Продавец слов: Она

21

Утром, не поднимаясь с кровати, я набрала сообщение для Мити: «Дорогой мой человек. И я не ошиблась. Ты именно мой человек. Особенный. Близкий. Мой. Я не хочу уходить из твоей жизни! Мы точно найдем способ справиться с данной ситуацией».

Я долго смотрела на текст. Будто это я ставила ему условия. Хотела стереть, но тут же передумала. Оставила.

«Надо помягче!»

— Может «не прогоняй меня из своей жизни»?

Раздался стук в дверь, и я вздрогнула от неожиданности.

— В чем дело? — недовольно выпалила я, потирая глаза, стараясь проснуться.

Это была мама, уже в деловом синем костюме, напомаженная. Она приоткрыла дверь, просунула голову и зашептала:

— У нас гости на завтраке. Умывайся и присоединяйся.

И дверь закрылась.

«Кого не легкая принесла? — Возмущалась я, — с утра, да еще и на завтрак. Много чести будет»

— Утречко, — восторженно объявил папа. Он уже расправился с глазуньей, когда я вошла в пижаме и застыла на месте. Папа потягивал сваренный кофе в стороне от картины «я и моя семья».

— Ты?

Я в буквальном смысле выпучила глаза, даже почувствовала, как напряглись нервы, полопались капилляры и все что причитается при стрессе, панике и испуге одновременно.

— Артур зашел за тобой, — пояснила мама, видя мой ошарашенный вид. А он сидит, довольно потягивая сок и что-то тщательно пережевывая. — Ты так и будешь стоять?

— Я сначала оденусь, — переводя испепеляющий взгляд с Артура на отца. Он тоже смотрел на меня, внимательно; в его взгляде читалась грусть. Снова он что-то знает и молчит?

«Ну вот что ты знаешь?», — так и хотелось закричать.

Осуждает, наверное. Все заметили, хоть и сдерживали шок от того, что место Мити, которое никто никогда не занимал, оккупировал красавчик из дома напротив.

— Как это понимать? — огрызнулась я, выходя из дома. На моих щеках ходили желваки вверх-вниз, оповещая о том, что ответ нужно дать внятный и аккуратный, дабы не вызвать еще большую реакцию, чем есть сейчас.

— Я решил зайти за тобой, чтобы пойти вместе в школу, — спокойно, с легкой улыбкой ответил Артур, негодующе расправляя руки. — Я не знал, что ты еще спишь.

— Для таких случаев, человечество изобрело мобильник.

— Твоя мама мило пригласила меня на завтрак.

— И ты согласился!

— Она настаивала… Ну, не злись, — мягко попросил Артур, — она у тебя замечательная. Отец тоже, он даже шутил, но иногда смотрел на меня странно…хотя, может мне показалось?

— Замолчи! — одним жестом ладони остановила его.

Да, усидеть на нескольких стульях сразу — сложно. Как с этим справляются взрослые? Я точно не готова к подобным экспериментам.

— Милые бранятся, только тешатся, — послышался рядом голос.

«Явно стоит переехать! Надо подбросить мысль Наилю…махнуться с ним комнатами, хотя бы…»

Лилиана, с безумной и широкой улыбкой на лице светилась будто от счастья; с уложенными кудрями и легкой курточке темного цвета не по сезону приближалась к нам. Я только хмыкнула, видя, что мои советы с прошлой ночи, она все же взяла во внимание.

— Идем? — позвала за собой девушка. — Мне показалось или ты вышел из дома Демидовой? — Лилиана обратилась к Артуру, делая вид, будто меня с ними нет. Артур промолчал, поправляя ворот куртки.

Я мысленно благодарила кого-то на облаках что до школы всего несколько минут быстрой ходьбой. Лилиана продолжала щебетать. Артур негодовать, а я почему-то злилась. На себя или на него?

Разве я не желала всей душой и сердцем подобным моментов с первого класса? Откуда столько негатива взялось?

«Черт, забыла отправить сообщение Мити!»

— Дана! Демидова Дания!

Я обернулась.

— Здравствуйте, — я махнула Лилиане и Артуру, чтобы они поднимались на этаж без меня. И осталась дожидаться, когда ко мне подойдет Наталья Григорьевна. Преподаватель химии.

— Доброе утро. Хотя какое оно доброе, — запричитала Наталья Григорьевна, хватаясь за сердце.

— Что-то случилось?

— Да уж, конечно, случилось! Вы что натворили?

— Где?

— В кабинете.

— Мы только репетировали.

— Ах, репетировали, — вскинула она руки. — А кабинет выглядит так будто вы пытались его сжечь.

«Зараза! Я забыла убрать реактивы из вытяжного шкафа», — тут же вспомнила.

— Извините меня.

— Не надо.

— Я не рассчитала количество реактивов, реакцию и…

— Слова тут явно лишние, — чеканила учительница. — Сегодня же ты все выдраишь. Я не знаю каким способом и мне все равно сколько времени ты потратишь на это. Хоть ночуй. Но чтобы завтра кабинет выглядел, как новенький. Понятно?

— Абсолютно!

— Исправь все.

⸎ ⸎ ⸎

— Терпение и труд, — я вздрогнула, услышав голос Глеба за спиной, — встретились и все перетерли…Долго тебе еще?

В глубь кабинете он прошел вальяжно, словно по территории, которую он уже пометил, держа руки в карманах.

— Я только начала, — быстро ответила, переставляя комнатные цветы в горшочках на парту, освобождая подоконник.

— Уроки ведь давно закончились. Чего тут торчала и продолжаешь…

— Я репетировала спектакль, — спокойным, чуть безразличным голосом объясняла. Параллельно с этим я смочила тряпку и начала протирать подоконник. Из коробки достала средство чистки стекол и несколько раз нажала, распределяя жидкость по поверхности.

— Да, — иронично протянул Глеб, подходя ближе. — Активистка. Твой напарник тебе не помогает?

— Кто? — непонимающе спросила.

— Артур, — ответил Глеб, чуть хмыкнув или фыркнув, будто спародировал чих собаки или кота. — Я слышал, он играет в твоем спектакле. Где он, кстати?

— У него товарищеский матч в другой школе.

Я провела уверенными движениями скребком по стеклу. Скривилась. Результат мне совсем не понравился. Чуть смяв ненужную газету еще из доисторических времен оставшуюся в школе, забралась на стул и начала тщательно скрести стекло газетой, убирая разводы.

— Вот как…, — я спустилась со стула, чтобы его передвинуть чуть дальше. Глеб схватил меня за локоть. — Давай уйдем?

— Нет, — одергивая руку, резко ответила. — С ума сошел? Куда, да и зачем? — снова забираясь на стул, продолжила я. — Мне нужно все исправить…

— Брось это.

— Нет! — я повысила тон, добавив в голос нотки металла. Пришлось снова спуститься чтобы мои глаза были на одном уровне с его. Может так он лучше поймет? — Глеб, наверное, ты хороший парень… я не знаю. Но я никуда с тобой не пойду. Ни сейчас, ни потом.

— Почему?

Я не ответила, только чуть потупила взгляд, смотря себе под ноги, перекладывая в руках грязную мокрую газету.

— Ты даже мне шанс не дала и…

— Ты мне не нравишься, — не дав договорить, я вступила со своей отрезвляющей репликой.

На долю секунды в кабинете повисла мертвая тишина. Только ветер слегка присвистывал, гоняя снег за окном. Глеб смотрел на меня, замерев. Не моргая. Он будто гипнотизировал чернотой своих глаз. Словно очнувшись он слегка качнул головой. Поджал подбородок. Снова кивнул, в этот раз уверенней. И пошел прочь ничего не говоря.

На душе стало тоскливо. Я впервые обидела кого-то, будто просто так. Из прихоти.

— Потом будешь себя жалеть, тряпку в зубы и вперед! — указала я сама себе, отгоняя грусть и злость в одном моменте.

Сначала я прошла тряпкой, скребком и газетой три больших окна. Следом подоконники. Сделала небольшой перерыв. Попила воды и проверила телефон. Пусто. Ни Митя, ни Артур ничего не писали. Пропущенных звонков тоже не было.

— Так даже лучше, — заверила я себя, — отвлекаться не буду.

В двери постучали. Замерла.

«Глеб вернулся?»

— А ты чего тут? — внутрь медленно, прихрамывая вошел охранник, с кроссвордом на перевес. Все его звали Сан Саныч. — Я думал Наталья Григорьевна сегодня с бумагами засиделась, а тут ученица. Ты чего домой не идешь? Ночь на дворе уж.

Ночи еще не было, но зимой день был коротким и темнело быстро.

— Я помогаю. Наталья Григорьевна знает.

— Долго тебе? — спросил Сан Саныч, оглядывая кабинет.

— Час, минимум, — пожимая плечами и разводя руки, как бы говоря: «ну уж извиняйте, так получилось».

— Ну ладно…ладно. Не задерживайся.

— Без проблем.

Сан Саныч плотно закрыл дверь с другой стороны. Снова проверив телефон, я принялась протирать парты. Через сорок минут добралась до вытяжного шкафа. Он был самым трудным. Копоть осталась на стенках и никак не хотела отмываться. Стекло помутнело. Мне стало стыдно за неосмотрительность. Я же знала, что происходит при смешении реактивов. Почему взяла массу больше?

— Ладно уж…

После вытяжного шкафа, с которым я возилась час, преступила к полу. Это уже было легче легкого. Карабкаться никуда не надо. Выгибаться, чтобы достать до самых сложных уголков шкафа — не нужно. Води шваброй да води по полу. Главное не забывай тряпку споласкивать.

— Готово!

Я села на учительский барский стул. Мягкий и удобный, под все изгибы тела. И спина не болит и шея в правильно положении. Довольная работой, я выключила свет, закрыла дверь и провернула ключ в замке.

Бросив короткий взгляд к ближайшему выходу, задержалась.

— Может не стоит?

Дверь уже знакомая, так, что все тело отозвалось болью. С той лестницы я спускалась ребрами.

— Иди до главного выхода, — уговаривала я себя. Окинув взглядом расстояние, мне хотелось сократить его. Главная лестница в другом конце коридора. И я решилась. — Поздно уже. Кто в школе будет в такое время?

Я дернула ручку и толкнула вперед дверь. Она медленно и со скрипом поддалась.

Было темно. Легко, кончиками пальцев я взялась за перила и начала спускаться по лестнице.

Между вторым и первым этажом я почувствовала сильный толчок в спину…

Конец первой части