Пышка для Бешеного (СИ)

Глава 13

— Адель, ты уже вернулась? Еду хоть принесла? — Док удивленно обернулся.

— Я принес, — за женщиной в кабинет зашел Расул. Его выражение лица не предвещало ничего хорошего. Однако в его руках был контейнер с едой, который он тут же сунул не под нос.

Я опасалась кушать, вдруг снова вырвет? Хоть и в желудке уже поселилась стая волков, воющая на луну.

— Ешь давай, хуже уже точно не будет. Только не торопись, — посоветовал врач.

Я тут же открыла контейнер, взяла вилку, которая была прикреплена к крышке, и начала ковыряться в овощном рагу.

Атмосфера была напряженная. Было прекрасно понятно, что Расул заявился сюда не просто так.

— Что планируете делать? — Расул сложил на груди руки и оперся спиной на шкаф, посматривая в мою сторону.

Мне же было никакого дела до происходящего вокруг. Я не ела почти неделю. Все мысли были сейчас только о том, какая божественная еда на вкус, и какой я дурой была, когда решила поголодать.

Ради Павла? Скажи мне Адель раньше, что он отказался со мной быть, я бы и не стала голодать.

Мне было без разницы, что они там придумают. Однако, я точно знала, что ребенка я сохраню. Буду биться до последнего. Даже если он не нужен Бешеному. Это мой ребенок. Я отдам ему всю свою любовь, которой я была обделена на протяжении всей своей жизни.

— Ты про что? — включил дурака местный врач.

— Ой, не еби-ка мне голову, Док. Адель мне рассказала.

Док побледнел и кинул вопросительный взгляд на Адель.

— Ну так что делать будем? — ещё раз задал вопрос Расул.

Я безэмоционально продолжала ковыряться в еде, наблюдая за сценой, возникшей перед моими глазами. То ли гормоны начали работать в пользу организма, то ли я настолько была истощена, что не было сил испытывать какие-либо эмоции.

— Мы пока что сами не знаем, — подала голос Адель. Когда она уходила, то была не такой напуганной. Хотя, о чем я. Один вид Расула может напугать до чертиков.

— Ребят, вам всем очень повезло, то у меня на крайняк есть… — Расул достал из кармана таблетку, — маленький помощник при незапланированной беременности. Дашь ей одну пилюлю, и в сечении суток плода как не бывало, — мужчина протянул “лекарство” Адель.

Та отшатнулась.

— Нет. Расул… Я, конечно, много чего ужасного в жизни делаю, но такой грех брать на душу я не собираюсь.

— Ты ебанутая? Ты итак тут бабки гребешь лопатой продавая девок, а таблетку закинуть в девку не можешь?!

Расул ударил Адель наотмашь. Та еле устояла на ногах, вцепившись в подоконник.

— Док! — бандит сделал шаг в сторону врача.

— Я не буду этого делать. Хоть ещё несколько лет мне приписывайте работы здесь. Но нет. — отказался тот.

— Да черт бы вас двоих побрал! Ваша же ошибка! А исправлять не хотите!? Тогда я сам. Тем более наша беременяша уже пол контейнера рагу сожрала. Готова уже к хим аборту, хе-хе.

Адель и Док отвернулись в другую сторону. Не хотели смотреть, как бандос насильно закидывает в меня таблетку.

Расул без задней мысли подошел ко мне. А я… а что я? Уже сил поднабралась и зарядила ему в колено. Послышался неприятный хруст и крик:

— Вот же су-у-у-у-у-ка!!! — мужчина схватился за ногу, таблетка выпала из его руки и закатилась в щель в бетоне. Да о ней уже все и забыть успели после такого ора.

— Арина, тебе уже получше? Уступи место пострадавшему, — Док учтиво уложил Расула на кушетку, вспарывая его штанину скальпелем снизу и почти до самого верха.

— Она мне выбила колено! Тварь жирная! — продолжал орать он, — Адель, отведи её к Зотову! Или я… — Расул начал копаться в кармане куртки, доставая пистолет.

— Расул! Угомонись! — Док закрыл меня собой, — Адель, правда, отведи к Зотову. Он лучше придумает, что делать. Надеюсь…

Адель до сих пор стояла у подоконника, держа ладонь на щеке. Дернулась, когда её окликнули, и деревянной походкой пошла на выход. Мне пришлось следовать за ней.

Так я и оказалась между двух огней. С одной стороны Расул с пистолетом, с другой — генерал Зотов. Тоже та ещё мразь.

— Адель! — в коридоре почти не было охранников, — может я смогу сейчас сбежать? Если ты не против детей и всё такое…

Женщина встала как вкопанная. Резко повернулась ко мне и взялась за мои плечи.

— Не смей! — завизжала та, тряся меня со всей силы, — не смей даже думать о таком! Поняла меня!?

Я еле смогла кивнуть ей. Дальше мы шли молча. Обреченно. Как на казнь.

У административного кабинета Адель долго стояла, не решаясь постучать.

— Что хорошего расскажешь мне, Адель? — мужчина среднего возраста, коротко стриженный и полностью седой стоял у панорамного окна, ведущего на арену. На ту самую, где я смотрела безумный поединок между Бешеным и Волком.

— Зотов? — Адель была совершенно потерянной. Я сама понимала, что это кабинет начальника закрытой колонии. А она так удивилась ему в его же кабинете… — Она залетела.

Зотов кисло сморщил лицо и махнул Адель в сторону выхода

— Что за плодильню вы мне тут устроили!? Пшла вон! С работой справиться не можешь… Зачем только держу тебя тут!? — и так паршивое настроение женщины стало еще хуже, она ушла как побитая собака, поджав хвост.

— Как тебя зовут? — внимание генерала переключилось на меня.

— Арина. — Я вздернула подбородок. Если и этот мудак вытащит свою пушку… Я готова придушить его голыми руками. Или вгрызусь зубами в его кадык.

— Арина значит… — Зотов задумался, потирая подбородок со щетиной и продолжил, — видел я ваши брачные игры с Бешеным. Д-а-а-а, такой секс называют любовью… а от любви обычно рождаются дети… И что он в тебе нашел?

— Что нашел, от того уже отказался, — мне всё еще было не по себе от того, как Павел поступил со мной.

Мы были настолько близки. Я уже поверила ему, что он меня простил. Он был крайне нежен со мной. Хотя я знала, что с девушками, которых сюда поставляют, обращаются крайне жестко.

Зотов удивился, но ничего не ответил.

— Честно говоря, ты у нас первая такая залетная пташка. И в качестве исключения, я готов тебе дать выбор: ты либо оставляешь ребенка и сваливаешь, и, я о тебе никогда не слышу. Иначе проблемы коснутся и твоего малыша, поверь, мне похер на детей. Или я сейчас своими руками буду тебя выскабливать, — Зотов говорил такие ужасные вещи совершенно спокойным голосом, будто это было обыденностью для него.