Психология дурнушки

Глава четвертая

Лиза поблагодарила Евгения Юрьевича и забрала его букет домой, а букет Никиты оставила в своём кабинете. В пятницу история с двумя букетами повторилась, и Лиза с нетерпением ждала передышки в виде выходных.

При этом шеф о Никите больше ни словом не обмолвился. В пятницу перед обедом он уехал на совещание, и Лиза, чувствуя вину, даже немного обрадовалась: ей хотелось немного побыть наедине с собой, поразмышлять.

Правда, она так ни до чего умного и не додумалась. В себе Лизе и не нужно было разбираться: она по-прежнему всей душой любила Евгения Юрьевича. Любила с того самого дня, как впервые увидела прошлой весной, больше года назад. Ни одного дня, ни одного часа, ни одной минуты она не была разочарована в своём начальнике. Он был Вселенной, в которой вращалась маленькая планета Лизы. Она улыбалась, когда улыбался он, расстраивалась, когда расстраивался он, всегда была наготове, чтобы выполнить любую его просьбу, прийти на помощь.

Но сейчас жизнь менялась настолько стремительно, и Лизу пугали перемены, даже счастливые. Ей постоянно казалось, что всё происходит во сне, а не наяву. Казалось, что она вот-вот проснётся, и жизнь вернётся на круги своя, к тому, что было до больницы. А точнее, до встречи со старичком-художником. Лиза была уверена, что именно с момента этой встречи её бледно-серая жизнь начала наполняться яркими красками и новыми ощущениями.

Так вот, если жизнь вернётся в прежнее русло, что будет с отношением к ней Евгения Юрьевича? Если всё станет прежним, то и шеф перестанет замечать Лизу?

Мучимая этими сомнениями, Лиза не давала себе расслабиться, не могла относиться к жизни просто, наслаждаться сегодняшним днём. Она не позволяла себе поверить в новое отношение к ней шефа, боясь потом с размаху рухнуть с небес на землю. Лиза всегда была очень серьёзной и вдумчивой девушкой, и сейчас она хотела быть полностью уверенной в намерениях и чувствах Евгения Юрьевича.

А он, похоже, ввязался в борьбу за Лизу, не до конца разобравшись в себе. Конечно, язык цветов — это тоже один из способов общения, но хотелось бы услышать и обычные, человеческие слова. Не слова любви, на такое счастье Лиза и не рассчитывала. Но хотя бы слова о том, для чего Евгению Юрьевичу нужна борьба, какова её конечная цель. Ведь если Евгений Юрьевич сможет объяснить это Лизе, значит, то и самому себе может объяснить.

Но ведь не спросишь же напрямую! А сам он молчит…

Лиза уехала с родителями на дачу, где провела все выходные и была этому очень рада, потому что суббота началась с телефонных звонков о Евгения Юрьевича и от Никиты. Каждый надеялся пригласить Лизу на свидание, а она с чистой совестью, не прибегая к уловкам и лжи, отказала обоим.

Евгений Юрьевич позвонил ещё вечером, просто так, узнать, как дела. Вот этот звонок очень растрогал Лизу, она опять раскисла и размечталась. В воскресенье Евгений Юрьевич позвонил вновь, а понедельник… начался с двух букетов.

Лиза чуть не плакала; всё было уже совсем не смешно. Она знала, что шеф вкладывает каждый свободный рубль в строительство дома, но не могла же она это ему сказать и попросить не тратиться на цветы. Унижать мужчину такими словами категорически нельзя.

Во второй половине дня позвонил Никита и предложил встретиться. Лиза, конечно, отказала. Букеты появлялись каждое утро, а в среду Никита позвонил вновь.

— Лиза, если у тебя есть кто-то, так честно и скажи, — на этот раз отказ Лизы, видимо, вывел Никиту из себя.

— Если бы кто-то был, я бы сказала в первый же день, не сомневайтесь!

— Тогда в чём дело? Чем я так уж плох?

— Ничем, Никита! Но прошу, поймите: я не встречаюсь ни с кем просто ради того, чтобы встречаться. А сердце моё отдано другому.

— Этому прилизанному пижону? Вот кому отдала своё сердце лучшая девушка на свете? Почему всё так несправедливо?!

— Я не понимаю, о чём вы, Никита…

— А и не надо понимать. Но учти, Лиза, я ещё поборюсь. Цыплят по осени считают. У тебя будет возможность сравнить меня и этого прилизанного красавчика. Вот тогда и посмотрим.

Никита, не попрощавшись, нажал отбой, оставив Лизу в недоумении и дурных предчувствиях.

…На следующий день, после обеда, Евгений Юрьевич собрал всех сотрудников и сообщил, что в субботу состоится военно-спортивная игра для сотрудников компании. Соревнования проходят на природе, при поддержке городской службы спасения. Участие обязательно, потому что руководство компании объявило субботу рабочей, а выходной перенесли на следующую пятницу.

Лиза даже не сомневалась в том, кто выступил инициатором игры. Но вот почему Евгений Юрьевич пошёл на поводу?! И ведь не спросишь же…

В субботу утром на огромной поляне у одного из самых крупных сёл, расположенных около города, начался настоящий турслёт. Увидев размах начинающегося действа, Лиза поняла, что Евгений Юрьевич не смог бы отказаться от участия, даже если бы захотел: в мероприятии принимали участие сотрудники всех филиалов компании, и даже сотрудники головного офиса. Автобусы компании привезли всех сотрудников и должны были отвезти обратно. На личном транспорте никто не приехал, потому что после соревнований предполагалось барбекю.

Компанию представляли несколько команд, но была ещё одна команда-участница, не имеющая ничего общего с компанией, в которой работала Лиза, — команда городской службы спасения. Спасатели не хотели бездействовать и лениво караулить соревнования офисных служащих; они решили принять участие сами.

Лиза поняла, что площадка была выбрана неслучайно, — это была специально оборудованная площадка для проведения подобных мероприятий. Об этом говорили установленные спортивные снаряды, полоса препятствий и две большие беседки.

Лиза, как и большинство женщин, хлопотала в импровизированной кухне, когда к ней подошёл Никита.

— Привет! Наконец-то увиделись, — широко улыбнулся он. — Очень рад встрече.

— Здравствуйте! Какое интересное совпадение — мы участвуем в одном соревновании, — невинно заметила Лиза.

— Если честно, это моя идея. На службе я отвечаю за работу с населением. Организация и проведение подобных мероприятий является моей непосредственной обязанностью. За состязания, которые я организую сегодня, получу большущий плюс к карме.

— К карме? — улыбнулась Лиза.

— Ну и не только к карме, конечно, — Никита ничуть не смутился.

— Синицына! — резкий голос Олеси грубо прервал разговор Лизы и Никиты. — Вообще-то капитан команды пригласил всех на построение, но тебя, видимо, это не касается?

Рядом стояла возмущённая Олеся и указывала рукой вправо. Лиза увидела, что почти все сотрудники их офиса собрались возле Евгения Юрьевича.

— Мне пора, — Лиза кивнула Никите и быстро пошла на построение, но успела услышать, как Олеся почти пропела:

— Здравствуйте, Никита! Кстати, меня зовут Олеся.

Лиза не слышала, было ли продолжение разговора, но подумала, что не очень-то сама Олеся спешит на построение.

Вскоре был дан старт состязаниям, и Лиза, видя горящие глаза и азарт Евгения Юрьевича, тоже поддалась его настроению. Неожиданно она поняла, что кажется, не знает о шефе гораздо больше, чем предполагала. «Прилизанный пижон», как его опрометчиво назвал Никита, явно имел богатое спортивное прошлое, и команда их офиса одну за другой «выбила» из соревнований команды других филиалов. Впереди был финал, в который вышли их команда под предводительством Евгения Юрьевича и конечно же, команда спасателей, возглавляемая Никитой.

Поскольку команда их филиала намного превосходила спасателей числом, девушек перевели в группу поддержки. Финал был полностью мужской.

Как боролись их мужчины, а особенно Евгений Юрьевич! Никогда ещё Лиза не любила его так сильно. Она торжествовала. Спасателям пришлось изрядно попотеть, хоть они и победили в итоге. Было бы странно, если бы исход оказался другим. Однако, как выяснилось, спасателям очки не начислялись, и команда Евгения Юрьевича по праву заняла первое место в состязаниях.

Никита лично вручал кубок и подарок капитану соперников, долго жал руку, что-то говорил Евгению Юрьевичу. А потом, во время барбекю, эти двое, кажется, побратались.

Были сумерки, и Лиза давно устала от мероприятия, как устаёт абсолютно непьющий человек в пьяной компании.

Евгений Юрьевич и Никита вели какой-то долгий и сложный разговор, а потом Никита подошёл к Лизе и попросил её последовать (он так и сказал) за ним в одну из беседок. Там уже сидел на скамейке Евгений Юрьевич. Глаза его странно блестели в темноте.

— Лиза, — заговорил начальник, нетвердо вставая. — Мы с Никитой просим, чтобы ты прямо сейчас, здесь, сделала выбор между нами.

— Что?! — опешила Лиза.

— Выбирай, — кивнул Никита. — Сами договориться мы не можем.

Лиза вдруг почувствовала, как от возмущения и от бешенства у неё сжимаются кулаки и сводит скулы. Настолько прекрасный день заканчивался таким вот позорным образом.

— Знаете, что? А не пошли бы вы оба куда подальше? — преувеличенно спокойно сказала она, переводя взгляд с лица Евгения Юрьевича на лицо Никиты. — Устроили рыцарский турнир!

— «Сто сарацинов я убил во славу ей, прекрасной даме посвятил я сто смертей…», — процитировал шеф, глядя на Лизу горящим взглядом.

— Неплохо было бы меня спросить, прежде, чем затевать бои и решать мою судьбу за моей спиной! Но где уж там, я ведь такая незаметная. Маленький человечишко. Обо мне вспомнили только тогда, когда не смогли порешать всё между собой, большие мальчики, да?!

Лиза говорила всё громче, а её собеседники, не ожидавшие от Лизы такого возмущения и напора, смотрели на неё и молчали. Никита смотрел удивлённо, даже рот открыл, а Евгений Юрьевич — с восторгом.

Лиза увидела, как одна из команд занимает места в подъехавшем автобусе.

— Не буду больше нарушать вашу идиллию, продолжайте общаться! Главное, подальше от меня! — почти крикнула она и бросилась к автобусу.

Успела заскочить в последний момент. Хорошо, что рюкзачок был с собой. Ещё из автобуса Лиза вызвала такси, уехала к родителям на дачу и выключила телефон.

В воскресенье утром Лиза пришла в тот самый сквер, в котором началась вся эта история. Но, тщетно прождав старенького художника почти два часа, Лиза понуро поплелась домой. Настроение немного поднял Егор, тот самый мальчик на скейте. Сегодня он гонял на самокате, забыв о плохом. Он узнал Лизу, и они поболтали несколько минут.

Лиза пришла домой, заперлась на все замки. Телефон она по-прежнему не включала.

— Я хочу, чтобы всё стало так, как было раньше. Мне не нужно больше ничьё внимание! Оно не приносит счастья. Меня, вроде, замечают, а в самом деле, — нет. Пусть уж лучше меня опять не замечают. Совсем не замечают!

Лиза сняла свой портрет со стены и порвала его в мелкие клочки. Опомнившись, собрала всё с полу и навела порядок.