Раз попаданец, два попаданец

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Время в стенах Университета прикладной магии текло как-то по-особенному. С одной стороны, казалось, что четыре недели пронеслись как один день, а с другой — тянулись невыносимо долго, в постоянной борьбе с другими и с собой. Я начала понемногу уставать.

Никто не говорил мне, разве что кроме Шарлотты, какие успехи я делала в освоении совершенно новых для меня знаний. Никто не хвалил старательно выведенные на бумаге иероглифы, к которым даже Лоуренс едва ли бы смог придраться. И уж точно никто не погладил меня по головке, когда я наконец закончила «дешифровку» второго учебного пособия по телепортам — хотя бы потому, что я держала эти свои изыскания в тайне. Вопросы мне были ни к чему.

Да и вообще, хвалить меня на самом деле было особо не за что. Ни одно из моих горе-заклинаний или алхимических знаков ни разу не сработало. То есть вообще ни разу! К счастью, пока это удавалось скрывать, практические занятия проходили не часто и всем потоком, так что мне не составляло труда прятаться где-то на задних рядах. На травничестве я с легкостью (да и с удовольствием тоже) варила всякие невозможные ведьминские зелья, только вот магию в них добавляла не я, а Лотта, никак из жалости перед паникующей мной.

Если бы не это, от остальной массы студентов меня уже и не отличишь, разве что волосы коротковаты, а от помощи Шарлотты и ее косметических заклинаний я пока еще отбрыкивалась. И все бы даже неплохо, но…

Они все меня бросили.

— Не хочешь прогуляться? — Лотта подошла со спины и заглянула в мои конспекты. Вздохнула. — Разве нам такое задавали?

Я ненароком прикрыла записи рукой:

— Мне да. Чтобы подтянуть к семинару.

Расчетные таблицы для телепортов малой мощности давались мне нелегко, если учесть, что спросить было не у кого. Но я упорно разбиралась сама. Зевнув, со скрипом потянулась. Давно я никуда не ходила, кроме занятий. Хорошо, что Лотта так быстро меня простила. Глупая дуэль мальчишек не только меня чуть до седых волос не довела, но и крепко рассорила нас с Шарлоттой на целых два дня! Она — не без оснований — винила меня в учинении распри между друзьями, а я даже защититься не могла, потому что тоже считала себя виноватой. На третий день девушка пошла на мировую, и первым, что спросила, было:

— А там, откуда ты приехала, не возбраняются браки между кузенами? Я слышала, ближе к северу такое случается.

Я чувствовала, что моя безрассудная выходка выльется во что-то подобное. Рансу те же два дня не показывался из комнаты, как мне говорили. Так вот я его шокировала. Заверив Лотту, что поцелуй был вынужденной мерой и замуж за рыжего не собираюсь, я вернулась к делам насущным.

Лемминкайнен и Лоуренс не разговаривали друг с другом, а заодно и со мной. Как я это заметила? Подошла к Лоу, и тот вместо привычных обнимашек бросил пару слов и ушел.

Я вроде бы хотела чего-то подобного, но все равно расстроилась. Слишком привыкла к ним ко всем, а ведь скоро, хочется верить, мне придется с ними попрощаться.

Спустя неделю после злополучной драки я пришла в себя достаточно, чтобы без опаски выходить в люди. Воздух за пределами башен был раскален от летней жары, солнце светило почти круглые сутки, по крайней мере так мне иногда казалось. Плотный, закрытый пиджак через пять минут под открытым небом превращался в изощренное орудие пыток, но даже без него, в юбке и блузе, было невыносимо душно.

— Пойдем в столовую. — Лотта все еще не оставляла попыток растормошить меня. Был выходной, и я сидела на кровати, обложившись учебниками, большая часть которых к моей учебной программе отношения не имела. И обливалась потом.

— Жа-а-арко, — пожаловалась я и лениво обмахнулась исписанным листком. — Не хочу есть.

— Да при чем тут еда! — Девушка притопнула ножкой как рассерженная принцесска. — Сидишь тут как привязанная. Ты должна увидеться с Лемминкайненом.

При звуке этого имени я непроизвольно вздрогнула. Он избегал меня, я избегала его, мне было страшно что-то менять.

Шарлотта без перехода кинулась к своему шкафу, зарылась в него и достала вешалку, которую гордо продемонстрировала мне:

— Надень вот это. Мне оно не нужно, а тебе не будет так жарко.

Я с сомнением приняла подарок (в прошлый раз, помню, это была ученическая форма) и расправила мягкие складки. Так, что тут у нас?

А у нас тут было платье, такое совсем девчачье, если не считать юбки в пол, нежно-голубенькое, в мелкий розовый цветочек, с рюшечками, манжетами и неожиданно глубоким вырезом. Я с удовольствием пощупала тонкую ткань, отметив про себя, что она напоминает наш ситец, только даже на ощупь кажется куда дороже.

— А тебе не жалко? — на всякий случай спросила я. Платья мне нравились, правда, издали. На себя натянуть что-то подобное мне бы и в голову не пришло. Шарлотта эмоционально всплеснула руками:

— Что ты! Бери-бери, мне такой фасон не к лицу все равно.

Звучало как неумелая ложь, но мне так опротивела уже эта форма, да еще и в жару, так что я буквально выскользнула из одежды. Ткань платья приятно щекотала кожу, село оно почти идеально, разве что было таким длинным, что едва ли не лежало на полу. Я покружилась, привстав на мысочки:

— Ну, как я?

Лотта придирчиво оглядела меня — во всем, что касалось красоты, она была непримирима.

— Чего-то не хватает. — Она бросилась рыться в своих загадочных ящичках и коробочках и достала кулончик с симпатичным камешком, похожим на лунный. С ним мой модный образ был завершен, и соседка разрешила мне таки покинуть комнату.

В столовой был «час пик». Я и правда давно не была тут в обеденное время, довольствуясь тем, что остается после. И вот я вновь попала в бурный поток студентов, тянущихся к столам раздачи, как зомби на запах свежих мозгов. Мне отдавили ноги, чуть не оторвали подол и даже (узнаю кто, убью) пару раз шлепнули по заду. Заподозрив очередную попытку облапать меня, я круто развернулась и уткнулась носом в грудь Джастина. Беловолосый теоретик чуть изогнул губы в издевательской улыбке. Вот, блин, и вышла в люди.

— Искала меня?

Он легонько поддел мой подбородок указательным пальцем, и я отпрянула, чудом ни на кого не налетев. Меня прокляли, точно прокляли. Джастином.

— Нет, — пробормотала я, потихоньку отступая, но меня, как назло, стиснули со всех сторон голодные студиозы. И, конечно, никто не спешил на помощь. — Поесть пришла.

— А не боишься, что не влезешь в новое платье? — Парень глумливо оглядел меня с ног до головы, задержав взгляд на вызывающе глубоком декольте. — Фасон позапрошлого года, если не ошибаюсь. По-деревенски пошлый. Хочешь меня соблазнить? — Он наклонился ко мне и оценивающим взглядом скользнул по открытой шее. — А это что?

Джастин схватился за кулон и дернул. Кожу обожгла резкая боль, шнурок лопнул, и подвеска осталась в руке Джастина. Я пришла в ярость:

— Ты дурак совсем?! Больно же!

Он заинтересованно склонил голову к плечу:

— Какая громкая. Любопытно, ты кричишь только от боли или от удовольствия тоже?

Я почувствовала, как к щекам приливает кровь. И его слова слышали все, какой кошмар!

— Я бы послушал, как кричишь ты, — кто-то подошел сзади и рискнул осадить наглеца. — Могу устроить тебе проверку. Прямо тут.

— Лоуренс… — охнула и чуть не прослезилась от облегчения. Он пришел меня спасти!

— Мы, кажется, еще в прошлый раз все выяснили, — из-за спины Джастина вышел Кай. Его тяжелым взглядом можно было топить корабли. Я перестала радоваться и занервничала. То их нет никого, то сразу оба и в такой неприятной ситуации. Даже представить боюсь, что они могут натворить.

Джастин, похоже, тоже оценил будущий масштаб бедствий. Стиснув зубы, он развернулся и ушел, быстро, но определенно с достоинством — видимо, сказывалась практика. Я осталась стоять между двух огней.

— Лоу. — Я от волнения скомкала руками подол платья. — Кай.

Парни синхронно отвернулись, будто заранее договаривались. Что такое с ними происходит, мне интересно?

— Эй, вы… — я замолкла, чувствуя, как предательски сдавливает горло. Так, никаких слез. — Что там с пророчеством? Ничего нового не выяснили?

Блондинчик покосился на меня, а Кай сердито сверкнул глазами:

— Не болтай об этом где попало, — велел он. — И вообще, лучше просто забудь о нем. Никто из нас больше не станет тебя принуждать.

При этом он так выразительно посмотрел на алхимика, что у меня чуть ноги не подкосились. Принуждать к чему? К исполнению пророчества или к поцелуям?

Даже если бы я захотела уточнить, мне просто не дали возможности этого сделать. Не сказав больше ни одного слова, парни разошлись в разные стороны. Вот так вот, без лишних пояснений, взглядов. Обруч, стискивающий грудь, ослаб, и я смогла нормально вздохнуть, тут же обрушивая свое негодование на ни в чем не повинную Шарлотту.

— Вот и увиделась! — рыкнула я, стараясь озвучить свое недовольство так, чтобы оно достигло только адресата. — С Лемминкайненом.

— Ну, Милана! — Подруга виновато подхватила меня под руку и потянула к столам раздачи, где как раз успела рассосаться обеденная «пробка». Я махнула на нее рукой — сводничество было еще одной ее манией. Только вот мне услуги профессиональной свахи были ни к чему. И есть я перехотела. Шарлотта присела за стол, взялась за приборы, а я сверлила взглядом тарелку и даже не видела, что на ней было. Такой злой я давненько не была, разве что когда раздавала оплеухи свитком с пророчеством. Я сжала в руках салфетку и резко поднялась из-за стола.

— Милана? — Шарлотта испуганно приподняла плечики.

Заладили тоже, Милана да Милана! Сил моих дамских больше нет!

— Я к себе, — выдохнула я и сильнее стиснула кулак. Салфетка неожиданно оказалась чересчур жесткой, я разжала пальцы и обнаружила в них тонкую картонку вроде рекламной прокламации. «Фестиваль в честь Дня независимости Инарии» значилось на ней заковыристым шрифтом. Тьфу ты, я правда думала что. Рекламка отправилась в мусорную корзину, а я — в свою комнату.

По дороге обнаружила, что так и не забрала Лоттин кулон у Джастина, и это только добавило мне поводов для злости. Сейчас бы корвалолчику накапать, для меня лучше успокоительного не найти. Хотя в саду, кажется, растет мелисса, бухну в чай сразу охапку, чтобы наверняка. Иначе точно кого-нибудь побью. Чтобы неделю сидеть не смог.

Думаю, понятно, кого я имела в виду.

В комнате было жарко, а заклинание для охлаждения воздуха, которое приобрела на днях Шарлотта, в моих руках работать все равно не будет. Казалось бы, не жизнь, а малина. Зашел в магическую лавку, выбрал свиток или артефакт по вкусу и пользуйся. Они и вместо электричества, и вместо телефона, похода к косметологу и всего-всего, что только можно припомнить. А мне даже тратиться особенно не надо, сама все должна уметь. А я не умею.

Стало как-то совсем печально. Я забралась на кровать, подтянула ноги, задрав юбку до бедер, и уткнулась носом в колени. Домой хочу.

На звук скрипнувшей двери я не отреагировала. Лотта старалась не лезть ко мне, когда я в таком настроении, поэтому вопросов я не ждала. А зря.

— Э-э-э… Милана?

Это не Шарлотта.

Рансу мялся на пороге, как больной перед кабинетом стоматолога, и мучительно краснел, едва ли не сливаясь с морковными волосами. Его взгляд за стеклами очков метался по сторонам, старательно избегая меня, и остановился только, когда я поспешно одернула подол, прикрыв ноги. Я забыла о своей депрессии и подскочила к парню с распростертыми объятиями. В фигуральном смысле.

— Ты не обижаешься? Не обижаешься, да? — сразу выпалила я. Рыжик удивленно вытаращился:

— Чего? Почему… ой. — Он снова смущенно порозовел, делаясь от этого невообразимо милым. — Ой. Ну это… В общем, нет. Держи.

Он сунул мне в руку знакомую картонку с витиеватыми буковками.

— Я так больше не могу, — пожаловался парень, когда я предложила ему присесть и плеснула сока из графина. — Лоуренс меня с ума сведет. Восьмой день у меня живет, с тех пор как… — он замялся и бросил на меня быстрый виноватый взгляд. — Болтает постоянно, даже ночью, завалил все своими побрякушками и шмотками. Рассказывает всякие неприличные истории и не дает работать. А под утро начинает бродить по комнате и один раз даже, представляешь, перелег спать ко мне. Ему холодно было, видите ли!

Тут Рансу спохватился, что выбалтывает лишнее, и извинился. Я представила, как Лоу залезает к рыжему под одеяло, и прыснула со смеху.

— Не смешно, — буркнул «кузен» и потер переносицу. — Я к этому всему даже привык немного, а потом он начал пропадать. Занятия прогуливает третий день, подработку забросил. — Хм, блондинчик еще и работает? — Я думаю, это все из-за ссоры с Лемминкайненом. Милана, нужно что-то делать!

Похоже, Рансу и впрямь пришлось несладко. Лично я и дня в одной комнате с Лоуренсом не выдержала бы.

— Что ты от меня хочешь? — прямо спросила я. — Ни тот ни другой не жаждут со мной общаться, а Кай, — я вспомнила его слова и поежилась от неприятных воспоминаний, — вообще сказал, что больше в моих услугах по исполнению пророчества не нуждается. Короче, послал меня лесом.

Думать об этом было больно и обидно. Между прочим, не слишком-то приятно чувствовать себя бесполезной, а мне непрозрачно дали понять, что со мной каши не сваришь.

Рансу словно догадался, что я на взводе, и неловко погладил по плечу:

— Он не со зла. Я давно знаю Кая, он просто хотел тебя так защитить, понимаешь? Мы все понимаем, как тебе тяжело, и он решил, что ты сама по себе важнее твоей миссии, поэтому освободил тебя от нее.

— А как же вы? — тупо похлопала я глазами.

— Что-нибудь придумаем. Боролись же мы раньше как-то своими силами. Просто так будет немного дольше.

Он лукавил. Они рассчитывали на мою помощь, точнее, на помощь некого могучего воина, и если бы я не появилась вместо него, все было бы хорошо.

— Не надо, пожалуйста, решать за меня, — глухо произнесла я. Думала одно, а вырвалось совсем другое. — Я хочу попасть домой и готова на все. Вы не можете мне запретить. Сам же говорил, исполнение пророчества наиболее верный путь.

Рансу снял очки и посмотрел на меня. Без них его глаза были такими ярко-зелеными и сияющими, что я на мгновение потерялась.

— Скажи это Каю.

— Но…

Он улыбнулся и кивнул на листовку в моей руке:

— Праздник — отличный повод для примирения. Пойдем все вместе, и я уверен, все наладится.

Не могу сказать, что задумка мне понравилась, лично я уже успела устать от постоянно испытываемого давления, а все мои предыдущие попытки примирения проваливались на подготовительной стадии, то есть на попытке заговорить. Поэтому и сомневалась, что идея с совместными гуляньями продвинется дальше приглашения.

Зато она пришлась по вкусу Шарлотте, хотя кто бы сомневался.

Я долго ворочала эту мысль в своей голове, пока не преисполнилась решимостью во что бы то ни стало поговорить с Каем и озвучить ему ту самую сакральную мысль, которую совсем недавно выдала рыжему. В конце концов, я уже ничего не теряю, и, может быть, это мой единственный шанс хоть как-то продвинуться в собственных изысканиях, не дававших никаких видимых результатов.

Последние недели, проведенные за изучением всего, что наводило меня хоть на какие-нибудь туманные подозрения, тоже ни капли не прояснили мою ситуацию. Я все еще не была в состоянии активировать даже самое маленькое заклинание и ни на йоту не продвинулась в решении вопроса «а что мне надо сделать, чтобы исполнить пророчество». За последнее я взялась вообще совершенно неожиданно и лишь по одной-единственной причине — несоответствие общедоступной легенды о сотворении мира и найденной мной книги со сказками. Я бы и не зацепилась за это — подумаешь расхождения, у нас в мире каких-то только версий не бытует, — если бы не штамп закрытого отдела и испуг Лотты по этому поводу. Согласитесь, какой смысл запрещать людям рассказывать сказки?

Поэтому, пока память была еще свежа, я переписала рассказанную мне Шарлоттой историю, потом подумала и переписала легенду из найденной книжки, чтобы лишний раз не светить яркой обложкой. Не хватало еще неприятностей на мою голову. Точнее, как раз их-то мне и хватало выше крыши, чтобы искать еще.

Очень долго я пыталась понять, что именно меня так сильно смутило в сравнении двух совершенно разных историй. Версия Лотты вообще больше упиралась не в создание мира вокруг Древа Жизни, а на разделение этого мира на две части. А вот в книге со штампом не было ничего про Южный и Северный Крочфорд, Инарию, магов, этих умников, которые владели знанием. Зато было почти четко сказано, что Создатель, чтобы уберечь свой мир, закрыл его на три ключа и раздал эти ключи… Закрыл от чего?

— Милана!

Я вздрогнула. Перед моим лицом замаячила ладонь, напрочь сбивая с мысли, и все гениальные догадки как корова слизнула.

— Что? — не слишком вежливо откликнулась я, потирая глаза. Под веки как песка насыпали, этой ночью я почти не спала. — Что на этот раз случилось?

Лотта на мой недовольный тон никак не отреагировала, сияя лучезарной улыбкой:

— Хватит сидеть, собирайся скорее! — Она закружилась по комнате, попутно приговаривая. — Ах, я ждала этого весь год! Представляешь, весь город соберется в одном месте, будет музыка, ярмарка, фейерверк. Обязательно фейерверк! В том году он был бесподобен, а сейчас, я слышала, подключили наших из экспериментальной башни. Страшно немного, но все равно интересно. Эй, ты слушаешь? Милана?

— Я не пойду.

Да, я позорно сдалась в шаге от цели. Могла бы пойти, развеяться и — о, чудо! — случайно столкнуться там с Каем и… Тут фантазия отказала мне. Что бы я ему сказала? Пафосную речь про то, что он не имеет права за меня решать или что мне не нужна его чертова забота?

— Милана!

Я отвлеклась и оказалась лицом к лицу с разозленной Шарлоттой. Зрелище, скажу вам, то еще. Я захлопала ресничками не хуже кота из «Шрека», но подружка была непреклонна.

Может, я слишком мягкотелая, но уже через полчаса мы обе стояли перед телепортом в Центральной башне.

— Они правда придут? — в десятый, наверное, раз спросила я, нервно оглядываясь по сторонам. Лотта сказала, что нам нужно дождаться ребят, я ей сначала не очень поверила, но девушка умела быть такой напористой, что, похоже, смогла достать даже Лемминкайнена.

— А вдруг они переду… — я заткнулась, услышав приближающиеся шаги. Из-за двери одной из галерей появились парни, все трое, и всех троих я едва признала.

— Заждались, красавицы? — Лоуренс с распущенными волосами, с элегантной небрежностью подколотыми по бокам невидимками, щеголял в белоснежной рубашке и узких светлых брюках. Из-под подкатанных рукавов были видны запястья, перехваченные широкими золотыми браслетами. Блондин вообще весь светился, так что глаз не оторвать. За его плечом темной тенью маячил Кай. В противоположность другу он облачился в черные брюки, заправленные в высокие кожаные сапоги, а его рубашка под распахнутым удлиненным пиджаком была благородно синего цвета. И только Рансу будто в спешке натянул первое, что попало под руку, хотя даже в бесформенной, криво подпоясанной болотно-зеленой тунике все равно выглядел весьма мило. Только я как дура в студенческой форме, разве что догадалась пиджак снять и осталась в белой блузе с короткими рукавами-фонариками и рюшечками на груди.

Ну и ладно, некого мне тут соблазнять.

Я переживала, как бы не пришлось садиться на лошадь (или еще хуже, на пегаса!), но Рансу первым заскочил на платформу телепорта, и мы всем скопом оказались в незнакомом мне месте в окружении пяти белоснежных колонн. Меня на сей раз почти не мутило при перемещении, но приятного все равно было мало. Видно, это читалось у меня на лице, потому что Кай, спустившись со ступенек «беседки», подал мне руку. Правда, при этом отвел глаза, будто с тем же удовольствием помог бы спуститься Рансу.

— Спасибо, — процедила я, едва касаясь его пальцев. Сама спущусь, не хрустальная. — Где мы?

— Центральная площадь Тепала, — охотно ответил «кузен» и галантно подал руку Лотте. Просто не мальчики, а настоящие джентльмены. — Телепортационный пункт установлен ровно посередине, потому что площадь идеально круглая, а это усиливает потоки магической энергии.

— О! — Я прикинула в уме. — Поэтому университет такой… круглый?

Лоуренс картинно взмахнул руками, звякнув браслетами:

— Ну это уже слишком! Мы пришли сюда лекции слушать или развлекаться?

Рыжий примолк, виновато мне улыбнувшись. Вот же, хвостатый, такой источник информации притушил.

Кай отошел чуть поодаль и сделал быстрый пас рукой. Воздух вокруг телепорта пошел рябью, и вот уже пустая площадь заполнена палатками, шатрами и, конечно же, людьми. Мы попали в человеческий водоворот, нас закружило, потащило куда-то, и я вцепилась в локоть первого, кто оказался рядом.

— Держись крепче, — услышала я голос Кая. Вот повезло так повезло. — Потеряешься.

Это я могу. Раньше постоянно терялась на городских праздниках, стоило только упустить друзей из вида. Впрочем, когда мы отошли немного от портала, стало свободнее, наверное, мне просто с перепугу показалось, что меня сейчас затопчут. Обернулась — беседка с телепортом стояла на месте, а люди обтекали ее по окружности, точно их останавливала невидимая преграда. Скорее всего, так оно и было.

Мы шли вдоль пестрых рядов торговых палаток со всевозможными товарами — от простых девчачьих безделушек до магических артефактов. Пахло чем-то очень аппетитным, в воздухе со стороны импровизированной сцены плыла веселая мелодия и стройный хор голосов.

— Почти как у нас, — поделилась я, цепляясь за мужской локоть. Кай рассеянно посмотрел на меня:

— М?

То ли дело было в мерцании растянутых над площадью фонариков, то ли еще в какой-нибудь незначительной ерунде, но мне этот его взгляд показался мягким, почти нежным. Щеки вспыхнули, я хотела убрать руку, но парень прижал локоть, не отпуская меня.

— Забыла, что я сказал? Потеряешься же. Будешь плакать.

Пришлось смириться и прибавить шагу, чтобы поспевать за длинноногим спутником. Впереди бодро шли Рансу и Лотта — рыжий явно что-то рассказывал, энергично жестикулируя и чудом не задевая прохожих руками, а девушка заразительно смеялась. Только мне было как-то невесело.

— Пойдемте туда? — Рансу остановился и ткнул пальцем куда-то в сторону. Мне было все равно, куда идти, я просто повернула вслед за Каем. Как оказалось, Рансу стремился к накрытым столам с едой, вокруг которых было по-особенному много людей. Воспользовавшись тем, что Лемминкайнен ослабил хватку, я решила взять от праздника все и вместе с Рансу насладилась банкетом. В университетской столовой кормили хорошо, но мяса давали маловато, а я так соскучилась по котлеткам! Домашним!.. Тут их, конечно, не было, но что-то похожее я нашла, положила на ломоть хлеба и с аппетитом сжевала. Мероприятие сразу заиграло новыми красками.

— Идем, — отвлек меня Кай, трогая за плечо. Я как раз подчищала салат с тарелки, запивая его компотом. — И хватит пить, кто тебя потом тащить будет?

То-то же мне компот странным показался, будто немного забродившим.

— А может, здесь останемся? — Меня чуточку штормило, но это должно было скоро пройти. — Столько всего не съедено.

Рансу кивнул, не отрываясь от огромного бутерброда, на который у меня бы рот не открылся. Однако с другой стороны ко мне подплыла Шарлотта и очень настойчиво подтолкнула к Каю:

— Мы решили сделать тебе подарок, — прощебетала она, и я сразу заподозрила неладное. — Лемминкайнен решил.

Сам Лемминкайнен не выглядел человеком, решившим сделать кому-то подарок, по крайней мере добровольно. И что-то мне подсказывало, что о доброй воле здесь речи не шло.

Втроем мы отделились от основной массы гуляющих и свернули с площади в какой-то переулок. Кай хранил суровое молчание, а Лотта бросала на меня загадочные взгляды. Я говорила, что с некоторых пор не люблю сюрпризы?

— Дальше никуда не пойду, пока не скажете, что задумали! — Я скрестила руки на груди и встала посреди дороги.

— И не надо. — Парень вдруг улыбнулся. — Мы уже пришли.

Разноцветные домики вдоль мощенной камнем улицы были хорошенькими и опрятными, как из сказки, с маленькими балкончиками, уставленными цветочными горшками. И обязательно крытые красной черепицей. На первых этажах частенько висели вывески, и возле одной такой мы стояли.

— Магазин готовой одежды? — прочитала я неуверенно. Письменность, которой пользовались обычные люди, напоминала смесь латиницы с русским, так что я быстро с ней разобралась.

— Ага, — обрадовалась Шарлотта. — Ты всегда ходишь в форме, даже в праздники и выходные. Но ведь это неправильно. Девушки должны одеваться красиво.

Я невежливо ткнула в Кая пальцем:

— А он тут при чем?

Парень предпочел сделать вид, что речь идет не о нем.

— Но у тебя же нет денег, — резонно возразила девушка. — К тому же он сам предложил.

На месте Лемминкайнена я бы давно сгорела со стыда, хотя мне ничего не мешало это сделать, потому что ни один парень еще не водил меня по магазинам, потому что я, видите ли, не соответствую чьим-то эстетическим вкусам!

— Мне и так хорошо, — уперлась я рогом, чисто из принципа, потому что насмотрелась сегодня на разодетых девиц и немного расстроилась. Какой нормальной девочке не захочется выглядеть хорошо? Мне тоже хотелось, но не так же! Не за деньги Кая!

— А ты ему потом отдашь, — нашла выход Лотта, как ей казалось. Я чуть не поперхнулась:

— Чем?! Натурой, что ли?

Она не поняла, да это и к лучшему.

— Надоело, — вдруг прервал нас Кай и взял меня за руку. — Идем.

Я настолько ошалела от неожиданности, что подчинилась.

Внутри я попала в цепкие руки портных, споро раздевших меня и водрузивших на табуретку. К их чести, не последовало бурных ахов и охов по поводу моего, мягко скажем, нездешнего нижнего белья. Женщина только окинула мою щуплую фигурку критическим взглядом, поджала губы и взялась за сантиметровую ленту. Через полчаса мне подобрали целую кучу платьев и юбок, которые я, признаюсь, мерила с откровенным удовольствием. Какие здесь были ткани! Мягкие, приятные на ощупь, у нас я такие не встречала, даже снимать не хочется. А про фасоны вообще молчу. Длина, конечно, была весьма удручающая, но дальнейшее разнообразие воротничков, манжет, кроя юбок и рукавов радовало глаз. И расцветки! Ну какой девушке не понравится примерять наряды, особенно если каждое платье сидит лучше предыдущего? Не знаю, как они это делают, не иначе магия.

Остановилась я на голубом платье с белым пояском. В пышных складках юбки прятались весьма глубокие карманы, пожалуй, именно они и привлекли меня больше всего. Когда меня, наконец, отпустили из большой примерочной комнаты, в магазине не было никого, кроме продавщицы, которая, завидев меня, тут же широко разулыбалась. Видимо, итогом моих примерок стала не самая дешевая покупка, и теперь от меня ожидали оплаты.

Чертов Кай! Говорила же, таким, как он, верить нельзя! Как я теперь буду расплачиваться?

— Ваш кавалер вышел на улицу, — приветливо отозвалась девица и тут же добавила, видя мое замешательство: — Все уже оплачено. Ох, как вам повезло с женихом! Такой щедрый, галантный! А какой красавец!

Она закатила глаза, желая продолжить разговор, но я поспешила выскочить из магазина, прежде чем меня завалят вопросами. Нет, так все-таки нельзя. Кай мне не жених, хотя, встреть я такого парня в нашем мире, умерла бы от счастья. Чего таить, он был чертовски хорош и…

На узкой улочке, мощенной гладкой разноцветной брусчаткой, было абсолютно пусто, не говоря уже о малейшем намеке на присутствие Лемминкайнена.

Все-таки бросил.

Точнее, бросили, потому что Шарлотты поблизости тоже не оказалось. Ну и как мне теперь быть? Допустим, я помню, с какой стороны мы пришли, как раз недалеко площадь, где остался Рансу. Но смогу ли я в пестрой толпе найти рыжую макушку? Или мне стоило остаться возле лавки и дождаться Кая? Может, он… по нужде отошел, а я уже панику забила.

Как обычно и бывает, умная мысль посетила меня слишком поздно. Я уже миновала перекресток, зачем-то завернула направо, когда не обнаружила в нужном месте выхода на площадь, и встала посреди совершенно незнакомой улочки, с такими же милыми пряничными домиками, только без вывесок. И, как назло, ни одного человека, словно все вымерли в этом городе. И ни одной лавки, куда можно было бы заглянуть и спросить дорогу, и пусть даже меня примут за идиотку. Мне совсем не хотелось остаться здесь одной.

Впереди между домами мелькнула тень, и узкий перекресток пересекла крепкая высокая фигура в плаще и капюшоне. Немного странный наряд для праздника, впрочем, я сама не далее как час назад щеголяла в университетской форме.

— Подождите. — Я собрала в руку юбку, чтобы, не дай бог, не наступить на подол и позорно не распластаться на мостовой, и поспешила туда, где скрылся незнакомец. Если уж не встречу никого другого, может, хоть он подскажет мне дорогу. Не откажет же он бедной заблудившейся даме в беде? Вроде, у них тут это не принято.

Но за поворотом никого не оказалась, лишь звякнул колокольчик над входной дверью одного из домиков.

«Книжная лавка редкостей».

Колокольчик над дверью все еще мелко дрожал, будто его только что потревожили. Больше на улочке никого не было, так что я сразу решила, что мужчина зашел в лавку, а даже если и нет, там мне точно укажут, как вернуться на ярмарку. Я поднялась по ступенькам и толкнула дверь.

Внутри было прохладно, очень тихо, сумрачно и пахло, как ни странно, книгами, когда перелистываешь страницы, и от них исходит едва уловимый запах бумаги и типографской краски. Глаза не сразу привыкли к красноватому свету ламп, я сделала несколько шагов вперед и почти сразу уперлась грудью в прилавок. Удивительно, но прежде я не видела, чтобы он здесь был. За столом было пусто, поэтому я отправилась на поиски, попутно изучая обстановку, — здесь не было привычных нам стеллажей с книгами, рассортированными по жанрам и сериям, зато тома лежали стопками на полу, в арочных нишах, на стульях — везде. Я чудом не спотыкалась о груды макулатуры. Странное отношение у владельцев к собственному товару. Я подняла упавшую с самой высокой стопки книгу, раскрыла без особого интереса, силясь рассмотреть буквы в неярком мутном свете.

— Вам нужна не эта книга, госпожа.

Голос раздался, кажется, над самым моим ухом, я подпрыгнула, выронив фолиант, и тот упал на пол, раскрывшись на середине.

— У меня есть то, что вы ищете.

За моей спиной никого не оказалось, так же как и с одного боку, и с другого тоже. Я растерянно завертела головой:

— Кто тут? Простите, мне нужна помощь. Я заблудилась.

— Это точно. — Я попятилась и наткнулась спиной на прилавок. Но ведь он был в другом месте! — Совсем далеко от дома.

Я круто развернулась и оказалась лицом к лицу с хозяином лавки.

— Ты кто?

Не самый умный вопрос, но меня потрясывало от непонятного волнения, и ни одной дельной мысли в голову не приходило.

— Я? — Он склонил голову. — Всего лишь Книжник.

Не знаю, почему мне стало так тревожно, ведь в нем не было ничего такого — высокий худощавый молодой мужчина, темные волосы убраны шелковой лентой в короткий хвост, глаз не видно, потому что он постоянно поворачивает голову так, чтобы лицо оказалось в тени. Но мне резко расхотелось узнавать у него дорогу.

— Э… Я пойду, пожалуй. С праздником.

Я потихоньку отступала к выходу, споткнулась о юбку, чертыхнулась, а когда подняла глаза, Книжник уже стоял передо мной с книгой в руках.

— Вот оно, госпожа. То, что вы искали.

Он сунул книжку мне в руки и довольно улыбнулся. Лампа ярко освещала его одежду, длинные руки с тонкими бледными пальцами, гладкие волосы, а вот лица по-прежнему было не разглядеть, только растянутые в немного сумасшедшей улыбке губы. Да и ну его, быстрей бы уйти!

Я сжала подарок в руках, чувствуя странное покалывание в ладонях, быстро поблагодарила и пулей вылетела на улицу.

А дорогу я ведь так и не узнала. Блин.

На мое счастье, на знакомом уже перекрестке снова показалась та же крупная фигура в плаще, словно мужчина (тут даже сомнений не было) искал встречи с кем-то. И явно не со мной, поэтому я его сейчас возьму и разочарую.

— Простите, не могли бы вы мне помочь?

Незнакомец обернулся, скидывая с головы капюшон. Что-то показалось мне в его лице странным, едва уловимо знакомым, но я была уверена, что никогда не встречала его раньше. Да и не могла, собственно. Мужчина, окинув меня взглядом, расплылся в широкой добродушной улыбке, и сразу стало как-то спокойней. Сейчас он мне поможет, я встречусь с мальчиками и больше никуда не отойду от Кая. Вцеплюсь в его руку клещами, будет знать, как бросать меня одну.

— И чем же я могу помочь такой красавице? — В его глазах, необычайно зеленых, блеснули озорные искорки. Ну вот, снова-здорово! Это я-то красавица? Ну, допустим, не уродина, но есть же у меня и какие-то другие отличительные черты. Или в этом мире людей характеризует только внешность и социальный статус?

Я еще с секунду обдумывала, возмутиться мне или прикинуться беззащитной девушкой, состроить глазки и дать этому буйволу почувствовать себя настоящим мужчиной, как меня когда-то учила мама. Главное, не нарваться на неприятности. Но ответить не успела — за спиной незнакомца послышался голос.

— Эй, давно… — и не чей-нибудь голос, а Лоуренса! Я высунулась из-за фигуры и радостно помахала рукой осекшемуся на полуслове блондину. — Милана?

Что-то я не слышу радости в голосе. Или они меня даже не искали?

Я уперла руки в бока и двинулась ему навстречу.

— Ты что тут делаешь? — удивленно захлопал он глазами и посмотрел мне за спину. А потом снова на меня. — Почему ты не с ребятами?

— Я заблудилась, — резко вспомнила про выбранную роль беззащитной девушки, — и остановилась спросить дорогу у этого господина.

Я обернулась, чтобы поблагодарить мужчину, но за моей спиной уже никого не было.

— Что ты здесь делаешь? — Лоу схватил меня за руку и потащил прочь. — Опасно гулять вечером одной. Тебя не учили?

Я даже опешила от такого напора. Это точно Лоуренс?

— Кай и Шарлотта водили меня по магазинам, — ответила я, едва за ним поспевая. — А потом…

— Найдем Кая, и чтобы больше от него ни на шаг.

Такой резкий тон ему совсем не подходил. Где тот милый надоедливый блондинчик, вечно распускающий руки? Ой, а вдруг он кого-то ждал, а я все испортила?

— Прости! У тебя была встреча, а тут я…

Парень так резко затормозил, что я по инерции пролетела пару шагов вперед и чуть не упала.

— Нет! Просто забудь об этом, ладно?

Значит, свидание было тайным. Уверена, Шарлотта, как всегда, в курсе событий, правда, самой Шарлотты теперь днем с огнем не сыщешь. Весь этот поход в магазин, скорее всего, был тщательно спланированной своднической акцией. А я и повелась.

В молчании мы вырулили на площадь и влились в весело гомонящие ряды. Из толпы вынырнул Рансу и замахал руками:

— Милана! Мы тебя потеряли! — Он едва не налетел на меня и тут заметил Лоуренса. — А ты где был?

— Гулял, — беззаботно отозвался он и улыбнулся. — Праздник удался, да? Скоро будут фейерверки. О, вот и наш красавец-мужчина вернулся.

Лемминкайнен подошел к нам, и мне захотелось немедленно исчезнуть. Парень был зол, наверняка зол. Я спряталась за Рансу, но тот точно специально отодвинулся в сторону.

— Милана, — процедил Кай, и я приготовилась к расправе. — Почему ты ушла одна? С тобой могло что-нибудь случиться. Не делай так больше, пожалуйста.

И он приблизился и положил ладонь мне на плечо. Такого я точно не ожидала.

— Не буду, — почти прошептала я, опуская глаза. Только бы он не увидел, как я покраснела, еще подумает невесть что.

— Сейчас будут фейерверки! — к нам подлетела Шарлотта и под укоризненными взглядами притихла, но момент уже был упущен. — Откуда бы лучше посмотреть, как думаете?

На фейерверки я в свое время на всяких там днях города и днях молодежи насмотрелась, но тут вроде обещали что-то магическое, к тому же, стыдно признаться, когда нашу компанию вновь разделило и я осталась наедине с Каем, огоньки в небе стали последним, о чем я думала. Да что такое со мной происходит вообще?!

— Идем, отсюда будет плохо видно, — и парень увлек меня за собой, ловко лавируя между потоками разноцветной толпящейся массы. Я лишь удивлялась, как легко у него это выходит, — будь я одна, давно бы пересчитывала синяки и ушибы, как обычно бывает после разных массовых сборищ.

Мы скользнули в узкий дворик огромного здания из красного кирпича, одного из многих, окружающих большую площадь. Рансу успел заикнуться, что это местные административные постройки — Совет магов, военное министерство, резиденция Главнокомандующего и еще что-то в этом духе.

Кай приложил к стене руку с перстнем, по краю двери пробежало слабо-синеватое свечение, и перед нами открылся проход. Я затормозила на входе, но парень, кажется, даже не заметил моего вялого сопротивления. Мы миновали несколько лестниц, я особо не смотрела по сторонам, вперившись взглядом в ладонь, за которую он меня держал, и мысли мои плавали где-то совсем на поверхности. Почему-то было тревожно и в то же время очень любопытно.

Сделав несколько витков вверх, лестница вывела нас в широкий коридор, заканчивающийся большим округлым балконом. Как высоко! Я вцепилась в кованые перила и посмотрела вниз на пеструю площадь. Уже почти стемнело, и над толпой огромными гирляндами висели разноцветные фонарики, и, как ни странно, соединялись между собой каким-то очередным символом. Ох уж эти маги.

— А нам можно тут находиться? — Я решила подстраховаться. По пути наверх не встретилось ни одного человека, пусто было и на балконе, больше похожем на смотровую площадку.

— Вообще-то, нет, — Кай усмехнулся. Вот жук. Если мы попадем в неприятности, а по закону подлости и моему личному опыту, мы непременно попадем в неприятности, он тоже будет так улыбаться? Если не ошибаюсь, один раз он уже попал под арест, и именно благодаря этому событию я тут и оказалась. — Не волнуйся, сегодня в резиденции никого не будет.

По-моему, именно по этой причине я и должна волноваться. Здесь высоко, и во всем здании нет ни души. Сейчас все отвлекутся на фейерверк и… как в песне «никто не заметил потери бойца». Ну и глупости в голову лезут, честное слово.

Интересно, а где сейчас все остальные? Чтобы как-то занять себя, я снова посмотрела вниз, пытаясь угадать в толпе светлые локоны Лоуренса, замысловатую прическу Шарлотты или, на худой конец, морковную макушку Рансу, но в этом калейдоскопе вообще было не возможно что-то рассмотреть, тем более уже порядком стемнело.

— Смотри. — Кай оказался совсем рядом, легонько тронул рукой за локоть и указал куда-то вдаль. Там, на самом краю площади, у цветастой повозки копошились люди. Скорее всего, именно они и налаживали ракетницы для запуска или как у них тут это работает? Я хотела поинтересоваться у парня и повернула голову, но вопрос застрял у меня в горле. Лемминкайнен тоже подался вперед, наклонившись и опираясь локтями о парапет, смотрел на пиротехников, и моему взгляду предстала белая полоска кожи, оттеняемая воротом синей рубашки, и темные, почти шелковые пряди. Идеально прямые, словно солдаты на посту, они украдкой завивались у основания шеи маленькими колечками.

Надо же, не такой уж и идеально строгий наш самурайчик. Я глупо захихикала и не заметила, как парень повернулся ко мне лицом и рассматривал с видимым непониманием.

— Чего ты смеешься?

Я не успела ответить. Яркая вспышка взметнулась вверх, следом за ней другая и третья, и все с разных точек площади. Раздался грохот, в небе все замерло на долю секунды и тут же распустилось богатыми соцветиями лилий, роз и колокольчиков. Я невольно открыла рот от изумления — то, что мне довелось сейчас наблюдать, совсем не походило на привычные салюты в моем захудалом городке, и даже не стояло рядом с тем, что я видела по новостям с государственных праздников. Цветы были словно настоящие, края их переливались мелким бисером на солнце, а из сердцевины вылетали мелкие голубые бабочки.

Я даже забыла, как дышать, и смогла отмереть, лишь когда бутоны закрылись и осыпались на толпу розово-желтой пыльцой. И небо снова стало темным, до следующего залпа. Толпа внизу гудела, видимо, от того же восторга. Кто-то что-то кричал, а я не удержалась и вцепилась в руку Кая, но так и не смогла высказать своих зашкаливающих эмоций. А он, напротив, вполне себе самодовольно улыбался, словно это он эти цветочки с бабочками придумал и запустил. Специально для меня!

Я затрясла головой, стряхивая очередной розовый туман. Брось, Милана, не поддавайся этим слюнявым бредням. А я и не поддавалась, напротив, поймала себя на мысли, что просто мечтала об этом. Чтобы этот грубый и неприветливый чурбан улыбнулся именно мне.

Небо снова грохнуло и озарилось новой картиной, в этот раз более искусной, чем прежняя. Теперь по зеленым лугам, меж густых деревьев, скакали белые кони. Нет, я отношусь к лошадям с некоторой опаской, но теперь они явно нравились мне куда больше. Я так засмотрелась, что даже не заметила, как ладонь легла мне на талию. Лошадь к тому моменту обогнула лужайку и развернулась мордой в нашу сторону. Казалось, она скачет нам навстречу, стремительно приближаясь, и вот, она чуть притормозила и… прыгнула. Все выглядело так реально, что я испуганно зажмурилась.

А дальше… А дальше я не помню. Когда открыла глаза, передо мной не было никакой лошади, лишь поблескивающие сотнями фонариков темные радужки и неожиданно длинные черные ресницы, а теплые пальцы поглаживали по щеке, стремясь спрятаться где-то за ушком. Я даже не удивилась, напротив, с готовностью потянулась навстречу и под новый залп ощутила на губах уверенный поцелуй.

Вчера мы вернулись из города довольно поздно, скорее даже не вчера, а сегодня, и не поздно, а очень рано. Поэтому известие о сборе первых трех курсов я встретила душераздирающим зевком. Поспать удалось мало, да и то сны мои были настолько беспокойными, что толку от них было мало. Я все пыталась понять, что значил поцелуй Кая, всю голову сломала, даже во сне продолжала размышлять. Так же как и на самом сборе, забившись подальше, почти на самый последний ряд огромной аудитории, и могла с высоты обозревать ряды макушек и возвышение с кафедрой, где установили длинный стол с целой комиссией из преподавателей. Напомнило смесь из лекции о вреде курения и выпускные школьные экзамены. Не знаю почему — я еще слабо соображала, да и желания вникать не было.

А потом слева приземлился Лемминкайнен.

Я чуть не подскочила. Щеки загорелись, так что догадаться, о чем я сразу вспомнила, было несложно.

— Привет… — пролепетала я, вцепившись в ремешок сумки, как в спасительную соломинку. Парень кивнул мне и отвернулся. Э? Как это понимать?

И тут скамья по правую руку от меня слегка просела под весом Джастина.

— Доброе утро, — первым поздоровался он, хотя я вообще с ним говорить не спешила. — Отвратительно выглядишь.

А то я не знаю! Он бы поспал три часа, а перед этим целовался с парнем из другого мира на балконе под магическим фейерверком, я бы на него посмотрела. Разумеется, мысли эти я оставила при себе, очаровательно улыбнувшись:

— Спасибо. Я стараюсь.

Кай покосился на нас и чуть придвинулся ко мне. Точно придвинулся, меня аж в жар бросило. Вот же глупость. А как же тренер Виталик? Он ведь наверняка меня ждет, волнуется. Я опустила глаза и вздохнула. Если бы не тот дурацкий поцелуй, и переживать было бы не из-за чего. Прибавила себе еще одну проблему, хуже прежней, честное слово.

В аудиторию вошли Рансу с Лоуренсом, блондинчик сел прямо позади меня, а Рансу занял свободное место рядом ниже. В окружении ребят я немного расслабилась. Пусть Джастин только попробует ко мне полезть. Ну, и Кай тоже. Должна же у меня быть фора, чтобы все обдумать.

Черт. Кажется, теоретик тоже сдвинулся в мою сторону. Скоро такими темпами мне придется под стол лезть.

— Прошу внимания! — За кафедру встал один из преподов, высокий и тощий, как палка. — Как вам известно, раз в год Совет магов устраивает обязательную инспекцию нашего университета, дабы убедиться, что подготовка будущих кадров происходит согласно всем правилам. К инспекции приурочен парад талантов. Чтобы поучаствовать в нем, необходимо перешагнуть определенный порог магического потенциала. Сейчас я пущу по рядам артефакт, который замерит доступный вам резерв магической энергии. Все очень просто — кладете на него ладонь и через три секунды передаете дальше. Само собой, при этом необходимо прочитать заклинание, любое, на ваш выбор. Энергия все равно впитается в артефакт. Если вопросов нет, то предлагаю начать.

У меня вопрос. Ладонь правую или левую?

Если честно, большую часть речи я не поняла. А когда поняла, занервничала. Я могу хоть учитаться — ни одно заклинание у меня еще не срабатывало. То есть выходит, что, как бы этот их артефакт ни считывал потенциал, у меня будет большой и круглый ноль. Иными словами, это мой билет на вылет.

Как назло, артефакт, похожий на стеклянный куб, добирался до меня очень быстро. И глазом моргнуть не успела, как Рансу, сидящий прямо передо мной, принял куб и шлепнул на него ладонь. Я даже шею вытянула, чтобы разглядеть, как тот отреагирует. В прозрачной глубине артефакта пробежали искорки наподобие разряда электричества. Одна из искорок поднялась вверх, будто впитываясь в человеческую кожу, хотя, конечно, между ними было толстое стекло. И, собственно, все. Рансу передал куб дальше, и я разочарованно откинулась на спинку. Ничего не поняла — сымитировать не получится. Черт, нужно срочно что-то придумать!

— Боишься? — шепнул Джастин, наклонившись к моему уху так низко, что меня обдало горячим дыханием. — Ректор не поможет, если сейчас артефакт покажет коэффициент меньше двух. И тогда нам придется с тобой попрощаться.

У меня все опустилось.

— Что за коэффициент?

— Ты правда такая глупая? — Он усмехнулся, и, хоть лица я не видела, отлично представляла себе эту пакостную ухмылку.

— Не нарывайся, Джастин. — Кай внешне оставался спокоен, но я-то сразу почувствовала его ярость. Как будто под кожей закололо. — Я ведь тебя предупреждал.

Я попала меж двух огней. Так и сгореть недолго.

По счастью или, наоборот, на беду, Лемминкайнена отвлек сосед, передав ему артефакт. Я четко видела, как Кай положил на него ладонь, и знакомые уже искорки потянулись к ней под толщей прозрачного стекла. У меня похолодели пальцы.

— Держи, твоя очередь. — Он подвинул куб ко мне и быстро накрыл мою руку ладонью. — Все будет хорошо.

Отчего-то подобные фразы вызывают у меня еще большее беспокойство. Я уставилась на артефакт, как на ядовитую змею. Притронусь к нему — и мне конец. Не притронусь — результат не сильно изменится.

— Ну же, — науськивал сбоку Джастин. — Это быстро и совсем не больно. И ты свободна.

Ага, пять минут позора — и ты специалист, как шутили у нас в педе.

Казалось, вся аудитория затаила дыхание и ждала, когда я осрамлюсь. Нет, в принципе когда-нибудь моя бездарность должна была всплыть наружу, но я надеялась к этому времени разобраться в устройстве телепортов и попытать счастья.

Все ждали.

Я зажмурилась и положила ладонь на холодную, несмотря на десятки прикосновений, стеклянную поверхность. Сколько? Три секунды?

Раз, два, три…

И тут меня тряхнуло. Ладони стало горячо, жар мгновенно пронесся по руке вверх и хлынул обратно с удвоенной силой. Это было похоже на удар током, будто сквозь меня прошла молния. Может, я вскрикнула, не знаю, но губу прикусила до крови. Такое со мной уже было, но не так больно. Дважды минимум. Я инстинктивно сжала пальцы в кулак и отшатнулась. Сзади меня поддержала рука Кая, не давая удариться затылком о парту заднего ряда.

Что со мной происходит? Мама, что со мной происходит?!

— Что у вас там, галерка? — Преподаватель обратил внимание на меня, хотя я сама вообще не поняла, что это было. Хорошо это или плохо?

— Дай сюда. — Кай снова вернул артефакт себе и заводил над ним рукой, что-то приговаривая. Джастин заинтересованно потянулся к нему через меня, а потом вдруг без предупреждения цапнул меня за руку:

— Это что?

Я попыталась вырваться, стискивая кулак. Ничего я ему не покажу, пока сама не увижу.

— Покажи, и я никому не скажу о твоих выходках, — настаивал он. Преподаватель приближался.

— Пусти, говорю!

— Отпусти ее. — Кай кинул ему куб, особенно не заботясь, поймает он его или нет. — Артефакт неисправен. Можешь сам проверить.

— Ты его испортил. — Джастин повертел куб в руках. — Зря ты так, Кай. Не боишься попортить репутацию? Она, — парень кивнул на меня, — того не стоит.

— Лемминкайнен!

О нет! Сейчас же подерутся!

— Молодые люди, — преподаватель наконец-то добрел до нашего ряда и навис над теоретиком, сидевшим с краю, — что вы творите? Это дорогостоящее оборудование.

— Оно было неисправным. — Кай пожал плечами. — Использование неисправных артефактов опасно для жизни.

При этом он выразительно посмотрел на Джастина. Их взгляды скрестились, как клинки, и я вдруг заметила, что эти двое чем-то неуловимо похожи.

Занятие пришлось прервать. Запасного артефакта, на мое счастье, у преподавателя не нашлось, видимо, такого прецедента еще не случалось. Студиозусы, недовольно гомоня и недоброжелательно косясь в нашу сторону, потянулись к выходу. Вот блин, мне и так несладко, а теперь еще и это. Мало мне было двух рычащих через меня друг на друга парней.

Аудиторию мы покинули одними из самых последних. Кай оттащил меня в сторону, почти под самую лестницу.

— Что ты сделала? — Не думаю, что в голосе его была угроза, но мне все равно стало не по себе. Парень взял меня за запястье и попытался посмотреть ту самую руку, но я сильнее сжала кулак, все еще ощущая, как покалывает кожу в месте удара. — Если болит, значит, что-то серьезное. Покажи!

Он потянул меня чуть на себя и наклонился, настойчиво заглядывая в глаза. Ой, ну вот что ты опять задумал?

— Все нормально, правда, — просипела я. Даже дар речи потеряла от такой неожиданной заботы. И артефакт именно Кай сломал, я в этом уверена. Интересно, он хотел меня защитить или просто почувствовал ответственность за мою скромную тушку?

— Милана! — Он коснулся моих волос, заправил короткую прядку за ухо, и грохот собственного сердца я услышала где-то в голове, словно граната взорвалась.

— Лемминкайнен, — прозвучал над нами грозный голос, и во взгляде Кая, в какой-то момент показавшемся мне томным и нежным, на мгновение промелькнул испуг. Или что-то очень близкое. Но, скорее всего, показалось.

Фух, пронесло.

Парень отпрянул от меня и обернулся. Позади стоял импозантный мужчина — высокий, статный, стройный, невероятно похожий на самого Кая, только значительно старше. Я даже едва не присвистнула — самурайчик и сейчас жених завидный, а лет через десять-двадцать, если станет таким же, вообще будет собирать толпы поклонниц и складывать их штабелями у ворот министерства.

— Отец, что ты делаешь здесь?

Мужчина скользнул по мне уничтожающим взглядом, аж мурашки по коже побежали. Точно весь в папеньку, ну и семейка. Ну ему-то я что уже успела сделать?

Я на всякий случай опустила голову и потупилась, но отец Лемминкайнена, кажется, уже успел обо мне забыть, словно на дворняжку на улице посмотрел. У-у-у, ненавижу этих постылых аристократов, чтоб им пусто было.

— Мы возвращаемся. У тебя четверть часа на сборы, — отчеканил мужчина тоном, не терпящим возражений, а, судя по выражению лица, возражать Кай и не собирался. Объясняться и прощаться со мной тоже, потому что он, не глядя на меня, отвернулся и последовал за отцом. А я осталась одна бороться с уколами несправедливой обиды и жжением в ладони.

А ведь так и не посмотрела, что там.

На ладони, прямо в самом центре, красовалась шикарная сине-фиолетовая молния. Или раскидистое дерево, как на барельефах в университете, не знаю, на что это было больше похоже. Я потерла рисунок пальцем, потом послюнявила, но ничего не изменилось. И руку ведь теперь никому не покажешь, никто ж не должен знать, что это я артефакт сломала. Вдруг этот след что-то значит?

На лестничной площадке меня вновь подкараулил Джастин. Покоя я ему, что ли, не даю, сколько можно за мной таскаться? Завидев меня, он расплылся в улыбке, а проходящие мимо девушки, расцветающие при виде блондина, одарили меня злыми оскалами.

— Ну что, не удалось? — гаденько ухмыльнулся он, преградив мне дорогу. Настроение и так было изрядно подпорчено, и пререкаться с ним совершенно не хотелось.

— Что не удалось?

— Прибрать к рукам нашего красавца-мужчину. Конечно, для такой, как ты, выйти замуж за сына Главнокомандующего — это путевка в настоящую жизнь, и ты решила ее не упускать. Хвалю. Вот только ты просчиталась! Знаешь, а у него уже ведь есть невеста.

У меня даже глаз дернулся.

— Слушай. — Я устало отмахнулась, словно меня это совершенно не касается, хотя планка жизнерадостности окончательно сравнялась с плинтусом. — Оставь уже меня в покое.

Видимо, я выглядела не самым лучшим образом, потому что Джастин совершенно неожиданно для меня посторонился, освобождая путь на лестницу. Уговаривать меня не пришлось. Поскорее вернуться в свою комнату, в тишину и безопасность. Парень еще что-то крикнул мне вслед, но я не разобрала, а переспрашивать было бы глупо.

В помещении было до унылого пусто, и я не сразу вспомнила, как Шарлотта утром предупредила, что после сбора отправится прямиком в город, якобы по каким-то семейным делам. Я не стала вникать в подробности. Может, оно и хорошо, я смогу побыть одна и привести чувства в порядок. И избежать вопросов — подруга ночью была настолько утомлена, что не стала выпытывать из меня подробности нашего зависания на балконе и не поинтересовалась результатом своей тонко спланированной своднической акции. А ведь она наверняка обо всем догадывалась. Я направилась прямиком на свою половину и, ударившись обо что-то ногой, едва не растянулась на полу. Выругалась от души, посмотрела вниз и обнаружила объемистый баул. Заглянула внутрь, а там платья. Все до единого, которые на меня надевали вчера в магазине! И Кай их все купил! С ума сойти можно.

Устало рухнув на постель, я попыталась разобраться в образовавшейся в голове каше. В таких ситуациях мне всегда хотелось залезть под одеяло и уснуть, чтобы проснуться с ясными мыслями. Хорошо бы еще сразу дома, а все эти попаданческие приключения я бы потом девчонкам рассказала, как красочный сон. Но, похоже, о подобном уже можно даже не мечтать.

Повалявшись, я пружиной подскочила с кровати и забегала по комнате. Грудь переполняло раздражение, щедро подпитываемое усталостью и тревогой. Меня окружают самодовольные индюки с родословной! Ленина на них нет! А лучше Сталина — отправить бы их в Сибирь, медведей развлекать!

Я стянула с себя форму и зло впихнула ее в шкаф, оставшись в одном белье. Плевать, все равно на меня никто не смотрит. Застряла тут без привычных вещей, хорошо еще, в сумке смена белья завалялась, на всякий пожарный, а то было бы совсем печально.

Пустая комната навевала тоску, надо же, и не подумала бы, что без Шарлотты тут будет так скучно. Чем бы я занялась дома в такой ситуации? Включила бы компьютер, списалась с подружками и музыку бы врубила погромче, чтобы соседям жизнь медом не казалась. А здесь одно развлечение — книжки магические читать. С досады вывалила стопку непрочитанного на кровать и рухнула следом. Может, если заполню голову полезной информацией, ерунда оттуда сама выветрится. Сверху лежала незнакомая книжка, совсем не похожая на библиотечную. Я дотронулась до позолоченной обложки с медными уголками и вспомнила. Совсем закружилась — такое забыть! Чокнутый Книжник и его чокнутый магазин.

— Что же он мне подсунул? — пробормотала я вслух и откинула обложку. Как думаете, что я там увидела?

Ни-че-го.

И это не метафора. Первая страница была девственно чиста, вторая тоже, и даже третья страничка не прибавила мне информации. Бегло пролистав ее всю, только убедилась в своей оценке того странного товарища с хвостиком — шизик натуральный. Значит, именно это я искала, да? Даже от пачки «Снегурочки» толку больше.

На всякий случай прошлась еще раз, от конца к началу, с прежним результатом. Похоже, надо мной посмеялись. Меня такое зло охватило, что даже нога зачесалась. Ну вот, опять. Я потянулась рукой назад, поскребла ногтями. Еще аллергии не хватало или болячку какую подхватить, на нервной-то почве. Я вернулась к книге, и сразу зачесалась другая нога. Несильно, будто жестким перышком провели. Нет, это уже не смешно. Я извернулась, ожесточенно почесывая бедро. И так и замерла. Что-то промелькнуло совсем рядом со мной, задев бок. Мне стало так страшно, что тело буквально парализовало. Я осторожно легла в прежнюю позу и стала ждать. Показалось или нет?

Вдруг что-то прошуршало по покрывалу, запрыгнуло мне на зад и пробежало по спине, царапая кожу коготками. Я взвизгнула, да так, что по телу снова прошелся электрический разряд, вскочила и отшвырнула это «что-то» от себя. С недовольным ворчанием оно взмыло в воздух и зависло перед моим лицом.

Как бы я это назвала? Хм, пожалуй, дракончиком.

— Мама!!! — заорала я и отшатнулась. Край кровати был тут как тут, и я свалилась на пол, задрав кверху ноги. — Помогите!

Дракончик махнул крыльями и приземлился мне на грудь. Маленькая глазастая мордочка на длинной шее умильно наклонилась, разглядывая меня. Пасть, полная неожиданно тонких и острых зубов, открылась, мелькнул красный язык.

— Э? — пискнуло существо, явно с вопросительной интонацией.

Дышать! Самое главное дышать. Хотя нет. Не дышать, лучше не дышать. Прикинусь мертвой, и он потеряет ко мне интерес. Я тут же задержала дыхание, картинно выпучив глаза. Надеюсь, похоже получилось. Стоп! А если он питается падалью?

По голому животу и ногам неприятно скользнул кряжистый колючий хвост. Зверек моргнул и радостно облизнулся. Ой, это он зря.

Я снова взвизгнула и закрыла лицо руками, а создание лишь активней заскребло хвостом и принялось облизывать мои локти, довольно пофыркивая.

— Не ешь меня! Я невкусная! — взмолилась, пытаясь отпихнуть от себя жесткую морду. — Правда-правда! У меня есть кое-что повкуснее для тебя!

— Уру? — Это еще интересно что? Монстрик перестал сдабривать меня слюной и снова склонил голову набок. Если присмотреться, он был не таким уж и страшным, скорее напротив — забавным, как игрушка. Бурый в зеленую крапинку, с хохолком на голове. Вот только зубки острые.

— Что бы ты ни имел в виду, — обратилась я к нему, стараясь не думать, как глупо выгляжу со стороны, — приму это за согласие. Только слезь с меня, пожалуйста!

Дракончик послушался. Я проворно отползла подальше от ставшей такой опасной кровати. Чем бы занять эту зубастую пасть? Надо срочно придумать, пока он не придумал сам. Откуда вообще взялась эта зверюга? Из местного зверинца, что ли, сбежала?

А еды, как назло, нет, только зеленое яблоко на дне сумки. Правда, есть у меня предчувствие, что яблоки — не то лакомство, что едят с такими зубами.

— На, — я на вытянутой руке протянула фрукт, — ешь. Хорошая зверюшка, умная зверюшка, — засюсюкала я, когда дракончик вытянул шею, повел носом и бодренько пошуровал ко мне, смешно переставляя короткие когтистые лапки. Палец откусит, как пить дать. Или всю руку целиком.

— Эу? — будто бы уточнил он, выпучив на меня круглые янтарно-рыжие глаза, а потом цапнул яблоко за бок и оттащил подальше. Там он встал на задние лапки, опираясь на хвост и зажимая добычу в передних, принялся с аппетитом жевать. А яблоко-то было единственное!

— Что делать? Что делать? Что делать? — запричитала я и окинула комнату тоскливым взглядом. Дома у меня даже котенка не было, что уж о крылатых ящерицах говорить.

Поднимаясь с пола, я едва не наступила на книгу, которую ранее уронила со страху. Вот было бы это какое-нибудь пособие для юных драконоводов… Я подняла фолиант на раскрытой странице, скользнула рассеянным взглядом по мелким строчкам. Ни слова про драконов..

По строчкам?

— Э? — выдала я не хуже дракончика.

— Эу? — переспросил он, подлетая ко мне и садясь на плечо. Мы оба с любопытством пролистали недавно пустые страницы, сейчас заполненные аккуратными столбиками витиеватого текста. На моем родном языке! О, великий и могучий! Как я по тебе соскучилась!

— Тебе тоже это кажется странным? — Я покосилась на заинтересованного дракошу. — Вот и мне тоже.

Я перевернула сразу несколько страниц, и вдруг дракончик пискнул. Решив, что это знак, я начала читать:

Увлекшись, я быстро дочитала легенду до конца. Кое-какие отрывки показались мне знакомыми. К примеру, фраза о «воине, призванном восстановить Справедливость». Остальное же едва ли не перечеркивало все, что я собирала по крупицам.

Мгновенно втиснувшись в первое попавшееся платье из новых покупок, я схватила книжку и бросилась к двери. Ребята должны это увидеть! Особенно Кай. Надеюсь, его еще удастся застать. На выходе я зацепилась обо что-то подолом. Оглянулась и увидела дракошку, без зазрения совести планирующего устроить за мой счет увлекательную экскурсию по университету.

— А ты куда? Тебе со мной нельзя, — дотрагиваться до зверюшки было немного боязно. — А ну слезай.

Это чудо уставилось на меня огромными умильными глазками. Ну уж нет, такое не прокатит. Я грозно указала пальцем на дверь ванной:

— Сиди там и не высовывайся. И не ешь ничего.

— Уру? — обиженно буркнул он и отцепился. Фух, я уж испугалась, что он сопротивляться начнет.

— Хороший мальчик, — похвалила я его. — Или девочка.

Приоткрыла дверь, чтобы протиснуться бочком в щелку, и тут она распахнулась во всю ширь, и на пороге нарисовалась Шарлотта. У меня внутри аж все похолодело, особенно когда привычно сияющий взгляд подруги проскользил по комнате и задержался на нашем непрошеном госте. Я поспешила втянуть Лотту внутрь и предупредительно заткнула ей ладонью рот.

— Дыши! Он безобидный, честно, — попыталась я оправдаться. Зверек радостно мотнул хвостом, чуть не разбив огромное зеркало на входе. Вот только битых зеркал нам не хватало. Я никогда раньше особо не верила в приметы, особенно плохие, но теперь пренебрегать ими просто опасалась.

— Милана! Откуда… — Лотта отпихнула мою руку и, прижавшись к стене, попыталась проскользнуть мимо дракончика. А потом пулей метнулась к кровати, забралась на нее с ногами и забилась в угол. Благо кричать не стала, как мама, когда у соседской девчонки из клетки сбежала крыса и пробралась к нашу квартиру через щель в туалете. — Это же… это… Милана, это ДРАКОН!

Так, Шарлотта, держись. Главное, не падай в обморок, ты мне еще нужна. Как раз есть кому сбагрить заботу об этом монстре, пока я найду Кая и покажу ему свою находку. У меня аж руки зачесались от нетерпения.

— Ты посиди с ним, хорошо? — я махнула рукой в сторону парящего в воздухе дракончика. — Меня он не покусал, значит, людей есть не должен. Я быстренько.

— Милана, стой! — Девушка задрала подол чуть ли не до колен и приподнялась на носочках. — Это же дракон! Откуда здесь дракон? Они же только там водятся.

Мы с ящеркой переглянулись с одинаковым непониманием.

— Ой, слушай, давай позже разберемся? Я мигом!

Последнюю фразу я произнесла уже в коридоре, едва успев захлопнуть дверь перед носом любопытной рептилии. Надеюсь, эти двое потерпят немного без меня.

Намотав юбку на кулак, я вприпрыжку неслась по коридорам и лестницам, балансируя на поворотах книжкой, как крылом. Встречные студенты шарахались от меня, как от безумной, скорее всего, именно так я и выглядела. Если еще не так давно я испытывала раздражение и злость, то теперь во мне клокотало возбуждение перед новым открытием, нужно было только разобраться.

И лишь постучав в дверь комнаты Кая и Лоуренса, я вспомнила, что первого там быть и не должно. Значит, поделюсь с блондином, хотя этого мне делать не очень хотелось, парень в последнее время вел себя несколько странно, и это пугало. Когда он лип ко мне на каждом углу, я хотя бы знала, чего от него ожидать.

К моему облегчению, на стук никто не отозвался. Выходит, Лоу тоже нет. Может, у него все-таки появилась подружка и зря я так переживаю?

Выждав для верности еще с минуту, я круто развернулась и бодренько поскакала вверх по лестнице, туда, где несколькими этажами выше была комната Рансу. Рыжий почти моментально распахнул дверь, едва не треснув мне по носу, и растерянно поправил съехавшие набок очки. Уши у него, что ли, кривые, раз очки ровно не держатся?

— Милана? — Парень пропустил меня в комнату и закрыл дверь. — Что-то случилось?

В комнате нашего экспериментатора словно стадо слонов прошло — такого хаоса я еще не видела. Сделав пару шагов, тут же наступила на что-то острое, больно промявшее тонкую подошву ботинок, оказавшееся замысловатой заколкой. И принадлежала она явно не рыжему, тот не страдал любовью украшать свои волосы. Зато я точно знала того, кто страдал.

— Ой, ой, ой, — пискнул Рансу и молниеносным движением, которого не ожидаешь от такого растяпы, подхватил с пола заколку и сунул в карман. И покраснел при этом так, будто женские трусики от меня прятал. — Лоуренс ничего за собой не убирает. Ты проходи, только осторожно. Я тут вчера где-то тестовое зелье пролил, не помню точно, где именно, но оно жгучее.

В подтверждение своих слов продемонстрировал мне забинтованный указательный палец. Он им зелье размешивал, что ли?

С горем пополам я пробралась к кровати, но сесть на нее не решилась. Нет, сваленной на ней одежде уже можно было не бояться быть помятой, просто неловко как-то. Рыжий смахнул часть вещей куда-то за кровать и гостеприимно кивнул, мол, садись. Я покосилась на стул, но его под стопкой книг даже видно не было.

— Где Кай? — спросила я и тут же прикусила язычок, который неплохо было бы иногда держать за зубами. Но о чем думала, то и ляпнула.

— Кай? — Парень наморщил лоб. — А, вспомнил! Его отец на выходные забрал в родовое имение. Раньше чем денька через три не вернется, — и посмотрел на меня так, будто ждал какой-то реакции. От Шарлотты нахватался? То-то они весь праздник вдвоем прошатались.

— Понятно, — приуныла я. — А Лоуренс?

Тут уж и сам Рансу приуныл:

— Не знаю. — Он отодвинул свитки в сторону и присел на край стола. Вот тебе и «осторожнее». — Знаешь, в последнее время Лоу ведет себя… странно. Сначала я думал, дело в той глупой дуэли, но, пока жил у меня, он был вполне себе обычным. А потом вдруг стал пропадать. На вопросы не отвечает, ничего не рассказывает. Я боюсь, как бы он не влип в какие-нибудь неприятности.

Рансу вздохнул и поскреб рыжую макушку. Переживает за друга. Это так мило.

— Я тоже так думаю.

— Что? — Он перестал ерошить волосы. — Да, мы должны его спасти! Правильно, Милана!

К сожалению, мне пришлось остудить его пыл, в конце концов, я пришла, чтобы показать ему книгу.

— Но сначала посмотри, что у меня есть.

Я протянула ему талмуд. Рыжик пальцем поправил очки и соскользнул со стола. Сначала он внимательно оглядел книжку со всех сторон, только что не понюхал, потом открыл обложку, поднес к самому лицу и хмыкнул:

— Откуда она у тебя?

Нехороший такой вопрос, заданный нехорошим таким тоном. Впрочем, не дожидаясь ответа, парень резко стартанул на другой конец комнаты, зарылся в шкафчике и вернулся обратно с какой-то фигней на шнурке, похожей на криво скрученный из проволоки банан. Зажав шнурок в кулаке, Рансу заводил «бананом» над обложкой. Я перебралась поближе, с любопытством следя за хитрыми манипуляциями.

— Это что? — не удержалась я.

— Око Ленара, — пояснил Рансу многозначительно, будто это должно было мне о чем-то сказать. — Ах да, вы же еще не проходили магическое опознавание. Око — артефакт, созданный для извлечения остаточных магических флюидов из предметов, если когда-то над книгой проводили какие-то магические действия или она контактировала с источником магической энергии, мы соберем эту информацию и сможем проанализировать. Здорово, да?

— Э… да.

Не хочется выглядеть дурой, но почему эта странная загогулина называется оком, хотя на глаз ни разу не похожа? И еще.

— А зачем нам это надо? Ну книжка как книжка, главное, что там написа…

— Да ты что! — ужаснулся парень. — У нее на заднем форзаце неизвестный иероглиф! Даже я не знаю, что он означает! Если мы узнаем, какие манипуляции проводились над книгой, то выясним, для чего они были нужны и как могут подействовать на нас сейчас.

В общем, я поняла. Я связалась с безумным ученым, который сначала разберет книжку на составные части, а уж потом спросит, что в ней было написано.

— А ну, отдай! — Я вернула себе свою собственность. — Потом со своим оком разбираться будешь. Лучше сюда смотри.

И я ткнула пальцем в страничку с легендой о сотворении мира.

— Ой как интересно! — Рансу с полоумной улыбкой на губах приник к развороту. — Только тут ничего нет.

— Как нет? — Я посмотрела еще раз. Да нет, все на месте. Те же буквы, та же история. — Это вовсе не смешно!

Рансу отобрал у меня книжку и снова зашуршал страничками.

— Пусто, пусто, пусто… Тут везде пусто.

— Не может быть! — Я притопнула ногой от переизбытка эмоций. — Я же все вижу! Что за ерунда?!

Я вцепилась в книжку с одной стороны, Рансу с другой. Так бы мы ее и порвали, если бы я вновь не почувствовала короткую, как разряд тока, боль, она уже привычно прострелила руку от локтя до кончиков пальцев. Я ойкнула и отшатнулась. На мгновение шрам от недавнего ожога вспыхнул белым, но, скорее всего, мне показалось. Рыжик притих. Глаза за стеклами очков стали такими огромными, что, как говорится, едва на лоб не полезли. Я же, пока он не заметил, отдернула руку и сжала кулак. Спокойно, Милана, ну и что, что ты становишься пикачу недоделанным, от этого еще никто не умирал. Вроде бы.

— Ой, ой, ой, — наконец, пораженно выдал Рансу и покачал головой. — С ума сойти…

Он с новым интересом зашуршал страничками. Я не решалась его прервать. И вот он, похоже, добрался до нужного места. Мне сразу вспомнилось каждое слово.

Рансу закончил читать и охрипшим от волнения голосом повторил свой первый вопрос:

— Откуда она у тебя? Впервые вижу подобную вариацию. Кто-то объединил вместе текст пророчества и искаженную версию сотворения мира. И эти ключи. Я… я не понимаю, как это возможно.

Парень выглядел потерянным и несчастным, часто моргал, будто вот-вот расплачется. Только мне его мозги были нужным ясными и незамутненными.

— Возьми себя в руки! — рявкнула я для острастки, и «кузен» испуганно вскинулся. — Скажи, ведь это сильно отличается от того, что вам рассказывали в школе? Да? Скажи тогда, кто такой этот Создатель? Ваш бог?

— Бог? — кажется, Рансу окончательно опешил от потока моих вопросов. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Хм, выходит, религии как таковой здесь нет. Шарлотта рассказывала, что мир якобы зародился из Древа, которое, в свою очередь, появилось из семени, появившемся из ниоткуда. Немного странно для вполне сформировавшегося зрелого общества на уровне позднего Средневековья. Если представить, что легенда, которую нашла я, была первой, то зачем-то власть решила ее видоизменить, убрав из нее большую часть информации. Зачем-то же это было необходимо?

— Милана?

Что если этот Создатель — реально существовавшая личность? И было это так давно, что уже и не помнит никто. И если это так, то и ключи, которые он создал, тоже есть, и мне просто нужно их найти…

— Милана!

— Э? — кажется, я немного замечталась. Все равно что-то не вяжется. — Прости, отвлеклась.

Рансу окинул меня внимательным взглядом и вдруг схватил за руку, заставляя разжать кулак:

— Это что? — Он поднес мою ладонь к самому носу. — Как ты это сделала?

— Я не специально! — пришлось в двух словах пересказать утреннее происшествие с теми подробностями, которые мы скрыли от преподавателей. Рансу нахмурился:

— Я не уверен, но кажется именно этот, хм, шрам каким-то образом активизировал твой источник магической энергии. Беспрецедентный случай.

Нет у меня никакого источника, устала уже повторять. Я не имею никакого отношения к магии и всему, что с ней связано. Почему никто не желает меня слушать?

— Я должен изучить тебя и рассказать остальным.

Изучить меня? Да он в своем уме вообще?

— Даже и думать забудь, — попятилась я. — Живой не дамся!

— Но Милана, — Рансу начал неспешно приближаться с явно нехорошими намерениями, — это все ради науки.

Я отпрыгнула к двери:

— Не прикасайся, — предупредила я, выставляя перед собой книгу. О, кстати. Мой путь к спасению. — Я отдам тебе ее, если пообещаешь ничего не говорить Лоу и Каю, пока мы не разберемся, что к чему. Идет? Соглашайся, ты же хотел похимичить над ней своим этим оком.

— Не моим, — поправил Рансу, — Ленара.

Да начхать!

Парень серьезно задумался. Потом, видимо, решил, что я все равно никуда от него не денусь, и кивнул:

— Хорошо. Только будь осторожна. Я не знаю, как это, — он кивнул на мою ладонь, — действует.

Я заверила его, что буду паинькой, и торопливо слиняла. Уф, кто бы мог подумать, что наша рыжая душка такой маньячина. Еле ноги унесла.

В комнате меня ждала новая проблема, причем сразу две по цене одной. Шарлотта обнаружилась на том же месте, где я ее оставила, только присела и обхватила колени руками. Дракончик сидел рядышком на покрывале и сонно и медленно моргал. При виде меня девушка вскочила, напугав зверюшку, и набросилась на меня с новой порцией упреков:

— Милана! Ты хотя бы понимаешь, что происходит?! Это… это, — она невоспитанно ткнула в дракошу пальцем, — дракон! Огромный, злобный монстр, который ест людей на Закрытом Перевале! Он и нас съест!

Я посмотрела на дракончика, он посмотрел на меня.

— Эу? — расстроился он. Еще бы, такой поклеп.

— Да ты его видела? Он же маленький, даже палец тебе с трудом откусить сможет.

Тут, конечно, пришлось приврать, потому что с такой улыбкой, как у нашего нового друга, только пальцами закусывать. Шарлотта упрямо вскинула подбородок:

— Все равно, это же дракон. Они здесь не водятся. Когда первый маг ушел за горы, он забрал с собой первоисточник магии, и все магические существа ушли за ним. Об этом все знают. Дракон не мог сюда прилететь.

— Может, пешком пришел, — вяло огрызнулась я. Значит, у меня тут завелся зверь из местной Красной книги?

Я протянула руку на пробу, и дракошка ткнулся в нее шершавым чешуйчатым лбом. И эта маленькая прелесть — мифический людоед?

— Он хороший, — решила я внезапно. — Я назову его Барсиком. Ну а что? У меня так в детстве котенка звали.

Взгляд, которым меня одарила Шарлотта, выражал всю глубину моего психического расстройства.

— Если кто-нибудь узнает, — негромко начала она, — будут задавать вопросы.

— Я никому не говорила. Кай уехал домой, а Лоуренс вообще пропал.

Лотта заинтересованно подалась вперед:

— Что значит, пропал?

Я пояснила, добавив наши с Рансу подозрения. Шарлотта взволнованно прикусила губу. Даже про Барсика забыла.

— А вдруг… а вдруг у него правда проблемы? Вдруг ему нужна помощь? Милана, надо же что-то делать.

Второй Рансу на мою голову, точнее, вторая. Те же бешеные нотки в голосе. Интересно, Лоуренс хоть подозревает, как о нем тут пекутся?

— Ну и что ты предлагаешь? — иногда проще сдаться, особенно когда имеешь дело с такими эмоциональными товарищами. Лотта сурово сдвинула брови:

— Нужно за ним проследить!

Как я ненавижу эти их длинные платья. Мало того что подол постоянно путается в ногах, так еще и замедляет движение. Когда я однажды высказала эту мысль Шарлотте, она саркастично хмыкнула и заявила что-то в духе:

— Леди не должны бегать! Они должны грациозно плыть, обращая на себя восхищенные взгляды мужчин.

А теперь эта барышня, прикусив от напряжения кончик языка, задирала подол своего кремового платья и не выглядела не только грациозной, но и леди в принципе.

— Чертово платье, — неожиданно выпалила она, и я чуть не расхохоталась в голос. Подруга недовольно покосилась на меня и, пытаясь скрыть смущение от собственной выходки, проворчала в ответ: — Мы его упустили! Он… повернул где-то здесь.

Мы остановились на перекрестке, показавшемся мне очень знакомым. Именно здесь я и заблудилась в прошлый раз, здесь встретилась с тем странным мужчиной, здесь же меня и нашел Лоуренс. А еще где-то поблизости должна была находиться лавка чокнутого Книжника. Причем именно это послужило основной причиной того, что я повелась на безумный план Шарлотты, помогла на следующий день подкараулить Лоуренса у телепорта и, не без помощи Рансу, вычислить, на какую из установленных в городе площадок он должен был переместиться. Не уверена, что это законно, впрочем, меньше знаешь, лучше спишь.

Блондина в зоне видимости не было, а пути у него было целых три, но дорогу прямо мы исключили тут же, если бы он не свернул, мы бы его не потеряли.

— Разделимся, — скомандовала я, и в тот момент совершенно не подумала о последствиях. — Я налево, ты направо, так быстрее.

— Давай, — согласно кивнула Лотта, чуть не подпрыгивая от нетерпения. — Если что, встретимся на главной площади через полчаса.

И подруга, не дожидаясь моей реакции, побежала в указанном направлении. Голову даю на отсечение, она просто мечтала найти его первой. Но сейчас меня волновало не это. В прошлый раз у меня было достаточно времени, чтобы осмотреться, и я хорошо запомнила этот перекресток и книжную лавку под небольшой вывеской. И я не могла не воспользоваться ситуацией, хотя времени у меня было в обрез.

Но на месте таблички «Книжная лавка редкостей» красовалась совершенно другая, с менее привлекательным названием: «Цирюльник» и перекрещенными с расческой ножницами. Что, неужели за несколько дней она закрылась? Совсем дела не пошли? А как же магическая поддержка малому бизнесу, о которой я совсем недавно видела заметку в новостном свитке в комнате ребят? И тут обманули?

Я дернула дверь и заглянула внутрь.

— Простите? — Я поднялась, и мне навстречу вышел немолодой мужчина в переднике. — Здесь раньше книжная лавка была, вы не знаете, куда они могли переехать?

Мужчина вежливо склонил голову в приветствии, а потом удивленно ею покачал.

— Прошу извинить, юная леди, но мы располагаемся в этом здании уже вторую сотню лет. Сначала ею заправлял мой дед, потом отец, и вот теперь настал и мой черед. Наверное, вы ошиблись.

Теперь пришла очередь удивляться и мне. Нет, ошибиться я не могла никак. Это было именно это помещение, прохладное, с едва уловимым запахом старой бумаги, теперь обильно сдобренным ароматом влаги и косметической отдушки. Те же арочные ниши, уже знакомые перекрестные балки, обитые панелями по пояс стены и темные в крупный узор обои. Только теперь здесь было намного чище, а стопок книг не было и в помине.

Можно, конечно, предположить, что это типовая постройка, а выбор обоев и интерьерных решений был ограничен рамками текущей моды. Но…

— Еще раз извините. Я и правда ошиблась.

И я метнулась вниз, прямо на ходу осознавая всю нелепость своего поступка. Даже если я ошиблась перекрестком, даже если я ошиблась домом, я совершенно не представляю, в какой стороне площадь. Черт! Милана, ты идиотка!

Ладно, только спокойствие, как говорил Карлсон, только спокойствие! Подумаешь, потерялась. Дело-то житейское.

На всякий случай я еще раз осмотрелась, прошлась по кварталу, выискивая знакомую вывеску, образ которой уже почти стерся из памяти. Даже в точности запомненного названия я уже сомневалась. А может, и лавки никакой не было? Подошел ко мне какой-то странный мужик, втюхал книжечку и убежал? И магический дурман какой нагнал, ирод проклятый?

Я вздохнула и посеменила обратно. Теперь нужно найти главную площадь, а следом и Шарлотту. Шанс отыскать Лоуренса самостоятельно теперь казался совершенно ничтожным. И в этот раз мне снова повезло. Из-за третьего по счету поворота на меня вылетела Шарлотта.

— Милана! Я его нашла, — подруга повисла на мне, тяжело дыша. Видимо, очень спешила, а еще в ее лице я не увидела радости от этой прекрасной новости. Напротив, глаза у Лотты были на мокром месте.

— Что-то случилось?

— Идем, пока он никуда не ушел. — Она схватила меня за руку и потянула за собой. Даже после часа слежки и гонок по улицам Тепала я не смогла привыкнуть к такой Шарлотте — несдержанной и небрежной.

— Лотта!

Ответ на незаданный вопрос я получила спустя несколько минут. Оказывается, своим ходом я почти дошла до главной площади, оставалось лишь повернуть налево. Там же, не на самой площади, а в узком переулочке, пряталось уличное кафе — уютные столики с гнутыми коваными ножками, плетеные стульчики и цветные зонтики, защищающие от солнца, дождя и разных досадных неожиданностей. И никакого сравнения с нашим пластиковым сервисом, липкими столешницами и подклеенными скотчем ножками стульев. Завистливый вздох вырвался сам собой.

За одним из столов обнаружился наш блудный товарищ. А напротив сидела девица милейшего вида, хрупкая, тоненькая, с узкими плечиками и такими большими глазами, что у меня чуть не развился новый комплекс. Только прищур был слишком уж хитрый. Или это чувство солидарности с Шарлоттой проснулось — только слепой мог не увидеть, как девушка страдала от собственных чувств, которые не осмеливалась принять. Слишком сложный мир, не хватало им магических трудностей, нужно придумать социальные.

Не сговариваясь, мы с подругой разошлись в разные стороны — Лотта обогнула дом, подобравшись к кафешке со стороны ограды, видимо, в надежде подслушать. Я же прижалась к стене и аккуратно высунула голову, не заботясь о том, как палевно смотрюсь со стороны. А стоило бы. Взять хотя бы во внимание тот факт, что мой зад в пышной юбке торчал со стороны людной улочки, а столик, за которым сидел блондинчик со своей пассией, как раз между мной и оградой, где пряталась Шарлотта. Мне было видно лишь кремовый подол ее платья, торчащий под кованым ригелем.

Между Лоуренсом и незнакомкой явно завязывалась интимная беседа. Девушка подалась вперед, перекинув через плечо пепельную косу с вплетенными в нее цветными лентами, а столешница, словно специально для таких случаев, была небольшой, и лица их почти соприкасались. Ох, бедняжка Шарлотта. И ежу понятно, что у нашего блондина свидание. Кажется, сегодня придется отпаивать подругу мелиссой, которую я собиралась припасти для себя. Ей сейчас нужнее.

— М-м-м, — раздалось над самым моим ухом, и чья-то тяжелая рука легла мне на плечо, — никак что-то интересное увидела, красавица?

Я взвыла, как пожарная сирена, и вывалилась из своего «окопа». На месте, где только что находилось мое шпионское укрытие, стоял молодой мужчина в длинном плаще и насмешливо улыбался. Где-то я его видела, особенно эти бесенячьи зеленые глаза и добродушную линию рта.

— Нельзя же так подкрадываться! — возмущенно взвизгнула я, гневно сверля взглядом своего обидчика, и тут до меня дошло. Стою на самом виду и, в общем-то, сдала себя с головой. Забыв про зеленоглазого мужчину, я резко повернулась в сторону столиков, готовясь увидеть осуждающий взгляд Лоуренса и получить порцию упреков за то, что вторгаюсь в его личную жизнь. Даже попыталась на ходу придумать парочку оправданий, вот только мне они не пригодились. За столиком никого не было.

— Милана! Они исчезли! — Подруга возникла передо мной неожиданно. — Что случилось? Почему ты кричала?

Я круто развернулась. Во мне клокотали злость и негодование — из-за этого… этого… нехорошего человека все пошло наперекосяк. Вот только и его тоже уже не было там, где он был пару секунд назад.

— Черт!

Проходящая мимо дама в замысловатой шляпке нервно дернулась, поправила юбку и прибавила шагу, наградив меня напоследок презрительным взглядом. Да чтоб вас всех!

Два часа впустую потраченного времени!

Нет, вот тут я, конечно, лукавила. Потрачено оно было не совсем впустую. Мы, по крайней мере, узнали, куда пропадает Лоуренс. Хотя свидание с милой девушкой в кафе еще не приговор, мало ли кто она? Мы же совсем ничего не знаем про родню нашего блондина, кроме того что он — сын торговца.

Хуже было то, что я не нашла Книжника. Разве не странно, что лавка испарилась всего за два дня, а вместо нее оказалась средней руки парикмахерская? По-моему, даже для их ненормального мира это минимум странно.

Шарлотта ждала ответа. Мне так казалось, а на деле она вся напряглась и будто уменьшилась в размерах, став еще беззащитней, чем раньше. Проходящие мимо мужчины косились на нас с нескрываемым интересом, переводя взгляд с подруги на меня. Надо было уходить, пока девушка не ударилась в слезы, вон как нижняя губа подрагивает.

И я потащила ее к телепорту, на ходу делясь впечатлениями.

— Мила-а-ана. — Подруга забралась на платформу терминала и утерла кулаком слезу. Кажется, плотину все-таки прорвало. — Думаешь, он ее любит?

Я чуть не выронила печать. Лично меня больше волновало, каким образом они сумели улизнуть из кафе, да еще так быстро. Может, у него телепортационный свиток был? Но разве можно было его так быстро активировать? Стоит поинтересоваться у Рансу. Но Шарлотта удивила. Раньше она никогда не позволяла себе поднимать эту тему, даже когда я несколько раз пыталась перевести ее любимый разговор о Лемминкайнене на Лоуренса, подруга всегда находила, чем меня отвлечь. Да я и не сильно стремилась влезть ей в душу — хочет страдать, ее право. А теперь она стояла, глотая слезы, а я как дурочка не могла справиться с этим ненавистным телепортом. Обычно активировал его кто-то из моих спутников, и процедуру я видела только со стороны, по собственной глупости совсем не вникая в процесс. И Шарлотту помочь не попросишь, она была в слишком расстроенных чувствах.

— Не уверена. — Дерево на картинке наконец отозвалось на мои манипуляции, засветилось, и спустя несколько мгновений мы оказались на платформе у главного входа в университет. А во второй раз — в кольце винтовой лестницы Центрального корпуса.

Шарлотта притихла, молча размазывая кулаками слезы по покрасневшим щекам. Когда кто-то рядом плачет, меня прямо всю трясти начинает. И помочь не поможешь, и за компанию рыдать глупо. Хотя, если честно, очень хочется, уж больно жалко мне эту дуреху.

— Платок дать? — спросила я, просто чтобы не молчать. Мы шли по галерее к общежитию, чудом ни с кем не встретившись, как вдруг Лотта, шедшая чуть позади, замерла на месте. Я как раз оглядывалась на нее и заметила, как побелело ее разрумянившееся личико. Если сейчас она разревется в голос, то не знаю, что…

За моей спиной раздались шаги, шорох одежды, и голос Лоуренса жизнерадостно поздоровался:

— Привет, малышка! Шарлотта.

От удивления у меня чуть челюсть не отпала. Стоит как ни в чем не бывало, руку в бедро упер, весь такой из себя красавчик. Когда вернуться-то успел? И даже переодеться! И главное, вид безмятежней некуда. Получается, он не заметил слежки?

— Ты какая-то странная. — Он движением плеча откинул на спину кончик длинного хвоста. — Вы обе странные. Что-то случилось?

И по очереди внимательно нас оглядел. Шарлотта всхлипнула, прижала ладонь ко рту и пулей пролетела мимо парня в сторону выхода. Нужно было срочно спасать ситуацию.

— А ты откуда идешь? — быстро спросила я, опережая его потенциальные расспросы. Интересно, что соврет?

— Однокурсницу провожал, у нас совместный проект по универсальным антидотам. Сейчас еще в библиотеку забегу и вернусь к себе. А что?

Он хитро посмотрел на меня и сделал попытку обнять за талию. Я увернулась и погрозила блондинчику кулаком:

— Руки прочь от советской власти!

Парень засмеялся и шутливо раскланялся:

— Да, моя госпожа. Как скажете, моя госпожа.

Короче, раскалываться он не собирался. Ну и фиг с ним.

Я поспешила догнать Шарлотту, но она уже добралась до комнаты.

— Эй, ты где? — Я вошла и огляделась. Подруга сидела на своей кровати и тихо плакала. Ну что прикажете с ней делать? — Нашла из-за кого реветь. — Я присела рядом и погладила ее по вздрагивающему плечу. — Он же придурок, у него это на лбу написано.

Кажется, я выбрала неверный способ, потому что девушка зарыдала с удвоенной силой. Я сбегала за водичкой, но Лотта даже не заметила протянутый ей стакан.

— А я… а я ждала!.. — выдавила она сквозь слезы, не отрывая головы от прижатых к груди коленей. — Девушке ж нельзя… Нельзя первой…

Она шмыгнула носом, я снова подскочила и на сей раз принесла ей носовой платок, которым она немедленно воспользовалась. Смачно высморкавшись, Лотта промокнула глаза краем юбки (вот она, культура!), моргнула пару раз и опять жалобно сморщилась. Новой порции страданий по Лоуренсу я бы не вынесла.

— Ты его любишь? — с наскоку спросила я. Шарлотта опустила глазки и выдохнула:

— Люблю…

— Тогда хватит ныть, — мне не очень нравилось быть жестокой, но иногда по-другому нельзя. — Мы что-нибудь придумаем, не переживай.

Сверху что-то спикировало и приземлилось мне на колени.

— Э? — Дракоша посмотрел на Лотту, потом на меня и снова на Лотту. — Уру?

И не говори, Барсик, дело дрянь. Не представляю себе вместе правильную Шарлотту и бабника Лоу. Хотя, как говорится, чем черт не шутит.

— Прости, Милана. — Девушка смущенно потупилась. — Я такая глупая. У вас же с Лемминкайненом все хорошо, а я только жалуюсь, настроение порчу.

— Ой, не напоминай! — Я на автомате погладила дракончика и укололась об острый гребень на голове. — Ай! Больно, блин! Лучше б ты кошкой оказался.

Барсик посмотрел на меня немигающим умным взглядом, как будто все понимал, вспорхнул в воздух и скрылся в ванной.

Кай вернулся в университет через три дня, как и говорил Рансу. Мы столкнулись после завтрака на ступеньках Центральной башни — я спускалась вниз, он шел наверх. И, поскольку мы так и не обсудили поцелуй на празднике, я занервничала. До сих пор не определилась, как к этому относиться. Я и в нашем прогрессивном мире не больно-то одобряла своих более ветреных подружек, а тут, кажется, нравы отличались некоторой строгостью. Правда, тут же укорила я себя, мое собственное поведение в этом плане тоже оставляло желать лучшего.

— Милана. — Парень остановился, загораживая мне дорогу. — Ты не занята?

По спине волной пробежали мурашки. Чувствую, в вопросе кроется подвох.

— Ага, — кивнула я, как завороженная, не в силах отвести взгляд от строгой линии его губ. — Ох, нет! Я обещала Лотте сходить с ней в виварий…

— Отлично. — Кай взял меня за руку и повел за собой. Правда, почему-то вниз, хотя до этого целенаправленно поднимался наверх. — Я тебя забираю.

Я и пикнуть не успела, как он вытащил меня на улицу и повел в сторону ворот. Там же находились и конюшни.

— Подожди. — Я смогла-таки вырвать свою руку из захвата. — Не надо меня таскать! Ну или хотя бы скажи, куда ты меня тащишь?

Лемминкайнен развернулся, смерил меня оценивающим взглядом и вдруг, перехватив за пояс, закинул на плечо. Блин, у Лоуренса, что ли, нахватался? Подергавшись и поверещав, я убедилась, что сопротивление бесполезно. К тому же мне было совершенно не видно, куда мы идем, и, только услышав конское ржание, подумала о том, что история имеет свойство повторяться.

— Зачем был нужен этот спектакль? — обиженно буркнула я, когда меня соизволили поставить на ноги. — Сразу нельзя было сказать, мол, так и так, сейчас я буду над тобой издеваться.

Кай навис надо мной и вдруг заботливо отвел мне волосы с лица:

— Я не собираюсь над тобой издеваться. Просто хочу, — он убрал руку и выпрямился, — тебе помочь.

Почему-то мне показалось, что он собирался сказать что-то другое.

— Ладно, веди лошадь, — вздохнула я. — Постараюсь быть послушной девочкой.

В этот раз в седло я забралась куда уверенней. Во-первых, надо мной не было надзирателей и толпы смеющихся аристократок, что, сами понимаете, никак не располагало к уверенности в себе. А во-вторых, рядом стоял Лемминкайнен, как всегда, идеально прямой, уверенный, он держал гнедого жеребца под уздцы и успокаивающе поглаживал длинную морду.

Я снова ощутила под бедрами седло, живое умиротворяющее тепло у колен и движение упругих мышц. В этот раз было не страшно. Хотя нет, все равно было немного боязно, но это чувство было больше похоже на волнение. А что будет дальше? А вдруг он отдаст мне поводья и скажет ехать самой? Нет-нет, я боюсь.

— В вашем мире нет лошадей? — Я даже вздрогнула от неожиданности и посмотрела на Кая. Почему мне всегда так тяжело было его понять? Всегда такой спокойный, гордый, немногословный. Эталон настоящего воина, не то что наши министры обороны и военачальники, которые гордо носят разве что свое пузо.

— Есть. Только мы не используем их как… средство передвижения. — Я не знала, как объяснить ему это, я и сама не сильно понимала. — В нашем мире верховая езда — это как спорт или развлечение. И стоит очень дорого, поэтому не каждый может себе позволить.

Кай ничего не ответил, а я поспешно отвела взгляд, поймав себя на мысли, что почти бесстыдно любуюсь его аристократическим профилем. Слишком хорош, от этого даже как-то грустно. Жеребец переступил с ноги на ногу, меня покачнуло, и я почувствовала, как колыхаются мои юбки. Опомниться не успела, как спину обдало теплом, а крепкие руки, сжимающие поводья, оказались передо мной. Я даже забыла, как дышать.

И мы медленно тронулись с места, миновав главные ворота с телепортом, и оказались на главной дороге. На той самой, где я оказалась впервые с троицей революционеров, промахнувшихся локацией. Ехали молча и не спеша, в какой-то момент свернули с главной дороги на узкую дорожку и пустились вскачь.

Вот тут мне стало действительно страшно. Я еще помнила про центр тяжести, про то, что нужно чувствовать под собой животное, но я могла лишь сильнее цепляться за седло. Ветер щекотал щеки, длинная грива колыхалась, временами скользя по рукам, и спустя несколько минут я сумела расслабиться, хотя все равно продолжала смотреть вниз на луку, изредка косясь на руки Лемминкайнена, крепко сжимающие поводья.

— Подними голову, — прозвучало над самым ухом, у меня даже мурашки по телу побежали. Нельзя же так… близко. Сердце пропустило удар. Божечки, зачем я согласилась на эту прогулку? — Пропустишь все самое интересное.

Я закусила губу и все же последовала его совету и ни капли не пожалела. Узкая тропинка вилась меж деревьев и кустов, рыжее предзакатное солнце окрашивало тонкую листву, а мозаичные тени скользили по земле.

— Ух ты, — вырвалось у меня, я подалась назад, чтобы было удобнее посмотреть вверх, и оказалась почти в объятиях Кая. Ой! Я поспешно рванула вперед и услышала позади смешок. Ну что за паразит? Наверное, думает, что я совсем глупышка и издевается. Я невольно надула губки, но парень все равно бы этого не увидел.

— Хочешь попробовать? — неожиданно предложил Лемминкайнен и всучил мне поводья, я даже не успела сообразить, как обхватила пальцами кожаный ремешок.

— Зачем?! — я чуть не взвизгнула от страха. Лошадь, точно почувствовав подмену, ускорила бег, меня качнуло в сторону, и только рука Кая удержала меня от падения. Его горячая ладонь крепко обхватила мою талию, я выпрямилась и до побелевших костяшек сжала поводья. Кай обхватил мои руки и чуть натянул поводья, притормаживая конягу. У меня внутри все сжалось от волнения. В животе стало горячо, к щекам хлынула кровь.

— Кай…

— М? — промычал он мне на ухо. Ну разве так можно? Я ведь не железная! Закусив губу, я все-таки решилась спросить:

— Тебя забирал отец, да? Он ведь был чем-то недоволен? — Я опустила голову, завешивая лицо волосами. — Это из-за меня?

— Глупая. — Парень наклонился ниже, прислоняясь лицом к моей макушке.

Вот и поговорили.

— Кай… — Я предприняла еще одну попытку, но он забрал у меня поводья и пустил лошадь в галоп. Стало резко не до разговоров. Я сосредоточилась на том, чтобы сидеть правильно и не отбить себе зад. Мы скакали через редкий пролесок, который, закончившись, открыл нам вид на полоску заросшей густой травой опушки. Копыта лошади утопали в зарослях, иногда трава была такой высокой, что цепляла подол моего платья.

Кай остановил лошадь на берегу узкой речушки, почти ручья, и помог мне спешиться. Это получалось у меня уже немного лучше, но от волнения я буквально рухнула на руки парню. Он не спешил ставить меня на ноги, напротив, перехватил поудобнее и понес к самому обрыву, где бережно опустил на траву. Мое сердце громко билось где-то в районе желудка, так что даже уши закладывало. Кай сел рядом, плечо к плечу. Я занервничала. Обнял бы, что ли, зачем меня так мучить? Да и сам он, судя по идеально ровной спине, мучился не меньше. Хотя, о чем я, он же всегда такой, самураистый.

— Мы с отцом не очень ладим.

Я вздрогнула, когда Кай внезапно заговорил:

— Он занимает важный пост, постоянно занят и после смерти матери не мог посвящать мне много времени. — Парень говорил ровно и спокойно, но так и не повернулся в мою сторону, точно избегая смотреть в глаза. — Дважды в неделю он приходил в мою комнату и говорил о том, как важно держать лицо и следовать принципам, зову чести и долга. А потом уходил.

Я накрыла его ладонь своей.

— А мой вообще нас с мамой оставил. Ничего, прожили как-то, — я улыбнулась парню, все-таки посмотревшему на меня, и сжала его пальцы. — Такое часто происходит. У нас по крайней мере.

Вспомнив о маме, я загрустила.

— О чем ты думаешь? — поинтересовался Кай, и я почему-то сказала ему неправду, хотя и это меня тоже беспокоило:

— О Лоуренсе. Мы с Рансу думаем, что с ним что-то происходит, что-то нехорошее. Конечно, все дело может быть в девушке, с которой он вчера встречался, но я думаю, он и правда стал совсем странным. Ты его друг, скажи, я ведь права?

Лемминкайнен нахмурился:

— Тебе вовсе не обязательно о нем думать. Не забивай голову ерундой. — Он протянул руку и погладил меня по щеке. — Пусть Рансу сам разбирается, это его друг, а не твой.

Почему-то слова Кая меня неприятно задели, я дернула головой:

— Подожди-ка. Лоу и твой друг тоже. Как давно вы знакомы?

— Со второго курса, — нехотя ответил парень, отстраняясь. — Личным приказом ректора его зачислили к нам, минуя первый год обучения. Лоуренс уже тогда был самоуверенным, бесцеремонным и совершенно невыносимым. — Хм, это на него похоже. — Само собой, такой вопиющий факт нарушения университетских правил не мог остаться без внимания. Разразился громкий скандал. Многие студенты подписали петицию об отчислении Лоуренса. Происходило это под руководством Джастина, правда, результата не принесло. Джастин не мог успокоиться и уговорил ректорат устроить Лоуренсу персональный экзамен перед комиссией по материалам первого курса.

Как человек, который понимает толк в экзаменах, я ужаснулась.

— Ничего себе! И что?

— Лоуренс сдал его блестяще, по баллам опередив самого Джастина на два с половиной процента. Такое еще никому не удавалось.

Я присвистнула. А блондинчик хорош!

— Милана, — голос Лемминкайнена вернул меня к действительности. — Милана, почему ты интересуешься им? Он… он тебе нравится?

Я замерла с открытым ртом. Что он имеет в виду под словом «нравится»? Надеюсь, не то, о чем я подумала? Вот, блин, попала…

— Да нет! — излишне эмоционально воскликнула я. — С чего ты взял? Глупость какая. Да он… он просто обормот, хотя, не спорю, довольно милый. Местами. Иногда то есть.

Господи, что я несу?

— Хорошо, — уже совершенно другим голосом сказал Кай и без перехода огорошил: — Тогда препятствий для нашей свадьбы почти не остается. С остальным я разберусь.

Извините, препятствий для нашей… чего?

— Не поняла. Какая еще, — я чуть слюной не подавилась от возмущения, — свадьба?

— Наша. — Кай сама невозмутимость, даже не заметил, как я ему в руку ногтями со всей дури впилась. — Мы должны пожениться. Я все тщательно обдумал.

Нет, это нормально вообще? Скажите, это нормально?!

— Это еще почему я должна за тебя выходить?

На что он мне совершенно «логично» заявил:

— Потому что мы целовались.

Вот удивил так удивил.

— Я и с Лоуренсом целовалась, — зло выпалила я, вскакивая на ноги. — И с Рансу, если помнишь. Мне за вас всех замуж выйти? Может, гарем завести?

— На мой поцелуй ты ответила. Добровольно.

Я вспыхнула. Зачем напоминать? Это подло! Мне, может, до сих пор стыдно.

— Вот и переженитесь все друг на друге, а меня не впутывайте!

Я подобрала подол и, чеканя шаг, пошла прочь, гордо, как мне казалось. Правда, очень скоро споткнулась, чертыхнулась, задрала юбку еще выше, почти до самых бедер, и походкой разгневанной уточки продолжила свой путь непонятно куда.

Чего удумал! Один раз застал меня врасплох, я растерялась, не стала рыпаться, а он уже свадьбу планирует. Ромео доморощенный! Я снова споткнулась о кочку и выдала совсем уж непечатную фразу, недостойную студентки филологического факультета. Или бывшей студентки филологического факультета, которой я наверняка сейчас являюсь. А кого мне за это благодарить надо? А кого мне за все мои приключения расстрелять хочется? В упор, чтобы дуло в нос упиралось.

Ох, совсем я кровожадная стала.

Но Кай-то заслужил. Папа ему, что ли, мозги промыл? Или сынок решил взбунтоваться и воспользоваться мной как способом насолить за детские обиды? Черт! Пусть и не надеется.

Свадьбы не будет!

Мимо проскакала лошадь и преградила мне дорогу. Кай протянул руку, игнорируя мой разъяренный взгляд:

— Не дури. Пешком ты до университета не доберешься.

Будто я сама не знаю! Знаю, и это меня особенно злит!

Я ухватилась за протянутую руку. Мгновение полета, и я уже сижу впереди Кая, а он поддерживает меня за пояс. Вот только теперь это уже не кажется мне таким приятно будоражащим, скорее раздражающим.

— Ты собственник, — заявила я ему. — Ненавижу собственников.

Он негромко хмыкнул, но, к его же счастью, промолчал.

У ворот университета я слезла с лошади и гордо пошла дальше на своих двоих. Скажете, дурочка? Такой завидный жених сделал мне в некотором роде предложение, а я отказалась? Так в том-то и дело, что «в некотором роде»! Никто так предложения не делает!

— Эй, Миланка!

Я остановилась, оглядываясь по сторонам. Ко мне вальяжной походкой императрицы шествовала Диана. Как ни странно, одна, без свиты. Меня это немного насторожило. Девушка поравнялась со мной и растянула пухлые губки в самодовольной улыбке:

— Что, покаталась с моим женихом, дрянь? И как, понравилось?

Меня как ледяной водой окатило. Нет, как грязной водой из лужи, так мерзко мне стало.

— Женихом? — упавшим голосом уточнила я на всякий случай. Диана вскинула голову:

— Да! И будь так добра убрать от Лемминкайнена свои загребущие ручонки, не то я за себя не отвечаю. — Она демонстративно посмотрела на свои отточенные ноготки. — Если помнишь, я лучшая на факультете.

Можно подумать, меня это должно напугать. Хотя… На той неделе мы яды проходили.

— Меня не интересует твой… жених, — слово далось мне с трудом. — Отстаньте от меня. Все!

Я обогнула Диану и, сдерживая злые слезы, побежала прочь.

Перед сном я выпила, наверное, целый чайник зеленого чая с ромашкой, чтобы успокоиться и не пугать Шарлотту своим злобным видом. Периодически мелькающее в зеркале отражение подсказывало, что я похожа на мегеру с топорщащимися во все стороны светло-рыжими космами, мне бы еще глаза не голубые, а кошачьи, зеленые, сошла бы за ведьму. Даже Барсик от греха подальше слинял в ванную комнату. Ему там вообще очень нравилось, наш дракончик, как оказалось, любит прохладу.

— Что случилось? — Лотта уже переоделась ко сну и расчесывала волосы, сидя на кровати. Я не рассказала ей про дурацкие планы Кая, потому что опасалась, что подруга их поддержит. Практически я была в этом уверена. — Тебя кто-то обидел? Наверное, Джастин, да? — Она сокрушенно покачала головой, всколыхнув водопад светлых волнистых волос. — Не связывайся с ним, пожалуйста, Милана. Он нехороший человек.

— Охотно верю… — Так, пора брать себя в руки. — Ладно, я спать.

Убедившись, что дракончик свернулся клубочком на специально для него освобожденной полке для банных принадлежностей, я прикрыла дверь ванной. Устала… Как же я устала.

Однако, несмотря на усталость и вялую апатию, я еще полчасика покрутилась на кровати, проклиная горькую свою судьбинушку, повздыхала немного, попробовала считать овец, которые упорно превращались в драконов и разлетались. Потом незаметно для себя я все-таки заснула.

Сначала мне ничего не снилось, было только невнятное чувство парения и невесомости, потом будто бы подул ветерок, вдруг обернувшийся настоящим штормом. Я и «мама» сказать не успела, как меня сдуло куда-то. Перед глазами замелькали цветные круги, которые почти сразу смазывались, как полоска деревьев за окном несущегося автомобиля. От такой пестрой радуги меня замутило, но, к счастью, бешеная гонка закончилась, и меня выкинуло на что-то жесткое и слишком материальное для сна.

Хм, это пол.

Я приподнялась на руках, подтянула колени и так и замерла на четвереньках.

— Где это я?

Меня окружала незнакомая обстановка, лишь отдаленно напоминающая жилую комнату общежития. Она не была разделена на две половины, да и мебель казалась в разы дороже и изысканнее, кровать, в отличие от моей койки, была как минимум полуторкой. Вот бы и мне такую. В метре от меня обнаружился роскошный коричнево-золотой ковер. Коленкам было уже довольно больно от стояния на твердом полу, и я шустро поползла к мягкому.

— Отличный вид. — Я вздрогнула от звука знакомого голоса. — Эта поза тебе подходит.

Здорово, это спальня Джастина. А я такая в ночной рубашке.

Подскочив, я вцепилась в подол обеими руками. Блин, ну зачем я настояла на том, чтобы укоротить длину? Спать мне, видите ли, было неудобно!

— Джастин? — Я испуганно заозиралась и нашла теоретика притаившимся в углу в уютном кресле. В руке у него было что-то зажато, и из кулака торчала лишь блестящая цепочка. — Какого черта?! Что происходит? Как я тут оказалась?

Парень победоносно вскинул подбородок:

— Я тебя позвал. Ты не могла отказаться. Ты вообще весьма сговорчивая особа, да?

На что это он намекает?

— Лемминкайнен, Рансу, даже этот нищий, Лоуренс. — Он презрительно скривил губы. — Никого не пропустил?

— Себя забыл, — не подумав, буркнула я и вдруг почувствовала, как горло перехватывает точно удавкой. Джастин натянул цепочку, так что звенья едва не лопались:

— На твоем месте я бы поостерегся дерзить. Видишь, — он продемонстрировал кулон, который мне когда-то одолжила Шарлотта, — пока он у меня, ты в моей власти. Хочешь проверить? Подойди.

Еще чего! Я собиралась гордо скрестить руки на груди, но тут поняла, что делаю шаг к нему.

— Что… — голос пропал от ужаса.

— Встань на колени.

Я прикусила губу до крови, но это не помогло проснуться. Я ведь сплю? В жизни я бы никогда не опустилась перед Джастином на колени, не стала бы выполнять его приказы. Кто-нибудь, разбудите меня!

— Хорошая девочка. — Он похлопал меня по плечу, взял прядку и зажал двумя пальцами. — Отрезать? Пригодилось бы для специфических артефактов, популярных у одиноких мужчин в возрасте. Не самый распространенный цвет. Я бы сказал, на любителя.

Меня передернуло. Неужели все это происходит со мной на самом деле? Нет, невозможно. Джастин не заметил моей гримасы, разглагольствуя будто сам с собой.

— Пожалуй, не буду. Не стоит подставляться, я все же лучший студент факультета, надежда и опора будущего поколения магов. — Он снова посмотрел на меня своими мерзкими прозрачными глазами. — Дай руку.

Я покорно протянула ему левую.

— Другую.

Нехорошо. Так он увидит шрам и будет требовать объяснений, а у меня их нет. Кто знает, что тогда придумает этот маньяк? Доучился до съехавшей крыши.

Он больно сжал мое запястье, почти выкручивая его. Мне пришлось податься вперед и одной рукой упереться в его колени. Не хотелось, но иначе я бы уткнулась в них носом. Джастин заинтересованно окинул меня взглядом:

— Проявляем инициативу? Прости, но в этом плане ты меня абсолютно не волнуешь. Особенно после Лемминкайнена.

Я сцепила зубы, почему-то голос не слушался меня, и молча терпела выходки этого засранца.

— Кстати, о Кае. — Джастин мотнул кулончиком перед моим носом. — Мои поздравления, усилия были потрачены не напрасно. Соперница устранена, путь к брачному ложу свободен.

Он похлопал в ладоши, точно забыв о моей все еще протянутой руке.

Все это отдавала фарсом, ночным кошмаром. Я не могла воспринимать происходящее как реальность, хотя оно было слишком похоже на правду. Я ощущала бессильный гнев, от которого в глазах закипали слезы. Я хочу уйти отсюда… Пожалуйста, отпусти меня…

Джастин наклонился и ласково провел по моей щеке.

— Мягкая. — Он стиснул подбородок пальцами и задрал вверх. — Ты как настоящая, хотя я вызвал сюда твое астральное тело, сотканное из частиц магической энергии, не израсходованной за день. Ты мало пользуешься заклинаниями, поэтому сейчас твое тело так похоже на живое.

Большим пальцем он провел по моим губам, сминая их. Я хотела дернуть головой, но, конечно же, не вышло. Какое унижение!..

— Но все же это не совсем ты, — продолжил Джастин, проведя линию по скуле к уху, задев пальцами мочку. — Если я ударю тебя, следов не останется. Скучно.

Он легко толкнул меня в грудь ладонью.

— Поднимайся. — Я с облегчением встала с колен. — Снимай одежду.

В лицо мне ударила кровь. Ни за что! Никакое колдовство не заставит меня раздеться перед этим… этим…

Руки потянулись к подолу. Я беззвучно заплакала, хотя поклялась себе не проронить ни слезинки в его присутствии. Давай, Милана, борись! Ты можешь!

И я действительно замешкалась.

Джастин стиснул кулон в кулаке, сверля меня взглядом. Я боролась изо всех сил. И тут вдруг что-то горячее и мокрое коснулось щеки, я дернулась, взмыла куда-то вверх, как перышко.

Глаза я открыла в своей постели, а на груди у меня сидел Барсик и острым язычком вылизывал мне лицо.

Так это что, все-таки был сон?

Я потерла щеки, горящие от слез, спихнула пушистый комок на пол и села на кровати. Если это сон, отчего так щемит в груди? Как вообще возможно такое?

Мне хотелось разрыдаться, но пришлось сдержать себя. На своей половине комнаты мирно посапывала Шарлотта. Меня вдруг с новой силой захлестнула паника. Подумать только, если это был не сон, то выходит эта паскуда со мной все что угодно сделать может. А я даже защититься никак не сумею, потому что это попросту невозможно! Я прижала кулак ко рту, пытаясь унять лихорадочный стук зубов. Так, Милана, нам надо спасаться. Нам срочно надо спасаться!

Дальше я уж и не знаю, о чем и каким местом думала. Вроде как схватила свою спортивную сумку, швырнула туда пару платьев, бесполезных свитков и еще какой-то невразумительной мелочи, натянула первое, что под руку попалось, и вылетела в коридор. Думала, выберусь из университета, там-то меня Джастин точно не достанет. И Кай тоже, со своей невестой и ее беспонтовыми угрозами.

Я вприпрыжку неслась по направлению к телепорту. Залетев в холл Центральной башни, я остановилась, чтобы отдышаться, и стоило только это сделать, как в голову полезли припозднившиеся умные мысли. Куда я пойду? Что буду есть и где спать? У меня нет денег и знакомых. Тихо ругнувшись на себя, я выпрямилась и неожиданно обнаружила между собой и телепортом еще одного любителя побродить по ночному универу.

— Рансу?

Я уронила сумку на пол. Неужели за мной пришел? Я же тихонько, никто не должен был заметить!

Рыжий повернулся так, чтобы мне было лучше видно его лицо, и улыбнулся:

— Милана? Приятно увидеться лично. — Он изящно поклонился. — Премного наслышан, жаль только, не было случая познакомиться.

Это совершенно точно был не Рансу, но как минимум его старший брат, имейся вдруг у него таковой. Невысокий, улыбчивый, с ярко-рыжим огнем волос, вьющихся вокруг добродушного, почти юного лица. Только глаза не ядовито-зеленые, как у моего друга, а желто-карие, точно расплавленный янтарь. А в кудрях запутались белые пряди седины. И коль уж я вспомнила Рансу, к месту было бы сказать его коронное «ой, ой, ой», потому что у меня было лишь одно предположение.

— Меня зовут Луиджи. — Мужчина (а теперь я точно была уверена, что это не какой-то там прыщавый студент) озорно подмигнул. — Ия ректор сего чудесного учебного заведения. Могу узнать, куда вы так спешите?

Меня бросило в жар. Признаться? Тогда придется и про Джастина рассказывать, а это слишком стыдно. А если не признаться, тогда что сказать-то?

— Э-э-э… — протянула я, собираясь с мыслями. — Я просто… ну…

Луиджи эмоционально взмахнул руками:

— Нет! Молчите. Предлагаю перенести наш разговор в более подходящее для этого место. Вашу руку, пожалуйста.

Я вяло протянула ему руку, и ректор бодро сцапал меня за запястье, достал из кармана крохотную колбочку и швырнул на пол. Нас заволокло сизым туманом, я кашлянула, и мужская рука шустро закрыла мне рот.

— Забыл предупредить, что дышать нельзя.

Мы оказались перед дверью кабинета ректора, и Луиджи соизволил убрать ладонь с моего лица.

— Так хотелось поскорее опробовать это зелье, — мечтательно поделился он. — Но мне бы никто не позволил, слишком много еще неучтенных факторов и неизученных свойств. Могло не перенести к знаку-«якорю», а разорвать на части. Было бы досадно.

Он подошел к косяку и рукавом стер начертанный мелком иероглиф.

— Досадно?.. — Ноги у меня едва не подкосились. — Вы использовали недоработанное зелье из любопытства и чуть не угробили нас обоих?

В голове не укладывалось.

Луиджи улыбнулся и отбросил с лица растрепавшиеся рыжие кудри:

— Но вы представьте только, какой прогресс! Если бы телепортацию можно было осуществлять не путем чтения громоздких заклинаний, а просто разбив маленький флакончик? Правда, пока в лаборатории добились лишь того, что можно перемещаться на короткое расстояние в место, где начертан специальный иероглиф, при этом необходимо четко представлять себе место, скажем так, приземления… Ой, да что я вас утомляю. — Он толкнул дверь. — Заходите же!

На негнущихся ногах я вошла в кабинет. Нет, отсюда однозначно надо бежать! Сердце бешено стучало в ушах от одной только мысли о возможных последствиях моего побега. В этом университете есть кадры куда опаснее недоумка Джастина, и один сейчас как ни в чем не бывало усаживался в высокое кресло.

— Присаживайтесь, Милана, — ректор кивнул на стул, и я послушно опустилась на предложенное место. Мне еще никогда не приходилось посещать кабинет ректора, тем более ночью. К тому же меня все еще потряхивало от волнения и страха, этот ужасный мир буквально сводил меня с ума. Как можно жить, если даже простой, пусть даже и очень талантливый студент может взять и пробраться в твой сон? Сон, который казался настолько реальным.

Я чувствовала, что разговор мне предстоит не из приятных. А что, если меня сейчас отчислят? Может, он прознал про артефакт, который испортил Кай, или о том, что во мне просто нет никакой магии, кроме странных электрических вспышек? И тут я еще со своей сумкой посреди ночи крадусь к телепорту. Я почесала ладонь и затрясла головой — Милана, ты только что собиралась бежать отсюда куда глаза глядят, а теперь беспокоишься об отчислении?

— Не стоит так волноваться, Милана. Теперь можете рассказать мне все.

Я заерзала. Рассказать? Что рассказать? Что один из самых влиятельных учеников университета страдал бессонницей и решил призвать к себе в комнату астральное тело племянницы ректора? Да мне поверил бы разве что полный идиот.

— Милана? Если вы решили сбежать, значит, случилось что-то выходящее за рамки терпимого. Можете не опасаться меня, вы должны понимать, что я в курсе вашего происхождения и появления в нашем… — Луиджи сделал намеренно долгую паузу, — мире.

— Ничего не произошло, — буркнула я, чувствуя, как страх перерастает в раздражение, а мозг протестует. — Просто… Здесь все выходит за рамки терпимого! Я не хочу ни минуты здесь больше оставаться!

Даже если мой пыл и поубавился, злость никуда не делась.

— Я не могу этого допустить, — покачал он кудрявой головой и как-то неожиданно перешел на «ты». Меня это напрягло. — Тебе некуда пойти, и ты это знаешь.

Я сжала кулаки.

— Если вы все знаете, может, вы и поможете мне вернуться домой? Если даже ваши оболтусы сумели меня призвать, вы уж наверняка способны написать заклинание, чтобы отправить меня домой!

Я вспомнила про телепортационное зелье и вздрогнула. Возможно, это и не такая хорошая идея сейчас была.

— Увы, это можешь сделать только ты. Ни у кого из нас нет связи с твоим миром. — Ректор равнодушно развел руками. Не сильно-то его и беспокоил этот вопрос.

— Но как? Я совершенно неспособна к вашей магии.

— Ты оказалась здесь не случайно, случайностей в принципе не бывает. Все предрешено.

— Вы имеете в виду пророчество? — Зря я пытаюсь призвать к его разуму, у него в голове лаборатория похлеще, чем у Рансу, только лабораторные крысы пожирнее. И я в их числе. — И вы знаете, как его исполнить? Я ничего не поняла, к тому же никакой я не воин!

Луиджи задумчиво потер подбородок и пожевал губу.

— Очень давно в мире случилась катастрофа, и древние маги, чтобы спастись, запечатали Крочфорд и закрыли терминал. Три ключа были отданы людям, чтобы открыть терминал, когда придет время. Но прошли века, и хранители ключей рассорились, Крочфорд раскололся на две части, а третий ключ был утерян. С тех пор ведется холодная война между нами, то есть Инарией, и Северным Крочфордом, отделенным от нас горной грядой.

От исторической справки Рансу-старшего у меня голова пошла кругом. Все, что я успела узнать до этого момента, состыковывалось с новой версией в одном месте и распадалось в другом.

— Значит, чтобы исполнить пророчество, мне надо распечатать терминал? А для этого нужны ключи? — Я попыталась зацепиться за основную мысль. Звучит довольно просто: собрать ключи и открыть то, что этими ключами открывается. — Допустим. Зачем тогда нужна я, если вы лучше меня знаете, где можно отыскать эти ключи, сами можете их собрать? Потому что кто-то завещал вам ждать мифического героя, который сделает всю грязную работу за вас? Это подло! У меня дома осталась мама, — от упоминания родительницы дрогнул голос, но я приказала себе взять себя в руки, — совсем одна! А вы просто сидите сложа руки и ждете!

— Если бы мы могли, — вкрадчиво произнес Луиджи, и я тут же устыдилась вспышки эмоций. — Когда-то уже предпринимались попытки добраться до терминала, но он находится на территории Северного Крочфорда, и мы, лишенные магии, не можем даже приблизиться к нему.

— Почему бы вам тогда не объединиться с ними? Уж они-то могут это сделать!

Ректор неожиданно подался вперед и понизил голос:

— Совет магов запретил предпринимать любые попытки пробраться к терминалу и полностью изолировал Инарию от северян.

— Но зачем?

Луиджи развел руками. Мало проблем с поиском ключей, так теперь еще и эта их непонятная политика. Я закатила глаза, едва сдерживая обреченный стон.

— Пойми, Милана, бежать — необдуманное и поспешное решение, что бы к нему ни привело. За пределами университета ни я, ни ребята не сможем тебя защитить. Но пока ты обучаешься основам магии, мы сделаем все, чтобы тебе помочь. Понимаешь меня?

Я задумалась. В его словах был смысл. Ну убегу я сейчас, ну, допустим, найду какое-нибудь убежище, а дальше что? Я не обладаю магией, у меня нет денег, нет друзей. А Джастин… Кто знает, на какое расстояние работает его заклинание с призывом? Может, он меня с того света достать может!

— Хорошо. Я вас поняла, господин ректор, — я улыбнулась. — Только можно еще один вопрос?

— Какой? — Луиджи заинтересованно наклонил голову.

— Это из-за того, что вы мне рассказали сейчас, Совет магов запретил детские легенды и сказки, в которых есть упоминание ключей и пророчества? Вы ведь тоже из Совета, тогда почему помогаете мне?

Я пошла ва-банк. Даже если он не ответит, мне будет над чем подумать. Получается, Луиджи в курсе того, чем занимается его сын с друзьями, и, мало того, он им потакает. Только я не слышала от Рансу, чтобы он посвящал отца в их революционные идеи.

Ответить ректор не успел — за дверью послышались шаги. Я едва не подскочила и внутренне напряглась. Кто там шастает посреди ночи?

— Мы поговорим об этом в следующий раз, Милана. — Луиджи поднялся со своего кресла, намекая, что разговор окончен. — Если у тебя возникнут проблемы, всегда можешь обратиться ко мне, я тебя в обиду не дам.

Я послушно встала и потянулась за сумкой, но ректор меня опередил.

— Желаю убедиться, что ты не наделаешь глупостей, — пояснил он. — Завтра утром она будет у тебя.

Удушающая волна злости снова хлынула в легкие, но я сдержалась. Все еще было не по себе, а вдруг, если я начну сопротивляться, он решит проверить на мне еще какое-нибудь не опробованное ранее зелье?

Не успела я сделать шаг в коридор, как едва не врезалась в высокого мужчину. Даже в рыжеватом мерцании ночных светильников я его узнала — красивый, статный… отец Лемминкайнена. Снова смерил меня холодным взглядом и проигнорировал.

— О! Йоки! — рыжий обрадованно воскликнул, совсем не беспокоясь о том, что на дворе середина ночи. Хотя кто еще, кроме меня, будет шастать по административному корпусу ночью?

— Йокахайнен! — грозно одернул его собеседник, и я, не удержавшись от смешка, поспешила вниз по лестнице. Настроение заметно поднялось, и я совсем позабыла про оставленную в кабинете сумку, про Джастина и про то, что толком не заперла дверь в комнату.

— Уру? — Дракончик встретил меня на моей кровати. Поднял голову, сонно сощурившись, и, требуя ответа, вильнул пушистым хвостом.

Я смотрела на Барсика, Барсик смотрел на меня. Жмурил рыжие глаза и дергал длинными белыми усами. Усами! Дракон. Не то чтобы я очень много в своей жизни драконов видела, но уверена — таких усов у них быть не должно. Ушей с кисточками, розового носика и мягкой шерстки тоже. Вид портили только торчащие из лопаток крылья, ничуть не изменившиеся с последнего раза.

Я прикрыла глаза, подождала немного. Открыла.

Котик продолжал пялиться на меня золотыми глазами и перебирать мягкими лапками. Если он сейчас заурчит, мой мир никогда не станет прежним.

— Тсс… — велела я ему и присела на край кровати. — Может, ты мне тоже снишься?

Дракоша, точнее, уже драКОШКА, умильно моргнул и ткнулся мне в руку ушастой мордочкой.

Мне не хотелось думать о том, как это получилось. Честно говоря, не хотелось думать вообще, поэтому я прямо в одежде нырнула под одеяло, Барсик улегся мне на сгиб локтя, и мы оба одновременно рухнули в сон.

Разбудила меня Шарлотта. Я вскочила как ошпаренная. Где я? У себя? Фух, от сердца отлегло.

— Что случилось? — Я сонно потерла глаза кулаком. — Утром же нет пар… занятий то есть.

— Это у тебя надо спросить. — Девушка была странно серьезной. Взвинченной, я бы сказала. — Почему ты спишь в платье? И что это такое рядом с тобой? — она ткнула пальчиком в Барсика. Дракошка смачно зевнул, продемонстрировав ряд острых зубов, и смешно дернул кисточками на ушах.

Чтобы не отвечать на первый вопрос, я принялась рассказывать про превращение Барсика, хотя ровным счетом ничего о нем не знала.

— Мне это не нравится, — пожаловалась Лотта и покосилась на меховой комочек, дружелюбно постукивающий по одеялу хвостом. — Но ты все равно всегда поступаешь по-своему.

Знала бы она, к чему меня тут склоняют. Если бы я все делала по-своему, ноги бы моей здесь уже не было.

После завтрака, прошедшего удивительно спокойно, я отправилась на учебу. Сегодня мне снова удалось избежать практики, хватило и сосредоточенного делового вида, который я натренировала во время учебы в педе. Кроме того, я усиленно размышляла. «Сон», как и слова ректора не выходили у меня из головы, причем, сравнивая их по уровню значимости, я склонялась к первому. С пророчеством Луиджи обещал помочь (если не наврал, конечно), а вот как быть с белобрысым мерзавцем, мне еще только предстояло придумать. Жаловаться никому нельзя — такие деликатные вещи лучше решать самой.

Не иначе как испарения сваренного на пару с Шарлоттой зелья помутили мне рассудок, потому что я не придумала плана лучше, чем пойти к Джастину и потребовать кулон обратно.

В общежитии первый же встреченный мною студент, теоретик, судя по белой окантовке пиджака, указал нужное направление. Я поднялась почти на самый последний этаж — наш принц забрался куда повыше — и впервые засомневалась, так что едва не развернулась и не пошла обратно.

— Иди, Милана, — велела я себе, по привычке, вслух. — Нечего его бояться. Средь бела дня он нам не страшен.

Вот, договорилась. Будто он оборотень какой или вампир кровососущий. Хотя…

Я стояла достаточно далеко от двери его комнаты, но даже отсюда услышала подозрительный шум, доносящийся из-за нее. Было похоже на женский голос, скорее даже крик. Любопытство сгубило не одну кошку, но я-то кошкой не была, к тому же все равно шла на разборки, так что подкралась к двери и, воровато оглядевшись, припала к ней ухом.

— … Ненавижу! Дрянь, дрянь, дрянь!

Я отшатнулась, ультразвук был оглушающий. Потом с возрастающим интересом вернулась к прослушке. Уж больно визг знакомый был.

— Когда мастер узнает, что я не справилась, он меня убьет! — надрывалась девица. — Убьет, понимаешь? Я не шучу! Это все из-за нее! Кай должен был быть моим!

Я потянула дверь на себя и заглянула в образовавшуюся щелку. Так и есть, Диана. Зареванная, насколько я могу судить, и абсолютно невменяемая. А рядом, кто бы мог подумать, Джастин. Он поддерживал девушку под локоть, а другой рукой успокаивающе поглаживал по плечу. Я глазам своим не поверила. Это точно Джастин? Тот Джастин, который грубил Лоуренсу и всячески унижал меня?

— Успокойся, пожалуйста, — негромко уговаривал он. — Еще не все потеряно. Если Лемминкайнен тебе так необходим, я помогу тебе. Только прошу, не плачь. Я не могу смотреть, как ты мучаешься.

И он, наклонившись, нежно поцеловал ее в висок.

— Но если она…

— Я же сказал. Не переживай, у меня есть способ с ней разобраться.

Что значит, разобраться? Они обо мне, что ли?!

Я потянула за ручку, чтобы увидеть больше. И, естественно, спалилась. Лучший студент Университета прикладной магии давно не смазывал петли.

— Это она! — Диана взвизгнула и ткнула в меня пальцем. — Она! Пусти меня, я ей волосы повыдергиваю!

И эта аристократка вырвалась из рук Джастина и ринулась на меня, растопырив пальцы. В школе мне приходилось участвовать в паре не очень серьезных драк, благодаря чему ополоумевшая принцесска не повалила меня сразу. Ну и понеслось! Мы обе визжали в голос, царапались, кусались и дергали друг дружку за волосы. Готова поспорить, Джастину еще не приходилось такого видеть.

Я толкнула противницу, и та отлетела к рабочему столу, свалив с него все, и снова ломанулась в атаку. Упертая, зараза. Если бы не платье, я бы ей наваляла, а так приходилось терпеть тычки и царапанье этой оглашенной. Разве так себя должны вести дворянки из высшего сословия? Я извернулась и схватила ее за роскошный каштановый хвост. Получи, жаба! С довольным хихиканьем на грани истерики я от души потаскала ее за волосы. И тогда не вовремя вмешался хозяин апартаментов. Парень подхватил свою тайную пассию под мышки и поднял над полом. Девица сыпала проклятиями, шипела и болтала в воздухе ногами. Ну ни дать ни взять — ведьма. Я ей так и сказала:

— Тьфу, ведьма! — и выплюнула попавшие в рот волоски. В ответ она обложила меня как-то совсем не изящно, но меня уже другое занимало. Например, как сбежать до того, как злобная парочка объединит усилия и вкатает меня в ковер.

— Диана, немедленно возьми себя в руки! — строго велел теоретик, и девица попритихла. Я тоже. Когда его взгляд пригвоздил меня к месту, эйфория от хорошей драки сразу выветрилась.

Я вжалась в стол и вдруг рукой нащупала цепочку. Скосила глаза — так и есть. То, за чем я пришла.

— Держи покрепче свою ненормальную подружку, — буркнула я, за спиной украдкой подтаскивая кулончик к себе. — Или я вас засужу.

Хитрая ухмылка парня напомнила мне, что его папа как бы Верховный судья.

Думай, Милана, думай.

— Тебе это с рук не сойдет, — прошипела Диана, цепляясь за держащие ее руки Джастина. — Можешь мне поверить!

Я бросила затравленный взгляд на дверь, и, на мое счастье, почти сразу она приоткрылась, и в комнату заглянул незнакомый парень:

— Что за шум, Джас? Поклонницы подрались?

Он хихикнул, не представляя себе, насколько прав. Не про поклонниц, конечно.

Я подорвалась с места и вылетела в коридор, едва не сбив своего спасителя. Свободу попугаям!

На лестнице я чудом не переломала себе ноги, так спешила оказаться в безопасности. Кулон у меня, а значит, можно спать спокойно. И, кстати, с этого момента стоит лучше следить за своими вещами.

В комнате я первым делом вернула побрякушку Шарлотте.

— Ой, а я уже про него и забыла, — улыбнулась она. — Хочешь, оставь пока у себя?

— Нет, спасибочки! — Я вскинула руки, шарахаясь от безобидного украшения, как от змеи. Лотта посмотрела на меня с беспокойством, но ничего не стала спрашивать. Это, к слову, и хорошо, и плохо одновременно. Не интересуется моей биографией — чудесно, потому что мы ее так толком и не продумали, понадеявшись на авось. Но, с другой стороны, я начинала нервничать, когда девушка так на меня смотрела, будто ей мои объяснения вовсе не были нужны, она и без того все знала. Нет, глупость, конечно. Кто в здравом уме решит, что его соседка по комнате — иномирянка? Если бы такое было в порядке вещей, я бы уже знала.

— Слышала, сегодня вывесили объявление возле телепорта, — меж тем поменяла она тему. Барсик спланировал ей на колени, и девушка, к моему удивлению, не завизжала, а рассеянно погладила дракончика по пушистому загривку. — Смотр талантов стартует послезавтра, а завтра прибудет глава Совета магов, чтобы перед началом состязаний провести инспекцию университета. Нам волноваться нечего — от травников выдвинули Диану, а лучше ее никого не найти.

Я рассеянно покивала. Про этот смотр сейчас только ленивый не говорил, а у меня на память о нем остался шрам на правой ладони, никак не сойдет. Соберутся на «поле боя» лучшие студенты ото всех факультетов и будут соревноваться в разных видах магии, кто искуснее, сильнее и оригинальнее. Что-то вроде нашей олимпиады. Мне это вовсе не интересно. Только задевает, что Диана признана лучшей. Это никто не слышал, как она вопит — похлеще, чем я, когда меня мальчишки призвали. А еще аристократка.

Тут я вспомнила, что именно она говорила. Про какого-то мастера, который ее прибьет, кажется. Может, Каю рассказать?

Барсик поднял мордочку и угукнул мне что-то ободряющее.

— Милана? — Лотта снова нахмурилась. — Что с твоими волосами?

Я пригладила бардак на голове. Что, что — подралась я.

— Ничего, на улице ветер сильный, — на ходу придумала я. — Гляжу, вы с Барсиком подружились?

Девушка мило порозовела и потрепала разомлевшую зверушку за ухом:

— Такой он совсем не страшный. Даже симпатичный. Я тут подумала, — она забавно наморщила носик, — а что, если они все такие? Драконы, я имею в виду. Вдруг мы их зря боимся?

Дракошка зевнул, сверкнув зубищами.

Может, в словах Лотты и есть смысл, но даже эта пушистая кроха с легкостью откусила бы мне руку.

Оставив Шарлотту сюсюкаться с питомцем, я отправилась на занятия. Стресс стрессом, а если планирую вернуться домой, надо учиться. Даже если в моем случае это почти невозможно.

День прошел быстро и довольно бестолково. Голова у меня была забита мыслями, далекими от рунической магии, так что окончание занятий я встретила едва ли не радостным воплем. Объявление о скором приезде главы Совета магов переполошило всех — от преподавателей до самых отстающих первокурсников, и только на меня оно не произвело должного впечатления.

Инспекция, пока она не касалась моей персоны, волновала меня мало. Приедет большая шишка? А мне-то что? Главное, держаться от всего этого подальше. Избавившись от нависшей над головой угрозы Джастина, я немного расслабилась, настроение поднялось, даже порхающий по ванной кошак уже не так напрягал. Подумав над словами Луиджи, я пришла к выводу, что все и правда не так страшно. Ну Совет магов, самая крутая группировка Инарии, против того, чтобы мифический герой, то есть я, распечатывал их маленький мирок. Ну я не знаю, как это сделать, хотя желательно разобраться с этим поскорее. Делов-то. На моей стороне чудаковатый ректор и его сын с друзьями. С одним другом — так это точно.

— Эй, — Лотта тронула меня за плечо. — Ты спишь?

Я возмущенно вскинулась.

— Нет! Я читаю.

Мы сидели в библиотеке, но сегодня у меня больше не было настроения учиться.

— Ты глаза закрыла, — укоризненно покачала головой подруга. — Ладно, уже поздно, пошли спать?

Я отказалась, нужно было взять себя в руки и закончить конспект, каким бы нудным и надоевшим он ни был.

— Иди, — махнула я рукой. — Я еще посижу.

Шарлотта ушла. Я осталась одна в целом секторе. Конечно, было уже не так страшно, как в самом начале, но все равно немного не по себе от подступающей со всех сторон темноты, разгоняемой лишь шаром на моем столе. Возможно, стоило уйти вместе с Лоттой.

Я собрала книги и поспешила вслед за подругой, хотя она, конечно, уже изрядно меня опередила. Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы не споткнуться в полумраке, а ведь могла бы уже заметить, что многие из случившихся со мной неприятностей начинались похожим образом. Я добралась до нужного стеллажа и быстро рассовала книги по полкам. Все, теперь можно…

Я не додумала мысль, обернулась и взвизгнула от неожиданности. Передо мной стоял Джастин, но с ним было что-то не так. Я и охнуть не успела, как он схватил меня за горло и потянул вверх, прижимая к книжному стеллажу. Самодовольного хладнокровия лучшего студента Университета прикладной магии не было и в помине.

— Я тебя ненавижу, — прошипел он. Бледные глаза сияли яростью, как кусочки хрусталя. — Ненавижу.

Пальцы конвульсивно сжались на моей шее, я полузадушенно захрипела. Лицо Джастина, перекошенное от злости, было так близко, что хотелось зажмуриться. Вцепившись ногтями в его запястье, я смогла пискнуть:

— За что?..

— Диана… — Он стиснул зубы. Меня бросило в дрожь. — Я тебя уничтожу, дрянь ты мелкая. Если с ней хоть что-нибудь случится, — он тяжело сглотнул, — я тебя раздавлю.

У меня перед глазами все плыло. Не понимаю, при чем тут Диана? В последний раз я видела ее… Когда же я ее видела?

— Пусти. — Я отчаянно дернулась, вытянувшись на мысочках и едва доставая до пола. — Я ничего не знаю!

В ответ он только сильнее сжал пальцы. Еще немного, и я или задохнусь, или шея переломится.

Я случайно поймала затуманенный непонятной мне яростью взгляд Джастина и обомлела. В его глазах дрожали самые настоящие слезы.

— Я тебя ненавижу… — еще раз еле слышно прошептал он, а я не могла оторвать взгляда от его покрасневших бешеных глаз, потому что кроме гнева там плескалось отчаяние и тоска. Воспользовавшись секундной слабостью парня, я вцепилась в его руку и чуть освободила свое горло.

— Что случилось? — выпалила я, пока еще могла. — Что-то с жа… с Дианой?

Наверное, я угадала, потому что лицо Джастина смертельно побледнело, став почти таким же белым, как волосы, и он оскалился не хуже бешеного пса. Ну все, мне конец.

— Отойди от нее! — грозный оклик напугал меня, а вот Джастин его, похоже, даже не услышал. Я пнула его ногой в колено и пискнула как можно громче:

— Кай! Кай!

Хватка на шее ослабла, а после и вовсе исчезла.

— Лемминкайнен, — пробормотал Джастин, поворачиваясь к своему извечному сопернику. — Как ты смеешь со мной заговаривать, после того что сделал?

Я упала на колени и, прижав руки к груди, пыталась отдышаться. Кай посмотрел на меня, видимо, убедившись, что помирать на месте я не собираюсь, и обратил все внимание на белобрысого.

— Не тебе меня учить, Джастин. Твои руки по локоть в чужих слезах.

— А твои? — Теоретик вскинул голову, отчего белые асимметричные пряди его волос всколыхнулись вверх. — Ты хоть раз видел, как плачет твоя невеста? Как она плачет из-за тебя?! — его голос снова начал срываться. — А я видел! Потому что она приходила ко мне, когда не получала от тебя взаимности. Скажи мне, Лемминкайнен, ты вообще способен хоть на какие-нибудь чувства?!

Лицо Кая окаменело. Губы дрогнули, и ответ пришлось практически читать по ним:

— Это. Не твое. Дело.

Я догадывалась, какая буря сейчас кипит за ледяным гордым фасадом, и очень боялась, что она вырвется на волю.

— Парни… Кай, — жалобным голоском попросила я, — пожалуйста, перестаньте!

Боевик стиснул рукоять пристегнутого к поясу меча.

— Наша помолвка ровным счетом ничего не значила. Пустая формальность. Мы были чужими людьми.

Джастин стоял ближе ко мне, и я вздрогнула, когда он сделал резкий шаг вперед:

— Ты трус! Признай, что пошел на поводу у отца!

— Ты ничего не понимаешь, — пока еще вполне сдержанно парировал Кай.

— Нет, это ты ничего не понимаешь! — Джастин эмоционально взмахнул рукой, будто очерчивая линию между собой и Каем. — Она боялась наказания и где она теперь? Ты знаешь, где Диана?

Наказания? От загадочного мастера?

Я поднялась с колен и, цепляясь за стеллаж, выпрямилась. Мои манипуляции остались без внимания.

— Опекун забрал ее из университета, — процедил Кай. — Все могло быть иначе, не узнай отец о ее связи с тобой.

— Ха! — смешок Джастина заставил меня зябко поежиться. — А не из-за того ли, что ты спутался с какой-то девкой? Может, мне стоит донести до ученого совета, что она никакая не племянница ректора, а ее успехи настолько ничтожны, что ее проще выгнать, чем научить? Думали, все вокруг такие идиоты?

Я закрыла лицо руками. Ну, конечно же, он обо всем догадывался, и в таком состоянии был способен на что угодно. Как же страшно!

— Возьми себя в руки, Джастин, — строго велел Кай, угрожающе поглаживая рукоять меча. — Или мне придется заставить тебя взять свои слова обратно.

Лязгнула сталь, на несколько сантиметров выскользнув из ножен. Мне захотелось провалиться сквозь землю, а вот Джастин, напротив, скрестил руки на груди и усмехнулся немного безумной ухмылкой:

— С мечом на безоружного? Когда ты успел стать таким трусом, Лемминкайнен? После того как папочка стал все за тебя решать? Хотя нет, ты же всегда был таким.

Блеснула сталь клинка, и меч упал на пол, печально звякнув.

— Зато ты с детства был ядовитой змеей, — Кай цедил слова, точно они, как иглы, впивались ему в язык. — Смотри, теперь наши шансы равны.

О нет, они собираются драться?!

— Стойте! — Я попыталась вклиниться между ними, но была жестко остановлена Джастином и буквально отброшена в сторону. Едва на ногах устояла. — Зачем вы это делаете? Да прекратите же!

Никто из них больше не взглянул на меня. И тогда я прибегла к самому действенному (за исключением слез) женскому оружию.

Я закричала.

Я кричала, и кричала, и кричала, пока меня не тряхнули за плечи. Я моргнула и замолчала. В горле пересохло.

— Он ушел. — Кай перестал трясти меня и вдруг крепко обнял. — Глупая, предупреждали же держаться от Джастина подальше. Если бы я не пришел вовремя…

Я вздрогнула, когда он поцеловал меня в макушку. Слезы моментально хлынули из глаз, хотя мне уже было не так страшно. Я обхватила парня руками за пояс и подняла голову, чтобы сказать… не знаю, чтобы хоть что-нибудь сказать.

— Кай…

Наши глаза встретились. Не знаю, что он увидел в моих, но последовавший за этим поцелуй был невероятно нежным, несмотря на соль на губах. Я разжала объятия, ухватив Кая за воротник и подтягивая к себе. Вдруг захотелось, чтобы он укрыл меня собой, защитил от всего, от чего только можно. Всхлипнув напоследок, я заставила Кая продолжить поцелуй. И пусть все летит к чертям.

Мы простояли так долго, быть может, даже дольше, чем мне показалось.

— Милана. — Он погладил меня по щеке, и я прильнула к его ладони, как кошка. — Тебе пора спать. Уже поздно.

— Но я не хочу! — Стресс явно разбудил во мне не самые хорошие черты.

Парень наклонился и игриво чмокнул меня в нос:

— Слушайся меня, Милана. Я провожу, чтобы ты опять не попала в неприятности. Идем.

Он подцепил меня за локоть и повел.

Я хотела спросить про Диану, про то, почему они расторгли помолвку, помнит ли он еще про свои слова насчет свадьбы, но не решилась. Вместо этого зевнула и поняла, что на самом деле жутко хочу спать. Практически повиснув на Кае, я позволила увести себя из библиотеки. К счастью, по пути нам никто не встретился, но в холле с телепортом я заметила подозрительную активность. Трое мужчин сошли с площадки и направились к лестнице. Я успела разглядеть их мельком — двое вполне себе обычные, даже не слишком симпатичные для этого мира, полного красавчиков, а вот третий… Высокий, но сутулый, как старый ворон, ассоциацию с которым только усиливали тяжелые складки черного длинного плаща. Я успела заметить острый орлиный профиль и торчащие из-под накидки беспокойные тонкие пальцы, а потом троица начала восхождение наверх. Один из двух «мордоворотов», как я их про себя назвала, замешкался и обернулся. На левой щеке у него багровел свежий ожог. Я вздрогнула и поспешно отвернулась, тем более что Кай и не думал приостанавливать шаг, и я уже едва за ним поспевала.

— Ты видел, видел? — пристала я к нему, когда мы вышли на галерею. — Кто это был?

Парень покачал головой:

— Нет, я ничего не видел.

Странно, а ведь должен был, если уж даже я заметила. Но зачем же ему врать мне? Я обернулась, хотя, конечно, за спиной был только пустой коридор с арочными стенами. Сутулый тип напугал меня до мурашек, мерзкий. Надеюсь больше с ним не встретиться.

Мне повезло, и явка на местный смотр талантов была необязательной, так что я, воспользовавшись тем, что занятия отменили, отлеживалась в комнате. После происшествия в библиотеке ни Джастин, ни Кай мне на глаза больше не попадались. И если по первому пункту все ясно — живи и радуйся, то по поводу боевика меня терзали самые разные мысли, одна тоскливее другой. Что за отвратительная привычка — скрываться всякий раз после того, как мы целовались? То его отец забирает, то преподаватели продохнуть не дают. Рансу сказал мне, что Кая усиленно готовят к смотру. Мне только оставалось ждать, когда же тот, наконец, закончится.

И вот этот чудесный день настал.

Шарлотта, которая, к слову, участвовала в смотре вместо отсутствующей Дианы, сияя от счастья, залетела в комнату и сообщила, что вечером устроят пирушку в честь нашего VIP-гостя. Ну и, конечно же, мы обе просто не можем ударить в грязь лицом.

Мероприятие проводили в главном корпусе на последнем этаже. Полукруглое помещение под полупрозрачной крышей с витражами оказалось для этого просто идеальным. Посредине, где стена разделяла пополам идеальный круг, оборудовали большую сцену, зал был украшен лентами, шарами-светильниками разных цветов, по периметру расставлены круглые столики с едой и напитками, встречались кресла и диванчики вдоль окон. Центр же был свободен.

От обилия окружностей у меня рябило в глазах. В жизни столько кругов не видела, думаю, я ими пресытилась на всю жизнь, хотя раньше никогда не обращала особого внимания на форму предметов.

Зал был полон людьми, и если мальчики щеголяли в парадной форме своего факультета, девушкам было разрешено выбрать наряд по вкусу. Меня тоже одевала Шарлотта, отказавшаяся довериться моему вкусу, и даже сумела собрать мои короткие волосы в некое подобие прически. И, судя по хитрой улыбке, старалась она не для меня, а я, вопреки собственным ожиданиям, была совсем не против.

Все время взглядом я искала Кая. Участники смотра были на особом счету, как пояснила мне Шарлотта, всем будут выданы знаки отличия, добавляющие несколько баллов к общим оценкам. Мне встретился довольный Рансу, в чистом отглаженном сюртуке, довольный, но, как всегда, немного потрепанный. Увидев Шарлотту, он скользнул взглядом по ее пышной прическе и расплылся в улыбке.

— Лотта, ты замечательно выступила. — Он смущенно запустил руку в рыжие волосы. — Слышал, Совет очень тобой доволен.

Я почувствовала себя лишней, покосилась на подругу и заметила то, чего не замечала ранее, — пшеничную прядку над ушком удерживала уже знакомая мне заколка, та самая, на которую я почти наступила в комнате у Рансу. Так-так-так, что это у нас?

Но Лотта совсем не выдавала никакого волнения, ничего похожего на смущение или неловкость. Напротив, она была сама непринужденность. Мне даже стало жалко несчастного кузена, который и так и сяк пытался подкатить к подруге, но все было тщетно.

Я только открыла рот, чтобы поинтересоваться у рыжего о Кае, как это за меня сделала Шарлотта:

— А где Лемминкайнен? — Она подняла головку, осмотрев пеструю толпу, но, зуб даю, искала она совсем не боевика. Покраснела, смутилась и опустила глаза.

— Привет, малышка. — Лоуренс, прямо лоснящийся от самолюбования, приобнял меня за талию. — Здорово выглядишь! Какая очаровательная прическа, почему раньше так не делала? Может, будешь моей дамой на сегодняшнем празднике?

— Сейчас ты чьей-нибудь дамой станешь. — Я даже вздрогнула, услышав за спиной голос Кая. Это было настолько неожиданно, что я даже обрадоваться не сумела. Блондин, посмеиваясь, отпустил меня и вклинился между Лоттой и Рансу, поймав осуждающий взгляд последнего. В нашем кружке возникло напряжение, которое не замечал только Лоу.

— У тебя тоже прическа ничего, — обратился он к Шарлотте, и та буквально потеряла дар речи. Хм, или я чего-то не понимаю, или заколку рыжий вручал не лично, и глупышка решила, будто это Лоуренс расстарался? Рансу ткнул его локтем в бок, но тот только отмахнулся.

— Минутку внимания, пожалуйста! — на сцену вышел ректор Луиджи собственной персоной, и я в который раз подивилась, как он похож на сына, точнее, сын на него, причем выглядели они скорее как братья-близнецы. Я бы даже сказала, что Рансу-старший в плане внешности чуточку выигрывает, да и следит за собой куда более внимательно, чем его взъерошенный сынок-растяпа.

Пока я любовалась ректором, тот обвел присутствующих сияющим взглядом желтовато-карих глаз и расплылся в обаятельной улыбке:

— Всем вам известно, по какому поводу мы сегодня собрались, так что не стану сильно томить, благо столы с закусками не располагают к долгим прелюдиям. Итак, подошли к финалу состязания лучших из лучших, награды получены, баллы засчитаны. Надеюсь, обиженных не осталось, все выступили превосходно, что в личной беседе отметил наш дорогой гость. Предоставим же слово главе Совета магов, досточтимому господину Густаву.

Под дружные хлопки аплодисментов на сцену, не побоюсь этого слова, взгромоздился сутулый мрачный субъект в черном плаще, который до зубовного скрежета дисгармонировал с пышным великолепием обстановки и нарядами прочих собравшихся. Ну натуральный ворон, как мне тогда и показалось. Того и гляди каркнет.

— Кхем, — кашлянул он, и я вздрогнула от неожиданности. — Успехи Университета прикладной магии порадовали меня. Буду краток, — голос у него оказался скрипучим и неприятным, как и весь он сам. — Я всем доволен. Продолжайте в том же духе.

И он покинул сцену, оставив Луиджи в легком, как мне показалось, недоумении. Впрочем, он быстро сориентировался:

— Прекрасно сказано! Что ж, еда и дамы ждут. Позвольте же откланяться.

Вот так вот, без лишних разглагольствований о благах страны, выгоде, обещаниях и прочего. Никогда не любила официальные выступления, смысла в них было ни грамма.

Видимо, остальные мое мнение полностью разделяли, потому что с дружным гомоном начали рассасываться по залу. Заиграла музыка, причем непонятно откуда, я так и не сумела отыскать источник звука, и Кай неожиданно потянул меня в самую толпу.

— Что ты… — Он обхватил меня за пояс и закружил, не говоря ни слова. Я несколько раз бодренько наступила ему на ноги, пока не смогла поймать ритм незнакомой, но очень приятной мелодии. Ну кто так делает? Где приглашение, где… ну не знаю, что там у них бывает, вступление какое-то должно быть. А не вот так, просто взять и заставить танцевать. А если бы я хотела отказаться?

Я, конечно, бывала на многих дискотеках, но медляки чаще всего простаивала у стеночки.

— А что это за тип был? — спросила я, воспользовавшись тем, что мы были очень близко друг к другу, а я наконец смогла двигаться без опасения увеличить размер его ступней.

— Ты же слышала, глава Совета магов, — в голосе Кая сквозило презрение. И неудивительно, мне этот тип с первого взгляда не понравился.

— Тебе он не нравится?

Лемминкайнен резко остановился, и я тут же наступила ему на ноги, причем на обе сразу. Но он словно не почувствовал этого.

— С какой радости он должен мне нравиться? — Парень опустил глаза на меня. — Этот негодяй подмял под себя весь Совет, — зашипел он, и я на всякий пожарный сделала шаг назад. Правда, далеко не ушла, Кай крепко меня держал. Молчанием я поощрила его на продолжение, только он не понял. Пришлось намекнуть:

— Он на ворону похож, и имя у него дурацкое, — вякнула я, заглядывая Каю в глаза. — Наверняка тот еще хмырь.

— Не то слово. — Вместе с остальными парами мы сделали поворот, отстранились друг от друга и снова приникли. — Помнишь, мы рассказывали тебе про политику, которую ведет Совет? — Я кивнула. — Так же было не всегда. Скорее, Совет магов стал более радикальным во взглядах после того, как его возглавил Густав. Первые же предложения, которые он внес, показали его как узурпатора и интригана.

Вот не ожидала от самурайчика таких резких высказываний! Зато как пафосно, круче было бы, назови он Густава негодяем и мерзавцем. Как в кино, блин.

— Это вы против него бороться хотите? — простодушно спросила я, послушно следуя за своим более искусным в танцах партнером.

— Мы уже давно боремся, это ведь не так легко, как тебе может показаться, — возразил он, чуть сильнее, чем надо, сжимая мою талию. — Как думаешь, из-за чего меня посадили под арест в исследовательской башне?

Само собой, я не знала, но уже начинала догадываться.

— Мы устроили акцию на одной из площадей, пытались отыскать тех, кто готов перейти на нашу сторону. Но кто-то предал нас, и слух дошел до администрации университета. Мне стыдно так думать, но, возможно, если бы не мой отец, наказание было бы заменено отчислением и позором на имени всего нашего рода. И все равно, — он нахмурился, склонив голову, — мне кажется, что здесь что-то не так. Что-то будто бы не сходится.

Я покивала, хотя нестыковок в упор не видела, наверное, еще слишком мало понимала в устройстве этого придурочного мира. Мысли вернулись к ночи моего перемещения, я вспомнила Кая с кандалами на руках, непреклонный взгляд, которым он одарил меня и своих незадачливых спасителей. Вроде не так давно все было, а уж больше месяца миновало.

Музыка стихла так же внезапно, как и началась, а следом заиграло что-то бодренькое. Я потянула Кая к столикам, прежде чем нас засосало в какую-то их местную кадриль или что там они такое веселенькое танцуют кучками?

— И что не сходится? — Я устало шмякнулась на свободный круглый диванчик, парень присел рядом. Но поговорить дальше нам не дали.

— Кай, Милана, вы не видели Лоуренса? Его отец искал. Ну то есть ректор. — Рансу подлетел к нам и смущенно поправил очки. Мы рефлекторно завертели головами в поисках блондинистого хвоста. — Если вдруг встретите или не вдруг встретите, скажите, что я его искал. Ну или что ректор его искал.

Чего это он так разволновался?

— Может, что-то серьезное? — Я растерянно покосилась на самурайчика, когда рыжий скрылся из вида, а он понимающе кивнул, видимо, разделял мое мнение, и тоже озадачился не на шутку.

— Я поищу его. Если эта бестолочь что-то натворила, я лучше первым сверну ему шею. — Кай как-то трогательно подержал мою руку и, встав, нырнул в толпу танцующих. Я едва не потеряла его из виду, но тут мой взгляд привлекла светлая макушка Лоуренса, и промелькнула она в противоположную от Кая сторону. Я тут же подскочила и побежала за ним, сначала скажу алхимику, что его искал ректор, а потом вернусь и найду Лемминкайнена.

Я была настолько убеждена в том, что справлюсь с этой задачей без особого труда, что совершенно растерялась, когда кто-то подхватил меня под локоть и втянул в незнакомый мне танец. Лоуренс воровато оглянулся, а меня по инерции вынесло в совершенно противоположную сторону. Вырваться из плясок удалось где-то через полминуты, блондина уже давно и след простыл, а вот Кай оказался совсем рядом.

Делать нечего, нужно предупредить его, чтобы не тратил время впустую, и я поплыла в его сторону, но что-то заставило меня притормозить. Лемминкайнен, все так же возвышаясь над толпой, вертел головой и совсем не замечал, как в него врезался один из охранников главы Совета магов — я узнала его по некрасивому ожогу на щеке. В иной ситуации я бы не обратила на такое внимания, но совершенно случайно мой взгляд зацепился за руку. Сверкнуло что-то металлическое, мужчина со шрамом заизвинялся и поспешил уйти, но я отлично видела, как он подбросил Каю в карман брюк какую-то вещь. Ой как это нехорошо!

Я с удвоенной силой начала продираться сквозь развеселую толпу. Вот же невезуха и откуда столько народу набралось? Как специально! Уподобившись танку, я протаранила себе дорогу к парню и, пользуясь моментом, когда на нас особо никто не смотрел, нырнула ему за спину, обхватила одной рукой за талию, а другой беззастенчиво скользнула в карман брюк. Ну а что теперь — не я первая.

— Ми… Милана? — выдохнул Кай, замерев по стойке смирно. Спина, к которой я так тесно прижималась грудью, окаменела. — Что ты делаешь?

Клянусь, в его голосе промелькнули панические нотки. Но я вовсю шарила рукой в его кармане, пока не нащупала маленький холодный предмет. Кольцо?

— Милана, немедленно прекрати, — напряженно велел Кай, мне даже стыдно стало, будто я его тут насильничаю на глазах у всего честного народа. Вынув руку с зажатым в кулаке трофеем, я, как ни в чем не бывало, отстранилась:

— Прекратила. Не нервничай так, — и нервно хихикнула. — Мне, может, просто обнимашек захотелось.

Надо бы про Лоуренса сказать, но находка меня смутила. Не знаю, что тут затевается, но явно что-то нехорошее.

Музыка неожиданно смолкла, и Кай не успел мне ничего ответить. На сцену снова поднялся Луиджи, вот только уже не такой ослепительно сияющий, а очень даже… внушающий уважение. А с ним этот неприятный Густав в своем вороньем плаще.

— Кто-то украл принадлежащую мне вещь, — каркнул он мрачно. — Мы закроем университет на время поисков. Злоумышленник будет наказан.

По залу прошла волна робкого возмущения. И до меня мгновенно (да, и такое бывает) дошло, чье колечко я сперла.

— Мы предпримем меры, — поспешил успокоить всех ректор. — Просто сохраняйте спокойствие. Я уверен, произошло досадное недоразумение.

Чистый и звонкий голос Луиджи был перекрыт зловещим карканьем главы Совета магов:

— Устроим обыск. Прямо сейчас. — Он обвел цепким взглядом маленьких колючих глазок зал. — Начнем с низшего сословия. С нее, — он тяжело, будто через силу, поднял руку и указал пальцем на Шарлотту.

Девушка пискнула и зажала рот ладонью. Я поняла, что нужно что-то предпринять, пока не поздно. Ну не могла оставить подругу в беде, а ведь для нее прилюдный обыск может обернуться позором на всю оставшуюся жизнь. А мне-то и терять особо нечего.

— Тогда уж начните с меня! — Я выскочила прямо перед мордоворотом, вцепилась в подол своего платья и задрала юбку, оголяя острые коленки. Выше бы все равно не получилось — слишком много ткани. Шарлотта ахнула еще сильнее, а охранник смерил меня недовольным взглядом.

— И до вас очередь дойдет, посторонитесь!

Кажется, что-то пошло не так, как я себе представляла. Лотта совершенно не спешила спасаться бегством, а я привлекла к себе излишнее внимание. И тут вперед выступил Кай.

— Это низко и подло. — Он задрал голову, глядя снизу прямо на сцену, где стоял Густав. Луиджи мгновенно побледнел, и я была не удивлена. Если этот мерзкий тип здесь важная шишка, Каю может не поздоровиться, но он не особо об этом переживал. Я даже гордо улыбнулась — какой он благородный, любо-дорого посмотреть, — обыскивать девушек, тем более на глазах у всех.

— Хорошо. — Густав смерил его издевательским взглядом. — Тогда мы обыщем сперва тебя, а потом подумаем, как нам быть. Если, конечно, понадобится, Лемминкайнен.

Его недобрая улыбка мне не понравилась. Уж не ради ли этого спектакля все и затевалось? Мне нужно что-то предпринять. Слава богу, рядом оказался Рансу. Воспользовавшись тем, что все внимание было обращено на боевика, я схватила рыжего под руку и оттащила в сторонку.

— Мне нужна твоя помощь, — и я вкратце обрисовала ситуацию. Друг посерьезнел, что-то прикинул у себя в гениальном мозгу, но посвящать меня в цепочку своих умозаключений не стал, а я и просить не рискнула. Забрал кольцо и скрылся среди встревоженной публики.

Я волновалась. Ситуация оказалась не из приятных, к тому же обыска избежать никому не удалось, но я помню удивление охранника с ожогом, когда они в третий раз ощупывали пунцового от стыда и негодования Кая. А значит, мои предположения оправдались.

— Вы уже убедились, что у нас ничего нет, почему бы тогда не обыскать ваших людей, господин Густав? — поинтересовался Лемминкайнен. Глава Совета побагровел, видимо такое предположение его оскорбляло, но с видимым усилием согласился.

— Я доверяю своим людям, но чтобы восстановить справедливость, согласен принять и такие меры.

Каково было его удивление, когда один из преподавателей, получивший роль досмотрщика, вытащил из кармана охранника то самое кольцо. Рансу — молодец, не знаю, как он это провернул, но вышло просто замечательно. На ошарашенное, искореженное гримасой гнева лицо Густава было приятно смотреть.

— Я требую, чтобы вы принесли публичные извинения за случившееся, — грозно потребовал Кай, у меня от его голоса даже мурашки побежали. Глава скрипнул зубами, но противиться не стал, снова откашлялся. Охранника увели под белы рученьки и улюлюканье обиженной толпы.

— Приношу свои извинения, — выплюнул Густав, словно проклял всех находящихся в зале. Господи, и как они его терпят вообще?

Шарлотта мелко дрожала и, бьюсь об заклад, готова была вот-вот разрыдаться. Сволочи, они ж ей буквально в душу плюнули, а от таких вот извинений только больше настроение испортилось. Сцена снова опустела, заиграла музыка, люди разбрелись по углам. Праздничный настрой как корова языком слизнула. Я обняла подругу за плечи:

— Давай посидим? — Я махнула головой в сторону диванчиков. — Да успокойся ты, на всех гадов нервов не напасешься.

Мы пересекли зал, и по пути нас перехватил запыхавшийся Рансу.

— Шар… лотта, — он выдохнул, провел руками по волосам, внося в них еще больший беспорядок. — Ты как?!

Мне сразу захотелось оставить этих двоих наедине. Может, подруга и не догадывалась о чувствах рыжего, которые становились все более и более заметными, но шанс у него быть должен. Я незаметно поотстала, наблюдая, как «кузен» робко поддерживает девушку за талию, как хрустальную, и ведет к дальнему диванчику под растущим в горшке разлапистым цветком.

Так, теперь задача номер один — найти Кая.

Я покрутила головой, увидела его высокую строгую фигуру, и тут кто-то назвал меня по имени.

— А? — Я подавила рефлекс шарахнуться в сторону, точно застигнутая на горячем.

— Милана, прошу вас следовать за мной. — Товарищ с ожогом как ни в чем не бывало стоял посреди зала, будто не его только что уличили чуть ли не в государственной измене.

— Куда? — занервничала я. — Никуда я идти не хочу. Зачем?

— Господин Густав желает вас видеть. Немедленно.

Когда просят таким тоном и с таким лицом, отказывать попросту боязно. Я позволила сопроводить себя на этаж ниже. Странно, думала, такого главнюка поселят в каком-то особенном месте, хотя кабинетик на самом деле спальней и не был. Зато обстановочка — внушающая уважение, даже у Луиджи не так богато и изысканно. Я ступила на темно-синий ковер и с подозрением уставилась на сидящего за широким письменным столом главу.

— Для столь дерзкого поведения ты слишком сильно трясешься, — с порога заявил он и, прищурившись, встретил мой взгляд. Я сразу опустила глаза. — Страх — наиболее подходящее чувство для людей вроде тебя.

Я вскинула голову и выпалила прежде, чем подумала:

— А для людей вроде вас нормально подставлять невиновных?

Если бы мы были героями мультика, то от нас непременно валил бы нарисованный пар, а в глазах плясали язычки огня. Но мы были не в мультике, хотя напряжение легко ощущалось.

— Меня предупреждали о странной студентке, появившейся ниоткуда, — задумчиво пробубнил Густав, как будто сам с собой разговаривал. — Ее поддерживает сам ректор, несмотря на полную бездарность. Да, я слышал о тебе.

— Премного польщена. — Я поборола неуместное желание сделать книксен. К чему дразнить дракона? — Шпионите за всеми?

Ну, не удержалась.

— Власть дается нелегко. И в этом мире тоже.

Я дернулась, не сумев сдержать мгновенный испуг. Что значит, в этом мире? Он знает о другом, то есть о моем?

Густав сплел пальцы в замок перед лицом и скривил тонкие бескровные губы в улыбке:

— Так я и думал.

— Что бы вы ни подумали, это не так! — на всякий случай заявила я, не замечая, что топлю сама себя. — Я совершенно точно из этого ми…

Я дура. Абсолютная и неизлечимая.

— Очень интересно.

Он привстал со своего места, а я попятилась. Блин, ну надо же так подставиться! И перед кем — главой Совета магов, который с превеликой радостью накроет медным тазом как исполнение пророчества, так и мое возвращение домой.

— Подождите-подождите. — Я выставила перед собой руки. — Я все могу объяснить!

Я прижалась спиной к двери, которая тут же открылась. Меня повело назад, в спасительные объятия ректора.

Луиджи поймал меня и вернул в вертикальное положение, после чего обратился к главе:

— Это произвол, Густав! Мы так не договаривались! На моей территории нельзя вот так вот просто вызывать на допрос моих студенток, не ставя в известность меня, — голос ректора звенел от напряжения. А еще он разговаривал с большим боссом как со старым знакомым, хотя, кажется, он тоже входит в состав Совета. — Одним словом, я ее забираю. Милана, идем.

Он взял меня за руку.

— Будь осторожнее, Луиджи, — настиг нас вкрадчивый, мерзкий до мурашек голос. — О твоих симпатиях к юным ученицам ходят нехорошие слухи. Как бы до остальных членов Совета не дошло.

Угроза не возымела никакого эффекта, по крайней мере Луиджи ничуть не поменялся в лице:

— Я учту, Густав.

Он вытащил меня за дверь и молча повел дальше, вниз по лестнице, до самого холла. Там, под барельефом с Древом, мужчина остановился и отпустил мою руку.

— Дела плохи, Милана. Он обратил на тебя внимание, а именно этого я надеялся избежать. С этого момента я ни за что не могу ручаться.

— Но вы же ректор! — Я испугалась не на шутку. — И что он может сделать?

— Если у него будут доказательства того, что ты из другого мира, он попытается тебя уничтожить, — мрачно произнес Луиджи. — И у него получится, можешь не сомневаться. Мы с Йоки сделаем все, что от нас зависит, но и ты, и мальчики отныне в опасности. Серьезной опасности. — Он устало вздохнул и жестом Рансу взъерошил волосы. — Ладно, мне нужно возвращаться на праздник, а ты немедленно иди в свою комнату и сиди там. На сегодня с тебя приключений хватит.

Я шмыгнула носом и кивнула. Отчитали, как последнюю школьницу. Взгляд Луиджи потеплел.

— Не переживай, Милана, с тобой ничего не случится. — Он протянул руку и потрепал меня по голове. — Мальчики за тобой присмотрят.

Это как раз и пугало меня, но я промолчала. Сейчас мне было по-настоящему страшно и почему-то больше всего на свете хотелось найти Кая. Однако я послушно поплелась в сторону своего общежития. Зачем искушать судьбу?

В темноте мерцали огоньки, я задрала голову и посмотрела наверх, пытаясь разглядеть последний этаж центрального корпуса университета, но он был слишком высоко. Зато красиво мелькали всполохи света из высоких окон, отчего башня напомнила маяк.

Мимо меня промаршировали стражники, едва не сбив с ног. Одеты они были в уже знакомую форму охраны Густава. Проводила их удивленным взглядом — это еще что за странная мера? — и побрела дальше, пока не услышала какой-то шорох в саду.

Я остановилась, прислушиваясь.

— Кажется, ушли, — голос, без сомнения, принадлежал Лоуренсу. А он тут что делает? Остальные должны были остаться на празднике, мероприятие хоть и было подгажено, но не закончилось.

— Они закрыли все порталы, я не смогу выбраться самое меньшее до утра, — ответил ему кто-то тоже смутно знакомый. Нет, это уже ни в какие ворота не лезет, честное слово. Кругом одни секреты и недоговорки, какие-то интриги, а мне уже надоело.

И я ввалилась в кусты, словно только меня там и ждали.

— Лоуренс?

Но передо мной стоял не блондин, а высокий крепкий парень, чьи бесенячьи зеленые глаза я узнала даже в темноте. Вот так встреча. Даже если он и хотел спрятаться, попросту не успел. Алхимик вышел на свет, стоило только мне позвать его по имени. Молодец, хороший мальчик, послушный мальчик.

— Милана? Что ты тут делаешь? — Мне казалось, что он хотел разозлиться, но отчаянно сдерживал свои эмоции.

— Это я тебя должна спросить, что ты здесь делаешь и кто этот… молодой человек, — я кивнула в сторону незнакомца. Все меня раздражало, особенно то, что сразу не обратила внимание на очевидную связь этих двоих. Когда я впервые встретила его на улицах Тепала во время фестиваля, он ждал Лоуренса. И на свидании блондина с девушкой именно он отвлек наше с Лоттой внимание. Я прищурилась: — Рассказывайте, я в плохом настроении, а значит, вы рискуете.

Зеленоглазый усмехнулся, внимательно осмотрел меня с ног до головы и облизнул губы. Я даже поежилась и на всякий случай отодвинулась. Лоуренс вздохнул:

— Это Бьорн, мой друг, но тебе лучше об этом молчать. — Упомянутый парень скинул с головы капюшон и сделал шаг на свет. Я едва не закричала — длинные волосы, собранные в странную прическу из каких-то косичек, слиплись от крови, а половину лица пересекал свежий порез. — Он кое-что потерял и пытался найти, но тут закрыли все входы и выходы, и, в общем, мы застряли.

— Господи, он… он же ранен. — Я старалась не смотреть. Света от луны и магических фонарей было недостаточно, чтобы рассмотреть подробности, но фантазия была очень услужлива и с готовностью их дорисовывала за меня.

— Сработало защитное заклинание, — охотно пояснил Бьорн таким голосом, словно и не он сейчас истекал кровью. Меня начала охватывать паника.

— Нужно срочно что-то делать! Он же умрет!

— Не умру, мне просто нужно залечиться, но здесь постоянно ходит стража.

— Я придумал, — Лоуренса неожиданно осенило, и, соответственно, ничего хорошего не произойдет, это точно. — Милана, мы спрячем его у вас в комнате. К себе я вести его не могу, сама понимаешь.

— Ты рехнулся?

— Миланочка, дорогая моя, спасай! — заканючил блондин, и я со вздохом сдалась. Какой бы злой, расстроенной и раздраженной я ни была, знать, что кто-то истекает кровью, а я даже не пыталась помочь — выше моих сил.

— Хорошо, но перед Шарлоттой будешь объясняться сам, — бросила я и повела мальчишек в общежитие.

Лотта еще не вернулась, по крайней мере она не встретила меня на входе, упирая руки в бока. Зато навстречу вылетел Барсик и накинулся на Бьорна, облизывая ему лицо.

— Каспер! — воскликнул зеленоглазый. — Вот ты где, оказывается, был все это время!

Я так и замерла на пороге, наблюдая, как Лоуренс рисует на косяке уже знакомый мне символ «занавеса тишины».

— Откуда он здесь? — обратился ко мне Лоуренс, я только развела руками.

— Не знаю, он появился сам, после фестиваля.

Парни переглянулись. Довольный дракон, точнее, котодракон, спорхнул вниз и уселся на спинку стула. Я тут же опомнилась.

— Нужно обработать твою рану.

— Все хорошо, я сам, — отмахнулся парень, по-хозяйски скинул плащ и подошел к зеркалу, осматривая свое лицо. Я на всякий случай отвернулась, но краем зрения успела увидеть разодранную рубаху и содранную кожу на шее. Неплохо же ему досталось и как он собирается «сам», если у него даже аптечки нет? И тут я замерла, открыв рот, — парень приложил ладонь к щеке, и из-под руки показалось голубоватое мерцание.

Лоу попытался втянуть меня в комнату, но я отмахнулась от его руки. Бьорн был сосредоточен, прищурившись, он внимательно смотрел в зеркало, но теперь я видела, как под рукой сияющие голубые нити стягивают кожу.

Барсик, тяжелая зараза, уселся ко мне на плечо и ткнулся влажным носом в ухо.

— Уру?

Все они заодно, даже дракон. Обидно.

— Если вы немедленно все не объясните, я вас обоих прокляну, — грозно пообещала я. — У меня прабабка ведьмой была, мне так мама говорила. И соседи тоже.

Лоуренс бросил на товарища затравленный взгляд, ища поддержки. Так, ясно, кто у нас тут доминирует.

— Я должен вернуться на праздник, — блондинчик замученно провел ладонью по лбу, убирая с него спутавшуюся челку. — Иначе могут что-нибудь заподозрить и в итоге выйти на Бьорна. Мне нужно бежать. Кстати, расческа есть?

Даже этот самый Бьорн отвлекся от самолечения и покосился на него с легким осуждением.

— Ладно, не надо, у меня с собой заколка есть. — Лоу толкнул дверь и едва не пришиб Шарлотту. Девушка замерла на пороге, уставившись на парня, как на восьмое чудо света.

— Лоуренс? — Она перевела беспомощный взгляд на меня. — Милана?

— Бьорн. — Зеленоглазый повернулся и кивнул Лотте, будто это она к нему в гости пришла, а не он к ней.

Воцарилась театральная пауза. Лоуренс быстро шмыгнул в коридор и был таков. Чудесно, разбирайся, Милана, сама.

— Я не понимаю. — Шарлотта захлопала ресничками, так и не решившись войти в комнату. — Что это с ним?

То есть наличие среди нас незнакомого мужчины ей таким уж удивительным не кажется? Ох уж эти влюбленные!..

Положение спас Барсик, то есть Каспер (и надо же до такого имени додуматься). Он оттолкнулся от моего плеча, перекувырнулся в воздухе и уже чешуйчатым и восторженным обрушился на Бьорна, угукая и попискивая. Мне даже как-то ревниво стало.

— Хорошо устроился, друг. — Бьорн почесал дракошке животик, и тот задрыгал лапками от удовольствия. — Рядом две такие красавицы. Может, и мне перепадет от их щедрот.

Э? Это на что он намекает, засранец патлатый?!

— По башке тебе сейчас перепа…

— Какой у вас шрам страшный! — Лотта всплеснула руками и все-таки вошла в комнату, прикрыв за собой дверь. — Давайте я помогу? Я знаю, как его можно замаскировать.

Мужчина усмехнулся и отвесил девушке шутливый поклон:

— Не стоит беспокойства, дорогая, это ерунда.

И он снова прижал ладонь к щеке.

Шарлотта распахнула рот от удивления. Хотя нет, судя по огромным глазам — скорее от страха.

— С… С… Северный Крочфорд? — Она отшатнулась, наступив мне на ногу. — Не может быть! На нас напали, да? Вы нас убьете?!

Кажется, мы с Бьорном оба прифигели.

— Она всегда так, — он осторожно кивнул на Лотту, — бурно реагирует?

Я обняла ее за плечи, украдкой закатывая глаза:

— Молчал бы, а?

Мужчина легко пожал могучими плечами. Редкостная беспечность.

— Никто ни на кого не нападал, — наконец пояснил он. — Я пришел повидаться с другом. Это очень печальная история, нас разлучили в детстве, но мы до сих пор испытываем друг к другу теплую привязанность. И вот я, рискуя жизнью, перебрался через горы, прошел полмира, чтобы его увидеть.

Я терпеливо дождалась окончания этого бреда:

— Все сказал? Смотри, из-за тебя девушка плачет. Нормально себя вести можешь?

Он над нами издевался. Мы его прятали, а он над нами издевался.

Шарлотта перестала лить слезы и спросила, сама себя пугаясь:

— А это правда ваш дракон? А они все там такие маленькие? И вы там, за горами, правда можете использовать магическую энергию без дополнительных преобразований?

И девушка зажмурилась, ожидая праведного гнева мужчины. Бьорн почесал затылок, взъерошил пальцами темную гриву волос с россыпью тонких косичек и вздохнул:

— Никогда вас, женщин, не пойму. Но любить не перестану.

Лотта мило покраснела, и я догадалась, что этот любитель прекрасного пола с полпинка ее очаровал. Но со мной этот фокус не пройдет!

— Немедленно выкладывай, зачем явился и почему втянул Лоуренса в свои делишки? — потребовала я, нагоняя на лицо суровость. — Или я тебя выгоню!

— Милана! — Лотта ухватила меня за локоть. — Ну ты что такое говоришь? Как можно его выгонять? Я шла из Центральной башни, там всюду стража, и они кого-то ищут. Если мы его выгоним, его сразу поймают!

Я аж зубами скрипнула.

— Защищаешь его? А вдруг он вражеский лазутчик? Разведает все ваши секреты и своему начальству сдаст?

Тут меня немного понесло, но извините, это все стресс.

Бьорн сразу раскусил, кто на его стороне, и заворковал, бросая на Шарлотту дразнящие взгляды:

— Если меня поймают, непременно казнят. Я не знаю, за что, я ничего не сделал. Это правда, поверьте мне, дамы.

«Дама» уставилась на меня слезящимися глазами:

— Миланочка! Давай до утра подождем, а потом Лоуренс придет и все объяснит. Давай, а?

Ну что с ними делать? Я посмотрела на Каспера, он зевнул и устроил мордочку на передних лапках. Тоже устал, бедняжка.

— Хорошо, — неохотно протянула я. — Только у себя на кровати его устраивай.

Бьорн просиял:

— Отлично! Мы прекрасно поместимся вдвоем. Да, красавица?

Ну что за дурная привычка называть всех красавицами?

Я резко передумала:

— Нет. Даже и не мечтай. — Я ткнула пальцем в дверь ванной. — Твой питомец тебе место застолбил. Хватай одеяло, пока я добрая, и дуй в ванную.

Не знаю, что меня в нем так нервировало, просто так и хотелось ему перечить. Жуть какая-то.

Когда за мужчиной закрылась дверь, я застонала и буквально упала на кровать. Ноги гудели, голова тоже, а думать получалось исключительно непечатными выражениями, хотя вообще я девочка приличная. Где ты, Кай? Хочу спрятаться у него на груди, и пусть он за меня думает. Пусть хоть замуж меня берет, все равно уже. Лишь бы от меня все отстали.

Ни свет ни заря меня разбудил Каспер, прыгая на мне, как на батуте, и радостно вереща. Я не сразу вспомнила, в чем дело, только когда увидела улыбчивую физиономию изрядно посвежевшего за ночь Бьорна. От шрама на щеке и шее не осталось и следа, а вчера слипшиеся волосы были аккуратно зачесаны и убраны в странную прическу, создавая сходство со смесью изрядно потемневшего Леголаса и викинга.

— Доброе утро, красавицы.

Я недовольно поморщилась. В школе, что ли, не учили — утро добрым не бывает! За окном едва начинало светать, спать да спать бы еще. Но нужно проводить этого увальня до телепорта, пока коридоры не наполнились студиозусами.

Шарлотта тоже оказалась на ногах, я застала ее у зеркала, игриво поправляющую свои пышные волосы. Однако же она меня вчера сильно удивила. Словно прочитав мои мысли, она повернулась и заулыбалась.

— Если он друг Лоуренса, значит, его нечего опасаться. — Поразительная логика. Одно слово, женская.

— Вот ему-то как раз я меньше всего бы доверяла, — буркнула я. Поскорей бы избавиться от этого обаятельного мерзавца. Боюсь даже представить, в какой ужас пришел бы Кай, узнай он, что у нас в комнате ночевал посторонний мужчина, да еще и из вражеской станицы.

— О чем воркуете, голубушки? — Бьорн, все так же широко улыбаясь, возник перед нами, застегивая на ходу свой огромный плащ. Я дрогнула, и тут открылась дверь. В комнату сперва прошмыгнул Лоуренс с виновато-потрепанным видом и моей спортивной сумкой в руках, а следом вошел ректор.

Шарлотта ойкнула и прижала ладошку ко рту, я тоже занервничала. Даже если Луиджи и на моей стороне, вряд ли он одобрит укрытие врага в комнате женского общежития. Ой, что-то будет.

— Планы меняются, — только сейчас заметила, что ректор был не на шутку взволнован и бледен. И обращался он не к кому-нибудь, а к Бьорну, передавая ему какой-то сверток. — Сейчас ты улетаешь, немедленно, и берешь ее с собой, — и кивнул в мою сторону.

— Есть, шеф, — шутливо козырнул зеленоглазый и сгреб меня в охапку. Повисла пауза. Кажется, я чего-то не понимаю. Что значит «берешь с собой»? Я никуда не пойду, и уж тем более не полечу! На чем?

— А я? — Лоуренс ошарашенно уставился на ректора, Шарлотта где-то позади нас подозрительно молчала, так что я даже временно забыла, что собиралась возмутиться, и обернулась. Так и есть — девушка медленно сползала по стенке на пол, ну надо же.

Несколько минут мы возились с девушкой, перетаскивая ее на кровать и приводя в чувство. Это важное дело мы доверили блондину, я же подошла к ректору.

— Что это значит, господин Луиджи?

— Прости, Милана, но тебе придется улететь с Бьорном. Он объяснит тебе все по дороге, у нас совсем мало времени, — ректор виновато развел руками и добавил: — Густав что-то замышляет.

Нет, я так не согласна! Я не могу никуда улететь. А как же Кай? Только-только все начало налаживаться!

— Нет! А мальчики? А Кай? Я же даже не смогу попрощаться! И оставить Шарлотту? Она же моя подруга, я не могу! — Я хваталась за любой возможный предлог, почти переходя на крик и по-детски топая ногами.

— Ты еще увидишься с ними… — начал было ректор, но Бьорн его оборвал:

— Времени мало, скоро совсем рассветет. Прости, красавица.

Мне на глаза легла теплая ладонь, я дернулась, но почти сразу ощутила, как становятся ватными ноги и руки, а сознание куда-то уплывает.

— Видишь, Шарлотта, она тебя любит и будет скучать. Не переживай, так будет лучше для нее.

И я окончательно провалилась в темноту.