Я больше не буду убегать. Не буду прятаться. На меня не будут охотиться!















41


Я решительно покинула Солнечную Комнату, хотела найти Феникса. Он понимал меня лучше всех, будет рядом, какой бы ни была опасность. Мне нужно было убедить его в своем плане.

Я пересекла площадку, прошла в стеклянный атриум, обнаружила, что в покоях Защитников кипела активность. Клара, Защитница Таши, обращалась к группе из четырех Воинов, включая скандинавских близнецов, которых я видела у Гоггинса на уроке в день, когда прибыла. Сегодня они выглядели как помощники на ферме в джинсах, рубашках в клетку и шляпах ковбоев на спутанных рыжеватых волосах. Я задумалась, были ли эти Воины связаны так, как я со своей сестрой, или они просто родились вместе в этой жизни.

— Гоггинс хочет круглосуточный патруль периметра, — говорила Клара группе. — Докладывать о любой необычной активности, даже мелочах.

Четыре Воина ушли, чтобы приступить к работе, и я подошла к Кларе, высокой и гибкой женщине с каре черных волос с сединой. Ее скулы были очерчены, большие звездные глаза напоминали кошачьи, а кожа была гладкой, как фарфор, и она выглядела и двигалась как бывшая модель. Но, когда она повернулась ко мне, я увидела впервые весь жуткий шрам, оставленный ей Охотником из ФСБ, красная линия тянулась от ее правого глаза до кончика острого подбородка.

— Ты, видимо, Дженна, — сказала она с кривой улыбкой. — Причина этой суеты.

Я неловко улыбнулась, смущенная ее замечанием.

— Прости…

— Не сомневаюсь, — сухо сказала она, перебив меня. — Но слова и поступки не могут изменить прошлое.

Мои щеки вспыхнули, я опустила голову в стыде.

— Впрочем, — продолжила Клара, — поступки сейчас меняют будущее. Какими бы ни были минусы твоего похода, я хочу, чтобы ты знала, что я думаю, что Фениксу повезло с тобой как его Первый Предок. Наша сила в верности друг другу.

Я удивленно подняла взгляд.

— Спасибо, — сказала я, веря, что поступила правильно, когда спасла Защитника, и что кто-то еще так думал. — Ты знаешь, где Феникс? — спросила я.

— На площадке, — ответила она, указав на главный коридор атриума. — Там я видела его в последний раз.

— Спасибо, — сказала я и поспешила прочь. Я миновала зал лекций, где Гоггинс говорил с группой Защитников и Воинов. Судя по его громкому голосу, он все еще был в плохом настроении. Я юркнула под окошком двери, чтобы не стать мишенью его гнева во второй раз. В конце коридора я увидела Тарека в его закрытой компьютерной комнате. За окном с проволокой я заметила, что он анализировал материал камер наблюдения вокруг Хейвена: заброшенный город и горы вокруг. Я не заметила Танас или ее Охотников, дала себе немного надеяться, что Эмпоте увел их успешно по ложному следу от Хейвена.

А потом я врезалась в рыжую Лену, несущую штурмовую винтовку, которая казалась в три раза больше той, что ей подходила.

— Ого, вот это оружие! — отметила я.

Лена улыбнулась, как мать с новорожденным.

— FN Scar 17S, — гордо сказала она, хлопая по дулу. — Высококачественная адаптивная автоматическая винтовка, весит всего 3.9 килограмм. Стреляет больше шести сотен снарядов за минуту, может попадать на расстоянии девятисот метров!

Я кивнула, стараясь выглядеть восторженно.

— Ты много знаешь о ружьях, — сказала я.

— Я была снайпером в армии США, — объяснила она. — Я прошлой жизни, ясное дело.

— Понятно, — я ухмыльнулась без злобы.

— Я лучше раздену и почищу ее, — Лена открыла дверь тира. — Нам может понадобиться ее мощь раньше, чем мы думаем.

На длинном столе в тире лежало другое оружие — от пистолетов до ружей, похожих на гранатометы. Меня успокоило и немного встревожило количество оружия, которое нужно было Лене для защиты Хейвена. Я пожелала ей удачи и ушла наружу к тренировочной площадке.

Феникса нигде не было видно. Может, он был в Мерцающем Куполе. А потом я заметила его у ангара с самолётом с Джуд. Они напряженно говорили, почти нос к носу, глядя в глаза друг другу. Потом, к моему удивлению, они обнялись. Я смотрела на их объятия, в животе будто был свинец, горло сдавило. Феникс не рассказывал о его истории с Джуд… теперь я знала, почему. Из-за нее он, видимо, не связался со мной, когда вернулся в США. Меня словно ударили под дых, я повернулась и пошла к главному зданию.

Но, когда я открыла заднюю дверь, я услышала крик Феникса:

— Дженна!

Я замерла у порога, гадая, сделать ли вид, что я не услышала его. Но его шаги близко приближались.

— Дженна! — снова позвал он.

— О… привет, — вяло сказала я, когда он подбежал ко мне. Я заметила, что Джуд пропала в ангаре.

— Ты меня искала? — сказал Феникс с чересчур солнечной улыбкой.

— Хм, да, я… — я отвернулась, чтобы он не видел обиду на моем лице, — это уже не важно.

Он нежно опустил ладонь на мое плечо.

— Ты в порядке?

— Ага… порядок, — я пыталась подавить обиду. Я говорила себе, что ревновать не было смысла. Феникс всегда оставался Защитником. Но я ощущала, что наша близость, связь наших душ, была чем-то особенным… я на это надеялась.

— Ты все еще расстроена из-за слов Гоггинса? — спросил он. — Потому что ты не…

— Не в том дело, — сказала я и решила озвучить причину, по которой искала его. Я стала объяснять. — У меня был Проблеск в Солнечной Комнате, я узнала о своей сестре-близняшке Лакейше. Как Танас ритуально у-убил… — мой голос дрогнул, горе и гнев снова поднялись, — как Танас убил ее. Наши души разорвали, ее Свет потушили! Я еще не испытывала такую боль…

— Моя драгоценная Дженна, — сказал он, обвил меня руками, чтобы утешить. — Этот Проблеск лучше не вспоминать.

Я на миг почти сдалась его силе и защите. А потом я отошла, выпрямилась и посмотрела в его глаза.

— Мне нужна твоя помощь, — твердо сказала я.

— Да… что угодно, — ответил он, немного опешив.

— Я хочу, чтобы ты тренировал меня как Воина.

Феникс моргнул.

— Но ты — Первый Предок…

— Я в курсе! — я скрестила руки. — Но мне нужно уметь биться с Танасом и его Охотниками. Я хочу, чтобы ты провел меня через прошлые жизни, нашел Проводники в Мерцающем Куполе, которые вызовут во мне нужные навыки, которые помогут в бою с Воплощенными.

Феникс прищурился.

— Это говорит Дженна или Миоко-сан? — сказал он. — Почему ты вдруг захотела биться с Танасом?

— Он убил мою Духовную Сестру! — воскликнула яростно я. — И моих родителей, и множество Первых Предков и Защитников, и он будет убивать нас и стирать наши души, пока мы не остановим его.

Феникс поднял ладонь, останавливая мою ярость.

— Я ценю причины, Дженна, — осторожно сказал он, — но Гоггинс и Калеб это не одобрят. Это подвергает тебя опасности.

— Я всегда в опасности, — возразила я. — Ты говорил, что у меня боевой дух. Ты напомнил мне о моей прошлой жизни самурая, когда, как Миоко, я едва ли нуждалась в твоей защите.

— Не в том смысл, Дженна. Я хочу защищать тебя, — заявил он. — Это мой долг.

— Я понимаю, — я чуть смягчалась. — Но это не повод для меня не сражаться за себя, за Свет. И ты первым поставил меня на этот путь. Асани хотел научить меня использовать топор!

Феникс смотрел на меня звездными глазами, в которых был вопрос.

— С твоего исцеления в пустыне ты другая. Что произошло с тобой в вигваме?

— Ничего, — я пожала плечами.

Но он глядел на меня, словно искал в моей душе.

— Что тебе сказал Эмпоте? Это связано с Пророчеством?

Я удерживала его взгляд еще миг и сдалась.

— Ладно… — признала я. — У меня был su’mach. И теперь Эмпоте верит, что я из Пророчества.

— Это так? — сказал Феникс с ожиданием на лице.

— Откуда мне знать? — раздраженно сказала я. — Даже Калеб не знает! Или не хочет говорить.

Феникс притих, задумался. А потом сказал:

— Я не могу говорить, кто в Пророчестве, но я верю в тебя. Я всегда подозревал, что твоя душа особенная. Потому мне нужно защищать ее любой ценой.

— Так ты научишь меня биться?

Феникс кивнул и хитро улыбнулся.

— Думаю, я тренировал тебя во всех жизнях до этого момента, — ответил он. — Я просто ждал, пока твоя душа будет готова.






















42


Я стояла с Фениксом на платформе с татами в центре круглой комнаты Мерцающего Купола. Комната была с тишиной библиотеки и обещаниями тайного музея. Лучи приглушенного солнца сияли в витражах, озаряя нас почти загадочным сиянием.

— С чего хочешь начать? — спросил Феникс.

Я бодро окинула взглядом пять уровней артефактов разных эпох, заметила пару самурайских мечей на подставке.

— С этого, — с улыбкой сказала я.

Феникс поднялся по спиральной лестнице на первый этаж, взял два меча. Убрав один за пояс, он ввернулся к платформе и протянул мне другой с церемониальным поклоном.

Я взвесила катану в руке, пятисотлетнее оружие ощущалось странно, но смутно знакомо.

— Феникс, ты говорил, что после Проблеска я всегда буду помнить навык. Но мои способности самурая будто угасли.

— Так бывает, — признал Феникс. — Навыки нужно оттачивать… или повторять Проблеск, чтобы освежить память. Конечно, уровень навыка зависит от того, когда и где в прошлой жизни ты оказываешься в Проблеске.

Он вытащил меч из ножен, занял боевую позу. Я повторила за ним, вытащила свой клинок.

— Что теперь? — спросила я, ощущая себя неловко, мы стоял напротив друг друга на платформе как для дуэли.

— Saisho no chi ni, Миоко-сан, — ответил он.

Мое самурайское имя задело во мне воспоминание…

— До первой крови, — сообщил лысый сенсей, сидя на подушке, скрестив ноги, на деревянном помосте в дальнем конце додзе. Его длинная тонкая борода свисала с подбородка, водопад белизны на фоне черного шелка кимоно на его худом теле.

Я взглянула на пожилого наставника с потрясением.

— Вы хотите, чтобы мы резали друг друга?

Сенсей слабо кивнул.

— Как нельзя научиться плыть на суше, нельзя владеть мечом самурая без настоящей дуэли.

Я повернулась к напарнику, Такео, невысокому юному самураю с квадратной челюстью и широким носом, его черные волосы были собраны в пучок. Как блуждающий ронин, он предложил услуги моему отцу, весь прошлый год тренировался рядом со мной. Мы бились много раз раньше деревянными боккенами, посохами бо, тонфа, кулаками и ногами… но не хотели ранить друг друга.

— Я буду сдерживаться, — пообещала я под нос, пока мы кланялись.

— Не нужно, — он вытащил меч и занял боевую позу. — Ниндзя Тора Цумэ не будут.

Я настроилась на дуэль, вытащила катану. Она сияла, как жидкое серебро, в моей руке, клинок был острым, казалось, мог порезать глаз от взгляда на него. Я боялась, что смогу серьезно ранить друга, если не буду осторожна.

Но Такео не переживал. Он на скорости устремился в атаку, кончик клинка чуть не рассек мою белую ги. Я отразила его меч своим, сделала выпад в сторону его живота. Он умело уклонился от атаки, пнул меня, и я отлетела к колонне, он чуть не отрубил мне голову. Меня поразила жестокость его поведения, только в последний миг смогла пригнуться, его клинок вонзился в деревянный столб, где моя голова была миг назад.

— Такео! — завопила я. — Ты должен защищать меня, а не убивать!

— Ты пригнулась, — спокойно сказал он, высвободив катану.

Тихий смешок донесся от сенсея.

— Миоко-сан, твой друг теперь твой враг, — напомнил он мне. — Не давай эмоциям затуманить разум воина. Даже миг колебания в атаке может тебя погубить.

Я послушалась совета сенсея, подавила чувства к Такео и представила, что он — Тора Цумэ, черноглазый ниндзя, охотящийся на меня. Я стала плавно атаковать, молниеносные удары и пронзающие выпады. Такео отступал, уклонялся, отражая атаки. Наши мечи звенели в додзе. Сенсей одобрительно кивал от умелого боя, часы тренировок того стоили. Такео попытался обезоружить меня, повернув меч, и я отбила его атаку, мой клинок взлетел, задел его подбородок…

Феникс коснулся тонкой полоски крови в порезе на его лице.

Я виновато опустила катану, с ужасом поняв, что ранила Защитника.

— Прости! Я не хотела…

— Не надо, — он улыбался, повторяя слова своего прошлого воплощения. — Я был бы разочарован, если бы ты не одолела меня снова.

— Снова? — я тяжело дышала.

Я взглянула на свою катану, увидела кровь Феникса на клинке и поняла, почему мой пульс участился. Мы бились по-настоящему!

— Так мы разделили Проблеск? — поразилась я.

— Да, у нас была дуэль, — объяснил Феникс, убирая меч в ножны. — Мерцая в Куполе, мы можем переживать миг из прошлой жизни и освежать навыки.

Я повернула запястье, смахнула его кровь с клинка — чибури — и плавным движением убрала меч в ножны — ното. С простыми действиями я поняла, что навыки Миоко снова были частью меня, словно я тренировалась всю свою настоящую жизнь, меч ощущался как продолжение руки.

— Сработало! — воскликнула я. — Я знаю кендзюцу.

Феникс кивнул.

— И вскоре будешь знать куда больше, Дженна, — сказал он уверенно. — Нужно только увидеть Проблески.

Он забрал у меня катану, вернул мечи на подставку.

— Еще хочешь? — крикнул он с первого этажа.

— Конечно, — ответила я. Мой взгляд скользил по Мерцающему Куполу, упал на деревянный лук с круглым сосудом на конце. Хоть он выглядел как музыкальный инструмент, а не оружие, меня к нему влекло. — Это, — указала я.

— Беримбау? — ответил он с улыбкой. — Хороший выбор.

Он пришел на платформу. Держа инструмент в одной руке, а палку в другой, он стал задевать струну, создавая ритм, мелодия была простой, но манящей. Он запел португальскую балладу…

— Nem tudo que reluz é ouro,

Nem tudo que balança cai…

Я покачивалась и двигала ногами в такт песне, повторяя за противником. Мы поднимали пыль с голого участка земли, на котором моя небольшая группа сбежавших рабов и я оттачивали ежедневно капоэйру. Наша деревня была глубоко в джунглях Бразилии, но, как беженцы, мы знали, что капитаны колоний всегда искали нас — мы не были в безопасности. Отсюда и тренировки по утрам.

Мои друзья стояли вокруг нас, хлопали и пели, а я сделала колесо, чтобы уйти от взмаха ногой Ганы. Гибкий, как анаконда, он повернулся, ударил высоко, и я пригнулась, крутнулась, чтобы ударить его в голову ступней. Он отклонился, как беримбау, и я услышала крик предупреждения, все на площадке тут же убежали в джунгли.

Мы с Ганой перестали изображать бой, но не успели убежать — вооруженные солдаты бросились к нашей деревушке со всех сторон. Засаду вел черноглазый капитан на лошади, его форма была в пятнах и грязи от недель в джунглях.

— Мария! — крикнул капитан с довольной улыбкой.

— Я не отвечаю на свое рабское имя! — я плюнула на землю, а потом выпрямилась гордо и заявила. — Мое истинное имя — Сабина.

— Что ж… Сабина, тебе не спрятаться, я тебя найду всюду! — ответил он.

— Ты еще не поймал меня, — парировала я.

— О, как по мне, уже поймал, — заявил нахально капитан, его солдаты быстро окружили нас.

— Так схвати меня, — дразнила я.

Он кивнул, приказывая солдатам, они подступали. Мы с Ганой стали раскачиваться, двигаясь постоянно, чтобы не стать легкой мишенью. Солдаты напали, и я стала вихрем, прыгала и била ногами. Так делал и Гана. Я исполнила полуколесо и застала ближайшего солдата врасплох, ударив его ногой по лицу. Следующий получил удар с разворота в воздухе по челюсти. Третьего сбил с ног прием корта капим, я срезала его как травинку, он даже приблизиться не смог. Четвертый солдат был более ловким, чем другие. Я выгнула ногу за спиной и атаковала солдата в шею, подражая хвосту скорпиона. Он рухнул на землю как…

Я поняла, что стояла на руке посреди платформы Купола.

— Поразительно! — Феникс отложил беримбау.

Я повернула ногами и прыгнула на ступни.

— Такому я на гимнастике не училась, — выдохнула я, радуясь вернувшейся способности.

— Капоэйра выглядит как акробатический танец, но это обманчиво эффективное боевое искусство, — объяснил Феникс. — Ты сама видела, умелый воин может одолеть много противников сразу. Помню, португальский солдат жаловался, что нужен целый взвод, чтобы поймать одного такого воина!

— Я ощущаю себя так, словно могу одолеть армию! — сказала я с улыбкой, исполнила на импульсе aú sem mão, колесо без рук. Но, приземляясь, я ощутила слабость в коленях и рухнула на пол. Вдруг тело лишилось энергии, голова кружилась. — Ч-что со мной?

Феникс тут же оказался рядом, обвил меня руками.

— Дженна, ты только что прошла жизнь тренировок, — объяснил он. — Ты должна была устать. Потому нельзя много мерцать за один раз. Так можно себя перегрузить, — он посмотрел на мое уставшее лицо, проверил пульс. — Нужно закончить на сегодня.

— Нет, я в порядке, — настаивала я, прогнав усталость, встав на ноги с решимостью. — Танас и ее Охотники могут напасть в любой момент. Мне нужно быть готовой.























43


— Ты выгоришь, — предупредил Феникс, когда я упала на четвереньки на платформе в третий раз. Мой лоб покрывал пот, волосы прилипали к нему, мышцы болели. Я потеряла счет времени, множество Проблесков исказили восприятие. Несколько часов… день… или несколько жизней пошли с начала нашей сессии в куполе. Я знала лишь, что ощущалось как дюжина марафонов друг за другом.

Сняв зодог, я отдала Фениксу синюю жилетку с короткими рукавами, которая вызвала Проблеск Бури, монгольского воина, знающего древнее искусство бех. Я билась с другим мужчиной на фестивале Наадам, сражалась в честь Чингисхана. Бой шел в мою пользу, пока я не поскользнулась на траве, покрытой росой, и противник не бросился вперед как разъяренный бык. Он сбил меня, и я врезалась головой в твердую землю. Стыд поражения обжигал мои щеки, но я помнила и навыки, выносливость и силу, пока билась как монгольский воин.

Но не все Проблески сегодня были полезными. Маленький круглый щит парича вызвал приятное воспоминание о тренировке с пожилой и остроумной гуру. Но железный меч, к моему разочарованию, раскрыл, что я была оруженосцем средневекового рыцаря, и я только носила меч, чистила его броню и заботилась о его вонючем коне! Изогнутый кинжал куммя из тринадцатого века дал жестокое воспоминание, как я воровала и убивала в переулках Марракеша. А трезубец гладиатора был одним из немногих предметов, не вызвал Проблеск вовсе.

Феникс попросил перейти к безобидным Проводникам. Среди них была шляпа в форме конуса, которая напомнила, как я страдала от жары, собирая рис, будучи фермером в северном Таиланде восемь веков назад. Кружка из раннего периода Тюдоров дала мне Проблеск ужасного времени служанки в постоялом дворе Англии, а потертая скалка привела меня в занятую жизнь повара на душных кухнях замка Карла Лысого, короля в западной Франции в девятом веке. Хоть эти Проблески не помогали в бою, я добавила к навыкам сбор риса, наполнение пинты пива и выпекание хлеба.

— Давай отдохнем, — предложил Феникс, вешая зодог на плечики рядом с формой армий, старыми платьями и жилетками с меховой оторочкой, которые я еще не пробовала. — Мы можем продолжить завтра.

Свет в Мерцающем Куполе слабел, солнце опускалось в небе пустыни. Лучи цвета радуги падали под углом из окон-витражей, оставляя одну сторону купола в тени.

— Последний Проблеск, — настаивала я. Я была разбита, но мне понравился адреналин от переживания прошлой жизни, забытых навыков или прошлых знаний. Но куда больше радовал факт, что я больше узнавала о себе. Каждая жизнь была как кусочек мозаики, еще слой моей вечной души.

Феникс оценил мое состояние, пока я поднималась на ноги.

— Или ты любишь наказания, или у тебя редкая способность впитывать Проблески. Я не знаю Защитника или Воина, который так долго продержался бы. Два или три Проблеска в день — обычный лимит.

— Я могу так всю ночь, — я чуть покачивалась.

Он недоверчиво посмотрел на меня, но сдался.

— Какой Проводник в этот раз привлекает твой взгляд?

— Выбери, — ответила я.

Феникс окинул взглядом артефакты на разных уровнях, миновал блестящие мечи, броню, древние пистолеты, резные скипетры, золотые монеты, щиты в шипах и много других вещей, собранных за долгую историю. Его взгляд упал на что-то на пятом уровне, и он улыбнулся. Пока он поднимался, я гадала с растущим предвкушением, что за оружие его привлекло.

Но он вернулся с тонким сложенным веером. Он раскрыл его, и стало видно красивого пылающего феникса, который переплетался с красным китайским драконом на золотом фоне.

— Талисман из династии Сун, — радостно сообщил он. — Дракон представляет мужественный ян, а феникс — женственную инь. Вместе они воплощают гармонию и равновесие, приносят удачу.

— Веер? — меня не впечатлил его выбор. — Он красивый… но как это поможет мне биться с Танасом?

Глаза Феникса изумленно сияли.

— Ты задала этот вопрос в прошлый раз… — он поднял веер перед моим лицом. Дракон и феникс мерцали в угасающем свете, и теплый ветерок с запахом цветов персика вдруг задел мои волосы. Он опустил веер…

…кулак летит ко мне. Я едва успеваю пригнуться, когда слышу хлопок, как от крыльев огромной птицы. Я вздрагиваю от звука, отвлекаюсь, и веер с железными краями, ставший тонкой палкой, ударил меня с силой по голове.

— Ай! — вскрикиваю я, череп звенит, лепестки падают вокруг меня.

Еще треск, дракон и феникс сверкают перед моими глазами. Мой взгляд тянется к ним сам, и я получаю невидимым ударом по голени.

— Агх! — воплю я, прыгая на ноге, пытаясь не терять равновесие на неровной брусчатке двора храма. — Хватит, Фэйен! Это не дух гармонии!

Фэйен закрывает веер с хлопком, игриво улыбаясь, ее глаза хитро блестят.

— Видишь, Юань? Веер — не просто тень от солнца или прохладный ветерок, и он не только скрывает выражение лица. В тайцзи им можно скрыть атаки, застать противника врасплох, отвлечь его и даже стать оружием…

Я потерла голову, моргая. Мягкие черты Фэйен стали вырезанными щеками и сильной линией челюсти Феникса на моих глазах.

— Похоже, я выучила урок дважды, — сказала я, заметив, что Феникс держал тайцзишань высоко над головой в боевой позе.

— Как мальчик Юань, ты всегда недооценивала веер как оружие, — сказал он, опуская руку. — Но, когда мы тренировались вместе в Храме Лилового Облака в горах Удан, ты стала ценить сильное и мягкое искусство тайцзи, — он махал веером как бабочка перед моим лицом, и я ощутила холод на коже, дыхание вылетало паром…

Разреженный горный воздух прохладный и свежий, снег падает кусочками облака на изогнутую крышу храма, пока мы готовимся к тренировке рук туйшоу. Я широко расставляю ноги, поднимаю ладони в защитной позе, поворачиваюсь к Фэйен. Наши запястья чуть соприкасаются, мы плавно раскачиваемся.

Наши руки сплетаются, движутся как волны. Я пристально смотрю на нее, ищу признаки атаки и шанс лишить ее равновесия. Но я вскоре теряюсь в нежном ритме, очарованный ее изящным телом. Она без предупреждения толкает меня с силой, выпустив фацзин, и я падаю на спину в снегу.

— Не используй глаза, — упрекает она, ее дыхание затуманивает холодный воздух. — Слушай мои намерения своим телом. Ощути мою энергию!

Мои щеки краснеют в смущении, а не от холода, я отряхиваю снег и занимаю позицию. Мы продолжаем медленный танец ладоней, и я пытаюсь ощутить поток ее энергии.

Фэйен шагает ближе, сокращая расстояние между нами. Ледяной воздух вокруг меня кажется теплее, и я гадаю, ощущаю ли я ее цзинь или это близость к ней… Вдруг она поворачивает плечо ко мне, сбивая меня, и я отлетаю по двору, скольжу на спине.

— Не теряй центр, Юань, — упрекает она. — Будь как камыш. Мягкое и гибкое одолеет твердое и сильное.

— Но как я могу предсказать твои атаки? — спрашиваю я, снова стряхивая снег с себя. — Они такие быстрые и сильные.

— Ты должен отдаться полностью наблюдению за другим, — объясняет она, помогая мне встать. — Тогда ты ощутишь мои намерения.

Кивая, я широко расставляю ноги, представляю себя камышом на ветру. С корнями, но гибкий. Наши запястья снова соприкасаются, и я ощущаю покалывание между нами. Фэйен улыбается, и я гадаю, ощущает ли она это. Я следую за ее потоком, поддаюсь ее движениям, медленно начинаю ощущать каждый толчок раньше, чем он происходи, каждое изменение ее баланса… даже волны фацзин в ней…

Я встречаю ее атаку, не теряю равновесия. Умело поворачивая тело, я направляю ее энергию прочь, даю ей выйти, а потом возвращаюсь, толкая ладонями.

- Hǎo shēnshǒu! — хвалит Фэйен с улыбкой, отклоняется от моей атаки.

Наши тела синхронны, мы едины. В потоке боя я ощущаю, как наши энергии переплетаются. Инь и ян. Растущее тепло между нами нельзя было не заметить, снег уже не ощущается холодным, мы все ближе…








































44


Мы с Фениксом замерли близко друг к другу. Наши взгляды были соединены, тела копировали друг друга. Миг растянулся. Мы замерли как пара греческих статуй в руках друг друга, угасающий свет в куполе мягко отражался в наших звездных глазах. Мой мозг словно захватили эмоции. Головокружительный коктейль чувств ускорил пульс, моя кожа пылала. Я еще не дышала, ощущала сильное дежавю, что мы уже были в такой ситуации. Не только во дворе в Храме Лилового Облака в Китае двенадцатого века, но и много раз за наши жизни вместе.

Мы остались вместе. Я думала миг, передалось ли мне желание Юаня быть с Фэйен вместе с уроком тайцзи. Я бы врала себе, если бы сказала, что у меня не было чувств к Фениксу. Мои чувства были даже сильнее в этой жизни. Проблеск мелькнул перед глазами… рука об руку с ним на золотом пляже, солнце согревало нашу голую кожу, пока мы брели по воде к камню в синих водах Тихого Океана… Казалось, как бы ни складывались наши инь и ян, наши души были вечно сплетены. Я решила сделать первый ход и склонилась ближе.

Но Феникс отодвинулся.

— Я н-не могу, — пролепетал он с борьбой в глазах.

Мое сердце замерло, его отказ жалил. Я глядела в его сапфировые глаза, ощущая борьбу в его душе.

— Это из-за Джуд? — спросила я, уже зная ответ.

Он нахмурился.

— О чем ты?

Я отодвинулась от него.

— Не переживай, — сказала я, пытаясь звучать ровно и без эмоций. — Я видела вас у ангара вместе. Понятно, что у вас своя история и… как я понимаю, будущее.

Феникс растерянно смотрел на меня, ошеломлённый идеей. А потом рассмеялся.

— Что? Ты думаешь, что мы с Джуд — пара?

Я кивнула, сглотнув, словно правда была камнем, и сморгнула подступившие слезы.

— Боже упаси! — воскликнул он с гримасой. — Она — моя сестра.

— Сестра? — я охнула. — Но вы с ней н похожи.

— Не в этой жизни, — объяснил Феникс. — Она — моя Первая Сестра из нашего времени в племени хакала.

Мой рот раскрылся.

— Почему ты не сказал раньше? — сказала я, их постоянные споры стали понятнее.

Феникс пожал плечами.

— Ну… у нас не было времени с того, как ты спасла меня.

Я с упреком посмотрела на него.

— Было много времени в ночь похода по пустыне, — отметила я.

— Пожалуй, да… — признал Феникс, — но я не хотел лезть в это тогда, Джуд была за мной. Наши отношения сложные, если не хуже.

— Как отношения с твоим Духовным Отцом, Гоггинсом? — спросила я.

— Нет, там все прямо, — ответил Феникс, хмурясь. — Он всегда злится на меня, в любой жизни.

— Почему так?

— Потому что я еще жив, — сказал он странным сухим тоном.

Я нахмурилась, ошеломленная причиной.

— Разве это плохо? — сказала я. — Особенно, для Защитника Души.

— Не в его глазах, — объяснил Феникс сквозь зубы. — Он потерял своего первого сына — моего Первого Брата Джабали — из-за Танаса. Думаю, он хотел бы, чтобы это был я.

Моя ладонь прижалась ко рту в шоке.

— О, мне так жаль, — я заметила боль отказа в его глазах. — Я не знала, что у тебя был брат… Я не помню его в своих Проблесках.

— Это было давно, — печально сказал Феникс. Он сел на край платформы, опустил веер и глядел в темнеющую глубину купола.

Я села рядом, мы молчали миг, наши ноги свисали с края. Потом Феникс продолжил:

— Со смерти Джабали мой Духовный Отец злился. Наверное, это питает его. Заставляет идти через года, бороться за души Первых Предков и с Танасом и Охотниками.

Феникс горько смотрел на удлиняющиеся тени, я вспомнила слова Вивианы о Гоггинсе: «Он молот, а не скальпель… Я напоминаю себе, что для него важно лучшее для меня». Я опустила ладонь на руку Феникса.

— Он, наверное, боится потерять и тебя, — предположила я.

— Он забавно это показывает, — буркнул Феникс, в глазах были слезы.

Мы притихли. Мы сидели бок о бок, держась за руки, а я думала о теплых отношениях с отцом в этой жизни, поняла, как мне повезло. А потом я задумалась, были ли сложные отношения Феникса с отцом связаны с его неохотой открыть мне сердце. Я взяла веер и нежно раскрыла, стало видно дракона и феникса в вечном танце. Крутя веер в пальцах, я спросила:

— Если ты сдерживаешься со мной не из-за Джуд, то в чем дело?

Упрямо глядя в сгущающийся мрак, он ответил:

— Потому что поцелуй с тобой был бы… ошибкой.

Я закрыла веер.

— Что? — ответ жалил сильнее мысли, что он мог быть с Джуд. — Как это могло быть ошибкой?

Феникс повернулся ко мне со странно бесстрастным лицом, как у солдата на посту.

— Мой долг — защищать тебя, в первую очередь.

— Да, я знаю это. Ты уже говорил это, — сказала я возмущенно. — Но ты не хочешь меня поцеловать?

— Нет… то есть, да, конечно, хочу… — он вдруг смутился, — но это усложняет дела. Я тут для твоей защиты, а не влюбляться в тебя…

— А Фиджи? — я напомнила ему спокойную жизнь на острове на побережье Фиджи.

— То было другое! И ты была помолвлена с сыном главы соседней деревни, — ответил он уклончиво.

Я смерила его взглядом.

— Насколько я помню, это тебя не тревожило, когда мы были в Сансет-Рок.

Улыбка играла на моих губах.

— Ладно, признаю… были жизни, когда мы были близки… слишком близки, — он покачал головой, явно разочарованный собой. — Но, как телохранитель не должен сближаться с клиентом, так и Защитник не должен пересекать ту границу с Первым Предком.

— На Фиджи то, что мы были вместе, не мешало тебе хорошо меня защищать, — возразила я. — Я ощущала себя в безопасности сильнее.

Феникс посмотрел на меня. В его глазах был гнев, но не на меня, а на себя.

— Тогда нам повезло, — объяснил он. — Остров был уединенный, тогда Охотники еще не нашли тебя. Но в другие разы нам везло меньше. Ты уже знаешь, что Танас чуть не убил тебя в ритуале как шайенны. Если бы я не спал рядом с тобой в то утро, я мог бы заметить его и его охотников, и мы успели бы сбежать. Потому я уже не могу вредить работе Защитника. Я не могу так подвергать опасности твою душу снова.

— Это твое мнение, — я снова открыла веер, посмотрела на рисунок дракона и феникса, — но я вижу нашу связь как нашу силу.

Феникс нежно повернул мое лицо к себе, его гнев на себя сменился нежностью ко мне.

— Поверь, Дженна, — прошептал он, борьба снова была видна в его глазах, — я бы лучше любил тебя и умер в этой жизни, чем прожил сто жизней, не любя тебя…

— Так почему ты этого не делаешь? — спросила я с мольбой.

Его пальцы скользнули к моим волосам, и я поверила на миг…

— ЧТО ВЫ ТВОРИТЕ? — зарычал яростный голос.
















































45


Мы испуганно вскочили на ноги, Гоггинс прошел в Мерцающий Купол, на лице была буря. Калеб хромал за ним, его трость с головой льва стучала по полу, он хмурил морщинистый лоб, голубые глаза были недовольными.

— Болтаем, — ответил Феникс, я закрыла веер и спрятала в задний карман.

Гоггинс строго смотрел на него.

— Ты знаешь правила. Мерцающий Купол только для Защитников и Воинов. Вы оба мерцали?

— Да… — признал Феникс, — но Дженна другая.

— Как же? — осведомился Гоггинс, уперев огромные кулаки в бедра и глядя на Феникса.

— Она может впитать множество Проблесков, куда больше, чем может Защитник или Воин, — гордо объяснил он.

— Это не повод рисковать запятнать ее Свет, — вмешался Калеб, тревожно глядя на мое напряженное лицо. Но моя боль не была связана с усталостью от мерцания. Нам помешали в неподходящий момент.

— Но Дженна сияет ярче других Первых Предков, — возразил Феникс. — Эмпоте это видит. Даже я вижу ее ауру в этой жизни… — он указал взмахом ладони на мое тело. Я посмотрела на себя, но не видела ничего такого. — «Но одна Душа сияет ярче и смелее других, эта должна зажечь искру, когда…».

— Да, не нужно цитировать Пророчество! — рявкнул Калеб. — Феникс, ты подвергаешь опасности Свет Дженны, пока учишь ее такому. Дженна не придет сюда снова.

— Но вдруг Дженна — душа из Пророчества? — настаивал Феникс. — Ей нужно как можно больше знаний и навыков, чтобы был шанс победить Танаса! Во всех наших воплощениях Дженна была особенной. Талантливой. Потому я всегда пытался обучать ее и поддерживать. Я верю…

— ТИХО! — закричал Гоггинс, хмуро глядя на него. — Ты уже достаточно навредил.

— А если…

— Прошу! Хватит о Пророчестве, — твердо сказал Калеб. — Я запрещаю распространять эти сплетни!

Кипя, Феникс сжал губы, хмурясь.

— Но, Калеб… — робко начала я, — даже вы говорили, что моя душа сияет ярче. Хотя я не хочу быть из Пророчества, — быстро добавила я. — Но почему не рассмотреть хотя бы возможность?

— Я покажу, почему, — сказал Калеб, подходя к подставке. Он порылся во мраке и вернулся с четками. Он протянул бусы мне. — Возьми этот Проводник, и ты увидишь…

— Ты их еще не видишь, Кендра? — спросил Алвин, вглядываясь в морской туман, похожий на дыхание дракона, у холодного нортумбрского побережья. Его мозолистые ладони крепко сжимали вилы с фермы его отца.

Я покачала головой, отвечая Защитнику, моя светлая челка закрывала вуалью мерцающие глаза, скрывая мой страх. Мои босые ноги погружались в мокрый песок, я держала факел, его огонь дрожал почти так же, как я.

— Я слышал, эти черноглазые северяне разрушили монастырь на Линдисфарне, — прорычал вельможа Освальд, его меч и щит были наготове. — Они льют кровь монахов, как вино, на алтари, топчут их тела, как навоз на улицах!

— Не бойся Воплощенных в этой жизни, — сказал наш жрец, Герейнт, Пророк Души, теребя гладкие четки. — Та, что из Пророчества, среди нас.

Он кивнул на Мерсию, девушку с белыми волосами и яркими, как звезды, глазами. Окруженная Защитниками и Первыми Предками, она стояла на холме, широко раздвинув голые руки, ожидая Воплощенных. Она тоже держала факел, благословленный самим Герейнтом, тихо молилась, мелодично, как рассветный щебет в чаще.

— Эти дьяволы больше не принесут Тьму, — пообещал Герейнт. — Она — душа, что разожжет искру!

Из тумана появился зловещий силуэт, пригибаясь к воде, конечности тянулись в стороны, как лапы паука. Скрипели весла, ритмично плескали водой, звук становился громче. А потом вырезанная голова дракона рассекла туман, и к берегу причалил длинный корабль викингов.

Весла опустились, и мы напряглись в нервном предвкушении. После веков побега, попыток скрыться мы выступили против Танаса и его Охотников.

Длинный корабль покачнулся на песке. А потом раздался громогласный боевой клич, сотня черноглазых викингов с топорами спрыгнули с судна и побежали по пляжу к нам.

— СЕЙЧАС! — закричал Герейнт. — Зажигай искру!

Мерсия бросила священный факел на землю. Я тоже так сделала, как и все Первые Предки. Траншеи с хворостом и маслом, скрытые в песке, загорелись. Огонь ревел, поглощая нарушителей: священный огонь был приготовлен ритуалом, чтобы сжечь их тьму, очистить души и привести их обратно к Свету. Мы смотрели в надежде и ужасе, а фигуры с топорами вертелись в огне. Их жуткие крики наполнили воздух…

Но это были не крики боли.

Это был вой ярости!

Воплощенные выбежали из огня, их плащи из шкур медведя горели, но они не пострадали от священного огня. Воя, как волки, с пеной во рту они бросились по пляжу в порыве безумного пыла.

— Защищайте своих Предков! — крикнул Освальд, наш тщательно продуманный план провалился, не начавшись.

Топоры свистели, орда викингов стала резать как, как ягнят. Щит Освальда разбили одним ударом. Алвин пригнулся от смертельного удара в голову, ткнул вилами в живот воительницы, но ее кольчуга не пропустила деревянные зубья, его пнули грубо в грудь в ответ.

Ее длинные косы озарял огонь, грозная воительница напала на меня. Безжалостно ударив меня в челюсть, она рассекла мне губу и сбила меня на землю. Сев на моем теле, она подняла топор, похожий на крюк, чтобы разрезать меня пополам. Я отчаянно потянулась к ручке топора, пыталась вырвать оружие из хватки врага, когда заметила, как огромный викинг шел к Мерсии. Его меховой плащ горел, он махал таким большим топором, что мог повалить им дерево одним ударом. Клинок, похожий на косу, сверкал от огня, и было видно руны, вырезанные в железе.

Мерсия упрямо подняла бледные ладони, ее синие, как море, глаза горели ярко, как солнце.

— Я — ПРОРОЧЕСТВО! — заявила она. — Я — СВЕТ!

Она воззвала к энергии своей души, сосредоточила сияющий взгляд на викинге. Ее бледная кожа засияла, как у божества, белые волосы светились, словно всю ее покрыл чистый Свет.

— Я — ИСКРА, ЧТО ОДОЛЕЕТ ТЬМУ!

Викинг поднял руки, чтобы закрыть черные глаза, отшатнулся от боли… но Свет Мерсии быстро угасал, и викинг вернул свои силы. Он холодно рассмеялся, произнес древнее заклинание. Взмахом зачарованного топора лидер Воплощенных убил Мерсию на месте.

— НЕТ! — завопил Герейнт, а через миг тоже потерял голову. Его тело обмякло на песке, четки придавила нога викинга.

Я лишилась сил из-за отчаяния. Воительница вырвала топор из моей ослабевшей хватки и стала направлять клинок…

Но она не успела обрушить удар, вилы рухнули на ее голову. Оглушенная воительница рухнула на меня. Алвин оказался рядом, его лицо было в крови, искаженное ужасом. Он стащил ее с меня.

— Нужно убегать, спасать души! — крикнул он. — Скорее, Кендра!

Он сжал мою ладонь, поднял меня на ноги. Я схватила четки Герейнта и…

…глядела на них в ужасе и шоке. Проблеск резни был таким сильным, что я еще ощущала запах горящего масла в воздухе, слышала крики погибающих Первых Предков, даже ощущала кровь на губах из-за удара воительницы.

Я перевела взгляд с четок на Калеба.

— Это было ваше, — пробормотала я.

Он кивнул, щеки покраснели от стыда.

— Я не так понял Пророчество, и Первых Предков почти стерли. Много Защитников потеряло не только жизни в ту ночь, но и души.

— Я едва смог сразиться! — горько буркнул Гоггинс, вонзая кулак в ладонь.

— Вы были вельможей, Освальдом, — поняла я. — Но я не понимаю, как они прошли священный огонь. Ловушка должна была остановить их, очистить души, верно?

— Берсерки! — рявкнул Гоггинс. — Мы поздно поняли, что Воплощенные были не просто кровожадными викингами в той жизни. Они были самыми опасными воинами в своем виде. Говорили, что Берсерки не боятся стали и огня, но никто не верил в те истории… раньше.

Калеб забрал у меня четки.

— Так что, Дженна, теперь ты понимаешь, почему нам нужно прятаться. Почему в Хейвене безопаснее всего. И почему мы не можем полагаться на спасение из Пророчества.

































46


— Было глупо рисковать запятнать мой Свет, — буркнула я, пока мы с Фениксом покидали Мерцающий Купол и шли по пустой тренировочной площадке. Солнце было низко на вечернем небе, окутало нас первыми тенями сумерек. Моя радость из-за навыков прошлых жизней была подавлена нашим провалом в борьбе с Танасом века назад.

— Я не считаю это глупым, — ответил Феникс. — Тебе нужно уметь защищаться. Особенно, если ты можешь быть Светом из Пророчества.

Я резко повернулась к нему.

— Как ты можешь думать о Пророчестве после того, что произошло в прошлый раз? Калеб ошибся насчет Мерсии, и Эмпоте ошибся насчет меня.

Феникс прищурился.

— Ты в это веришь?

Я утомленно пожала плечами.

— Я уже не знаю, во что верить. Но мы можем навредить, а не помочь моему Свету.

Мы шли к главному зданию, и я думала о том, что строгий подход Калеба к защите Первых Предков теперь имел смысл, а мое желание отомстить за смерть сестры казалось глупым после нашего разгрома от рук Воплощенных Берсерков. Я решила слушаться Калеба.

— Думаю, мы тут застряли до конца этой жизни, — вздохнула я.

Я глядела угрюмо на укрепленный комплекс, и двор Предков стал напоминать тюрьму. Загадочный Мерцающий Купол этим вечером был горой мертвой истории, а не волнующей дверью к прошлым воплощениям. Стеклянная пирамида все еще сияла, как кристалл, в вечернем свете, но уже не восторгала. И шесть священных колонн вокруг долины стояли как каменные часовые, их тени удлинялись, пока солнце садилось. Даже стены на границе словно сдвинулись, и Хейвен вдруг показался тесным.

— Это неплохое место, — Феникс изобразил бодрость. — Тут безопасно, и мы хотя бы будем вместе.

— Да, — я бросила на него взгляд, — но разве мы… вместе?

Он слабо покачал головой.

— Пока Танас рядом, — серьезно ответил он, — нужно отложить эти чувства, Дженна, чтобы твой Свет выжил.

— Ах… Свет, — сказала я без энтузиазма, глядя, как опускается солнце.

Свет был ценным, но начинал ощущаться как проклятие. Меня преследовало злое существо из-за него, и он определял близость того, кого я считала родственной душой. Что толку от Света без любви?

Я грустно посмотрела на Феникса. Он попытался улыбнуться, утешить этим, а потом отвел взгляд, миг между нами прошел. Феникс принял решение. Мне было сложно подавлять чувства к нему, особенно, когда он говорил одно, а глаза выражали другое.

Мы шли в тишине, поглощённые своими мыслями.

Пока мы проходили ангар, я вспомнила о Джуд.

— Так… — сказала я, желая сменить тему, — ты не рассказал, почему у тебя сложные отношения с Джуд.

Феникс пнул камешек.

— Как ты сама видела, мы с ней по-разному на все смотрим. Во многих жизнях мы с ней спорим и боремся. Но, когда ты заметила нас у ангара, мы мирились, впервые за много жизней.

Я с любопытством приподняла бровь.

— Что к этому привело?

Он пожал плечами.

— Я благодарил ее за помощь в моем спасении… и что она нашла тебя, когда я не смог.

— Это была не твоя вина, — отметила я. — Ты был заперт!

— Знаю. Но я оставил тебя незащищенной, и Джуд напомнила мне об этом, — виновато ответил он.

— Какое ей дело? — спросила я.

Феникс вздохнул.

— Это старая история. Когда Джуд потеряла своего Первого Предка из-за Танаса, я отдалился от нее, как мог. Было сложно простить ее за ошибку, она не была рядом, когда ее Предок нуждался в ней сильнее всего. Наш Духовный Отец даже на время отказался от нее. Джуд с тех пор пыталась проявить себя как Воин, вернуть мое уважение и одобрение отца. Потому она бывает такой едкой и строгой к себе.

Я ощутила сочувствие к Джуд, мое раздражение показалось мелочным.

— Я не могу представить, как тяжело потерять Первого Предка, — призналась я. — Чьим Защитником она была?

Феникс помедлил, потом повернулся ко мне с сожалением на лице.

— Твоего Близнеца.

Я застыла.

— Что? — охнула я, глядя на Феникса. Мое сочувствие к Джуд испарилось от вспышки гнева и горя во мне. — Джуд была Защитницей Аи?

Феникс потянулся к моей руке.

— Прошу, не злись на нее…

— Злиться? Зачем мне злиться? — буркнула я, пытаясь совладать с бурей эмоций. — Я в ярости! Она не защитила мою сестру!

— Я знаю, это шок, но…

— Шок? — завопила я потрясенно, сжимая кулаки, чтобы не визжать. — Я была там! Я видела смерть Аи. Я ощутила ее смерть. Я пыталась спасти сестру в тот день. Но ты остановил меня!

— Для меня важна была твоя безопасность, Дженна, — объяснил Феникс. — Как я и сказал тогда, я — твой Защитник, в первую очередь. Я не мог спасти обеих.

— Тогда где была Джуд? — с горечью спросила я.

Феникс опустил взгляд.

— Не мне говорить. Тебе нужно поговорить с ней…

— О, я поговорю! — прорычала я сквозь зубы.

В тот миг двери главного здания открылись, и Джуд зашагала в нашу сторону.

— Эй! Я хочу с тобой поговорить! — я пыталась сохранять тон ровным, пока яростно шла к ней.

— Мне тоже нужно поговорить, — ответила Джуд с мрачным видом. — Танас нашла нас!
















47


Мы собрались в зале лекций, где на экране был прямой эфир с камер наблюдения Хейвена. Под кроваво-красным небом машины собирались на пыльных улицах заброшенного шахтерского городка. Впереди были черные джипы, без опознавательных знаков, но тонированные окна и вид кричали — ФБР. За ними были грозные пикапы, минивэны и даже полицейская машина штата Аризона.

— Не меньше сорока машин, — сказала Клара, ее кошачьи глаза прищурились, она изучала экран. — Тут не меньше двух сотен Воплощённых.

— Две сотни! — охнула Табиса, прижимая ребенка к груди.

— Танас наняла много работников, — сухо отметила Джуд.

Я пронзила ее испепеляющим взглядом, но это не было связано с ее словами. Я все еще пыталась принять то, что она была Защитницей моей близняшки, и что она не справилась. Где она была, когда Ая нуждалась в ней? Что делала, что вызвала такое презрение у своего отца и Феникса? Как я могла верить, что она защитит меня или других Первых Предков? Но мне пришлось отложить эти чувства из-за угрозы.

— Мы в меньшинстве, пять к одному! — отметил Сантьяго, подавленно качая головой.

— Возможно, — сказал Гоггинс, скрестив мускулистые руки, стиснув решительно зубы. — Но каждый Защитник и Воин тут стоят не меньше пяти их Охотников, — его тон был уверенным, может, чересчур, ведь я заметила, что некоторые Воины в комнате с сомнением переглянулись. Шансы были не в нашу пользу.

Тарек приблизил конвой, Танас вышла из главного джипа. В чем-то, похожем на тактическое штурмовое снаряжение, она сняла темные очки и оглядела пустынный пейзаж. Напряжение в зале подскочило, все следили за темноволосой опасной женщиной из ФБР на экране.

— Это Танас? — шепнула мне Таша.

Я кивнула, холодок пробежал по спине, лед страха смешался с холодом вины, ведь я привела лидера Воплощенных к порогу Хейвена.

Мы смотрели, как Танас села на корточки, порылась в обломках дрона и посмотрела в сторону следов шин на земле. Она встала и подала сигнал Воплощенным взмахом ладони. Надев очки, она забралась в джип и уехала на большой скорости. Как стадо буйволов, конвой погнал по дороге за ней, оставляя облако пыли после себя.

В комнате загудели тревожные голоса.

— Нужно бежать, пока мы можем, — Фабиан уже шел к двери.

— НЕТ! — твердо сказал Гоггинс. — На это Танас и рассчитывает. Если мы убежим от страха, нас легко поймают. Тут мы в безопасности.

— Надолго ли? — спросил Нам, младший сын мистера Джонга, что вызвало пылкий спор среди Предков: оставаться или нет.

— Не нужно паниковать, — сказал Калеб, поднялся к трибуне и поднял руку для тишины. — Хейвен не найти, если к нему не привести.

— А дрон? — спросил Мик с инвалидной коляской. — Это не привело их в Хейвен?

— Нет, только до шахтерского городка, — ответил Калеб. — Если повезет, Танас поедет по ложному следу Эмпоте. Тарек, где они?

Тарек переключился на другую камеру, стало видно Воплощенных вдали. Мы смотрели, затаив дыхание, как Танас приближалась к месту, где начинался ложный след Эмпоте. На миг конвой замер.

— Она поверит, — радовалась Клара.

Но, к нашему недовольству, Танас не выбрала следы шин Эмпоте, а поехала к шахте. Наши надежды рухнули, и я снова ощутила вес вины как камень на шее.

— Танас знает, где мы! — завопила Сун-Хи, ее глаза были большими от ужаса. Она обняла детей, пытаясь защитить.

Цзинтао яростно посмотрел на меня.

— Это все вина Дженны! — заявил он.

— Точно, — согласился Сантьяго. — Если бы Дженна не убежала ради миссии спасения, Танас сейчас не была бы тут!

Еще несколько Предков и Воинов согласились шепотом, повернулись ко мне.

Феникс заступился за меня:

— Не вините Дженну, — сказал он. — Если хотите кого-то винить, вините меня.

— Нет, мы не будем никого винить! — упрекнула Вивиана, с упреком глядя на Сантьяго, Цзинтао и других. — Если бы Дженна не спасла Феникса, мы потеряли бы еще одного Защитника. Нас уже мало…

— Да, и скоро будет меньше! — рявкнул Сантьяго, хмуро глядя на меня. Стыд окрасил мои щеки, я ощущала жаркое сожаление из-за своих действий. Спор разгорался, раздражение перешло в гнев и презрение. Я стояла посреди бури, вина росла, пока Танас и ее конвой приближались. Я должна была послушать Калеба и Гоггинса, защищать Свет, а не рисковать всем ради своего Защитника. Но тогда Феникса сейчас не было бы рядом, он не защищал бы меня. Внутри меня был конфликт. Было эгоистично думать о нем, а не о безопасности других? Мои намерения были хорошими, но последствия оказались трагичными.

Голоса были громкими, бились, чтобы их услышали, и даже Калеб не мог вернуть в комнату порядок. Я слышала, что он хрипло просил успокоиться.

— ТИХО! — взревел Гоггинс, остановив возмущения. — Мы бьемся с Танасом, не между собой.

После упрека все пристыжено смотрели на пол.

— Этого Танас и хочет от нас, — отметил Калеб, его морщинистые ладони сжимали трибуну, словно он был капитаном на мостике тонущего корабля. — Споры и несогласие сеют разрушение. Они делают наш Свет тусклым. Мы должны быть едины. Чем ближе мы друг к другу, чем ярче Свет.

Голоса согласно бормотали, извинялись. Что бы ни говорили остальные, я знала, что мое решение спасти Феникса привело к этой беде.

Я поклялась, что исправлю свою ошибку.

Все смотрели на экран. Конвой добрался до входа в шахту, и Танас с ее Охотниками выбрались из машин. Я узнала Дамиена по черным волосам. Он был в плотной куртке и в темных очках, как у его госпожи. С ним была его банда в такой же одежде.

Но с ними был кто-то еще. Они вытащили его с заднего сидения джипа Танас. В крови и синяках, с руками за спиной, пожилой мужчина пошатнулся слабо на ногах, и крупный Охотник придержал его.

— Эмпоте! — в ужасе охнула я.

Калеб побледнел, прильнул к трибуне, чтобы не упасть.

— О, мой дорогой друг, нет…

Первые Предки выражали отчаяние из-за его плена, крича или замолкая от боли. Табиса обмякла на стуле и заплакала, Вивиана яростно глядела на экран, ее ладони сжались на коленях. Гоггинс ударил по стене, оставил вмятину от кулака.

— Д-даже если Воплощенные войдут в шахту, — пролепетал Калеб, пытаясь сохранять спокойствие, — они заблудятся в лабиринте коридоров и сдадутся…

Но Воплощенные не переживали из-за запечатанного входа в шахту. Они вооружились, взяли коробку взрывчатки и стали забираться по крутым склонам горы. Рация на бедре Клары ожила, Воины-близнецы в патруле подтвердили подъем Воплощённых. Клара приказала им немедленно вернуться в пределы Хейвена.

— Мы обречены! — завопил Фабиан, хватаясь за голову.

Его слова вызвали панику Первых Предков, и Гоггинсу снова пришлось кричать, чтобы все утихли, и Калеба было слышно.

— Безопасность Хейвена не нарушена, — настаивал Пророк, оправившись от шока из-за плена друга. — Помните: Воплощенные не могут войти в эту священную долину, не повредив свою душу! Каменный круг останется целым, как это было тысячи лет.

— Мы должны готовиться, а не паниковать, — сказал Гоггинс, его уверенный тон успокаивал. — Соберите важные вещи и документы для пути, если вдруг нам придется покинуть Хейвен. Собираемся у гаража. Вы знаете порядок.

По его приказу Защитники повели своих Предков к их квартирам, Воины отправились на позиции вокруг Хейвена. Феникс шел впереди меня, Джуд следовала позади. Я раздраженно оглянулась на нее.

— Феникс — мой Защитник, — холодно сказала я. — Ты мне не нужна.

Она возмущенно посмотрела на меня.

— Гоггинс приказал и мне тебя защищать.

Я хотела сказать ей о моей сестре, узнать, что произошло, но сейчас было не время.

— Ладно, — сухо ответила я и пошла дальше.

Мы вышли на центральную площадку Хейвена. Верхушка стеклянной пирамиды сияла, как маяк, от последних лучей солнца. Шесть священных каменных колонн вокруг долины были цвета темной охры, будто камни кровоточили. А потом солнце опустилось за горы, и колонны попали в тень, кончик пирамиды перестал сиять.

Миновав быстро площадку, войдя в сад, я нашла Нефе у двери своей квартиры, она была настороже. Быстро погладив ее, я вбежала внутрь, запихала спешно паспорт и деньги в карманы. Я бросила в рюкзак Коко и запасную одежду, услышала шипение Нефе. Я повернулась, увидела ее поднятый и пушистый хвост. Я выбежала наружу к Фениксу и другим во дворе, они глядели на гряду вокруг долины. Вокруг края стояла армия Воплощенных на фоне темнеющего неба. Я тут же заметила Танас, а еще Дамиена и его банду на ближайшей гряде, близко к одной из каменных колонн. Они опустили Эмпоте на колени рядом с ней, его голова была опущена.

— Почему они просто стоят там? — спросила Таша, сжимая руку Вивианы.

— Они не могут видеть Хейвен, — объяснила Вивиан. — Наш общий Свет скрывает нас, а еще голографический щит. Они видят пустую долину в тени.

А потом голос разнесся эхом с гряды:

— Я знаю, вы где-то там! — кричала Танас. — Я это чувствую. Поверьте, мы вас найдем.

Она приказала одному из Охотников подняться по склону. Я сжала ладонь Феникса крепко, пока мы смотрели, как Охотник искал тропу среди камней. Несмотря на заверения Вивианы, мое сердце колотилось с каждым шагом Воплощенных к нам. Мы были невидимы, но нас можно было уловить. На дне долины Охотнику нужно будет лишь коснуться стен Хейвена… А потом я заметила рыжеволосую Лену на крыше комплекса Хейвена, ее винтовка была направлена на приближающегося Охотника. Но она не успела нажать на спусковой крючок, Воплощенный вдруг напрягся и дрогнул, оступился и рухнул на землю. Другие Воплощенные не пошли ему помогать. Они оставили его извиваться, как насекомое, в земле.

— Священное место! — закричала злорадно Танас. — Доказательство.

Моя ладонь обмякла в руке Феникса, наши надежды быть скрытыми разбила жертва одного Воплощенного. Вивиана притянула Ташу ближе, отчаянно молилась, а другие мрачно молчали. Танас вытащила из-за пояса что-то зеленое и блестящее.

Нефритовый нож!

Стоя над Эмпоте, она сжала его волосы и отклонила его голову. С заклинанием, звенящим над долиной как карканье вороны, она рассекла горло Эмпоте ножом. Я охнула, держась за свое горло, словно ранили меня. Похоже, это ощутили все Первые Предки, Таша тихо закричала, Сантьяго скривился, и Вивиана упала на колени. Укол боли пронзил мою душу, Свет во мне потускнел.

Дамиен держал умирающего Эмпоте, Танас собрала ладони под потоком крови. Произнеся заклинание, она размазала кровь по ближайшей каменной колонне, чертя древние руны и символы на камне. Завершая жуткий ритуал, она сделала глоток крови Эмпоте, и Дамиен с его бандой бросили его безжизненное тело на склоне.

Через миг взрыв сотряс долину. Взрыв был таким большим, земля под нашими ногами задрожала. Одна из дальних колонн рухнула, рассыпаясь, пыль поднялась красным облаком от залпа. Электричество мигнуло в небе, голографический щит пропал, каменный круг был сломан.

Подняв ладони в крови к грядущей ночи, Танас завизжала:

— ТЕПЕРЬ Я ВАС ВИЖУ!











































48


Ритуальное убийство Эмпоте убрало защиту с земли, круг был разрушен, последняя внешняя защита Хейвена пала. Долина была скрыта раньше, а теперь была открыта, стала ловушкой для нас.

Красная пыль сыпалась на нас, я повернулась к Фениксу в панике.

— Что теперь? — завопила я.

Он сжал мою ладонь.

— Бежим! Как всегда…

Выстрел прогремел над долиной, разнесся эхом. Я вздрогнула, но знала, что пуля летела не ко мне. Танас сбило с ног, она рухнула на каменистую землю. Воплощенные глядели потрясенно на их павшего лидера, а мы ждали с надеждой.

С крыши Хейвена раздался щелчок перезарядки винтовки, и в красных сумерках Лена подняла большой палец Гоггинсу. Он помог Вивиане встать, посмотрел на рыжеволосую Защитницу.

— Меткий выстрел, Лена! — заорал он, улыбаясь, сверкая зубами — я впервые видела улыбку Главного Защитника.

Но наш триумф жил недолго. Танас встала и отряхнулась, будто вернулась из мертвых.

— Вот так прием! — с сарказмом крикнула она, разглядывая дыру в черной куртке на месте сердца. — Но я научилась предосторожности, когда приходишь без приглашения.

Феникс раздраженно нахмурился.

— Пуленепробиваемый жилет! — буркнул он под нос.

Я выругалась, Танас снова легко обманула смерть. Раздражение и гнев поднялись во мне. Мы никогда не избавимся от этого зла?

— А теперь мой приветственный подарок! — крикнула Танас и подала сигнал рукой.

Через миг раздался свист, и крыша над холлом Хейвена взорвалась в шаре огня, граната попала в цель. Мы бросились на землю, закрыв головы, обломки падали на нас, другой снаряд пробил дыру во внешней стене Хейвена. Взрыв за взрывом били по периметру. Пыль осела, и яростные боевые кличи зазвучали, Воплощенные понеслись по склону к нам.

В ушах звенело, я встала на ноги с Фениксом. Я сразу подумала о Лене, повернулась к холлу. Конечно, он был дымящимися руинами. Лена явно погибла. Не было времени думать об этом — Джуд уже держала тазер наготове. А потом я заметила Тарека с Табисой и крохой Кагисо — Тарек был с парой Световых гранат на поясе. Сантьяго стоял, потеряв дар речи от шока, глядел, онемев, на крышу, где минуту назад была его Защитница. Мик тянул его за руку, просил уйти.

— ЗА МНОЙ! — взревел Гоггинс, неся Вивиану в огромных руках, в ладони был пистолет.

Мы убежали со двора на площадку, а оттуда — к гаражу с электромобилями Хейвена. Но Воплощенные быстро заметили наш плащ побега. Граната полетела с гряды и уничтожила гараж, вызвав серию взрывов, батареи машин быстро взрывались. Нас сбило с ног множеством взрывов…

Бомбы продолжают сыпаться, ночное небо сверкает от выстрелов ПВО. Крики раненых заполняют воздух, а еще треск огня и грохот рушащихся зданий, Блицкриг превращает Лондон в ад.

Я лежу в развалинах, придавленная грудой кирпичей, кровь течет из пореза на лбу. Гарри с порванной формой и в пыли от кирпичей растянулся на улице рядом с другом, Джорджем, который держится за руку и стонет в агонии.

— Гарри! — кричу я, замечая кусок металла в его бедре.

Он слабо поднимает голову и откашливает пыль.

— Мэри… — хрипит он.

— Хвала Свету, ты жив! — говорю я, сдвигая кирпичи и подползая к нему. Я отрываю полоску от своей формы медсестры и делаю жгут на его бедре. Сквозь дым и огонь я замечаю тени… которые охотятся. — Гарри, они идут!

— Дженна, вставай! — просил Феникс и тянул настойчиво меня за руку. — Они идут!

Кровь текла из пореза на моем лбу, и я растерялась на миг, убежденная, что я все еще в Проблеске из Второй Мировой войны. А потом я сморгнула кровь, увидела волну Воплощенных, движущихся в Хейвен.

— Вся защита пробита! — выдохнул Феникс, я сжала его протянутую руку.

Шатаясь на ногах, я смотрела на разрушение. Вуаль тьмы опускалась на долину, но резня была ярко озарена огнем от горящих машин. Предки и Защитники лежали, оглушенные и в крови, на земле. Джуд все еще была без сознания от залпа. Один из Воинов-близнецов погиб, его брат встал в ярости с пистолетами в руках. Он принялся стрелять, и три Охотника пали — но их было слишком много, чтобы их это остановило. Когда его пистолеты опустели, на него прыгнули два Охотника с дубинками.

— Осторожно, Дженна! — завопил Феникс, оттолкнул меня и обезоружил Воплощенного с ножом мясника, бросил врага на землю.

Я стряхнула туман после залпа, повернулась к врагу. Танас наняла агентов ФБР, водителей, фермеров, полицейских, строителей, солдат, бандитов и вооруженных преступников для своего зловещего дела. Их неестественные тёмные глаза были единственной общей чертой.

Воплощенные бросились к нам, Феникс крикнул:

— Вспомни Проблеск как Сабины!

— Claro! — ответила я на португальском, и мы пригнулись, заняли позы капуэристов. Спиной к спине и в постоянном движении, мы стали неприятной мишенью для приближающейся толпы. Они попытались напасть, и мы стали бить руками и ногами, крутясь. Я сбила одного приемом corta capim, другого — с помощью martelo em pé. Феникс обрушил на пол солдата разрушительным приемом с разворота, застав Воплощенного врасплох и сломав ему челюсть. Как безумный паук, мы боролись сразу со многими врагами. Но, хоть мы работали хорошо, нас было только двое, а Воплощенные все шли, и я знала, что мы не выдержим долго в таком ритме.

Гоггинс издал клич, приказывая Воинам окружить оглушенных Первых Предков в защите. Калеб стоял в центре, звал Свет спасти и защитить нас. Клара вела Ташу в безопасность, Охотник с голой грудью и татуировкой черепа попытал схватить девочку. Клара тут же выстрелила ему между глаз. Вивиана была близко к Гоггинсу, защищенная в его огромной тени. Но Фабиану повезло меньше. Его схватили два Воплощенных, когда Зейн, его Воин, получил бейсбольной битой по голове. Они не убили Первых Предков сразу, а отнесли его к Танас, которая ждала в разрушенных ворот Хейвена с Дамиеном, его бандой и зловещей группой Воплощенных Высших жрецов в плащах с капюшонами. Как только Фабиана поставили на колени, они начали злой ритуал со слов «Ра-Ка! Ра-Ка! Ра-Ка!», и Танас вонзила нефритовый нож в сердце Фабиана.

Меня тут же сковала пронизывающая боль, я рухнула на землю. Я ощущала, как Свет снова тускнел, душу Фабиана вырвали из него и потушили навеки.

— Они убирают нас по одному! — закричал Сантьяго, пытаясь помешать двум фермерам с черными глазами забрать Мика с инвалидной коляски. Два Воина бросились к ним на помощь, но их подавили количеством. Несмотря на защиту Тарека, Табису и ее сына поймали и отнесли к Танас. Тарек в отчаянии бросил Световую гранату. Ослепительная вспышка оглушила Воплощенных неподалеку, они извивались на полу от эффекта взрыва. Тарек забрал у них Табису и ее сына, а Клара привела Воинов добить Охотников.

Все еще оправляясь от потери души Фабиана, я едва поднялась, и тяжёлый Воплощённый схватил меня за волосы и потянул как мешок кирпичей. Я звала Феникса, но мой Защитник бился с тремя врагами. Я видела, как он сбил одного напавшего, попытался добраться до меня, но еще двое прыгнули на него.

— Дженна! — вопил он, пропадая под бурей ударов.

Я махала руками и ногами, вырывалась из ладони Воплощенного, но его хватка была стальной на моих волосах. Он тянул меня к Танас и ее кругу Высших жрецов. Дамиен был среди них, встречал меня раскрытыми руками. Я почти перестала надеяться, но Воплощенный содрогнулся и рухнул на землю рядом со мной.

Растерянная, но благодарная, я отпрянула и увидела Джуд с пустым тазером в руке. Она протянула руку, чтобы поднять меня. Я знала, что она спасла меня, но злилась из-за Аи и не приняла ее руку, встала сама. Я буркнула «спасибо».

— Это работа, — сказала она, и агент ФБР в темных очках прыгнул на нее, она вступила в бой.

Танас взревела яростно от моего спасения в последний миг, послала двух Воплощенных за мной. Но вторая Световая граната взорвалась, оглушив их. Граната пробила безопасный путь, и я побежала к редеющей группе Воинов и Защитников.

Моих друзей Первых Предков осталось девять.

— Где Нам? — спросила я у Сун-Хи, которая прижимала Сун отчаянно к груди, ее дочь была с огромными глазами, ослабела от ужаса.

— Ее забрали! — завопила она, указала на выбитые врата Хейвена.

Я посмотрела за круг, увидела, как парня поставили на колени перед Танас. Я повернулась к ближайшему Воину.

— Нужно его спасти! — заорала я, но она билась за свою жизнь.

Я безумно искала Феникса, но нашла Тарека.

— Световые гранаты? — спросила я в отчаянной надежде.

Тарек покачал головой.

— Больше нет! — он отступал с Табисой и Кагисо от жестокой атаки Воплощенных.

Я не могла сама пробить их ряды, могла лишь смотреть, как Танас вонзила нефритовый нож в грудь юного Нама, вырывая его душу.

— НЕТ! — завизжала я, ощущая еще одну рану в своей душе, и Свет Человечестве потускнел еще больше.

— НАЗАД! — кричал Гоггинс, наше сопротивление рушилось под атакой. Главный Защитник был в крови, хромал, вел отступление к пирамиде — последней защите.





















49


Победа была близко, Танас вела ряды Воплощённых в атаку, превратила наше отступление в отчаянный бой на выживание.

Феникс как-то добрался до меня, два его противника корчились от боли на земле.

— Хвала Свету, ты в порядке, — сказал он, на щеке был порез.

— Джуд спасла меня, — призналась ворчливо я, радуясь, что рядом снова был мой настоящий Защитник.

— Похоже, я снова в долгу перед ней, — сказал он, отбивая удар Воплощенного локтем. — Где она?

— Не знаю, — ответила я. А потом я ощутила укол вины, ведь холодно относилась к ее судьбе. Я огляделась, заметила Дамиена и его банду. Они миновали разрушенные врата Хейвена. Темные очки сверкали в огне, они шли, отрезая нас. — Я не вижу Джуд, — сказала я. — Но я вижу Дамиена! Смотри… там, — предупредила я Феникса, мы быстро уходили через лабиринт дыма и красной пыли.

— За мной, — приказал Феникс, направляясь в сторону от Мерцающего Купола.

— Но пирамида в другой стороне, — сказала я, переживая, что мы оставляли друзей Предков и Защитников.

— Мы не успеем уйти, Дамиен перехватит нас, — ответил Феникс. — И там нет оружия.

Дамиен и его банда спешили за нами, мы отделились от других и побежали по тренировочной площадке и в Мерцающий Купол. Комната была темной и тихой, как могила, приглушенная тишина была зловещей, по сравнению с безумным шумом боя снаружи. Огонь мерцал от еще горящего гаража, бросая призрачный свет в окна-витражи в крыше.

— Если мы хотим пережить эту ночь, — сказал Феникс, ведя меня на платформу, — нам нужно бороться. Вооружить себя прошлым!

Я ждала на платформе, он взбежал по витой лестнице, две ступени за шаг. Вдруг двери распахнулись, вошли Дамиен и его банда.

— Вот так коллекция! — заявил Дамиен, поднял темные очки и посмотрел на артефакты. Он взял белую вазу династии Минь, украшенную голубыми лотосами, восхищённо рассмотрел ее. — Кому-то нравятся реликвии прошлого. Но, боюсь, будущего в них нет. По крайней мере, для тебя, Дженна.

Он выронил бесценный предмет, и он разбился на сто кусочков.

— Ой, неуклюжий! — он улыбался.

— Ты не уважаешь прошлое, — отметила я, пытаясь тянуть время для Феникса.

— О, я бы так не сказал, — ответил Дамиен, играя с итальянской рапирой семнадцатого века. — Можно многое узнать из прошлых жизней… ты в курсе этого.

Пока он разглядывал круглый щит викинга, я следила, как его банда тихо окружала платформу, брала себе оружие по пути. Я боялась, что они тоже умели брать навыки из прошлой жизни. Крупный Охотник взял тяжёлую булаву с цепью, шар с шипами на конце выглядел жестоко. Блондин нашел нунчаки. Паучиха добыла опасные метательные ножи. А Охотница с кастетами добавила себе трезубец гладиатора.

— Так где твой Защитник в этот раз? — бодро спросил Дамиен. — Должен сказать, он пренебрежительно отно…

— Наверху, Дамиен! — крикнул Феникс с площадки первого уровня. Он был с древним луком, натянул тетиву и выпустил стрелу. Она рассекла воздух, просвистела над моей головой, направляясь к Охотнику. Но Дамиен схватил щит викинга с подставки, и с треском стрела пробила старое дерево.

— Поразительный выстрел! — крикнул Дамиен из-за щита. — В следующий раз я поставлю на голову яблоко.

Злясь, Феникс взял другую стрелу, но Паучиха бросила в него тонкий стилет. Нож пронзил плечо Феникса, заставляя его выронить лук.

— Добейте его! — приказал Дамиен, бросая щит в сторону.

Паучиха забралась по перилам лестницы, запрыгнула на первый уровень. Она бросилась на Феникса с длинным изогнутым ножом, в котором я узнала красивый джамбия с рукоятью из слоновой кости, который не дал мне Проблеск. Судя по опасным взмахам грозным клинком, Паучиха знала это оружие из прошлой жизни.

Охнув от боли, Феникс вырвал стилет из плеча. Он пытался защищаться им, но тонкий клинок не мог соперничать с джамбией, и Паучиха знала это. Усмехаясь, она бросилась в безжалостную атаку.

Феникс отступал под напором. Дамиен с жалостью взглянул на меня.

— Похоже, твой Защитник занят, — сказал он. — Почему не упростить все и пойти тихо? Избавить нас от болезненного боя, хм?

— Больно будет только тебе! — ответила я. Осмелев после недавних Проблесков, я заняла боевую позу тайцзи — ладони были на защите, вес был на ноге сзади, передняя нога была согнута и готова к удару.

— Как хочешь, — сказал Дамиен. Он кивнул трем другим Охотникам. — Будьте с ней мягче. Танас она нужна живой — или хотя бы дышащей — для завершения ритуала.

Крупный Охотник забрался на платформу, размахивая шаром с шипами на цепи, как кошачьей игрушкой. Блондин прыгнул с ловкостью ниндзя, крутя нунчаки. И Охотница с Кастетами поднялась по ступенькам с трезубцем в руке, словно гладиатор, входящий в Колизей.

Я стояла посреди трех вооруженных Охотников, пыталась успокоить колотящееся сердце и подготовить себя к грядущему бою. Надо мной пение ножей говорило о яростном бое между Фениксом и Паучихой.

У меня не было выбора. Без Защитника мне придется полагаться на множество навыков из прошлых жизней, чтобы выжить.

Бандит бросился первым. Он попытался отбить меня, как муху, булавой на цепи, и я стала акробаткой Еленой и сделала сальто назад, уклоняясь. Шар с шипами врезался в пол, разрывая татами. Блондин направил нунчаки к моей голове. Словно исполняя самые опасные трюки в своей жизни, я пригнулась и перекатилась, вскочила в воздух и сделала сальто над трезубцем Охотницы.

Я не успела перевести дыхание, Бандит напал снова, размахивая булавой на цепи. Вспомнив тренировку Фэйен в Храме Лилового Облака, что мягкий и гибкий побеждал твердое и сильное, я выгнулась назад, как камыш. Шар с шипами пролетел надо мной, вонзился в один из деревянных столбов Купола. Бандит пытался вырвать оружие, и я напала на него, как Бури, монгольский воин. Несмотря на размер Охотника, я смогла лишить его равновесия. Потом я вспомнила, как меня одолели, схватила пояс бандита, повернула свои бедра и перекинула его за край платформы. Он врезался головой в паркет и остался без сознания.

Но я не успела обрадоваться. Пока я была спиной к ней, Блондин быстро ударил меня сзади твердой рукоятью нунчаки. Мой череп зазвенел, как колокол в храме, звезды вспыхнули перед глазами. Я отшатнулась на платформе, чуть не упала на трезубец Охотницы с кастетами… но инстинкт гимнастки спас меня, я сжалась в комок, перекатилась и вскочила на ноги. Я не думала, что уроки гимнастики помогут биться за жизнь!

Оглушенная, я шаталась у края платформы. Блондин напал снова, нунчаки крутились пятном. Я растерялась на миг, потом вспомнила о веере в заднем кармане. Я вытащила веер, остановила нунчаки железным краем. Блондин опешил от такой неожиданной защиты. Я повернула запястье, раскрыла веер. Он так отвлекся на красного дракона и пылающего феникса, что не заметил кулак, я врезала ему в челюсть, сбила темные очки. Я закрыла веер, используя его как отта, Я ткнула железным кончиком в центр его груди, целясь в точку марма хридая, как делала моя гуру против Ааруша. Его черные глаза расширились от боли, он задыхался. Упав на колени, он выронил нунчаки и схватился за грудь.

Минус два. Я повернулась к последнему Охотнику.

— После прошлого раза трюк не пройдет! — прорычала Охотница с кастетами, делая выпад трезубцем. Я попыталась увернуться, но зубцы задели мою руку, выбили веер из моей руки.

Я прижимала раненую руку к себе, мы двигались, как гладиаторы на ринге. Без железного веера я могла полагаться только на ловкость капоэйры. Покачиваясь и уходя от выпадов, я взглянула на первый уровень, надеясь, что Феникс одолел Паучиху и шел на помощь ко мне. Но он все еще бился на ножах. Темная куртка Воплощенной была порвана местами, и к моему недовольству, я увидела, что Феникс был во множестве порезов от джамбии, он нуждался в помощи сильнее меня.

Охотница сделала выпад к моей груди. В последний миг я уклонилась, но один зубец задел мои ребра. Я едва увернулась от другого выпада, знала, что придется закончить бой быстро, пока она не пронзила меня, как рыбу. Вариантов не было, я устала уклоняться, так что попыталась поступить как Сабина в отчаянной ситуации. Вспышка вдохновения — я вспомнила ее любимый ход.

Охотница снова повернула трезубец, я скользнула в сторону, упала на руки и выгнула правую ногу над головой, как жало скорпиона. Удар был неожиданным, попал по лицу Охотницы. Она отшатнулась, упала, как дерево, на татами.

Ощущая прилив адреналина, я усмехнулась от удивительной победы.

— Что ж, это обидно, — Дамиен с отвращением окинул взглядом павших Охотников. — Но если хочешь сделать работу хорошо, делай ее сам.

Он взял рапиру, серебряный клинок сиял, как игла. Он запрыгнул на платформу. Я подумывала взять трезубец и защищаться, но я не владела этим оружием. И я хотела помощь Фениксу.

Я услышала крик боли и подняла взгляд. Феникс обмяк у перил, Паучиха была прибита к стене двумя ножами, стилет торчал в плече, в другом была джамбия.

— Лови! — крикнул Феникс. Он был ранен, но как-то бросил мне меч самурая. Я поймала его за рукоять, снова ощутила силу и умения Миоко в своем теле. — До первой крови! — застонал он и потерял сознание на полу.

Дамиен злобно усмехнулся.

— Ох, твой Защитник тебя подвел.

— Ошибаешься! — яростно ответила я, вытащила катану, и стало видно изогнутый длинный клинок. — Он научил меня защищаться.


















50


Мы стояли напротив друг друга на платформе, самурай против фехтовальщика, катана против рапиры. Дамиен стоял прямо, держал легко меч одной рукой, другую подняв для равновесия. Я опустилась в позе кендзюцу, сжимая катану обеими руками. Клинок сиял, как луч света, передо мной.

— Готов закончить ту дуэль, Тора Цумэ? — бросила вызов я, боль за Феникса питала мою ярость.

Дамиен взмахнул рапирой и рассмеялся.

— Я восхищаюсь твоим юмором, Дженна. Но разве ты не помнишь, как для тебя кончился тот бой?

— А ты не помнишь, как кончился бой в гробнице для тебя? — парировала я, крепче сжимая меч.

Дамиен нахмурился.

— Наш бой не закончен, пока один из нас не умер навеки, — он оскалился. — Этой ночью твою душу ждет конец.

Он бросился на меня, рапира двигалась так быстро, что я ее едва видела. Я подвинулась в сторону, но все еще ощутила жгучий укол в предплечье. Капли крови потекли из раны.

— Первая кровь! — ухмыльнулся Дамиен.

Я раздраженно опустила катану, рассекая его тело, но Дамиен быстро отскочил. Он выполнил еще один молниеносный выпад, и острый кончик рапиры пронзил меня во второй раз. Он еще раз отпрянул на безопасное расстояние.

— Я давно этим не пользовался, — он любовался тонким оружием. — Но мне нравится!

Он снова напал, тыкал оружием и взмахивал в буре атак. Меня словно жалило облако пчел. Я отражала и атаковала, но, хоть я была умелой и опасной, как катана, его ловкость, скорость и досягаемость давали ему шансы. Я скривилась, кончик оружия оставил порез на моей щеке.

— Миоко-сан, я разочарован, — шутил Дамиен. — Дай мне хотя бы достойную самурая дуэль!

Я в гневе атаковала снова. Воззвав к навыкам Миоко, я ответила потоком ударов, быстрых движений, отгоняя Дамиена к краю платформы. Снаружи еще бушевали звуки боя, вопли «Ра-Ка! Ра-Ка! Ра-Ка!» становились громче. Вдруг меня пронзила знакомая боль в душе, как удар кулаком. Я с воплем упала на колено, и Дамиен смог уйти от моей атаки.

— Свет угасает, Дженна, — дразнил Дамиен, пока я пыталась встать. — Тьма идет.

— Надежда — видеть свет… несмотря на тьму, — ответила я, подавляя боль в душе и поднимая снова меч.

— Хорошие слова, — сказал он, — но ты не видишь свое неизбежное поражение!

Он снова исполнил быструю атаку.

Было сложнее защищаться, и его движения были слишком быстрыми, чтобы я видела и отражала. Мои гнев и отчаяние поднимались с каждой жгучей раной от его атак…

Не давай эмоциям затуманивать разум воина.

Слова наставника звучали в голове, я заставила себя успокоить дыхание, взять себя в руки. Я услышала тихий голос гуру: «Чтобы знать каждое движение врага, все твое тело должно стать глазом».

Я билась с Дамиеном, пыталась следить за каждым его движением, изменением равновесия, каждой дрогнувшей мышцей. Слушая его намерения своим телом, как Фэйен учила меня в тайцзи, я стала ощущать его атаки, слышать его энергию. Он не успел сделать выпад рапирой, я ударила катаной, попала по рукояти его меча. Повернув запястье, я обезоружила его, взмахнула мечом. Его рапира застучала по полу, моя катана порезала его подбородок.

— Так достойнее? — спросила я, прижимая клинок к его шее.

Он гневно смахнул кровь с подбородка.

— Смерть — только начало, Дженна, — оскалился он. — Убьешь меня, и я вернусь в следующей жизни. Но ты — нет!

В тот миг двойные двери распахнулись, и Воплощенные ворвались. Дамиен использовал отвлечение, отскочил от моего клинка, как ниндзя Тора Цумэ, приземлился на пол среди них.

— Ты упустила шанс, Дженна, — сказал он, насмешливо хохоча.

Я сжала катану крепче, пытаясь успокоить нервы, пока стая приближалась. Я знала, что тут шансов было мало. Но я приготовилась к бою.

А потом услышала за собой голос:

— Дженна, сюда!

Джуд помогала Фениксу в крови, но в сознании спускаться по лестнице, мешок оружия висел на ее плече, ее посох бо был в свободной руке. Они направились к концу купола, и, пока Воплощенные бежали к платформе, я поспешила за ними. Там была скрыта дверь, я не заметила ее раньше. Джуд прижала большой палец к сканеру, дверь открылась. Как только мы прошли, дверь закрылась, заперлась. Воплощенные яростно колотили ее.

— Могут стучать, сколько хотят, — улыбнулась Джуд, — но та дверь — четыре дюйма прочной стали!

— Где мы? — я была рада побегу. Я посмотрела на лестницу, ведущую к узкому коридору, тускло озаренному полосками света.

— Служебные туннели, — объяснила Джуд. — Они соединяют главные здания. Так я добралась до вас незаметно для них.

Я убрала меч в ножны, Джуд бросила мешок оружия к ногам, Феникс прильнул к стене.

Я скривилась от ран на его груди и руках.

— Ты в порядке?

Он кивнул.

— Пара царапин, — он улыбнулся с болью. — Я буду жить. Я рад, что ты жива. Прости, что не…

Я прижала палец к его губам, заглушая его извинение.

— Нет, даже не думай так. Если бы не ты, я не получила бы так много навыков. Ты показал мне, как защититься. Напомнил, как владеть мечом. Это важно, как и то, что ты — мой щит.

— Судя по тому, что я видела, тебе не нужен щит, — отметила Джуд поверх стука разъяренных Воплощённых, — хотя нам нужно чудо, чтобы сбежать от Танас.

Я взглянула на Воительницу. На ее левой щеке был синяк, порезы на руках, костяшки были разбиты. Она билась, чтобы дойти до нас.

— Чудо, что ты прибыла вовремя, — благодарно сказала я, — иначе мы с Фениксом были бы мертвы или в плену.

Я понимала, что Джуд спасла меня во второй раз сегодня, в четвертый вообще, если считать спасение в аэропорте и на пляже. И было время, когда она отрубила кобре голову, как Ранеб… Я начинала стыдиться своей враждебности к ней. Но я не могла простить ее за то, что она не защитила Аю, мою близняшку. Если бы она была такой храброй тогда, то моя сестра могла бы быть живой и рядом со мной сегодня.

— Другие дошли до пирамиды? — спросил Феникс, с трудом выпрямляясь.

Джуд выглядела мрачно.

— Некоторые, но не все.

Почти боясь спрашивать, я шепнула:

— Кого мы потеряли?

— Лучше пойти и увидеть, кого мы не потеряли, — сказала Джуд, избегая моего встревоженного взгляда и беря мешок. — Надеюсь, оружия всем хватит.


















































51


— Дженна! — закричал Тарек, когда мы вышли из скрытой двери в отполированном мраморном полу пирамиды. Его кудрявые волосы были спутаны, очки — в трещинах и изогнутые, на лбу и сбоку лица засохла кровь. Он поспешил помочь Джуд и мне с Фениксом. — Свет, что с вами произошло? — охнул Тарек, глядя огромными глазами на множество ран от ножей у Феникса.

— Мы столкнулись с Дамиеном и его бандой, — объяснила я, опуская Феникса на пол.

— Я в порядке, — простонал Феникс, кривясь, отмахиваясь от нас. — Честно, не так больно, как выглядит.

— Надеюсь! — ответил Тарек.

Не веря браваде Феникса, я схватила аптечку из наспех собранных вещей, стала латать худшие из его ран. С помощью Тарека и быстро остановила кровотечение и перевязала худшие порезы, мои навыки военной медсестры снова пригодились.

— А ты? — Тарек кивнул на порез на моих ребрах от трезубца Охотницы.

Только тогда я осознала, что было больно. Кроме пореза на ребрах, был синяк на затылке, порез на щеке и много колотых ран от рапиры Дамиена.

— Лучше и меня подлатать, — сказала я.

Тарек обрабатывал мои раны, я глядела на горстку выживших в Солнечной Комнате. Сантьяго обмяк на полу, держась за голову. Табиса качала рыдающего Кагисо, тщетно пытаясь утешить его. Таша — ее русые волосы были растрепаны, голубые глаза нервно озирались — сжимала морщинистую, но уверенную ладонь Вивианы, которая улыбнулась утомлённо и радостно при виде меня. Гоггинс в крови стоял на страже рядом с ними. Клары не было видно. Как и Мика, Цзинтао и его дочери. Одинокая Сун-Хи рыдала в руках своего Защитника Блейка. Из Воинов, кроме Тарека и Джуд, осталась только несколько: Косум, девушка из Таиланда, которую я видела на уроке боевых искусств Гоггинса, Зара из Бразилии, поднимающая грузы, и блондин с бородой из Норвегии по имени Стейнар, который напоминал телосложением Тора и выглядел сломлено.

Я обрадовалась на миг, заметив Калеба. Он стоял на коленях у центрального алтаря, склонив голову в молитве. Оставив Феникса с Тареком, я пошла к Пророку. Гоггинс кивнул, когда я прошла, и я заметила, что его глаза были красными от дыма или… слез? Тогда я поняла. Наша ситуация была ужасной, раз даже Главный Защитник плакал.

В тот миг Таша прибежала в мои объятия, уткнулась головой в мою грудь.

— К-Клара ушла… навеки, — выла она. Я держала ее дрожащее тело, нежно гладила ее волосы, пока она всхлипывала. — Она отгоняла Воплощенных, чтобы я вошла в п-пирамиду… но Танас поймала ее… и у-убила… на наших глазах!

Я посмотрела на забаррикадированную дверь. Танас стояла наружи с ее жрецами в капюшонах, все были в темных очках, словно ночь была слишком яркой для них. Тело Клары лежало у их ног. Меня мутило, я отвела взгляд, заметила недовольного Дамиена. он пришел к своей госпоже, в банде не было Паучихи, они шли на расстоянии за ним, хромая и баюкая раны. Вокруг пирамиды толпой были остальные выжившие Воплощённые. Они били по окнам, один попытался прострелить стекло, но пуля срикошетила и убила его.

Гоггинс издал невеселый смешок.

— Они еще не поняли? Стекло пуленепробиваемое и защищено от бомб!

Оставив расстроенную Ташу с Вивианой, я пошла к алтарю.

— Калеб? — тихо сказала я.

Он поднял взгляд. Он миг будто не узнавал меня, а потом его лицо озарила радость.

— Хвала Свету, ты цела! — воскликнул он, вскакивая. — Я потерял связь с тобой, когда Цзинтао и Сун принесли в жертву. Я верил, что и ты потеряна.

Он крепко сжал меня обеими руками, словно боялся отпустить.

— Мы ходили за оружием, — объяснила я. — Из купола.

— Нам не нужно оружие, — он глядел на меня почти с благоговением. — Ты — наше оружие!

Я глядела на него растерянно, переживая из-за безумного блеска в его глазах.

— О чем вы?

Калеб выпрямился и кашлянул.

— НАДЕЖДА НЕ ПОТЕРЯНА! — заявил он. — Та, что из Пророчества, среди нас!

Он взял меня за руку, поднял ее к небу. Потрясённая тишина воцарилась в Солнечной Комнате, только стук по стеклу раздраженных Воплощённых вмешался в шок объявления. Вес взглядов, казалось, выбил воздух из моих легких. Я лишилась на миг дара речи.

А потом резко повернулась к Калебу.

— Вы же говорили, что не знали! — прошипела я под нос.

— Теперь знаю, — ответил Пророк с мудрой улыбкой. — Я увидел правду еще в чайной церемонии, когда раскрыл, что ты могла соединяться душой с другими.

Я хмуро посмотрела на него, вспомнив его странный взгляд, когда он всматривался мне в глаза.

— Вы знали с тех пор?

Калеб пожал плечами.

— Я знал, но я не осмелился доверять инстинктам.

— Так почему мы должны доверять тебе в этот раз, Калеб? — крикнул Сантьяго, недоверчиво глядя в мою сторону. Я повернулась к Калебу, тоже сомневаясь в его суждении. Я не ощущала себя избранной. А если он снова ошибся?

Калеб смело шагнул вперед.

— Потому что Эмпоте выбрал ее первым. Он видел su’mach Дженны. Он видел, как она одолела Тьму!

— Я не побе… — начала я.

— Мы все знаем, что душа Дженны сияет ярче и смелее других из-за ее Духовного Близнеца, — пылко говорил Калеб, несколько Предков согласно кивнули, включая Вивиану. — Ее Защитник, Феникс, тайно тренировал ее в Мерцающем Куполе. Дженна не только Первый Предок — она теперь и Воин!

Потрясенный шепот пронесся по Предкам и Защитникам, они посмотрели на Феникса, он просто кивнул.

— Даже так, Дженна не обязательно та самая, — парировал Сантьяго.

Калеб повел меня вперед, словно показывал победителя.

— Через связь я увидел, как Дженна билась с Охотниками в Мерцающем Куполе, — сказал он. — Только истинная душа могла одолеть такое количество сильных Воплощенных сама. У нее Свет — как оружие!

— Я бы хотел это увидеть, — буркнул Гоггинс, но любопытно, а не враждебно.

Таша взволнованно запрыгала.

— Я верю, что Дженна из Пророчества!

Робкая улыбка скрыла мою панику от ее энтузиазма. Ситуация быстро выходила из-под контроля.

— Таша, я рада твоей вере в меня, но это может быть ошибкой…

— Вряд ли, — заявил Феникс, поднимаясь на ноги. — Я в тебя верю, Дженна. Всегда верил.

— И я, — сказала Табиса, ее сынок Кагисо тихо бормотал, словно в согласии.

Мои возражения не слышали, Сун-Хи и ее Защитник тоже одобрительно говорили. Вивиана молчала, ее морщинистое лицо выражало горе, а Джуд и Сантьяго оставались не убежденными, как и я. Мне казалось, что я — не спаситель, и слова Калеба были попыткой поднять боевой дух. Но в его сияющих глазах была уверенность. Я хотела бы такое ощущать. Моя решимость остановить Танаса была сильной, но судьба всех в моих руках — и я не знала, как победить — ощущалась неправильно… это могло всех погубить.

Заметив мои колебания, Феникс подошел, хромая.

— Дженна, я сам видел, на что ты способна. У тебя дар, и Свет горит в тебе ярко.

Я отвернулась от выжидающих взглядов Предков и шепнула ему:

— А если, как Мерсия, я не та, что в Пророчестве? Калеб уже ошибался.

Он встретил мой вопрос непоколебимой уверенностью.

— Я убежден, что это ты. Вспомни слова Эмпоте в машине: «Только надежда сильнее страха». Веришь ты, что ты — истинная душа, ли нет, вы вернула всем надежду, это уже может помочь нам выжить.

— Тогда что мне делать? — спросила я почти с мольбой в голосе.

Феникс крепко сжал мою ладонь.

— Зажги искру, когда давит Тьма.

— Но я не знаю, как сосредоточить Свет! — возразила я. — Не умею так, как Мерсия сделала с Берсерками…

— Танас что-то затевает, — перебил Стейнар хриплым голосом.

Мы посмотрели на дверь, две большие канистры поставили у входа, Воплощенные лили содержимое на укрепленное стекло.

— Не переживайте. Пирамида построена как убежище, — объяснил Гоггинс. — Им нужен таран, чтобы пробить дверь.

Стекло стало затуманиваться, появился иней.

— Вряд ли они используют таран, — Тарек с интересом смотрел на затуманившуюся дверь. — Те канистры содержат жидкий нитроген. Танас пытается заморозить стекло и слабить его.

— Джуд, раздавай оружие, — приказал Гоггинс, проверяя пустой магазин пистолета и раздражённо бросая оружие. — Защитники и Воины, спасайте своих Предков! И, Дженна… если ты из Пророчества, пора доказать это!




























52


Я застыла посреди паники, пыталась призвать Свет. Джуд раздавала оружие, которое Феникс забрал из Мерцающего Купола, а я думала о Мерсии, как она воззвала к энергии души и горела.

— Я — Пророчество… Я — Свет… — бормотала я, глядя на свои ладони. — Я — искра, которая победит тьму… Я — Пророчество… Я — Свет…

Я повторяла мантру снова и снова, надеясь, что это раскроет мои силы. Феникс стоял рядом с римским гладиусом в руке. Джуд была с другой стороны от меня с посохом бо. Остальные Защитники и Воины заняли места вокруг их Предков, которые смотрели в мою сторону, выжидая. Вне пирамиды Воплощенные притихли, их тишина беспокоила сильнее их воя и стука по стеклу.

Двери замерзли, и Феникс повернулся ко мне.

— Что-нибудь раскрыла?

Я тряхнула головой, зная, что все наблюдали, и продолжила мантру с большим пылом. Пару раз повторив, я не получила эффекта и ощутила отчаяние. Я не могла так призвать Свет. А потом я вспомнила последние слова Эмпоте для меня: «Загляни в себя, чтобы зажечь искру».

Я стала думать обо всем, что я сделала. Все мои жизни. Все, что я потеряла. Мои друзья… родители… сестра…

Я вдруг вспомнила древний каменный круг у Эндовера, сильный Проблеск о девочке с золотыми волосами и божественным светом в ней, словно ее сердце было крохотным солнцем… Моя сестра умела направлять Свет!

Что она чувствовала, ощущала ты. Что ты испытала, испытала она.

Закрыв глаза, я искала способность сестры, то, как она открыла себя вселенной, и Свет потёк через нее рекой. Я повторяла мантру, кожа словно тепло засияла. Я говорила быстрее громче, и сияние во мне росло. Ощутимый жар стал исходить от ладоней, словно углей.

— Вот! — охнул Калеб. — Ты владеешь Светом!

С каждым повтором мантры ощущение усиливалось, и я почти могла представить Свет, сияющий лучами из моих ладоней…

Раздался грохот, испугав меня. Я открыла глаза, ожидая увидеть Воплощенных на пороге.

— Не переживай, Дженна, — сказал Феникс, поправляя хватку на гладиусе. — Стекло выдержало.

— Пока что, — буркнула Джуд с посохом наготове.

— Если в пирамиду пройдут, — сообщил Гоггинс, — уходите в туннели.

Второй грохот сотряс пирамиду, зловещая трещина побежала по одной из дверей. Стекло держалось, но шум отвлекал меня. Сила Света ушла из меня, сияние на коже растаяло.

Я мрачно вспомнила, как угас Свет Мерсии, позволяя Танасу набраться сил и подавить ее. Я поняла недовольно, что не могла управлять Светом, как сестра, и не так долго, чтобы он был оружием.

Калеб и другие смотрели на меня, затаив дыхание, просили мысленно продолжать. Но я глядела на них, искала уверенность, что я была из Пророчества. И все же я поклялась исправить ошибку, приведя сюда Танаса, так что не могла сдаваться. Пока не могла. Нужно было думать о чем-то еще.

Я посмотрела через стеклянные панели пирамиды, надеясь найти вдохновение. Наступила ночь. Небо казалось чернее обычного, звезд было мало. Даже луна почти пропала, полумесяц был как порез лезвием, ночь душила свет. Чернильное небо напомнило два моих su’mach. В тех снах у меня были хворост и спички. Но как я должна создать искру сейчас? У меня не было ничего для огня, моего внутреннего Света не хвати и на спичку.

Мне нужно было что-то больше, чтобы собрать и сосредоточить Свет.

— Что Танас делает теперь? — буркнул Стейнар, щурясь, следя за силуэтом Воплощенного, положившего что-то у основания двери.

— Стекло должно выстоять заморозку, — сказал Тарек, встревоженно хмурясь, — но если быстро нагреть его, оно разобьется от шока.

— Готовьтесь! — приказал Гоггинс, поднимая боевую дубинку маори в огромной руке.

Феникс взглянул на меня.

— Сейчас или никогда, Дженна!

Калеб увидел отчаяние в моих глазах.

— Верь! Ты — Та самая!

«Верь…» — я подумала о молитве Калеба, мой взгляд упал на верхушку алтаря. Я снова услышала голос Эмпоте в голове: «Одолеть Тьму можно только Светом!».

Я повернулась к Тареку.

— Эта пирамида накапливает Свет? — спросила я.

Он кивнул.

— Мы питаем Хейвен солнечной энергией.

— Можно изменить поток?

Он нахмурился сильнее.

— Технически…

— Сделай это! — сказала я быстро.

Тарек глядел на меня, не понимая.

— Но всплеск такой энергии будет катастрофой.

— Именно, — ответила я.

Тарек хитро улыбнулся.

— Гений! Это будет как…

Вдруг взрыв чуть не сбил нас с ног, земля задрожала, шар огня окутал пирамиду. Стеклянные двери разбились с оглушительным треском.

Мы пришли в себя, Тарек подбежал к алтарю, провел пальцем по дисплею, стал яростно печатать. Гоггинс и его Защитники и Воины создали стену против Танас и ее Воплощённых, которые вырвались из дыма и обломков, окружили нас за секунды.

Танас быстро окинула взглядом наше жалкое сопротивление.

— Последний Свет, — насмехалась она. — Каким тусклым он стал.

— Ты никогда не потушишь Свет! — прорычал Гоггинс, направляя на нее дубинку. — Не при мне.

Танас ухмыльнулась.

— О, собака лает, но зубов нет.

Я тревожно оглянулась. Пальцы Тарека еще летали по консоли на алтаре, он сосредоточенно склонил голову.

— Долго еще? — шепнула я, его быстрая активность была скрыта от глаз Танас Фениксом, Джуд и мной.

— Почти! — ответил он, пот стекал по лбу.

Калеб храбро шагнул вперед.

— Мы не боимся тебя, Танас, — сказал он. — Свет всегда будет сиять во Тьме… и у Тьмы конец.

Танас тихо рассмеялась.

— Старик, ты запутался. Тьма поглотит Свет! И ночь уже сгущается.

Она махнула на черное небо.

— Тут ты ошибаешься, Танас, — сказал Калеб, стукнул тростью по мраморному полу, споря. — Душа из Пророчества положит конец ночи и принесёт новый рассвет!

Танас приподняла тонкую бровь за очками.

— И кто избранный в этот раз? — она оскалилась.

С торжеством на морщинистом лице Калеб повернулся ко мне.

— Дженна… наш Спаситель!

Танас взглянула на меня и рассмеялась.

— Она? Еще одна ложная надежда. Калеб, когда ты научишься? Эта школьница-спаситель — просто свеча на ветру. Один мой выдох, — Танас щелкнула пальцами, — и ее огонек погаснет!

— Ты не смогла сделать это в прошлый раз, — дразнил ее Феникс. — Тебя потушили!

Танас хмуро посмотрела на него.

— Вы убили меня раз в этой жизни, но я вернулась сильнее!

Феникс поднял меч.

— Тогда я буду резать тебя, пока ты не перестанешь возвращаться.

Танас провела взглядом по ранам и бинтам.

— Похоже, один из моих Охотников оставил на тебе след. Нужно завершить ее работу.

Она смеялась над ранами Феникса, а я заметила, что Дамиен с интересом смотрел на Тарека мимо нас. Я шагнула вперед, мешая ему видеть.

— Я одолела твоих Охотников, Танас, — заявила я, вытаскивая катану, — одолею и тебя!

— О, смелые слова от Первого Предка, любящего мир, — едко ответила Танас. — Когда ты стала такой напористой? Я думала, вы, Предки, всегда за своими Защитниками.

— Это наши щиты, — ответила я, — но это не означает, что мы не можем держать меч. А этот пронзит тебя!

— Да? — ее терпение вдруг лопнуло, Танас зарычала. — Воплощенные! Затушите ее Свет… навеки!

С ревом Воплощенные бросились вперед.

— Отступаем в туннель! — приказал Гоггинс.

— Нужно дать Тареку больше времени, — завопила я, отбиваясь от Воплощенного с топором. — Это наша единственная надежда.

— Я думал, ты была нашей надеждой, — ответил Гоггинс. Он дико махал дубинкой, оглушил троих одним ударом.

— Просто задержите их еще немного, — попросила я, отражая удар меча, направленный к спине Тарека.

Меч Феникса сверкал, как молния, посох Джуд стал размытым пятном, сбивая всех, кто подходил ближе. Стейнар, Косум и другие Защитники яростно бились, пытаясь проложить безопасный путь к входу в служебный туннель.

— Тарек! — крикнула я, волна Охотников разбивалась об нашу защиту.

— Еще… секунду… Есть! — закричал он. На алтаре загорелась круглая иконка солнца с глазом, мягко пульсируя.

— Тогда чего ты ждешь? — ответила я, пиная Охотника, который шел ко мне с бейсбольной битой. — ЗАЖИГАЙ!

Но Тарек не успел, его оттолкнул кулак-молот Бандита, он упал на пол. Гоггинс и несколько оставшихся Воинов бились в плотном круге, защищая последних Предков. Калеб даже вытащил скрытый клинок из трости и отважно отгонял нападающих, подходящих близко. Но их было слишком много. В хаосе Охотница с кастетами схватила Ташу и понесла ее, кричащую и брыкающуюся, к Танас. Жрецы-демоны в капюшонах тут же стали скандировать «Ра-Ка! Ра-Ка! Ра-Ка!», и Танас начала жуткий ритуал, чтобы принести в жертву жизнь и душу Таши.

— Таша! — завопила я, бросилась к алтарю и нажала на иконку солнца. Верхушка вспыхнула Светом. Горя ярче сверхновой, он лился лучами во все стороны, отражался от стеклянных панелей пирамиды, создавая ослепительную сложную паутину. Свет раскалился добела, воздух мерцал, и мое тело трещало от энергии. Даже мой меч будто сиял изнутри, словно его еще ковали. А потом верхушка перегрузилась и взорвалась последней вспышкой Света, разбив панели пирамиды и отогнав ночь.

.


















































53


Я услышала хруст стекла и осторожно открыла глаза. Феникс улыбался мне, лицо мерцало.

— Когда я сказал «зажги искру», я не это имел в виду, — он помог мне встать. — Но это сработало!

Я ошеломленно окинула разрушения взглядом. Осталась только рама пирамиды. Ковер из мелких осколков лежал всюду, блестя, как снег. Танас и Воплощенные лежали на земле, не шевелясь. Гоггинс нежно убирал осколки из белых волос Вивианы, а Косум проверяла испуганную Ташу. Стейнар осторожно помог Табисе проверить ее удивительно спокойного сына, а Сантьяго и Сун-Хи неподалеку встали и отряхивались.

Все были в порядке. Их кожа сияла Светом, и мои раны пропали. Я была рада, что болезненные порезы и синяки Феникса то ли исцелились, то ли исчезли.

Джуд оперлась на свой посох бо.

— Так… кто-то объясни, что произошло?

Тарек присвистнул и посмотрел на разбитый алтарь.

— Мы взорвали эпичную Световую гранату! — сказал он потрясенно. — Хотя, если честно, это скорее была Световая бомба. С такой силой взрыв мог убить и нас.

— Приятно знать это, — сухо ответила Джуд. — Но я рада, что я — не Воплощенная, — она пнула Бандита ногой, не получила ответа. Другие Воплощенные тоже не двигались. Дамиен лежал рядом со своей госпожой, темные очки треснули, тело не шевелилось.

— Конец! — я вздохнула, выронила катану и погрузилась в объятия Феникса с облегчением. — В этот раз все кончилось, да?

Феникс заглянул в мои глаза, в мою душу.

— Думаю, да, — сказал он с первой беззаботной улыбкой за все время, что я его знала. — Твоя жизнь с моей, как всегда?

Тепло наполнило мое сердце, и я знала, что это чувство не было связано со Светом.

— Всегда, — ответила я, ощущая, что барьеры, которые сдерживали его, пропали.

Феникс склонился, и я услышала настойчивое мяуканье, опустила взгляд. Нефертити с песочной шерстью, мерцающей от порошка из стекла, терлась об мою ногу, требуя внимания. Я посмотрела на Феникса и закатила глаза.

«Вовремя, Нефе!» — подумала я, но подняла верную кошку и отряхнула ее шёрстку.

— Как ты выжила? — спросила я, гладя ее шерсть. Она громко урчала в ответ.

— Думаю, у нее девять жизней, — рассмеялся Феникс, дружелюбно почесав ухо Нефе.

— Думаю, у всех нас девять жизней, а то и куда больше! — Тарек взглянул на исцеленных и мягко сияющих выживших.

Его шутка разбила напряжение, я рассмеялась. Мое счастье задело всех, и вскоре все мы смеялись, даже Гоггинс. Радость после многих дней и ночей бега и борьбы. Я не могла поверить, что неделю назад праздновала день рождения Приши с Мэй, говорила о концерте и отдыхе на Барбадосе. Я отказалась от своей натуры Первого Предка, объясняя Проблески как воображение!

А я оказалась больше, чем мечтала и воображала.

Я одолела Танас. Одолела Тьму. Я спасла Свет.

Волна облегчения затопила меня, и я поняла, что загладила вину за то, что подвергла Хейвен опасности, спасая своего Защитника. Масштаб того, кем я была, что я сделала вместе с Предками и Защитниками, стал впитываться…

Как и осознание последствий моих действий.

Моя радость угасла, я посмотрела на безжизненные тела среди обломков после взрыва. Столько смерти и разрушения. В таком жалком состоянии Дамиен снова казался подростком, каким был раньше. Темноволосый и бледный, с юным худым лицом, он не отличался от мальчиков в моей школе.

— А Охотники? И другие Воплощенные? — робко спросила я у Калеба. — Они… мертвы?

Калеб убрал тонкий меч в трость с набалдашником в виде головы льва. Он опустился на колени, осмотрел Воплощенного, растянувшегося у его ног. Глаза мужчины были пустыми, не видели.

— Такой сильный взрыв Света выжег Тьму в их душах, — объяснил он. — От них самих осталось так мало, что, боюсь, мы забрали и их жизни.

Я сглотнула, ощущая горечь вины.

— Их души вернутся? — спросила я.

— Сложно сказать, — ответил Калеб. Он встал с помощью трости. — Но я надеюсь, что их очищенные души переродятся. И они будут тогда свободными, более счастливыми и благодарными за жизнь, чем раньше.

Это немного успокоило мою совесть. Мой взгляд упал на тело Танас, черные волосы скрыли ее лицо, как маска смерти.

— А Танас? Она вернется?

Калеб повернулся ко мне с уверенным и гордым видом.

— Несомненно, Дженна, ты из Пророчества, — заявил он, голубые глаза сияли, как алмазы. — Та, что зажигает Тьму, когда никто не может создать искру! Как солнце отгоняет ночь, так и твой Свет послал Тьму туда, откуда она прибыла. Искаженная душа Танас пропала навеки.

Пророк поднял руки к ночному небу, и небо будто взорвалось звездами, словно все потерянные и живые души горели теперь чисто и ярко. Первые Предки и Защитники присоединились к праздничному ритуалу. Отложив оружие и подняв руки, они тихо пели, как райский хор.

Я удивленно смотрела, Нефе вдруг зашипела и напряглась в моих руках.

— Что такое? — я попыталась успокоить ее, но она выпрыгнула из моей хватки.

— Хвала Свету! — пел радостно Калеб, все глядели на небо. — Дженна — истинная ду…

Он подавился, сияющие глаза расширились в шоке, он откашлялся кровью. Острый кончик нефритового клинка торчал, как ядовитый шип, из его груди. Калеб обмяк на пол, Танас поднялась за ним с презрительной улыбкой на лице.

— Вот вам и Пророчество! — прорычала она.


Продолжение следует…

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги