Ради дружбы

Глава шестая

Несколько секунд, кроме этой боли, ничего не было. Потом, чуть-чуть свыкнувшись с ней, Тимотия приподнялась, опираясь на локоть. Что случилось? Она упала. А Фейтфул?

Тимотия, превозмогая боль, повернула голову, осматриваясь. Конь мирно щипал траву неподалеку. Она вздохнула с облегчением. Надо встать. Если ей удастся подозвать Фейтфула, она ухватится за повод и попробует подняться. Будет нелегко, потому что нога болит ужасно, но с этим она разберется позже.

Тимотия позвала коня, но из горла вырвались лишь слабые, почти неслышные звуки. Надо сесть. Она согнула левую ногу, но невольно потревожила правую, и все тело пронзила такая острая боль, что она зажмурилась и застонала. Боль слегка стихла, и Тимотия уставилась на ногу, пытаясь угадать, что с ней такое. Больше всего болит лодыжка. Дай бог, чтобы это было простое растяжение связок.

Она подтянула повыше юбку амазонки, но разглядеть что-то все равно было невозможно – мешал сапог. Возникло ощущение беспомощности. Что же делать? Может, просто лечь и лежать? Рано или поздно кто-нибудь обязательно появится.

Тимотия сердито нахмурилась, ругая себя последними словами. Мало того что свалилась с коня, так теперь решила лежать тут и ждать, пока кто-нибудь придет? А ей-то казалось, что она посильнее. Найти бы, на что опереться. Тогда можно попробовать встать и выяснить, сильно ли повреждена нога.

Однако, когда она попыталась приподняться и посмотреть, нет ли поблизости какой палки, у нее закружилась голова и к горлу подступила дурнота, накатывающая волна за волной, Тимотия от отчаяния расплакалась и закрыла глаза. Когда она снова их открыла, то увидела, как в тумане, бегущих к ней людей.

Огромное чувство облегчения затопило ее, и она, больше не сопротивляясь охватившему ее бессилию, опустилась на землю, глядя на наклонившихся над ней спасителей сквозь слезы благодарности.

Это были крестьяне в домотканых рубахах поверх плисовых штанов, один средних лет, а второй – молодой, крепкий парень. На их потных лицах была написана озабоченность.

– Мисс, вам плохо?

– Отстань от нее, – сказал тот, что постарше. – Если б было хорошо, так чего бы она тут лежала? – Он посмотрел на Тимотию. – Мы пахали, мэм, и видели, как вы упали с коня. Болит что?

– Лодыжка, по-моему. – Тимотия снова приподнялась на локте и подняла руку. – Помогите, прошу!

Крестьянин вытер ладонь о штанину и только после этого, ухватив Тимотию за руку, помог ей сесть. И вдруг застыл в изумлении.

– Господи, это вы, мисс Тимма?

Тимотия посмотрела исподлобья на задубевшее, обветренное лицо, неуловимо знакомое.

– Вы меня знаете? Тот кивнул.

– Ну как же! Моя фамилия Клент, мэм, я арендатор у мистера Лео. – Он махнул рукой в сторону. – Там наша ферма. – Потом ткнул пальцем в парня. – А это мой сын, мэм, немного простоват, но сердце доброе.

– Помогите мне подняться, – попросила Тимотия.

– Вы поедете дальше? – спросил младший Клент. – Привести коня?

Отец слегка стукнул его по затылку.

– Ты соображаешь что-нибудь? Как мисс поедет в таком состоянии?

Парня затрещина ничуть не обескуражила.

– Ну так как, привести коня? – повторил он.

– Нет, нет, не надо, все равно вы его не поймаете, – проговорила Тимотия, с огорчением отмечая, что голос у нее слабый, как у больной. – Фейтфул вам не дастся, а если попробуете догнать, убежит. Сам он никуда не денется, а если я покину это место, думаю, пойдет следом за мной.

– Да, в этом-то все и дело, – вступил в разговор отец. – Куда вас вести, ума не приложу.

Тимотия и сама этого не знала. Мысли ее спутались, в глазах потемнело, лица спасителей скрыл туман.

– Может… мне лучше…

Она бессильно умолкла, прижав ладонь к виску.

– А не послать ли Неда за мистером Лео? – пробился в ее сознание встревоженный голос Клента.

За Лео? Только не это! Чтобы он застал ее в таком положении… на его земле?

– Нет, нет… прошу вас, не беспокойте мистера Виттерала. Я думаю… – Тимотия запнулась. – А какой сегодня день недели?

Крестьяне переглянулись и уставились на нее: сын – с удивлением, отец – с тревогой.

– Господи, мисс! – воскликнул парень. – Вы что, не знаете?

– Наверно, головой ударилась, – заключил отец. – Четверг, мисс.

Мысли Тимотии снова вернулись к Лео. Нет, она совершенно не хочет, чтобы он застал ее здесь. Что он о ней подумает?

– А мы… вы не можете довести меня как-нибудь до вашей фермы? Прошу вас!

– До фермы? Нет, это не годится, – решительно возразил крестьянин. – А вдруг у вас сотрясение? Тем более, что это вы, мисс Тимма. Боюсь, мистер Лео разгневается. – Он повернулся к сыну. – Беги на ферму, выпряги конягу из плуга и дуй в Уиггин-Холл, да побыстрее.

– Хорошо. И что, сказать мистеру Лео про мисс?

– Не мистеру Лео, дурья твоя башка, а его дворецкому, мистеру Криффу. Скажешь, что, мол, мисс Тимма упала с лошади и ударилась, а мы не знаем, как ее дотащить до дому. Понял?

– Упала с лошади и ударилась, – покорно повторил парень. – Сделаю. Одним духом оборочусь.

И он побежал так прытко, словно вознамерился доказать, что слова его не были пустым бахвальством. Тимотия проводила его благодарным взглядом. Хоть бы Лео был дома! С другой стороны, если он дома и увидит ее здесь, в таком виде…

Мысли ее оборвались. Боль в лодыжке усилилась, не позволяя думать ни о чем и оставив в душе только одно желание – лишь бы кто-нибудь ей помог, неважно кто. С тяжелым вздохом она легла и закрыла глаза.

На какое-то время Тимотия, очевидно, потеряла сознание, потому что вздрогнула от неожиданности, почувствовав, как ее лба коснулось что-то прохладное и кто-то растирает ей руки. Женский голос ворчливо произнес:

– Ну и дурни, что сын, что муж! Не могли додуматься, что первым делом надо снять сапог! А теперь что? Лодыжка-то распухла, придется разрезать!

– О нет, – простонала Тимотия и открыла глаза. Над ней склонилась круглолицая женщина в большом чепце – наверное, жена фермера.

– Вижу, вы очнулись, мэм. Лежите спокойно, сейчас мистер Лео приедет.

– А если его дома нету? – спросил ее муж.

– Тогда отнесем мисс Тимму к нам. – Пухлая рука приблизилась к лицу Тимотии и отерла его чем-то приятно влажным и прохладным. – Вот так вам будет получше, а то жарковато сегодня.

Тимотия подумала, что лучше всего ей будет на ферме. Тогда она попросит кого-нибудь привезти Эдит, и та все устроит. Но когда она заикнулась об этом, жена Клента не захотела и слушать.

– Нет, мэм, пока что мы никуда отсюда не двинемся, подождем мистера Лео, а если его нет дома, сын приедет и сообщит. Не скажу, чтобы Нед был уж очень умен, но парень не подведет. А, вот и он. – И через мгновение: – Нет, это не он! Это мистер Лео, мчится как угорелый, как бы сам не свалился.

Тимотия приподнялась на локте и устремила взгляд туда, откуда доносился топот. В седловине меж двух холмов, к которой привела ее своенравная память, показался стремительно мчавшийся всадник. Тимотия узнала вороного жеребца Лео. От прилива чувств к ее горлу подступили слезы, в глазах все расплылось. Лео, это Лео спешит сломя голову к ней на помощь!

– А ведь эдак можно себе и шею свернуть, ей-богу, – проворчал склонный к пессимизму Клеит и тут же получил чувствительный тычок от супруги: помолчи, мол.

Но вот конь на полном скаку остановился как вкопанный, вскидывая голову и храпя, и Тимотия увидела сквозь слезы, как Лео соскакивает на землю, бросает поводья Кленту и бежит к ней.

Лео опустился на колени около девушки и полуобнял ее, поддерживая рукой спину.

– Что случилось? Господи, Тимма, что с тобой? Тимотия, не отрывая заплаканных глаз от лица Лео, такого родного, судорожно теребя лацкан его сюртука, сбивчиво, задыхаясь, заговорила:

– Так глупо получилось! Отвлеклась на какой-то момент… и… Что-то с лодыжкой. Сама не понимаю, как я тут оказалась… не надо было… я все понимаю. Ты поезжай, не беспокойся, ладно? И не сердись, очень тебя прошу! Я…

– Не сердись, как же! – оборвал ее Лео. – Если собираешься говорить глупости, так лучше помолчи.

У Тимотии вырвался слабый смешок.

– Да уж, сочувствия от тебя не дождешься. Лео ухмыльнулся.

– Вот именно, никакого.

Он слегка притянул Тимотию к себе, и она, бессильно обмякнув, расплакалась.

– Ну-ну, не плачь, – сказал он ласково. – Мы отвезем тебя в Уиггин, а там…

Тимотия подняла голову.

– Не надо в Уиггин! Я не поеду туда!

– Но ты же не собираешься остаться здесь! Лучше помолчи немножко, а я сам все сделаю. – Он отстранился и посмотрел на ее ногу. – Только вот ума не приложу, как тебя туда переправить, не причиняя сильной боли.

И Лео принялся оживленно обсуждать этот крайне важный вопрос с Клентами. Повозка отпадала сразу, потому что здесь невозможно проехать, да и тряска Тимотии в ее состоянии была ни к чему. Что же до носилок, то, пока их сделают да притащат сюда, он уже сам успеет отвезти ее в Уиггин. Нет, единственный выход – это как-то усадить ее перед ним на коня.

Предложение Лео вызвало возражения. К счастью, появился молодой Клеит.

– Ну вот и замечательно! – обрадовался Лео. – Еще одна пара рук будет очень кстати. Давайте так – я сяду в седло, ты, Нед, приподнимешь мисс Далвер-тон, а ты, Клеит, стой с другой стороны, в случае чего поможешь.

Миссис Клент взяла под уздцы коня, Лео повернулся к Тимме.

– Я попробую поднять тебя. Только не пытайся мне помогать, просто обхвати за шею.

Тимотии ничего не оставалось, как повиноваться, хотя ее мучили сомнения. Как, интересно, Лео ее поднимет? И как они собираются усадить ее в седло? Но вот она почувствовала, как сильные руки Лео, подхватив под мышки, отрывают ее от земли.

– Только не беспокой больную ногу! – приказал он.

Тимотия почувствовала, что даже такая малость, как согнуть колено, свыше ее сил. При подъеме кровь отлила от головы, в глазах потемнело, и Тимотия бессильно обвисла на руках Лео.

– Мне плохо… – пробормотала она. Он прижал ее к груди.

– Держись! Только не теряй сознания, не сейчас!

Тимотия усилием воли прогнала застлавшее глаза марево и осторожно оперлась на землю здоровой ногой, крепко уцепившись за Лео.

– Прекрасно. Теперь потихоньку. Давай, Нед, держи ее!

Парень смущенно замялся.

– Я, держать мисси?

– Давай, давай! – прикрикнул на него Лео. – Бери ее за талию, приподнимешь, а я подхвачу.

– Нед Клент, – сердито проговорила мать, – делай, как говорит мистер Лео, не то смотри, получишь у меня!

Тимотия почувствовала, как большие руки хватают ее за талию. В следующий момент все тело пронзила такая боль, что перехватило дыхание. Как сквозь дымку она увидела, что Лео уже сидит на коне, наклонившись к ней.

– Давай, Тимма, подтянись и хватай меня за шею. Крепко, не отпускай!

Тимотия напряглась из последних сил, две пары рук подняли ее, поврежденная нога ткнулась в конский бок. Девушка вскрикнула, Лео чертыхнулся сквозь зубы. Когда вернулась способность что-то сознавать, Тимотия обнаружила, что сидит боком на седельной луке и Лео крепко обнимает ее.

– Ну, вот и все. Ты как, Тимма?

Лодыжка разрывалась от боли, но Тимотия, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, проговорила:

– Все в порядке, я справлюсь.

Лео стал прощаться с Клентами, благодаря их за помощь, Тимотия, которая была им безмерно признательна, произнесла:

– И от меня спасибо… вы так много для меня сделали!

– Попробуй расслабиться, – сказал Лео. – Мы поедем медленно. Это, конечно, будет дольше, но зато спокойнее. Главное, чтобы ты не ударялась ногой о бок Бабэриена, а при скачке это неизбежно.

Тимотия была с ним полностью согласна, потому что даже при медленной езде каждый шаг коня отдавался страшной болью в ноге, и девушка стискивала зубы, чтобы не застонать. Хорошо хоть Ба-бэриен такой крупный, Фейтфул, наверное, не вынес бы двоих. Фейтфул!

– Мой конь, – пробормотала Тимотия, оборачиваясь. – Лео, я совсем забыла про него. Ты его не видишь? Он не мог ускакать, он пасся рядом со мной.

Лео посмотрел на нее с удивлением.

– Ты не заметила? Хотя что я спрашиваю… Он подошел поближе, посмотрел, как мы сажаем тебя на Бабэриена, а теперь следует за нами на некотором расстоянии.

– Ты позаботишься о нем? Он незнакомых не подпускает, ты же знаешь.

– Ничего, Тарберт справится, не беспокойся. – Лео передвинул руку, чтобы Тимотии было поудоб-нее. – Тебе, наверное, очень больно. Ну ничего, скоро все кончится.

Тимотия качнула головой, стараясь принять бодрый вид, хотя это было очень нелегко.

– Ладно, – сказала она. – Главное, что я больше не лежу посреди поля. Я сама во всем виновата. Просто не понимаю, как можно быть такой глупой.

– Со всяким случается, – успокоительным тоном заметил Лео. – Слава богу, хоть ты свалилась на моей земле.

Это замечание напомнило Тимотии о том, что предшествовало падению. Она погрузилась в угрюмое молчание. Дурнота по-прежнему накатывала волна за волной, и нельзя было понять, что хуже – опасность потерять сознание или вспышки жуткой боли в лодыжке. Постепенно Тимотия впала в полудрему, мысли ее путались, и лишь одна продолжала стучать в мозгу – не заплакать и напрасно не тревожить Лео. Он все равно ничего не сможет поделать.

Лео между тем прекрасно понимал ее состояние. Если б они могли мгновенно оказаться дома! Но это было нереально, а потому оставалось лишь следить, чтобы конь шагал ровно, потому что при любой встряске – он это ощущал, ведь Тимма сидела, прижавшись к нему, – у нее перехватывало дыхание от боли, а она старалась, чтобы он ничего не заметил. Как будто это можно не заметить!

Оставалось благодарить провидение за то, что он был еще в конюшне, когда прискакал молодой Клент. Появись тот несколькими минутами позже, он бы уже уехал к Валентину. Лео была невыносима сама мысль о том, что Тимма осталась бы без его помощи. Он бы себе этого никогда не простил.

Правда, было потеряно несколько драгоценных минут, пока Нед, гордый сознанием того, что отец возложил на него столь ответственную миссию, рассказал наконец внятно, что случилось:

– Па сказал, чтобы я передал это мистеру Криф-фу, а не вам, мистер Лео, сэр, – начал он, однако Лео, поняв, что дело касается Тиммы, прервал его:

– Забудь про Криффа! Давай говори, что случилось. Где мисс Тимма?

– Упала с коня и зашиблась, мистер Лео, сэр. Лео как будто ударили в солнечное сплетение.

– Где? – прокричал он и, видя, что парень оторопел, напуганный его криком, повторил снова: – Где она, дружище? На ферме?

Нед потряс головой.

– Нет, не на ферме, мистер Лео, сэр.

– Так где же? Говори наконец! Парень махнул рукой в сторону холмов.

– Там, на поле, которое под паром.

Лео торопливо приказал конюху седлать Бабэ-риена и повернулся к Неду.

– Она сильно ушиблась? Ты что-нибудь знаешь? Тот кивнул.

– Сильно, мистер Лео, сэр. Не может встать, и отец ее поднять не может. Ей на коня не сесть, мистер Лео, сэр. Она даже не знала, что сегодня четверг!

– Эй, Тарберт, где этот чертов конь? – закричал в тревоге Лео и схватил Неда за плечи. – Но она в сознании? Разговаривает?

Нед снова кивнул, глаза его блеснули.

– Да, мистер Лео, сэр, мисси сказала, вроде как у нее что-то с лодыжкой.

Лео затопило чувство облегчения. Однако полностью полагаться на такого простака, как Нед, было нельзя. Оставив короткую записку для Валентина, Лео взлетел в седло и пустил коня вскачь. С каждым мгновением его тревога усиливалась, перед мысленным взором возникали ужасные картины того, что могло случиться с Тиммой. Слава богу, она оказалась жива, хоть и нездорова.

Сейчас он досадовал на себя, что сразу не послал кого-нибудь за доктором Пресли. Но что толку думать об этом сейчас? Предстояло самому разрезать сапог Тиммы. Миссис Клеит пояснила, что ее супруг в суматохе не подумал о том, чтобы его снять. И зря, потому что теперь Тимме будет очень больно… да и такие прекрасные сапоги жалко портить. Но что поделаешь? Главное – переправить Тимму домой.

Особняк показался несколько мгновений спустя. Лео ободряюще посмотрел на Тимму.

– Посмотри! Мы уже почти дома.

Тимотия с усилием подняла голову и попыталась сфокусировать взгляд. Дома? В ее голове, затуманенной болью и тошнотой, почему-то возникла мысль, что они подъезжают к Далвертоп-Парку. На мгновение здание, уединенно стоящее под защитой обрамляющих его холмов, показалось ей чужим и незнакомым. Но вдруг она узнала Уиггин-Холл. Многие годы он был вторым домом для Тимотии, таким же родным, как Далвертон-Парк – для Лео. Не странно ли, что она попала именно туда, где Лео предложил ей поселиться?

– Мы подъедем с фасада, – сказал Лео, прерывая течение ее мыслей. – Там будет легче пронести тебя через дверь.

Она почти не заметила, как они подъехали к Уиггин-Холлу, лишь резанули по глазам солнечные блики на стеклах окон в просветах между колоннами. Лео пустил Бабэриена напрямик через подстриженный газон, и Тимотия наконец услышала цокот копыт по гравийной площадке перед парадным входом, восклицания и топот подбегающих людей.

– Он здесь, сэр!

– И мисс Тимма с ним.

– А вон и Фейтфул.

– Крифф, срочно пошли кого-нибудь за доктором Пресли! – прорезался сквозь гомон выкрик Лео. – Где миссис Салкомб? А, здесь. Вы мне понадобитесь, мэм. Тарберт, присмотри за конем Тиммы.

– Он уже при мне, сэр.

Тимотия смотрела на все происходящее из-под полуопущенных век, и ей показалось, будто Бабэриен подходит к дверям в сопровождении толпы народа.

– Боже мой, Лео, ты действительно привез Тимму? – донесся до нее знакомый голос. – Что случилось?

Лео остановил коня.

– Ты, Валентин? Слава богу! Сними ее, хорошо? Только не ставь на ноги.

– Эй, приятель, придержи коня! – приказал Валентин, хватая за рукав первого попавшегося слугу.

– Тимма, мы приехали, – тихо сказал Лео. – Все позади. Давай, Валентин тебя поймает.

Тимотия разлепила веки и посмотрела на встревоженное лицо Валентина.

– Моя лодыжка, – простонала она и безвольно упала с седла ему на руки.

Она слышала, как Лео идет за ними, раздавая приказания направо и налево:

– В гостиную, Валентин. Прежде всего надо разрезать сапог. Крифф, найди нож, и поострее! Миссис Салкомб, идите вперед и все приготовьте. Пусть кто-нибудь принесит бренди. Быстро!

Шаги протопали следом за Лео по каменным ступеням крыльца и далее через распахнутые двери в холл. До ушей Тимотии доносились голоса:

– Сюда, Валентин.

– Осторожно, сэр, косяк!

– Я вижу, не беспокойся.

– Кладите ее сюда, сэр. Поворачивайте головой вот так, на подушки.

– Нет, нет, не в эту сторону, миссис Салкомб. У нее повреждена правая нога, так будет неудобно. Переложите подушки!

Домоправительница пробормотала извинения, что-то зашуршало – наверное, подушки.

– Давай, Валентин, все готово.

– Ну вот, Тимма, потихонечку ложимся. Тимотия почувствовала, как ее кладут на что-то мягкое, и с облегчением откинула голову на подушку.

– Осторожнее с ногами! Секунду! Вот так, хорошо.

Ноги тихонько приподняли и положили на диван. Как только больная нога оказалась в горизонтальном положении, последовал такой взрыв боли, что Тимма застонала.

– Тут есть бренди? Налейте стакан!

Кто-то приподнял ее голову, что-то прохладное коснулось губ, голос Лео, совсем рядом, произнес:

– Тимма, выпей!

Тимотия заставила себя приоткрыть глаза. На нее будто сквозь дымку смотрел Лео. – Что… это?

– Бренди. Открой рот и выпей. Тебе будет больно, пока я не разрежу сапог, а это поможет.

Тимотия слабо помотала головой, возражая скорее против новой боли, чем против необходимости что-то пить. Лео продолжал держать стакан у ее рта, и она, повинуясь ему, разомкнула губы и глотнула. Горло обожгло, девушка закашлялась. В груди стало тепло, и боль как будто бы отступила.

– Возьми, Валентин.

Тимотия снова сфокусировала взгляд на Лео. За его спиной стоял Валентин со стаканом в руке. На лицах обоих была написана тревога. Лео, встретившись с ней глазами, улыбнулся, поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Ну вот, теперь тебе будет легче, малышка.

Сердце у Тимотии вздрогнуло, к глазам подступили слезы, но Лео, который как раз отвернулся и что-то говорил Валентину, этого не заметил. Потом он встал, а Тимотия закрыла глаза, стараясь успокоиться. Рядом звучали тихие голоса. Она уловила, что говорят о враче.

– Может, лучше его подождать? За ним же послали!

– Неизвестно, застанут ли его дома. И так уже много времени прошло. Я уверен, доктор Пресли был бы за.

Пресли? Это же отец Дженни, той рыжеволосой девочки. Вот уж кто, наверное, расстроится, когда узнает, что Тимотия в Уиггин-Холле, у Лео. Как он сказал? Малышка!

– Тимма, боюсь, тебе сейчас будет немножко больно, – вырвал ее из забытья голос Лео.

Немножко! Ха-ха. Это был такой взрыв немыслимой, обжигающей боли, что все предыдущие страдания показались ей сейчас просто комариными укусами. Это длилось несколько мгновений, потом бедную ногу передвинули, и Тимма, чувствуя, как из ее горла рвется беззвучный крик, погрузилась в пустоту.

Пульсирующая боль ворвалась в неспокойный сон, и Тимотия, вздрогнув, очнулась. Пульсация продолжалась, через мгновение девушка поняла, откуда она исходит. Это лодыжка! Тимотия отчетливо вспомнила, как упала с коня. Лео привез ее в Уиггин, и она лежит на диване в гостиной на первом этаже.

Тимотия открыла глаза и осмотрелась. Что это? Откуда здесь балдахин? Взгляд скользнул дальше. В большие окна вливался солнечный свет, два из них были открыты. В простенке между окнами стоял комод, в углу – большой гардероб. Это же спальня! Тимотия рывком откинула одеяло, которым была укрыта. Амазонки на ней не было, она лежала в одном белье. Девушка приподняла голову. Из-под одеяла торчала ее босая нога, покоившаяся на подушке. Лодыжка, толстая, как колода, выглядела просто ужасно.

– Как распухла! – пробормотала Тимотия.

– Боюсь, это я виноват, – послышался голос Лео.

Тимотия испуганно обернулась. Лео с улыбкой смотрел на нее, стоя около столика по другую сторону кровати.

– Не бойся, все в порядке. Здесь миссис Салкомб, смотри!

Тимотия взглянула туда, куда указывал его палец, – немного поодаль сидела на стуле, скрестив толстые руки под грудью, престарелая домоправительница.

– Как же вы нас всех перепугали, мисс Тимма, – проговорила она. – Слава богу, хоть мистер Лео привез вас сюда.

Тимотия давно знала миссис Салкомб, та всегда хорошо к ней относилась, как и большинство слуг в доме Лео, чему в немалой степени способствовали ее родственные связи с этим семейством, а также тесная дружба с его старшим отпрыском. Когда бы она здесь ни появлялась, а появлялась она в этом доме очень часто, ее всегда ждал радушный прием.

– Вы очень добры, миссис Салкомб, – с улыбкой сказала Тимотия, откидываясь на подушки. – Это вы меня уложили в постель?

– Конечно, мэм, кто же еще? Вы все еще были в беспамятстве после того, как мистер Лео снял этот сапог, будь он неладен.

– Да уж, – добавил Лео, присаживаясь на краешек постели. – Я просто замучился, пока его стащил. Пришлось его кромсать на куски. Боюсь, из-за моей возни тебе стало еще хуже.

Лео выглядел расстроенным, и Тимотия, повинуясь бессознательному порыву, протянула руку и коснулась его руки. Пальцы обхватили ее ладонь, наполняя Тимотию приятным теплом.

– Ты столько для меня сделал, Лео, я тебе очень благодарна. Спасибо.

– Глупости! – сказал он и убрал руку. Она что же, думала, что он на такое неспособен? Он тут же пожалел об этом, заметив ее потускневший взгляд. Надо с ней помягче. Бедная Тимма, она ведь еще не отошла от потрясения, хотя и выглядит получше.

То, что Тимотия в обмороке, первым заметил Валентин. Лео решил, что это даже к лучшему, иначе она бы кричала от боли, а в том, что ей должно быть ужасно больно, он не сомневался. Конечно, чего-чего, а мужества Тимотии не занимать. Как терпеливо она переносила страдания, пока они ехали сюда. И все-таки, не потеряй она сознание, ему было бы очень трудно справиться с этим проклятым сапогом.

Когда он наконец его стащил, они с Валентином убедились воочию, что это надо было сделать обязательно – лодыжка стала распухать прямо на глазах. Лео торопливо поднял Тимотию на руки и понес на второй этаж, в свою спальню, где приказал миссис Салкомб побыстрее раздеть ее и уложить в постель, пока она не пришла в себя, чтобы лишний раз не заставлять ее страдать. После этого Валентин отправился в путь – выполнять то, о чем они с Лео договорились, а сам Лео стал ждать под дверью, пока домоправительница и горничная скажут, что все в порядке.

И вот он стоит у кровати и смотрит на Тимму. Бледное, осунувшееся лицо, волосы рассыпались по подушке. К чувству жалости внезапно, своевольно добавилось нечто совсем иное, наполнившее его тревогой и беспокойством. К счастью, Тимма скоро очнулась, и незваное ощущение отступило на задний план. То, что случилось, выветрило из его памяти их ссору, но, когда Тимма вежливо, словно случайная гостья, поблагодарила его, все ожило вновь.

Она отвела глаза, воцарилось неловкое молчание. Лео обрадовался, когда девушка снова посмотрела на него и обеспокоенно спросила:

– А Фейтфул? Что с ним?

– Он на попечении Тарберта, – ответил Лео, с готовностью поддерживая разговор. – Конь в полном порядке. Мы пошлем за Бикли, он отведет его домой, так что не беспокойся. – Лео ухмыльнулся. – А пока пусть меня объедает, я не против.

Тимотия вяло улыбнулась.

– Да уж, это он может, такой обжора! Пока я там лежала в полуобморочном состоянии, он только и делал, что ел. Я звала его, думала, может, встану, ухватившись за повод, так нет, разве его дозовешься?

– Ты хочешь сказать, он не мог оторваться от свежей травы? Поразительные эгоисты – эти лошади!

Тимотия продолжала улыбаться, но ничего не сказала. Перед ее глазами промелькнуло все слу-чившееся, и ей стало совестно, что она плохо поблагодарила своих спасителей.

– Надо бы кого-нибудь послать к Кленту, отблагодарить его.

– В этом нет нужды. Приезжал Нед, привез твои перчатки, шляпу и хлыст. Я забыл их на поле, было не до того. Я с ним передал кое-какие подарки для миссис Клеит.

– Очень хорошо. Спасибо, Лео.

– Может, ты прекратишь эти твои бесконечные “спасибо”? – пробурчал он с обидой. – А то можно подумать, что мы с тобой чужие люди.

У Тимотии так заныло сердце, что она до боли прикусила губу. Лео, заметив это, не стал продолжать. Он накрыл ладонью ее руку, лежавшую поверх одеяла.

– Я не хотел, не обращай внимания! – Он смущенно хохотнул. – Я, наверное, еще не совсем пришел в себя. Видеть тебя здесь, такую неподвижную, бледную…

Его рука крепко сжала ее пальцы, Тимотия поморщилась. Лео, заметив это, опустил глаза и только тогда понял, что делает. Он выпустил ее руку и немножко отодвинулся.

– Я долго была без сознания? – спросила Тимотия.

– К счастью, довольно долго, – ответил Лео. – Я возился с сапогом минут десять, не меньше. Потом принес тебя сюда и оставил на попечение миссис Салкомб и горничной.

– С полчаса, не больше, – уточнила домоправительница. – А сейчас выпейте-ка вот это, пока доктор не приехал.

Тимотия с подозрением заглянула в чашку, которую та поднесла к ее рту.

– Это что, снова бренди?

– Бренди?! Господи помилуй, нет, конечно!

– Это травяной отвар, – поспешно вставил Лео. – Бренди я тебе дал, чтобы ты немножко пришла в себя. А это ромашка, миссис Салкомб говорит, она успокаивает.

– Тебе бы самому не помешало глотнуть бренди, – сказала Тимотия, стараясь, чтобы голос ее звучал весело. Она сделала несколько глотков и непослушной рукой отодвинула чашку. – Все, достаточно, спасибо. – Внезапно накатила усталость, Тимотия закрыла глаза.

Она выглядела измученной и несчастной.

– Очень болит? – спросил Лео.

– Немножко дергает, – ответила девушка, приоткрыв глаза. – Наверное, еще какое-то время поболит. Но ничего, вот-вот приедет доктор Пресли, я уверен, он тебе поможет.

Тимотия, напротив, не ждала ничего хорошего от визита врача, ведь он начнет вертеть ногу туда-сюда, чтобы разобраться, что случилось. Хорошо хоть она лежит на мягкой постели, без верхней одежды и, слава богу, без этого ужасного сапога. Больше не тошнит, перед глазами не плывет, в голове прояснилось. Обморок пошел ей на пользу, а что ногу дергает, так это ничего.

В дверь постучали, Лео быстро поднялся.

– Это, наверное, Пресли.

Да, это был врач. Тимотия сразу его узнала, как только он появился на пороге. Доктор Пресли, щуплый подвижный человек лет сорока – сорока пяти, с приятными чертами лица, отличался умением найти подход к больному. Тимотия и Лео были еще детьми, когда Пресли стал домашним врачом обоих семейств – и Далвертонов, и Виттералов, заняв место своего скончавшегося отца. Вот уже два поколения подряд Пресли врачевали местное дворянство. К сожалению, нынешнему Пресли не повезло – у него не было сына и некому было продолжить семейную традицию.

Тимотию внезапно поразило его сходство с подросшей дочерью, которая именно от отца получила изящное телосложение, цвет волос и черты лица. Это тем более нетрудно было заметить, потому что Дженни Пресли вошла в комнату следом, отчего Тимотия почувствовала легкий укол в сердце.

– Моя милая бедная мисс Далвертон, – проговорил доктор, приближаясь к кровати. – Огорчительно видеть вас в таком положении. Насколько я понял, что-то с лодыжкой?

Тимотия кивнула, не отрывая глаз от Дженни. Доктор Пресли наклонился и стал мягко ощупывать опухшую ногу.

– Дорогая мисс Далвертон, – пробормотала его дочь, занимая место у постели, где прежде сидел Лео, – надеюсь, вы не против того, что я приехала с папой.

– Я думала, вы у миссис Бейгли, – вырвалось у Тимотии. Неожиданное появление Дженни выбило ее из колеи, заставив забыть о вежливости. Впрочем, она тут же попыталась загладить свою грубость. – Нет, конечно, я не против.

– Я очень рада, – сказала Дженни со смущенной улыбкой. – В Лондоне я действительно жила у миссис Бейгли, а с тех пор, как мы вернулись, только сопровождаю ее на приемы и обеды.

– К тому же она вместе со мной посещает больных, – добавил со смешком отец. – Мне частенько бывает нужна помощь, а Дженни хорошая ассистентка.

– Я начала помогать папе, еще когда была маленькая, – вставила девушка.

Ну да, подумала Тимотия, припоминая хрупкую девочку с копной рыжих волос. Они немного потемнели, эти волосы, приобретя цвет бронзы, но стоило Дженни повернуть голову, как на локонах, выбивавшихся из-под соломенной шляпки, вспыхивали золотые искры. В белом муслиновом платье, как и полагалось появляться в свете юной девушке, она была очаровательна, Тимотия не могла этого не признать, по правде говоря, без особого удовольствия. Поэтому она только обрадовалась, когда доктор Пресли оторвал ее от созерцания его прелестной дочери.

– А сейчас, мисс Далвертон, – сказал он извиняющимся тоном, – боюсь, вам будет немножко больно.

Внутренне поежившись, Тимотия весело ответила:

– Ничего. Хуже, чем мистер Виттерал, вы уже не сделаете.

– Но, мисс Далвертон, он нечаянно, я уверена! – с жаром воскликнула Дженни.

Ее отец засмеялся.

– Не обращай внимания, моя дорогая, мисс Далвертон пошутила. Если б ты знала их столько лет, сколько я, ты бы не принимала всерьез все, что они говорят друг о друге.

Тимотии было интересно, что скажет на это Лео. Она огляделась и обнаружила, что он ушел. Осталась лишь миссис Салкомб, которая по-прежнему сидела на стуле у кровати, очевидно выполняя роль компаньонки. Тимотия вздохнула с облегчением. Это к лучшему. Лео не видел, как ее смутило появление Дженни.

Дальнейшие действия доктора стали для нее тяжелым испытанием и погасили последнюю искру интереса к нежданной мисс Пресли.

– Эта опухоль наводит меня на нехорошие подозрения. Я как-то не придал должного значения рассказу мистера Виттерала о болях, которые вы испытывали.

Продолжая настойчиво прощупывать ногу, врач то и дело задавал вопросы. Тимотия с трудом сдерживала протестующие восклицания, заставляя себя отвечать. Наконец, придя, очевидно, к какому-то выводу, доктор Пресли оставил ногу в покое. Тимотия, облегченно вздохнув, откинулась на подушки. От невыносимой боли ее снова мучила дурнота.

– Ну, мисс Далвертон, – заговорил он, – боюсь, вам придется провести некоторое время без движения. Понимаете, я пока не уверен, но мне кажется, у вас перелом, возможно, двойной.

Тимотию охватило отчаяние.

– Но, доктор! Это же будет срастаться несколько недель!

– Не обязательно, – мягко возразил Пресли. – Понимаете, в лодыжке несколько косточек, и я подозреваю, вы сломали одну или две. Однако если б это был серьезный перелом, я бы увидел искривление ноги. К счастью, этого нет.

– Уже лучше.

– Но не совсем, моя милая. От вас требуется спокойно лежать, а я постараюсь сделать так, чтобы нога была неподвижной. Однако пока я не стану делать перевязку или накладывать шину. Подождем до завтра, посмотрим, как поведет себя опухоль.

– Это означает, что я должна оставаться в постели? – изумилась Тимотия. – И как долго? А если мне что-то понадобится?.. – Она растерянно умолкла. Ясно и без слов, что это означает – быть прикованной к постели неизвестно как долго.

– Ничего, все наладится, – с легкой улыбкой сказал Пресли. – Я дам указания доброй миссис Салкомб, и она сделает все, чтобы вам было удобно.

Наладится? Разве ей будет здесь удобно? Даже если не принимать в расчет всякие повседневные нужды, она не может оставаться в доме у Лео без своей компаньонки. Она вообще не может находиться здесь… учитывая обстоятельства?

– Может, я как-нибудь могу перебраться домой? – спросила Тимотия, хотя не могла не почувствовать страха при одной только мысли о поездке. Ладно, одну ночь можно провести и в Уиггин-Холле.

– О поездке домой не может быть и речи, – с огорченным видом проговорил врач.

– Значит, завтра? Пресли покачал головой.

– Я думаю, мисс Далвертон, вам придется смириться с тем, что вы пробудете в этом доме несколько дольше.