Пропавшее колье

6

Мать крепко спала, когда Паула вошла в номер. Она разделась, потихоньку приняла душ и, не включая света, легла в постель, однако заснуть по понятным причинам ей удалось далеко не сразу. И даже во сне ей снились поцелуи и ласки Альберта.

Проснувшись утром, Паула увидела, что мать уже не спит. Она, уже одетая, сидела в кресле и читала книгу.

– Наконец-то ты проснулась, дорогая. Уже девятый час, и я умираю от жажды. Мне не хотелось тебя беспокоить, поэтому я не стала звонить, чтобы принесли завтрак сюда.

– Мы приглашены на завтрак за столик лорда Каннингхема, мама. Ты можешь спуститься в ресторан и позавтракать.

– Мне как-то неловко идти туда одной.

– Возможно, он еще спит. – Паула вспомнила их вчерашнее расставание и почувствовала, что краснеет.

– Ты поздно вчера вернулась? – спросила миссис Макмайер.

– Нет, не слишком, – ответила Паула, надеясь, что голосом не выдаст своего волнения. Что она наделала? Как она теперь сможет смотреть на Альберта и не вспоминать его горячие поцелуи и свой страстный отклик?

В конце концов мать первая спустилась вниз, и, когда Паула оделась и пришла в ресторан, миссис Макмайер пила чай и спокойно болтала с Альбертом. При виде его широких плеч и такого красивого, уже ставшего для нее дорогим лица Паула почувствовала, как отчаянно защемило сердце. То, что он хотел ее, ничего не значит. Возможно, сейчас он и увлечен ею, но ей ни за что не удержать этого мужчину навсегда.

Приклеив на лицо приветливую улыбку, Паула поздоровалась и села рядом с матерью, напротив Альберта. Он в ответ улыбнулся тепло, но сдержанно, ничем не выдавая своих чувств, каковыми бы они ни были. Паула позавидовала его выдержке. У нее же внутри все тряслось мелкой дрожью.

Мало-помалу она все же успокоилась и даже смогла принять участие в разговоре. Они говорили о леди Веронике.

– Я очень хорошо помню леди Веронику в молодости, – сказала миссис Макмайер. – Помню то лето, когда она приехала в гости к брату, вашему покойному отцу, Альберт. Она была очень шикарной девушкой, законодательницей мод у нас в Кливленде. Все женщины стремились ей подражать. Я не была знакома с ней лично, потому что леди Вероника вращалась в других кругах, но не удивилась бы, если бы узнала, что Шеймус каким-то образом умудрился с ней познакомиться. Кстати, в молодые годы, лет эдак тридцать назад, он был очень привлекателен и, как я уже говорила, весьма неравнодушен к женскому полу.

– Не представляю, когда между ними могло что-то произойти. Тетя Вероника той же осенью вышла замуж за Алана Беллинджера. Муж увез ее в Шотландию, и она почти безвылазно жила там до самой его смерти. Он умер десять лет назад.

– А Шеймус уехал из Кливленда в Плимут и поступил коком на судно незадолго до отъезда леди Вероники, – сказала миссис Макмайер.

– Итак, – заключила Паула, – если они когда-либо и встречались, то очень недолго.

Все трое принялись за завтрак. Паула рассказала матери о фотографии леди Вероники и о том, что Альберт попросил состарить ее. Миссис Макмайер одобрила их план. Паула, не теряя времени даром, вытащила из сумочки свой альбом с набросками, который она повсюду возила с собой, и стала рисовать. Первым делом она сделала рисунок немного крупнее снимка, а потом стала внимательно рассматривать лицо матери, чтобы понять, как оно изменилось с возрастом. Из-за выражения степенной серьезности на щеках пониже скул появились одутловатые мешочки. Губы утратили былую пухлость, а уголки их слегка опустились. Работая, она время от времени посматривала на маму.

– Почему ты все время смотришь на меня, Паула? – в конце концов рассердилась та. – Я вижу, ты используешь меня как модель старухи. Я моложе, чем леди Вероника, и не такая полная, как она.

Паула знала, что мама бывает очень вспыльчива, если ее задеть. Она оставила ее в покое и стала рисовать по памяти. Через некоторое время миссис Макмайер пожаловалась, что у нее снова разболелась голова, и ушла к себе в номер.

Альберт посмотрел на Паулу и понимающе улыбнулся.

– Сейчас миссис Макмайер чем-то напомнила мне мою маму. Неужели и мы станем такими же капризными в их возрасте?

– Думаю, она просто соскучилась по своему детективу, который сейчас читает, – пошутила Паула.

– А ты, Паула, судя по наброскам в этом альбоме, великолепно рисуешь.

Пауле была чрезвычайно приятна его похвала.

– Спасибо, но это всего лишь черновые наброски. Мои законченные работы, надеюсь, лучше.

– Я хотел бы их как-нибудь посмотреть. Ты очень хорошо передаешь характер человека.

– Да, я всегда предпочитала рисовать людей. Мне кажется, я умею разгадывать человеческую душу. Правда, дядину душу я так и не сумела разгадать.

Паула продолжала рисовать, а Альберт подсел поближе и наблюдал, как она это делает. Это ее отвлекало, но тем не менее портрет его тети получился неплохо.

– Прекрасно! – воскликнул Каннингхем. – Одно меня удивляет, Паула…

– Что именно?

– Для чего, черт возьми, ты берешь уроки у Кантильо, если ты на голову выше его как художница!

Паула все еще злилась на Винченцо, но комплимент сделал свое дело, и она смягчилась.

– Я многому у него научилась. Не только технике письма, но и умению ценить искусство старых мастеров. Иногда он приносит с собой книги и рассказывает о художниках. Разумеется, он хорошо знаком со всеми великими произведениями итальянцев.

Каннингхем саркастически усмехнулся.

– Я слышал, что некоторые молодые художницы интересуются не столько его уроками, сколько им самим.

– Меня интересует только искусство, – парировала Паула, хотя и чувствовала, что совесть ее не совсем чиста. За прошедший год Кантильо почти ничему ее не научил. На его уроках они часто занимались не рисованием, а рассматривали работы мастеров Возрождения, сидя так близко друг к другу, что их головы соприкасались. Он рассказывал ей истории о некоторых именитых итальянских семьях, в чьи дома он был вхож. Паула часто недоумевала, почему он уехал из Италии, ведь в Англии он не пользовался такой уж большой популярностью.

И все же ей не хотелось расставаться с Винченцо. Работать в новой студии в полном одиночестве не слишком-то приятная перспектива. Неужели у него действительно имелись какие-то тайные мотивы? Но нет, он никогда не позволял себе ничего лишнего и вел себя скорее как брат.

– Итак, тебя интересует искусство. А Кантильо? Что его интересует?

Паула догадывалась, что Кантильо больше всего интересует гонорар, который он получает за уроки, но решила промолчать и поспешила сменить тему разговора. Альберт вел себя так, словно вчера между ними ничего не произошло, и Паула не знала, радоваться ей или огорчаться. С одной стороны, ей было приятно, что он не смущает ее никакими напоминаниями о вчерашнем, а с другой – ей бы не хотелось, чтобы для него их поцелуй был ничего не значащим эпизодом, о котором на следующий же день можно забыть.

Когда Паула закончила работу над портретом, вернулась Долорес.

– Вы поедете с нами на поиски, миссис Макмайер? – спросил Альберт. – Мы, разумеется, будем на машине, но все равно, я думаю, придется много ходить. У вас снова может разболеться голова.

– Все в порядке. Я приняла лекарство и, как говорится, готова к бою, – бодро возвестила миссис Макмайер, чем, судя по всему, немало обескуражила лорда Каннингхема.

Паула прекрасно поняла, что его заботливость была предлогом, чтобы избавиться от ее матери и провести день наедине с ней, Паулой. Решение матери присоединиться к ним вызывало недоумение и у Паулы, ведь не далее как вчера Долорес говорила, что у дочери достаточно шансов, чтобы заинтересовать такого мужчину, как лорд Каннингхем. Почему же она не хочет оставить их наедине?

– Уж не хотите ли вы сказать, что собирались проводить наше маленькое расследование без меня? – в шутку возмутилась миссис Макмайер. – Ты забыла, Паула, что я первая предложила заняться расследованием. Разумеется, я иду с вами. Почему бы вам, Альберт, не походить с портретом вашей тети, а мы возьмем фотографию Шеймуса. Таким образом мы сможем в два раза быстрее справиться с нашей задачей.

– Но… – Альберт хотел было возразить, но не мог не согласиться с ее разумным предложением.

– Отличная идея, мам.

Лорд Каннингхем забрал набросок леди Вероники и ушел, условившись встретиться с ними здесь же за ланчем.

Как только он вышел, миссис Макмайер сказала тоном заговорщицы:

– Нам будет неприятно узнать что-то порочащее Шеймуса в присутствии лорда Каннингхема.

Они отправились объезжать гостиницы и ювелирные магазины. В больших отелях им не повезло. «Касл-отель», «Ройял хаус», «Ноттингем», «Грин пэлас», «Карлтон», «Маджестик» – ни в одном из них дядю Шеймуса не узнали. Теперь предстояло объехать десятки небольших частных гостиниц и мотелей.

– Давай попробуем зайти в ювелирные магазины, – предложила Паула, хотя особенно не надеялась на успех.

Первый магазин из списка в телефонном справочнике, которым они руководствовались, назывался «Аметист», и располагался он почти рядом с центром, в уютном переулке. Старший менеджер, к которому они обратились со своей проблемой, посоветовал им поговорить с оценщиком ювелирных изделий, который работал здесь уже более тридцати лет. За стеклянной конторкой сидел довольно пожилой мужчина, лет около семидесяти, однако у него были живые карие глаза и приветливая улыбка.

Паула с матерью показали ему фотографию Шеймуса и сказали, что разыскивают одного своего родственника, который интересовался ювелирными изделиями и мог заходить к ним.

Оценщик внимательно посмотрел на фотографию и неожиданно сказал:

– Да, я помню этого мужчину. Он несколько раз бывал у нас, правда точно не припомню когда, но в последнее время я его точно здесь не видел. Он приносил на продажу ювелирные изделия своей покойной матери, так он говорил. Помню, он рассказывал, что отдыхает в Брайтоне и снимает коттедж где-то в пригороде, кажется в Денс-Вудс. Там сдаются домики для отдыхающих.

Паула с матерью переглянулись.

– И много украшений он приносил? – спросила миссис Макмайер?

– Да нет, но все они были довольно дорогие. А одно – кольцо с изумрудом – старинная вещь, наверное фамильная драгоценность. Очень красивое кольцо. Наша директриса тут же купила его для себя, – поведал он им.

– Спасибо, – пробормотала Паула, и они с матерью вышли из магазина.

– О господи, неужели Шеймус был вором?! – схватилась за голову миссис Макмайер. – Уму непостижимо! Хорошо, что с нами нет лорда Каннингхема.

Паула не знала, что и думать. Может, все-таки дядя приобрел эти украшения во время загранплаваний, а потом продавал? Но куда он в таком случае девал деньги?

– Нам уже нужно возвращаться в гостиницу, – напомнила она, посмотрев на часы.

– А что мы скажем Альберту? – спросила миссис Макмайер.

– Давай пока скажем, что нам ничего не удалось узнать, – предложила Паула. – Интересно, сумел ли он что-нибудь выяснить о леди Веронике. А нам с тобой следующим делом надо поехать в этот Денс-Вудс и попробовать узнать, действительно ли дядя Шеймус жил там.

– Поедем сразу, как только сможем избавиться от лорда Каннингхема, – предложила миссис Макмайер.

Когда они пришли в гостиницу, Альберта еще не было. Паула с матерью поднялись наверх, чтобы привести себя в порядок перед ланчем и обсудить, как лучше направить Каннингхема по ложному следу. Пауле было жаль лишаться его общества. Она до сих пор трепетала от чувственного восторга, вспоминая их поцелуи и объятия вчера в коридоре. Несмотря на доводы рассудка, твердящие, что этот мужчина не для нее, что она для него лишь временный, незначительный эпизод, крошечная надежда, что он нашел в ней то, чего не находил в других, даже самых шикарных женщинах, продолжала жить в ней. Наверное, это было глупо, но женщина существо практичное и всегда надеется. Если Паула его всерьез интересует, то он найдет способ продолжить их отношения и после возвращения в Кливленд. Он ведь сказал, что хочет посмотреть ее работы.

Они спустились вниз, но Альберт еще не вернулся. Уже давно прошло время, когда они условились встретиться. По-видимому, ему удалось напасть на какой-то след. Паула спросила у дежурной на ресепшн, не оставлял ли лорд Каннингхем для них какого-нибудь сообщения. Оказалось, что нет. Номерами мобильных они с Альбертом не обменялись, поэтому оставалось только ждать.

Паула с матерью заказали апельсиновый сок, чтобы скоротать время, и как только его принесли, вбежал запыхавшийся Альберт. Он рассыпался в извинениях.

– Вам удалось узнать что-нибудь о вашей тете? – поинтересовалась миссис Макмайер.

Он отрицательно покачал головой.

– Я обошел все отели в городе, но так и не смог узнать, где она останавливалась. Я даже начинаю думать, что на самом деле она ездила в Лондон, а нам просто морочила голову, говоря, что ездит в Брайтон. А как ваши дела? Вам удалось что-нибудь выяснить?

– Нет, – в один голос ответили Паула с матерью.

Паула боялась, что Альберт заметит, что они от него что-то скрывают, но он, казалось, был занят своими мыслями. Вид у него был какой-то расстроенный, и вскоре Паула поняла, в чем дело: он сам старается от них что-то скрыть. Очень уж подробно он рассказывал о своих безрезультатных поисках. А если ему тоже удалось узнать, что дядя Шеймус продавал ювелирные украшения неизвестного происхождения? Но почему в таком случае он не рассказал им об этом? Только ли из-за того, что, как истинный джентльмен, он решил пощадить их чувства, или была какая-то другая, более серьезная причина?

– А вы заходили в ювелирные магазины, Альберт, или только в отели? – спросила миссис Макмайер.

Паула заметила, что он сразу насторожился.

– В ювелирные магазины? Нет. Почему вы спрашиваете?

Конечно, он побывал в ювелирных магазинах, отметила про себя Паула.

– Там могут что-то знать о пропавшем колье леди Вероники, – заметила она небрежным тоном.

– Нет, у меня не хватило времени. По-моему, мне следует перенести свои поиски в Лондон. Я пришел к выводу, что тетя ездила в основном туда, за исключением того раза, когда у нее пропало колье. Боюсь, что здесь мы зашли в тупик. Готовы ли вы признать наше поражение, миссис Макмайер, Паула?

Мать Паулы улыбнулась с облегчением и поспешно сказала:

– Мы тоже думаем, что пора ехать домой.

– Очень мудрое решение. Мы просто гоняемся за призраками. Глупо рассчитывать, что нам удастся что-нибудь накопать. Во-первых, мы в этом деле дилетанты, а во-вторых, прошло уже довольно много времени.

Теперь, когда было решено, что они все уезжают из Брайтона, Альберт заметно повеселел. Ему явно не терпелось от них избавиться, да и Паула с матерью со своей стороны тоже хотели поскорее улизнуть от него.

– Собственно говоря, зачем терять целый день? – сказал он. – Я, пожалуй, отправлюсь в Лондон сразу после ланча.

– Мы тоже едем сегодня, – воскликнула Долорес.

Паула поддакнула, но сказала, что сначала пройдется по магазинам. Ей не хотелось, чтобы Альберт подумал, что они очень спешат.

Альберт встал из-за стола, не дожидаясь, когда принесут кофе.

– Пойду оплачу счет и сразу поеду. Я попрошу оставить за вами этот столик до вашего отъезда. Возможно, вы задержитесь здесь до обеда.

– Давайте разделим счет, – предложила Паула. – Нас все-таки двое.

Лорд Каннингхем наотрез отказался.

– Позвольте мне расплатиться самому. – Перед самым уходом он сказал: – Вы разрешите мне навестить вас, когда я вернусь из Лондона? Паула, ты пригласила меня посмотреть свои работы, помнишь?

– Будем очень рады видеть вас, Альберт, – ответила за Паулу мать.

– Итак, до встречи в Кливленде через пару дней.

Он попрощался и довольно поспешно направился к двери.

Миссис Макмайер радостно всплеснула руками.

– Какая удача! Теперь можно не бояться, что он раскопает что-то о Шеймусе. Вряд ли ему удастся отыскать какие-то концы в Лондоне. – Потом она несколько сникла. – К сожалению, мне действительно нужно возвращаться сегодня в Кливленд, дорогая.

– Почему? – удивилась Паула.

– Завтра заседание нашего клуба. У нас намечена дискуссия по новому роману Дика Фрэнсиса. Я просто не могу это пропустить. Ты же знаешь, как я обожаю этого писателя.

Паула знала, что мама без ума от знаменитого автора детективов, бывшего жокея и летчика, Дика Фрэнсиса, регулярно общается с другими его поклонниками через Интернет и даже один раз ездила на встречу с ним в Лондон. Пропустить обсуждение его нового романа она, разумеется, никак не могла.

– Но… – начала было Паула, но миссис Макмайер перебила ее.

– Вот что я предлагаю. Я отправлюсь сегодня домой на автобусе. Я уже узнала расписание – ближайший отходит через полтора часа. А ты останешься еще на денек, съездишь в Денс-Вудс и попробуешь узнать, действительно ли Шеймус снимал там коттедж и если снимал, то жил ли он там один или с кем-то.

Паула выразила сомнение, что ей удастся что-нибудь узнать, но согласилась, что попробовать стоит. Возможно, это что-то прояснит.

Через час Паула отвезла мать на автостанцию, посадила на автобус до Кливленда, и, договорившись созваниваться, они распрощались.

Прямо с автовокзала Паула, не заезжая в гостиницу, решила отправиться в Денс-Вудс. Ей пришлось дважды спрашивать дорогу, но в конце концов она отыскала верное направление. Когда-то, насколько Паула знала, в этих местах шумел огромный дубовый лес, славившийся своей древесиной. Сейчас от него остались лишь небольшие рощицы, разбросанные по обе стороны дороги.

Коттеджный поселок Денс-Вудс располагался в пяти-шести милях от города и выглядел довольно милым и аккуратным. Справа вдоль шоссе тянулся ряд небольших одинаковых коттеджей из красного кирпича. Видимо, решила Паула, это и есть те самые домики, которые сдаются в аренду отдыхающим. Возможно, один из них снимал дядя Шеймус.

Паула без труда отыскала офис агентства недвижимости, занимающегося сдачей внаем домиков. В приемной сидела молоденькая девушка, не старше двадцати лет, никого из посетителей не было.

Представившись помощником детектива из частного детективного агентства, Паула попросила секретаршу посмотреть, снимал ли у них когда-либо жилье Шеймус Макмайер. Она совершенно не надеялась на успех, но девушка, пощелкав клавишами компьютера, внезапно сказала:

– Да. Вот запись. Мистер Макмайер арендовал коттедж номер семь в апреле девяносто восьмого года. Он регулярно вносил плату вплоть до января этого года, но потом выплаты прекратились. Наш хозяин навел справки и выяснил, что мистер Макмайер скоропостижно скончался. Это указано в документе. Поэтому договор об аренде, естественно, потерял силу.

Паула поинтересовалась, жил ли мистер Макмайер один или с кем-то.

– Этого я вам не могу сказать, – ответила девушка. – По документам коттедж снимался на его имя. Думаю, вам нужно поговорить со старшей горничной, миссис Кроули, которая ведает обслуживанием коттеджей. Она работает здесь давно и, возможно, знает то, что вас интересует. Сейчас миссис Кроули как раз руководит уборкой в соседнем, шестом коттедже.

Паула поблагодарила девушку и отправилась к шестому домику на поиски миссис Кроули. Когда она поднималась на крылечко с деревянными резными перилами, навстречу ей вышла миловидная стройная женщина лет сорока пяти.

– Простите, вы миссис Кроули, старшая горничная? – спросила Паула.

Женщина улыбнулась профессиональной улыбкой.

– Да, мэм. Вы ко мне?

– Да, мне нужно поговорить с вами. Вы не могли бы уделить мне несколько минут?

– Разумеется.

Миссис Кроули подвела Паулу к резной деревянной скамейке, росшей в тени раскидистой яблони, и они присели. На расспросы Паулы миссис Кроули отвечала, что да, она хорошо помнит мистера Макмайера, который снимал седьмой коттедж до января нынешнего года. Жаль, что он умер, ведь еще совсем не старый, крепкий на вид мужчина. И такой приятный, обходительный и щедрый, всегда давал девочкам-горничным хорошие чаевые, не то что дамочка, которая жила тут с ним. Уж так нос задирала и вечно всем была недовольна.

Паула насторожилась.

– Какая дамочка?

– Ну, какая-то его родственница, двоюродная сестра, что ли. Я так поняла, что он в основном для нее коттедж и снимал, потому что она со своим племянником жила у нас по две-три недели, а мистер Макмайер наезжал только на день-другой.

– С племянником? – переспросила озадаченная Паула.

– Да, такой симпатичный молодой человек, черноволосый, лет двадцати семи.

– А женщина, как она выглядела? – Паула пожалела, что не сделала набросок леди Вероники и для себя.

– Лет под шестьдесят, среднего роста, полноватая. Волосы, правда, без седины, но наверняка крашеные. Миссис Браун, так она представлялась. А ее племянника звали Дэвид Райдер.

Паула поблагодарила миссис Кроули и, выйдя за калитку, собралась было сесть в машину, чтобы возвращаться в Брайтон, когда у тротуара напротив притормозил серебристый «бентли», за рулем которого сидел… Альберт Каннингхем.

Паула застыла. Что он здесь делает? Он же должен был уехать в Лондон. И как он вообще узнал про Денс-Вудс?

Альберт вышел из машины, огляделся и увидел Паулу. На секунду он замер, затем решительно зашагал к ней. Когда он подошел, Паула напустилась на него.

– Что ты здесь делаешь? Ведь ты же должен был уехать в Лондон?

– Если мне не изменяет память, вы с мамой тоже собирались в Кливленд, – с иронией заметил он, затем огляделся. – Кстати, я не вижу миссис Макмайер. Где она?

– Мама действительно уехала домой, у нее завтра собрание клуба. А я… я решила кое-что проверить.

– Удалось узнать что-нибудь? – поинтересовался Альберт.

– Да, но пока еще не знаю, что это значит.

– Тогда давай вернемся в отель и все обсудим, хорошо? – предложил он.

Паула кивнула. А что ей еще оставалось делать?