Проклятая деревня

Глава 4

Выйдя из автобуса, мы пешком отправились к этой библиотеке. Идти нужно было по сути чуть больше километра. Было всего двенадцать, но духота на улице была нестерпимой.

Наконец через сорок минут неторопливой ходьбы из-за багажа мы дошли.

Здание оказалось большим и очень старым. Три этажа смотрели на нас деревянными окнами с запыленными стеклами.

Видимо здесь уже давно не было постояльцев. Да и жители не считали нужным следить за архитектурой, которая разваливалась с каждым годом все больше и больше.

У входа стоял высокий худощавый мужчина. Мы пошли прямо к нему.

— Иван Аристархович? — обратилась к нему преподавательница, когда мы подошли в полную.

— Да. — пафосно склонил голову мужчина. — А вы по всей видимости Елена Геннадьевна и отряд новоиспеченных филологов из Москвы?

— Я бы сказал новосваренных. — ляпнул Петр. — Жарко у вас здесь.

— К сожалению, не могу ничем помочь. Сейчас начинается самый жаркий период в нашей области. — сказал Иван Аристархович.

Мы посмотрели на него немного с удивлением. Больно уж он был какой-то старомодный. Поведение, движения, манеры…

И в этот раз видимо заметила все это не только я.

— Как думаешь, ему больше двухсот лет? — сказала мне на ухо Алина, и хихикнула.

— Делаем ставки? — спросил Петр, каким-то образом услышав ее вопрос. — я вот думаю, что ему не меньше пятисот.

— Прекратите болтать. — повернулась к нам светловолосая, невысокая Лариса. — Сейчас все опять прослушаем и потом начнем как приведения бродить искать его, что еще раз все спрашивать.

— Я бы на вашем месте не делал такие сравнения, девушка. — вдруг сказал мужчина, глядя прямо на нас.

— Какие такие? — не поняла Лариса, а мы совсем округлили глаза.

— Как он нас услышал? — прошептал Петя.

— Во-первых, у меня замечательный слух, молодой человек. А во-вторых, девушка права. Хватит болтать, послушайте инструкцию и правила. Их вам следует соблюдать все то время, что вы будете здесь.

— Извините. — стушевался парень.

Мы переглянулись с Алиной, но решили больше не болтать. Но вот Лариса все-таки решила узнать, о чем он пытался сказать.

— Ты почему нельзя делать такие сравнения. У вас какие-то особые отношения с приведениями?

— Лариса! — одернула ее Елена Геннадьевна, но мужчина покачал головой и, сухо улыбнувшись, сказал.

— Сами поймете, когда побудете здесь немного. И мой вам совет. Всем. Слушайте мои советы.

— Капец. — сказала Лариса, и снова получила осуждающий взгляд преподавателя.

— Идемте за мной, я вам все покажу здесь. — сказал Иван Аристархович и первым пошел внутрь здания, которое едва он вошел, словно поглотило его.

— Ну идемте. — сказала сопровождающая нас преподавательница, и первой пошла за мужчиной.

Мы все двинулись за ней, и наконец спрятались от палящего солнца.

'— Ромэн! Ромэн! Надья, с ней что-то случилось!!! — услышал барон крики, которые разносились по всему табору.

— Что здесь происходит? — он выскочил из своего шатра и увидел женщину, которая держала коня Надьи.

— Он прискакал, один. И в шатре ее нет! Она верно пошла к помещику, барон, что нам делать⁈ Видно что-то случилось, вдруг ее схватили!!! — запричитала вновь женщина.

— Спокойно! Марьяна, успокойся. — покачал головой Ромэн. — Мы найдем ее. Собирайте вещи. А мы с Мироном поедем к помещику.

Молодой крепкий парень кивнул, и пошел седлать коней. А барон, зайдя в шатер, схватил саблю.

— Ты ж спасешь ее? — спросила совсем маленькая девчушка, которая незаметно зашла за ним.

— Конечно Мила. — ответил он. — мы спасем твою сестру, даже не сомневайся.

Ромэн потрепал ее по темной макушке, и быстро выйдя из шатра, вскочил на коня, которого привел Мирон.

Мы быстро поскакали в сторону поместья Булгакова. Обычно дорога занимала больше трех часов, но они настолько развили скорость, что уложились в два часа.

— Я смотрю у нас сегодня решили все представители вашего табора побывать? — спросил помещик, едва их увидел.

— Мы ищем девушку, которая была у вас сегодня, барин. — сказал барон.

— Была… Красивая такая, молоденькая совсем. — покачал головой мужчина. — была, да вот только она, поняв, что ничего не добьется, уехала.

— Уехала? — переспросил Ромэн.

— Да. Несколько часов уже как. — сказал барин.

Ромэн и Мирон переглянулись.

— Поезжайте в деревню. — сказал помещик.

— Для чего? — не понял Мирон.

— Я, к сожалению, имел глупость сказать ей, что решают вашу судьбу деревенские. Что они не дадут вам жить, а не я. Мне в общем-то все равно. — сказал он.

— Спасибо, барин. — поклонились они.

— Что же нам делать? — спросил Мирон, когда они вышли из здания — мы не может пойти в деревню, деревенские и так нас ненавидят, что будет если мы вот так к ним с оружием явимся.

— Можем. У нас нет выбора. — сказал барон, и отметил про себя, что слишком часто начал повторять эту фразу.

Парень промолчал, но барон видел, как тот пересиливает себя.

— Ты цыган, или трус подзаборный⁈ — гневно прошипел мужчина. — боишься, поезжай домой под мамкину юбку.

— Нет, не боюсь. — сказал парень.

— Значит поскакали! — сказал барон, и, первым развернув коня, поскакал от поместья, по дороге, которая вела в деревню.

Она находилась недалеко от поместья Булгаковых.

Цыгане влетели на оживленную улицу, подняв всю пыль на дороге. Местные сразу же уперев руки в бока, повылазили из домов.

— И что вам тут надо, нелюди⁈ — крикнула какая-то тучная женщина.

— Мы приехали за девушкой! Она была у вас!

— Была, да и сплыла. — засмеялись со всех сторон.

— Верните девушку, люди. — сказал тихо Мирон.

— А если нет? — спросила другая женщина. — Она сама к нам приехала, в нашу деревню. К нам в дом. Нам решать теперь, что с ней делать.

— Откуда в вас столько жестокости⁈ — спросил Ромэн.

— В нас? Жестокости? Не смешите нас! Это не мы губим ваших людей, а после вас наша молодежь хворает! После вашего приезда, природа озлилась на нас!

— Она озлилась на вас, после вашей глупости и жестокости! — сказал барон, прямо посмотрев в глаза, подошедшему старику, который с интересом наблюдал за всем этим собранием.

— Ну отдадим мы вам девушку, и что дальше? Что нам то с этого⁈ — спросил он. — Предложите свою цену, цыгане!

— Мы уедем. — сказал Ромэн.

— Вы и так уедете. — усмехнулся старик. — барин вас выгонит. А если начнете сопротивляться, перебьет как собак.

— И чего же ты хочешь, старик? — спросил барон.

— Деревне тяжело из-за неурожая. — сказал он. — у вас есть золото.

— Тебе нужно золото? — усмехнулся на этот раз Ромэн. — И после таких разговоров вы удивляетесь отчего плохо вашей молодежи и почему у вас неурожай? Хорошо. Привезем мы вам золото. Не трогайте только девушку.

Старик покивал головой, и толпа расступилась, пропуская их.

— Прокофий, что это ты задумал то? Какое золото? — спросила горластая баба, до этого громче всех высказывающаяся в толпе.

— Не вникай Аглая. — отмахнулся он. — видишь, как они за свою переживают. Есть у меня пара мыслей.

— Не гневи бога, Прокофий! — сказала женщина.

— А сама-то. Помнится, вы с Настасьей вообще хотели девушку убить. — прищурился мужчина.

Аглая нахмурилась, и пошла прочь, что-то бурча себе под нос. А старик поковылял в сторону погреба, где сидела Надья.

Он поковырялся в замке и дверь со скрипом открылась, пропуская свет в темное помещение.

Он увидел девушку, которая зажмурилась.

— Ну что, красавица, твои приезжали. — сказал он, и подойдя к светильнику, зажег его.

— Вы меня отпустите? — спросила она, прищурившись.

— Отпустим, отпустим… — покивал старик. — вот они кое-что сделают, и отпустим.

— Что вам нужно? — не поняла Надья, — Что вы задумали? Отпустите меня! Мы вам ничего не делали плохого!

— Сейчас может и нет, а может и делали. Кто знает? — посмотрел на девушку старик. — но вот я уверен, что когда мы тебя отпустим, в наши дома придет беда! Так что есть ли смысл отпускать возможно нашу погибель?

— Вы говорите бред. — покачала головой цыганка. — мы никогда ничего плохого не делали, и не сделали бы! Все ваши убеждения верны только на половину, мы не грабим людей, мы зарабатываем честным трудом.

— Вот-вот, милочка. Бы. Уже бы. Честные, говоришь? Цыгане и честные? Не смеши мою седую голову. — сказал старик. — Ты уж нас извини за все, но ты навряд ли отсюда выберешься.

Девушка внимательно уставилась на старика. У нее внутри закипал огонь злости. Еще бы. Когда так не справедливо осуждали и пытались устроить самосуд. Да еще и нажиться на этом хотели.

Надья не знала, что тогда ей двигало.

Может быть обостренное чувство справедливости, может желание жить, но в долю секунды, девушка сама от себя того не ожидая, отпихнула старика, и побежала, что было сил.

Она не заметила, как тот стукнулся головой об полку, висевшую над ними, и упал. Она быстро прикрыла дверь, и побежала мимо домов по огородам, где не было ни единой души.

«Не получится у вас нажиться на мне. Лучше помру, нежели дам совершить табору ошибку. Все равно перебили бы всех.» — думала она, пока бежала.

Через пару километров девушка выдохлась, и обернувшись увидела, что за ней никто не бежал.

«Неужто не заметили?» — подумала она, и дальше пошла быстрым шагом, постоянно оглядываясь, не думая о старике, который остался лежать в погребе.

Надья не знала сколько уже времени прошло, но она постаралась идти вблизи дороги, чтобы если вдруг увидит кого-то из табора, остановить его. Солнце медленно, но верно клонилось к западу.

Девушка надеялась лишь на то, что цыгане выберут эту дорогу, а не другую, через реку…