Пылкая страсть

Глава 25

Стивен вышел на улицу в мрачном настроении. Ему никак не удавалось поладить с Патрицией. Давно было пора с ней переспать. По крайней мере тогда он бы чувствовал себя по-другому. Она мучила его с самой первой встречи.

Он ее любил и хотел быть с ней всегда. Но сейчас не время для того, чтобы соединить с ней свою жизнь, ведь Америка на грани войны. Том сделал глупость, женившись на Барбаре. Что, если его, Стивена, убьют или он вернется искалеченным? Это не для Патриции. Лучше ей не связывать себя никакими обязательствами, чем потом всю жизнь горевать.

Стивен вошел в таверну, обычно посещаемую английскими купцами и моряками. Держал ее Мэтью Гроггинз, отставной капитан, лишившийся ноги в сражении с испанским кораблем близ Гибралтара.

В таверне царило шумное веселье. Стивен подошел к Гроггинзу, стоявшему на одной ноге за стойкой. Его деревянный протез лежал рядом.

— Я ищу капитана «Бетси».

Мэтью Гроггинз с любопытством посмотрел на него.

— Зачем?

— У меня к нему дело, — сказал Стивен.

Гроггинз указал своей деревянной ногой на стол, за которым было особенно шумно. Двое мужчин мерились силой. Один из них, огромный, волосатый как медведь, казалось, не имел себе равных. Другой, напротив, был небольшого роста, жилистый. На его голове лихо сидел шотландский берет, а рыжеватые волосы были собраны в аккуратную косичку.

— Вон тот, в берете, — сказал Гроггинз.

Стивен небрежно подошел к столу и присоединился к болельщикам, которые криками подбадривали борющихся. На соперников делались безумные ставки. Стивен внимательно изучал шотландца. Темно-карие глаза капитана неотрывно смотрели прямо в лицо соперника. Несмотря на разницу в объемах фигуры, Стивен проникся уверенностью в победе шотландца и немедленно сделал на него ставку в пять фунтов.

Минут через десять шотландец прижал руку соперника к столу, и исход борьбы был решен.

Капитан добродушно похлопал своего противника по спине и заказал ему выпивку. Собравшиеся вокруг стола расходились, и Стивен воспользовался случаем.

— Капитан, мне известно, что вы — хозяин «Бетси». А я — Стивен Керкленд с «Либерти». Я был бы очень вам признателен, если бы вы уделили мне несколько минут.

— Конечно, капитан. Садитесь, — ответил молодой шотландец приятным низким голосом. Он был весьма вежлив, но осторожен.

Стивен решил, что ему, вероятно, лет двадцать пять — двадцать шесть, не более двадцати семи. Выражение его загорелого лица было энергичным, и казалось, он с трудом сдерживал себя, несмотря на спокойные, даже изысканные манеры.

Стивен решил выложить все начистоту.

— Капитан, я знаю, что ваш корабль вскоре отходит в Виргинию.

— У вас верные сведения, капитан Керкленд. Я отплываю завтра с утренним приливом.

— Так скоро? — разочарованно сказал Стивен. Капитан внимательно на него смотрел и ждал с вежливой сдержанностью.

— У меня есть две пассажирки, которых надо отправить в Уильямсберг. Может быть, на вашем корабле найдется для них место?

— Это можно легко устроить. Но как я уже сказал, капитан, это мой последний вечер на Ямайке. Завтра мы снимаемся с якоря.

— К сожалению, одной из женщин сейчас нет в Кингстоне, — с горечью сказал Стивен.

— Тогда, боюсь, я не смогу быть вам полезен, капитан. А другая пассажирка?

— Думаю, будет разумнее не разлучать женщин. Благодарю вас.

Шотландец встал, чтобы пожать руку Стивену, и тот с удивлением обнаружил, что ростом он совсем невысок, но от него веяло необычайной силой, поэтому Стивен ожидал, что со стула поднимется гигант.

— Поскольку я не смог оказать вам услугу, разрешите по крайней мере угостить вас выпивкой, капитан.

Через некоторое время мужчины болтали друг с другом как старые друзья.

— Знаешь, я тоже виргинец, — признался шотландец. — Уже с прошлого года.

— Но ведь «Бетси» пришла из Лондона. Шотландец кивнул.

— Тем не менее я терпеть не могу Англию, капитан. Покинув Виргинию, я намеревался отправиться во Францию. В Париже я найду то, что мне нужно.

— О, понимаю. На этом настаивает твоя жена? — усмехнулся Стивен. Было ясно, что здесь замешана женщина.

— Я не женат, капитан. Дело в том, что я хочу завести любовницу. — Его карие глаза озорно блеснули. — Я пытаюсь выучить французский, хотя знаю, что это гораздо тяжелее, чем найти подружку-француженку.

Стивен громко рассмеялся:

— Хорошее дело, капитан, но, судя по моему опыту, боюсь, что выражения, которые ты выучишь, на корабле не пригодятся.

Во время этого разговора Стивен не переставал испытывать желание повидать Патрицию и вскоре распрощался с дружелюбным шотландцем.

Ноги сами несли Стивена в гостиницу. Надо сообщить Патриции новость, если, конечно, она захочет с ним говорить!

На самом деле он был рад, что она останется на «Либерти». Несмотря на беспокойство за ее безопасность, ему не хотелось с ней разлучаться. Глупо, конечно, но он влюблен. «О Боже! Как мне нужна эта женщина!» — подумал он с тоской. Хотя они постоянно спорили и препирались, он знал, что она тоже его любит.

«Черт побери! — усмехнулся он. — Зачем себя обманывать? Она мне нужна как воздух».

Стивен бегом поднялся по лестнице, чтобы поскорее ее увидеть. Он чувствовал, как кровь шумит у него в ушах, как часто бьется от волнения сердце. Сегодня Патриция будет ему принадлежать… и все последующие ночи тоже. Долгому ожиданию пришел конец.

Стивен постучал в дверь.

— Тори, позволь мне войти! Я должен с тобой поговорить.

Не услышав ответа, он повернул ручку, и, к его удивлению, дверь открылась. Стивен вошел в темную комнату.

Спеша вверх по лестнице, чтобы поскорее уйти от Стивена, Патриция смахнула слезу. Все кончено. Она больше не вынесет. Ей хотелось побыстрее покинуть остров с ближайшим кораблем. Она снова обманулась в своих надеждах. Но теперь уже в последний раз. Никогда больше она не проявит слабости! Слава Богу, она устояла перед чарами Стивена, иначе стала бы просто очередной его победой и он отделался бы от нее перед разлукой лишь прощальным поцелуем.

Патриция продолжала утирать слезы, войдя в свой номер, и без сил упала на кровать. Надо держаться, несмотря ни на что, твердила она себе, уставившись на балдахин над кроватью. Это последние слезы, которые она пролила по Стивену Керкленду. Теперь уж она себе не позволит снова попасть под его обманчивое обаяние. Если он когда-либо появится в Бостоне, она не захочет его видеть. Игра окончена.

С самого начала она знала, что опасно связываться со Стивеном, предчувствовала, что в конце концов останется одна с разбитым сердцем.

Она лежала, мысленно переживая каждую минуту их общения, вспоминала его страстные поцелуи и ласки.

О Боже, почему ее рассудок уступил чувствам? Почему она не может приказать себе его забыть?

Будь она более здравомыслящей, не было бы необходимости избавляться от воспоминаний. Ничего, долгое путешествие домой сделает свое дело. В отсутствие Стивена она не будет испытывать соблазна. Прежде искушение всегда брало верх. Едва уловимый запах его туалетной воды или его отдаленный мягкий смех, широкоплечая фигура на палубе или задумчивый взгляд, когда они случайно сталкивались где-нибудь на корабле, — все вызывало в ней желание.

Но она постарается все забыть!

Патриция полежала еще немного, стараясь укрепить себя в своем решении, затем встала и зажгла свечу. Она сняла платье и сбросила его на пол. Оставшись в одной сорочке, она подошла к шкафу, чтобы надеть халат.

Ее внимание привлекла ручка двери, которая медленно поворачивалась, а затем взгляд переместился на засов. Она поняла с ужасом, что не задвинула его, и теперь наблюдала, как дверь медленно открывалась.

Патриция открыла рот, чтобы закричать, но крик застыл в ее горле при виде двух призраков, проскользнувших в комнату.

Франко Лауретти держал в руке огромный нож, острое лезвие которого блестело при свете свечи. Подобно змее, свернувшейся в кольцо и готовой нанести удар, он словно загипнотизировал Патрицию, угрожая ей ножом, чтобы она молчала.

Незваный гость был самим воплощением дьявола, и Патриция задрожала.

— Добрый вечер, мадам, — сказал Лауретти со злобной усмешкой.

Он был всего на несколько дюймов выше Патриции. На его смуглом рябом лице красовался шрам через всю щеку до угла рта. Он стягивал кожу, создавая впечатление непрестанной усмешки, а блеск черных глаз придавал ему еще более зловещий вид.

— Что вам угодно? — с трудом выговорила Патриция в страхе.

— Если хочешь жить, дорогуша, советую помалкивать. Он кивнул своему помощнику, и в комнату вошел Билли Вонг.

— Эй, парень, так ты гораздо привлекательнее, — сказал Билли Вонг осклабившись. — Почему же ты раньше не признался старому Билли, что на самом деле являешься такой смазливой девчонкой? — Он двинулся к ней.

Патриция попятилась назад.

— Не прикасайтесь ко мне! — предупредила она вне себя от ужаса.

— Вот что, милашка, не дури и не вздумай кричать, иначе я перережу твое прелестное горлышко, — предупредил Лауретти. — Свяжи ее, Билли, и заткни рот, — приказал он.

Патриция уже пришла в себя после оцепенения и попыталась кричать, но Билли Вонг набросился на нее и зажал ладонью рот. Она сопротивлялась, и Лауретти пришел на помощь китайцу. Француз связал ей руки за спиной, а Билли Вонг схватил ее шарф и сунул ей в рот кляп. Он поднял ее и со злобным смехом повалил на кровать. Она попыталась скатиться на пол, но Вонг схватил ее и вернул назад.

— Свяжи ей лодыжки, — резко сказал Лауретти.

— Не раньше, чем я позабавлюсь с ней, приятель, — заявил Билли Вонг.

— Болван! — прорычал Лауретти. — Что, если Керкленд вернется? Мы должны переправить ее на мой корабль до его возвращения.

— Хочешь приберечь ее для себя, приятель? Я заполучу ее сейчас или пошлю все к черту, — настаивал Вонг, — Ладно, только поторопись, — раздраженно проворчал Лауретти. Он пожалел, что связался с китайцем, однако тот был ему необходим на случай, если Керкленд его перехватит, прежде чем он успеет добраться до своего корабля.

Девушка сжалась от страха, когда Вонг залез к ней на постель. Его глазки превратились в узкие щелочки, когда он распустил шнурок ее сорочки и дотронулся до груди.

— О, как хороши твои яблочки, малышка. Как раз для старого Билли. А на вкус они так же приятны, как на ощупь?

Патриция извивалась и пыталась сбросить с себя негодяя, но это доставляло ему еще большее удовольствие.

— Значит, ты хочешь, чтобы Билли на тебе поскакал, красотка? — засмеялся он.

— Давай кончай, пора убираться отсюда, — резко сказал Лауретти. — Ты тянешь, будто впереди у нас целая ночь.

— Ладно, держи ее за ноги, — сказал Вонг.

Он слез с Патриции, и Лауретти схватил ее за лодыжки, а Вонг уже снимал с себя штаны. Он удивленно обернулся, услышав неожиданный стук в дверь.

— Тори, ты позволишь мне войти? Я должен с тобой поговорить, — раздался голос Стивена Керкленда.

— Проклятие! — прошипел Лауретти. — Что я тебе сказал?

Комната погрузилась в темноту, так как Лауретти задул свечу и сжал в руке тяжелый металлический подсвечник. Он подкрался к двери и занес его над головой. Дверь медленно открылась, и едва Стивен вошел в комнату, как Лауретти обрушил на его голову тяжелый удар.