Рай - Техас!

Глава 1

— Сопровождающий?! Не нужно мне никаких сопровождающих!

Бобби Том Дэнтон, бывший футболист-профессионал, сверкнув серебряной отделкой своих ковбойских сапог, подскочил к столу и угрожающе наклонился над ним.

Джек Айкенз, молодой преуспевающий адвокат, взглянул на него с опаской:

— В студии «Уиндмилл» думают иначе.

— Мне наплевать на то, что они там думают. Всем известно, что в Южной Калифорнии нет людей, наделенных здравым умом, за исключением, быть может, некоторых ранчеро.

Бобби упал в кожаное кресло и закинул ноги на стол — одну на другую.

Джек Айкенз печально смотрел на человека, который являлся самым крупным и самым беспокойным его клиентом. Сегодня Бобби Том оделся по-будничному, но на его ладной, по-юношески стройной фигуре одинаково хорошо смотрелись и белые полотняные брюки, и шелковая рубашка цвета лаванды, и темно-бордовые сапоги из мягкой змеиной кожи. Голову Бобби Тома украшала широкополая светло-серая шляпа — стетсон. Поговаривали, что он нигде не показывался без этой шляпы и, как утверждали некоторые его подружки, не снимал ее даже тогда, когда занимался любовью, но Джек не очень-то этому верил. Просто Бобби Том гордился тем, что он техасец, и его стетсон заявлял об этом всем и каждому, особенно здесь, на севере Штатов, где ему пришлось провести почти безвылазно около десяти лет, делая большие деньги в большом футболе.

Его фотографии часто появлялись на обложках журналов — Бобби Том Дэнтон не зря стяжал славу самого обаятельного футболиста. Его открытая улыбка разбила не одно женское сердце, и даже самые замшелые телезрители, покрывшиеся плесенью у своих ящиков, неизменно дарили свои симпатии долговязому красавчику из провинции, считая его милейшим парнем. Однако те, кому приходилось играть против него, придерживались другого мнения. Они-то знали, что Бобби Том опасен, как гремучая ртуть, и напоен энергией, как шаровая молния. Среди множества великолепных игроков Национальной футбольной лиги он был, безусловно, самой яркой и артистичной личностью, поэтому совсем неудивительно, что на него положил глаз Голливуд.

В январской драке за Суперкубок Бобби Тому свернули на сторону колено, и это обстоятельство вынудило его уйти из большого спорта в возрасте тридцати трех лет. Но кое-кто посчитал, что даже из такой старой развалины можно сделать киногероя.

— Бобби Том, эти ребята имеют право дергаться. Они кладут в твой карман несколько миллионов и просто обязаны оберегать твою персону.

— Но я, слава Богу, могу и сам постоять за себя. Я — футболист, а не какая-то там кинокиска!

— Около полугода назад ты как футболист получил вечный офсайд, — уточнил Джек. — И потом, никто тебя за руку не тянул, когда ты подписывал контракт с ними. Бобби Том резко снял с головы стетсон, нервно взъерошил свои светлые волосы и снова надвинул шляпу на лоб.

— Я тогда был пьян, как фортепьян. Пьяный человек не способен принимать серьезные решения.

— Мы с тобой давние друзья, Бобби Том, и я повидал тебя в разных видах. Ты весьма находчиво проворачиваешь свои дела, и денег у тебя, как говорится, куры не клюют. Если бы тебе не хотелось подписывать контракт с «Уиндмиллом», ты бы его не подписал — и точка.

— Видишь ли, мне кажется, что нужно кое-что переиграть.

— Бобби Том, насколько я помню, ты всегда держал слово. Неужели сейчас ты хочешь нарушить его? Какая муха тебя укусила?

— Я вовсе не говорил, что собираюсь расторгнуть этот чертов контракт.

Джек машинально сдвинул с места пару объемистых папок и обнаружил под ними пластик жевательной резинки. Он знал Бобби добрый десяток лет, но этот баловень судьбы во многом продолжал оставаться для него загадкой. Несмотря на внешнее добродушие, Бобби Том был очень закрытым человеком. Впрочем, поневоле станешь таким, когда каждый встречный норовит заключить тебя в объятия, а земляки попросту садятся на шею. Жители Теларозы косяками вешали свои проблемы на Бобби и без зазрения совести злоупотребляли его отзывчивостью.

Джек надорвал золотистый пакетик.

— Хочу спросить тебя просто из любопытства: ты что-нибудь смыслишь в актерском деле?

— Черт возьми, ни бельмеса.

— Так я и предполагал.

— Не пойму, какое это имеет значение? Все, что должен делать актер в обычном кино, это раздавать мужчинам пинки и задирать на женщинах юбки, а этим я занимаюсь c восьмилетнего возраста.

Высказывания такого рода были характерны для Бобби Тома, и Джек не удержался от улыбки. Оставалось только верить, что фортуна в очередной раз позолотит Бобби зад.

Адвокат поудобнее расположился в кресле.

— Часа два назад я разговаривал с твоим новым патроном — миссис Уиллоу Крейг из студии «Уиндмилл». Эта леди очень расстроена, и знаешь из-за чего? Из-за твоего нахального требования, чтобы внепавильонные съемки проводились в Теларозе.

— Она сама говорила, что ей нужен для съемок небольшой городок Техаса, так чем же плоха Телароза? Дела там сейчас идут паршиво, и, возможно, вся эта возня немножко встряхнет наших увальней.

— Я полагал, что ты стараешься за три мили обегать родной городок. Ты знаешь, что они там затевают какой-то дурацкий карнавал для поправки своих дел?

Бобби Том поморщился, как от зубной боли:

— Ах, прошу тебя, Джек, не напоминай мне об этом!

— Так или иначе, сейчас уже поздно что-то менять. Студия на днях перебросила в Теларозу свое оборудование и персонал. Единственное, чего им не хватает, — это тебя.

— Я же обещал им приехать.

— Ты обещал также регулярно появляться в Лос-Анджелесе, однако не удосужился даже прибыть на примерку костюма.

— Дерьмо они там шьют. У меня гардероб получше, чем у любого игрока НФЛ. Зачем мне нужны какие-то примерки?

Джек мысленно сплюнул. Несмотря на все свое обаяние, этот техасец упрям как осел. Особенно когда ему кажется, что на него наезжают.

Бобби Том убрал ноги со стола и медленно встал. Он выглядел очень самоуверенно, но его вид не мог обмануть адвоката. Джек знал, как тяжело переживал Бобби свой уход из большого спорта. Как только доктора сообщили ему, что он не сможет больше играть, техасец с яростью погрузился свои дела, как человек, стоящий на грани финансового разорения, — в чем не было особой нужды, ибо за сезон в «Чикагских звездах» Бобби Том огребал миллионы и, пуская их в оборот, сумел основательно приумножить свой капитал. Эта возня с киношниками, подумал Джек, понадобилась Бобби лишь для того, чтобы хоть чем-то занять себя, пока он, стоя на перепутье, не решил, как ему жить дальше.

Бобби Том остановился у двери и пристально посмотрел на своего поверенного:

— Как насчет того, чтобы прямо сейчас связаться со студией и попросить, чтобы они отозвали своего посланца?

Эти слова были произнесены безразличным тоном, но Джек не поддался на уловку.

— Боюсь, что к нам уже едут, — улыбнулся он. — Они сказали, что напускают на тебя лучшего из своих коммандос.

— Я обещал, что сам доберусь до Теларозы, и я это сделаю. Этому их коммандос лучше быть крутым парнем, иначе он вылетит отсюда с моими инициалами на заднице.

Джек взглянул на лежащий перед ним желтый блокнот и подумал, что сейчас не лучший момент для того, чтобы сообщить Бобби, что «крутого парня», которого высылает за ним студия «Уиндмилл», зовут Грейси Сноу. Оставалось лишь надеяться, что мисс Сноу обладает достаточно аппетитным задом, сногсшибательным бюстом и хваткой пираньи, иначе ей не управиться с Бобби Томом.

Грейси Сноу чувствовала себя препаршиво. Влажный вечерний бриз снова сбросил ей на глаза надоедливую волнистую прядку каштановых волос, и опять в голове ее мелькнула досадная мысль: «И кой черт меня дернул пойти к этому парикмахеру?..» Она раздраженно хлопнула дверцей прокатного автомобиля и двинулась к особняку.

На подъездной аллее уже парковалось около полудюжины машин.

Особнячок был ничего себе: островерхий, обшитый, кажется, кедром, с широкими окнами, выходящими к озеру Мичиган. Еще издалека Грейси услышала громкую музыку, хотя время близилось к десяти вечера. Ей вдруг захотелось отложить встречу с Бобби Томом до утра, чтобы успеть отдохнуть и привести себя в порядок, но она не распоряжалась своим временем, ей позарез нужно было доказать Уиллоу Крейг, что она может успешно справиться с таким ответственным поручением.

Входные двери сияли свежим лаком, современной формы алюминиевые ручки напоминали обглоданные кости. Дом как доv — конечно же, не в ее вкусе, но каждый имеет право по-своему сходить с ума. Стараясь заглушить волнение, она решительно нажала на кнопку звонка и одернула поды своего лучшего темно-синего костюма, который сидел на ней несколько мешковато. За время перелета из Лос-Анджелеса в Чикаго юбка измялась и потеряла свой вид. Грейси не умела выбирать одежду и не была на ты с модой, но, возможно, лишь потому, что росла среди пожилых людей.

Она вновь нажала на кнопку звонка и, кажется, уловила звук гонга, однако музыка так гремела, что об этом было трудно судить. Смахивало на то, что вечеринка была «дикой».

Смешно, конечно, сказать, но за свои тридцать лет Грейси ни разу не удосужилась побывать ни на одной такой вечеринке. Что там обычно делают? Крутят порнуху? Нюхают кокаин? Она была почти уверена в том, что ей не может понравиться ни то, ни другое, но, не имея достаточного опыта, воздерживалась от резких суждений. И потом, в жизни надо стараться попробовать все. Она, конечно, не собирается экспериментировать с наркотиками, но что касается порнофильмов, то, пожалуй, не откажется взглянуть на какой-нибудь из них, хотя бы одним глазком…

Грейси нажала кнопку звонка еще два раза подряд и вновь убрала со лба непослушную прядь. Она надеялась, что услуги известного парикмахера помогут ей избавиться от прежней простенькой, но практичной прически, которая не приносила ей особых хлопот последний десяток лет. Она рассчитывала на нечто мягкое и волнистое, но мистер Эд превратил ее волосы в копну тугих жестких завитков.

Почему горькие уроки юности так и не пошли ей впрок? Ведь все ее попытки внести качественные изменения в свою внешность заканчивались катастрофой. Однажды она пару месяцев проходила с зелеными волосами, все из-за того, что воспользовалась слишком сильным раствором пергидроля. Потом у нее воспалилась кожа на лице — сказалась аллергическая реакция на крем от морщин. Как-то раз, когда она отвечала урок перед всем классом, у нее из выреза блузки вылезла ватная подкладка, которую она запихнула под лифчик. Ее одноклассницы так и зашлись от смеха. Этот смех нанес сокрушительный удар ее самолюбию, и в тот же день она поклялась себе четко следовать горьким наказам матери: Ты дурнушка, Грейси Сноу. И все женщины в твоем роду были дурнушками. Смирись с этим, и тебе будет легче жить.

Средний рост Грейси не позволял ей казаться ни маленькой, ни высокой. Она не была плоскогрудой, но почти подходила под такое определение. Ее глаза — не карие и не голубые» — скорее всего можно было назвать неопределенно-серыми. На ее лице выделялись два «слишком»: слишком большой рот и слишком упрямый подбородок. Если, будучи девчонкой, она в своих вечерних молитвах благодарила Бога за то, что у нее чистая, гладкая кожа и прямой нос, то теперь, пожалуй, ей следовало возносить хвалу Создателю за более важные подарки: проницательный ум, тонкое чувство юмора и неистощимое любопытство. Сила характера, твердила она себе, гораздо важнее красоты; и только в минуту отчаянного уныния она могла бы поменять какое-нибудь из своих достоинств на больший размер бюстгальтера.

Дверь наконец скрипнула, прервав ее размышления, и она увидела перед собой довольно несимпатичного коренастого крепыша с бычьей шеей, широченными плечами и бритой головой. Она оглядела его с интересом, в то время как он, казалось, смотрел мимо нее.

— Йеа? — вопросительно выдохнул крепыш.

Она распрямила плечи и вскинула подбородок:

— Мне нужно увидеть мистера Дэнтона.

— Сейчас самый подходящий момент. — Без всяких объяснений крепыш схватил ее за руку и втащил в дом. — Вы принесли с собой музыку?

Этот вопрос так озадачил ее, что она весьма смутно восприняла детали интерьера прихожей: известняковые плиты пола, массивный металлический барельеф на стене, гранитный валун под самурайским шлемом.

— Музыку?

— Ну да, я сказал Стелле, чтобы она попросила вас прихватить свою музыку. Но ничего страшного, если вы об этом забыли. Последняя из девиц оставила здесь свою кассету.

— Кассету? Какую кассету?

— Бобби Том оттягивается в купальне. Мы с ребятами хотим сделать ему сюрприз, так что подождите пока здесь, а я приготовлю все, что нужно. А потом мы пойдем к нему.

С этими словами крепыш исчез за расписной японской ширмой. Грейси застыла на месте как вкопанная, охваченная тревогой, смешанной с предвкушением приключения. Очевидно, ее приняли за кого-то другого, но, поскольку Бобби Том Дэнтон не отвечал на звонки студии «Уиндмилл», она решила, что это недоразумение ей только на руку.

Вчерашняя мисс Сноу продолжала бы терпеливо дожидаться проводника в надежде, что он растолкует ей что к чему, но внезапно проснувшаяся в Грейси авантюристка жаждала новых ощущений. Она и не заметила, как ноги сами понесли ее по плавной дуге коридора в сторону громкой музыки. Переходя из комнаты в комнату, она поняла, что вступает в новый, удивительный и ни на что не похожий мир.

В ней всегда преобладало чувственное начало, и она знала это, но тщательно скрывала от других. Просто зрения ей никогда не хватало, ее руки стремились к осязанию, вот и сейчас в кончиках ее пальцев зародился знакомый зуд. Грейси понравились низенькие столики на гранитных подставках, столешницы которых представляли собой отполированные поперечные спилы стволов вековых деревьев. Оригинальные стены маленьких помещений — покрытые лаком, обитые ситцем, обшитые кожей — притягивали ее ладони. Глубокие кресла, обтянутые полосатыми чехлами, манили присесть, а запах эвкалипта празднично щекотал ноздри. Небольшие эвкалиптовые деревца весело зеленели в древних вазонах, расставленных тут и там.

Потом она уловила легкий запах хлорки. Анфилада маленьких комнат привела ее к грубой булыжной стене. Грейси обогнула ее и оказалась в просторном импровизированном гроте. Своды искусственной пещеры были набраны из листового стекла, обработанного пескоструйкой. Коричневые стволы пальм, нежные побеги бамбука и других экзотических растений росли прямо из черных мраморных плит, придавая гроту вид тропических зарослей. Бассейн неправильной формы, выложенный черным кафелем, напоминал скрытый в джунглях таинственный водоем, к которому приходят на водопой динозавры.

Но заросли населяли отнюдь не исторические ящеры, а вполне современные существа. Десятка три полураздетых хомо сапиенс бродили под сводами стеклянной пещеры. Все женщины здесь были молоды и ослепительно красивы, а мужчины, как черные, так и белые, поигрывали гипертрофированной мускулатурой. Грейси мало что знала об игроках в футбол, но слухи об их моральной распущенности докатились и до нее, и, судя по крохотным бикини красоток, здесь вот-вот должна была раскрутиться шикарная оргия. Грейси вздохнула и решила, что ни за что на свете не станет участвовать в ней.

Резкие женские возгласы заставили ее обернуться. Возле огромного окна, в котором сияли огни озера Мичиган, она увидела просторную ванну, покрытую хлопьями мыльной пены, в которой резвились четыре русалки. Их блестящие загорелые груди то и дело выпадали из крохотных бюстгальтеров, и Грейси почувствовала легкий укол зависти. Затем она перевела свой взгляд на одинокую фигуру мужчины, который стоял неподалеку от пышногрудых наяд, и по коже ее побежали мурашки восторга.

Она тотчас узнала его — по фотографиям. Он стоял спокойно-неколебимо, как султан, пресыщенный суетным бытом гарема, а она обмирала от сладкого холодка. Это был он — Бобби Том Дэнтон, блистательный властелин. Он был воплощением всех мужчин, о которых она мечтала в удушающей мгле одиноких ночей, он олицетворял всех молодых людей, которые никак не могли запомнить ее имени, он один заменял собой когорту седеющих мудрецов, которые восторгались ее острым умом, но не догадывались пригласить на свидание. Он был сверкающим невероятным созданием, присланным в этот мир капризной и своенравной богиней любви, чтобы напоминать некрасивым женщинам о том, что некоторые вещи для них недоступны.

Она знала по фотографиям, которых насмотрелась, что его стетсон скрывает под собой светловолосую шевелюру и пару голубых глаз. Какой-нибудь скульптор эпохи Ренессанса с восторгом ухватился бы за такую натуру. У него были сильный прямой нос, квадратный решительный подбородок и крупные чувственные губы. Он был мужчиной на все сто, и, глядя на него, Грейси почувствовала острую тоску, подобную той, которая накатывала на нее в моменты, когда она летними вечерами лежала в высокой траве и глядела на звезды. Он светил так же ярко и был столь же недоступен, как и звездное небо.

Кроме стетсона, на нем были короткие ковбойские сапоги и махровый купальный халат в зигзагах красных и черных «молний». В левой руке Бобби Том держал бутылку с янтарным пивом, правой время от времени подносил ко рту сигару, выпуская клубы густого дыма.

Небрежно запахнутый халат открывал мускулистые икры игрока. У Грейси пересохло во рту, когда она неожиданно для себя подумала: а что, если под этим халатиком он… ммм… не вполне одет?

— Эй! — услышала вдруг она. — Я же сказал, чтобы ты подождала меня в прихожей.

Крепыш с бычьей шеей, который впустил ее в дом, попытался подойти к ней сзади, но она отпрыгнула от него. Он держал в руке какую-то небольшую коробку.

— Стелла сказала мне, что ты знойная штучка, но я предпочитаю блондинок. — Он наконец-то окинул ее изучающим взглядом. — Бобби Том тоже любит блондинок. Какой масти твоя настоящая шерстка?

Она подняла руку к своей французской завивке:

— Вообще-то я…

— Мне нравится твоя упаковка — как у школьной библиотекарши. Это неплохо, но требуется побольше краски. Бобби Том любит макияж.

«И пышные бюсты, — подумала она и бросила взгляд в сторону ванны. — Бобби Том любит крашеных блондинок с большими титьками».

Она медленно скользнула глазами по коробке в руках крепыша, пытаясь понять, за кого же ее принимают. Она хотела выбрать верную линию поведения. Здоровяк почесал себе грудь.

— Разве Стелла не сказала тебе, что ему нужно нечто особенное? Он в такой тоске из-за этой истории. Он даже поговаривает о том, чтобы навсегда оставить Чикаго и переселиться в Техас. Мы с парнями хотим его малость повеселить. Бобби Том любит раздевашек.

— Раздевашек? — Пальцы Грейси сомкнулись на крупных фальшивых жемчугах ее вечернего ожерелья. — Но позвольте… Я сейчас вам все объясню…

— Одна стрипушка так долго держалась при нем, что я подумал, как бы ему не пришло в голову жениться на ней, но она не справилась с викториной. И раздевашки, и эта дурацкая викторина — это все от разболтанных нервов. Я до сих пор не могу поверить, что лучший принимающий НФЛ вынужден сменить свой футбольный шлем на киношные цацки. Чертово колено!

Кажется, он говорил сам с собой, и Грейси ничего не ответила. У нее появились свои заморочки. Невероятно — но факт. Ее — последнюю тридцатилетнюю девственницу планеты Земля — приняли за дешевенькую стрипушку.

Это смутило ее. Потом ужаснуло. Потом разозлило.

Он снова критически осмотрел ее:

— Девица, которую прислала к нам Стелла в прошлый раз, была одета монахиней. Бобби Том чуть не лопнул от смеха. Но на ней было много косметики. Тебе лучше пойти подкраситься.

Пора наконец покончить с этик! недоразумением. Она откашлялась:

— Видите ли, мистер…

— Бруно. Бруно Метуччи. Я тоже играл в «Звездах», но давно, когда командой владел Берт Сомервиль. Конечно, у меня не было такого рывка с места, как у Бобби Тома.

— Я понимаю. Дело в том…

Ее вновь отвлекли пронзительные женские крики. Она повернулась к ванне и увидела Бобби Тома, который с удовольствием поглядывал на женщин, резвящихся у его ног; огни озера Мичиган мерцали за его спиной. Казалось, он плавает в пространстве — этот космический ковбой в своем неизменном стетсоне, дорогих сапогах и махровом халате, и звездочки его шпор крутятся с бешеной скоростью, выстреливая в небо спирали ярких искр, впоследствии образующих Млечный Путь,

Из снежного холма взбитой пены возникла одна из наяд:

— Бобби Том, ты говорил, что у меня есть шанс снова попробовать себя в викторине?

Она произнесла это достаточно громко, и со всех сторон к ней понеслись одобрительные возгласы. Потом все стихло; каждому из присутствующих хотелось знать, что же ответит Бобби.

Бобби Том медленно затянулся сигарой и с интересом посмотрел на женщину:

— А ты уверена в себе, Джули? У тебя осталось всего две попытки. В прошлый раз ты сократила на сто ярдов рекордную дистанцию Эрика Дикерсона.

— Уверена, Бобби Том! Я зачитала до дыр твою книжку.

Она выглядела так, будто сошла с обложки журнала «Спортс иллюстрейтид». Ее мокрые волосы липли к плечам, как светлые змеи. Она села на край ванны; купальный костюм конкурсантки состоял из трех бирюзовых лоскутов, связанных между собой ярко-желтой лентой. Грейси знала, что многие из ее знакомых не одобрили бы такой наряд, но лично она считала, что каждая женщина должна извлекать пользу из всего, чем, владеет, и про себя решила, что Джули — большой молодец.

Кто-то в толпе заглушил музыку. Бобби Том сел на один из гранитных валунов, прихотливо разбросанных по полу, и закинул правую пятку на колено левой ноги.

— Тогда подойди ко мне, крошка, и поцелуй меня на свое счастье, — сказал он Джули. — И не смей меня разочаровывать, я в последнее время очень склоняюсь к тому, чтобы сделать тебя миссис Бобби Том.

Грейси вопросительно посмотрела на Бруно:

— Он что же, задает им вопросы о футболе?

— Ну да. Футбол — это жизнь Бобби Тома. Он старомодно воспитан и не признает таких вещей, как развод, но хорошо знает, что не сможет жить счастливо с женщиной, которая не понимает игры.

Пока Грейси переваривала полученную информацию, Бобби Том поцеловал Джули, похлопал ее по мокрой попке и велел вернуться на свое место. Гости плотным кольцом окружили их, предвкушая хорошее развлечение.

Бобби Том положил сигару в массивную пепельницу.

— Ну хорошо, милая, давай начнем с защитников. Попробуй сравнить таких игроков, как Терри Брэдшоу, Лен Доусон и Боб Гриз. У кого из них больший процент удачных передач? Мне не надо, чтобы ты называла проценты, просто скажи, кто из них лучший.

Джули перекинула мокрые волосы с лица на плечо и посмотрела на Бобби с улыбкой:

— Лен Доусон.

— Очень хорошо.

Подсветка ванны прогнала с его лица тени, отбрасываемые широкими полями шляпы. Грейси показалось, что он улыбнулся.

— А теперь посмотрим, как ты разобралась с вопросами, которые достались тебе в прошлый раз. Мысленно вернись в тысяча девятьсот восемьдесят пятый год и назови лучшего атакующего, согласно данным НФК.

— Это проще простого. Маркус Аллен.

— А согласно данным АК?

— Курт… Нет! Джеральд Риггз.

Бобби Том прижал руку к груди:

— Фу-у… У меня чуть не остановилось сердце. О'кей. Как насчет гола, забитого с самого дальнего расстояния от ворот в игре на Суперкубок?

— Тысяча девятьсот семидесятый год. Ян Стенеруд. Суперкубок-четыре.

Бобби посмотрел на толпу и улыбнулся:

— Мне кажется, где-то слышится свадебный звон колоколов?

Грейси повернулась к Бруно и прошептала ему на ухо:

— Но ведь это немного нечестно…

— Вовсе нет. Она может выиграть. Ты знаешь, сколько стоит Бобби Том?

Больших денег стоит, подумала Грейси. Она слышала, как Бобби задал Джули еще пару вопросов, и та вновь ответила верно на каждый. Блондинка в придачу к красоте обладала хорошей памятью, но ей все-таки явно не хватало ума.

Грейси снова повернулась к Бруно и прошептала:

— Эти красотки действительно думают, что он относится к этой игре всерьез?

— Конечно, всерьез. Как ты думаешь, почему он до сих пор не женат?

— Может, он — голубой? — высказала Грейси предположение.

У Бруно брови полезли на лоб, и он прошептал, заикаясь:

— Го-лу-бой? Бобби Том Дэнтон? Кто-нибудь другой, только не он. Не дай Бог, если до него дойдут твои слова. Я не знаю, что он с тобой тогда сделает.

Если он голубой, то не сделает ничего, а если дело обстоит иначе, то… Грейси оборвала свои мысли и сосредоточилась на игре.

Джули верно ответила, кто такой Вальтер Пейтон и какое место заняли в тысяча каком-то лохматом году «Питсбургские тихони». Бобби Том встал с камня и начал медленно прохаживаться, словно погрузившись в глубокие размышления.

— Прекрасно, — сказал он наконец. — А теперь, Джули, сосредоточься. Тебя отделяет от алтаря всего один вопрос. Я уже подумываю о том, какими красавцами будут наши малыши. Я давно не волновался так, как сейчас. Ты сосредоточилась?

— Кажется, да, — ответила Джули, наморщив свой красивый лобик.

— О'кей, любимая, не дай мне опять разочароваться в тебе. — Он допил пиво и поставил бутылку на пол. — Каждому известно, что между стойками ворот — расстояние восемнадцать футов и шесть дюймов. Верхняя сторона перекладины…

— Находится на расстоянии десяти футов от земли!.. — выкрикнула Джули.

— Ну что ты, дорогая, я ценю в тебе ум и не стал бы обижать тебя таким простым вопросом. Погоди, пока я закончу, иначе тебе грозит штраф в два дополнительных вопроса.

Лицо Джули приняло расстроенное выражение.

Бобби Том сложил руки на груди.

— Верхняя грань перекладины отстоит от земли на десять футов. Верхняя часть стойки должна быть не короче тридцати футов. А теперь к тебе вопрос, дорогая. Но прежде чем отвечать, подумай о том, что ты держишь в своих руках мое сердце. Ради шанса называться миссис Бобби Том Дэнтон назови мне точно размеры ленты, которая прикрепляется к верху каждой стойки.

Джули спрыгнула со своего нашеста:

— Я знаю это, Бобби Том! Я знаю!

Бобби Том замер на месте:

— Ты это знаешь?

Грейси тихонько хихикнула. Это послужит ему уроком.

— Четыре дюйма на шестьдесят дюймов! — выкрикнула Джули.

Бобби Том стукнул себя кулаком в грудь:

— О-о, беби! Ты вырвала из моей груди сердце и растоптала его.

Лицо Джули сморщилось от огорчения.

— Размеры ленты четыре дюйма на сорок восемь дюймов, дорогая моя. Нас отделяло от вечного блаженства всего двенадцать дюймов. Не помню, когда еще я был так расстроен.

Грейси увидела, как он обнял Джули и крепко поцеловал. Этот человек явно передергивает в игре! Но ее восхищала его наглость. Она как завороженная наблюдала за тем, как он своей загорелой и сильной рукой пошлепывает Джули по попке, и почувствовала вдруг, что ее собственные ягодицы непроизвольно напряглись.

Гости задвигались, и несколько мужчин поднялись на площадку, чтобы высказать сочувствие прекрасной неудачнице.

— Пойдем. — Бруно взял Грейси за руку и подтолкнул вперед.

У нее на момент перехватило дыхание. То, что было простым недоразумением, стало переходить в нечто неуправляемое. Все это очень смешно, однако…

— Эй, Бруно! — К ним подкатился такой же здоровяк, как Бруно, только совсем рыжий. Он стрельнул взглядом в Грейси и критически хмыкнул. — На ней почти нет косметики, — просипел этот рыжий бочонок. — Я надеюсь, что, скинув свой дурацкий парик, она хотя бы окажется блондинкой. Без титек тоже нельзя. Этот жакет такой свободный, что трудно что-либо разобрать. Эй, кукла, у тебя есть титьки?

Грейси не могла понять, что ее больше изумило — пошлое выражение или наглое обращение. Она не знала, что сказать.

— Эй, Бруно, кто это с тобой? — послышался голос Бобби Тома.

Он подошел к краю площадки и уставился на Грейси с нескрываемым любопытством.

Бруно постучал пальцами по коробке:

— Мы с парнями решили позабавить тебя новой игрушкой.

Грейси с опаской наблюдала за Бобби Томом, но тот дружелюбно улыбнулся ей, сверкнув белыми зубами. Их взгляды встретились, и Грейси почувствовала себя так, словно быстро бежит вверх по нескончаемому эскалатору.

— Подойди сюда, крошка, старый Бобби Том хочет получше разглядеть тебя, прежде чем ты приступишь к делу, — проговорил он с техасской медлительностью, от чего она совсем перестала соображать и выдохнула первое, что ей пришло на ум:

— Мне нужно сначала привести себя в порядок.

— Не беспокойся сейчас об этом.

Она тихо застонала, поверженная в пучину отчаяния. Бруно вновь подтолкнул ее вперед, и, прежде чем она сумела восстановить равновесие, Бобби Том ухватил ее за запястье. Она тупо посмотрела на его длинные крепкие пальцы.

— Девушки, уступите леди место!

Она оцепенело следила, как женщины одна за другой выпрыгивают из ванны и присоединяются к толпе зрителей. Недоразумение следовало ликвидировать как можно скорее.

— Мистер Дэнтон, я должна сказать вам, что… Бруно нажал на кнопку на черной коробке, с которой все время таскался, и громкая бравурная музыка заглушила ее голос. Мужчины заулюлюкали. Бобби Том ободряюще кивнул Грейси, потом отпустил ее и направился к одному из гранитных валунов, где и расположился с комфортом в предвкушении возбуждающего шоу.

Щеки Грейси залились ярким румянцем. Она одиноко стояла в центре площадки, и взгляды собравшихся были прикованы к ней. Зачем этим пресыщенным, прекрасно сложенным людям надо, чтобы перед ними раздевалась такая уродка?

— Начинай, беби!

— Не стесняйся!

— Покажи нам, чем ты делаешь пи-пи, крошка!

Одна из женщин засунула пальцы в рот и громко свистнула. Грейси беспомощно глядела на них. Они начали смеяться, как смеялись ее одноклассницы, когда увидели, как у нее высунулась подкладка из-под бюстгальтера. Эти люди думали, что ее нерешительность — всего лишь актерский прием.

Стоя на виду у веселящейся толпы, Грейси внезапно сообразила, что только маска дешевой стрипушки спасет ее от неминуемого позора. Пытаться объяснить этим людям что-либо сейчас было бы величайшей глупостью. Она только навсегда уронит себя в их глазах и прослывет неотесанной деревенщиной. Но если вести себя по-умному, можно будет попробовать выпутаться из нелепой ситуации без особых потерь.

Ее отделяло от Бобби Тома Дэнтона футов пятнадцать. Ей нужно, осторожно передвигаясь по площадке, подобраться ближе к нему, чтобы шепнуть, кто она такая. Сообразив, что она — представительница студии «Уиндмилл», он, конечно, смутится и поможет ей покинуть сцену, сохраняя достоинство.

Бравурная музыка гремела в ее ушах, но не могла заглушить грубых выкриков. Укрепившись на левой ноге, Грейси отвела в сторону правую и поставила ее на носок туфли-лодочки. Раздался смех.

— Так и только так, киска!

— Не стесняйся, тут все свои.

Ей казалось, что расстояние между ней и Бобби Томом измеряется морскими милями. Подтягивая вверх мятую-перемятую юбку, она медленно переставляла налившиеся свинцом ноги, двигаясь в его сторону. Когда нижний край юбки поднялся выше колена, к смеху добавились свист и крики:

— А ты у нас девочка-зажигалочка!

— Покажи-ка свою шерстку!

Бруно протолкался сквозь толпу и стал рисовать пальцем в воздухе огромные круги. Она не сразу поняла, что он велит ей повернуться к Бобби Тому лицом. Глотнув воздуха, она неловко повернулась.

Бобби сдвинул стетсон на затылок и произнес достаточно громко:

— Побрякушки снимешь последними. Мне нравятся леди в жемчугах.

— Нам это надоело! — крикнул кто-то из зрителей. — Пусть она снимет с себя хоть что-нибудь.

Она уже начинала злиться, и только мысль о том, что скажет Уиллоу Крейг, если она сбежит отсюда, не выполнив своей миссии, удерживала ее на этой дурацкой сцене. Грейси Сноу еще никогда ни от кого не убегала! Это задание давало ей возможность получить работу, о которой она мечтала всю жизнь. Она не из тех, кто отступает перед трудностями.

Она решительно скинула жакет. Бобби Том одобрительно улыбнулся, будто увидел что-то необычайное. Их разделял какой-то десяток футов, и она пройдет его во что бы то ни стало. Он положил ногу на ногу, его халат распахнулся, обнажив мощное мускулистое бедро. Грейси уронила жакет.

— Молодец, крошка, ты здорово это делаешь!

Его глаза сверкали от восхищения. Она сделала несколько неуклюжих шагов в его сторону. В толпе зашикали.

— Превосходно! — сказал он. — Я не видел ничего подобного.

Сделав последний рывок, Грейси оказалась возле него. Улыбаясь непослушными губами, она склонилась к его уху и щекой задела поля стетсона. Шляпа Бобби перекосилась. Одной рукой он поправил ее, а другой обхватил Грейси и одним махом усадил к себе на колени.

Громкая музыка заглушила ее испуганный возглас. Почувствовав под собой его крепкое тело, она на мгновение лишилась дара речи.

— Тебе нужна помощь, крошка? — Он протянул руку к верхней пуговице ее блузки.

— О, нет, нет! — Она остановила его,

— А у тебя интересная программа, малышка. Правда, ты все делаешь немножко медленно, но это, наверное, потому, что ты проходишь пока курс обучения. — Он посмотрел на нее с улыбкой, которая была скорее озорной, нежели плотоядной. — Как тебя зовут?

Она сглотнула слюну.

— Грейси… Да, Грейси Сноу. Мисс Сноу, — исправилась она. — И я вовсе не…

— Миз Сноу?..

Он катал ее имя во рту, словно смаковал дорогое вино. Тепло крепкого тела туманило ей мозг, она попыталась сползти с его колен.

— Мистер Дэнтон…

— Только верхнюю, киска, а то ребята начинают нервничать. — Она не успела помешать ему, и воротничок блузки разошелся. — Ты, видно, еще к этому не привыкла. — Кончиком указательного пальца он погладил ее горловую впадинку. Грейси вздрогнула. — Я думал, что знаком со всеми девушками, которых присылает Стелла.

— Ну да, так оно и есть… Я хочу сказать, что я не…

— Не надо так нервничать. У тебя хороший номер и хорошенькие ножки, если ты ничего не имеешь против. Его проворные пальцы уже расстегивали следующую пуговицу.

— Мистер Дэнтон!

— Миз Сноу?

Она заметила в его глазах ту же озорную веселость, с которой он экзаменовал Джули, и поняла, что он расстегнул еще одну пуговицу, выставив напоказ ее бледно-персиковое демибра, обшитое фестончиками. Тайная тяга к модному нижнему белью — невинная утеха бедной дурнушки — была безжалостно явлена свету, и Грейси застонала от унижения.

В толпе раздались восторженные крики, но вызваны они были не ее персиковым демибра. Одна из красоток, толпившихся у бассейна, сдернула с себя лифчик-бикини и крутила им над головой. Ее полные груди подскакивали к подбородку.

Мужчины смеялись и улюлюкали. Грейси потянулась к блузе, но Бобби Том поймал ее пальцы в ловушку из собственных ладоней.

— Кажется, тебя хотели опередить, миз Сноу?

— Я думаю… — Она снова сделала глотательное движение. — Знаете, я должна с вами поговорить… наедине.

— Ты хочешь исполнить для меня какой-нибудь танец? Только для меня? Это так мило с твоей стороны, однако мои гости могут обидеться.

Она почувствовала, что он расстегивает пуговицу на поясе ее юбки и подбирается к застежке-«молнии».

— Мистер Дэнтон!

Ее голос прозвучал громче, чем она ожидала, и стоявшие поблизости гости рассмеялись.

— Зови меня Бобби Том, птичка, меня все так зовут. — В уголках его глаз собрались морщинки. — Вот это новость! Никогда не думал, что встречу стрипушку в трико.

— Я не стрипушка!

— Разве? Тогда зачем тебе понадобилось раздеваться перед компанией пьяных футболистов?

— Я не разде… О-о!

Его проворные пальцы быстро справились с пуговицами на ее блузке, и она совсем распахнулась. Собрав все силы, она дернулась, чтобы встать, но почувствовала лишь, как юбка сползает ей на лодыжки. Красная от стыда, она все-таки встала с его колен и попыталась подтянуть юбку. Как могло случиться, что именно она — женщина, гордящаяся своей самоорганизацией, — оказалась в таком кошмарном положении? Застегнув кое-как блузку, она заставила себя высокомерно посмотреть на него:

— Я не стрипушка!

— Неужели? — Он вынул из нагрудного кармана сигару и повертел ее возле ноздри.

Она заметила, что это заявление ничуть его не удивило.

Однако оно вновь привлекло к ней внимание некоторых гостей, и Грейси поняла, что они могут помешать их разговору. Она понизила голос до шепота:

— Случилось ужасное недоразумение. Неужели вы не видите, что я совсем не похожа на девушек по вызову?

Он откусил кончик сигары, неторопливо осмотрел ее и спокойно сказал:

— Иногда очень трудно судить о человеке по его внешнему виду. Недавно здесь побывал один тип, одетый монашкой, а до него еще один кадр — копия Мика Джаггера.

Кто-то выключил музыку, и стало неестественно тихо. Несмотря на то что Грейси дала себе обещание владеть собой, голос ее плохо слушался. Она подхватила с пола свой жакет, от которого совсем недавно так бездарно хотела избавиться.

— Прошу вас, мистер Дэнтон, не могли бы мы с вами куда-нибудь удалиться и поговорить наедине? Он вздохнул и поднялся с камня:

— Я думаю, нам пора это сделать. Только дай слово, что не будешь раздеваться. Я не охотник до одиночного созерцания голеньких леди.

— Я обещаю вам, мистер Дэнтон, что вы никогда не увидите меня в дезабилье.

Он посмотрел на нее с сомнением:

— Может, у тебя и благие намерения, птичка, но, судя по моему опыту, тебе будет не так-то легко устоять.

Его самоуверенность ошеломила ее. Заметив ее удивленный взгляд, он слегка пожал плечами и сказал:

— Я думаю, нам нужно пройти в мой кабинет, раз уж ты так настаиваешь.

Он взял Грейси за руку и помог ей спуститься с площадки. Бобби был спокоен и не скрывал того, что ситуация его забавляла. Рыжеволосый крепыш, похожий на Бруно, игриво толкнул его локтем в бок:

— Черт возьми, Бобби Том, надеюсь, эта ласточка не беременна!