Раненое сердце

Клочки по закоулочкам (окончание)

Поспать у Альби, как он рассчитывал, так и не получилось. Вначале он утешал рыдающего Мурата, пытаясь донести до него мысль, что Ран совсем не хотел обидеть или обвинить в чем-либо. Наоборот, восхищался мужеством людей, которые и в столь стесненных обстоятельствах оставались верными своему господину, и омегами, которые не требовали от эмира большего, чем он мог дать. Мурат вначале нарыдался, потом успокоился и согласился, что Тигран действительно не сказал ничего обидного, только святую правду, на которую будет обижаться только глупец.

Потом с кухни принесли списки людей, которые уже уехали в новый город и тех, кто поедет им на смену. А еще там были почему-то листы со списком посуды, которую отправляли вместе с плитами. Альби случайно сунул в них нос и к его удивлению в перечне на третьем листе оказались скалки для пахлавы и разделочные доски с противнями. Альби уже хотел отправить Ради на кухню, чтобы тот запретил поварам вывозить лишние вещи в новый город. Они же там будут валяться, как хлам, ведь о какой пахлаве может идти речь на стройке? Но потом махнул рукой. Пусть вывезут хлам туда, здесь меньше останется.

Следом Альби доложили, что прилетел некто Марк с командой электриков. Он привез письма для хасеки и желает поговорить лично. Альби много слышал о Марке и от Ясмина, и от Алана, но раньше они не сталкивались. У Марка были свои дела, а Альби никогда не были нужны услуги электрика. Но вот сейчас толковый электрик был нужен во дворце, и старом, и новом, и Альби сам бросился навстречу дорогому гостю.

Поскольку омега не мог выйти из гарема, а за Марка поручились и Заки, и те альфы, что были из Тигриной сотни и раньше прекрасно знали друга Ясмина-эфенди, поэтому Марку разрешили зайти в гарем, как бете и доверенному человеку семьи. После долгих разговоров и переговоров Марк наконец зашел в гарем Маджида и Тиграна и с улыбкой поклонился молодому омеге с округлым животиком и вежливой улыбкой на лице, который стоял посреди двора гарема.

- Здравствуйте, меня зовут Альби, я супруг Тиграна и названый сын эмира Маджида, - Альби коротко склонил голову перед пожилым бетой, - мы раньше не были представлены друг другу, но я много слышал о вас и от Ясмина-эфенди, и от Алана. Я рад, что вы посетили наш эмират. Чем я могу быть вам полезен?

- Здравствуйте, хасеки, - Марк церемонно поклонился, прижав руки к животу и шаркнув ножкой, - я приехал предложить вам услуги, свои и своей команды. К сожалению, я не мог приехать раньше, поскольку выполнял поручения Шерри-эфенди на строительстве ипподрома эмира Дангатара ибн Эмирхана ад Раби. Кроме этого, я привез вам рекомендательное письмо от Ясмина-эфенди, письма и наилучшие пожелания от семейства ад Мин и Алана, а еще письмо, которое пришло с Земли от вашего друга Андреаса Дыбовски.

Марк передал Ради тряпичную сумку, которая призывно шуршала бумагой. У Альби все зачесалось от желания срочно достать и прочитать письмо от Энди, но он взял себя в руки. Письмо от него не уйдет, а вот у Марка впереди много работы и надо быстрее отпустить его в плаванье по обоим эмиратам, и старому, и новому. Альби понадеялся, что Рану сообщат о приезде Марка и он сам придет поговорить с бетой. Но пока Марк находился в гареме, и следовало проявить гостеприимство. Альби пригласил Марка в свою гостиную, где уже были и Мурат с Зинатом, и Фатим, и даже Ханун с Махиром. Юные наложники держали в руках пяльцы с вышивкой и делали вид, что очень заняты.

Альби представил омегам Марка и поднялся на небольшое возвышение в углу гостиной. По меркам гарема оно приравнивалось к личному кабинету и туда поднимались, если хотели поговорить отдельно от остальных. И хотя они находились в той же гостиной, по правилам гаремного этикета туда можно было подняться только по приглашению тех, кто уже сидел там. Более того, встревать в разговор людей в «личном кабинете» было верхом неприличия. Хотя греть уши подобное возвышение остальным гостям совсем не мешало.

После того, как они сели на подушки, Ради поставил между ними столик, а слуга в красной жилетке принес поднос с кофейником и тарелочками со сладостями и фруктами. Пока Марк церемонно пил кофе из чашечки размером с наперсток, Альби высыпал на ковер письма и посмотрел, что именно там находится. Там были белые конверты, подписанные «Альби», «Тиграну», но при этом они были открыты, и только одно письмо было большим и пухлым. На нем было множество штемпелей и наклеек почтовой и таможенных служб, а выглядело оно скорее, как небольшая бандероль.

Альби убрал в сторону письмо от Энди и сосредоточился на остальных. Отложил в сторону письма для Рана, по всей видимости, из-за того, что тот внезапно уехал, его родные беспокоились и хотели ему что-то рассказать. Остальные письма были для самого Альби, и опять-таки, одно письмо отличалось надписью на нем. Она гласила: "Рекомендательное письмо Марка для Альби". И Альби, конечно, первым открыл именно его. Оно было написано Ясмином. Альби уже прекрасно знал изящный почерк своего свекра. Тот знакомил Альби с Марком посредством письма. Читать подобное было очень мило. Альби как будто воочию услышал голос Ясмина, объяснявшего, что Марк его друг и ему можно доверять как в работе, так и в личных вопросах.

Марк тем временем допил глоток кофе и с интересом наблюдал, как расцветает улыбкой лицо омежки. Ясмин просил его приглядеться к окружающей обстановке в эмирате ад Сафи, и в случае, если «детям» потребуется какая-либо помощь, потихоньку подать весть ему. Марк уже не первый год жил на Сабахе и за время работы видел-перевидел множество эмиратов. И преуспевающих, и тех, кто еле держится на плаву.

О благосостоянии города можно было судить по жителям. Насколько веселы, спокойны и аккуратны в одежде. А еще по альфам, вернее, по их поведению. В благополучных эмиратах альфы были неспешны и благодушны, как сытые львы, нет, конечно, злобных тварей хватало в любом коллективе, но в основном, когда альфа уверен в своем эмире и его живот полон не только кашей, то они скорее будут улыбаться, чем те, кто понимает, что родной эмират доедает последнюю корку. А когда эмир слаб, то альфы у него становились подозрительными и хмурыми, и в каждой невольной улыбке искали подвох.

Но эмират ад Сафи вначале поразил Марка своей переполненностью. Город был практически забит людьми, совсем, как рынок в ад Дин в торговый день, когда прилетали туристы. Но люди были улыбчивыми, хотя и беспокойными. Казалось, они готовы в любой момент сорваться с места и куда-то бежать, но не от страха, а по какому-то делу. Как в торговый день… А еще альфы. Тоже очень странно. Начать с того, что они все были в разной одежде. Там мелькали вперемешку и песочная форма Тигриной сотни, и синяя одежда вместе с линялой, некогда бывшей чёрной. Казалось, что в городе находится сразу три армии, но при этом альфы были спокойны и улыбчивы. Они придерживали жеребцов, когда на дорогу выбегал ребенок и с почтением пропускали стариков. Казалось, их ничто не может вывести из равновесия и они всем довольны.

А что еще поразило наблюдательного Марка, так это, как теплели глаза у всех альф при упоминании имени Альби. Обычно такая теплота была строго лимитирована и касалась, как правило, самих эмиров (при условии, что альфы ими гордились) и наследников эмиров (если наследник рос «настоящим альфой», а не баловнем гарема своего оми), но здесь они говорили с почтением о своем эмире, довольно улыбались при имени Тиграна, но стоило сказать, что Марк приехал по поручению к Альби, и все альфы теплели глазами… Как будто… Как будто…

Марк каждый раз сбивался с мысли, пытаясь подобрать слова. Хотя он сам не понимал, что именно могло вызвать такую нежность, умиление в сердцах альф, которые воспринимали омег скорее, как приложение к своим эмирам. Даже Хани, который пропадал по полдня в садах под охраной альф и был сердцем эмирата и волшебных садов, но при этом скорее головной болью для каждого альфы. И беспокойный Ясмин. Все альфы подбирались как псы, стоило омеге покинуть территорию гарема. Ясмина обожали в городе и в каждой мечети молились за свое «солнышко», но альфы только устало вздыхали, ожидая очередной напасти или поручения. Но Альби по подсчетам самого Марка провел в городе несколько дней и с чего бы вдруг такая реакция? И у кого – у консервативных альф?

А еще, как этот Альби представился ему, стоя во дворе, – названый сын Маджида? Однако! И вот что тут напишешь Ясмину? Караул или аллилуйя?

А сам омега дочитал письмо и с интересом уставился на Марка.

- Я много слышал о вас и от Ясмина, и от Алана, но раньше мы не встречались, и я рад, что случай свел нас вместе. Для начала скажу, что нам очень важна ваша работа, и мы будем рады любой помощи и совету, которые вы нам окажете. Работу для вас определят эмир и наследник, но я в свою очередь хотел бы обратить внимание на несколько вопросов. - Альби достал блокнотик и пролистнул несколько страниц, - для начала, хотел бы сказать, что очень доволен присланным Листиком. Мальчик действительно и умница, и работяжка.

Даже несмотря на то, что работал один, он очень много успел сделать. Заменил старые батареи, которые совсем не тянули освещение, помог со светом в мастерских, и кроме этого, разобрался со швейными машинками и холодильными машинами на кухне. НО! - Альби поднял палец вверх и коварно улыбнулся, - надо было нам прислать кого-то в возрасте или не такого хорошенького. Альфы, глядя на него, слюнями капают, и как результат, Листик не может зайти в казарму и конюшню. А там надо наладить освещение и провести свет в комнату, где альфы собираются по вечерам, чтобы поужинать и пообщаться. Они там до сих пор вечерами факелы жгут! Ужас, одним словом. Вы уж пошлите на альфью половину кого-нибудь не такого хорошенького…

- Бедный Листик, - рассмеялся Марк, - его стали сватать, как только он из питомника вышел. У них семья большая, но все мальчики. Старшие сыновья все не могут калым собрать за невест, а тут к младшенькому сватов засылают и такой калым предлагают, ну прям, как за омегу! Листик всем отказывал, а вот старшие на деньги позарились. За тот калым, что за младшего давали, они вдвоем и калым могли заплатить за своих невест, так еще и деньги на свадьбу оставались.

- Разве замуж могут отдать против воли? - удивился Альби.

- Официально не могут, - пожал плечами Марк, - но у семьи всегда найдется возможность и надавить, и заставить, если уговорить не получается. Листика дома попытались закрыть, а он сбежал, когда никах должны были объявить. Прибежал ко мне и попросился, чтобы я его отправил подальше от родни. А уж дальше, чем ад Сафи, я придумать не мог, но и тут к нему липнут, как пчелы на мед.

Омеги злорадно похихикали, а потом Марк стал рассказывать, что именно он собирается делать в «старом дворце» и на стройке. Все опять насторожили ушки, пытаясь не пропустить что-либо важное. Альби обсудил с Марком освещение в школах и запасные аккумуляторы для медицинских модулей. Один из них стоял на территории дворца для альф, биби и работников, а второй находился возле вновь организованной больницы. Там уже работали молодые врачи, которые прилетели вместе с ними и жили неподалеку от своей новой работы. Возле этой новой больницы должны были организовать бесплатное питание для больных и немощных, и Альби очень просил проверить, как там все работает.

- Я обязательно проверю все прямо сейчас, - в гостиную вошел Ран, целенаправленно зашел на помост и сел возле супруга, - салам, Марк, рад вас видеть, итак, с чего решили начать?

- Вы с отцом сами решайте, что важнее и с чего начать, - погладил мужа по колену Альби, - я только попросил обратить внимание на некоторые вопросы.

- Тогда надо начать с мечетей, - Ран вздохнул, - здесь свет Ошая есть только в двух больших. В остальных мечетях свечи по старинке, воск капает на людей, и опасно, вдруг огарок упадет? Надо сделать свет, такой, как у родителей или в ад Дин. Так, чтобы было красиво и празднично. Люди должны радоваться новому и видеть, как все преображается, и свет в храмах, я считаю, будет лучшим примером.

- Ладно, - Марк улыбнулся, - я ожидал подобного и привез и заготовки под центральные светильники, и достаточное количество проводов. Мои люди займутся этим в первую очередь. Для нас это, можно сказать, стандартная работа. Но если говорить о дворце, то вы не выбрали светильники в питомник и казарму. Каталоги есть, или сказать, чтобы принесли?

- Каталоги есть, - закивал головой Альби, - но я хотел бы, чтобы в питомнике были светильники в традиционных плафонах, я видел такие в ад Дин, когда только приехал. Они такие, похожие на бочоночки из мозаики цветного стекла. Очень красиво и, главное, традиционно. У детей будет первое воспоминание о таких светильниках, и возможно, они захотят такие же купить домой, когда вырастут. И вообще, я хотел бы купить плафоны для светильников не в Торговой федерации, а у местных мастеров. Они и привычнее, и опять-таки, поддержим общину за счет работы.

- Мудро, - Ран потянулся и поцеловал Альби в висок, - молодец, так и сделаем. А если не хватит, то я думаю, нам сделают под заказ, сколько понадобится. Люди будут рады, если их работа будет востребована. Марк, вы не будете против, если мы все вопросы решим на ходу? Дел набралось много и нет времени рассиживаться.

- Только не забудь про ужин! - Альби смотрел, как Ран уже встал и готов уйти, - тут тебе письма пришли от родителей.

- Хорошо, прочти сам, если что-то важное и срочное, то отправь с Ради. Альфы знают, где я буду, а если простая текучка, то я прочту вечером перед ужином. - Ран наклонился и быстро поцеловал омегу в щеку, - Заки уже освободился и сейчас на кухне собирает для тебя вкусностей на обед, а после этого поспи, пожалуйста, ты же обещал! Марк, вы же не против пройтись?

Но Марк с улыбкой уже встал и первый спустился с помоста. Ран в дверях махнул рукой супругу и начал рассказывать Марку, куда они идут и зачем, а вернее, что именно Ран хотел бы, что бы Марк сделал в итоге. Альби вздохнул и стал открывать письма. Первыми те, что были адресованы мужу, а вдруг там действительно есть что-то важное? Но письма были написаны родителями скорее, как напутствие в дорогу. Все же, Ран очень резко сорвался в путь и родители хотели удостовериться, что все в порядке. Кроме этого, в письме Салаха было написано что-то о каком-то лекарстве. Похоже, это было продолжением прежнего разговора, и Альби решил, что это не очень важно и вполне может подождать пару-тройку часов до ужина. Кроме этого, было письмо Бельчонка, где омежка фыркал на брата, что тот удрал, не попрощавшись. И еще письмо от незнакомого Альби альфы, в котором было написано о каких-то альфах и делались невнятные намеки, так что Альби отложил и его. Любые намеки могут потерпеть до вечера.

Следом Альби открыл письма, адресованные ему. Ясмин переживал, как омега устроился, и интересовался, чем он может помочь, отправить нужных вещей или специалистов. Например, кризисные психологи. Насколько Альби помнил, из эмирата ад Мин уже приехали люди, которые устраивали быт людей и приглядывали за стройкой. Именно по их заказу были куплены плиты на кухню, которые только сегодня увезли на строительство нового города. Ясмин сообщал, что приехавший вместе с Марком геодезист будет составлять окончательную карту для архитектора, который прибудет буквально через пару дней. Он сделает наметки, которые предоставят Шерри, а уже тот будет разговаривать с эмиром и наследником по поводу предполагаемого проекта города и дворца.

Альби перечитал письмо свекра несколько раз, пока сообразил, что к чему. То, что сейчас в новом эмирате работают специалисты, которые делают необходимые замеры, Альби знал с самого начала. У Шерри уже были предварительные карты, когда его нанимал для этой работы Джабаль. Интересно, зачем такие сложности, когда одни готовят бумаги для вторых, а те для третьих, а потом как матрешка, по цепочке передают друг другу бумаги с новыми пометками. В его понимании, на развалинах должен был появиться Шерри, который скомандует: там вход, а там выход. Плитка во дворе белая, на кухне серая, на стене балкончик! Все! Работаем!!

Письмо от Бельчонка было на порядок милее, чем фырканье родному брату. Бэль хвалился договорами с Торговой Корпорацией на тему патентов деревянных конструкторов и строил планы на новые игрушки. А потом пространно размышлял, какой именно институт следует ему выбрать для учебы. Может, машиностроительный? Потом вздыхал, что из-за Совета Меджлис в городе слишком много альф, и он не выходит из дворца, чтобы никому не попадаться на глаза. И что отец дважды (ужас, просто ужас!) приглашал его в гостиную знакомиться с альфами. Он хвастался, что вел себя очень сдержанно и давал каждому понюхать платок, который теперь специально хранит, зарыв в опилки.

Алан писал скорее, как один бухгалтер другому. Речь шла о согласовании поставок продуктов и кормов для животных. Альби, прочтя, попросил Ради передать письмо Исе, чтобы тот написал, что он думает по этому поводу. Кроме этого, был диск с записью несостоявшихся показов коллекций одежды от Джанана и сообщение, что для эмирата ад Сафи будут сделаны скидки по-родственному, на двадцать процентов от цены, записанной в каталоге. Альби сразу подозвал Махира и передал ему диск, чтобы все посмотрели и определились, что хотят заказать, пообещав купить каждому по пять платьев для поднятия боевого духа. И чтобы он обязательно позвал гарем Маджида для просмотра. Чтобы и те омеги выбрали себе по пять платьев. Только вот надо как-то определиться с размерами… Махир довольно сверкнул глазами и пообещал, что все организует и сделает наилучшим образом.

В конце концов осталось только одно письмо, от Энди. Альби покрутил его в руках и попытался понять, что там внутри. Открывать перед всеми почему-то не хотелось. Альби сложил все письма обратно в сумку и закрыл клапан. Письмо от Энди он откроет, когда будет один. Неизвестно, что он там прислал и что написал. На всякий случай, чтобы потом не оправдываться, лучше с самого начала не допустить утечки информации.

Тут как раз Заки принес поднос с едой, и Альби сразу всем сообщил, что пообедает в спальне и после этого поспит, чтобы вечером на праздничном ужине выглядеть красиво. Омеги вразнобой пожелали ему всякого разного, но все как на подбор хорошее, и Альби с чистой совестью закрыл дверь за спиной Заки.

- Я хотел бы тебя для начала расспросить, а потом попросить, - Альби посмотрел на усталого слугу-друга, - это важно. Но давай все же по порядку. Нашли второго заговорщика? И что он сказал? Маджид разговаривал с сыном-визирем? И чем все закончилось?

- Второго негодяя нашли, - Заки устало вздохнул и поставил поднос перед омегой, - садись и ешь, а я буду рассказывать. Так вот, его нашли среди работников соколятника. Он сменил жилетку и надеялся, что мы туда не дойдем, но его выдали сами слуги. Но мы все равно не успели с ним поговорить. Когда он понял, что его разоблачили и ждут прихода альф, он перерезал себе горло, и к тому времени, как туда добежали альфы, он уже не дышал. Так что живых свидетелей, что могли бы показать на заказчика преступления, у альф не осталось. К сыну эмир ходил. Визирь все же умный человек, его, скорее всего, уже успели предупредить о случившимся, и хотя альфы уверяли, что никого не выпускали в город, но слухи все равно просочились за стены дворца.

К тому времени, как эмир дошел до дома визиря, тот уже дожидался его во дворе. Упал на колени и повинился, что уволил пару человек и те ушли из его дома уже достаточно давно, когда только первые переселенцы из ад Сам стали приезжать в эмират. Что с ними стало, он не знал, поскольку был занят делами эмирата. Так что, по его словам, те люди сами решили отомстить семье эмира, а он тут совершено ни при чем. У отца нет причин не доверять сыну, тем более, что он никогда не был замешан ни в чем предосудительном.

- И что? - Альби отодвинул тарелку с перетертым супом, - получается, что виноватых нет, и все это было местью бедуинов? - Заки молча пожал плечами и сел напротив, - не хочу суп, сам ешь, ведь тоже голодный. И как там, на кухне?

- Все очень деловые, бегают, называют друг друга по именам, все разговоры только об организованных в новом эмирате сменах. - Заки взял ложку и придвинул к себе тарелку, - там ведь и альфы есть, которые смотрят за порядком, и женщины, которые с мужьями приехали. Они кашеварили там, пока все мужчины работали. И, кроме этого, кухня старается сделать вкусный ужин сегодня на праздник и заодно угостить всех биби и остальных работников. Одним словом, все показывают свое рвение и заботу о будущем эмирата. Вот прямо от каждого поварешки зависит, как скоро переедут в новый эмират.

- Пусть так, - Альби пожал плечами, - а что шефы?

- Один уехал в новый эмират, чтобы лично проконтролировать, что и как, а второй бегает, как будто ему перца под хвост насыпали.

- Заки, - Альби замялся и неуверенно посмотрел на бету, - ты говорил, что всегда поддержишь меня, - Альби увидел, как Заки кивнул головой, и отложил ложку, - у тебя есть доверенные люди на кухне? Такие, чтобы сделали, что надо, и держали язык за зубами?

- Трое, - Заки пододвинул тарелку и опять принялся за суп, - они готовят для гарема, поэтому я могу спокойно брать еду для тебя. Они присмотрят, чтобы к их кастрюлькам никто даже не подходил. Шефы их знают, как моих людей, и с ними даже не спорят и не лезут. Они жизнью отвечают за свою работу, и если сомневаются в чем-либо, то предупреждают меня. У нас с ними свои секретные знаки есть. Не переживай, если ты решил отравить кого-либо, то они все сделают наилучшим образом. Хочешь, Маджида отравят, и Тигран станет эмиром? И при этом сделают все аккуратненько, на них никто и не подумает.

- Нет! - Альби даже за сердце схватился от испуга, - не хочу! Нет, нет, нет. Для начала, он мне отец. А я всегда мечтал иметь отца. Папу я хоть немного помню, а вот отец для меня был вроде мечты. Большой и сильный. Придет и обнимет, и разгонит всех злодеев. И это не как муж, а совсем другое! Ты не понимаешь! Потерять отца, когда только нашел его, это будет ужасно! Пусть он живет долго и счастливо. Да и Тиграну эмирская чалма сейчас нафиг не сдалась. Это слишком много дел и хлопот. И никакого отпуска! А я хочу на Землю слетать! Мне Энди письмо прислал, а я его до сих пор не прочел. Вначале надо подготовить все к вечеру, а потом уже можно будет и отвлечься. А если, вернее, когда Тигран станет эмиром, то так будет всегда! Ни минуты отдыха, а я так не хочу. Так что, пусть Маджид эмирствует, и чем дольше, тем лучше!

- Ладно, ладно, - Заки от улыбки едва не треснул, - но тогда, что ты такого хочешь, что боишься даже мне сказать?

- М-м, у тебя ведь есть специальные настойки, - Альби перешел на шепот, - ну такие, совсем специальные. Вроде «сладости для султана», но другие. Такие, вроде сыворотки правды? Так, чтобы все вдруг правду начали говорить?

- Есть «развяжи язык», после него человек не сможет заткнуться и будет говорить все, что в голове держит. Абсолютно без тормозов. А еще, есть «приятный вечер», тогда человек становится вдруг счастливым и такая эйфория начинается, что прямо хочется всем что-то приятное сказать. Но только в сочетании с «развяжи язык» человек будет говорить правду и при этом радоваться, что душу облегчил. Так что, человек сам все секреты вывернет и еще порадуется, что наконец рассказал. По одиночке они тоже хорошо действуют. Я на прошлой вечеринке подлил всем немного «приятного вечера» и смотри, как все душевно посидели, разошлись счастливыми. А «развяжи язык» отдельно не позволит соврать в ответ на заданный вопрос, но в случае, если не спросят, то сам не скажет. Если ты хочешь, чтобы омеги сами рассказали, что да как, то надо смешать две настойки в правильной пропорции, и будет весело! Ты для этого позвал Маджида, чтобы он тоже посмеялся, когда его омеги вдруг начнут говорить правду? Они давно живут вместе, у каждого не одно ведро помоев на душе собралось. Ты уверен, что эмир будет счастлив все это услышать? Иногда счастье в неведении. И потом, я думаю, альфам лучше «развяжи язык» не пить, уж Маджиду так точно. Он может и обидеться, если его «выпотрошат» перед всеми.

- Нет, нет, нет, - Альби закивал головой, - пусть тайны Маджида останутся с ним. Я не чувствую от него угрозы, так что пусть помалкивает, как и к кому из своих омег он относится на самом деле. А вот остальные пусть исповедуются. Как говорит селафь: хищный тигр перед тобой лучше волка-предателя за спиной. Достаем всех гадюк из-за углов и пусть при эмире шипят. Он им головешки пооткручивает, заодно и Мурата проверим. То, что он здесь гость, еще не значит, что камня за пазухой не держит. Может, он все же злится за гибель мужа? И Зинат его подозрительный. Ведь мог же замуж выйти, как другие, с чего бы вдруг решил остаться, как битый кувшин у погасшего очага? А Фатим, почему-то его все боятся, а вот Айдан ему поверил… странно как-то.

- Я тебя услышал, - Заки кивнул головой, - все сделаю. Я тебя предупрежу, чего есть или пить не следует. Все будет хорошо. Ты сам увидишь, когда настойки подействуют. Прямо сам теперь в предвкушении, что получится. Ешь, давай, поужинать толком у тебя не получится, я тебе позже принесу еды, если аппетит останется после всего, что услышишь.

Альби быстренько и без капризов смел всю еду с подноса и начал снимать украшения. Если отдыхать, то хотя бы без тяжести. Все равно, платье надо будет на вечеринку надеть другое, а значит, и все, что поверх платья, тоже надо снять. Заки помог переодеться в домашнее платье, на всякий случай, вдруг придется выйти из комнаты, чтобы не бегать в ночной рубашке днем. Альби подхватил письмо Энди и забрался на кровать, от нетерпения даже руки подрагивали. Разорвать конверт руками не получилось и Заки вскрыл его своим ножом, после этого укрыл мерзлячку пледом и, довольно улыбаясь, вышел из спальни, унося поднос. Ради скользнул ему на смену, и увидев, что омега читает письмо, вытащил из-под кровати корзинку с лоскутами.

В конверте было пухлое письмо, почерк Энди значительно улучшился, если сравнивать его с ученическими конспектами, хотя не сравнить с красивыми завитушками Ясмина или даже с «летящим» почерком Бельчонка. Альби в первый момент даже растерялся, когда увидел непривычные буквы. Оказывается, за время, что провел на Сабахе, он уже привык к местному письму. Завитушки арабской вязи и чтение справа налево в первое время сбило Альби с толку, но общий язык быстро щелкнул в голове, и все встало на свои места.

Кроме письма, в конверте была пачка фотографий, и Альби порадовался, что вскрыл его без посторонних. На первом снимке Энди лежал в плавках на шезлонге возле крутого бассейна и поднимал вверх бокал с коктейлем. Объяснить другим, почему посторонний человек прислал ему неприличные по меркам этого мира картинки с обнаженным телом, было бы крайне затруднительно. В письме Энди сообщал, что у него «все зашибись», он поменял работу и теперь работает на телеканале, принадлежащем Максимильяну. Кроме этого, он продал ту квартиру, что получил в качестве калыма за друга.

Энди со смехом рассказывал, как он лоханулся, когда впервые пригласил в новую квартиру гостей. Оказывается, когда покупаешь квартиру другой знаменитости, то ты должен сделать там ремонт и сменить не только мебель, но и стиль квартиры, а это весьма накладно. Пришлось сделать вид, что был фанатом предыдущего владельца и не смог так просто расстаться с вещами, которые раньше принадлежали кумиру. И чтобы не ввязываться в непомерные траты, оказалось проще продать ту квартиру и купить небольшой (по меркам ЗВЕЗДЫ) домик с бассейном и новым стильным ремонтом. Энди прилагал фото нового интерьера и Альби с интересом рассматривал «леопардовые» диваны и громадные хрустальные люстры, бассейн во дворе и гараж с двумя машинами.

У Энди было две машины: одна для поездок на работу, поскольку дом был далеко от телестудии, а вторая для тусовки. И ее водил исключительно шофер, которого надо было вызывать заранее. Машина «на каждый день» была, по сути, омегомобилем, но с имитацией руля и прочего, нужного «настоящим водителям». Энди просто садился за руль и включал программу, которая везла куда надо, но при этом Энди выглядел, как самостоятельный омега, который может справиться с любой техникой. Для его имиджа это было крайне важно.

Энди стал «лицом студии», а к этому прилагался личный помощник, который постоянно зудел поблизости и напоминал, чтобы он не забыл чего-нибудь важного. У Энди был очень насыщенный график на каждый день. Это и получасовое выступление в утреннем шоу, и раз в неделю собственное вечернее ток-шоу. А кроме этого, он до сих пор снимался в том молодежном сериале, который начался, еще когда Том был на Земле. Только теперь его персонажа сделали там из героя второго плана одним из главных. У него были съемки шесть дней в неделю, а в седьмой день он работал с репетиторами и учителями, а еще спа-процедуры, которые тоже выматывали почище тренировки.

А вот в личной жизни у него была тишина. Нет, у него случилось два коротких романа, которые закончились раньше, чем все «началось по-взрослому». Были красивые ухаживания: «ведь я, блин, порядочный и так просто ко мне не подкатишь. Я ведь не простая давалка, как большинство здесь», но дальше поцелуев все не пошло. По поводу первого «хахаля» его предупредил личный помощник, потому что тот был «актером второго плана и скоро выйдет в тираж, вот он и решил вцепиться в хвост чужой популярности, чтобы пролезть на тусовки, куда его уже не приглашали». А второй альфа был «вроде не из наших», но стоило появиться с ним «в обществе», как ему сразу позвонил Максимильян и предупредил, что альфа с ним «на спор, что сможет завалить недавашку», и что тот альфа на самом деле совершенно несамостоятельный человек. Живет на проценты от капитала и полностью зависит от воли родителей, так что в случае чего не будет портить с ними отношения, чтобы не потерять единственный источник дохода.

Поэтому Энди «очень тактично стряхнул с хвоста первого прилипалу. Иди знай, что будет дальше в родной тусовке»… А вот со вторым порвал отношения весьма показательно на благотворительной вечеринке «в обществе, куда меня приглашают, зная, что я порядочный». Так что, имидж «недавашки» удалось сохранить и в итоге у него, как ни странно, появились новые покровители в лице пожилых омег «из бомонда».

И теперь его дальнейшей судьбой озадачились менеджеры телеканала. У них «оказывается, телеканал, ориентированный на семейные ценности, а он одинокий омега, и это непорядок!» и теперь ему ищут жениха, который устроит менеджеров своей кандидатурой. Альфа должен иметь безупречную репутацию «и хорошо смотреться рядом с Энди».

Так что, Энди ожидал договорной брак и, «чтобы подсластить пилюлю, новым супругам дадут вести совместную передачу в воскресный вечер. Что, между прочим, не хухры-мухры!». Менеджеры теперь, помимо поиска кандидата в мужья, пишут и утверждают у Максимильяна сценарий «неожиданного, но прилюдного знакомства и элегантных ухаживаний» на радость папарацци и гламурным журналам. И, конечно, свадьбу оплатит телеканал, а кроме этого, Энди выбил из Максимильяна «доплату на обустройство семейного гнездышка».

Альби прочитал письмо и внимательно рассмотрел улыбчивого Энди, который задорно позировал на каждом снимке… все бы хорошо, если бы не случайно промелькнувшая фраза, что «местная жизнь – все та же общага. Та же зависть и подхалимаж сильным, и вроде тряпки крутые, но оценивают по ним, так же, как и на седьмом. И вся разница, что «темную» устраивают не кулаками, а словами, но от них порой бывает больнее, чем просто бы побили». Синяков Энди давно перестал бояться, но вот боль от сказанного вскользь слова могла жечь внутри, как ожог. Альби вздохнул и задумался, чем бы помочь другу? Но чем поможешь, когда так далеко?

- Ложись удобнее, - Ради обеспокоенно стоял возле кровати, - ну, чего вздыхать так тяжело? Лучше закрой глазки и отдохни, вон господин Тигран как переживает, что ты мало спишь. Хочешь, песенку спою? Как маленькому. Ты успокоишься и заснешь, а вечером будешь отдохнувший и красивый.

- Спасибо, Ради, не надо, - Альби сгреб все снимки и письмо в конверт, - лучше спрячь, чтобы чужим на глаза не попало. Я полежу и отдохну. Уснуть вряд ли получится, но отдохну, как смогу, не переживай.

Альби так и сделал. Улегся на подушки и сложил руки на животике. Ребенок перевернулся и замер, казалось, прислушиваясь к мыслям своего папочки. А сам омега размышлял о жизни. Казалось бы, Энди остался на Земле, чтобы сохранить свободу, а по факту? Та же клетка, та же неволя. И даже альфу выберешь себе не сам, а посторонние люди, исходя из своих коммерческих целей. И возможна ли свобода, как таковая? Что считать свободой и что неволей? Вот он, например, свободен? С одной стороны, вроде нет. Закрытая одежда, закрытое общество, очень строгие порядки, границы поведения и отношений между людьми. Но, с другой стороны, он живет с любимым человеком и делает то, что считает нужным и правильным. И, главное, он будет хорошим, даже если сядет в уголочке и начнет, например, вышивать. Все только будут головой кивать и шептаться, какой он молодец. Сидит и вышивает.

Он представил, каково это сидеть в углу и вышивать целый день, и только фыркнул, как кот. Ну уж, нет! Он не будет простым украшением гарема. Он не оставит Рана наедине со всеми проблемами, и пусть немножечко, с чайную ложечку, но поможет мужу. Рану ведь не разорваться на тысячу кусочков и не успеть в сто мест одновременно, так что он сможет хоть чуть-чуть, но помочь. Хотя бы пройтись по дворцу и улыбнуться людям, поддержать их словами. Он вспомнил, как в свое время в больнице он спросил Рана, чем он может помочь, а тот объяснил, что есть маленькая, но посильная помощь. Она даже как-то специально называется…

Альби сам не заметил, как заснул, но проснулся от тихих разговоров в комнате. Заки принес алое платье с громадной золотой вышивкой на груди и животе, и они обсуждали с Ради, какие украшения к нему подойдут.

- Я надену «сапфиры Валиде», - хрипловатым со сна голосом сообщил омега, - и неважно, подойдут они к платью или нет. Вечером все должны увидеть именно их.

Заки сразу согласился и предложил сделать под диадему прическу. После этого Альби умыли, как кота, в тазу, протерли влажным полотенцем и помогли надеть тяжелое платье. Ради причесывал и закалывал густые волосы, а Заки застегнул бесконечный ряд пуговок и после этого принес шкатулки с драгоценностями. Помимо сапфиров, пришлось надеть еще и бриллианты, и хотя Альби попытался упереться, но Заки уверил, что это дело статуса, и чем больше на нем блестяшек, тем меньше с ним будут спорить другие омеги. Так что пришлось смириться и растопырить пальцы, чтобы на каждый нацепили колечко.

Зато когда он вышел из спальни, ему наградой стал восторженный вздох всех пришедших гостей.

- Наконец-то я вижу подобающе одетого хасеки, - Мурат рассматривал Альби с удовольствием, - вот теперь понятно, кто здесь старший омега.

- Хоть и говорят, что не платье красит человека, - Фатим встал рядом с Муратом, - но в красивом платье человек становится еще краше, а в дорогом платье любые его поступки выглядят, как королевская милость.

- Вы хотите меня смутить? - Альби поправил перстни на пальцах, - вы тоже очень красиво одеты и заслуживаете комплиментов не меньше, чем я. И, чтобы вы знали, я и в утреннем платье, и сейчас, в этом вечернем наряде, остаюсь все тем же омегой, что пришел сюда месяц назад. Я не мог сильно измениться.

- Тогда, возможно, изменился не ты, а наше отношение к тебе, - поднял идеальные брови Фатим. - Когда ты пришел сюда, то был юным супругом молодого наследника. А теперь ты – признанный лисенок Маджида. А наш Маджид – очень недоверчивый альфа, но ты смог завоевать его сердце, и он тебе поверил. И, кроме этого, мы видели, как умно ты разобрался с поварами. Очень тонко сыграл на их чувствах, вроде и запугивал, но в итоге заступился и сделал их обязанными себе. Они теперь носом песок роют, лишь бы угодить тебе. Очень изящный ход, особенно в столь юном возрасте.

- Зато теперь мы понимаем, почему Тигран предпочел сыну Ошая простого омегу, - Камиль вплыл в гостиную, шелестя шелком, - потому что наш Альби – настоящее сокровище. Он, как бриллиант, который после огранки затмил всех своей красотой и величием.

- Аллах послал мне Альби, как дар, - в гостиную зашли Тигран с Маджидом, - а Лекси был всего лишь уроком, чтобы я смог в полной мере оценить совершенство своего супруга. Рад тебя видеть, Сердце мое.

- Салам, - мурлыкнул Маджид и обласкал взглядом пару, которая не сводила глаз друг с друга, - сын уговорил меня бросить все дела и провести приятный вечер в кругу семьи.

К эмиру бросились омеги из его гарема, наперебой заверяя, как рады они его видеть. Альби все же заметил, как Фатим и Мурат буквально зеркально поприветствовали Маджида кивком головы и едва обозначенным поклоном. Зинат же схватился за юбку, чтобы взмахнуть подолом в поклоне перед эмиром ад Сафи. Точно так же поклонились и Махир с Хануном. При этом Ханун, старательно держась за спиной Махира, не сводил жадного взгляда с Рана.

Все вначале собрались у аквариума и обсуждали и сам декор, и рыбок. Омеги с азартом обсуждали живой лес кораллов и актиний. Не остались без внимания и медузы. Омегам рассказали, что некоторые медузы – хищники и ловят рыб. После этого все только и обсуждали, как такое желеподобное существо может быть хищником. Альби тем временем передал Рану письма. Вначале от родителей, потом от альфы, а под конец от Бэля. Ран внимательно прочел все и улыбнулся над письмом брата. Альби сразу передал ему письмо, которое получил от омежки сам, и Ран с интересом прочел и про патенты на конструкторы, и про выбор института. А когда разговор зашел о хитрой уловке с платком, он довольно рассмеялся.

Маджид обернулся на смех, и Ран пояснил эмиру причину. Он объяснил, что братик очень мал, но достаточно упрям, и пока даже и думать не хочет о замужестве, поэтому сбивает всех женихов чужим запахом. Альби заступился за Бельчонка, сразу добавив, что тот хорошо образован и необычайно умен, а то, что пока не хочет отношений с альфами, так это до поры до времени. Когда появится рядом интересный человек, и он изменится. А пока он еще просто маленький биби, который уютно живет под родительским крылом, и не стоит его торопить. Всему свое время.

Все стали рассаживаться в гостиной. Маджид и Ран сели вроде и рядом, но отдельно от омег. Подушку для Альби Ран положил поближе к себе, и вначале усадил супруга, а потом сел сам. Слуги стали вносить подносы с едой. У каждого на подносе стояли красиво украшенные блюда. Кухня явно постаралась и в приготовлении, и в замысловатом украшении. За спинами гостей сновали слуги, они разливали напитки, подносили полотенца, чтобы вытереть руки или заменить тарелки, и разговор немного приутих, пока все насыщались, а когда слуги вынесли большие блюда с горами сладостей и фруктов, опять возобновился.

Всем было очень интересно, что происходит на стройке нового эмирата, и Маджид все подробно рассказывал, не забывая оглядываться на Альби, чтобы удостовериться, что он слышит. Тот задал несколько интересующих его вопросов, и Маджид довольно улыбнулся, когда понял, что омега в курсе происходящего и, более того, приложил к этому свою руку. Как, например, с кухней. Сегодня там был настоящий переполох, когда повара обустраивали все под свою руку. Но зато теперь там больше порядка и понимания, что именно происходит.

- Я даже немного жалею, что ты, Маджид, не успеешь увидеть нового города, - вдруг сказал Наби и удивленно приоткрыл свой хорошенький ротик, - ой, я это вслух сказал?

- Да, - ласково улыбнулся Альби, пока остальные сидели в шоке, приоткрыв рты, - не бойся, расскажи, почему ты так считаешь.

- Так мы с Фаизом травим его ртутью уже пару лет, - сознался Наби и растерянно захлопал глазами, - я об этом случайно узнал и решил, что идея хороша, надо помочь в меру сил. А если правда и выплывет, то все укажут на Фаиза, а я, вроде как, и ни при чем.

- А что ты делаешь, Фаиз? - Альби добродушно кивнул головой замершему как суслик омеге, тот попытался промолчать, но настойка ему этого не позволила, - смелее, скажи, что ты делаешь? Мы хотим знать.

- Я наливаю понемногу ртути в сапоги эмира, - Фаиз растерянно посмотрел на эмира, - это долгая смерть, но она похожа, как будто альфа сам угасает. Пропадает желание, потом аппетит, человек становится слабым и рассеянным, а если еще и посторонние начнут говорить, что нашему эмиру недолго осталось, так он сам себе это в голове накрутит и наконец умрет.

- Зачем тебе моя смерть? - растерялся Маджид, - разве я поступал с тобой плохо?

- Ты со мной вообще никак не поступал! - вдруг разозлился Фаиз и, схватив пиалу с щербетом, кинул в эмира, - ты меня пометил и забыл! У тебя эта бледная моль была! Ты кроме него никого больше не видел! Зачем ты тогда взял меня себе? Чтобы я здесь угасал в одиночестве? Ты только однажды провел со мной течку, а когда я родил бету, то стал для тебя пустым местом! Вот я и решил, что если ты умрешь, то меня домой вернут, а там глядишь, и я найду свое омежье счастье. А еще ребенок этот умер, мне совсем скучно стало.

- Он не сам умер, - Наби виновато покосился на Фаиза, - это я ему помог. Хотя там даже сильно напрягаться не пришлось. Подумаешь, ребенок наложника, накинул ему на носик простынку, как бы случайно… а у младенцев рефлекс в первое время сохраняется, и если кончика носа что-либо касается, то они начинают дыхание задерживать, а потом вообще перестают дышать, как будто опять в утробе. Вот и засыпают, ангелочки. Мне кормилица в питомнике рассказала, когда я сам был маленький. Мне было интересно, я попробовал и у меня получилось. И тогда ребенок заснул, твой кусочек пищащего мяса затих. Даже напрягаться не пришлось, и я тут вроде и ни при чем. Такое бывает, когда младенцы во сне умирают!

- За что? - растерялся Фаиз, - чем он тебе помешал, он ведь бета!

- У меня нет, и у тебя не будет, - пожал плечами Наби, - а когда ты стал через слугу градусники в городе покупать, то я все градусники во дворце перетаскал. Маджиду в сапоги ртуть вытряхивал, а пустые градусники в твою комнату подкидывал. Слуги их находили, но почему-то решили, что это ты сам себя травишь после смерти ребенка. Так удобно! Я даже время от времени тебе молотой травки стебельника в еду подмешиваю, чтобы у тебя живот болел, и тебя рвало кровью. Ты ведь любишь со мной в комнате есть? Пока все думают, что это ты сам себя травишь, а когда Маджид умрет, и все поймут, что от ртути, то только на тебя пальцем покажут и, главное, я тут ни при чем!

- Меня тоже ты травил? - Лулу побледнел настолько, что появилась сеточка синих вен на висках и шее.

- Нет, это я, - Гайса вытер руки после пишмание и с улыбкой посмотрел на соседа за столом, - я появился в гареме раньше тебя, но почему-то эмира просто перемкнуло на тебе. А я достойнее и красивее тебя! Ты же генетический брак! «Глаза цвета рубинов» - перекривился омега, - выродок! Тебя надо было удавить в детстве! А ты вдруг решил родить ребенка! А если он получится таким же уродом?

- Я так тебе верил, а ты меня травил? - Лулу схватился за сердце, - какое коварство!

- Да уж не коварнее тебя, - вдруг рассмеялся Камиль, - ты ведь поил эмира приворотным зельем. Не хлопай глазками здесь, я это точно знаю. Мой слуга помогал твоему собирать необходимые ингредиенты. Хотя он и сам не знал, кто именно ему помогает.

- А я знал, что здесь что-то нечисто! - обрадовался Наби и захлопал в ладоши, - жалко, что я сам до этого не додумался. Вернее, не придумал, у кого рецептик попросить. Я ведь мог шантажировать Лулу после того, как узнал, что он несколько раз пытался убить Камиля и Шамси.

- Фи, - дернулся Шамси и рассмеялся, - он же недалекий дурачок. Все его потуги стать коварным просто смешны! Змею он притащил в гарем! Отраву в еду подкидывал, да на его лице все было видно, как будто он с факелом ходил! Его дразнить было одно удовольствие! Он, видите ли, змею решил подоить и держал ее в мешке, в сундуке. Да весь гарем на ушах стоял, пока гадючка не сдохла! Да и достать противоядие от гадючьего яда проще простого у любого аптекаря, а Камиль к нему так вообще приучен. Он его давно пьет по системе, и сам уже как гадина ядовитая! А стекло битое в еде, так это вообще, как детские шалости, чтобы ты знал. Кровью проссышься и всего делов-то!

- А те ядовитые травки, что ты мне в еду подсыпал, - Камиль высокомерно вздернул брови, - якобы ядовитые… неужели ты думаешь, что за твоим слугой другие люди не приглядывали. Я все знал, к кому заходил твой человек, о чем спрашивал. Да те травы мои люди твоему и продавали. Интриган из тебя совсем никудышный, такой же, как и отравитель. Да решись ты действительно на серьезное отравление, так сам себя бы и отравил. Ты же криворукая никчема!

- Вы такие подлые! - Лулу заплакал, размазывая сурьму на глазах, - чтобы вы все сдохли! Я вас ненавижу! Всю жизнь мне сломали! И я не такой простофиля, как вы обо мне думаете! Я тоже много о вас знаю и собирался Маджиду все рассказать, но не успел, он за наследником уехал. А потом, как я ни пытался с ним поговорить, он только отмахивался и уходил. Но я сейчас всю правду о вас скажу! Маджид, они давно тебя обворовывают! А сами собираются сбежать в пустыню к бедуинам! Если бы не новый наследник, то они в конце этого месяца собирались дождаться, когда ты уедешь, и притвориться, что умерли.

- Не притвориться, - недовольно цыкнул зубом Камиль, - а выпить настойку и выглядеть, как погибшие от черной хандры. А потом доверенные альфы вынесли бы наши тела мимо крематория в город и спрятали в доме визиря, а позже переправили в пустыню.

- Меня бы точно переправили к сыну, - улыбнулся Шамси, - а вот тебя бы придушили окончательно и на самом деле сожгли в крематории заживо. Ты бы от настойки как раз пришел в себя, когда тебя уже в печь засунули бы. Это была бы тебе расплата за всю твою спесь и зазнайство! Сколько лет я твой характер терпел и со всем соглашался, но ничего, тут бы и закончилось твое время. Ты мне в пустыне совсем не нужен! Я бы наконец освободился от тебя!

- Хм, - Камиль довольно ощерился, - ты думаешь, бедуины приняли бы тебя без меня? Особенно после того, как Шариф отказался спасать двоих из них? Бедуины тебя убили бы, едва ты откинул бы полог шатра. А уж без меня ты им и вообще не нужен. Они бы только дождались, пока ты сундуки с сокровищами привез, и сразу же удавили бы тебя, как щенка!

- Я не такой дурак, как ты! - Шамси, раздувшись как кобра, зашипел на заклятого друга, - я бы не один в пустыню ушел, а со своими альфами! Они бы меня охраняли, а в случае необходимости, и вырезали всех недовольных. Мне, по сути, от них только верблюды нужны и шатры. Я бы ушел в пустыню со своим слугами, сыном и внуками. А бедуины хоть сдохни, они свое дело сделали бы.

- С какими альфами? - уточнил Альби.

- Сабир, Умар, Исмет и Исар, - Шамси будто выплюнул эти имена в лицо Маджиду, - твой сотник и еще трое воинов! Мой сын давно их подкармливает! Каждый хочет красиво жить и иметь золото в карманах. А ты со своей честностью и щепетильностью довел эмират до края! Что тебе стоило разрешить своим людям порыться в брошенных шахтах? А люди моего сына там нашли аметистовые жеоды! После обвала открылись целые пласты таких жеод! Мой сын нашел уже людей, чтобы их достать, но тут наследничек появился! Мы рассчитывали сделать все не торопясь, а тут приходится изворачиваться. И, главное, теперь, когда началась эта дурацкая стройка, в шахты стало почти не попасть. Но ничего, Исмет с Исаром заступили на дежурство вечером, при них все сделают, как надо! Там пять сундуков уже наколото, а соберем еще, сколько успеем. А ты и не узнаешь, чего лишился! - Шамси посмотрел на эмира и сдулся, - не узнал бы…

- Заки, - Маджид посмотрел на слугу, - дойди до дверей гарема и скажи стражам, чтобы немедленно арестовали сотника Сабира и его друга Умара, а потом пусть отправляются к шахтам возле нового города и арестуют там Исмета и Исара. А то я думал, чего они так рвались охранять пустую шахту. Думал, устали и решили поспать в тишине, а тут такое дело…

Заки кивнул головой, зыркнул на Альби и метнулся к двери. В гостиной стояла пронзительная тишина. Маджид тяжело посмотрел на Шамси, а потом с интересом на Камиля, как будто впервые его увидел.

- У тебя тоже есть доверенные альфы?

- Нет, - Камиль рванул ворот платья и вместе с пуговицами сорвал с себя ожерелье, он хотел молчать, но настойка ему этого не позволила, - мне не были нужны альфы. У меня есть семья сына. И хотя мой первенец погиб после наказания, но остались его сыновья и внуки. Мой сыночек давно выносил из дворца, что хотел, и из шахт ему везли самые крупные камни, а тебе что останется. Повезло, что этот дурачок Альби не стал копать глубже и довольствовался только смертью моего ребенка. У него во дворе, там, где конюшня, выкопан погреб и там лежат десять сундуков с драгоценностями. Шахты не так бедны, как ты думаешь, просто шахтерам надо было платить больше. У всех есть семьи.

- Кто эти люди? – скупо поинтересовался эмир.

Камиль схватил себя за горло, но настойка говорила сама по себе, выгребая из памяти омеги все имена и подробности. Заки, замерший у дверей, только загибал пальцы, пытаясь запомнить все имена, а потом, поймав взгляд эмира, опять метнулся к двери гарема, где уже сменились воины. Слуги, и личные, и кухонные, стояли под стенкой, как статуи, и боялись пошевелиться.

- Ради, принеси таз с водой, отцу срочно надо помыть ноги, - скомандовал Альби, - Мурат, можно послать твоего Тото в мастерскую за новыми сапогами?

- Все, что угодно, - кивнул головой Мурат, - это ведь все ты затеял? Опоил нас чем-то? Какие секреты ты хочешь услышать от меня?

- Я хочу только одного действительно честного ответа от тебя, Мурат, - Альби смотрел на омегу, сурово сдвинув бровки, - ты будешь мстить Тиграну за смерть мужа?

- Нет, - ответил не задумываясь Мурат, - ты напрасно мне не веришь. Но наш эмират действительно умирал. Его не обворовывали, как этот, он просто иссяк, как колодец. А вместе с ним умирал эмир и мы, его омеги. Так что Зияддин, конечно, умер, но это было предопределено, но вот все омеги, как ни странно, выжили. Я, может, покажусь тебе бесчувственной сволочью, но я рад, что жив и, похоже, неплохо устроился. Я свободен. У меня есть деньги, я могу делать, что пожелаю. Замуж не хочу, я пока получаю наслаждение от такого покоя, когда никто не дергает и ничего не надо делать. Может, дальше мне и захочется чего-нибудь нового, но сейчас я с восторгом жду следующего омежьего дня в эмирате ад Мин. Целый день проведу в воде с рыбками, и очень хочется прокатиться на тех аттракционах вместе с биби. Я в прошлый раз постеснялся, но сегодня, когда слушал все ЭТО, вдруг понял, что жизнь непредсказуема и коротка, и надо успеть насладиться сегодняшним днем. Как говорится, не то плохо, что человек смертен, а то, что он внезапно смертен.

- Зинат, а почему ты остался? - Альби посмотрел, как тот зеленел и бледнел, но молчал.

- Он влюблен в меня, - Мурат потянулся и погладил удивленного до синевы приятеля, - да, я знал это. И уже давно. И мне эта любовь очень льстила. Приятно осознавать, что заслуживаешь такое чистое чувство, несмотря на все свои закидоны и выбрыки. Он долгие годы был моей опорой и поддержкой, никогда ничего не прося взамен. Он прикрывал меня перед мужем и помогал разбираться с зарвавшимися фаворитами. И что это, если не настоящая любовь?

Зинат вдруг ударился в слезы и закрыл лицо руками, всхлипывая и бормоча что-то несвязное. Мурат пересел к нему ближе и стал гладить по рукам, спине и при этом что-то шептал прямо в пунцовое ухо. Альби перевел взгляд на Фатима и тот в ужасе отшатнулся.

- Даже не представляю, какие секреты ты собираешься выпытывать у меня?

- Почему тебя все боятся?

- Хм, - Фатим задумался, - я пережил двух эмиров и отказался от третьего. На это немногие способны. То, что ты сегодня услышал, ребенок, это еще цветочки по сравнению с тем, что творилось в гареме отца Маджида. Там однажды даже была поножовщина у фаворитов. А еще эмир Исмет, отец Маджида, храни Аллах его душу, мог прислать в гарем палачей и удавить омегу с его слугами. На моей памяти такое было дважды. И как бы я ни любил Исмета, я его боялся до ужаса. Когда Исмет умер, я решил больше никогда не быть частью гарема. И, как ни странно, мое решение испугало оставшихся омег. Большинство из них уже умерли, остались только Камиль с Шамси и то, я думаю, ненадолго…

Ради принес большой таз и кувшин в другой руке. Тото принес новые сапоги темно-синего как ночь цвета и замер возле двери. Альби махнул слугам рукой и заглянул через Рана, чтобы увидеть насупленного, как каменный божок, альфу.

- Отец, позвольте вымыть вам ноги, - Альби оперся о бедро мужа, чтобы встать, но Ран удержал его рядом.

- Отец, что вы решили?

- Я сам помою ноги, не беспокойтесь, и новые сапоги очень кстати…

Маджид протянул ноги и позволил Ради стянуть сапоги, после этого поставил ноги в таз, куда слуга стал наливать воду. Маджид сопел и мыл ноги. Принял полотенце из рук другого слуги и наконец надел новые сапоги. Встал и с интересом посмотрел на старые, а потом на замерших омег.

- Альби, если это твоих рук дело, то я хотел бы знать подробности. С чего бы вдруг все стали такими откровенными?

- У меня есть настойка, которую мне подарил селафь для особых случаев. Она называется «развяжи язык» и заставляет честно отвечать на любые вопросы. Ее добавили в щербет, который сегодня пили все омеги. Вы с Тиграном пили напиток альф, если вы обратили на это внимание.

- Хм, как долго она будет действовать?

- Где-то час от момента последнего глотка, - подал голос Заки, - еще минут десять осталось.

- Перед законом все равны, - Маджид размял плечи и направился к омегам, которые тихо бормотали что-то о пощаде, - я выслушал каждого и поступлю по закону.

Маджид остановился за спиной самого младшего из своих наложников:

- Фаиз, говорил ли ты правду, когда рассказывал о том, что травил меня два года и ждал моей смерти?

- Альби, я не хочу, чтобы ты присутствовал при этом, - Ран резко притянул к себе супруга и подхватил на руки, желая унести из гостиной.

- Я уже видел смерть, - Альби потерся носом о шею мужа и вдохнул его запах, - приговор должен быть приведен в исполнение в присутствии всех, кто был свидетелем преступления. В данном случае, они открыли свои сердца при нас, значит, мы все должны быть свидетелями на суде. Отец, я могу попросить об одолжении?

- Каком, мой отважный лисенок? - горько улыбнулся эмир.

- Приведите в действие приговор вначале Наби, чтобы Фаиз увидел смерть убийцы своего ребенка.

- Мудро, - согласился эмир и встал за спиной Наби, - Наби, ты говорил правду, когда рассказывал о том, что помогал Фаизу травить меня и, кроме этого, убил новорожденного ребенка Фаиза?

- Я, - растерялся омега, - я не хотел, оно само получилось… - Наби поднял голову и посмотрел на зловещего, как сам рок, альфу, тяжело сглотнул и кивнул головой, - да, мой эмир.

- Прости меня, Наби, если невольно обидел тебя прежде, - Маджид положил одну руку на подбородок омеге, а вторую на лоб, - пусть Аллах примет твою душу и решит степень ее вины. Прощай.

А потом альфа резко и как-то коротко крутанул голову наложнику и осторожно уложил его на ковер. После этого опять встал за спиной Фаиза, тот уже все понял и молился перед смертью. Эмир так же задал ему вопрос о правдивости его признаний и опять попросил у него прощения, прежде чем свернуть ему шею.

Гайса попытался отползти на коленях по ковру от эмира, но тот наступил ему на подол платья и спросил, травил ли тот нерожденных детей Лулу, и после короткого диалога свернул ему шею и опять бережно положил труп на ковер.

- Я любил тебя, Лулу, - Маджид остановился перед склонившим голову омегой, - я не знаю, был ли это результат твоей колдовской настойки или движение моего сердца. Ты знаешь, как я скорбел вместе с тобой о смерти каждого из наших детей, но и ты переступил закон. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

- Ты бросил меня одного в гареме, - Лулу смотрел с печалью, - я всегда был для тебя всего лишь игрушкой. Пока я был тебе интересен, ты не сводил с меня глаз, а потом бросил меня на растерзание этим злыдням. Совсем одного.

- Почему ты не пришел ко мне за правосудием? Почему решил, что ты можешь вершить правосудие сам? Тем более, что Камиль и Шамси не имели к этому никакого отношения.

- Я виноват, мой Маджид, - Лулу погладил альфу по бедру, глядя на него снизу вверх, - если ты считаешь, что я заслуживаю смерти, то убей. Я так устал от одиночества и страха, что мне уже все равно. Наверное, смерть для меня действительно выход, потому что я не представляю, как жить после того, что я услышал о себе и совершил сам.

- Лулу, мой ночной цветок, я не хочу убивать тебя, в память о сладости наших ночей, скажи, что мне делать?

- Я не хочу жить в тишине гарема, оставшись там в одиночестве, прошлое догонит меня, я или умру от черной хандры, или сойду с ума и спрыгну с высокой башни, чтобы лишить себя жизни. Отравителей по закону надо забить камнями? Яви мне свою милость, подари легкую смерть.

- Прости меня, Лулу, если когда-то случайно обидел, прости, что оставил тебя одного. Прощай.

Альфа осторожно взял за подбородок одной рукой, а второй закрыл лицо, так, чтобы прикрыть глаза «цвета рубина», а потом резко крутанул голову. Раздался сырой хруст и еще одно тело обмякло в альфьих руках. Маджид бережно положил его на ковер и замер в тяжелых раздумьях, глядя на белоснежного лебедя у своих ног. Все замерли, не смея даже вздохнуть, а потом Маджид поднял свинцовый взгляд на трясущихся Камиля и Шамси.

- Заки, остался еще тот щербет, что заставляет говорить правду?

Заки метнулся к окоченевшим слугам, забрал пару графинов с высокими носиками и заглянул под крышки.

- Еще полграфина осталось, это стаканчиков пять-шесть будет.

- Хорошо. Возьми графин и пойдешь со мной. Мурат, я могу тебя попросить, чтобы твои слуги позаботились о покойных омегах. Их личные слуги сейчас выйдут со мной из гарема, а утром я определю степень вины каждого. - Маджид подошел к Камилю и Шамси, и с чувством взял их за волосы, - а с вами, мои драгоценные, я хотел бы еще пообщаться. Только я поступлю с вами, как положено, у правИла во внутреннем дворе казармы. Мне кажется, что вы еще не осознали всей степени своей вины. Это ведь заговор не против эмира, а против общины. Вы обворовывали ее, считали, что ваши интересы превыше людей, и вы должны в этом покаяться перед людьми и понести заслуженное наказание.

Он тряхнул омег за волосы и почти волоком потащил их до двери, а потом резко развернулся и посмотрел на Рана, который все так же судорожно сжимал в своих объятиях супруга.

- Тигран, я прошу тебя, позаботься об Альби сегодня ночью. Как бы он ни был мудр и отважен, но он все равно маленький лисенок. Беременный лисенок. Пусть он будет в тепле любящих рук сегодня ночью. Я сам разберусь с предателями.

- Хорошо, отец, - Ран поднял супруга на руки и наконец вынес из страшной комнаты.

Ради открыл перед ними дверь и закрыл за их спинами. Ран с тревогой смотрел на сосредоточенное лицо всегда улыбчивого омеги и не знал, как подступиться.

- Альби, я понимаю, что сегодня столько произошло. Даже не знаю, с чего начать. Может, поговорим? Тебя, похоже, что-то беспокоит. Поделись тревогами.

- Я так и не спросил, кто же выпотрошил моего зайца, - Альби тяжело вздохнул, - такой финт с настойкой мог сработать только однажды. Я думаю, теперь все будут бояться есть вместе со мной. А еще, мне их всех очень жалко, ну, тех убитых омег. Им просто было скучно, вот они и дурили. Надо придумать Махиру и Хануну занятие, чтобы у них времени на глупости не оставалось… - Альби тяжко вздохнул, - а еще, Заки был прав, я сейчас и кусочка не смог бы съесть.

Примечание к части

Да, глава действительно и большая и тяжелая, стоило бы разбить ее на две), но она не делилась... так что, могу сказать, как Маджид: простите меня...

Жео́да или жеод (фр. géode от др.-греч. γεοειδής или γεώδης — «землеподобный»), или крупная секреция — геологическое образование, замкнутая полость в осадочных (преимущественно в известковых) или некоторых вулканических породах, частично или почти целиком заполненная скрытокристаллическим или явнокристаллическим минеральным веществом, агрегатами минералов; полая крупная секреция. Форма жеоды может быть любая, но чаще она изометричная, округлая, эллипсоидальная и пр.