Проданная монстру

Глава 6

Мне после этого заявления становится совсем плохо, я почти без сознания, смутно помню, как Бахрамов выносит меня из здания, запихивает в черный джип на заднее сидение. Не знаю, сколько продолжалась поездка, но в результате я оказалась не в его постели, к своему огромному облегчению, а в дорогой частной медицинской клинике, где мне сделали рентген, наложили тугую повязку, вкололи обезболивающее и выписали рецепт на сильнодействующий препарат, который можно принимать всего дважды в день, имеющий гораздо больший эффект, нежели мои таблетки. Его достаточно принимать утром и вечером, как объяснил доктор. С рукой, слава Богу, ничего не произошло страшного, никакого перелома или трещины, всего лишь очень сильный ушиб.

Наверное, Давиду тоже очень больно… Хоть синяк на его лице не сильно заметен. Впервые внутри шевельнулось нечто, похожее на раскаяние.

– Спасибо… Извини, что тебе пришлось столько времени на меня потратить, – говорю Давиду, когда выходим на улицу. Уже стемнело, времени на обследование ушло прилично. Идем обратно к машине. – Я могу такси вызвать… Да, и я, конечно же, верну тебе деньги за все процедуры и так далее…

– Заткнись, Эрика. Садись в машину.

Бахрамов показывает на переднюю дверь, но я, разумеется из чувства противоречия, выбираю заднюю. На что он лишь хмыкает, садится за руль. Я уверена, что Давид везет меня домой. Есть огромное желание сказать, что не стоит, что вызову такси… Но по его лицу в зеркале заднего вида ясно вижу – что в ответ услышу новое: «Заткнись».

Поэтому, выбираю равнодушный игнор. В итоге, в полном молчании едем куда-то по вечернему городу, снова засыпаю, устав от событий этого бесконечно длинного дня, от обследований, ну и обезболивающее, что дали в клинике, тоже играет свою роль.

Когда открываю глаза, то не могу понять, где нахожусь.

Давид паркуется возле внушительных железных ворот, высотой, наверное, метра три. Я уже открываю рот, чтобы спросить требовательно, куда он привез меня, когда вдруг пронзает узнавание…

Я была здесь однажды, семь лет назад. Это особняк родителей Давида. Как раз в то время начался его роман с Марго, в этом доме была устроена роскошная вечеринка на рождественские праздники. Бахрамов пригласил всю нашу семью. К тому моменту, его родителей уже не было в живых. Насколько я помню, Давид не любил говорить о них. Наверное, потому что был приемным ребенком. Его усыновила очень состоятельная семья, во время своего путешествия по Ближнему Востоку. Давид родился в очень бедной, можно сказать нищей семье, и вид босоногого мальчика на одной из улиц маленького городка, тронул сердце женщины, которая не могла иметь своих детей. Поэтому, богатые супруги сделали все, чтобы усыновить Давида официально, увезли мальчика в Россию и вырастили как родного сына. Но конечно, это лишь скелет истории, который лежит на поверхности. Все могло быть иначе. Мне ничего не известно о подводных камнях, которые наверняка есть… Не знаю, каково ему было так сильно поменять среду обитания, не скучал ли он по родным.

Всю эту историю я подслушала, когда Марго откровенничала с мамой. Мне бы вряд ли такое рассказали – просто незачем, я не имела отношения к жениху сестры, не интересовалась им…

Разумеется, я никому не подала виду, что знаю. Что это сильно повлияло на меня, глубоко тронуло. Давид стал после этого еще более близок мне. Меня еще сильнее тянуло к нему, словно я нашла что-то очень родственное между нами. Ведь в те годы я часто ощущала себя не родной, а приемной. Мне казалось, что меня никто не любит по-настоящему. Я часто размышляла, не случайно ли попала не в ту семью, может перепутали в роддоме… Родители не настоящие, случайная ошибка – позже я узнала, что через такие фантазии проходит очень много детей. Это не из ряда вон выходящий случай, скорее норма развития. Сейчас, глядя на то как страдает Николь, у которой нет ни отца, ни матери, мне всякий раз становится стыдно за свои фантазии…

– Что все это значит? Зачем ты привез меня сюда? – спрашиваю дрожащим голосом.

Бахрамов не удостаивает меня ответом. Он вылезает из машины и мне приходится тоже выйти, потому что оставаться в салоне не имеет никакого смысла. Достаю мобильный и меня начинает колотить сильнее – он разряжен. Значит такси вызвать не получится, только если мой похититель не проявит свою добрую волю. А я очень сомневаюсь, что он это сделает…

– Что за новая игра, Давид? Так трудно ответить на мой вопрос?

– Я решил, что ты сегодня побудешь моей гостьей.

– Но я не хочу этого! Что за бред? С чего мне тут гостить, у меня есть собственный дом, обязательства.

Первым делом думаю о Николь. Конечно, мне периодически приходится отсутствовать дома. Иногда ездить на съемки в другие города или страны. Когда я встречалась с Игорем то бывало оставалась у него. Довольно часто. Николь не впадет в панику, от того что я не приду ночевать…

– Мне плевать. Сегодня тебе придется остаться здесь. Поверь, я тоже не в восторге от этого места. Предпочитаю квартиру в городе.

– Тогда зачем?

– Надо покопаться в кое-каких бумагах.

– А я тебе для компании?

– Эрика, я смертельно устал, чтобы уговаривать. Просто прими, что твои вопросы и стенания ничего не изменят. Ты ночуешь здесь. Точка.

Мое беспокойство еще больше усиливается: Бахрамов подавляет меня.

Его настойчивость, властность… Как и его сексуальность.

Пересекаться с ним два дня подряд – перебор для меня. Но что остается делать? Бежать куда глаза глядят и добираться автостопом?

До ближайшего шоссе пешком, уверена, не близко. Это место – элитный поселок закрытого типа, причем расстояние от дома до следующего особняка – очень приличное.

Проходим в дом, где все дышит роскошью, каждая деталь интерьера, персидские ковры, картины на стенах, мебель из красного дерева, все говорит об огромном достатке.

С интересом разглядываю картины, в основном это репродукции итальянских художников, от пятнадцатого до восемнадцатого века. Я очень плотно изучала живопись в университете искусств, поэтому легко вспоминаю знакомые имена. Все это, хоть и не оригиналы, но очень недешево.

– Кухня там, – показывает куда-то вправо Бахрамов. – Там должна быть еда, я предупредил управляющую, что приеду. Но она уже ушла. Займись делом, Эрика. Приготовь нам что-нибудь перекусить. Справишься?

– Ты меня привел в качестве кухарки? – спрашиваю изумленно.

– Ага. Можно и так сказать. Я буду в кабинете. Позовешь, когда все будет готово.

Давид уходит, не дождавшись моего ответа. Смотрю на свою руку. Как он вообще себе представляет меня на кухне, с забинтованной тугой повязкой рукой?

Немного обидно, что не подумал об этом.

Он тебе не нянька, Эрика. Самой тупое что ты можешь сделать, это ждать от Бахрамова доброты и заботы…

Но с другой стороны – он отвез меня в больницу, все оплатил. Разве это не широкий жест?

Наверное…

Вот только неизвестно, что попросит взамен.

Меня передергивает от этих мыслей.

Ужасно не по себе в этом огромном доме, который дышит богатством. Наедине с человеком, с которым не знаю, как вести себя… Который меня пугает…

Сидевший, наконец, за убийство моей матери. Я никогда в это не верила. Но ведь я могу ошибаться!

По позвоночнику пробегает озноб, пока смотрю в спину поднимающегося на второй этаж Бахрамова.

Вздыхаю и иду в указанном им направлении на кухню. Открыв холодильник, понимаю, что Давид не такой уж безголовый. Справиться с сервировкой мне вполне по силам, а готовых блюд тут просто навалом. Кто-то забил холодильник под завязку. Достаю упаковку с двумя стейками красной рыбы, уже замаринованных специями. В духовку на двадцать пять минут и готово. Свежие овощи, салат, молодой картофель, который уже сварен и требует лишь пары минут в микроволновке…

Наконец, стол накрыт, что все же отняло у меня силы, но и аппетит разыгрался, с раздражением смотрю на часы. Бахрамов не торопится… Возможно, я должна позвать его, как прилежная горничная. Да, я даже разыскала белоснежный передник в рюшечках, и надела, увидев в этом забавную иронию. Ну и желание не испачкаться тоже, конечно, сыграло роль. Я, увы, не особенно хваткая на кухне, у меня часто все валится из рук.

Итак, раз Давид желает примерить на меня роль горничной, я не буду этого стыдиться. В джинсах, черной футболке и белоснежном переднике, поднимаюсь вверх по широкой дубовой лестнице, чтобы сообщить хозяину, что ужин подан.

Разыскать Бахрамова удается не сразу. Я успеваю заглянуть в несколько комнат. Помимо красоты, богатства, все тут дышит каким-то пронзительным одиночеством. Комнаты большие, просторные, но какие-то промозглые.

Совсем не хочется ночевать здесь. Может поужинав, Давид станет более дружелюбным и позволит мне вызвать такси? С надеждой на это продолжаю разыскивать его.

Следующая комната, в которую заглядываю, оказывается детской. Вернее, не совсем. О том, что здесь обитал ребенок говорит незначительное количество игрушек – большая модель самолета, коробка с солдатиками, полка на которой выставлены в ряд фигурки динозавров. Ниже полка с машинками.

Но обои, кровать, книжный шкаф – все это очень взрослое…

Наверное, маленьким Давид жил именно здесь. Почему меня так волнует это? Невольно вспоминаю свою комнату. Где шкаф от пола до потолка заполненный куклами, самыми разными, от пупсов до Барби. Множество каких-то мелких штучек, деталей, коллекция пони, домики, настольные игры. Целый розовый мир. Николь вот другая. Ей совершенно не интересны куклы, она предпочитает живое общение. У нее мало игрушек… совсем как в этой комнате. Поеживаюсь от этой мысли.

Я всегда считала, что Николь – моя копия. Только сейчас задумалась, что это не так. Я пряталась именно среди игрушек от реального мира. Николь делает это в книгах. Очень много читает, в результате ребенок уже целый год носит очки, зрение падает…

Чтож, все мы разные, надо это признать.

И где все-таки Давид?

Нахожу его в кабинете.

Сидит на корточках возле шкафа, из открытых дверц которого точит открытый сейф. Сосредоточенно изучает бумаги, которые держит в руках. Рукава белой рубашки завернуты, обнажая сильные, покрытые темными волосами руки. Меня прошивает странный горячий заряд. Я словно переношусь на пару секунд в прошлое, вспоминаю свою поглощенность этим мужчиной. Тогда он был совсем другим. Гораздо более беззаботным, приветливым. Хотя все равно сильно доминирующим. Раньше он был сексуальным, уверенным, спокойным.

Сейчас рядом с ним ощущаешь себя так, словно балансируешь на острие катаны.

Тюрьма сделала его опасным, подавляющим.

Давид замечает меня, его взгляд медленно проходится по мне, с головы до ступней, которые невольно поджимаю, поеживаясь от такого пристального сканирования.

– Да, Эрика? Ты что-то хотела мне сказать? Или соскучилась?

– Хотела позвать на ужин. Все готово, – отвечаю немного нервно. Он выводит меня из себя.

– Черт, я и забыл про это. Вот почему ты так выглядишь…

– В смысле? – спрашиваю, чувствуя заранее, что ответ мне не понравится.

– Я думал это ролевая игра, – со смешком признается Бахрамов. – Хотел сказать, что разочарован – надо было прийти в одном переднике. Но знаешь, на тебе даже так… нереально заводит.

Давид резко поднимается на ноги, в два шага оказывается возле меня.

– Я не понимаю, что ты говоришь, – мой голос предательски дрожит.

Его надменная улыбка не задевает глаз. Вдруг понимаю, что он наслаждается моим замешательством.

Бахрамов сводит пальцы, как строгий учитель, готовый отчитать провинившегося ученика.

– Трусиха. Всегда была дрожащим кроликом, да, Эрика? Но блядь, ты в этом органична, тебе это идет. Сразу защитить хочется, отдать все что есть… На это расчет, малышка? Тебя подослали, чтобы я размяк?

Чувствую, как заливаюсь краской, одновременно от смущения и в то же время злости. Что он себе позволяет? Разговаривает как со шлюхой!

– Я не собираюсь выслушивать все это… Мне пора. Вызови пожалуйста такси, мой телефон сел…

– У меня другие планы.

Все это время я пячусь назад, а Бахрамов наступает.

Не знаю, как у него это выходит, но дверь вдруг захлопывается за моей спиной. И я оказываюсь прижатой к ней сильным телом.

– Ты ночуешь здесь, как я уже сказал.

– Нет! Хватит! Ты не имеешь права мной командовать! – меня охватывает ярость.

– Твой приход в клуб, Эрика. Я скажу это лишь однажды, советую запомнить. До того момента, пока ты не пришла, ты была в безопасности. Я не имел планов насчет тебя – потому что ты была в те времена, за которые спрошу с твоей семьи, ребенком. Но как только ты вошла в поле моего зрения, в полупрозрачном топе, с сочащимися блеском губами… все изменилось. Ты сделала выбор, влезла в игру. Теперь придется играть роль, что тебе досталась.

– Что ты несешь? – спрашиваю срывающимся голосом. – Какая еще роль? Ты сам не понимаешь…

Давид вдруг хватает мои руки, резко задирает их вверх, прижимая к двери. Я настолько шокирована этим, как и его словами, что не могу бороться, замираю, уставившись на него в полном смятении.

– Ты правда не понимаешь, что происходит между нами? – с насмешкой спрашивает Давид. Наклоняется и проводит обжигающими губами от уха до ключицы, оставив на шее влажный след.

– Не понимаю…

– Лгунья. Лицемерка. Или, может тебе просто нравится слышать это, снова и снова? Я ведь уже все сказал, еще в прошлую встречу. Но если так хочешь – повторю. Между нами есть незаконченное, Эрика. Секс. Страсть. Притяжение. Как только ты вошла в мое поле зрения, то заполнила все своими флюидами. Я не знаю, хочешь ли ты меня по-настоящему, как раньше. Но точно обещаю – захочешь. Я заставлю тебя захотеть. Я тебя трахну, Эрика. Между нами будет много секса. Пока не пройдет у обоих наваждение.

И я начну прямо сейчас…