Рабыня Смерти

Пролог

Огни фар проезжающих за окном машин, отражались в глазах мужчины, окрашивая их огненными бликами. Это придавало его образу еще большую схожесть с демоном. Все в нём вызывало ужас и восхищение: грубая мужская красота, от которой хотелось добровольно покориться; жёсткая властность и сила, передаваемые его взглядом или даже плавным поворотом головы; жгучий сексуальный магнетизм, сводящий с ума, не оставляющий места ни одной трезвой мысли в голове, вперемешку с животной грацией, ловкостью и расчетливостью. Все это делало его самым опасным существом на земле. Достаточно было оказаться с ним в одной комнате хотя бы на пару секунд и уже невозможно выбраться из его смертельной ловушки.

Мужчина молча сидел в кресле, стоящем вплотную к панорамному окну, рассматривая своё творение: обнаженное женское тело, залитое кровью. Это единственное, от чего теперь он получал настоящее эстетическое удовольствие. Раньше его заменял кайф от процесса, но со временем все притупляется, и тогда он заметил, какое наслаждение доставляет именно результат его работы. Вот так сидеть и часами рассматривать свой шедевр, это заряжало энергией на долгое время. Но, к сожалению, мужчина не обладал такой роскошью, как время. Сейчас позволить себе расслабиться стало почти невозможным. И поэтому в эти редкие моменты он впитывал в себя каждый этап охоты, начиная с травли жертвы и заканчивая её разделыванием.

Приближался рассвет, поэтому он должен был покинуть это место, предоставляя остальным закончить начатое. Последствия его никогда не волновали. Всё, что требовалось от него, выполнялось безупречно. Остальное же не входило в круг его обязанностей.

В последний раз подошел он к остывающему трупу, осматривая следы своего баловства – именно так он относился к своему занятию. Потом кинул взгляд в зеркало, оценивая свой костюм. Его внимание привлекло нечто, что не позволяло спокойно выйти отсюда. Подойдя ближе, он увидел еле заметное белое пятнышко, пачкающее самый низ брюк. Двумя пальцами сняв с ткани это "нечто", он поднес его к глазам. Крохотный обрывок белой нитки. В этом мире всё небезупречно, даже его совершенный образ подвергся осквернению. Поджав губы, мужчина выкинул мусор на пол и брезгливо отряхнул брюки. Его шалости должны заканчиваться также безупречно, как и начинались. Ничто, даже самое мелкое недоразумение, не может их испортить.

Свет фонаря с рекламной вывески падал прямо на тело девушки. Мужчина подошел к окну, плотно задергивая шторы. Комната погрузилась в абсолютный мрак. Резко развернувшись на каблуках, он стремительно покинул помещение.

Оказавшись на улице, он всмотрелся в темноту, ощущая присутствие подобных ему по всему миру: самое темное время, перед рассветом, делало эту связь сильнее в несколько раз. Вдохнул в себя глубже эту тьму, растворяясь в ней.

Предрассветный сумрак отступал, все четче вырисовывая силуэты домов. Первые лучи солнца дотронулись до земли, разгоняя ночной мрак, который, словно прислужник тьмы, расползался по подвалам и проваливался сквозь землю. Пение птиц, шум моторов, первые утренние прохожие, чьи шаги отдавались гулким эхом во дворах: с каждым новым солнечным лучом, приветствующим новый день, улицы всё больше наполнялись жизнью.

Макарова Анна Сергеевна, восемьдесят первого года рождения, также как и весь мир, начала новый день с поездки на работу. Весь путь от дома до отеля, в котором она работала уже четвертый год, занимал ровно двадцать три минуты. Бодро прогулявшись от дома до автобусной остановки, она в приподнятом настроении села на маршрутное такси номер семьдесят один. Рассеянно рассматривая людей, ехавших с ней в одном транспорте, Анна Сергеевна думала о том, что сегодня на работе её наконец-то должны повысить до звания менеджера, обучение на которого ей пришлось пройти несколько месяцев назад. А так же переживала о сыне, чьё поведение в школе оставляло желать лучшего и муже, который ушел на работу, даже не посмотрев на неё.

Заплатив кондуктору тринадцать рублей и поспешив сойти с автобуса на остановке «Старый универмаг», женщина быстрым шагом устремилась к шикарному отелю, вывеска которого пестрела золотыми буквами. В 7:45, войдя через вход для персонала, она поздоровалась с коллегами, не спеша переодевающимися в униформу перед началом смены. В раздевалке Анна Сергеевна быстро стянула с себя джинсы и кардиган цвета мокрой травы, сменив свою одежду на темно-синие брюки и рубашку на белых пуговицах. Задержавшись у зеркала, чтобы поправить волосы, собранные в тугой пучок, она улыбнулась своему отражению и, взяв тележку со всем необходимым, направилась к первому из номеров, который ей предстояло сегодня убрать.

Обычно Анна работала на восьмом, седьмом и шестом этаже, всегда начиная с нижнего и продвигаясь вверх. Женщина действовала по хорошо выработанной схеме: снимала грязное бельё, протирала с мебели пыль, пылесосила, мыла пол, стелила чистую постель, меняла полотенца в ванной и оставляла новый набор средств гигиены рядом с раковиной.

Окрыленная надеждой на грядущее повышение, Анна и не заметила, как добралась до последней комнаты на этаже. Напевая под нос песню Валерия Меладзе, она поднесла магнитную карту к замку, распахнула дверь и, взяв из оставленной в коридоре тележки необходимую утварь, вошла в номер. По-прежнему напевая «Красиво», она едва обратив внимание на абсолютную тьму в помещении, двинулась к окну.

В 10:37 Анна открыла портьеры, впуская в комнату дневной свет, и, развернувшись к кровати, после секундного шока упала без сознания прямо рядом с окном.

В 11:15 менеджер отеля Васильев Виктор Петрович, следивший в этот день особенно тщательно за персоналом через камеры наблюдения, заметил, что тележка рядом с номером «666» долгое время стоит без движения. Поднявшись на лифте и выйдя на нужном этаже, он твёрдым шагом подошел к злосчастной тележке. Заглянув в комнату, первое, что он обнаружил – это бесчувственное тело одной из лучших горничных отеля – Анны. Обеспокоившись причиной случившегося, он прошел в номер. Минуя дверь ванной, он оказался в спальне, где его взору открылась широкая кровать. На секунду замерев, мужчина воззрился на представшую картину широко раскрытыми глазами, а в следующее мгновение съеденный на завтрак (омлет и чашка черного кофе) оказались на белоснежном ковре. Сквозь отвращение и ужас Виктор бросил ещё один несмелый взгляд на кровать.

На пропитанных кровью белых простынях лежал труп девушки, грудная клетка и брюшная полость, которой были безобразно разодраны, а внутренние органы аккуратно разложены на прикроватной тумбочке.