Проклятие ведьмы (СИ)

ГЛАВА 6

Три недели спустя…

Дни быстро сливались в недели, а те летели со скоростью камня, кинутого в пропасть. Капитан, конечно, заметил, как скоро прошло время, и как неумолимо они приближались к своей цели. За последние три недели не было ни единого судна даже на горизонте, будто сам дьявол отводил честных людей от лихих пиратов. Команда страдала все сильнее, невозможность выплеснуть тот пар и напряг, что копились с каждым днем, приближающим их, совершенно ненормальные головы к концу цикла. Последние пару ночей Люс боялся оставаться в каюте. Его то знобило, то кидало в жар, снились страшные вещи. Прошлой ночью он проснулся от очередного кошмара, в котором старая ведьма смеялась и резала его заживо, и с ужасом увидел, как его руки успели измениться. Он стал выше, пальцы на руках удлинились, огромные когти с болью прорезались под его нормальными. Кости ломало, будто в адской инфлюэнцы. С огромным трудом МакСуинни смог успокоить рвавшегося наружу зверя, он мог так и навредить мирно спящей рядом Валери.

Валери... Вот сволочь. Он никак не предполагал, что будет настолько сложно осознавать то, что придется с ней расстаться раз и навсегда. Люс слишком сильно увлекся своей пассажиркой. Последнее время его все чаще посещали мысли вроде: «К морскому дьяволу это каргу и ее условия! Просто скинуть товар на Тортуге, а ведьма переживет, да и мы тоже».

Он сходил с ума от всего того, что крутилось в его в голове. На нем лежала огромная ответственность за ребят, которым он однажды пообещал, во что бы то ни стало вернуть им нормальную жизнь. И в то же время с каждой прожитой минутой Люсьен понимал, что не может отдать Томсон на растерзание, в обмен на свободу. Одному богу известно, что решит сотворить с ней слуга самого дьявола. Старуха при каждой встрече говорила об их освобождении от пут дьявола, только если те найдут ей молоденькую девочку, не обычную благородную даму, а с какими-нибудь странностями, вроде каких-то способностей…

***

Сознание Валери было мутным, казалось, сон вовсе не хочет расставаться с девушкой. Она пошевелилась, наконец, поняв, что ее разбудило. Капитан покрывал поцелуями ее плечи и шею. Люсьен... Она чуть заметно улыбнулась, проговорив про себя его имя и вспомнив те почти три недели, прошедшие с момента нападения на «Джессику». За это время она успела узнать получше как самого капитана "Калипсо", так и его команду. Все они были несколько грубоваты, но отличались сплоченностью и беспрекословным подчинением приказам Люсьена, который открылся ей как очень умный, волевой и оттого уверенный в себе и своих действиях человек, способный держать корабль под полным контролем, что было просто необходимо в открытом море, полном опасностей. Но, кроме этого, капитан МакСуинни оказался просто потрясающим мужчиной: иногда страстным и нежным, иногда диким и необузданным, но всегда отличным собеседником, потрясающим рассказчиком... «О, Валери, прекрати», – мысленно одернула она себя, – «а то, можно подумать, ты в него...» Девушка замерла, когда ее вдруг накрыло осознание. «Да, кажется, я в него все-таки влюбилась...» – обреченно подумала она. А ведь он, как и его команда, по-прежнему скрывали от нее, куда едут, что с каждым днем их приближения к цели, которую должны были по расчетам Люсьена достигнуть со дня на день, все больше расстраивало девушку. Команда корабля становилась все нервознее, как, впрочем, и капитан, но ей была неизвестна причина такого поведения. С того первого дня, как она оказалась на «Калипсо», корабль сотрясался еще два раза, и спустя лишь миг Люсьен пулей вылетал из каюты, оставляя девушку в полном недоумении. В последнее время ей стало все сложнее выносить неизвестность. Валери не понимала, по какой причине они сохраняют от нее тайны...

Отмахнувшись от этих неприятных мыслей, девушка с трудом разлепила веки.

– Люс, – прошептала она хриплым со сна голосом и повернулась на спину. Теперь голова мужчины находилась прямо над ней, и девушка улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, сверкнув белыми зубами, и пожелал ей доброго утра.

– Доброе, – эхом повторила Валери, и попыталась приподняться на локтях, чтобы дотянуться до его губ, но вдруг почувствовала, что ей нехорошо. К горлу подступил комок, и ее глаза широко распахнулись. Девушка быстро откатилась от капитана и побежала в угол, опустившись на колени перед ночным горшком, на радость оказавшимся абсолютно пустым, и ее вывернуло. Опершись на пол, она старалась сохранить равновесие. Валери была в ужасе, что мужчина увидел ее в подобном состоянии.

Капитан с трудно скрываемым удивлением смотрел на спину своей женщины, сгорбленную в углу над горшком, и гнал все возможные мысли о причине такой неожиданной «болезни». Он давно не мальчишка и прекрасно знал, что бывает с женщинами, у которых мужики забывают во время вытащить. Да, он точно забывался с ней. Ну, а как прикажете контролировать себя, когда в голове рычит неприрученный зверь, а под тобой извивается горячее тело, чуть ли ни точно так же рычащей чертовки? К превеликому удивлению Люса, эта красотка оказалась невероятно раскованной, особенно в последние несколько дней. Такой, что у капитана срывало все паруса.

«Да как же это... нееет», – уже начинал паниковать капитан. – «Я ведь не могу... или могу? Черт бы побрал это долбанное проклятие, ничего с ним непонятно!»

Почувствовав, что ей уже лучше, Валери поднялась и тщательно прополоскала рот, только после этого найдя в себе силы вернуться к кровати и, присев на край, посмотреть на Люсьена.

– Прости, наверное, съела вчера что-то не то. Сейчас уже все хорошо, – Девушка заметила, как побледнел капитан, и поспешила добавить. – Не переживай, я уже себя отлично чувствую. Правда, Люс, не о чем беспокоиться, – заверила его Валери.

Капитан же старался выглядеть как обычно.

– Точно не о чем? – он прищурился, пристально взглянув на нее. – Ты бледная. Впрочем, наверное, это от недосыпа, солнышко, – капитан «Калипсо» ободряюще улыбнулся и, убрав с лица девушки слегка вьющуюся прядку, провел тыльной стороной ладони по нежной щеке и легко поцеловал.

«Ты слишком подозрительно себя ведешь, парень», – одернул себя мужчина.

– Лучше тебе, наверное, сегодня полежать в кровати, там сильные волны и порывистый ветер. Надеюсь, мы обгоним, начинающийся шторм, – он встал и начал одеваться. – Можешь взять какую-нибудь книжку, советую вон ту в синем переплете. Поесть я сейчас принесу, как только вынесу эту твою неожиданность, – он кивнул в угол, где только что извергала содержимое желудка Валери.

– Я сейчас! – и не дожидаясь какого-либо ответа вылетел в дверь, захлопнув ее за собой.

***

– Началось? – спокойно спросил Питтс, стоявший на планшире с закрытыми глазами и совершенно не обращая внимания на то, как сильно качало на волнах корабль.

Люс был на борту, но также закрыв глаза, вдыхал чуть посвежевший воздух, несущий в себе запах близкой грозы. Ему было немного не до своих внутренних проблем, но вид, был такой же, как если бы неожиданно притихший сегодня зверь, скребся бы о стены его сознания.

– Э..да, – рассеяно ответил капитан.

Медные волосы друга полыхнули пламенной волной, когда тот спрыгнул обратно на борт.

– Иди обратно. Эддо хорошо держится за штурвал, и ему сейчас лучше, чем остальным, – Питтс понимающе похлопал друга по плечу.

– Я сам могу управлять своей «Калипсо!» – резко ответил капитан, сурово взглянув на боцмана. И тут же успокоился. – Ненавижу это время. Все как бешеные твари. Делают, гады, все быстро, а потом сходят с ума. Иногда мне кажется, что мы все застряли в этом на веки вечные, и невыносимо хочется рвать ведьму на части.

Друг промолчал, глядя куда-то вдаль.

Ветер с яростью врезался в паруса, трепал отросшие волосы мужчин, далеко разносил соленые брызги и обрушивал их на головы. Капитан отчего-то любил именно такую капризную погоду, когда точно не можешь предугадать, во что она может обернуться в следующем часу. Странно, но именно так.

– Прости, Люс, но я еще раз попрошу тебя идти обратно в каюту и расслабиться.

– А я приказываю тебе захлопнуться, или ты совсем позабыл о субординации, червяк? – вновь вспыхнул капитан.

– Говорю же, вы не в том состоянии, сэр. Угробите всю команду, – Питтс был сегодня на редкость непробиваемым говнюком. – Мы все прекрасно понимаем, кэп. Не волнуйтесь.

МакСуинни дернул плечом. Ему хотелось врезать этому придурку. Но он и сам все прекрасно понимал. Сейчас и в правду хотелось быть там, рядом с Валери, что еще сильнее пугало Люса.

Он раздосадовано покачал головой, понимая, что слишком привязался к девчонке. Лучше бы она и оставалось такой стервой, как в первый день. Тогда, возможно, он бы сейчас так не страдал.

– Кэп? – прохвост Питтс заглянул в глаза другу. – Что случилось? Что-то не так с твоей «пассажиркой»?

Тайну о Валери боцман узнал еще на прошлой неделе и больше всех ждал прибытия в Синюю бухту. Как никто он верил и радовался скорому возможному освобождению.

Видимо, что-то отразилось в глазах капитана, что рыжий лис скривился.

– Нет, только не говори, что не станешь отдавать ее старухе, – в груди у него заклокотало рычание. – Не глупи.

Но мужчина не стал его слушать и махнул рукой.

– Мы прибудем в Синюю бухту и к ведьме, Питтс. Будет тебе свобода.

***

Запасы их подходили к концу, но никто не страшился этого, ведь скоро их ждет долгожданная земля. Жратва, женщины и выпивка. А Люсьен мрачной тенью шел в свою каюту.

Еле слышно скрипнула дверь, и он оказался внутри, держа в руках небольшую корзинку с вяленым мясом, грубой ржаной лепешкой, двумя апельсинами и бутылью красного. Брать что-то еще он не стал, решив, что сам он есть не хочет, а девушке будет достаточно и этого.

Поставив плетеную корзинку на кровать, он присел рядом и жестом пригласил отведать немного еды.

– Я сейчас тебе кое-что расскажу, – чуть погодя начал Люсьен, – только ты ешь и не перебивай. Мне кажется, что с моей стороны было бы очень не хорошо оставить тебя в неведении. Если сегодня море не преподнесет нам никаких сюрпризов, то через два дня мы зайдем в одну бухту. Люди зовут ее Синей из-за цвета обитающих там водорослей. Не знаю, слышала ли ты об этом месте, но среди смертных можно услышать молву о необычности этой бухты. И я не говорю про какие-то там водоросли, а о делах, что там творятся. Живет там одна чернокожая старуха, высохшая и морщинистая, как... эээ... чернослив. И занимается она делами отнюдь не добрыми и чистыми. Она зовет себя Мабо, и она ведьма. Говорит с духами и своими богами, по крайней мере, так карга всех уверяет. А как по мне, так она с дьяволом якшается и чуть ли не за ручки держится. Так получилось, что после одного инцидента, я и мои парни вынуждены на нее работать, – он быстро заглянул в глаза девушке и тут же отвернулся в другую сторону. – Она что-то сделала с нами. Что-то очень неприятное и болезненное. Те странные толчки и шум, свидетельницей которых ты становилась, это были отголоски того… проклятия, что ведьма на нас наслала. Не буду сейчас подробно все объяснять, потому, что думаю, ты не сможешь понять... но мы... мы не такие, как раньше. Не простые люди. Нас даже убить-то практически невозможно. Потому, что те штуки, что в нас запихнула черномазая дрянь не дают так просто распрощаться с жизнью. Я и сам до конца не знаю что это, но между собой мы зовем их демонами. Если мы теряем контроль, то твари вырываются наружу, меняют наши тела, у каждого по-разному, и стремятся убить любое живое существо рядом с собой. У них нет сочувствия или жалости, они кровожадны. Тяжело держать в узде столь сильное и ненасытное дерьмо, особенно, когда всем заправляет дурацкий лунный цикл. К концу цикла демоны внутри становятся настолько сильными, что сдерживаться уже невозможно. Наверное, тебе все это кажется бредом сумасшедшего. Я и не жду твоей веры, но мы каждый день живем в агонии и страхе того, что можем потерять себя. Да, мы стали сильнее, зорче и неуязвимее, но с тем мы теряем себя всякий раз, как теряем контроль, – Люс прочистил горло и немного помолчал, собираясь с мыслями. – Старуха дала нам условие: работа на нее в течение двадцати лет, пятьдесят процентов всего награбленного и проданного, выискивание всяких странных штук, вроде талисманов или черепа одноглазой обезьяны. Или мы можем обрести свободу, если вдруг нечаянно найдем носительницу какого-нибудь дара, – он многозначительно посмотрел на нее и, стараясь не отводить взгляда, продолжил. – Она сказала, что таких, как ты, можно заметить, если немного пристальней поглядеть. Идеальная кожа, белые и целые зубы, хорошо сложенная фигура и та искра непреклонности в глазах. Все, как у тебя. Не знаю, зачем ей нужны молодые ведьмы, но я и в правду собирался тебя отдать ей и, наконец, обрести для себя и парней ту ценную свободу. А теперь, когда... дьявол меня раздери! Мне совсем не хочется этого делать, ни на один хренов узел. Но уйти сейчас мы уже не можем, она всегда все знает и видит. И я совсем потерялся. Поэтому и говорю все это тебе, Валери. Мне хочется найти выход из этого дерьма. И сделать это вместе с тобой, ведь я же не просто... хочу тебя.

Он замолчал, дивясь тому, что сейчас произнес. Люсьен не хотел, чтобы разговор ушел в эту сторону, но предательский язык сам увел его к этому откровенно неожиданному для самого Люса признанию.

Молчание затягивалось, и мужчина начинал уже сам себя корить за весь затеянный разговор.

– Солнце, ты только не молчи, – взмолился Люс. – Ругайся, бей меня или еще что, только говори!

С трудом разбирая слова Люсьена, девушка по-прежнему смотрела в его глаза. Казалось, будто все ее даже крохотные надежды на какое-то будущее вместе с этим мужчиной разбились вдребезги, словно кто-то столкнул их с обрыва, и те крохотными осколками погрузились в бушующие волны, тут же подхваченные и унесенные в открытое море. Она ведь верила ему. Доверяла, как никому прежде. Этот мужчина за последние три недели буквально проник к ней под кожу, девушка позволяла ему то, о чем не могла и помыслить с другими мужчинами. Он каким-то образом стал значить для нее слишком много. Валери раскрывала перед ним свою душу, рассказывая о детстве, обучении у отца, о путешествиях с командой корабля, а он... Все это время выжидал момента передать ее старой ведьме? Она проглотила вдруг ставшее безвкусным мясо, которое едва не застряло в горле. Аппетит, так гложивший желудок, куда-то испарился, хотя она с такой радостью ожидала прибытия Люсьена с завтраком, предвкушая совместное утро... Теперь все это казалось каким-то безумным фарсом.

– Что? – прошептала, наконец, Валери, когда дар речи стал понемногу возвращаться. – Ты собираешься просто отдать меня ей на растерзание, расписывая перед этим, какая она сумасшедшая и кровожадная? – она тяжело дышала, казалось, что кто-то выбил из легких весь воздух. Хотя, почему кто-то? Девушка как раз прожигала взглядом виновника своего состояния. – То есть, все это время, ты только и ждал, что по возвращению на берег выкинешь меня, подобно старой ненужной тряпке? – она сжала руки в кулаки, пытаясь справиться с гневом. – Или же я не так подобрала слова? – горько усмехнулась девушка. – Может, будет правильнее сказать, что ты передашь той ведьме одну глупую шлюху, так опрометчиво раздвинувшую перед тобой ноги? Так ты меня воспринимаешь?

Валери судорожно отдернула подол рубашки, жалея, что на ней до сих пор спальная одежда. Она, и правда, как-то странно себя чувствовала с утра и решила последовать совету Люса, полежав еще немного, тем более что дел особых на сегодня не было – комнату Валери убирала буквально вчера, а на корабле ее все равно никуда не подпускали. Большинство матросов считали, что девушке не пристало заниматься мужскими делами. Но, большую часть времени проводя с Люсом, Валери это вовсе не расстраивало. До теперешнего момента. Она закусила губу, припоминая странные взгляды, которые бросал на нее Питтс последнее время. Будто никак не мог дождаться какого-то события, способного принести ему огромную радость. Вероятно, этим счастливым мгновеньем и должна была стать передача девушки в лапы старухи. Валери на пару секунд прикрыла глаза, но потом вновь уставилась в такие чужие сейчас изумрудные омуты, в то время как сердце разрывалось от боли.

– А знаешь что? Вы действительно все здесь настоящие монстры. И даже не оттого, во что вас превратила та ведьма, а сами по себе. Вы не способны хоть на какие-то чувства, – девушка уже перешла на крик под конец своей тирады. – Мне противно, что все эти три недели, ты касался меня, прекрасно зная, куда мы направляемся, и на что ты меня обречешь, но продолжал использовать мое тело для своих удовольствий.

Валери чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, что было ей отнюдь не свойственно и далеко некстати, поэтому девушка часто заморгала, стараясь прогнать их, пока не поздно. В то время как она отвлеклась, Люсьен пододвинулся к Валери ближе, теперь мужчина находился совсем рядом, а его рука потянулась к лицу девушки. Разозлившись, она залепила капитану звонкую пощечину.

– Не смей меня касаться! – она всхлипнула. – Да как ты вообще можешь говорить о том, что не просто меня хочешь, если все время только лгал? Разве я могу теперь тебе верить? – Валери почувствовала, что проиграла битву, и слеза все же катится по ее щеке. Девушка отвернулась, не желая показывать ему свою слабость. Почему-то она ощущала себя невероятно маленькой и одинокой в этом огромном мире. Сначала от нее с радостью избавился отец, а теперь и мужчина, в которого она влюбилась, признает, что все время грел мыль о ее заточении.

Девушка вскочила с кровати, намереваясь просто оказаться от мужчины подальше, но вдруг перед глазами все поплыло, и Валери лишь краем сознания отметила, что ее подхватывают сильные руки, прежде чем окончательно провалилась в темноту.

Люсьен аккуратно подхватил обмякшее тело девушки и звучно выругался. И на что он рассчитывал, когда решился ей все рассказать? Ох, Люс, не стоило вообще приближаться к этой дамочке, тогда было бы не так тяжело отдавать ее гадской черносливине. Но, нет! Он же мужик и решил позабавиться с девчонкой, а сам, как наивный идиот, влюбился.

– Мьерда, – снова выплюнул он, глядя на побледневшую Валери. – Поганец, ты Люс. Н-да, мне самое место в адской пучине.

Он горько покачал головой и, аккуратно уложив девушку на постель, вышел из каюты.

За тот небольшой промежуток времени, что капитан находился у себя, море и небо успели сильно разбушеваться. Две мощных стихии дрались, швыряясь друг в друга сильными порывами и волнами. «Калипсо» закачало, как щепку. Питтс горланил приказы, матросня, так же ругаясь, ставила паруса и сновала по палубе, как умалишенная.

– Буккетс! – гаркнул капитан, молодому парню, выводящему наклонную бизань. – В мою каюту, быстро. Следишь за мисс Томсон! Алонсо! – крепко сбитый испанец уже был рядом. – Вместо Буккетса. Бен! – мальчишка на секунду остановился по пути к трапу. – Головой отвечаешь, усек?

Тот коротко кивнул и устремился вниз.

Капитан одним рывком оказался у штурвала. Эддо предусмотрительно отпрыгнул от него.

Темно-серые, тяжелые тучи цепко закрепились на всем видимом протяжении неба. Вдалеке сверкнуло, и через несколько секунд звук грома настиг пиратский бриг. Как и всегда в этих водах крупные и тяжелые капли хлынули с неба одним, почти непроглядным потоком, будто намереваясь пробить людям черепушки.

– Фока-брас, виндзейля, брамселя! Шевелитесь псы позорные! – что есть сил выкрикивал Люс команды.

Питтс в носовой части вторил ему, донося до всех слова кэпа.

МакСуинни крутанул штурвал вправо, выравнивая корабль по ветру. Их несло с невероятной скоростью, так быстро, что «Калипсо» уже во всю рассекала волны своим небольшим волнорезом.

– Хреновы наши дела, кэп! – грудно перекричал дождь и вой ветра плечистый Эддо.

– Вижу, мать твою!

Люс снова крутанул штурвал. Тот еле поддавался рукам капитана.

– Белая волна! – выкрикнул кто-то. – Белая волна!!!

И как так быстро их настиг такой мощный шторм? Еще несколько минут назад все было спокойно, а теперь по левому борту к «Калипсо» двигалась волна-убийца.

– Да, чтоб тебя!

Капитан, натужно потянул штурвал. Руль отчего-то не слушался, словно какая-то потусторонняя сила держала его, не давая штурвалу поворачиваться.

– Происки дьявола! Хреново, кэп!

Эддо хотел было кинуться на помощь МакСуинни, но корабль вновь ощутимо качнуло и чернокожего монстра отбросило к фальшборту. Гаитянин вцепился в планширь, как кошка, и уже не торопился помочь.

Мышцы Люса горели, руки успели устать (и это при его нечеловеческих способностях!). Сжимая челюсти и краснея, как вареный рак, он все-таки повернул штурвал и, не отпуская обратно, кое-как сумел повернуть корабль носом к уже подошедшей опасной волне.

«Калипсо» встретила убийцу уверенным ударом волнореза и будто бы загудела от натуги. Нос ушел вверх и через пару мгновений стремительно полетел вниз по спине волны. Если бы капитан не держался за штурвал, его бы точно так же, как Эддо и остальных ребят, ощутимо тряхнуло.

– Оливье за бортом! – крикнул один из матросов.

В такой стихийной заварухе им теперь вряд ли удастся отыскать матроса в бушующей воде. Все это прекрасно понимали. А если Оливье удастся выжить, то его ждет очень неприятная участь. Остаться без корабля, в море, одному. Хоть какой ты могучий или живучий – рано или поздно сдохнешь. Если не от челюстей морских тварей, то от голода и усталости точно. Соленая вода еще и способна разъедать твою кожу. Долго в ней не продержишься.

Последующие двадцать минут борьбы со стихией показались всей команде маленькой вечностью. Их кидало из стороны в сторону, било о палубу запрыгивающими на корабль волнами. Но «Калипсо» стойко выдержала все испытания и, потрепанная, но живая, вышла в спокойные воды.

Дождь прекратился так же резко, как и начался. Ветер быстро стих да так, что пришлось вставать на весла. Он перестал наполнять паруса.

– Чертовщина какая-то, – рыжеволосый друг появился рядом с Люсом.

Капитан, уставший и сердитый, хмурился и трясущимися после напряжения руками сжимал штурвал.

– Не иначе как кто-то решил нас проучить, – буркнул мужчина, всматриваясь в обманчиво спокойное море.

Тучи расползались, и выглянуло ослепительное солнце.

– Руку даю на отсечение, это проделки старой ведьмы, – Люс совсем поник.

– Но зачем ей это надо? – Питтс удивленно взглянул на друга.

– Я все рассказал Томсон.

Повисло гнетущее молчание.

Боцман офигел, а Эддо, уже твердо стоящий на ногах, непонимающе переводил взгляд с одного на другого.

– Тебе моча в голову ударила, Люс?! – спустя краткий миг шока прошипел Питтс, стараясь чтобы его больше никто, кроме капитана и Эддо не слышал. – Зачем ты это сделал? Неужели так тяжело держать язык за зубами? – капитан промолчал, даже опустил его неуважительное обращение. – Прекрасно знаешь, что эта поклонница дурацкого вуду каким-то образом всегда узнает обо всем, что здесь у нас происходит! У нее глаза и уши, мать твою, в каждом темном углу. Забыл? Вот только не говори, что втюрился в это мелкую паршивку, кэп. У нее там, что между ног проход в райские сады? – Люс зло уставился на друга, а тот все не унимался. – Это ж всего лишь баба, мать твою. Потрахались и хватит, какая-то подстилка не должна лишить нас возможности освободиться!

Мощный кулак капитана встретился с наглой физиономией Питтса, и тот качнулся от удара, чуть не упав. Пока рыжий приходил в себя МакСуинни добавил ему в живот и коленом по роже, когда тот согнулся пополам от боли.

– Еще раз, сукин сын, услышу подобное, и ты превратишься в коврик для ног.

– Пошел ты на х*р, – сдавленно бросил боцман, пытаясь сесть на задницу. – Черная уродина теперь не даст нам так просто уйти. И твоя ненаглядная ведьма в любом случае достанется ей.

– Я думаю, что этого можно избежать, – вклинился в разговор, молчавший доселе навигатор.

Оба – капитан и Питтс – обернулись к нему.

– Моя матушка когда-то занималась вуду.

– Что ж ты раньше не сказал? – прищурился Люс.

– Раньше у нас под боком не было своей ведьмы, – гаитянин явно знал о чем говорил, от чего на его лице белоснежной полоской блестела улыбка.