НеДжо
Черт, даже не знаю, куда смотреть.
Я не могу смотреть ей в глаза, потому что у нее такой пристальный взгляд, от которого цепенеешь, и еще этот сине-зеленый оттенок… Но опустить взгляд на ее рот тоже не могу, потому что я большой поклонник красивых губ, а от владелицы таких можно услышать издевку так же легко, как и получить поцелуй. Еще я чертовски уверен, что ниже тоже не смогу спокойно глянуть — там все очень даже: черные брюки и блузка сидят, как влитые, и складывается ощущение, будто она на минутку забежала в магазин, после чего по плану у нее ограбление банка.
И тут на меня снисходит откровение, что если придется делать трудный выбор между следованием букве закона и любовью, я бы назначил свидание грабительнице банков.
— Значит, Оливера тут нет? — медленно спрашивает она, и я киваю, понимая при этом, что не сказал ни слова, с тех пор как она спросила про него.
— Он не… — бормочу я, а она выжидающе смотрит на меня, пока офигеваю от ее губ и преступной сексуальности.
Она немного наклоняется, чтобы поймать мой взгляд, и у меня внутри будто что-то подпрыгнуло.
— А он скоро вернется?
Ее французский акцент настолько сильный, что мне не хочется мучать ее английским. Поэтому неожиданно для самого себя и в надежде, что это поможет, я заговариваю на своем сомнительном немецком:
— Sprechen sie Deutsch?
К моему удивлению, ее глаза оживляются:
— Ja! — отвечает она и продолжает по-немецки: — Так намного проще. Ощущение, будто спотыкаюсь о слова, когда говорю на английском.
— Так и есть, — соглашаюсь я на немецком.
— Ну спасибо, — она насмешливо и игриво улыбается, а я ловлю себя на том, что пялюсь на ее рот.
Постучав себе по груди, чтобы развеять туман в голове, я говорю:
— В общем. Оливер будет попозже. Хочешь подождать здесь и почитать? Я могу порекомендовать что-нибудь.
Пожалуйста, скажи да.
Скажи да.
Она с легким сомнением оглядывает магазин и качает головой.
И да, я узнаю эту реакцию. Когда сам впервые вошел в магазин комиксов, там пахло пылью и старой бумагой, но даже магазин Оливера, где всегда чисто и все на своих местах, до сих пор подавляет оттенками, современным декором и творящимся тут хаосом. Но потом именно из-за этого я и влюбился в комиксы. С ними у меня ощущение, будто мои глаза движутся быстрее, чем успевает проанализировать мозг. Примерно так же бегают маленькие дети — стремительно и на грани того, чтобы упасть лицом вниз.
Но дети рано или поздно учатся, как бегать безопасно. А я для меня этот почти священный трепет останется навсегда. И я его обожаю! Мне нравится ощущение, будто я так быстро несусь, что упаду, когда читаю комиксы. В день, когда они мне наскучат, я умру.
— Нет, спасибо, — отвечает она и взглядом задерживается на огромном плакате графического романа Лолы «Рыба-Рэйзор». После чего задумчиво продолжает: — Меня должна была встретить в аэропорту подруга, но в последний момент у нее что-то поменялось, и я приехала на такси сюда. Я, наверное, пойду и сама ему позвоню, — она слегка улыбается и добавляет: — Он не знает, что я тут.
Я снова, как идиот, киваю и машу ей рукой, а когда она поворачивается и выходит из магазина, на меня накатывает нелепое и сбивающее с толку чувство, будто меня выдрали из земли с корнями. И будто сейчас произошло что-то важное, а я и понятия не имею, что именно.