Пуртов, я (не) люблю тебя

Глава 1

Не знаю, сколько мне удалось поспать, проснулась от телефонного звонка. Я думала, что это звонит Давид, но это был Данилов.

— Вера, звоню сообщить, что все в порядке. Я уже дома, — прозвучал спокойный голос Вадима.

— Я рада за вас, правда. А что с Давидом? Его тоже отпустили?

— Нет, он останется там какое-то время. Не думайте о нем, вам опасно находится рядом с таким человеком. Как психолог вам говорю. У него явно не все нормально с нервной системой. Я о вас очень беспокоюсь, вы сами все видели.

— И надолго его там задержали? — я сильно расстроилась из-за этой новости.

— Не знаю, надеюсь, что надолго. Суд решит, что с ним дальше делать. В любом случае заявление на него я уже написал.

— Вадим Витальевич, хорошо, что вы мне позвонили. Поправляйтесь. Простите меня за этот инцидент.

— Вам не за что просить прощения. Я мог не вступать с ним в перепалку, но мне хотелось сразиться с ним за вас.

Что он такое говорит? Я не понимала его слов.

— Скорейшего выздоровления, до свидания! — бросила трубку, чтобы не слышать неожиданных признаний в любви.

Так нельзя, нужно как-то помочь Пуртову. Он, конечно, виноват, но зачем сразу под суд? Данилов слишком строг к нему. Я могу его понять, но… Ах, да! Да, я люблю Пуртова, поэтому так переживаю за него.

К кому бы обратиться? Кто сможет помочь мне?

Снова телефон вибрирует. Лика. Интересно, что ей нужно? Мы ведь сегодня виделись.

— Алло, Лика, слушаю.

— Вера, почти, что беспокою. Но мне нужно срочно уточнить у тебя. Ты не знаешь, где Пуртов? Он так и не приехал после конференции. А мне кабинет надо закрыть. Ключи только у него.

— Он в отделении полиции. Мне нужно ему помочь, прости, не могу больше говорить.

— Как в полиции?? Алло, Вера…

Я положила трубку. Стала думать, кого можно попросить о помощи. И снова вспомнила оперуполномоченного Жданова. Но не стала звонить, а приехала к нему на работу, чтобы поговорить с глазу на глаз.

— Я не знаю, смогу ли что-то сделать для вас. Наброситься с кулаками на самого Данилова. Ну это ж надо было, — он развел руками.

Я стала терять надежду. Если дело дойдет до суда, будет очень плохо. Нужно все решить сейчас. Потом уже будет поздно.

— Я готова заплатить. Сколько нужно? — умоляюще проговорила я.

— Да вы с ума сошли! Такие вещи говорите и еще в моем кабинете. Да за кого вы меня принимаете? Я никогда не брал и не возьму взятки! Попрошу вас немедленно покинуть мой кабинет и впредь больше не предлагать мне ничего подобного! Вам все понятно, девушка?! — громко спросил он.

— Простите, я не хотела вас обидеть, — быстро встала и удалилась.

Я выбежала на улицу.

"Это конец", — вслух произнесла я.

Я могла хоть как-то ему помочь, но теперь уже не знаю, что сделать. Ладно, он сам виноват, придется отвечать.

— Кузнецова! Я вас потерял, — задыхаясь, окрикнул меня Жданов.

— Что? Вы это мне? — я удивилась его словам.

— Ну кто же так, гражданка Кузнецова, взятки предлагает должностному лицу? — засмеялся он. — Мы же в кабинете были, а там может быть прослушка. Мы так никогда не рискуем. Взятки я беру редко. Сейчас как раз тот редкий случай, когда мне очень нужны деньги. Жена хочет подарок, телефон ей видите ли нужен. А на какие шиши я их куплю? — он смахнул рукой рот с лица.

— На мои шиши и возьмете. Сколько нужно?

Жданов написал сумму на бумаге и показал мне.

— Сто тысяч?! — я впервые давала взятку, но сумма была внушительной даже для первого раза.

— Тссс. Айфон хочет, последней модели, — виновато пожал плечами следователь.

— Понятно. А почему вы так уверены, что Данилов заберет заявление? Я говорила с ним сегодня и знаете, он был весьма и весьма категоричен.

— Он у меня в долгу. Однажды и я ему оказал помощь, пришел час расплаты. Заберет заявление, я вам отвечаю. Переведите денежки, а завтра вашего Пуртова выпустят, — убедительно сказал Жданов.

— Нет. Сначала пусть выпустят. А потом я все заплачу.

— Будь по вашему, гражданочка. До завтра.

Он ушел. Я стояла и не верила, что у меня получилось. Боялась радоваться заранее.

Вызвала такси до дома. Завтра поеду к родителям, может быть расскажу им о своем интересном положении.

На следующий день мне позвонил Жданов. Дело закрыли. Данилов забрал заявление и никаких претензий к Пуртову не предъявил.

Для большей достоверности он скинул мне фото об освобождении Давида, подписав внизу:

"Я выполнил свою часть, ваш сокол свободен. Вот мои реквизиты, в течение часа ожидаю сто тысяч".

Я заплатила ему всю сумму в ту же минуту. Это были деньги, которые я копила на поездку в Египет. Но мне нисколько не было жаль, ведь отдых мне в ближайшее время не светит, а эти деньги могут серьезно помочь моему любимому человеку.

Я захотела увидеть Давида. Я была готова даже простить его. Все-таки, я люблю его очень сильно. И это взаимно. Теперь я в этом уверена.

Через десять минут я была на месте. Но подходя к входной двери отделения полиции, я увидела Пуртова.

— Давид! Тебя выпустили! — радостно закричала я, подбегая к нему

— Пришла?! Удивлена, что меня освободили? Наверное, очень расстроена? — злобно произнес он.

Меня, как кипятком ошпарило. Я стояла на месте, не могла двигаться никуда. Его слова прозвучали грозно. Он, практически, не смотрел в мою сторону.

— Что ты такое говоришь? Я пришла к тебе, чтобы увидеть тебя и сказать…

— Что сказать?! Что уходишь от меня? Ну так иди! Кто тебя держит? Я любил тебя, а ты из чувства мести решила упечь меня в тюряге? Это так низко и подло. Знал я, конечно, что женщины способны на жестокую месть, но не до такой же степени, Вера!

Я ничего не могла понять и только слезы молча капали из моих глаз.

Глава 2

— Ты все не так понял? Я…

Он снова не дал мне договорить.

— И где ты научилась такой хитрости? Я же полюбил тебя за твою чистую душу, не способную на подлость. Мне так казалось! Вместе со своим новым дружком решили поиздеваться надо мной?!

— Но ты же сам виноват, зачем полез на него с кулаками? — не выдержала я.

— Так ты признаешь, что между вами был сговор? — кричал Пуртов. — А кстати, что еще между вами было? Спала с ним?! Скажи мне!

Я в слезах стояла перед ним, как провинившаяся девочка. Я не могла сообразить, как и что ему сказать.

— Почему ты думаешь, что я пыталась тебя засудить? — спросила я, всхлипывая.

— Ты надеялась, что я об этом никогда не догадаюсь? А нет, любимая. Вчера меня вызвали на свидание, могла бы сама прийти между прочим, но тебе было не до меня. Ты, наверное, была в объятьях этого придурка? Ответь мне! — он уже не мог успокоиться и кричал еще больше на меня.

— Нет! Я тебе хотела помочь…

— Серьезно? А на свиданку ко мне пришел один тип, сказал, что у него есть связи в начальником отделения. Но помочь он мне не сможет, потому что моя девушка, то есть ты, заплатила ему сто тысяч за то, чтобы дело закрыли втихую, а меня поскорее засудили. Он предложил мне другой вариант. Я заплатил ему двести тысяч, чтобы меня освободили.

— Это вранье!

— Хватит оправдывать свою ложь. Уже не скрыть тебе от меня ничего.

— Ты совершил большую ошибку!

— А здесь ты права! Зря я влюбился в тебя. Это и есть моя большая ошибка.

— Значит мне ты не веришь? А я тебе должна поверить? Почему в твоих вещах женское белье?! — выпалила в ответ.

— Это я их туда положил.

— Что?

— Да. Я сам их туда положил. Если бы внимательно посмотрела, то увидела бы, что они новые. И помадой тоже я измазал. Мне захотелось увидеть твою ревность. Разыграть тебя.

— Розыгрыш удался. Я повелась, — сжимая кулаки, смотрю ему в глаза.

— Но твой обман простить будет сложнее, — заявил он.

— Я устала от твоих неоправданных упреков. С тобой все хорошо. Я рада. Приехала, чтобы убедиться в этом. Прощай, — развернулась и направилась вперед. А он стоял на месте.

— Остановись! Я еще не договорил! — послышался его грозный голос.

— Эй! Давай потише, а то снова переночуешь в изоляторе! — крикнул мужчина в форме.

Я продолжала идти.

Даже не оглядываясь назад, я чувствовала его цепкий взгляд за спиной.

Да уж, я в шоке от этого человека. Каждый раз удивляюсь тому, как я могу до сих пор его любить. Сам высказался, а мне объясниться не позволил. Раз так, то нам теперь уж точно не по пути.

Я была недалеко от того места, где вчера была. Я четко знала, куда ведут меня или ноги. Внутри меня бушевала ярость.

— Вы продажная тварь, Жданов! — крикнула громко, врываясь в кабинет следователя.

— Дамочка, вы в себе? — спросил он, поставив чашку чая на стол.

— Как вы могли так поступить со мной? Он считает, что я заплатила вам за его заключение, а не за освобождение! Из-за вас он мне не верит!

— Он мне не верит, он мне верит, — передразнил он. — Какая мне разница, девушка? Мне жене нужно на подарок, а еще за ипотеку платить. Зачем мне вдаваться в ваши мексиканские страсти. Я жить хочу, как человек.

— А будете жить, как скотина! — вырвалось у меня.

Я ушла. Толку от этого корумбированного чиновника ноль. Только зря нервы тратить на него, а нервничать мне нельзя.

Мне не хотелось ехать домой. Слегка тошнило, тянуло на соленья. Я вызвала такси и поехала к своим родителям.

Хорошо, что живот еще маленький и они не заметят моего положения. А если будут откровенничать со мной, то наверное я расскажу им все. Все-таки роднее мамы и папы у меня никого нет. Только они любят меня безусловной любовью и никогда от меня не откажутся.

Через час я уже была в родительском доме. Мы сидели на кухне. Говорили обо всем, смеялись. Папа взял выходной ради меня, они еще не знали, что я уволилась с работы.

— А помнишь свою одноклассницу, Светку Парамонову? — спросила мама.

— Конечно! Правда я давно о ней ничего не слышала, — ответила я, отламывая кусочек яблочного пирога.

— Оно и понятно, она как в подоле принесла, так сразу уехала в другой какой-то город. Я уже не помню. Мать ее не знает куда глаза свои прятать от позора. Кто теперь ее дочку в жены возьмет с прицепом-то? Встретила ее недавно на базаре. Мама дорогая, она выглядит старше тебя в два раза!

Я слегка поперхнулась.

— Мам, что такого плохого в ребенке?

— Да ничего плохого в нем нет, доча! Только семья должна быть полной: мама, папа и дите. Понимаешь?

— Думаю, Светка тоже так хотела. Но в жизни всякое бывает.

— Значит, она сама виновата. Надо уметь удержать мужика, а не только хвостом крутить перед ним.

— Не знаю. С тобой сложно поспорить, — сдалась я.

Мама улыбнулась.

— Ты правильно говоришь, нечего с мамкой спорить. Отец, что замолк-то? — обратилась она к папе.

— Вера, а как твой молодой человек? Может познакомишь нас с ним, — неожиданно предложил он.

Я немного опешила от такого предложения. Теперь понимаю, что родителям иногда можно и нужно лгать. Для их же блага. Иначе потом проблем не наберешься.

— Еще не время для встречи с вами, — отмахнулась я.

— Все равно правильно сначала выйти замуж, потом уже и дети, — продолжала мама.

— Но наша Верка не такая. С кем попало не ходила, сейчас тоже выйдет замуж, внуков нам нарожает. Да, Верочка? — с теплотой спросил папа.

— Конечно, пап. Все так и будет.

Ночь. Смотрю на время. Уже третий час. Мне не спится. Все мысли о моем интересном положении. Как трудно быть одной в такой ситуации. Я же не могу убить малыша, я не имею на это никакого морального права. Тогда что делать дальше?

Глава 3

— Вера, доброе утро! А что это ты не спешишь никуда, вроде не суббота сегодня, — спросила мама, заходя ко мне в комнату.

Я еле открыла глаза. Поздно уснула и теперь не хочется вставать с постели.

— Взяла отпуск, — соврала вдруг, — хочу отдохнуть немного.

— Ого! Это хорошая новость. Пойду отцу скажу.

С кухни доносился запах яичницы. Лучше мамы ее никто не умеет готовить.

Кто-то позвонил в дверь. Слышу, как папа идет открывать.

— Хорошо. Она здесь. Сейчас позову, — отвечает кому-то. — Вера!

Он подошел к моей кровати:

— Доча, там к тебе пришел один молодой человек, говорит, что хочет тебя видеть. Только на лице у него что-то. Подбитый что ли. Короче, выйдешь к нему?

Легкая радость отразилась на моем лице. Я резко встала, забыв про усталость и сон. Рванула к двери, крича:

— Давид!

Медленно опускаю глаза. Это не он. Это Данилов. Стоит передо мной с букетом красных роз.

— Вы ждали кого-то другого? — с сожалением спросил он. — Простите, что разочаровал.

— Да. То есть, нет. Проходите, — спешно ответила ему.

— А это вам, — обратился он к маме, передавая букет цветов.

Мама вместе с папой смотрели на нас удивленно. Она приняла цветы и широко улыбнулась.

— Ой спасибо, молодой человек! Мне так приятно. Так, все марш на кухню, будем пить чай с пирогом! — скомандовала она.

Я и Данилов испытывали небольшое смущение. Глупая ситуация. Данилов был одет, как жених. Пришел с цветами. Теперь родители, Бог знает, что понапридумывают. Если бы он заранее мне позвонил, я бы не валялась столько времени, а сбежала бы куда-нибудь подальше.

— Так кем вы, говорите, работаете? — спросил папа у Вадима.

— Психотерапевтом, — охотно ответил тот.

— Ооо! Интересно, интересно. Слышь, мать, а сходи-ка ты к нему на пару приемов, тебе это очень нужно, я оплачу, сколько потребуется — подмигивая, сказал он маме.

— Щас я тебе схожу, щас я тебе так схожу, за месяц не оклимаешься! — накинулась мама. Все, кроме нее громко засмеялись. — Да не обращайте на этого старика внимание. Он как что-нибудь ляпнет: хоть стой, хоть падай. А вам нравится наша Верочка?

У меня глаза стали квадратными.

— Маааам! — пристально смотрю на нее.

— А что такого? Вполне приличный вопрос. Ну если Вадим не хочет, может не отвечать. Я ж не заставляю.

— Мне очень нравится Вера, — тихо ответил Данилов. — Скажу вам больше: я влюблен!

Мы все аж оторвались от стола.

Я поперхнулась так сильно, что несколько секунд кашляла, не переставая.

— Доча, ну сколько раз я тебе говорила, жуй медленно. Лопаешь без остановки, а потом давишься.

— Хорошо, мам, — еле ответила, краснея еще больше.

Мама моя, конечно, та еще актриса. Постоянно пытается вырулить ситуацию в нужное для нее русло. Данилов ей понравился, поэтому её главной целью стал наш с ним союз.

— Вы знаете, у Веры сейчас очень много свободного времени. Она взяла отпуск на работе. Может быть вы захотите куда-нибудь сводить ее? Мало ли. Она у нас домоседка. А годы-то идут. Надо выходить в свет, посещать интересные места. А она сидит целыми днями и читает свои романы. Пригласите ее куда-нибудь, она с радостью пойдет.

— Мааам, прошу тебя… — больше всего я хотела, провалиться сквозь землю прямо сейчас.

Мама не обращала внимание на мои слова. Она была занята своей целью.

Данилов же внимательно ее слушал. Кажется, ему было интересно, узнать обо мне больше, чем он знает.

— Читает книги? Это прекрасно. Сейчас очень мало девушек читают литературу, — заметил Вадим.

— Да разве это чтение? Она же не книгу держит в руках, а телефон.

— Мам, я читаю электронные книги! — как можно громче сказала я.

— Все равно! Не понимаю я такое чтение. Книгу надо держать в руках, пролистывать, оставлять закладки, чувствовать ее запах. А это ваше електронное чтение, так, от нечего делать.

Спорить было бессмысленно.

— Что ты пристала к молодым! Тебе за мясом надо? — вступился за меня папа.

Мама обиженно махнула рукой.

— Конечно надо! Спрашиваешь еще. Заводи свою колымагу, я спущусь скоро.

Через десять минут никого кроме нас с Вадимом не было. Родители поехали покупать мясо на рынок.

— У вас замечательные родители, — тихо произнес Вадим.

— Спасибо. Ваши мне тоже понравились, — улыбнулась я.

Была неловкая минута полной тишины, во время которой он смотрел на меня так пристально, а я не знала куда деть себя от этого взгляда.

— Вы знаете, я слышал, что влюбленные говорят шепотом, — все также тихо произнес Данилов.

— Не всегда! — резко повысила тон.

Я встала со стола.

— Я прошу прощения, но у меня срочные дела. Нужно бежать, — засуетилась я.

Он подошел ко мне неприлично близко. Мне было трудно и неловко. Взял меня за руки и сказал:

— Я не шутил, когда сказал, что люблю. С самого первого дня я думаю о вас, не переставая. Твой голос, твои волосы, твои губы… — он плавно перешел на "ты".

Я смотрела на него и не знала, как реагировать.

— Мне неудобно. Перестаньте, — выхватила свои руки.

— Я всегда добиваюсь того, чего хочу! — при этих словах он наклонился ко мне и жадно впился мне в губы, держа за талию.

Я с силой оттолкнула его.

— Отпустите, я жду… — хотела сказать, что жду ребенка.

— Кого ты ждешь? Его? — он отошел от меня.

— Неважно, кого я жду. Вам лучше уйти, — сердито ответила я.

Данилов ушел. Я закрыла за ним дверь. Снова легла на кровать. Меня мучила тошнота, которую я отчаянно пыталась скрыть. Так больше продолжаться не может. Мне надо побыть одной. Я догадывалась, что Вадим неравнодушен ко мне. Но надеялась, что это легкое наваждение, которое быстро пройдет. Сейчас вижу, что не прошло. Я просто не буду попадаться ему на глаза и тогда он быстро забудет обо мне. Я вообще никому не буду попадаться. От этого только одни проблемы.

Глава 4

Меня днем дико тошнит. Хочется выйти на прогулку, но одной как-то скучно. Я хотела позвонить Дине или Геле, чтобы пригласить их куда-нибудь сходить, но оно днем заняты на работе. Вдруг прозвучал телефонный звонок от Лики.

— Привет, Верочка! Как ты себя чувствуешь? — прозвучал ее задорный голосок.

— Привет. Не совсем хорошо. Дома становится трудно дышать, — пожаловалась я.

— Так и хватит сидеть дома. У меня трехчасовой перерыв. Я как раз хотела предложить тебе сходить в парк.

— Отлично. Тогда давай через двадцать минут встретимся?

Мы с Ликой гуляли по парку. Я чувствовала от нее сильно энергетику. Она была задорной, веселой и постоянно улыбалась. Мне кроме нее и не с кем было поделиться. А выговориться очень хотелось. Я рассказала ей все про Данилова.

— Ну и зря ты так с ним. Такой красивый горячий парень. Эх, Верочка. Симпатичный, богатый, молодой и влюбленный в тебя до безумия. Чего тебе еще надо?

— Как чего? Я не люблю его, — с недоумением ответила я.

— Кому нужна эта любовь? Лучше на руках у любящего, чем у ног любимого, — подметила Лика.

— Я недавно рассталась с Пуртовым, мне что сразу бросаться в объятия другого мужчины?

— Не надо бросаться. Позволь ему любить тебя хотя бы. Пусть поухаживает за тобой, а у тебя будет время хорошенечко присмотреться к нему.

— Я беременна, забыла? — усмехнулась я.

Лика отвела голову в сторону и сказала:

— Думаю, что это не проблема. В смысле, он не испугается этого. Не гони его, надо ценить тех, кто тебя любит.

— Я подумаю над твоими словами, но ничего не обещаю, — холодно сказал я. — А как там… Как он? — едва проговорила.

— Ты про нашего управляющего? Да все с ним в порядке! Вчера, представляешь, пришел с дорогим коньяком. Всех угостил на кухне. Потом с этим каньяком ко мне подошел. Говорит: "Давай отметим начало моей новой жизни!". Прикинь?

— Понятно. Значит у него все отлично, — настроение резко испортилось. Даже приятная теплая погода перестала радовать меня.

Лика быстро прочла мое состояние.

— Так. Выше нос! А что ты хотела? Мир очень жесток. Люди бывают злыми, неблагодарными. Будь сильнее. Смотри на это проще. Я его тоже любила. Но сейчас мне намного легче. Я отпустила ситуацию.

— Проехали! Не будем об этом, — нервно кручу волосы.

— Щас я тебе быстро подниму настроение. Посмотри туда, — она указала на аттракционы. — Давай сходим? Помнишь? Как в детстве. Покатаемся на всех, а начнем с "Вихря".

Лика не дождалась моего согласия, взяла меня под руку и повела за собой.

— Лика, может не стоит? Меня итак подташнивает?

Она посмотрела на меня с удивлением.

— Не думай об этом. Ни о ком и ни о чем не думай. Я слышала, что если прокатиться на всех аттракционах сразу, то можно получить такой заряд энергии, что хватит на целый месяц. Представляешь? А про тошноту не думай. Меня тоже будет тошнить, — улыбаясь, подмигнула она.

Мне не совсем нравилась эта идея. Но я подумала, что ничего страшного не произойдет, ведь я еще не хожу с огромным животом. Не буду сильно жалеть себя. Я читала, что активные движения на маленьких сроках не опасны.

Мы пристегнулись и конструкция начала медленно, но уверенно крутиться.

С непривычки мне стало немного страшно. Лика же стояла и ждала пока, когда нас будет кружить со всей мощностью.

Пять минут длились, как десять. Но мне понравилось. Когда все остановилось и мы вышли, я сказала:

— Круто! Спасибо. Правда не ожидала, что мне понравится, — адреналин бушевал во мне.

— Ну я же тебе говорила. Здесь здорово! Давай еще раз на этот "Вихрь" и по одному разу на все остальные?

— Давай! — согласилась я.

Мы прокатились везде, где можно. Когда вышли из парка у меня стал тянуть низ живота. Я сказала об этом Лике.

— Что прям сильно болит? — спросила она?

— Нет, но…

— Это нормально. У меня тоже болит. Тянущая боль такая.

— Вот-вот, — подтвердила я свои симптомы.

— Не переживай ты так! Это с непривычки. Я же тебе говорила, что давно не была здесь. Ты тоже. Вот и болит по этой причине. Так, давай перекусим. Я знаю здесь, недалеко, одно место. Готовят корейскую кухню просто бомбезно. Тебе понравится.

— Там наверное много острого? — поинтересовалась я.

— Не обязательно. Там и соленького много. Ты же любишь солененькое? — улыбнулась Лика.

Мы зашли в один ресторан. Он действительно был недалеко от парка.

— Ты пока садись, я сама все закажу. Я здесь не первый раз, знаю все блюда наизусть, — предложила Лика.

— Может все-таки меню попросим? Я по составу пойму, как готовят, — сказала я.

— Ни названия, ни состав тебе ни о чем не скажут. Доверься мне. У меня скоро закончится обеденный перерыв. Давай не будем терять времени, — она предложила мне сесть у окна, а сама побежала к барной стойке.

Через минуту она вернулась.

— Вот люблю это место за красоту и за то, что не медлят с заказом.

— И все-таки, боль не утихает, — пожаловалась я.

— Ну ты же сидишь, ничего не делаешь. Если бы ты была в движении, то не чувствовала бы ничего. В состоянии покоя все болячки начинают мучать.

Наверное, она права.

Через пятнадцать минут нам принесли два салата и еще одно блюдо, которое я не смогла распознать. Слишком много в нем было различных приправ.

— Ешь хорошо, у тебя малыш в животике. Корми его. Даже если сама не хочешь кушать, все равно ешь. Это ради малыша, — с теплотой и заботой говорила Лика.

Я послушалась ее, хотя ни одно блюдо мне не понравилось. Слишком острое все было. Но мне не хотелось обижать Лику, которая так старается для меня. Я съела почти все, что мне принесли. Неприятное послевкусие, все-таки французская кухня мне нравится больше.

— У тебя есть кто-то из родных? — поинтересовалась я.

— Только папа. В семье я была единственным ребенком. Моя мама умерла, когда мне было всего десять.

— Прости. Я не, хотела…

— Ничего страшного. Это было так давно. Мне помогает только отец. Правда у него тоже своя семья. Но обо мне он никогда не забывает.

— Твой отец смог создать семью после смерти твоей мамы?

– Нет. Она у него была до мамы. С моей мамой у них была любовная, связь, которую они скрывали долгое время.

— Я рада, что твой отец тебе помогает, не забывает. Наверное, он очень хороший человек?

— Это правда. Кстати, ты же его знаешь! Он хозяин нашего ресторана. Паземин!

— Ого! — я была в шоке от этой информации.

Глава 5

Выходит, что хозяин ресторана, Паземин Артём Тарасович — родной отец Лики! Вот это поворот. Хотя, конечно, он никогда не говорил о своей личной жизни.

— Как быстро летит время, — сказала Лика, глядя на наручные часы. — Пора бежать на работу. Я хоть и дочка хозяина ресторана, но дисциплину буду соблюдать всегда.

Она легко встала, а мне снова стало как-то не по себе.

— Что с тобой? Ты в порядке? — испугалась она.

— Не знаю. Живот снова заболел, — я откинула голову назад и начала гладить живот.

— Так, у тебя сильно болит? Прям так сильно, что есть основание вызывать сто три? — спросила Лика.

— Нет. Кажется, не так уж и плохо. Возможно, все не так страшно.

— Да это токсиз у тебя, вот и все. Фух, напугала.

Я не понимала, какое мое реальное состояние. С одной стороны, живот продолжал болеть, с другой, как будто появляется рвотный рефлекс.

— Я вызову такси домой, — произнесла я, медленно вставая со, стула.

— Не советую тебе этого делать? — ответила она.

— Почему?

— Ну посуди сама, ты плотно поела. Тебе нужно, чтобы организм все это как можно быстрее переварил. Лучше пройдись пешочком. Это очень полезно. Не начинай жалеть себя, еще рано. Ты не на девятом месяце беременности, а всего лишь на втором. Двигайся чаще. Движение — это жизнь. Ну пока, позвони, как доберешься до дома, — Лика помахала мне рукой и скрылась в дверях кафе.

Предложение о пешей прогулке до дома показалось мне не таким уж и абсурдным. Лика права: не нужно жалеть себя. Мне ведь всегда придется делать все самостоятельно. Ребенок будет расти без отца, а это значит, что все взвалится на мои хрупкие плечи. Я буду ему и за мать, и за отца.

На самом деле мой дом находится очень далеко от кафе, где мы с Ликой обедали. По моим расчетам нужно было идти часа два. Но я решила все равно идти. Погода была теплой. Но через час меня начало тошнить. Я не смогла остановить позывы рвоты и отошла в сторону, где никто не смог бы увидеть эту неприятную процедуру.

Но это не сильно помогло. Вдобавок ко всему разболелась голова. Уже виднелся мой дом, а я всё шла и шла, пока не оказалась возле скамейки рядом со своим подъездом.

— Вера, ты че такая?! Плохо тебе, милая? — услышала знакомый голос.

— Больно мне, баб Маш, больнаааа!!! — кричу не своим голосом.

Светло. Не могу толком открыть глаза, но чувствую, что свет бьет мне в лицо.

— Пить. Как же хочется пить, — говорю вслух, надеясь, что кто-то находится рядом.

Чувствую, как губы наполняются влагой. Жадно делаю один глоток за другим.

— Спасибо, — тихо произношу, сама не знаю кому.

— Пришла в себя. Уже хорошо. Значит, все не так плохо, как может показаться на первый взгляд, — слышу умеренный женский голос.

— Я в больнице, да? Что со мной произошло? — едва открываю глаза, чтобы разглядеть человека, говорящего со мной.

— Это ваша первая беременность? — не отвечая мне, задает вопрос женщина в белом халате, по видимому, врач.

— Да. Первая. Я долго не могла забеременеть и… — не успеваю договорить, как она меня прерывает.

— Значит, сможешь еще родить.

— А это вы к чему сейчас сказали? — я привстала с кровати.

— Выкидыш у тебя был, девочка, — шепотом сказала врач.

Я смотрю на нее большими глазами и не понимаю ее слов. Что она такое говорит? Я потеряла ребенка!

— Неееетт! Вы лжете!!! Сделайте УЗИ, я ношу под сердцем ребеночка! Что вы такое несете?! — я схватила ее за халат и начала кричать на всю палату.

— Поплачь. Легче станет, — успокаивала она, даже не сопротивляясь мне.

Я не верила, что это происходит со мной. За что? Разве я кого-то на этом свете обидела? Я просто хотела родить своего малыша, который был послан мне Богом. А теперь у меня его отняли.

— Вы все врете! Хватит обманывать, я слышала, что врачи частенько ошибаются. Вы перепутали документы. Я беременна! — кричала я в исступлении.

— Успокойся! Прекрати истерику! — не выдержала врач. — А как ты хотела? Довела себя до такого тяжелого состояния. Ты же должна была понимать, что при беременности резкие движения противопоказаны, большие нагрузки противопоказаны, острая пища в больших количествах противопоказана! Даже если у тебя совсем не видно живота и маленький срок, это еще ни о чем не говорит. Все индивидуально. Но с того момента, как ты видишь на тесте две полоски, всё: твоя прежняя жизнь, твой режим, твои физические и эмоциональные нагрузки должны кардинально измениться. У тебя, к тому же, уже стояла угроза выкидыша, анализы показали. Так что винить можешь только себя, — после этих слов, она вышла и закрыла за собой дверь, оставив меня наедине с самой собой.

— Я ненавижу себя! Ненавижу! — кричала я.

А я еще собиралась стать матерью. Так безответственно вести по отношению к своему здоровью и надеяться на благополучные роды? Я не должна жить! Я не имею никакого морального права на жизнь. Сейчас я это быстро исправлю. Покончу с собой! Да, так будет правильно. Я не смогу с этим жить. В конце концов, я все равно это сделаю. Так зачем тянуть? Я сделаю это здесь, прямо сейчас. Быстро смахнула слезу и начала думать, как лишить себя жизни.

Окно! Подошла ближе. Высоко. Подкинула стул, залезла на него и перебралась на подоконник. Во дворе никого нет. Так даже лучше, не хочу никого пугать. Страшно. Но жить так больше я не смогу.

Медленно сажусь на подоконник.

— Ну что ж, вот она моя жизнь. Прости меня, мой малыш, за то, что не смогла тебя уберечь. Я лечу к тебе, мой ангелочек.

Мысленно сосчитала до трех и… С силой оттолкнула от окна и полетела вниз.

Глава 6

— Аааа! — кричу изо всех сил.

— Тише, спокойно. Не напрягайся! — слышу откуда-то голос.

Я открыла глаза и не смогла понять, что происходит. Я лежу на кровати. Это больничная койка. Передо мной женщина в белом халате. Это что, все повторяется? Или это был сон.

— Долго же ты спала, надеюсь тебе стало легче, — продолжала она.

Значит это все-таки был сон. Фух! Внутри меня всё как будто ожило. Какой же страшный сон.

— Так, стоп! Что со мной?! Где мой ребенок? — меня одолело дикое беспокойствие. А вдруг это был не сон. Может, галлюцинации?

— Смешная ты, однако. Ребеночка потеряла? Так он с тобой. Ничего, через несколько месяцев увидитесь. Так. Слушай и запоминай. Никаких сильных нагрузок, никакого переедания, следи за питанием, ешь больше овощей и фруктов. Физическая активность нужна, но в меру! И ходьбу на дальние расстояния замени на легкую прогулку по парку, желательно под ручку с мужем. Ты все поняла?

— Поняла! Господи, спасибо вам! — я ринулась к ней, начала обнимать и целовать в щеки.

— Да что с тобой? — засмеялась докторша.

— Я просто радуюсь, что с моим малышом все хорошо! — я запрыгала на месте, как ребенок.

— Остановись, я кому только что говорила про умеренную активность? Ладненько. Полежи, отдохни. А завтра можешь рассчитывать на выписку, — она вышла.

Какой же сегодня счастливый день. Я была такой дурой, когда не думала о своем здоровье. Всевышний дает мне второй шанс и я не упущу его ни за что.

Единственное, что меня огорчало, так это мысль о том, что до завтрашнего дня мне придется провести здесь столько времени. Своим родителям я уже давно сказала, что пару дней поживу у себя, так что они не будут искать меня и тем более переживать. Мне так даже лучше.

Спать мне не хотелось. Прошел час, а я до сих пор находилась под большим впечатлением от последних событий. Было почти семь вечера. Время, когда спать еще рано и заняться особо нечем. Меня положили в отдельную палату, точнее она была предназначена для двух пациентов. Но сегодня в нее поселили только меня. Так что и поговорить было не с кем. Я считала себя закрытой, мало кому я открывала свои тайны и свои переживания. Но незнакомому человеку, наверное, смогла бы довериться больше, чем родным и близким. Если бы у меня была соседка по палате, то я бы рассказала ей свою историю жизни. Но сейчас я одна. Делать мне нечего. Все возможные процедуры мне уже сделали и велели отдыхать.

Я не знала, чем себя занять. И тут обратила внимание на шкаф, внутри которого нашла свою сумочку, а в ней блокнот и ручку. Кажется, я придумала, чем займусь этим вечером.

Я села за столик, открыла первую страницу блокнота и взяла ручку.

Итак, с чего начать?

Неважно, как начать. Это ведь мой дневник, его буду читать только я.

Я взяла ручку и начала писать:

"Меня зовут Вера. Это так глупо, напоминать себе же о своем имени. Но это моя первая попытка изложить свою жизненную историю на письме. Сейчас я переживаю не самые легкие времена. Я чувствую себя такой одинокой. Мой любимый мужчина предал меня, не дал возможности объясниться с ним. Он не поверил мне, а это уже большое предательство, которое я никогда принять не смогу. Больше всего сейчас мне нужна его поддержка, а все потому что я ношу под сердцем нашего малыша. Я боялась сказать ему о своей беременности, а когда решилась было уже очень поздно. Он и до сих пор не знает об этом. Только мой малыш заставляет меня жить дальше. И мне неважно кто это будет: мальчик или девочка. Если будет мальчик, назову его Никитой. Никита Давидовыч! Красивое имя. А если девочка… Не знаю, пока что. Еще не придумала. Может, потому что я чувствую, что это будет мальчик? Хотя, это вообще не имеет значения. Стыдно признаться даже самой себе, но я так сильно скучаю по Давиду. Мне не хватает его ласки, его нежных объятий и горячих поцелуев. Глупая я, поверила, что смогу исправить такого ловеласа, приобщить его к семейным ценностям. Увы, Лика права: мужчины не меняются, а вот мое отношение к некоторым людям стало сильно меняться. Кстати о Лике! Я никогда бы не подумала, что мне будет так сильно помогать бывшая моего мужчины. Это кажется невероятным. Но это так. Она ради меня даже с работы убегала. Именно она помогла мне открыть глаза на Пуртова и рассказала о страшном поступке, который он совершил по отношению к ней. Как можно отправить беременную девушку на аборт?! Просто в голове не укладывается. И самое ужасное то, что я все равно продолжаю его любить!!! Любовь зла. Это факт. Лика так сильно беспокоилась за меня, поддерживала. Она хочет, чтобы я родила здорового малыша и не повторяла ее ошибок. Не делала аборт, а я и не собиралась. Но все равно очень ценю ее помощь. Правда, в нашу последнюю встречу мне стало очень плохо, поэтому я сейчас здесь. Но я не виню ее. Мне самой нужно было догадаться, что кататься на всех видах аттракциона — это опасно для моего положения. Уверена, что Лика не специально предложила мне отведать острую пищу, мне просто не хотелось ее обидеть, вот я и съела все, что мне принесли. Даже когда мне стало немного хуже, Лика настояла, чтобы я прогулялась до дома пешком, ведь свежий воздух полезен. Она наверное думала, что я рядом живу, вот и посоветовала пройтись пешком. Мне, дуре, самой можно было догадаться и вовремя остановиться. Хорошо, что все закончилось благополучно и меня спасли. Главное, что с малышом все в порядке".

Я отложила ручку. Закрыла блокнот и улыбнулась. В следующий раз продолжу писать. На сегодня достаточно. Пожалуй, стоит поспать. Лишь бы сны плохие не снились.

Глава 7

Проснулась я рано. Точнее меня разбудили. Нужно было идти на капельницу. Это моя последняя лечебная процедура перед выпиской.

Выходя из больницы, набрала номер Динки, с которой я давно не разговаривала.

— Ну как твои дела?! Пропала без вести. Ни слуху, ни духу! Шеф толком ничего не объяснил. Я хотела к тебе на днях заехать, но Макс уговорил в кино сходить, — затараторила Дина.

— Все у меня хорошо. Я просто устала. Мне надоела работа. Захотелось перемен. Вот и все, — соврала я.

— Понимаю тебя. Саму иногда начинает все бесить. Но ты мне не договариваешь! Давай колись, что этот твой новый ухажер настолько хорош, что ты ради него Пуртова бросила? — слышу смешок в трубке.

— Ты о чем? Какой еще ухажер?! — удивилась я.

— Да хватит прикалываться, Вер! Ну у тебя же появился новый бойфренд. Лика сказала, что симпатичный и не бедный, вроде как. Я рада за тебя, правда. Хотя, Пуртов ничем не хуже. Но тебе виднее. Я всегда за твой выбор. Надеюсь, на свадьбу пригласишь? Но мы с Максом женимся уже в августе, — голос Дины был таким радостным, но сейчас я не была готова разделить эту радость с ней.

— Лика тебе сказала, что у меня появился парень? — переспросила я.

— Почему сразу мне? — засмеялась Динка. — Она всем рассказывает, каждый день почти. Как сериал уже, все уже в курсе, что парень твой известный психотерапевт.

— Поверить не могу, что Лика так сказала обо мне.

— Да она та еще лиса. Ей это же на руку — соперница освободила дорогу, теперь окучивает твоего бывшего.

— В смысле? — не поняла я.

— Как ты ушла, она вьется вокруг Пуртова, как змея. Не могу точно сказать, есть ли между ними что-то, но он стал относиться к ней гораздо лучше. Раньше кричал на нее по пустякам, например, если ошибку какую найдет в бумагах. А сейчас нет, наоборот, хвалит ее. На обед вместе ходят в кафе. Короче, не ровен час и охомутает она нашего управляющего! — Дина говорила так задорно и спокойно о людях, которые стали для меня дорогими.

Во мне бушевала ярость. Я быстро попрощалась с Диной и решила поехать в Променад, чтобы посмотреть Лике в глаза.

— Ты мне врала! Столько времени! — крикнула я, влетев в кабинет управляющего.

Лика, увидев меня, вытаращила глаза и не могла вымолвить слова.

— Верочка, я все объясню. Ты только не волнуйся так, тебе же нельзя — уговаривала она.

— Ах ты! Даже не смей слова сказать про моего ребенка! — с этими словами я швырнула свою сумку в нее, но она ловко увернулась. — Если бы ты только представить могла, какие боли я испытывала, когда находилась в больнице. Ты специально все сделала! И про меня слух пустила, что я встречаюсь с Даниловым.

Пуртова не было, наверное, он отлучился куда-то. Я была в бешенстве и даже не обратила внимание на то, что сумка и все содержимое было разбросано по всему полу.

— Давай поговорим спокойно, прошу тебя, — продолжала Лика, которая не ожидала от меня такой реакции.

— Беременность сделала меня добрее, я стала сентиментальной. И поэтому перестала видеть в людях плохое. Но зло не дремлет, как оказалось. О чем еще ты мне соврала? Скажи мне! — не своим голосом закричала я.

— Что здесь происходит?! — прозвучал голос хозяина ресторана, Артема Тарасовича.

Он вошел не один, с ним был Пуртов. Давид был сильно удивлен, когда увидел меня. По глазам было видно, что ему очень хотелось узнать причину нашел конфликта.

— Папочка! Эта сумасшедшая налетела на меня с кулаками! — всхлипывая, пожаловалась Лика. — Она кинула в меня свою сумку, а потом три раза ударила по голове. Давид, как ты мог встречаться с ней? Она же, как пацанка!

— Лика, солнце мое, пойдем я тебе чаем напою. Успокойся, моя родная, — Паземин приобнял дочь. — А ты, — обратился ко мне, — Вон из моего ресторана! — и вышел из кабинета, держа под руки Лику, которая, стоит отметить, блестяще сыграла роль обиженной жертвы.

Мы с Пуртовым остались одни. Мгновение. Наши взгляды пересеклись.

— Зачем ты так с Ликой? — прервал молчание Давид.

— Не знаю. Ты извини, мне срочно нужно идти вон.

Я снова ушла первой, оставив его одного. А он и не собирался идти за мной.

— Вера! Вера! Да стой же ты! — кричала мне Дина.

Я остановилась.

— Я не хочу здесь больше оставаться! — поворачиваюсь к ней, в горле ком, я держусь из последних сил, чтобы не заплакать.

— Не убивайся ты так. Пошли они все к черту!

— Не буду, я просто терпеть не могу, когда меня обманывают, — делаю медленный вдох и выдох.

— Так, знаешь что? Давай забудем этих людей? Не думай о них. Не думай про Пуртова! Его просто не существует, — успокаивала Дина.

— Окей, — вяло ответила я.

Мы стояли некоторые время. Мне нужно было успокоиться и прийти в себя.

— О нет! Он идет сюда! — резко сказала она.

— Что? Кто? О ком ты говоришь, Дин? — не поняла я.

— Она имеет ввиду меня! — слышу за спиной до боли знакомый голос.

Давид. Он подошел, когда я стояла спиной к Дине.

Давид взял меня за руки и, глядя мне прямо в глаза, произнес:

— Аида!

— Что? — я не поняла его. — Уже запутался в именах? Тогда я напомню тебе. Меня зовут Вера!

— Нет. Ты не поняла. Если будет девочка, то назовем ее Аидой, в честь моей прабабушки.

Мои глаза наполнились слезами. Я отвернулась от него. Дневник! Он прочел мой дневник!

Пуртов снова подошел ко мне.

— Не хватит мне слов, чтобы заслужить твое прощение, поэтому, я буду стоять здесь, перед тобой на коленях до тех пор, пока не простишь! — он медленно опустился на колени.

Я опешила от такого поступка.

— Встань, прошу тебя. На нас люди смотрят, — шепчу ему.

Он продолжал сидеть на голом асфальте, склоня передо мной голову и молчал.

— Перестань, вон мальчишки снимают нас на телефон, нас засмеют. Пожалуйста, встань! — снова уговариваю его. Но он непреклонен. Будто не слышит меня.

Я с опаской оглянулась еще раз, недалеко стояли две женщины и громко смеялись, тыча пальцами в нашу сторону.

— Хорошо. Я прощаю тебя! — крикнула я.

Давид слегка пошевелил головой и остался в прежнем положении.

— Я же сказала, что прощаю, чего тебе еще надо? — разозлилась я.

— Пуртов, я люблю тебя. И всегда буду любить, — неожиданно вырвалось у меня.

Давид приподнялся. Подошел ко мне вплотную, рукой коснулся моего подбородка, затем потрогал мое лицо, наклонился и… поцеловал. Наш поцелуй был страстным, самым долгожданным и незабываемым.

— Эм, я, пожалуй, пойду, — улыбаясь, сказала Дина, свидетельница нашего примирения, про которую мы забыли.

Глава 8

— Что теперь будет дальше? — смотрю в глаза любимому, поправляя одеяло.

— А дальше будет наша жизнь, — улыбается, гладя мои руки.

— Давно хочу спросить ка тебя, — прикусываю нижнюю губу, чтобы подавить волнение. — Зачем ты заставил Лику сделать аборт? Ты же испортил ей жизнь.

Пуртов закрыл лицо руками и покачал головой.

— Какая же ты наивная! И доверчивая.

— Она что соврала про свою беременность? — снова спрашивая я.

— Нет. Вот именно здесь она не соврала. Только не я ее отправил на аборт. Я очень хотел детей, но после того, как у нее случился выкидыш, это желание у меня быстро пропало. А все потому что не следила за своим здоровьем. Позволяла себе выпивать алкоголь и курила втайне от меня. Ловко она придумала, свалить всю вину на меня.

— Просто невероятно! — закатываю глаза.

— Давай забудем обо всем. Каждый из нас сделал выводы. Впереди много хорошего. У нас есть о чем поговорить. Ты в положении. Разве это не важнее всего остального?

— Ты прав, — вздыхаю.

Прошла неделя, как мы снова были вместе. Я все никак не могла решиться на переезд к Пуртову, хотя родители уже знали о том, что мы собираемся пожениться.

Давид уволился из Променада. Его быстро пригласили сразу несколько крупных ресторанов. В один из них он и согласился устроиться. Мы начали свою первую совместную жизнь: он, как и полагается, уходил на работу, а я сидела дома. Конечно, я не находилась целыми днями а четырех стенах. Иногда приходила к родителям, иногда подружки звали куда-нибудь, частенько гуляли с Давидом. Я так полюбила наши с ним вечерние прогулки. С ним мне было так хорошо, как никогда и ни с кем. Мы были по-настоящему счастливыми людьми. Я стала бояться вступать с ним в брак, потому что был страх все это потерять. Ведь у меня уже был печальный опыт замужества. Но сейчас все немного иначе: я жду ребенка, которому нужна будет полноценная семья.

Мысли об этом поглотили меня настолько сильно, что я только с третьего раза услышала звонок в дверь. Интересно, кто бы это мог быть, я сегодня никого не жду.

— Ты?! — не верю своим глазам. На пороге двери стояла Лика.

— А ты очень гостеприимна! — злобно сказала она.

— Что ты здесь потеряла? — внутри меня всё кипит.

— Мдааа, увела у меня мужика и довольна да?

— Давид не телёнок, чтобы я его куда-то уволила.

— Не телёнок. Это точно, — не дождавшись моего приглашения, она вошла в квартиру.

— Лика, мне не о чем с тобой говорить, уходи, пока я не вызвала полицию.

— Ты думаешь, что он с тобой потому что любит тебя?! Тебя?!!! — она истерически засмеялась. — Ты — серая мышь. Разве так должна выглядеть женщина. Как тебя можно хотеть?

— Он со мной, потому что любит меня. Не пытайся меня задеть. Я на больных людей обиду не держу.

— Что? — она подошла ко мне ближе и не своим взглядом уставилась прямо на меня. — Решила привязать его ребенком? Хитро! Отличный план! И главное, что он выполнен. Он ни за что не бросит своего ребенка. Так и будет всю жизнь мучаться, не имея возможности развестись с тобой. Пуртов слишком добр. А ты этим грамотно воспользовалась.

— Ч т о т е б е н а д о?? — медленно и раздельно спрашиваю у нее.

— Хороший вопрос. Но я уже ничего не хочу. Хотяяяя, — смотрит на меня еще пристальнее. — Я бы очень хотела испортить вам жизнь. Хоть как-то вас наказать.

— У тебя ничего не выйдет, уходи! — раздражаюсь от каждого ее слова.

— Это был мой мужчина. Мой! Я так долго пыталась заслужить его внимание. Уговорила папу пригласить Пуртова в ресторан за высокую зарплату, лишь бы быть с ним рядом. Я была почти у цели, пока ты не появилась. Откуда ты только взялась?

— Лика, успокойся. Это просто какая-то привязанность у тебя, а не любовь. Ты внушаешь себе, что влюблена в него, а на самом деле ты просто одинока. Но не трать время на это бесполезное занятие, ты и сама это все прекрасно понимаешь. Живи свободно, не поддавайся глупым убеждениям, твой человек обязательно скоро появится. И когда ты будешь по-настоящему счастлива, тебе будет стыдно за эти поступки, — мне стало почему-то жалко ее.

— Да! Я одинока, ты правду сказала. И что же мне делать?

— Ничего. Ни-че-го. Все придет со временем, Никогда счастья не будет, если любовь не взаимная или ее вообще нет.

Мы говорили с ней очень долго. Лика то плакала, то смеялась. Главное что она поняла меня, а я ее.

— Спасибо тебе! Ну и простите меня за все, — проговорила она, накидывая куртку.

— Ничего страшного, надеюсь, что у тебя все будет хорошо.

— Дай Бог! — она улыбнулась, — могу я прийти к вам на выписку?

— Ооо. До этого еще далеко, — я рассмеялась. — Конечно приезжай! Будем рады тебя видеть.

Лика ушла. А я облегченно вздохнула. Все будет хорошо, у всех все будет хорошо.

Глава 9

После того, как я провела Лику, зазвенел мой телефон. Незнакомый номер. Странно. Кто бы это мог быть. Я не сильно удивилась, мало ли по какому поводу мне могут позвонить.

— Слушаю, — спокойно отвечаю в трубку.

— Кузнецова Вера? Это вы? — едва слышен хриплый мужской голос.

— Да, это я. Чем могу помочь?

— Сусликов Иван Иванович, врач-реаниматолог, ваш отец в тяжелом состоянии, буквально при смерти. Извините, что сразу об этом вам говорю. Но медлить нельзя. Вы, как близкий для него человек, должны сейчас находиться рядом с ним. Он вас зовет. Мы, конечно, стараемся изо всех сил, но всякое может произойти. Если у вас есть возможность, срочно приезжайте к нам в клинику…

— Что вы такое говорите?! — прерывисто дышу, — а где мама? Что произошло? Почему он в реанимации?? — я не могла ничего разобрать.

— Девушка, у меня есть и другие пациенты, я не могу вам всего рассказать. Приезжайте и получите ответы на все свои вопросы, — торопливо говорил он.

— Какая больница? Скажите мне адрес?!

— Городская больница имени Герасимова, корпус 6. Только умоляю вас, как можно скорее! Ваш отец итак потерял слишком много крови после ампутации обеих ног, я боюсь, что ему потребуется еще кровь, а вы, как раз подходите в качестве донора.

— Какой ужас! Я еду! — сердце начинает биться все сильнее и сильнее.

Мои движения стали какими-то нелогичными, морально я была где-то в другом месте.

Мой папа в больнице? Что случилось? Как это произошло? Мне нужно срочно ехать, иначе он умрет!

Я не стала даже надевать куртку.

"Медлить нельзя, медлить нельзя", — скороговоркой повторяю вслух. Глаза мои как-будто чего-то ищут. Я в растерянности, одним словом.

Хлопнула дверью, даже не закрыв ее на ключ. Обворуют? Ну и пусть. Сейчас здоровье моего папочки — моя главная ценность.

Я бегу по лестнице, замечая, что на ногах домашние тапочки. Черт! Пофиг! Страх за папу сковал все мое тело, все остальное казалось мне таким пустяком. Я выбежала из подъезда. Нужно было вызвать такси еще из дома. Но и об этом я не подумала заранее. Ничего страшного, поймаю так. Подхожу к обочине дороги и отчаянно машу руками автомобилям. Никто не останавливается.

Я стала ходить, не разбирая дороги, норовя кинуться на капот первой встречной машине. Глазами я приметила одну. Кажется, водитель стал сбавлять скорость. Я смотрю на него, надеясь на его снисхождение. Но и эта машина проезжает мимо. Черт! Мне не хватает дыхания, ком в горле стал давить сильнее. Слезы брызнули из глаз.

Я хожу на проезжей части двустороннего движения. Но мне все равно. Кто-то должен мне помочь, должен.

И вдруг! Резкая боль в спине.

— Аааааа!!! — кричу не своим голосом.

Дикий шум автомобиля. И тьма…

Светло. Еле открываю глаза. Не сразу могу сообразить, где я нахожусь. Что произошло?

— Где я?! Папа! Где мой отец?! — кричу еле дыша, чувствую, что кто-то находится недалеко от меня.

— Успокойтесь! Никаких резких движений. Сейчас вам нужны силы для полного восстановления, — надо мной нависла голова женщины, кажется, доктора.

— Вы не понимаете: мой отец умирает, мне нужно к нему! Почему я здесь?

— С вашим отцом все в порядке, — улыбаясь, гладит меня по волосам.

— Как?! Он жив?

— Не знаю, в коридоре сидит с вашей мамой. Вроде живой был. Мы вообще сразу сообщаем близким. Ваши родители примчались быстрее ветра, как только узнали, что вы попали в ДТП.

— Фуфф, Слава Богу! Папа жив. Значит меня обманули, — смотрю в сторону. — А что со мной? Я ведь жду малыша.

— Все будет хорошо, я к вам еще загляну. Отдохните немного, — торопливо сказала докторша, собираясь уйти.

— Стойте! Что вы скрываете! — я приподнялась с кровати. Строго смотрю ей прямо в глаза. — Прекрати со мной так разговаривать! Я не маленькая девочка! Хватит юлить. Не имеете права что-то скрывать от меня. Я на вас главврачу пожалуюсь!

Докторша развернулась. Подошла ко мне и процедила:

— А вот угрожать мне не нужно, я живу со свекровью: меня ничем запугать. Хотите жалуйтесь. Что мне с того?! Хочешь знать правду? Хорошо. Вот тебе правда. Потеряла ты ребенка! Потеряла!

— Нееееетт!!!!

Я схватила лицо руками и начала горько всхлипывать.

— Поплачь, тебе станет легче. Хотя, сложно унять эту боль. Но ты справишься, ты сильная.

— Мой ребенок! Мой малыш! — слезы одна за другой катятся из глаз. Мне все труднее дышать, а внутри как-будто защемило.

— Первый триместр — самый опасный. Нужно беречь себя. И о чем ты только думала, когда бродила по проезжей части, как сумасшедшая? — продолжала она.

— О папе, я думала о папе. Меня обманули, я попала в ловушку.

— Кто обманул? — заинтересовалась докторша.

— Оставьте меня, прошу вас, — я не хотела с ней делиться своими проблемами, поэтому попросила ее уйти.

Глава 10

В тот роковой день моя жизнь разделилась на до и после. Давид старался чаще навещать меня. Мы стали меньше разговаривать, больше молчали. Он впервые был готов к рождению ребенка, а я его потеряла. Он не винил меня, наоборот, беспокоился за мое душевное состояние, хотя ему и самому было сложно. Я провела в больнице ровно неделю. Мама с папой приходили ко мне, чуть ли не по два раза в день.

Но, я больше не видела свою жизнь в будущем.

Да я и сама не тянулась к жизни, не желала себе здоровья. Зачем мне жить? Для кого? Конечно, Давид и родители утешали меня, но в тот момент в моей душе образовалась огромная дыра. Все мои мысли были о моем нерожденном малыше, который покинул этот мир таким жестоким способом.

Прошел месяц. Тяжелый и мучительный. Я сама от себя не ожидала, что за это время так быстро приду в себя. У меня снова появилось желание жить, радоваться, быть счастливой.

Давида не было. Дома осталась только я одна. И вдруг мне стало очень грустно. Я перестала чувствовать любовь от Давида. Может он уже давно разлюбил меня? Бросить пока не может, жалеет, ведь я недавно попала в ДТП. Мое сердце забилось сильнее, я не хотела этого признавать, но за месяц я сильно изменилась. Сложно было сразу это почувствовать: я стала меньше уделять внимание Давиду, а он мне. Мне даже казалось, что он считает меня во всем виноватой. С одной стороны это так, ведь я снова поддалась эмоциям, забыв о своем положении. Мне вдруг захотелось его ласки, его поцелуев, но сейчас наши отношения стали похожими больше на отношения между братом и сестрой.

Сегодня полгода нашим отношениям. Интересно, помнит он об этом? Конечно, нет. С чего вдруг? Мужчины умудряются забыть о дне рождении своей любимой, а тут полгода отношениям! Бред! Не стоит даже начинать обижаться на это. Я вспомнила Димку, своего бывшего мужа, который забыл о нашей годовщине. Нет, он помнил о годовщине, знал, что нам будет пять лет, но сомневался в числах. И вот к чему привели его эти сомнения: я застала его в постели с другой! Нет, все-таки очень важно помнить о знаменательных событиях.

Уже давно вечер. Скоро должен прийти Давид с работы. Обычно, в это время он возвращается. На столе я накрыла вкусный ужин. Старалась готовить то, что он любит, несколько часов провела на кухне, прежде чем все было готово. Даже торт я приготовила сама, правда, по рецепту из интернета.

В который раз подхожу к окну, высматриваю его машину. Скоро он должен прийти. Сердце периодически замирает от сильного волнения.

— А может, он меня давно разлюбил? Я наскучила ему, — грустные мысли захватили все мое сознание.

Кто-то звонит мне на мобильный. Незнакомый номер.

— Алло, кто это? — нервно отвечаю я.

— Здравствуйте, Вера. Это Вадим. Вы, наверняка, забыли обо мне, — слышу знакомый голос своего психтотерапевта.

— Добрый вечер! Я не забыла о вас, буду помнить, о вас еще очень долго, вы мне очень помогли. Как ваши дела? — мне было приятно слышать его.

— Да у меня-то все отлично. Вы как? Я слышал о вашей беде, поэтому долгое время не хотел тревожить вас. Понимаю, как вам было нелегко…

— Вадим, у вас есть дети? — неожиданно спросила я.

— Нет, — он очень удивился.

— Тогда вы не можете меня понять. Пожалуйста, давайте не будем об этом, — я понимала, что срываю свою злобу на нем. Это несправедливо, но он сам попал мне под горячую руку. — У вас все? Я спешу, простите, — соврала на ходу.

— Я просто хотел услышать ваш голос, Вера, — ответил Данилов.

Зачем он мне это говорит? Не понимаю.

— Ну вот и услышали, — резко обрываю я.

Молчание. Слышу его дыхание, едва уловимое.

— Вера, я ведь вам уже говорил, что вы мне нравитесь? Мне казалось, что это наваждение, что это пройдет. Не прошло. Я думаю о вас. Если вы дадите мне надежду, если вы попросите меня о чем-нибудь — я буду самым счастливым человеком на земле.

Нервно закатываю глаза.

— Да. Вы говорили мне о своей симпатии. Это я помню. А еще я помню, что сказала о том, что люблю своего мужчину. Извините. Ваши чувства никогда не будут взаимны. Но я искренно желаю вам обрести свое счастье. Правда.

— Хм, понятно. Но запомни, Верочка, я всегда добиваюсь того, что хочу! Очень скоро ты будешь моей.

После этих слов меня, словно током шарахнуло. Я не ожидала услышать такое. Я была настолько поражена, что не сразу заметила, как он сбросил вызов.

Не знаю от чего, но мне стало дико не по себе после этих слов. Еще в детстве я боялась всяких страшилок, боялась играть в догонялки, потому что было страшно, когда за мной кто-то бегал. А теперь страшно вдвойне. Я толком не знаю этого человека, не знаю, чего от него ожидать. Хотя… Может я зря так реагирую. Это всё пустая угроза, манипуляция. Это обычный гнев отвергнутого мужчины. Так и есть. Не о чем волноваться.

Звук в замочной скважине вернул меня в реальность. Это пришел он.

Глава 11

Давид зашел как обычно. Спокойное выражение лица не выдавало никаких эмоций.

Он забыл. Или не помнит вообще. Дура! Он даже не замечает, что я взволнована. Не любит…

У меня сердце стало биться сильнее. Я скажу ему прямо сейчас! Ни секунды я не буду жить с человеком, который не испытывает ко мне любви. Я сильная, справлюсь и с этой болью.

— Давид! Мне надо тебе кое-что сказать… — пытаюсь справиться с волнением.

— И мне тоже, — он подошел ко мне и посмотрел в глаза.

— Давай, сначала ты скажи, — предложила я.

— Хорошо. Вера, я никогда и ни с кем не был так счастлив, как с тобой. Наш ребенок… Это уже неважно. Мне тяжело это говорить, но я скажу честно. Да, я злился на тебя долгое время. Злился на то, что ты не берегла себя. Вера, прости. Это глупости все. Конечно же ты ни в чем не виновата. И никто не виноват. Давай пройдем весь этот жизненный путь вместе? Не смотря ни на что, я хочу чтобы ты родила мне еще троих детей, минимум.

Я не смотрела на него, а стояла, как вкопанная. Слезы стекали по щекам, в горле образовался огромный ком.

— Я люблю тебя, — еле прошептала ему.

— Иди ко мне, — нежно прижимает к себе. — Все будет хорошо.

Я счастлива. Он меня любит. Ничего больше мне не нужно. Нас прервал звонок в дверь. Кто бы это мог быть?

— Интересно, кто бы это мог быть? — вслух приносит Давид мои слова.

— Я никого не жду, — улыбаюсь в ответ.

— И я тоже. Но мало ли кто. Открой дверь.

Я открываю дверь. Даже не сразу соображаю, что происходит. В квартиру вошли два курьера. У одного в руке было несколько пакетов, а другой еле стоял на ногах, потому что держал огромного плюшевого медведя и цветы.

— Это что? — спрашиваю у Пуртова.

— Спасибо ребят, дальше я сам. Вот вам на чай, — он быстро расплатился с курьерами и подошел ко мне.

— Я готовился. Хотел, чтобы это было красиво. Но в последний момент меня подвели певцы. Я хотел чтобы тебе спели песню. В которой я… Должен сказать тебе важные слова…

— Так ты помнишь?

— О чем ты?

— Да так, продолжай.

— Кузнецова, не перебивай меня! Итак стою перед тобой, как пацан и краснею. Не разрушай момент.

Он взял в руки букет и вручил мне его. Я посмотрела на цветы и даже не сразу заметила, как Давид стал передо мной на одно колено.

— Тыыыы… — не могу говорить. Волнение накрывает меня полностью.

— Вера, стань моей женой! — произнес он наконец.

— Я, согласна! Да! Да! Да!

От радости я прыгнула на него и начала целовать то в губы, то в нос, то в щеки.

Прошла неделя. Все эти дни мы активно готовились к свадьбе. Нам не хотелось сильно заморачиваться, поэтому мы выбирали все без фанатизма. Главное не торжество, а то, что мы вместе.

— Ты серьезно?! И в этом ты собралась под венец? — возмутилась мама, глядя на мое свадебное платье.

— Что не так, мамуль? — улыбаюсь в ответ.

Мы итак три часа выбирали мне платье. Мне многие варианты уже понравились, поэтому, чтобы не торчать в этом магазине еще пару часов, я решила остановить свой выбор на одном из понравившихся нарядов.

— Нет, ну с таким настроем тебе сложно будет в браке. Ты должна иметь свое мнение, у тебя должен быть свой стиль, свой выбор. Как будто я не понимаю, что ты выбрала это нелепое платье специально. Послушай, примерь вон то, оно тебе очень идет, — она указала рукой на свадебное платье, которое мне не особо нравилось из-за длинного шлейфа.

— Мам, все, хватит уже. Я устала. Мы берем это платье и едем домой. С меня хватит.

На этот раз она не стала со мной спорить. Наш вкусы в одежде всегла не совпадали

Я и не ожидала, что в этот раз все будет иначе. Но ей было важно пойти на примерку со мной, я это понимала, поэтому и взяла ее с собой.

— Господи, дочечка, хоть бы на этот раз все удачно у тебя сложилось. Чтоб жили не тужили с Денисом, — показала мама уже когда мы ехали в такси домой.

— Мам, когда ты перестанешь путать его имя? Его зовут Давид! — нервно ответила я.

— Ой! Да хоспади, понапридумывали тоже мне. Сколько имен красивых в русском языке, а они все Давидами сыновей называют. Тьфу!

— Дима тебе не нравился тем, что мало зарабатывал, Давид зарабатывает больше чем ты с папой и со мной вместе взятые! Теперь и он для тебя плохой?! — я стала нервничать. Обидно, что мой выбор не одобряет самый близкий человек.

— Да я ж за это ничего и не говорю. Со всех сторон твой Муртов положительный, — уже спокойно, но с глубоким вздохом продолжала мама.

— Пуртов!

— Хорошо, Пуртов. Хоспади, да что ж такое то! Доча, да я же не со зла. Только не уверена я, что он налево ходить не будет. Щас этих вертихвосток знаешь сколько? А он у тебя мужик видный. Ой не знаю, Верунь!

— Причем здесь это? Если мне Димка изменил, то что теперь в каждом видеть предателя? Мам, мы любим друг друга. Какие еще измены?

— Может быть. Да только привыкший он к женскому вниманию. Видно это. Мужики не меняются. А вообще, я тебе с детства твержу: мужчина должен быть чуть страшнее обезьяны! А ты всё выбираешь себе покрасивше. Оно тебе надо? Что его красота тебе даст? В хозяйстве красота не поможет. Он хоть дрова рубать умеет? — мама усмехнулась.

— С тобой спорить бесполезно. Давай немного подождем, ты увидишь, как ошибалась на его счет. Внешность обманчива.

На этом наш разговор прекратился. Мама не стала со мной говорить. А мне очень хотелось дождаться того момента, когда она скажет: доча, как же тебе повезло с ним.

Вот и пролетели дни. Послезавтра состоится наша свадьба. Я так сильно волновалась. Давид был взволнован не меньше. Сегодня у него будет мальчишник. А завтра я соберусь со своими подружками, особенно жду встречи с Динкой, которая всегда поддерживала меня.

Я решила последние дни до замужества пожить у родителей. Давид все равно приходил поздно, ему приходилось днем заниматься организацией нашего торжества, а работу оставлять на вечер.

Дина приехала ко мне с самого утра. Я хотела посоветоваться с ней насчет меню.

— Нет. Я против плова. Ты что? Праздник в ресторане, а не в шашлычном дворике, — она зачеркнула слово "плов", которое написала мама, больше, думаю, ради папы, который очень его любил.

— Как скажешь, но маме это не понравится, — улыбаюсь ей. — Она будет ругать тебя за это.

— А на меня нельзя ругаться, вообще. Никакого негатива, — загадочно и с притворной иронией ответила Дина.

— Да что вы говорите? И какой месяц? — догадалась я.

— Двенадцать неделек.

— А Макс…

— Безумно счастлив! — опередила она.

— Блин, Динка! Как же я рада за тебя! — крепко обнимаю подругу.

Максим и Дина уже были женаты. Им хватило совсем немного времени, чтобы понять, что они готовы к бракосочетанию. Несмотря на то, что Дина не была красавицей, а Максим поражал взгляды девушек своей красотой, их союз нельзя было разрушить.

— Кто будет у тебя на мальчишнике? — спрашиваю у Давида по телефону.

— Друзья, коллеги. Всех перечислить сложно. А что?

— Ничего. Просит интересно.

— Если хочешь, я могу отменить.

— Нет. Что ты. Не нужно.

— Мне пора идти. Позвоню тебе завтра.

— Завтра?

— Не думаю, что сегодня у меня будет время.

— Хорошо. Отличного дня. Люблю.

Он положил трубку. Я немного расстроилась, думала, что скажет: "а я тебя". Сразу вспомнились мамины слова. Они, как яд замедленного действия, сработали в нужное время. Нет! Хватит этих нехороших мыслей. Он не такой!

Я доверяла Пуртову, быстро забыла все эти нелепые сомнения и решила прогуляться в магазин.

— Дочечка, ты в магазин? — мама застала меня в прихожей.

— Да. Что-то нужно?

— Два литра молока. Хлеб. Яйца еще, десяток яиц. И фруктов возьми. Пирог решила сделать.

— Хорошо. Не знаю, как донесу все это. Магазин не близко.

— Ой! Что ты там придумываешь? Я каждый день так хожу, а в твоем возрасте я вообще такие тяжести таскала, что тебе должно быть стыдно. Молодая, ничего с тобой не случится. Давай, беги. Через полчаса чтоб дома была, как штык. Вперед!

— Вам сына надо было родить, а не дочь, — смеясь, говорю маме.

— Да иди уже, хоспади!

Уже восьмой час. Наверное, мальчишник у Давида в самом разгаре. Так. Снова нехорошие мысли. Хватит об этом думать.

Я закупилась. Выхожу с двумя увесистыми пакетами. Тащить их стало очень трудно.

— Еще немного и я дома, — почти вслух успокаиваю саму себя.

— Вера! — меня окликнул кто-то.

Поварачиваюсь. Данилов. Стоит в двух шагах от меня. Надо признать, он был очень хорош собой. И сейчас выглядел отлично. У него была модная короткая стрижка, небольшая щетина, которая ему очень шла, яркие зеленые глаза, прям как у меня и красивые полные губы, от которых сложго было оторвать взгляд. Это все, что всегда мне в нем бросалось в глаза. И этот молодой сексуальный мужчина зачем-то ходит за мной, практически замужней женщиной. А ведь столько молодых девчонок ради него на все пошли бы, только бы оказаться в его объятиях.

— Добрый вечер, как вы здесь оказались? — резко спросила я. — Вы что следили за мной?

Он улыбнулся и подошел ближе. Мне все время казалось, что когда он подходит так близко, то может поцеловать меня без моей воли. Поэтому, я отстранилась от него.

— В такое время ходите за покупками? — он выхватил у меня пакеты, — Да еще и с такой тяжестью.

— Спасибо. Еще немного и появится мой дом, — на самом деле я была рада, что он мне помог, потому что тащить все это стало еще сложнее.

— Ради тебя, Вера, я и не на такое готов, — сверлит меня взглядом, а я стараюсь идти быстрее.

— Не нужно ради меня ничего делать. У меня для этого есть муж.

— Серьезно? — притворно спросил он. — Ну и где муж?

Я решила помолчать. Тем более, что мы почти дошла до моего подъезда.

Спустя пять минут мы оказались возле дома. Данилов поставил сумки на скамейку и снова подошел ко мне.

— Я все про тебя знаю. Думаешь, я влюбился и все? Нет. Я должен был все узнать о тебе. И я узнал, — снова подошел ближе.

— Вы меня пугаете, — едва выдаю в ответ.

— Не нужно тебе боятся. Станешь моей и вообще про страх забудешь. Я сделаю тебя самой счастливой. Разве не это вам всем нужно?

— Вы мне можете говорить все, что угодно. Но люблю я его!

— И что с этого? Тоже мне препятствие. Вера, я хороший специалист своего дела. Я читаю человека за пять минут. Вижу людей насквозь. Пуртов тебе не пара. С ним ты будешь только страдать. Поверь мне! Лучше откажись от свадьбы.

— Перестаньте мне это говорить. Я сама могу решить, с кем мне быть!

Данилов разозлился. Подошел еще ближе, так, что пригвоздил меня к стене.

— Твой аромат сводит меня с ума, — он наклонил голову и едва коснулся моей шеи. — Я не отступлю, пока ты не окажешься в моей постели.

— Мне трудно дышать, отпустите! — вскрикиваю.

Он как будто не слышит меня. Все еще продолжает смотреть мне в глаза и удерживать мои руки.

— Отошел от нее! — раздался голос неподалеку.

Это был Пуртов! Он шел навстречу. Данилов отпустил меня и обернулся к сопернику.

— Какие люди! Неужели, отменил мальчишник? Или сбежал? — начал он.

И откуда он про это знает?

— Я предупреждал тебя, что если еще раз подойдешь к моей женщине, отгребешь по полной! Предупреждал?! — в гневе крикнул Пуртов.

— Ой как страшно! Я щас заплачу! Наверное, больно будет? — усмехнулся Данилов. — Ну давай! Че стоишь? Или сил нет? — при этих словах он стал закатывать рукава на рубашке. — Я готов!

— Давид, не трогай его! Ты же видишь, он провоцирует! Не нужно! — удерживаю руку Пуртова, в надежде остановить его.

Давид шипит от ярости. А Данилов расплывается в улыбке.

— Че застыл? Я бы на твоем месте не раздумывал.

— Пойдем в дом, не слушай его! — продолжаю уговаривать Давида, который рвется в драку.

Данилов не унимается. Он подошел ближе к своему сопернику и снова начал провоцировать:

— Я хочу, чтобы ты знал, что очень скоро, она, — он указал головой на меня, — будет отчаянно стонать подо мной всю ночь! Так и будет, обещаю тебе.

Это было последней каплей. Я не смогла удержать Давида.

— Ну все, сука! Допрыгался! — он с одного удара повалил Данилова на землю.

Тот быстро встал на ноги, кажется, он специально не вступал в драку.

— Давид! Не трогай его! Пойдем. Ты же видишь, что он ненормальный, — кричу Пуртову.

— Уйди, Вера! — прошипел он мне.

— Как ты сказал? Допрыгался? — спросил Данилов, рукой смахивая кровь с нижней губы. — Нет дружище, прыгать будет она на мне, как сумасшедшая.

Глава 12

— Давайте еще раз, кем вы приходитесь Пуртову Давиду Сергеевичу? — задает мне вопрос следователь, поправляя свои запотевшие очки.

— Невестой прихожусь. Скажите, что ему грозит? Когда его уже выпустят? — с нетерпением спрашиваю я.

— Что простите? Гражданка Кузнецова, вы соображаете, о чем вы сейчас говорите? Ваш жених нанес тяжкие телесные повреждения! Нанес их уже второй раз одному и тому же человеку. Сразу вам говорю, не меньше трех лет даст судья. И то, если повезет.

— Господи! — я схватила лицо руками и зарыдала.

— Успокойтесь, прекратите! Не нужно отчаиваться. У вас есть шанс ему помочь, — с участием посмотрел на меня.

— Как? — всхипываю я.

— Наймите хорошего адвоката, пройдите психологическую экспертизу: докажите документально, что он не опасен для общества. Соберите свидетелей.

— Это может помочь?

— На процентов 15 да. Ну это хоть, что-то.

— 15 % — это 4мало. Очень мало.

— Ну я уже не знаю, чем вам можно помочь. Потерпевший снял побои и дал серьезные показания. А мы не можем закрыть на это глаза. Попробуйте с ним поговорить, если он заберет заявление, то и жениха вашего отпустят.

Я вышла на улицу. Уже давно ночь. Я была разбита. Невозможно было принять все произошедшее. Давид ради меня ушел с мальчишника, он хотел, чтобы мы были вместе. А по моей вине вынужден сидеть за решеткой. Уж лучше бы он остался на вечеринке.

— И снова здравствуй, любовь моя! — навстречу ко мне подошел Данилов.

Он был уже в другой одежде. Не знаю, какие побои он снимал, но я не увидела у него ничего, кроме разбитой губы.

— Я ненавижу тебя! — кричу ему в лицо.

— Тише-тише. Побереги силы. Ты итак сильно вымоталась за этот день.

— Прошу тебя, забери заявление. Его же посадят! Неужели ты такой жестокий?

— Я хуже. Хорошо, милая. Я заберу заявление, — неожиданно ответил Вадим.

— Правда? Спасибо! Мы тебе обязательно все возместим: моральный ущерб и материальный. Давид даже извиниться перед тобой, — я чуть не запрыгала от радости.

— Мне этого не нужно, — спокойно смотрит на меня.

Я чувствую какой-то подвох.

— Тогда, чего ты хочешь?

— Сама знаешь, чего. Я хочу только тебя: долго и грубо.

— Никогда! — собираюсь уйти.

Он схватил меня за локоть, приблизился ко мне и прошептал на ухо:

— Я всегда добиваюсь того, что хочу. Не будь дурой. Ему помочь могу только я! Ты в ловушке. Сдавайся!

Я вырвалась и быстрым шагом пошла прочь.

В голове крутилась разные мысли. Он считает себя всесильным? И этот человек работает психотерапевтом?! Ему самому пора обратиться к врачу. Я никогда не пойду на его условия. Мы найдем другие способы.

— Где наш зятек? Послезавтра свадьба. Или сбежал? — спросил папа, увидев меня.

— Пап, Давид сейчас занят. У него сегодня мальчишник. И завтра дел много. Сам понимаешь, — соврала я.

— Понимаю, Верочка. Ну что ж, мой руки и айда за стол!

Какая же долгая эта ночь. Мои мысли не дают покоя. Я успела найти адвоката. Завтра он поедет на встречу с Пуртовым. Сможет ли он на что-то повлиять? Денег просит немало, я отдам ему почти все свои накопления. Тяжело держать все в себе. Но с другой стороны, кому я могу рассказать о произошедшем?

С самого утра мы с адвокатом пытались добиться встречи с Давидом. Наконец, нам это удалось. Но впустили только адвоката.

Я не могла ждать внутри, поэтому вышла подышать свежим воздухом. Не помню, сколько кругов я сделала, волнение было вверх.

Через полчаса вышел адвокат.

— Ну что там? — нетерпеливо допрашиваю его.

— Порадовать мне вас нечем. Все упирается в показания потерпевшего. Следователь сказал, что между ними потасовка случилась второй раз?

— Это неважно. Так вышло. Как Давид?

— Неплохо. Кулаки разбиты. Видимо, нервничал. О вас спрашивал. Просил не понравится за него.

— То есть шансов мало?

— Я могу постараться уменьшить срок. Но освободить его не смогу. Сразу вам говорю, поэтому, чтобы не тратить деньги на меня, лучше воспользуйтесь услугами государственного правозащитника.

— Нет! Мне нужны вы. Сделайте все возможное. Это лишним не будет.

— Вера, поговорите с Даниловым. Возможно, получится договориться. Может сегодня он менее эмоционален. Пойдет на уступки. Если он заберет свое заявление, Давида могут освободить в тот же день. Думаю, вы сами это понимаете.

— Понимаю…

Я пришла домой, уставшая и разбитая. Хорошо, что родителей не было дома. Никто не будет задавать лишних вопросов.

Неужели, лучше согласиться на грязное предложение Данилова? Неужели нет другого выхода? Должен же быть этот чертов выход! Почему так?! Как я жить с этим буду? Как я смогу пойти на такой шаг? Кем я буду после этого? Это ведь измена! Меня саму предали таким способом и теперь я сижу здесь и осознаю, что могу быть такой же предательницей.

А Давид? Он не простит меня, не поймет.

А может пусть все идет своим чередом? Даже если его посадят, он сам в этом тоже виноват. Я ведь пыталась его остановить! Если бы тогда он послушал меня, а не повелся бы на провокации Данилова. Это не только моя вина. И теперь решение остается за мной. Нет! Не буду я жертвовать собой! Не таким методом. Я лучше дождусь Пуртова, сколько бы ему не дали. Мне кроме него никто не нужен.

Дура! Что я такое говорю? Из-за меня Давид так поступил, он защищал мою честь. А я? Разве могу я допустить, чтобы из-за меня он сидел в тюрьме? Что с ним будет, когда он выйдет? Кто примет его на работу с судимостью?

Я ни в ком не видела советчика в такой вопросе. Никому не могла довериться. Решение придется все равно принять: но какое?

Если я откажусь, то моя совесть будет чиста, я ни в чем не буду виновата. А Давид? Это эгоистично.

Звонок на мобильный. Это Данилов. Знает, что все мои мысли сейчас о спасении Давида и специально контролирует ситуацию.

— Что тебе нужно? — грубо спрашиваю его.

— И тебе привет, моя девочка! Хотел лишь сообщить тебе одну небольшую весточку: следователь Игнатьев, да-да, тот самый, который ведет дело твоего придурка, зять моего друга. Представляешь? Я попросил его не тянуть резину и сразу отправлять дело в суд, ведь отказываться от своих показаний я не буду? — нарочно спрашивает меня.

— Делай, что хочешь!

— Имено эти слова я мечтаю услышать от тебя, когда мы останемся наедине!

— Мечтай дальше! Я все сказала. И больше не звони мне!

С силой бросила телефон на пол, но он не сломался.

Звонок в дверь. Только бы не он! Я убью его, если это будет он. С силой распахнула дверь: вижу Гелю и Динку.

— Привеееетик! — хором крикнули они.

— Привет, девчонки, проходите, — мое настроение резко изменилось, когда я увидела своих подружек.

Я накрыла стол и мы сели пить чай.

— Ну как предсвадебная суета? Еще не передумала? — засмеялась Динка.

— Нет. Не передумала. Я люблю его.

— Понятно. Молодец. Ты всегда можешь рассчитывать на нас, правда, — сказала Геля.

— Спасибо большое, девочки, — я улыбнулась. Как же мне повезло с такими подругами.

— Тебя что-то беспокоит, давай, колись что случилось? — заметила Дина.

Я покраснела немного. Конечно, я ничего им не скажу.

— Скажите, вот смогли бы вы пойти ради любимого человека на какой-то отчаянный шаг? — спросила я.

— Что у тебя случилось? Он заставляет тебя сидеть дома? — Дина строго смотрит на меня.

— Нет, ну в общем-то, да, — вру на ходу.

— Я бы смогла! — неожиданно заявила Геля. — А что? Все любят кричать о своей любви, а как дело касается серьезных поступков, так сразу в кусты. Вер, тебе 28 лет, ты уже пожила для себя. Ничего страшного с тобой не произойдет, если ты больше часть жизни, будешь проводить дома. Главное — быть рядом с любимым.

Дина чуть не подавилась пирогом.

— Ну ты и сказанула. Понятное дело, что любовь превыше всего. Нужно жертвовать собой, делать какие-то поступки. Но в меру. Слышали такую фразу: в любви каждый сам за себя? А ведь правда. Нужно быть немного эгоистом.

Когда девочки уехали к себе, я снова осталась одна, но на этот раз ненадолго. Вскоре вернулись родители.

— Что ты там телепаешься?! Давай быстрее! — слышу голос мамы.

— Вот не любишь ты меня, Таисия, — отвечает ей папа, едва переводя дыхание.

Если он назвал её Таисией, значит очень на нее обижен. Во всех остальных случаях, папа называл маму Таичкой.

— Ты же знаешь, как тяжело мне поднимать тяжести, а все равно гоняешь по всему базару со своими сумками, — жаловался папа.

— У тебя всегда болит спина. Но можешь де ты хоть один раз помочь мне с покупками. Дочка замуж выходит со дня на день, а ты спину бережешь! А тебя я люблю, дурака старого, — громкий смех мамы заполнил всю квартиру.

— Когда любишь, то идешь на уступки, пытаешься помочь, иногда, даже, делаешь то, что не должен делать, лишь бы это было во благо любимого человека, — сказал он.

Они ушли на кухни и дальле продолжали свой спор, но я уже их не слушала. Последние слова папы заставили меня решиться на один поступок.

— Какие люди! — громко вскрикнул Данилов, увидев меня на пороге своей квартиры.

— Я согласна. Только помоги освободить Давида, — отвечаю ему слабым голосом, стоя с опущенной головой и краснея от стыда.

— Заходи, — предложил он.

Его квартира, обставленная дорогой мебелью, картинами и предметами интерьера, все равно казалась неуютной. В гостиной был накрыт стол: красное вино, фрукты, приборы, бокалы и даже тарелки.

Он знал, что я приду! Специально подготовился.

— Почему ты без народного платья? — спросил он.

— Это важно? — начинаю нервничать.

— Да. Важно. Надень вот это, — подает мне какое-то наряд красного цвета. — Я уверен, на тебе это платье будет сидеть сногсшибательно.

— Хорошо.

Я все еще не понимаю, что происходит. Но покорно выполняю его просьбу. Он отвел меня в спальню, чтобы я могла там переодеться.

— Думаю, пяти минут тебе вполне хватить. Не заставляй меня долго ждать.

Он вышел, прикрыв за собой дверь. Я судорожно начала снимать с себя одежду. Платье и правда оказалось шикарным. Такое я точно никогда не надевала. Оно так идеально подчеркивало мою фигуру, а откровенное декольте добавило моему образу еще больше раскованности. В другой ситуации, я бы прыгала от счастья, что у меня такой притягательный вид. Это так сильно подняло мою самооценку. Всего лишь красивое платье. Но не сейчас. Я пришла сюда, как дешевая проститутка. Выполняю прихоти Данилова. Я ненавижу его всем сердцем, но придется переступить через свою обиду и отдаться ему.

— Вера! — слышу его голос. Он начинает нервничать. Нужно выходить.

Глава 13

Я вошла в гостиную. Неуверенно подхожу к Данилову. Он смотрел на меня, не отрывая взгляда.

— Уау! Ты… Ты потрясающая! — воскликнул он, отодвигая мне стул.

Я молча села за стол.

— Ты сама не знаешь себе цену, Вера! И этот, твой женишок не знает.

— Нет смысла доказывать обратное. Я промолчу, — нервно отвечаю ему.

— Давай выпьем? — не дожидаясь моего согласия, он наполнил бокалы красным вином. — За нашу судьбоносную встречу! — поднял бокал вверх и залпом выпил вино.

Я тоже выпила немного.

— Кто я для тебя? А? — улыбаясь, спросил он. — Негодяй? Ублюдок? Тварь конченная? — громко засмеялся Данилов.

Я продолжаю молчать.

— Можешь называть такими словами меня, когда я буду тебя наказывать, — нагло улыбается.

— Ты мне противен!

— А ты мне, нет. Ты для меня, как ангел. Ты нежность и сексуальность. Только в тебе я вижу свою жену, мать моих детей. В тебя невозможно не влюбиться. Помнишь, ты так сильно понравилась моим родственникам.

— Ты точно поможешь освободить Пуртова? — строго спрашиваю.

— Завтра будет порхать на свободе. Ты знаешь, что оба раза, когда он меня избивал, я нарочно не защищался. Лучше быть хитрее, зато смотри, как это пригодилось! Никогда не нужно поддаваться эмоциям.

— У меня нет слов…

— А у меня есть. Как раз хотел поговорить с тобой, но если ты жаждешь поскорее оказаться в моих объятиях, тогда давай прервемся.

— Нет-нет. Можем поговорить, — быстро отвечаю.

— Но при всем то, что ты такая вот хорошая, красивая. Есть в тебе один недостаток, — продолжал он.

— И какой же?

— Ты — полная дура.

— Спасибо.

— Ты думаешь, я это сказал просто так, чтобы задеть тебя. Тебя ведь это задело? Но нет. Это правда. Какой надо быть дурой, чтобы поверить, что мужик тебе не изменяет?! Ты правда поверила, что помада и трусики в его джинсах — это его личная инсценировка, чтобы заставить тебя ревновать? Ты же итак его ревновала к Лике, неужели не видела, что это ему не нравится. А теперь логический вопрос: зачем ему твоя ревность, если он не любит, когда ты ревнуешь?

Я смотрю на него с широко раскрытыми глазами.

— Так вот, о чем это я? Ах, да! Мне то, как мужику, давно понятно, что твой хахаль шатался по стрипклубам, там-то ему и положили в карман женские трусишки и там-то его поцеловали, да так, что остались следы. Ну ты сама все видела.

— Что ты несешь?! — кричу я.

— Правду. И ты всегда выбираешь себе таких придурков. Тебе изменяют и врут, а ты их спасать готова. Я в шоке. И в огонь и в воду. И все ради кого? Ради предателя? Не спрашивай, откуда я все это знаю, важно лишь то, что это правда. Понимаешь?

— Я на твои провокации не поведусь. Зачем ты это мне говоришь? Думаешь, я поверю?

— Измена — это лишь малая часть того дерьма, которое тебе оставил твой благоверный, — Данилов откинулся на стул.

— Да? Что ты там еще придумал? И для чего? Я пришла сюда, чтобы ты смог удовлетворить свои похотливые желания. Я делаю это не просто так! Ты же знаешь. Зачем весь этот цирк?

— Хорошо. Мы вернемся к этому чуть позже. Ради чего я это делаю? Да потому что люблю тебя, ты запала мне в душу. И я хочу освободить тебя от этого придурка.

— А кто тогда ты?

— Зато я не прячу свое истинное лицо под маской фальшивого благородства.

Я не могла поверить в то, что он мне говорит. Чувствовала что-то неладное. Может он это делает специально?

— Ты не имеешь права никого судить! Даже если он мне изменял, то это было давно. Он так больше не поступит. Мы с ним многое прошли вместе, а ты врываешься в наши отношения, как танк.

Я злилась. И не только на Данилова. Узнать об изменах любимого не так уж приятно. Но без доказательств, окончательно поверить я не смогу.

— Чтобы ты сейчас ни сказал, не поверю ни одному слову, — твердо заявляю я.

— Ах, вот как? Тогда, давай кино посмотрим? — он подвинул стул ко мне, достал телефон.

— Неужели, ты настолько жесток, что хочешь показать мне видео, где Давид с другой девушкой? — страх пробирает меня изнутри.

— Что ты? Откуда у меня такие видео? — он засмеялся. — Но ты права, я хочу позвать тебе одно видео и Давид там в главных ролях.

Данилов включил видео, ничего не было слышно. Я увидела только Давида, сидящего за столом в камере. Это был разговор с его адвокатом. Как раз в тот момент, я ждала его на улице.

Давида было плохо видно, камера постоянно сдвигалась, вероятно, что Пуртов не догадывался о том, что его снимают.

Я внимательно и настороженно смотрела на него.

Данилов добавил звук и вот что там было слышно:

— Вам грозит от пяти лет строгого режима, господин Пуртов, — голос адвоката за кадром.

— Вы серьезно?! — Давид заметно нервничает.

— А как вы хотели? Нанесение тяжких телесных… Это вам не шутки. Тем более, вторичное покушение на потерпевшего. Прокурор медлить не станет, да и судьба вынесет приговор ща пять минут. Для них это — плевое дело.

— Давай, я извинюсь перед этим уродом, если это как-то поможет, — говорит Давид.

— У него другое условие.

— И какое? Не томите!

— Он готов помочь вам с освобождением, но взамен, простите, ему нужна одна ночь с Верой.

Пуртов молчит. Сжал кулаки. С минуту молчал. Но вдруг, заговорил:

— Как же так? Неужели нет другого выхода?

— Нет.

— Но Вера никогда не пойдет на это. Она не такая.

— Может и согласиться, просто будет переживать за то, как вы на это отреагируете.

— Конечно, мне будет неприятно. Но… — Давид начал мотать головой. — Знаете, в данном случае это будет не измена, а вынужденная мера. Я не могу здесь находится так долго, мне уже под сорок. Я все потеряю. Не смотрите на меня так, вы просто не представляете, как тяжело мне сейчас.

Я смотрела и не могла поверить в то, что увидела. И это говорил он? Мой любимый? Вот так легко он готов был поплатиться мною за свою свободу. В глазах стояли слезы, а в горле образовался тяжелый ком. Я держалась, чтобы не заплакать, не хотела показывать Данилову свои эмоции. Ведь он только этого и ждет.

— Прости. Вышло очень жестоко. Но как есть, — он включил видеозапись.

— Я это заслужила, наверное, — смахиваю слезы, которые без моей воли скатываются по щекам одна за другой.

— Вставай! — скомандовал Данилов.

— Зачем? — испуганно смотрю на него.

— Тебе нужно отдохнуть и расслабиться.

Я подумала, что он потащит меня в спальню. Но он взял меня за руки и вывел на улицу.

— Поехали, отвезу тебя домой.

— И все? — до сих пор не могу понять, что произошло.

— И все. Завтра твоего женишка выпустят. Я не писал никого заявления. Его задержали потому что он первым напал на меня. Но я изначально ничего не писал. Мы со следаком и адвокатом, разыграли этот спектакль, чтобы ты во второй раз не допустила ошибку. Чтоб ты не вышла замуж этого типа.

Полпути в машине мы оба молчали. Я думала о Давиде, о его словах. Завтра он будет свободен не только от тюрьмы, но и от меня.

— Не думала, что скажу тебе это, но, спасибо, — неожиданно для самой себя, сказала я.

— Могу я рассчитывать, что однажды, неважно когда, хоть через пятнадцать лет, ты позвонишь мне и предложишь вместе покататься на роликах? — спросил он, улыбаясь.

— Нет! И не мечтай. И вообще, почему покататься на роликах?

— Люблю. Ярким солнечным днем или в теплый вечер выйти в парк и гонять на роликах допоздна.

— Понятно.

— И мне понятно, что тебе сейчас не до меня. Но все же.

— Ты думаешь, после того, что я узнала, я могу думать о свидании? Мне нужно время, чтобы разобраться с…

— Да че там разбираться?! Ты точно дура. Тебе уже на блюдечке принесли доказательство того, что твой хахаль придурок, а ты еще разбираться собралась? Пффф. Делай, что хочешь. Вас, баб, хрен понять.

— Останови машину. Я выйду! — разозлилась я.

— Не строй из себя обиженную. Это я обиженный. Мог бы тебе ничего не показывать и сейчас бы ты уже была в моих руках. Но я… Ай, ладно. Забыли. Никуда выходить не надо, я почти у твоего дома.

Странные чувства у меня были к Данилову. С одной стороны, я ненавижу вас идиот его, с другой, была поражена его отношением к себе и поступком. Но именно сейчас мне хотелось поскорее остаться наедине.

Проснулась от того, что кто-то открыл шторы в моей комнате. Это была мама.

— Что ты за человек? Не ну ты глянь на нее! Мы с отцом забыли про отдых, потому что свадьба у кого-то. Давай, вставай. На регистрацию опоздаешь, без мужа останешься, — крикнула она.

Как мне не хотелось все им рассказать. Снова начнутся охи — вздохи. Не поймут они меня, даже если им расскажу все, как есть. Для них я буду виноватой.

— Мам, зачем ты позвала столько людей?! Неужели без этого никак не обойтись? — негодую вслух. Все родственники будут в курсе, точнее уже в курсе, что я выхожу замуж. Знали бы они, что я снова осталась без мужа.

— Доча, ну что ты ругаешься? Ну позвали и что? Такая радость, хочется чтоб хорошо отметили.

— Ясно.

— Регистрация через два часа. Скорее одевайся.

— А что надеть? — внутри меня всё трясется. Я представила, как все увидят, что жениха нет, какой позор польется на моих родителей. Но я слишком сильно боялась, поэтому не могла им сразу все рассказать. Будь, что будет. Я не хочу ничего решать.

— Доча, ну что с тобой? Свадебное платье надевай. Щас поедем на папиной машине. Остальные уже ждут у ЗАГСа.

"Это конец", — подумала я.

Кто-то звонит. Неизвестный номер.

— Алло? Кто это?

— Вера, привет. Это я, Давид.

Холод покрыл меня с головы до ног.

— Привет. Как ты? — не знаю, о чем с ним говорить.

— Я в порядке. Представляешь, меня сегодня уже выпустят. К сожалению, только вечером. На регистрацию я не успею. Я выйду и договорюсь с работниками ЗАГСа, чтобы они поженились нас завтра. Хорошо? — спрашивает торопливо.

— Хорошо.

Отвечаю ему сухо, но, кажется, он ни о чем не догадывается.

— Вер, я не могу больше говорить, сегодня увидимся. Целую.

— Пока, — тихо говорю ему и сбрасываю звонок.

Он хочет поменять дату регистрации и ему даже не интересно, что я, скажу гостям, которые придут сегодня.

Стоп! Он же знает, что его отпустят, только если я пересплю с Даниловым! И он, наверное, думает, что у нас уже все случилось это ночью. А я надеялась, что это видео окажется монтажем. Ему все равно, как я пришла все это ради него. Не глупый он же человек, понимает, что прост так никого не выпускает, тем более в его случае.

Так. С ним все понятно. Но что делать со свадьбой? С минуты на минуту регистрация. Что я скажу родителям? Они не простят мне такого позора.

Неожиданно ко мне приехала Лика.

— Вера, я рада за вас с Давидом. Сожалею, что так случилось с вашим малышом. Но у тебя еще все впереди, все наладится, — сказала она, глядя мне в глаза и держа меня за руку.

Мы остались одни в комнате.

— Лика, свадьбы не будет! — я не смогла сдерживать себя и заплакала.

Она посмотрела на меня испуганно.

— А ну-ка, выкладывай, что у вас здесь произошло? Он обидел тебя?!

Я рассказала ей все, как есть. Никому не говорила, а ей доверилась. В этот раз делить нам некого.

Глава 14 Финальная

— Вот скотина! — Лика не могла сидеть. Ходила из стороны в сторону. — Что думаешь делать?

— Ни-че-го. Пусть все будет, как будет.

— Да как так? А свадьба?

— Не будет судьбы. Пусть все думают, что жених передумал и бросил невесту у алтаря.

— Все будет хорошо. Не переживай. Я это точно могу сказать. Помнишь, как сильно я страдала по Пуртову? Я это пережила, ты тоже переживешь.

— Ты кого-то встретила? — подмигивая ей.

— Догадливая, — улыбается. — Познакомилась с такииииим парнем.

— Уау! Я рада за тебя! Надеюсь, ты будешь с ним счастлива. А где вы познакомились?

— В парке. Я сделала своей постоянной привычкой, бегать по утрам. В один из таких дней мы и встретились. Теперь бегаем вдвоем, — она снова улыбнулась. — О свадьбе Говорить рано, конечно, пока дальше поцелуев дело не зашло.

— Все равно, будь счастлива, — обнимаю ее.

В комнату вошла мама:

— Что вы там возитесь? Пора выезжать в ЗАГС! Регистрация через час! Вера, не стой, как истукан! Собирайся. Жених, надеюсь, в курсе, что у него сегодня свадьба? А то будет, как в том кино, ахаха! — засмеялась мама.

— В курсе. Мы идем, — с дрожью в голосе отвечаю я.

Мама вышла, захлопнув дверь.

— Лика, помоги мне надеть свадебное платье.

— Ты что делаешь?! Давай, скажи им все, как есть, — смотрит на меня с выпученными глазами.

— Не могу. Помоги уже, через час нужно быть в ЗАГСе, ты же сама все слышала.

— Хорошо. Подними ногу, — говорит Лика, просовывая платье через ноги. — Твоей маме сложно возразить.

— Это точно.

Черед полчаса мы все уже были на месте.

Лика поехала вместе с нами. Геля, Динка и Маринка уже стояли у входа, нарядные и довольные.

— Мои дорогие! После регистрации едем в ресторан, будем отмечать. Так что не расходитесь, — обращается мама к гостям.

Я стала дышать чаще обычного. Волнение сложно скрывать

Я и Лика знаем, чем все это закончится. И от этого становится еще тяжелее.

— Доченька, не волнуйся, мы всегда рядом, — папа взял меня за руку.

— Спасибо, папуль, — целую его в щеку.

— Если что, ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку.

— Пап, хочу признаться, свадьбы не… — не успеваю договорить, как меня прерывает какая-то женщина, вышедшая на улицу:

— Давид и Вера! Проходим для регистрации брака!

Все смотрят на меня, ожидая моих действий. Меня, словно кипятком ошпарили. Стою, не двигаясь.

— Давид и Вера здесь? — нервно повторилась регистраторша.

— Вера! Где жених-то?! — крикнула мама.

— А вот и я! Прошу прощения! Пробки, будь они не ладно, — послышался мужской голос.

Все, включая меня, повернулись назад.

Это был Данилов. В черном костюме с цветочком на пиджаке, сияющий, как чистая монета.

Он быстро подошел ко мне и взял под руку.

— Ты??? Но как??? — я нахожусь в полном недоумении.

— Тебя сейчас это волнует? Идем, нас ждут. Помнишь, когда-то тебе пришлось играть роль моей невесты. Тогда мне это было необходимо, а теперь моя очередь, выручать тебя. В конце концов, это всего лишь роспись. Потом разведемся. Делов-то, — шепчет мне на ухо.

Я промолчала. Просто шла за ним. Он был моим спасением. Но как он догадался? Как узнал, что у меня проблема?

Лика! Ну тогда все понятно. Я строго посмотрела на нее, а она хихикнула и отправила мне воздушный поцелуй.

С одной стороны я злилась на них обоих, с другой, понимала, что так будет лучше. У меня словно камень с души упал.

Регистрация прошла торжественно и волнительно. По крайней мере для меня точно. Я понимала, что это всего лишь фикция, но мне это нравилось. Я совершенно забыла про Пуртова.

С гостями мы поехали в ресторан. Там также веселились и плясали. Гости были довольны, родители счастливы. Сколько пожелания мы с Даниловым услышали. Я видела, как ему было неловко, но приятно. И все-таки он влюблен в меня. Весь день я чувствовала его пронзительный взгляд на себе. Стоит отметить, что он не позволял себе лишнего, хотя мог бы. Ведь это в его стиле. Когда нужно было поцеловать невесту, он слегка коснулся моих губ. Гости сочли это за уважение перед старшими, мол мы стесняемся показывать свои чувства.

Наконец, вечер стал заканчиваться. Мы очень сильно устали. Гости стали расходиться. Даже родители уехали домой отдыхать.

— Я вызову нам такси, чтобы не вызывать подозрений. Сначала отвезем тебя домой, а потом я к себе поеду, — предложил мой, теперь уже жених.

— Хорошо. Я пока выйду, душно здесь, — пожаловалась я.

Я вышла на улицу. Темно совсем. Звезды на небе. Свежий воздух. Хорошо. Вдохнула глоток воздуха и медленно выдохнула.

— Вера! — передо мной, словно вырос, Пуртов.

— Ты?! — испуганно спрашиваю.

— А ты кого ожидала увидеть? А ты молодец, шустрая! А я, дурак, думал на хорошей девушке женюсь, даже детишек захотел. А ты? Вот что значит твоя любовь? Пока я в КПЗ сидел, ты уже и переспать успела с другим мужиком, и замуж за него выйти? Не ожидал, не ожидал, — смотрит на меня злобно.

— Тебя освободили? Я рада, — отвечаю с трудом.

— Ага, вижу я твою радость. Так рада, что стоишь передо мной в образе невесты. Кто ты после этого?! А я скажу тебе, кто ты. Шалава!!!

— Ах, вот как. Хорошо. Скажи пожалуйста, откуда ты знаешь, что я успела переспать с другим мужиком? — смотрю на него, не отрывая глаз.

— В смысле откуда? Ну а… Посмотри на себя, ты вышла замуж, явно уже успела переспать, — выкрутился он.

— Ясно. Давид, я все про тебя знаю. Я долго думала, долго представляла наш с тобоц разговор. А сейчас я не хочу ни разговаривать с тобой, ни тем более выяснять отношения. С тобой я больше никогда не буду. Поэтому, давай-ка ты лучше уйдешь? Бессмысленно нам о чем-то говорить, да и незачем.

— Ты все про меня знаешь? Окей. Да я спал с другими бабами. И что? Я — мужик. Инстинкты никуда не деть. Честно, с Ликой не спал, хотя первое время она приставала. А знаешь, почему?

— Не интересно.

— Вот и мне было с ней уже не интересно. Мне хотелось нового тела. Ты прекрасна в постели, но всегда кто-то будет лучше. Почему ты считаешь себя особенной? Радовалась бы, что я вообще тебя внимание обратил.

— Зачем ты женится захотел? Это ведь нарушило твою свободу!

— Годы идут. Мне уже почти сорок. Нужен наследник, жена, которая бы мне готовила, стирала и так далее. А на свободе моей это бы никак не отразилось, поверь, все изменяют. И твой новый муж тоже будет тебе изменять, поверь. Кстати, кто этот счастливец?! — Давид громко засмеялся.

— Я — этот счастливец! — вышел Данилов.

Пуртов от неожиданности вытаращила глаза и первое время не мог поверить в происходящее.

— Вера, ты вышла замуж за него? Ты… — заикаясь произнес Давид.

Данилов подошел ко мне, снял свой пиджак и надел на мои плечи. Я почувствовала тепло, а ведь было холодно.

— Давид, прощай, — тихо шепчу, а слезы предательски текут.

— Пошли. Машина ждет, — сказал Данилов.

— Ты тварь, Вера! Ты никогда не будешь счастливой! А тебе, придурок, очень повезло с женушкой и не жди от неё потомства: она либо не сможет родить, либо у нее случится выкидыш! — кричит Пуртов нам в спину.

— Постой здесь! — Данилов прислонил меня к машине и направился к Пуртову.

— Остановись, Вадим! — пытаюсь остановить его.

— Серьезно?! Ты хочешь мне навалять? Плохая идея, я тебе два раза это уже доказывал, — Давид стал в стойку и направил кулаки в сторону противника.

Но Данилов шел напролом и одним ударом повалил Пуртова. Тот вскочил и схватил его за ноги. Но и здесь Данилов ловко увернулся и два раза ударил Пуртова в живот. Кажется, тот не ожидал такого исхода.

— Лежи здесь, пока я не уеду. А до тех пор, подумай о том, какую женщину ты только что потерял! — громко сказал Данилов, нависая над соперником. Постоял так с минуту, сверля его глазами, а потом плюнул на него и пошел к машине.

— Вера! Вера! Прости, я люблю тебя! Не уезжай! — кричит мне Давид.

— Пуртов, я не люблю тебя! — отвечаю ему и быстро сажусь в такси.

Едем в полнейшей тишине.

Вадим сел рядом со мной на заднее сиденье.

— Плачешь, потому что все еще любишь его, — спросил он, наконец.

— Нет. Не люблю. Плачу от этого невеселого момента. От разочарования. От боли, которая пройдет очень быстро, — вытираю слезы и улыбаюсь, как сумасшедшая.

— Понятно, — он отвернулся.

— Спасибо тебе.

— Я, конечно, буду ужасным наглецом, но может ты согласишься пойти со мной на свидание?

— Нет, — резко отвечаю.

— Жаль, — ответил он с грустью.

— Завтра я иду в парк с одним ужасным наглецом кататься на роликах, — улыбаюсь ему.

— Ты помнишь об этом? — он улыбнулся в ответ.

Прошло пять лет.

— Вера! Вера! — кто-то кричит под окнами.

Встаю, еле открывая глаза.

— Что ты делаешь здесь в такую рань? — едва отвечаю Вадиму.

— Покажи близнецов!

— Они спят. Меня сегодня выписывают, зачем ты пришел, да еще в шесть утра? — смеюсь.

— Не мог уснуть, очень хотел к вам.

— А как же Сашенька?

— Не переживай, не бросил я дочку нашу. У бабушки она сегодня. Я тебя люблю! — Вадим смотрит на меня, а в глазах слезы счастья.

Это было прекрасное утро. Два дня назад я приехала в этот роддом. Мучалась пятнадцать, часов, прежде чем родила для любимого двоих сыновей, к тому же близнецов. А ведь мы нарочно просили врача не говорить нам пол ребенка. Мы даже не знали, что будут близнецы. Четыре года назад у нас появилась Сашенька. Наша маленькая принцесса, любимица бабушек и дедушек. А теперь мы счастливые родили трех малышей.

— Господи, как же я счастлива. Спасибо, — шепчу я, глядя на своих маленьких ангелочков.