Герберт застыл, глядя на ее голые ноги. Аккуратные стопы, тонкие щиколотки, стройные икры, колени…
Он непроизвольно повел шеей и убрал взгляд.
И тут внезапно краем глаза заметил у ее босой ноги движение. Ползучая ядовитая нечисть! Меч оказался в его руке мгновенно, он рванулся вперед, чтобы зарубить гадину. Но даже шагу не успел ступить, как фея завизжала:
- Убери ноги! Не топчи мои грядки!
Он так и замер, качнувшись вперед. А фея уставилась на него, уперев руки в бока, и вокруг нее толпой птички и бездельники зомби. Даже наглый мерзавец дракон подтянулся.
Но главным было не это! Герберт наконец разглядел, что это было, и окончательно застыл. Потому что у ног феи из земли торчали зеленые побеги, и они росли буквально на глазах. А один, особо толстый, проклюнулся и рванул вверх, выпуская листочки.
Герберт дернул верхней губой, обнажая зубы, а потом развернулся и ушел.
***
Он заперся в замке и мерил шагами свой кабинет.
Эта не фея! Это стихийное бедствие, которое сбагрил ему оракул! Во что она превратила его Ад?! Его уютный, милый сердцу Ад?! У него не было слов.
Просто не было цензурных слов, чтобы описать свое возмущение подлостью Светлого братца. «Понимаешь, мне совершенно не с руки сейчас жениться, у меня Лилит. Пусть эта фея пока поживет у тебя. Временно, а там видно будет». Почему Анард должен прохлаждаться там со своей Лилит, он тут…
На пути попалось кресло, и он засадил в него ногой со всей силы и зашиб мизинец. Герберт просто взвыл от злости, а любимое кресло оправилось прямиком в окно.
И это тоже было из-за феи. Все из-за нее!
Поживет у него временно?!
Пусть только Анард заявится, он собирался предъявить ему счет по полной!
А пока просто выглянул в окно. В надежде, что креслом таки зашиб какую-нибудь нечисть. Где там, в его кресле устроились птички и уже успели обгадить его.
Ох, как у него припекло. Развела нечисть! Герберт беззвучно зарычал, собираясь с этим чертовым курятником покончить.
Но тут с кухни потянуло запахом еды.
***
Вика пришла к выводу, что Темный Властелин моментами откровенно неадекватен, и это точно. Ну, куда, спрашивается, сапожищами на грядки?! Он же ей все посевы затопчет.
Потом, правда, свербело в душе чувство вины. Вдруг он обиделся? Может быть, надо было мягче, как-то постараться сгладить…
В конце концов, она сказала себе:
«Довольно рефлексировать, Персикова, у тебя вон, зомбики не кормлены».
И пошла готовить на ужин что-нибудь легкое. А сама все на дверь поглядывала, даже порцию для него отдельную заготовила. Думала, не придет.
Пришел.