. Наконец она заговорила.

- Знаешь, когда охотник допрашивает кого-то, это всегда тяжело…

- Тяжело?! - взвилась я. - В жизни своей ничего более ужасного не видела! Господи, и как только Хантер может заниматься таким делом?!

Скай резко ответила:

- Ты что же думаешь, ему это нравится?! Увиденное вновь встало у меня перед глазами, и рот наполнился клейкой слюной.

- Он ведь сам выбрал это занятие, не так ли? - угрюмо бросила я. - Не мог же он не знать, чем ему придется заниматься?! Что ж, поздравляю - из него получился великолепный охотник!

В воздухе повисло долгое молчание.

- Эх, врезать бы тебе как следует! - вздохнула Скай. - Сама не понимаешь, что несешь!

Я смутно помню, что было дальше. Не успев ни о чем подумать, я выбросила вперед руку, и «ведьмин огонь» полетел в Скай. Но она только небрежно щелкнула пальцами, и синий шар метнулся в сторону и исчез в небе, словно гигантская петарда.

- Ты здесь не единственная ведьма, - низким, злым голосом проговорила Скай. - Может быть, силы у тебя и побольше, чем у меня, зато я куда лучше умею ей пользоваться. Так что забудь об этом, потому что из этой схватки тебе не суждено выйти победительницей.

Честно говоря, у меня и в мыслях не было швырять в нее «ведьмин огонь» - просто я разозлилась, нервы у меня были на пределе, и обидных слов Скай оказалось достаточно, чтобы заставить меня взорваться.

- Не до драк мне. Устала, как собака, еле на ногах держусь, - проворчала я.

- Ну и хорошо. Раз так, тогда успокойся и послушай меня. То, что приходится делать Хантеру, тяжелее всего для него самого.

- Тогда зачем он этим занимается? - выпалила я. - Зачем ему это нужно?

Скай зябко сунула руки в карманы куртки.

- В основном из-за смерти Линдена. Хантер до сих пор винит в этом себя. Поэтому для него профессия охотника вроде как наказание. Хантер считает, что если ему удастся спасти хоть кого-то, то, может, это станет искуплением за смерть младшего брата. Но я-то знаю, чего это ему стоит и как он мучается, когда случается такое, как сейчас.

Ветер между тем усилился, и мне пришлось поднять повыше воротник куртки.

- Послушать себя, так для него это вроде самоистязания.

- В общем, примерно так и есть, - вздохнула она. - И хотя в свое время совет полностью оправдал Хантера, сняв с него вину в смерти Линдена, он до сих пор винит во всем себя. Такой уж он человек.

Я отвела глаза в сторону. Там, дальше, кипела жизнь - сверкали и переливались неоновые огни рекламы, слышался шум машин, люди спешили с работы домой. Это был совсем другой, нормальный мир. И как-то дико было думать, что всего в двух шагах от него существует древняя и страшная магия.

- Все равно не могу представить себе, что вынуждает Хантера быть охотником, - упрямо повторила я. - Его же никто не заставлял! Выходит, ему это нравится.

Скай повернулась и посмотрела мне прямо в глаза.

- Попробуй взглянуть на это по-другому. Видя, сколько горя и бед несет с собой черная магия, Хантер решил посвятить свою жизнь борьбе со злом. Это святое дело, Морган. Не можешь же ты винить его за это?

- Я и не виню, - тихо прошептала я. - С чего ты взяла?

- Есть еще кое-что, о чем ты не подумала, - продолжала она. - Вспомни - из всего Белвикета уцелела ты одна. Так неужели же ты не понимаешь, как это важно, чтобы именно ты помогла ему в этой борьбе? Мы не можем… не имеем права допустить, чтобы черная волна захлестнула весь мир.

Я ошеломленно потрясла головой.

- Знаешь, мне казалось, что я уже немного привыкла ко всему этому… ну, что я ведьма, что мои родители - не родные мне… Смирилась даже с тем, что сделал со мной Кэл. И вот теперь ты говоришь мне о том, что между добром и злом идет настоящая война…

- Да, - твердо сказала Скай. - Это и есть война - и она так же ужасна, как любая другая. Мне очень жаль, но ты просто не можешь остаться в стороне. Тут уж ничего не поделаешь.

- А моя семья даже не представляет себе, что темные силы существуют на самом деле.

- Ну, думаю, ты это зря. Они ведь католики, верно? А церковь всегда учила, что на свете существует такая вещь, как зло. Правда, она называет его по-другому, не так, как мы, и учит сражаться с ним совсем другими методами, но ведь это ничего не меняет, правда? Темные силы и зло всегда были частью нашей жизни.

- Ага, а меня, выходит, случайно угораздило вляпаться в это по самые уши, да? Вот уж повезло, ничего не скажешь!

На губах Скай мелькнула улыбка.

- Ну… примерно так. Утешайся тем, что ты хотя бы не одна, - кивком головы она указала в сторону телефонной будки. - Я попросила Хантера отвезти Дэвида к нам. А нам с тобой придется кому-нибудь звонить. Иначе нам в век отсюда не выбраться. Может, Бри нас подвезет?

Я выудила из кармана горсть мелочи.

- Я ей позвоню.

Спустя какое-то время приехала Бри и подбросила нас до дома. Едва добравшись до своей комнаты, я рухнула в постель и уснула, как убитая. Весь следующий день я носа никуда не высовывала. Мне не хотелось никого видеть - даже тех из своих приятелей, кто не имел к Викке ни малейшего отношения. Я чувствовала себя как кошка с перебитым хребтом, которую вдобавок переехал паровой каток. Это было ужасно - казалось, то, что произошло вчера, раскололо мою жизнь на две части. Перед глазами все время стоял тот, самый первый круг, когда Кэл впервые приобщил меня к Викке. Тогда она казалась мне прекрасной. Теперь я поняла, что она несет с собой боль.

После школы я тут же закрылась у себя и уселась за уроки - математика, потом история, английский и так далее, - старательно отгораживаясь от всего, что так или иначе было связано с магией. Сейчас мне было противно даже думать о ней. Спустя какое-то время Мэри-Кей крикнула мне, что пошла погулять с Дарси и пообещала, что вернется к ужину.

Это напомнило мне, что сегодня моя очередь готовить. Около половины шестого я сползла вниз и принялась изучать холодильник. Потом, оглядев свой улов - кусок говядины, лук, консервированные помидоры, чеснок, банку чили и упаковку хлеба грубого помола, взялась за дело.

Я как раз высыпала на сковородку нарезанный лук, когда чутье ведьмы подсказало мне, что Хантер где-то рядом. «Проклятье!» - выругалась я про себя. Интересно, что ему нужно на этот раз? Как бы там ни было, похоже, ужин придется отложить. Я уменьшила под сковородкой огонь и бросилась открывать.

Я распахнула дверь как раз в тот момент, когда Хантер свернул на дорожку, ведущую к нашему дому. Лицо у него было серое.

- Извини, дел по горло, - недовольно объявила я, после чего молча двинулась на кухню.

Конечно, я догадывалась, что обидела его, но ничего не могла с собой поделать. Все было забыто - слова

Скай, то, что подсказывало мне мое собственное сердце, теперь я видела в Хантере только охотника.

Он молча последовал за мной на кухню. Я принялась резать на доске помидоры.

- Заехал узнать, как ты, - пробормотал наконец Хантер. - Вчера тебе, похоже, пришлось нелегко…

- Я-то ладно. А вот ты чего такой кислый? - буркнула я, и Хантер вздрогнул, будто от удара.

- Это всегда тяжело, - глухо проговорил он. - И потом, если честно, он все-таки попал в меня…

Странно, но я вдруг испугалась - до этого мне даже в голову не приходило, что его могут ранить. Или даже убить.

- С тобой все в порядке? - всполошилась я.

- Не волнуйся. Ты забыла, что я еще и целитель?

Я выложила на сковородку нарезанный перец, смешала его с помидорами и взялась резать хлеб.

- У меня плохие новости, - сказал Хантер. - Только что узнал приговор совета. Они не хотят и слушать о том, чтобы помиловать Дэвида.

Деревянная лопаточка, которой я мешала помидоры, выпала у меня из рук и с глухим стуком шлепнулась на пол. Мы с Хантером одновременно нагнулись, чтобы поднять ее, но Хантер оказался быстрее. Сунув лопатку мне в руки, он продолжал, стараясь не смотреть мне в глаза:

- Приговор суров. Совет, посовещавшись, решил связать Дэвида и лишить его волшебной силы, чтобы он никогда больше не мог заниматься магией. - Губы Хантера дрогнули.

Что- то подсказывало мне, что для него это тяжелее, чем для всех нас… кроме разве что самого Дэвида. Я вдруг вспомнила, как Дэвид когда-то говорил мне, что ведьмы, лишившись возможности заниматься магией, частенько сходят с ума.

- А кто приведет приговор в исполнение? - одними губами спросила я. - Кто-то из совета?

Лицо Хантера стало каменным.

- Я сам. Это должно случиться завтра, на закате. Мне понадобятся свидетели. На этот раз четверо. Естественно, все они должны быть ведьмы.

Я ошеломленно уставилась на него, уже догадываясь, о чем он хочет меня просить. В глазах Хантера застыла боль.

- Нет! - прошептала я, отшатнувшись от него, как от прокаженного. - Ты не можешь просить меня участвовать в этом…

- Морган… - тихо прошептал он.

В моей душе вдруг словно сломалось что-то. Отшвырнув лопаточку в сторону, я заплакала навзрыд.

- Ненавижу все это! - рыдала я. - Если быть ведьмой значит участвовать во всем этом, так пропади она пропадом, эта ваша магия! Не хочу, слышишь? Господи, как я устала! Я измучилась, Хантер! И не хочу мучиться и дальше!

- Я знаю, - проговорил он, и голос его дрогнул. Руки Хантера вдруг обвились вокруг меня. Через мгновение я уже уткнулась носом ему в плечо и захлюпала носом. Немного успокоившись, я подняла голову и вдруг заметила, что у него в глазах тоже стоят слезы. - Прости, Морган.

И тут я впервые вспомнила то, что мне когда-то сказал Кэл - что во всем есть прекрасная и темная сторона. Что нет радости без печали, как нет розы без шипов. Что если есть жизнь, то, значит, есть и смерть. И до меня, наконец, дошло, что бесполезно избегать боли и страданий - это так же глупо и бессмысленно, как отказаться от радости и счастья.

Хлюпая носом и заливаясь слезами, я прижалась к Хантеру. Время, казалось, остановилось. Что-то шепча мне на ухо, Хантер ласково гладил мои спутанные волосы. Понемногу я успокоилась. Отодвинувшись, я вытерла глаза и поспешила уменьшить огонь под сковородкой, пока еще не все сгорело.

Глубоко вздохнув, Хантер осторожно смахнул слезинку с моей щеки.

- Хорошо, что тебя никто сейчас не видит! - хмыкнул он. - Ну и зрелище! Ведьма - и вдруг хлюпает носом, как ребенок!

Вытащив из кармана платок, я шумно высморкалась.

- Да уж, могу себе представить! Выгляжу как форменное чучело, да?

- Вовсе нет. Ты выглядишь, как человек, у которого достаточно мужества,., чтобы сделать то, чего требует от него долг - как бы мучительно это ни было. По-моему, ты очень красивая, Морган…

Я ничего не успела сказать, даже удивиться не успела - его губы внезапно прижались к моим губам, и через мгновение мы уже целовались. Вначале губы Хантера едва касались моих. Это больше походило на ласку, чем на поцелуй влюбленных. Но тут во мне вдруг словно всколыхнулось что-то, и я прижалась к нему с неистовой страстью. Это было, как если бы я внезапно почувствовала, что в нем есть нечто, чего я хочу больше всего на свете… без чего я просто не смогу жить, как без глотка свежего воздуха. Мне показалось, что Хантер чувствует то же самое.

Когда мы, наконец, нашли в себе силы отодвинуться друг от друга, сердце у меня стучало и едва не выпрыгивало наружу. Я провела языком по припухшим губам.

- О… - Вот все, что я могла сказать.

- Вот именно, - прошептал он.

Мы еще долго стояли молча, глядя друг на друга так, будто до этого никогда не виделись. В ушах у меня шумело. Я изо всех сил пыталась придумать, что бы такое сказать, когда услышала, как возле дома притормозила машина. Это вернулся отец.

- Ну… - Хантер смущенно пригладил волосы. - Знаешь, я, пожалуй, пойду.

- Да… конечно.

Я проводила его до дверей. И только тут вспомнила, зачем он приходил.

- Осталось только как-то пережить завтрашний день, да? - вздохнула я.

- Да, - не глядя на меня, кивнул Хантер.

- Ладно, - я прижалась головой к косяку. - Я приду. - Глаза у меня снова защипало. - О, Богиня! - в отчаянии воскликнула я. - Неужели же это никогда не кончится?!

- Обязательно кончится. - Хантер, склонившись ко мне, быстро прижался губами к моим губам. - Я обещаю. Но только после того, как закончится завтрашний день.

Во вторник на закате мы собрались в доме Хантера - сам Хантер и Скай, естественно, я и еще какой-то костлявый юнец, лицо которого неожиданно показалось мне знакомым.

- По-моему, я вас где-то видела. Только не могу вспомнить где, - созналась я.

- Наверное, на вечеринке в магазине практической магии. Я гитарист, играю в «Фианне». Да, классно тогда повеселились. - Он уныло покачал головой.

- Так вы племянник Элис! - сообразила я.

Кивнув, он протянул мне руку.

- Диармид, - потом смущенно пожал плечами. - Не тот случай, чтобы ждать, пока нас представят друг другу, согласны?

- А Элис тоже придет? - спросила я.

- Она уже здесь, - мрачно буркнул он. - Начала рыдать, едва переступив порог дома. Сейчас она наверху, вместе со Скай. Тетушка Элис до сих пор считает, что все люди хорошие. И все еще отказывается верить, что Дэвид… ну, что он занимался черной магией. Он ведь ее лучший друг… впрочем, вы и так это знаете.

Наконец все были в сборе. Я мысленно пересчитала нас - пятеро: Хантер, Элис, Скай, Диармид и я. Угрюмо кивнув головой, Хантер провел нас в заднюю часть дома.

На алтаре и во всех углах комнаты мерцали свечи. За окном злобно выл ветер - тряс стеньг, швырял в стекла пригоршни ледяной крупы. По ногам тянуло сквозняком.

Дэвид стоял на коленях в дальнем углу комнаты. Ярко-синие лучи пентаграммы, словно тюремная решетка, отделяли его от всего остального мира. На нем не было ничего, кроме простой белой рубашки и таких же брюк, из которых торчали босые ноги. Руки Дэвида были связаны сзади веревкой, голова бессильно склонилась на грудь. Вид у него был испуганный и затравленный. Я едва не протянула руку, чтобы погладить его по плечу, но вовремя спохватилась - лучи пентаграммы были крепче любой стены.

Хантер махнул рукой. Повинуясь этому жесту, мы встали каждый возле своей вершины пентаграммы. На полу возле Скай я заметила барабан. Элис стояла молча, только в глазах ее застыла печаль.

Хантер очертил пентаграмму кругом из соли, не забыв о символах всех четырех стихий, и стал взывать к хранителям каждого из них.

- Мы смиренно молим всемогущую Богиню быть с нами, пока будет вершиться суд. С заходом солнца мы лишим Дэвида Рэдстоуна той волшебной силы, которой когда-то ты щедро наделила его. После этого он снова станет простым смертным. С этого момента он навсегда забудет о магии и колдовстве, о его силе и очаровании и навечно лишится своей волшебной силы. Дэвид уже никогда не сможет творить зло. С этой минуты ему уже больше никогда не быть одним из нас.

- Дэвид Рэдстоун, международный совет ведьм вынес тебе свой приговор, - ровным голосом продолжал Хантер. - Ты воззвал к темным силам, и в результате этого едва не погиб ни в чем не повинный человек. За это преступление ты будешь навсегда лишен своей силы. Ты меня понял?

Дэвид едва заметно кивнул. Глаза его были закрыты, как будто ему было невыносимо смотреть нам в глаза.

- Ты должен ответить, - настаивал Хантер. - Ты понял, каков будет твой приговор?

- Да, - едва слышно прошептал Дэвид.

С губ Элис слетел сдавленный крик. Краем глаза я успела заметить, как Диармид сжал ей руку.

- Гнев или злоба тут ни при чем, - предупредил Хантер. - Мы судьи, а не мстители и не палачи. Итак, начнем.

Скай начала размеренно бить в барабан. Сердце у меня сжалось - почему-то мне вспомнился заунывный звон колоколов во время погребальной службы. Казалось, этому не будет конца. Я не сразу почувствовала, как что-то изменилось. Глухой стук барабана постепенно заворожил нас - теперь наши сердца бились ему в унисон, а сила, которой обладал каждый из нас, слилась воедино и, обратившись в поток ослепительно-белого пламени, окружила пентаграмму, внутри которой был заключен Дэвид.

Я заметила, как Дэвид скорчился на полу, словно стараясь стать как можно меньше, чтобы избежать змеившихся вокруг него потоков ослепительного синего и белого пламени.

Удары стали чаще и как будто настойчивее, и словно в ответ на это пламя вспыхнуло ярче. Теперь сила, которой обладали мы пятеро, стала единым целым. Поток энергии, обтекающий пентаграмму, буквально пульсировал. Мы вытянули руки перед собой, и в груди у меня что-то как будто перевернулось, когда я почувствовала, как моя собственная сила, знакомая и могучая, вливается в меня, вновь покорная моей воле.

Шагнув вперед, Хантер коснулся пентаграммы рукояткой своего атами. Я невольно зажмурилась - на какую-то долю секунды кинжал вспыхнул пронзительно-белым и голубым пламенем. Подняв кинжал над головой, Хантер медленно двинулся вдоль пентаграммы, описывая круг за кругом над головой Дэвида.

Вделанный в рукоятку кинжала сапфир ослепительно вспыхивал всякий раз, как Хантер поворачивал руку.

Я завороженно смотрела, как наша сила, следуя за рукой Хантера, образовала в воздухе сверкающую спираль и как спираль эта сначала медленно, а потом все быстрее принялась вращаться вокруг Дэвида.

Съежившись, он жалобно заскулил, словно побитая собака, и в то же мгновение в воздухе возникло призрачное видение - сам Дэвид, только совсем еще юный, почти мальчик - и тут же исчезло, в бешеном водовороте пламени у него над головой. Один образ сменял другой. Вот Дэвид в своей мантии волшебника, с кинжалом атами в руке произносит заклятие; вот он, подняв с земли птицу со сломанным крылом, исцеляет ее, а потом растроганно смотрит ей вслед; вот он наносит на карту звездного неба фазы Луны. Картинки мелькали все быстрее, сменяя друг друга, словно в калейдоскопе: Дэвид смотрит в волшебный кристалл, Дэвид за прилавком в магазине практической магии, Дэвид и еще какой-то мужчина стоят, взявшись за руки во время круга… Все это сейчас навеки уходило от него, кружась в сверкающем водовороте у него над головой и исчезая, чтобы уже не вернуться назад. Я зажмурилась - мне показалось, что это душа Дэвида навеки покидает его… Наверное, Дэвид чувствовал то же самое - крики, один ужаснее другого, срывались с его губ, когда он провожал взглядом то, что некогда было его жизнью, и то, что сейчас мы отнимали у него навсегда.

Когда последний образ, затянутый этим водоворотом, исчез, Хантер вновь поднял вверх атами. Сверкающая спираль с гудением втянулась в него, вспыхнула последний раз и исчезла.

- Дэвид Рэдстоун, из клана Бурнхайд, как маг больше не существует, - тихо проговорил он. - Но Богиня учит нас, что в каждом конце есть и начало. Так пусть твоя моральная смерть станет для тебя началом новой жизни.

Глухой стук барабана вдруг резко оборвался, и вслед за ним потухло голубое пламя пентаграммы. Дэвид, потеряв сознание, рухнул на пол. Я с жалостью посмотрела на него - это был уже не человек, а лишь пустая оболочка. Ноги у меня подгибались. Я была настолько измучена, что готова была рухнуть рядом с ним, и лишь усилием воли заставляла себя стоять прямо, чувствуя, что стоит мне только шевельнуться, как я рассыплюсь мириадами осколков.

Элис, медленно опустившись рядом с ним на колени, обняла Дэвида и принялась баюкать его, словно ребенка.

- Да будет Богиня милостива к тебе, - прошептала она, глотая слезы.

Потом Диармид помог ей встать и вывел ее из комнаты. Элис оборачивалась и кусала губы, слезы потоком струились у нее по лицу.

Скай молча смотрела, как Хантер разрезал веревку, стягивавшую руки Дэвида, и осторожно помог ему подняться на ноги.

- Я дам тебе травяной отвар, чтобы ты мог уснуть, - сказал он Дэвиду. Суровый охотник бесследно исчез - теперь передо мной был прежний, мягкий и немного грустный Хантер. - Пойдем со мной, - сказал он, взяв Дэвида за руку.

Дэвид безропотно позволил себя увести. Ноги у него подламывались, он спотыкался и был похож скорее на испуганного ребенка, каким-то неведомым образом оказавшегося в теле зрелого мужчины.

Скай устало пригладила волосы. Тяжелый вздох вырвался у нее из груди.

- Как ты? В порядке? - спросила она, когда мы остались вдвоем.

- Это не то, чего я ждала, - прошептала я. - Почему-то мне представлялось, что это будет…

- Похоже на пытку? - невесело усмехнулась Скай.

Я подавленно кивнула.

- На самом деле все было как будто не так ужасно… и вместе с тем гораздо страшнее, чем любая пытка.

Мне вдруг вспомнилось, как Селена пыталась лишить меня силы. О Богиня, представить только, что мне пришлось бы испытать! Кожа у меня покрылась мурашками. Нет, лучше не думать об этом, с содроганием решила я.

- Бр-р-р… ни за что не согласилась бы побывать на месте Хантера! - Обойдя комнату, Скай погасила стоявшие по углам свечи, оставила только две на алтаре. - Пошли отсюда, - зябко передернув плечами, предложила она. - Пусть все останется, как есть. Утром вернусь и проведу обряд очищения.

Спотыкаясь, словно слепая, я двинулась вслед за ней в гостиную.

- Знаешь, нам ведь удалось в конце концов узнать, что произошло на самом деле, - сказала Скай. - Злые духи, вызванные Дэвидом, до такой степени запугали Эфтона, что он уже был рад никогда бы не слышать о практической магии. Поэтому-то он и простил Дэвиду долг - хотел отвязаться от него. А то, что случилось потом, просто случайность. Беднягу хватил удар, когда посыльный доставил пакет из магазина. А в нем были булочки, которые испекла Элис.

- Ты хочешь сказать, что Элис… - немеющим языком пробормотала я.

- Нет, нет! Что ты! Она-то послала их просто в знак благодарности. Но тут вмешались темные силы, и доброта Элис едва не обернулась трагедией. - Скай приложила палец к губам. - Естественно, она ничего не знает. Надеюсь, ты не проговоришься. Ей ведь и так уже досталось.

Я кивнула. И вдруг мне в голову пришла новая мысль.

- А что теперь будет с магазином?

- Хантер уже говорил об этом с Эфтоном. Сейчас ему лучше, но бедняга и слышать не хочет о магазине практической магии. А поскольку сделка с книжным магазином провалилась, то само здание уже не имеет такой цены, как раньше. - Скай пожала плечами. - Думаю, Элис придется все-таки со временем вернуть ему долг, но Эфтон вряд ли станет ее торопить. Надеюсь, ей удастся сохранить магазин. - Скай погладила меня по плечу и бесшумно выскользнула из комнаты.

Почти сразу же я услышала на лестнице шаги Хантера и повернулась к двери.

- Морган! - воскликнул он. - Ты еще здесь? - Лицо у него было серым и измученным. Сейчас он выглядел лет на десять старше.

- Спасибо, что пришла. Я знаю, как это было тяжело для тебя. - Он покачал головой.

Я подняла на него глаза. Трудно было представить, что еще совсем недавно я считала его чуть ли не чудовищем. Сейчас передо мной стоял человек, который делал то, что велел ему долг. И при этом в его сердце хватало доброты, чтобы сочувствовать другим.

- У меня тут есть кое-что для тебя, - сунув руку в карман, он показал мне прозрачный кристалл.

- Что это? Кварц? - удивилась я. Он бросил на меня выразительный взгляд, ясно показывающий, что я угодила пальцем в небо. - Ну, Хантер, пожалуйста! - заканючила я. - Я слишком устала, чтобы играть в твои игры!

- Угадай, что это за камень! - мягко прошептал он.

И я принялась гадать, перебирая в памяти названия всех камней, о которых я когда-либо читала. Что же это за минерал? Циркон? Альбит? Может, лунный камень? Нет, не может быть. Окончательно сбитая с толку, я направила на кристалл поток своей силы, моля его назвать мне свое имя. Но ответ, который я получила, выглядел абсолютно бессмысленным.

Я уставилась на Хантера, растерянно хлопая глазами.

- Что-то подсказывает мне, что это берилл, но этого не может быть. Берилл - это либо аквамарин, либо изумруд, а это…

- Морганит, - перебил меня Хантер. - Твой камень, Морган. Еще одна разновидность берилла.

- Морганит?

- На свету он меняет цвет. В разное время суток он может быть белым, голубовато-сиреневым, розовым, даже бледно-голубым. Морганит обладает могучей целительской силой. Но и это еще не все. - Пальцы Хантера сомкнулись вокруг камня. Он посмотрел на меня - его зеленые глаза показались мне бездонными, как океан. - Если потомственная ведьма возьмет его в руки и направит на него свою силу, то камень покажет то, что у него на сердце.

Хантер разжал пальцы, и в глубине кристалла я увидела себя.

Конец