Прости, я изменил(ся)

Глава 17

Проснувшись утром, обнаружила, что в постели одна. Из ванной доносился звук льющейся воды.

– Илья?.. – Зайдя в ванную, увидела его уже одетым. – Ты куда?

Полина ненавидела этот вопрос. Отчего-то ей всегда казалось, что он звучит жалко.

– У меня дела, я заказал тебе завтрак.

Любой сказке рано или поздно приходил конец. И дело было не в том, что Илья собирался уйти, а в том, как он изменился. Полина его не узнавала. Перед ней стоял не тот Илья, к которому она успела привыкнуть. Даже на работе он всегда вёл себя раскованно, порой слишком, на её взгляд. Но сейчас… Он не пошутил, не переиначил её фразу. Не поцеловал. Он словно стал пустой оболочкой, которая ничего не чувствовала и для которой их ночная – и не только физическая – близость ничего не значила.

Илья просто собирался уйти, как будто ничего между ними и не было.

Полина не привыкла бегать за мужчинами. Но на этот раз у неё мелькнула мысль, что нужно его остановить. Узнать в чём дело. Вдруг она сказала или сделала что-то неправильное, раз он бежал от неё как от пожара?

Однако она так ничего и не произнесла. Дверь хлопнула, а Полина села на кровать. Не проснись она сама, разбудил бы он её? Или оставил бы на смятой постели в неизвестности, чтобы она гадала, куда он исчез? Или – Полина усмехнулась – он просто не был готов к чему-то серьёзному, и ему не нужна была такая как она, тянувшая за собой не самый приятный багаж из прошлого.

– Что ж, работа и правда не ждёт, – пробормотала себе под нос, поднимаясь на ноги.

В принесённом завтраке только поковырялась, не имея аппетита. Лишь выпила немного кофе и съела тост с джемом. В офис она не могла приехать в той же одежде – о ней пойдут пересуды. Но и домой уже не успевала. Решила, что заедет в любимый бутик, начинавший работу с восьми утра.

– Полина Алексеевна, доброе утро! Вы не говорили, что приедете, мы бы, как обычно, подобрали вам что-то заранее.

– Спонтанно вышло, сами понимаете.

– Да-да, конечно! Вам по какому случаю наряд? Офисный, вечерний, светлый, тёмный…

– Тот, что залечит разбитое сердце. – Полина улыбнулась. – Я шучу. А знаете, на ваш выбор. Я знаю, что вы найдёте то, что мне подойдёт.

– Может, хотите кофе или чаю?

– Нет, спасибо, я тороплюсь.

Консультант кивнула и скрылась в глубине бутика. Полина присела на диванчик. Бездумно осматривалась вокруг, лишь бы не вспоминать об Илье.

Со своей задачей консультант справилась быстро, вернувшись с вешалкой, на которой висело платье цвета воронового крыла с едва заметными разрезами на талии.

– Предлагаю сюда ещё яркую брошь или длинную подвеску.

– Хорошо, несите.

Переодевшись, Полина едва узнала себя в зеркале. Она давно не носила ничего столь тёмного, но платье, безусловно, безумно ей шло. Подходящий вырез на груди удачно скрывал засос на ключице. В таком платье можно было смело идти куда угодно с гордо поднятой головой.

Полине даже было неважно, сколько оно стоило.

– Имела смелость принести вам это. – Консультант держала в руках бархатную подушку, на которой лежало ожерелье с крупным камнем в его сердцевине. Идеально подходящее к образу.

– Я беру.

– Вам упаковать?

– Нет, я пойду в нём. А вот это, – Полина передала снятые вещи консультанту, – соберите в пакет, будьте добры.

По дороге позвонила в отдел кадров:

– Ольга Александровна, доброе утро.

– Здравствуйте, Полина Алексеевна.

– Спешу вам сообщить, что место моего секретаря свободно. Не могли бы вы вновь открыть вакансию? Ближайший месяц я буду занята, поручаю это вам. И постарайтесь подобрать действительно достойного кандидата.

– Вы же знаете, что на должности вашего секретаря редко кто держится дольше пары месяцев…

– Хотите сказать, что оно проклято? – усмехнулась Полина.

– Я хочу сказать, что постараюсь, но ничего не обещаю, – сухо ответила Ольга Александровна.

– Спасибо, вы меня очень выручите.

Полина понимала, вряд ли Ольга Александровна справится и быстро найдёт подходящего сотрудника. Что ж, значит, в ближайшее время будет чуть больше обязанностей. Как же ей не хватало Миры! И её способности всегда быть во всеоружии. Она бы не задавала глупые вопросы и точно бы не заказала клиенту неподходящий подарок. Полине иногда казалось, что на работе у Миры вдруг включалось умение читать мысли. Именно такая сотрудница ей была нужна. Но у Миры не было замены.

Сосредоточиться на работе никак не получалось. Полина по нескольку раз перечитывала письма и сообщения, чтобы ответить что-то вразумительное. На часть уже отвечала Алина, и Полину это раздражало ещё сильнее, потому что бывшая секретарь не заморачивалась, довольствуясь пустыми отписками.

«Спасибо, что хоть моим именем не подписывалась!»

Полина уже собиралась пойти на ланч, когда в дверях кабинета столкнулась с Парфеном Ивановичем.

– Полина…

– Парфен Иванович?..

– У меня к тебе есть серьёзный разговор.

Мгновенно напрягшись, Полина отступила обратно в кабинет.

– Конечно, присаживайтесь…

– Мы поговорим с тобой не как партнёры, – по голосу Парфена Ивановича было слышно, что он тоже волновался. – А как… друзья. Хорошие друзья, которые желают друг другу добра. Ты согласна со мной?

– Конечно, но я не понимаю, к чему вы ведёте на самом деле, – нахмурилась Полина.

– Ты тоже присядь. Не маячь перед глазами, а то я сам начинаю нервничать. – Полина села. – Так куда лучше. – Парфен Иванович наклонился к ней через стол: – Ты не подумай, что я лезу не в своё дело, но мне кажется, ты не знаешь, что от тебя скрывает Илья.

«Так и знала! Работает ещё не дай бог с Игнатом, вот вообще не удивлюсь!»

– Он шпион? Работает на Богданова?

– Что ты, Полина, – махнул рукой Парфен Иванович. – Я же не совсем идиот.

– А я по-вашему идиотка?

– Тоже – нет. Дело в другом… Я говорил тебе ещё в ресторане, но вчера вечером случайно увидел, как вы уходили из офиса вместе. И… – Слова давались Парфену Ивановичу не без труда. – Я подумал, что, возможно, ты меня тогда не услышала. Хочу точно знать, что ты знаешь правду и вступаешь в эти отношения осознанно…

– Парфен Иванович, не тяните! – Полина уже догадывалась о чём она может услышать.

Но пока отказывалась в это верить.

– Илья уже десять лет как женат, а ты…

Дальше Полина не слышала ничего из того, что говорил Парфен Иванович.

У неё заложило уши, словно она находилась в самолёте, а внутри всё сжалось.

Её предали. Она сама себя предала.

Она стала любовницей. Получила роль, которая была для неё неприемлема.