Ранетки. Все только начинается

А как ты узнала, что это именно папа тебе их передает?

Он сам раскрылся. Я же не знала, от кого цветы, вот и решила, что от Сашки из параллель­ной группы, он мне тогда сильно нравился. Мы даже встречаться начали. Коля не выдержал и раскрылся. Я когда узнала, что Саша меня обма­нывал, он ведь мне сказал, что это от него цветы,

мы с ним поссорились. Вот так если бы не Саша, неизвестно, сколько бы все это длилось, очень уж твой папа нерешительный был. — Мама Антона вздохнула. — А знаешь, как он мне предложение сделал? Я проснулась утром, а к перилам балкона огромная связка шаров привязана и записка «Вы­ходи за меня замуж!». Я охнула — это же пятый этаж был! Ну, и не устояла...

Во дает! — развеселился Антон. — А какие цветы были?

Розовые розы.

В кухню забежала Агаша и, увидев торт, тут же

полезла за ним.

— Так, Агафья, сначала ужин, потом торт, —

грозно сказала мама.

Аня отыскала кафе «Под мухой» и сразу поня­ла, что это оригинальное местечко: вместо ручки к двери был приделан чугунный утюг, внутри было полно молодых людей в яркой одежде. Кто-то рисовал, разложив листы прямо на столике, кто-то сидел с ноутбуком, а у барной стойки па­рень в зеленом берете громко рассказывал анек­дот. Посреди зала высился стеллаж с книгами буккроссеров — оттуда можно было брать какие угодно книги и класть туда свои.

— Ты Аня? — спросил светловолосый парень лет восемнадцати в клетчатой куртке и штанах с заплатками.

Да, — растерянно ответила Аня, с интере­сом глядя на него.

А я Матвей. Пойдем за столик?

Проходя мимо парня с этюдником, Матвей ска­зал Ане:

— Это мой друг Андрюха, большой специа­лист по мухам. У него их уже целая галерея —

штук сто!

И действительно, длинноволосый парень ри­совал муху в розовых очках, уставившуюся в компьютер.

— Смешно, — улыбнулась Прокопьева.

Они уселись за столик. Меню не было, но на стенах Аня увидела фотографии коктейлей в деревянных рамочках.

— «Green Mamba» будешь? Джин, блю Кюра­сао и апельсиновый сок, — предложил Матвей.

Аня кивнула. Матвей подозвал официанта:

Димыч, Ане «Green Mamba», а мне «Ангель­скую чесотку». Может, еще по «Конструктору» умнем?

Чего-чего? — не поняла Аня.

Наш главный хит — «Конструктор» из лапши!

Можно попробовать, — согласилась девуш­ка. — А тут интересно...

Здесь тусуются в основном художники, ар­тисты, сценаристы, — рассказал Матвей. — Я вот студент второго курса Художественно-промыш­ленного института. Слышала о таком? А ты?

— А я еще в школе, — вздохнула Аня.

Димыч принес коктейли и, с интересом взгля­нув на Прокопьеву, спросил у Матвея:

Как твое шоу? Когда пригласишь?

В следующее воскресенье. Сейчас там такая запарка, работы навалилось...

Что за шоу? — поинтересовалась Аня.

Шоу-презентация «съедобной косметики» в одном модном клубе, — рассказал Матвей. — Меня пригласили оформить. Если все будет ОК, то перспективы хорошие. Мне вообще везет в последнее время — тебя вот встретил...

Аня покраснела и отпила немного коктейля.

А ты чем занимаешься?

Музыкой. У нас в школе рок-группа «Ранетки».

Это такие яблочки? Прикольно. А ты поешь?

И на гитаре играю, — кивнула Аня.

О! Здорово! Сыграй! Гришич, дай гитару!

Откуда-то из глубины кафе возник парень с ги­тарой и протянул ее Ане. Девушка взяла несколь­ко аккордов, разыгрываясь, и у нее перед глазами возник листок с рисунком. Андрюха изобразил ее с мушиными крылышками. Все засмеялись, и Аня запела любимую песню «Ранеток».

После кафе Матвей проводил Аню до дома.

— Слушай, а может, ваша группа выступит на

нашем шоу «съедобной косметики»? — предло­жил он. — Я договорюсь. А что, для них это кле­вый рекламный ход.

Было бы здорово, но, думаешь, мы им подой­дем? Мы же неизвестные, — неуверенно сказала Аня.

Завтра узнаю. У вас записи есть?

Есть одна «демка»...

А фото?

Только с концерта одного у скейтеров.

А хочешь, я вам фотосессию сделаю, — улыбнулся Матвей.

Здорово! — Аня подпрыгнула от радости. — Девчонки будут в восторге. Приходи к нам на репетицию.

Тогда до завтра?

До завтра.

Аня смутилась и, ничего больше не говоря, за­скочила в подъезд. На пороге ее встретила взвол­нованная мама.

— Наконец-то! Где ты так поздно гуляешь?

— Совсем еще не поздно. Как твое свидание?

Ирина Петровна махнула рукой:

Да никак. А что за странное выражение ли­ца? Ты что, выпила?

Да, то есть нет... Мам, я, кажется, влюби­лась, — сказала Аня, краснея.

При мысли о Матвее сердце у нее заколотилось сильнее.Милиционеры вывели из заброшенного дома Леру и Наташу и усадили их в машину.

Очухалась? — спросил один из них у Ната­ши. — Видать, сильная дурь-то была.

Повторяю, мы не наркоманки, мы сюда пришли фотографировать, — сердито сказала Лера.

А мы позировать, — съязвил второй мили­ционер. — Ничего умнее придумать-то не могла? Сюда только наркоманы со всей округи таскают­ся. Когда уже эту рухлядь снесут!.. Залезайте в машину, хватит болтать.

Никуда мы с вами не поедем, вы не имеете права нас задерживать, — отпиралась Лера. — У меня папа милиционер.

Вот поедем в отделение, там и разберемся с папой и с мамой, — сказал первый, запихивая девчонок в машину.

Поздно вечером Лера с папой сидели на кухне за столом'.

Может, объяснишь наконец, зачем вы по­перлись в этот дом? — сурово спросил Андрей Васильевич.

Я уже говорила. Мы с Наташкой в Интер­нете прочитали про ребят, которые ходят по за­брошенным домам и фотографируют. Почему ты мне не веришь? — всхлипнула Лера.

Вышла из доверия.

Ну хочешь, я тебе этот сайт покажу, там все написано.Хорошо, пусть так, но ты должна была ду­мать своей головой, что это опасно. С вами могло случиться что угодно. Ты знаешь, сколько вот та­ких дурочек, как вы, находят по подвалам и лесо­полосам? Молчишь? А я вот знаю. Еще и Наташку с собой потащила. Мать вон ее еле валерьянкой отпоили.

Я не думала, что так получится, — ответила Лера, опустив голову

Вот именно. Ты представляешь, сколько мне теперь перед коллегами оправдываться, что моя дочь не наркоманка? А тебе ведь плевать! Толку с тобой разговаривать. — Лерин папа надел форму и вышел в коридор.

Пап, ты куда? — окликнула его Лера.

На работу. У меня еще дежурство, между прочим, идет. А ты ложись спать и чтоб из дома ни ногой. А впрочем, как хочешь...

Он вышел, хлопнув дверью, а Лера осталась стоять в коридоре, вытирая слезы.

ГЛАВА Х

Аня свернулась калачиком на кровати и пыта­лась досмотреть какой-то интересный сон, когда в ее комнату вошла мама в спортивном костюме.

— Нет, вы посмотрите на нее, опять улеглась!

Я же тебя разбудила двадцать минут назад. Быст­ро одевайся! Бег — это жизнь.

Аня потянулась и застонала — вставать совер­шенно не хотелось, а уж бегать — тем более.

Хватит стонать, я от тебя не отстану. — Ирина Петровна сделала несколько поворотов корпусом.

Мам, давай начнем бегать завтра, — попро­сила Аня.

Анина мама театрально заломила руки.

— Вот так гибнет нация.,.

Она вышла из комнаты, а Аня с трудом подня­лась и принялась убирать постель. Вдруг у нее запищал телефон — пришло сообщение: «По­смотри в окно. Матвей». Девушка рванула к окну и выглянула из-за занавески. На крыше гаража

красовалось граффити: гитара с поющим на ее грифе цыпленком. Под рисунком надпись: «С добрым утром!» Из-за гаража возник Мат­вей и помахал Ане рукой. Сияя от радости, Прокопьева набрала его номер.

С добрым утром, Матвей! Ты что, рисовал всю ночь?

Нет, все утро, — весело ответил парень.

А о чем поет цыпленок?

О тебе...

Очень симпатичный!

Ты в школу скоро выходишь? — поинтере­совался Матвей. — Я тебя провожу, а потом поеду к Ларисе — она организатор нашего шоу.

Думаешь, она нас возьмет? — с сомнением спросила Аня.

Считай, что я уже договорился. Ваша группа будет в шоу центральным номером.

Классно! Спасибо! Ты — чудо! Но, знаешь, я сейчас в школу с мамой иду, ее к директору вы­звали.

Чего натворила?

Да так, ничего особенного... Приняла учас­тие в драке.

Круто. Ты, оказывается, еще и драться умеешь? — удивился Матвей. — А такое нежное существо!

Аня засмеялась.

— Ну ладно, созвонимся. Пока!

Отключив телефон, Матвей взял баллончик с краской и пририсовал цыпленку букет цветов.

Проснувшись, Лера вошла в кухню и замерла на пороге: Андрей Васильевич спал, положив го­лову на стол.

— Па, вставай! — потрясла его Лера. — Нашел,

где спать.

Отец пробурчал что-то нечленораздельное се­бе под нос.

Я не поняла, ты пьяный?

Нет, я просто очень сильно устал, — еле от­ветил Новиков.

Я вижу. Так устал, что до кровати не дошел. Иди ложись на диван! — Лера снова потрясла отца.

Он встал, пошатываясь, но тут же опустился назад на табуретку.

Оставь меня в покое, дай поспать.

Офигеть! — Лера покачала головой и пошла к себе в комнату.

Лена завтракала вместе с дедом.

Слушай, а Марина так и не объявилась? — поинтересовалась она. — Я звонила, но абонент все время недоступен.

Ничего не понимаю, она же обещала, — раз­вел руками Кулемин. — Может, с ней случилось что-нибудь? Надо в милицию позвонить.

Вот до старости дожил, а как наивный ре­бенок, — вздохнула Лена. — Я тебе говорила, что с ней что-то не так. Зачем ты ей папины бумаги отдал?

Что же я наделал? — всплеснул руками дед и схватился за сердце. — Что я скажу Никите, когда он вернется?

Лена подскочила и бросилась к деду.

— Ты только не волнуйся, дедушка! Где твои

таблетки?

Выпив лекарство, дед прилег на диван.

Леночка, не переживай, мне уже лучше. Иди в школу, а то опоздаешь.

Как же я тебя в таком состоянии оставлю? — взволнованно спросила Кулемина.

Со мной Василий Данилович посидит, — заверил Петр Никанорович. — А тебе учиться надо.

Хорошо, но, если что, сразу мне звони. — Лена поставила телефон рядом с диваном, чтобы дед мог до него дотянуться.

Наташина мама за завтраком неожиданно спросила:

А как там ваша группа? Как она называется?

«Ранетки», я же тебе много раз говорила. — Наташа недовольно посмотрела на мать.

Ну извини, столько информации в голове. Я тут подумала... У меня есть один знакомый, он

преподает в музыкальном училище. Если хочешь, я могу ему позвонить — пусть он тебя послушает, позанимается с тобой.

Ты серьезно? — От удивления у Наташи округлились глаза. — Мам, ты не заболела? Ты же всегда была против того, чтобы я занималась музыкой.

Я и сейчас не то чтобы в восторге. — заме­тила Ольга Сергеевна, — но бороться с тобой бесполезно, так что я решила помочь.

Но ведь в училищах не учат рок-музы­кантов.

Выберешь какое-нибудь другое направле­ние. Главное — образование. А ноты — они везде ноты, неважно, рок это или попса. Твой отец, между прочим, Гнесинку закончил.

Супер! — восхитилась Наташа. — А я не знала... А расскажи еще что-нибудь о нем.

Тебе лучше у него самого спросить. — Оль­га Сергеевна махнула рукой. — Кстати, он не звонил?

Пока нет, — Наташа хитро посмотрела на маму, — а тебе хотелось бы, чтобы он позвонил?

С чего ты взяла? Я просто так спросила. — Наташина мама пожала плечами. — И вообще, я опаздываю. Ты тоже собирайся.

Что ты сидишь? Ешь! — Женина мама по­двинула тарелку дочери.

Спасибо, не хочется, — сердито ответила Женя.

Может, ты еще и голодовку объявишь? — вспылила Елизавета Петровна. — Совсем от рук отбилась. Мы для тебя стараемся: отец днюет и ночует на работе, репетиторы ходят. А ты драку устроила... У отца дел по горло, а он, вместо того чтобы ими заниматься, должен ид­ти в школу разбираться. Ты подумала, с какими глазами он придет к директору? Что он должен сказать?

Владимир Петрович стукнул кулаком по столу, и Женина мама замолчала.

— Хватит, раскудахталась. Вместо того чтобы свои сериалы с утра до ночи смотреть, лучше б за дочерью следила, — заявил папа Жени. — И ни

в какую школу я не пойду. Сама заварила кашу сама пусть и расхлебывает. Инцидент должен

быть исчерпан.

Женя сидела ошарашенная, не зная, расстраи­ваться ей или радоваться...

У школы она встретилась с Аней, та тоже при­шла без родителей.

У папы встреча с заказчиком, он не может вырваться, а мама повезла ему какие-то очень важные документы, которые были у нас дома, — объяснила Прокопьева.

Ой, там же Зеленова со своей бабушкой, — грустно вздохнула Женя. — Они нас съедят.

Не съедят, — заверила Прокопьева.

Может, не пойдем? Скажем, что заболели.

Не пойти, значит, признать свою вину. Мой папа говорит, что, если проблема возникает, ее нужно решать — сама собой она не решится. Все будет хорошо, главное, держаться вместе.

Марина зашла в ресторан, в котором не так давно встречалась с Леной, и подсела за столик к мужчине, расположившемуся в дальнем углу.

Почему вы так долго не звонили? — спроси­ла она.

Я же сказал: сидеть дома и не высовываться. Зачем вы вчера выходили? — резко спросил не­знакомец.

Вы что, следили за мной? Я выходила в мага­зин — я не могу питаться воздухом.

Вы принесли документы?

Да, они со мной. — Марина достала из сумки папку с бумагами, но не отдала ее.

Сначала деньги, — деловито сказала она.

Перед тем как отдать вам деньги, я должен убедиться, что это именно то, что нам надо. Если вы мне не доверяете, можете поехать со мной. Эксперт проверит бумаги, и вы сразу получите деньги.

Я никуда с вами не поеду. — Марина отри­цательно помотала головой. — Пусть эксперт приезжает сюда.

К столику подошел официант.

Простите, вы Марина Сиротина?

Да, — удивленно ответила женщина. — А в чем дело?

Вас к телефону. Спрашивают из посольства Нигерии, сказали, что у них для вас информация о Викторе.

Боже мой!

Марина вскочила и побежала к стойке адми­нистратора, где стоял телефон, но, подняв труб­ку, услышала только гудки. Когда она вернулась за столик, там не было ни мужчины, ни папки с документами.

Женя с Аней шли по коридору школы и облег­ченно болтали.

Хорошо, что не выгнали. Двойка по поведе­нию — не самое страшное, — убедительно сказа­ла Прокопьева.

Не в моем случае, — вздохнула Алехина.

Неожиданно Аню окликнул охранник дя­дя Петя. Когда она подошла к нему, он достал из-под стойки букет тюльпанов и протянул девушке.

Вот, тут тебе просили передать.

Мне? — удивилась Аня. — А кто?

Просили не говорить. — Дядя Петя вспомнил просьбу Антона Маркина, оставившего букет. — Сама разбирайся со своими поклонниками.

Ничего не понимаю. — Аня понюхала цветы и посмотрела на Женю. — Кто это может быть? Матвей?

Аня, это точно он. — Алехина просияла от радости за подругу. — Счастливая...

В этот момент как раз позвонил Матвей.

Привет еще раз, — весело сказал он. — Как директор, не сильно свирепствовал? А у меня для тебя сюрприз.

Спасибо, я его уже получила. — Аня улыб­нулась.

Не понял, ты о чем?

О цветах. Они такие красивые!

Но я не передавал тебе цветы, — удивленно сказал Матвей. — Я только что от Ларисы, хотел рассказать о нашем разговоре. Только тебя очень плохо слышно. Я сейчас приеду и все расскажу.

Ну что? — нетерпеливо спросила Женька, когда Аня положила трубку.

Говорит, цветы не от него.

Может, просто стесняется признаться?

Может, — вздохнула Аня. — А еще он обе­щал договориться о нашем выступлении на пре­зентации косметики.

Ого, что же ты молчала? — Женя подпрыг­нула на месте от восторга. — Это же офигенно!

Лера ходила взад-вперед возле дома Маши, пе­риодически пританцовывая, чтобы не замерзнуть

окончательно. Наконец она заметила «Палящее солнце» около подъезда и побежала к ней.

Здравствуй, Лера, что-то случилось? — не­сколько официальным голосом спросила Ма­ша. — Что-то с Андреем Васильевичем?

Не волнуйтесь, с ним все в порядке, — заве­рила Лера. — Почти...

Не пугай меня, что значит «почти»?

Лера замешкалась, собираясь с мыслями, и вы­дала на одном дыхании:

— Маша, возвращайтесь, пожалуйста, папе без вас очень плохо.

Василий Данилович пошел открывать дверь и вернулся с Мариной. Увидев женщину, Кулемин опешил и приподнялся с дивана.

Это вы? Куда же вы пропали?

Простите меня, Петр Никанорович, я вас обманула. Но я не хотела причинить вам вред, — объяснила Марина. — Понимаете, я не могла поступить по-другому. Там в Нигерии среди за­ложников есть один человек... Я была готова на все, чтобы его освободить. Поэтому, когда мне предложили забрать у вас те самые бумаги в об­мен на большую сумму денег, я не раздумывая согласилась.

У вас получилось?

Нет, меня обманули. Но я пришла, чтобы вернуть вам документы. — Марина протянула Кулемину папку. — Я отдала другие бумаги. Ре-

шила, что не имею права так поступать с Верой и Никитой.

А если эти люди узнают, что бумаги не те? Вы не боитесь, что они вас найдут? — обеспоко-енно спросил Петр Никанорович.

Ну и пусть. — Марина скорбно опустила го­лову. — Простите, что говорю это, но я потеряла всякую надежду на то, что заложников когда-ни­будь освободят. А раз так, то мне все равно, что со мной будет.

Не смейте так говорить! Их освободят, слы­шите? Обязательно освободят!

Разволновавшись, дед Лены схватился за серд­це, и Василий Данилович попросил Марину уйти. По телевизору как раз начался выпуск новостей, и Кулемин сделал погромче. Похоже, в душе он был не только фантаст, но и волшебник, и у его слов была огромная сила. Как будто в подтверждение того, что Петр Никанорович сказал Марине, дик­тор сообщила, что россиян в Нигерии освободили и они летят домой. Веря и не веря своему счастью, Петр Никанорович расплакался.

— Столько времени держался, и вот, — сму­щенно сказал он, вытирая слезы и глядя на улы­бающегося Василия Даниловича.

На перемене у Лены зазвонил телефон. Она сняла трубку, поговорила с кем-то и замерла по­среди коридора.

Лен, что с тобой? — Наташа подергала ее за руку. — Что случилось-то?

Наташка, маму с папой освободили, — тихо сказала Кулемина, приходя в себя от услышанно­го. — Я пойду, ладно?

Степнов тренировал в зале баскетбольную команду, когда к нему подошла Светочка с та­релкой, накрытой салфеткой. Ученики зашу­шукались и захихикали, глядя на влюбленного библиотекаря.

Всем отрабатывать броски! — скомандовал Степнов, краснея. — Что вам, Светлана Михай­ловна?

Принесла вам сырники, ваши любимые. — Света сняла с тарелки салфетку и продемонстри­ровала горку сырников.

Спасибо, конечно, только я творог с детства не переношу а сырники вообще терпеть не мо­гу, — извиняющимся тоном сообщил физрук.

Но вы же сами говорили, я слышала... — растерянно произнесла Светочка.

Вы, наверное, что-то перепутали. Но вы не расстраивайтесь, отнесите их Агнессе Юрьев­не — она любит.

Хорошо, отнесу Агнессе Юрьевне. — Света пошла к выходу, еле сдерживая слезы.

В дверях она столкнулась с Леной Кулеминой, которая влетела в зал и кинулась на шею к Степнову.

Виктор Михайлович, маму с папой осво­бодили!

Кулемина, это же замечательно! — Физрук взял девушку за руки и улыбнулся.

Не вынеся этого зрелища, Светочка кинула сырники и убежала в библиотеку. Там она достала книгу про замужество, порвала ее на несколько частей и выкинула в мусорную корзину, а потом . села на стул и зарыдала.

Матвей, как и обещал, после уроков приехал к школе. Он стоял, прислонившись к стене, и что-то рисовал в блокноте, но, завидев девчонок, подошел к ним. Не стесняясь своих чувств, Мат­вей поцеловал Аню в щеку. Девушка смутилась и, обернувшись, заметила, что за ними издалека следит Антон. «Неужели ревнует?» — подумала Аня, но тут же отогнала эту мысль.

Ну что, у меня неплохие новости, — сооб­щил Матвей. — Организатору шоу понравился ваш диск. Но Лариса хочет вас прослушать лично и заодно познакомиться. Сегодня вечером она придет к вам на репетицию.

Классно. Спасибо! — сказала Аня, светясь от счастья и гордости за своего нового друга.

Кстати, на этом шоу должны быть какие-то крутые музыкальные продюсеры. Может, вас заметят и куда-нибудь еще пригласят. И начнется ваша звездная карьера! Ой, не пугай и так страшно, — улыбнулась Аня.

А что нам надо будет делать сегодня, когда эта Лариса придет? — спросила Женя.

Сыграйте те песни, которые готовите для презентации. Ладно, я побегу, мне еще кое-что в оформлении доделать надо.

Матвей повернулся к Ане и нежно посмотрел на нее.

— Созвонимся тогда. А цветочки и правда кра­сивые...

Когда он ушел, девчонки погрустнели — про­блем было выше крыши.

Как же мы сегодня вечером будем играть без Леры и Лены? — растерянно спросила На­таша.

Боюсь, и меня родаки вечером из дома не выпустят, — вздохнула Женя. — Что-нибудь при­думаем... Все, я побежала домой.

Алехина заскочила в гардероб за курткой и на­ткнулась на Платонова.

— Хочешь, фокус покажу? — предложил Коля.

Он достал из кармана красный платок, взмах­нул им, и оттуда вылетело шоколадное яйцо с сюрпризом.

Это тебе. — Он протянул яйцо Жене.

Спасибо... А откуда ты знаешь, что я их люблю?

Алехина подняла глаза и увидела, что Платонов исчез. Она нетерпеливо открыла яйцо и просия­ла — внутри было сердечко.

Андрей Васильевич вошел в прихожую и уви­дел, что Лера уже встречает его.

Пап, ты где был? — сердито спросила она.

На работе, — хмуро ответил Новиков, сни­мая пальто.

Неправда, я звонила, тебя там не было. Ска­зали, что ты заболел.

Гулял, какая разница?

А у меня для тебя сюрприз. — Лера хитро сощурилась.

Что еще за сюрприз? Только этого не хвата­ло, — испугался Лерин папа.

Вот именно — не хватало.

Из кухни запахло чем-то вкусным, и в коридор вышла Маша. Андрей Васильевич замер, не веря своим глазам.

— Это и есть мой сюрприз, — улыбнулась Лера.

Аня и Наташа шли по улице и обсуждали пред­стоящую репетицию.

— А Игорь Ильич все-таки оптимист, — сказа­ла Липатова. — У нас сегодня, может, полгруппы на прослушивание не придет, а он: «Не паникуй­те, прорвемся...»

Ты Лере звонила? — спохватилась Аня.

Тысячу раз. Она сказала, что не может гово­рить, и бросила трубку.

Понятно. Что же нам делать? Что я скажу Матвею? Он так старался, договаривался.

Ань, а этот Матвей, он кто? — осторожно спросила Наташа.

Художник. Я с ним недавно познакомилась.

Надо же, познакомилась, а он уже концерты нам устраивает, — удивленно заявила Липато­ва. — Он в тебя влюбился, точно.

Не знаю, он мне ничего такого не говорил, — ответила Аня и почему-то покраснела.

А цветы? А концерт? Тебе мало? — наседала Наташа. — А он тебе нравится?

Нравится.

Липатова хитро посмотрела на Аню, как будто что-то задумывая.

— Он прикольный, — сказала она с увереннос­тью. — Я бы на твоем месте в него влюбилась.

Женя вернулась домой в прекрасном настро­ении. В кармане у нее лежало сердечко от Коли Платонова, и ничто не могло разрушить эту сказ­ку, даже мамин гнев.

Как все прошло у директора? — поинтере­совалась Елизавета Петровна.

Отлично, нам всем поставили двойки по поведению.

А чему ты радуешься? Что ты отцу ска­жешь? — воскликнула Женина мама.

Что получила двойку! — Женя невозмутимо прошагала в свою комнату.

Ты подумала, как эту двойку будешь ис­правлять? Что теперь будет с твоей медалью? — не унималась мама. — Тебе даже не стыдно? Хоть бы вид сделала. Что ты все время улыба­ешься?

Просто у меня отличное настроение, а еще сегодня вечером репетиция.

Какая репетиция? Чтобы через пять минут села за уроки. Пока двойку не исправишь, из дома не выйдешь, — заявила Елизавета Петровна.

Мам, отстань, а? — Женька завалилась на кровать и принялась крутить в руках сердечко.

Вот придет отец, пусть он сам с тобой и раз­говаривает, — обиженно сказала Женина мама и вышла из комнаты.

Как и боялась Наташа, в назначенное время в спортзале появились только она и Аня.

А Кулемина где, она придет? — забеспоко­ился Степнов.

У нее выключен мобильник, — грустно ска­зала Аня. — Но она обещала прийти. Понятное дело, ей сегодня не до нас.

— Радоваться надо за подругу, а ты расстраи­ваешься, — покачал головой физрук.

В спортзал пулей влетела счастливая Лена, девчонки бросились ее поздравлять. Почти сразу следом вошли Рассказов и Круглова.

Смотрите, кто согласился нас выручить! — воскликнул Игорь Ильич. — Агнесса Юрьевна вместо Жени сыграет.

А как же без Леры играть? — громко спро­сила Аня.

Придется и мне тряхнуть стариной. — Исто­рик уселся за барабаны.

В спортзал заглянул Матвей.

— Аня, привет! Мы приехали! — крикнул он от входа.

Матвей провел внутрь Ларису — организатора шоу. Женщина уселась на заранее приготовлен­ный стул и с сомнением оглядела развеселую команду.

Да уж, оригинальное решение, — тихо сказала она, глядя на разминающуюся перед синтезатором Агнессу Юрьевну. — Про бабуш­ку ты мне ничего не говорил. Это типа музыке «все возрасты покорны»? А этот молодой чело­век за ударными, это и есть девушка-десяти­классница?

Сейчас все выясним.

Матвей отвел Аню в сторонку и вопросительно посмотрел, она принялась что-то объяснять.

— Лариса, просто клавишница Женя немного

приболела, — сказал Матвей, вернувшись.

Девочки попросили учительницу по музыке се­годня их выручить. Но завтра на концерте Женя обязательно будет. А барабанщице...

— Нездоровится? — перебила Лариса и грозно

посмотрела на парня. — Ты зачем меня сюда при­

вел? Ты что, издеваешься? У меня шоу срывается,

а я тут слушаю всякий сброд.

Дверь скрипнула, все обернулись и увидели раскрасневшуюся Леру.

Простите, я опоздала? — спросила она и, не дожидаясь ответа, села за ударные вместо Рас-сказова.

С барабанщицей, по-моему, уже все в по­рядке! — улыбнулся Матвей.

Аня подошла к микрофону и произнесла всту­пительную речь:

— Когда в жизни что-то не ладится, надо не забывать о том, что вокруг есть друзья, которые всегда поддержат. Об этом наша песня. Поехали!

Во время выступления «Ранеток» Лариса по­степенно оттаивала и под конец уже вовсю улы­балась.

— Ладно, Матвей, твоя взяла, — сказала она

художнику. — В этих девочках и правда что-то

есть. Только пусть оденутся как-то постильнее.

И надеюсь, бабушки завтра не будет. Хотя этот

божий одуван — само очарование...

На следующее утро Лена и дед встречали своих в аэропорту Они сидели в зале ожидания, и Ку-лемин прислушивался к объявлениям о посадке самолетов.

Дед, не нервничай, — сказала Лена, глядя на него.

Ничего со мной не случится. Пока сына не увижу, не умру, — заверил дед.

В зал вошли двое людей в штатском, а за ними — родители Лены. От восторга девушка завизжала и бросилась их обнимать. Дед расплакался от счастья.

Никита... Верочка... — повторял он, не веря, что они прилетели.

Ну как ты, батя? — спросил папа Лены, ста­раясь казаться спокойным.

Все путем! Главное, что вас дождался.

У него роман новый скоро выйдет! — заяви­ла Лена, не отлипая от родителей.

К ним подошла Марина с букетом цветов и про­тянула его Лениной маме.

С возвращением! — радостно сказала она, но тут же погрустнела. — А как Виктор? Почему он не прилетел?

Не волнуйся, с ним все в порядке. Он еще в госпитале, но скоро поправится, — сообщила мама Лены.

Что мы стоим? Поехали! Очень хочется поскорее дома оказаться. — Папа Лены схватил родных за руки и повел к выходу.

После уроков Аня вышла в холл, и дядя Петя жестом попросил ее остановиться.

Тут тебе снова передали. — Он протянул девушке букет тюльпанов.

Спасибо. Снова не скажете кто? — хитро спросила Аня.

Охранник развел руками.

Ну и не надо, я сама знаю.

Тогда скажи ему, что, если он еще раз опоз­дает на занятия, я его в журнал запишу. У меня, знаете ли, тоже инструкции, — сердито провор­чал дядя Петя.

Потрясенная Аня остановилась посреди холла. Значит, это все-таки не Матвей передавал цветы. Но кто? С Антоном они давно не общались...

На Аню налетели Лера и Наташа и чуть не сби­ли ее.

Прокопьева, ты что тут стоишь, как нежи­вая, и пробку создаешь? — спросила Лера.

Волнуюсь перед концертом, — соврала Аня.

Рано еще волноваться, ближе к вечеру нач­нем.

А я вот тоже волнуюсь, — грустно сказала Наташа. — У нас как всегда: Женька домой ум­чалась, Лена к родителям побежала. Надо было порепетировать нормально. Хоть бы на концерт все пришли...

— Не паникуй. Сама же сказала, что будет как

всегда. Значит, как всегда офигенно.

Аня заметила, что к ним идет Антон, и поспе­шила уйти.

Я побежала, надо еще к концерту одежду по­добрать. До вечера, девчонки. Адрес не забудьте.

Какая-то она странная. — Лера пожала пле­чами.

Куда собрались? Какая-то туса намечает­ся? — полюбопытствовал Антон, подойдя ближе.

У тебя, Маркин, слишком большие уши, — засмеялись девушки.

У нас концерт в одном клубе, — рассказала Наташа.

Клево, позовете?

Приходи, вход свободный. — Липатова сде­лала вид, что ей все равно.

Вечером перед концертом девчонки готовились в гримерке. Наташа рисовала на глазах стрелки карандашом, Лена настраивала гитару. Лера, за­кончив с прической, принялась нервно ходить от стены до стены.

Ну где эта Алехина?

Все, атас, Новикова начала паниковать. — Лена закатила глаза.

Она обещала что-нибудь придумать, — по­пыталась успокоить всех Аня.

Осталось пять минут, — взволнованно сказала Кулемина, посмотрев на часы. — Гитары настроили?

Мамочки, как же без клавиш? У меня, ка­жется, голос пропал, — прошептала Аня.

Выпей воды! — Лена протянула ей бутылку с минералкой.

В гримерку заглянула администратор клуба:

— Девочки, на сцену!

«Ранетки» с подгибающимися от волнения коленками выползли на сцену и подключили инструменты. Когда Аня взяла несколько первых аккордов, из-за кулис вылетела Алехина и встала за клавиши. Все с облегчением вздохнули, и кон­церт начался.Отыграв так драйвово, что зал взорвался ап­лодисментами, разгоряченные девчонки спусти­лись со сцены к фуршетным столам. Первыми к ним подошли родители и дед Лены и начали поздравлять.

— Это, конечно, не моя музыка, но мне понра­вилось, — улыбнулся Кулемин.

Физрук Степнов, который тоже пришел на концерт, подошел к Лене и вручил новенький баскетбольный мяч.

Молодец, Кулемина, но баскетбол не забы­вай, — сказал он, светясь от гордости.

Спасибо, — смущаясь, ответила Лена.

Лера накинулась на бутерброды, к ней подошел радостный Леха.

— Правильно, силы надо восстановить. Ты так по барабанам лупила, я думал, лопнут.

Новикова чуть не подавилась от неожидан­ности.

Ой, напугал. Ты здесь откуда?

Да так, мимо проходил, слышу грохот. По­думал, это, наверное, Лера по барабанам лупит, и точно, — пошутил Леха. — А если честно, мне очень понравилось. Гораздо круче, чем в скейт-парке.

— А то! — Лера расплылась в улыбке.

Маркин подлетел к Наташе.

Натаха, здорово сыграли! Ты — молодец! Жалко, отец твой не слышал...

Ну почему же? — с загадочным видом ска­зала Ольга Сергеевна, стоявшая неподалеку. — У меня сюрприз!

Она помахала кому-то рукой, Наташа оберну­лась и увидела отца.

— Лагуткин, твой отец, собственной персоной

пожаловал, — заявила Наташина мама.

Борис обнял дочь.

— Еще так поиграешь и меня переплюнешь.

Молодца! — похвалил он.

Заметив, что Лагуткин смотрит на нее, Ольга Сергеевна кокетливо поправила прическу.

К Ане и Матвею подошла Лариса, а с ней — представительного вида мужчина в дорогом костюме.

Знакомьтесь, это мистер Любич, директор известной звукозаписывающей компании, — сказала Лариса.

Ваша группа мне понравилась, и название интересное — «Ранетки». — Любич кивнул в знак одобрения. — Я ежегодно провожу музыкальные фестивали, и мне бы хотелось, чтобы вы там вы­ступили. У вас есть профессиональные записи?

Пока нет, — грустно сказала Аня.

Значит, будут. Вот вам мой телефон. — Лю­бич протянул девушке визитку.

Когда он ушел, Аня подошла к одиноко стоящей Жене.

Молодец, Женька! Без тебя мы бы не смог­ли, — подбодрила она подругу. — А как ты сбе­жала?

Через форточку, — улыбнулась Женя.

Девчонки, поздравляю! — Рассказов пожал девушкам руки. — Я же говорил, что все будет хорошо.

«Ранетки» с родителями и друзьями собрались вокруг одного из столов и продолжали обсуждать выступление, когда к ним подошел Матвей. Руки он держал за спиной.

— Ань, можно тебя на минуточку?Прокопьева отошла в сторонку, и Матвей вру­чил ей огромный букет роз.

Это тебе. Не тюльпаны, конечно, но тоже ничего... — Он чмокнул Аню в щеку.

Спасибо...

Аня стояла посреди зала с букетом цветов в руках, рядом были хорошие друзья и любимый парень, настроение — лучше не придумаешь. Она окинула зал радостным взглядом и замети­ла стоящего в стороне Антона. Маркин грустно посмотрел на Аню, и внутри у нее все перевер­нулось...