Продолжай трогать меня

Глава 4

Несколько дней Эдриан не ночевал дома. Я сгорала от тревоги и темных мыслей, но сдержалась и не беспокоила его. Мужу нужно время, чтобы все обдумать, он должен побыть один. Даже не знаю, как бы сама справлялась с подобным. И о чем только думала, когда начинала все это вранье, действовала за спиной любимого мужчины? У меня было оправдание для себя самой, но вряд ли Эдриан его примет.

Смерть мамы не только разрушила мой мир, но и перевернула что-то в сознании Эдриана. Он стал чаще размышлять о скоротечности жизни и, видимо, эти думы натолкнули его на идею продолжить свой род, оставить потомков. Конечно, я хотела детей от любимого, мы часто говорили об этом и планировали семью, но идея Эдриана стала похожа на одержимость. Он не понимал, что сейчас не лучшее время, я еще не готова к беременности и ребенку. Разве можно сделать малыша счастливым, когда в душе такая рана, и она кровоточит?

Мне не хотелось вынашивать ребенка в своем нынешнем теле, наполненном боли и тревожных мыслей. Это не самое лучшее биополе для здорового развития. Я пыталась объяснить свою позицию мужу, но решение завести ребенка превратилось у него в идею фикс. А Эдриан был слишком упертым, если что-то хотел. Один раз в жизни он дал слабину в прошлом, согласившись на условия отца, а не следуя своим желаниям, и чувствовал ненависть к тому моменту постоянно. После уже никогда не сомневался в своих решениях и шел к цели до последнего.

Сейчас я понимала злость мужа, но понимала и себя. И только в моей власти найти компромисс и постараться снова свести частички, начавшие отдаляться, пока они еще не разбились. Тогда сделать это будет намного сложнее. Разбитое можно склеить, но оно уже никогда не будет выглядеть цельным и лишь останется жалким отголоском былой красоты.

Когда Эдриан вернулся домой после недолгой, но ощутимой разлуки, я пообещала себе вести себя спокойно, не устраивать истерик, а просто поговорить. Оказавшись дома, мужчина целенаправленно пошел в спальню.

– Мне нужно взять кое-какие вещи, – сообщил супруг, роясь в шкафу.

– Ты снова уйдешь? – не удержалась от вопроса.

– Сейчас нам лучше побыть врозь.

– Не думаю, что мужу и жене правильно жить раздельно.

– А я не думаю, что мужу и жене правильно жить без доверия, – парировал мужчина ледяным тоном.

На глаза сразу подступили слезы, и я вышла из комнаты, чтобы Эдриан их не увидел и не решил, что снова устрою сцену. Мне не стоит жаловаться, сама вызвала такое поведение мужа и заслужила каждое едкое слово.

Я хотела все исправить, но как можно сделать это, если мы с Эдрианом перестали видеться? Уже у входной двери, когда мужчина обувался, забыла о своих обещаниях самой себе и взяла его за руку.

– Пожалуйста, не уходи, – прошептала срывающимся голосом.

Супруг посмотрел на меня холодным взглядом, но, увидев слезы, смягчился. Все же мы были не чужими людьми, чтобы причинять друг другу боль. Эдриан молча разулся и прошел в дом, это подарило мне силы.

– Я остался только потому, что чувствую за тебя ответственность, – бесстрастно сказал Эдриан, словно был моим телохранителем, а не мужем.

– Спасибо, – прошептала я, – хочешь, я что-нибудь приготовлю?

– Я поужинал, – отрезал мужчина, – а ты?

– Я не хочу есть.

– Перестань морить себя голодом, Доминика. Я сейчас что-нибудь закажу.

Хоть Эдриан и пытался вести себя отстраненно, мне была приятна его небрежная забота. Этот мужчина думал обо мне даже в моменты злости, и за это я любила его еще больше.

В молчании мы поужинали пиццей, точнее, только я. Давно на меня не нападал такой жор, видимо, присутствие Эдриана благотворно повлияло. Несмотря на напряжение, которое должно бы было возникнуть, при натянутой тишине, я такого не ощущала. Было комфортно просто находиться рядом с мужем, это дарило мне покой. Лучше сидеть порознь, но видеть любимого, чем гадать, где он сейчас и с кем проводит время.

– Я пойду спать, завтра рано вставать, – равнодушно сказал супруг и направился в спальню.

Если уж решила задобрить любимого, не могла упускать случая показать, как раскаиваюсь через привычный для нас способ применения. Привела себя в порядок в ванной на первом этаже и поднялась наверх. Эдриан еще не спал, а сидел в кровати с книгой. Он не обратил на меня внимания, когда зашла, но сдаваться я не собиралась. Забралась на кровать, прильнула к Эдриану и начала ластиться, как кошка.

– Прекрати, Доминика, – попросила мужчина, но, конечно, это меня только раззадорило. Я начала целовать шею супруга, стараясь переключить его внимание от книги на меня.

– Но ты же тоже этого хочешь, – соблазнительно прошептала я.

Эдриан отодвинул меня, как назойливую собаку, выпрашивающую ласку. К его несчастью, мой настрой был слишком уверенным, и ласки мои продолжались. Внезапно мужчина резко оттолкнул меня, сразу вернув здравомыслие. Он смотрел яростно и с некоторым презрением, такого взгляда никогда раньше не было.

– Я сказал «Прекрати», – прорычал Эдриан, – ты выглядишь жалко в своих попытках извиниться. Неужели думаешь, что сможешь искупить вину сексом? Это не тот рычаг, на который стоит давить в этой ситуации. Все намного сложнее.

Мужчина поднялся с кровати, подошел к шкафу и начал одеваться.

– Что я могу сделать? – в отчаянии спросила я.

– Я не знаю, – Эдриан повернулся ко мне, – честно, не знаю, но сейчас мне неприятно тебя видеть. Надеюсь, это пройдет со временем.

– А если не пройдет? – вырвалось у меня.

Эдриан не ответил, а молча оделся и ушел. Я заплакала, уткнувшись в подушку, тихо и беспомощно, как маленький ребенок. Все тело заполнило ощущение бессилия. Снова оказалась одна во всем мире. Оба самых дорогих человека были не рядом. Я не могла вернуть маму, но самое горькое, что сейчас чувствовала, что и Эдриан ушел безвозвратно. С такими мучительными мыслями и заснула.

С бесконечными заботами, как сохранить брак, я совсем забыла заглядывать в почтовый ящик. Только проходя мимо, обратила внимание на его наполненность, и совесть призвала опустошить бедолагу и разобраться с кипой писем. Я догадывалась, откуда такое количество бумажных извещений: родственники со всей округи пытались выявить свое сочувствие касательно случившегося с мамой.

Не желая окунаться в негатив, который буквально поселился в моей вселенной, решила на все адреса отправителей послать короткое слово «спасибо», даже не читая содержимого. Единственное письмо отличалось от остальных знакомой печатью: фамильный символ Кроуфордов. Надеюсь, Эдриан не решил прислать бумаги о разводе таким образом. Открыв с нетерпением, удивилась: в конверте было вложено приглашение на семейный ужин в поместье отца моего супруга.

Они общались исключительно по деловым вопросам, поэтому я не была знакома лично с Арчибольдом. Мать Эдриана не смогла вынести отвратительный диктаторский характер супруга и сбежала с уличным художником в Париж. Выбрав оставаться до конца жизни бедной, но счастливой.

Арчибальд плохо воспринял поступок жены, изрядно отыгравшись на и без того горюющем ребенке. Именно поэтому он был против увлечения Эдриана живописью. Поступление в соответствующую школу искусств послужило последним яблоком раздора родственников.

Все факты узнала из интернета, супруг никогда не делился наболевшей проблемой. Либо всегда хотел казаться сильным, либо каждое воспоминание о детстве приносило боль.

– Привет, нам нужно кое-что обсудить, – набрав номер любимого, сказала я.

– Мне некогда слушать твое нытье, – огрызнулся Эдриан, уязвив мою гордость.

Я, на самом деле, постоянно нахожусь в плаксивом состоянии, но это не повод так грубо разговаривать.

– Речь идет о твоем отце, он пригласил нас на ужин.

– Мне все равно на его приглашения, – ответил супруг.

В голове возникла безумная идея помирить отца и сына, чтобы хоть одна рана в сердце Эдриана затянулась.

– До него, наверное, дошли слухи о наших ссорах. Неужели ты хочешь, чтобы он вмешивался и в наш брак? – я расчетливо надавила на нужный клапан. Эдриан тут же поддался, посчитав мои аргументы, действительно, значимыми.

Когда мы подъезжали к особняку Кроуфордов, территория которого растянулась на многие километры, я пожалела о проявленной инициативе. Затянувшееся молчание в машине давало понять: то же самое предстоит и за ужином.

– Раз настояла на встрече, будь добра притворяться, – разрушил тишину Эдриан, когда машина припарковалась возле статуй греческих Богинь.

– Притворяться? – переспросила я, искренне не понимая, о чем говорит супруг.

– Что у нас все хорошо, – пояснил мужчина, вылезая из машины.

Внутренний холод сковал все движения.

Мне понадобилось пару минут, чтобы прийти в себя.

Дверь нам открыл худощавый дворецкий, а по бокам облепили еще пару слуг, помогающие раздеться. Я надела скромное черное платье с открытой спиной. Такой образ показался мне сдержанным и в то же время изысканным.

– Могла надеть что-то другое? Это платье, как для поминок, – недовольно сказал Эдриан, первый раз обратив на меня внимание.

Его фраза вонзилась острием в сердце. Супруг намеренно ранил меня, издеваясь над каждой мелочью. Растерянные чувства помешали произвести первое впечатление на хозяина поместья.

Статный высокий мужчина уже спускался по крутой лестнице к гостям, поправляя на ходу свой дорогой костюм. Седые волосы на висках придавали ему еще большего шарма, а огонь в глазах горел подобно молодому льву. На вид мужчине было около пятидесяти, но я знала, что, на самом деле, Арчибальд намного старше.

– Эдриан, какая она у тебя скромная. Кроуфорды отличаются хваткой, а не молчаливостью, – смеясь, произнес отец моего мужа.

– Дай ей время, и она покорит твое старое сердце, – парировал Эдриан с наигранным позитивом.

Мне оставалось только улыбаться и последовать в гостевую комнату огромных размеров.

– А где остальные гости? Мы приехали слишком рано? – вовлечено попыталась начать разговор сразу с двумя Кроуфордами.

– Тебе нас мало, деточка? – продолжал шутить Арчибальд.

– Отец не любит шумные трапезы, – пояснил Эдриан.

После этого мы обменялись еще парой незамысловатых фраз и перешли к самой ужасной части вечера – ужину.

Я до сих пор не научилась есть, как подобает изысканному обществу. Раньше Эдриан умилялся, глядя за повадками свинки, но теперь его раздражало буквально каждое мое движение.

– Эта вилка для салата, Доминика, – шипел супруг, позоря перед отцом и слугами.

– Эдриан, мог бы обучить девушку, чтобы потом вот так не краснеть, – ехидно ухмылялся противный Арчибальд.

На моем лице застыла гримаса полного смирения. Зато в душе циркулировала неистовая жалость к себе. Сама дала повод этим мужчинам втаптывать себя в грязь, и теперь обратного пути нет.

– Доминика, а как вы относитесь к увлечению моего сына рисовать картины? – задал вопрос глава семейства.

– Я уважаю то, что он делает, – неоднозначно ответила, боясь вызвать гнев у старика.

– Значит, вы не в курсе грязной истории нашей семьи? – продолжил допрос Арчибальд.

– Отец! Мы пришли сюда не для этого, – возмутился Эдриан напору отца.

– Ошибаешься, я позвал вас предупредить, что не потерплю еще одних слухов порочащих мою фамилию. Если ты не думал головой, когда брал в жены безалаберную простушку, то теперь это не только твои проблемы, но и мои, – прокричал Арчибальд.

Сперва показалось, что мне изменяет слух или я сошла с ума. Как можно так унижать человека, находясь с ним за одним столом?

Я не могла дать отпор, не могла возразить и даже вставить слово. Ноги сами подняли меня из-за стола и направили к выходу.

Эдриан побежал следом, удивив таким поступком.

– Просто так сдашься и уйдешь? – спросил он на эмоциях.

– А что ты от меня ждал? Споров и ругани с твоим невыносимым отцом? –кричала я сквозь слезы, – Ты должен защищать меня, а не прислуживаться перед Арчибальдом! – продолжила истерику.

– Я тебе ничего не должен, к тому же он прав. Ты сама опозорилась перед работниками фирмы, точно, как моя мать, – холодно ответил Эдриан, а затем развернулся и пошел обратно в гостиную.

Шоферу поручили доставить меня до дома, где я выплакала в подушку все остатки соленой жидкости в организме. Больной и измученный рассудок отказывался понимать, кто прав, а кто виноват в этой истории.

Мое состояние вернулось в то ненавистное, что два года назад, когда Эдриан выгнал меня из особняка. Я постоянно думала о нем, но не могла ничего поделать. Уважая мужчину, заставила себя ждать его решения, какое бы оно не было. Эдриан ранил меня словами в последнее время, но не могла ненавидеть его, зная, что это из-за моего предательства. В душе скребли кошки, тугая боль скручивала внутренности все более давящим узлом. После последнего разговора я не видела мужа около недели и больше не могла бороться с внутренними демонами и пошла у них на поводу.

Мне было необходимо увидеть Эдриана, убедиться, что с ним все в порядке. Попадаться ему на глаза не должна, поэтому затеяла поиграть в шпионку, а без помощи обойтись не могла.

– Я обожаю такие игры, но следить за Эдрианом безумно скучно, – удручающе вздохнула Клер, когда мы сидели в ее машине, припарковавшись недалеко от здания корпорации моего мужа, – мы целый день просто сидим у бизнес-центров и ждем, пока он закончит бесконечные переговоры.

– Еще не конец дня, – зачем-то сказала я.

– Что ты хочешь увидеть, Ника? Ты знаешь, что мысли материальны и, если вступаешь на эту дорожку, выискивая что-то, то обязательно найдешь? – предупредила подруга.

– Я хочу увидеть, что ничего нет, – ответила я, надеясь, что Клер поймет, что имею в виду.

– Чтобы ничего не было, не нужно лезть на рожон. По собственному опыту говорю.

– Он вышел! Поехали! – крикнула я, увидев Эдриана.

Клер тронулась с места, и мы последовали за автомобилем мистера Кроуфорда. Он все еще пользовался услугами шофера, и можно было не переживать, что заметит хвост в лице красной машины Клер, которую видел ранее.

На этот раз машина Эдриана остановилась около небольшой кофейни. В таких местах вряд ли назначают деловые встречи высокого уровня. Мое сердце начало биться чаще.

– Что будешь делать? – осторожно спросила Клер, она и сама, кажется, насторожилась.

– Подождешь меня в машине? Я скоро вернусь, – сдержанно попросила я и вышла.

Ноги не слушались, но все же дошла до угла кофейни, чтобы можно было видеть происходящее внутри. За столиком недалеко от окна сидел мой муж, а напротив незнакомая девушка. Они пили кофе и разговаривали, но острую боль я почувствовала, когда Эдриан взял ее руку.

Мне стало дурно, к горлу подступил тошнотворный привкус. На автомате дошла до машины, но, не успев зайти внутрь, упала на колени, не в силах больно держаться на ногах. Клер выбежала наружу, чтобы помочь мне, но я знала, что никто не сможет меня утешить от полученной раны.