Эллисон Лейн Разорившийся виконт

Глава 1

Июль 1816


Леди Мелисса Стэплтон отложила в сторону свое шитье. Она так разволновалась, что не могла сделать ни одного, даже самого маленького, стежка. Ей следовало бы подняться наверх вслед за Беатрисой, потому что только вместе с ней девушка чувствовала себя в безопасности. Но так неприятно признать свой страх!

Стоял довольно жаркий летний вечер, но Мелисса вздрагивала при каждом взрыве хохота, доносившегося из бильярдной. Друзья ее брата, да и сам он, похоже, были в отличном настроении. Тобиас Стэплтон, седьмой граф в династии Дрэйтонов, девятый виконт Кендалл, четырнадцатый барон Стэплтон, явно не заслуживал столь громких титулов. Если бы его славные предки узнали, кто их теперешний обладатель, они наверняка бы перевернулись в своих гробах. Слабовольный, жалкий бездельник, Тоби совсем спился после того, как умер его отец. Сын называл шестого графа скрягой, потому что тот не разрешал ему покинуть родное поместье и переехать в Лондон. Узнав, что после смерти отца он остался без гроша, Тоби полгода сердился и ни с кем не разговаривал, а потом решил отметить окончание своей глубокой тоски и пригласил в гости трех старых школьных приятелей. С их приездом тихая и размеренная жизнь в Дрэйтонском поместье прекратилась.

Мелисса знала, что может искать защиты у своей кузины Беатрисы, американской родственницы по линии отца. Муж Беатрисы умер два года назад, оставив ей лишь легкую меланхолию. Наконец, решив, что смена обстановки пойдет ей на пользу и поможет хоть как-то развеяться, она приехала в Англию навестить своих незнакомых родственников. Но визит не был особенно удачным. Вскоре после ее приезда старый граф умер, оставив без присмотра двоих детей. Видя, что Мелисса никак не может смириться с потерей отца, Беатриса решила остаться еще на несколько месяцев, чтобы помочь бедняжке прийти в себя. Но теперь ей действительно пора было уезжать, и она намеревалась покинуть гостеприимный дом Стэплтонов недель через шесть.

А пока они с Мелиссой были вынуждены терпеть друзей Тоби.

Мистер Кроуфорд был не так уж и плох. Правда, у него был один недостаток: в свои двадцать пять лет он хотел выглядеть сдержанным и высокомерным джентльменом, но нередко все замечали его юношескую ранимость, особенно когда мистеру Кроуфорду напоминали, что его поведение оставляет желать лучшего. Мелиссе казалось, что если бы он не заострял внимание окружающих только на плохих своих качествах, то, возможно, завоевал бы, наконец, уважение старших друзей. В целом мистер Кроуфорд был довольно безобиден, хотя иногда его выходки раздражали.

С лордом Добсоном дела обстояли хуже. Надменный распутник, он только и делал, что пытался соблазнять служанок. Причем возраст этих женщин нисколько его не смущал. Даже Роза, которой уже перевалило за пятьдесят, то и дело жаловалась на его руки. Несмотря на то, что Мелисса просила Тоби хоть как-то урезонить друга, он отказывался это делать. Тогда Мелисса стала держать подальше от Добсона молоденьких служанок, но это создало новые трудности. В последнее время он стал непозволительно нежен с Беатрисой. В свои тридцать пять она была еще очень привлекательной, а ее золотисто-карие глаза имели одно милое свойство: когда Беатриса бывала в хорошем настроении, в них загорались восхитительные искорки. Но бояться за свою честь в доме собственной кузины – это уже чересчур!

Однако Добсон не являлся для них единственной угрозой. Самая серьезная опасность заключалась в поведении лорда Хефлина. Это был подлец и развратник с темным демоническим лицом, которое, как зеркало, отражало его сущность. Даже Тоби признавал за Хефлином репутацию соблазнителя невинных девушек. Кроме того, он даже извинился перед сестрой за то, что пригласил этого подлеца в свой дом, но положить конец ужасному сборищу отказался. Лорд Хефлин, похоже, был не прочь поухаживать за Беатрисой, иначе как можно объяснить его возмутительное поведение? Хуже того, он просто не давал прохода Мелиссе, оказывая ей всякие нежелательные знаки внимания. Часто, проходя мимо, Хефлин как будто случайно задевал ее рукой, а один раз даже провел ладонью по ее груди, когда она хотела выйти из комнаты, а он заслонил собой дверь. Прикосновение вызвало непонятный трепет во всем теле, напугало девушку, но в то же время всколыхнуло в ее душе странное чувство.

Мелисса хотела понять причину столь неожиданной реакции, ей необходимо было разобраться в своих чувствах, и она решила обратиться за советом к Беатрисе. У американцев в характере есть одна очень хорошая черта: они запросто ответят на все вопросы, которые в чопорном английском обществе считаются неприличными. Нередко Мелиссе помогала эта искренность подруги, и таким образом она стала понимать многие вещи, которые никто ей раньше объяснить не решался.

– Конечно, его поведение тебя шокировало, – согласилась Беатриса, внимательно выслушав рассказ девушки о недавнем своевольстве Хефлина. – Но ты ни в чем не виновата! Британцы считают верхом неприличия просвещать молодых девушек в столь щекотливых вопросах.

Мелисса густо покраснела.

– Леди не должны об этом говорить, – строго заметила она кузине.

– Ерунда! – фыркнула в ответ Беатриса. – Раз уж ты живешь в одном доме с такими мерзавцами, то должна постоянно держать себя в руках. Кроме того, тебе вовсе не повредит узнать кое-что о самих мужчинах. Этот Хефлин – опытнейший развратник, он способен соблазнить любую девушку, которая попадется ему на глаза. Но ему будет куда приятней иметь дело с какой-нибудь наивной дочкой лорда, чем со вдовой вроде меня. Пойми, его привлекает не столько сам разврат, сколько грубое насилие, он получает удовольствие, подчиняя себе очередную жертву против ее желания. Вот почему его поведение вызывает у тебя такой страх. Он – чудовище, и ты должна понять это и быть всегда начеку.

– Но тогда почему мне было приятно, когда он ко мне прикоснулся? – робко поинтересовалась Мелисса, чувствуя непреодолимое желание повторить случившееся.

– Это нормальная реакция твоего организма, – ответила Беатриса. – Человеческому телу приятны ласки. Но только не говори мне, что в приличном обществе такие вопросы не обсуждаются, – поспешно добавила она, заметив, что Мелисса уже открыла рот, чтобы сделать ей очередное замечание. – Я не знаю, в каком обществе они уместны, но у всех женщин мира абсолютно одинаковые тела, и происхождение здесь не играет никакой роли. Просто некоторые прикосновения вызывают в нас физическое возбуждение, вот, к примеру, когда Хефлин слегка касается твоей руки. Если ты вовремя это не поймешь, то мужчине удастся очень быстро тебя соблазнить. Но если ты уже знаешь о такой реакции твоего тела, то сможешь себя контролировать и ничего не случится. Иначе эти прикосновения могут сбить тебя с толку, и тогда твои эмоции возьмут верх над здравым смыслом. И никогда не путай физическое удовольствие с любовью.

– Ты считаешь, что кто угодно, даже этот противный Хефлин, может возбудить во мне желание? – тихо спросила Мелисса, сама испугавшись этой мысли.

– Да, особенно если он сделает это неожиданно, – согласно кивнула Беатриса. – Если ты знаешь, что он хочет с тобой сделать, то раздражение и брезгливость отобьют у тебя все желание. Теперь ты понимаешь, почему тебе жизненно необходимо иметь об этом представление? Конечно, в случае с Хефлином тебе следует держаться от него как можно дальше, только так ты будешь в безопасности. Случись что, у тебя ведь просто не хватит силенок противостоять его насилию. Будь осторожна не только с Хефлином, но и со всеми остальными. Общество, конечно, встанет на твою защиту, но только если ты постоянно будешь со мной или еще с кем-нибудь. Знаешь, Тоби мало печется о приличиях, а значит, тебе придется рассчитывать только на себя. Не попадайся Хефлину на глаза, никому не позволяй к себе прикасаться, но если ты когда-нибудь попадешь в беду, то знай, что есть только два способа остановить мужчину: либо резко ударить его локтем или кулаком в висок, либо согнуть ногу в колене и пнуть его прямо в пах.

– А что ты имела в виду, сказав о разнице между наслаждением и любовью?

Чтобы скрыть пылающее лицо, Мелисса сделала вид, будто увлеченно разглядывает портрет своей прабабушки.

– Физическое удовольствие затуманивает твое сознание, и тебе кажется, что это и есть любовь. – Беатриса пожала плечами. – На самом деле эти прикосновения несут в себе куда большую опасность, ведь даже безобидные, на первый взгляд, ласки могут привести к недопустимым поступкам.

– А как же тогда узнать, настоящая это любовь или нет?

– О, это всегда очень сложно. Ну, во-первых, вы оба – ты и твой избранник – должны принадлежать к одному обществу и иметь какие-нибудь общие интересы. А во-вторых, ты должна испытывать к нему не только физическое влечение. Поцелуи, конечно, вещь хорошая, но все-таки большая часть нашей жизни уходит не только на это. Если ты действительно кого-то любишь, то близость с другими мужчинами для тебя просто невозможна. Тебе неприятно, когда они к тебе прикасаются, потому что ты думаешь только о нем.

– Неужели у вас с мистером Стоксом все было именно так? – спросила девушка.

– Милый мой, как мне тебе не хватает, – прошептала Беатриса так тихо, что Мелисса не поняла, слышала ли она это или ей показалось.

– Ты его любила.

– Я буду молиться, Мисси, чтобы ты встретила человека, который подарил бы тебе хотя бы половину той любви которой одарил меня мой муж. Тебе будет хорошо со многими мужчинами, но высшее наслаждение ты испытаешь только от близости с любимым человеком.

Погрустив немного, они вернулись к обсуждению Хефлина. С тех пор, как он появился в Дрэйтоне, Мелисса постоянно чувствовала себя в опасности. Даже его знаки внимания не льстили девушке. Видимо, этого негодяя привлекла ее невинность. Несмотря на то, что Мелиссе было уже восемнадцать лет, ее тело оставалось чистым и непорочным. На вид ей вообще нельзя было дать больше четырнадцати. После недавно перенесенного гриппа ее лицо приобрело желтоватый оттенок, скулы заострились, а вокруг глаз образовались темные круги.

Послышался новый взрыв смеха. Беатрисе пора было уже вернуться. Мелисса нервно кусала губы, пытаясь уловить голоса, доносящиеся из бильярдной, и убедиться, что все четверо были там.

Говорить с Тоби было бесполезно. Он так любил азарт и непрекращающееся веселье, а с приездом гостей вино полилось в их доме рекой. Он много играл, но Мелисса подозревала, что он больше теряет, чем выигрывает. Вообще-то ее не удивляло, от кого он получил такой характер. Их покойный отец разбирался одинаково плохо как в земледелии, так и в экономике. Он унаследовал небольшое поместье, но ко дню своей смерти довел его до наихудшего состояния. Тоби даже не пытался что-то изменить. Вместе с отцом умерла и последняя надежда Мелиссы бывать в обществе. Никто из соседей, живущих поблизости, не нравился девушке настолько, чтобы она захотела выйти за него замуж. Она уже была готова смириться с этим и провести в Дрэйтоне остаток жизни, заботясь о своем безответственном братце и прячась от его нахальных друзей.

Смех стал громким и хриплым, что свидетельствовало о том, что мужчины опорожнили уже немало бутылок. Слуги ходили по струнке, соблюдая негласное правило: только лакеи-мужчины могли выполнять приказания изрядно напившихся джентльменов.

Девушка уже решила было вернуться к своему вышиванию, как послышались шаги возвращающейся Беатрисы. Находиться все время вдвоем – это было их единственным спасением от домогательств развратных друзей Тоби. Но в комнату вошла не Беатриса, а мистер Кроуфорд. Нетвердой походкой шел он к двери и уже почти добрался до середины гостиной, как вдруг заметил затаившуюся в кресле Мелиссу. Натянутая улыбка заиграла на его губах, и он, казалось, пытался скрыть за этой гримасой свое недовольство.

– Ну и ну! Неужели эта малышка, сестренка Тоби, сидит здесь одна? – произнес Кроуфорд, пытаясь справиться с икотой. – Совсем одна, – подчеркнул он. – Как вульгарно!

Внезапно его лицо приняло насмешливое выражение.

– Моя кузина сейчас вернется, сэр, – холодно ответила Мелисса. – И мне кажется, вам следует вернуться в бильярдную. Ведь вам не хочется, чтобы нас застали тут вдвоем?

– Разумеется, – сказал Кроуфорд и развернулся, чтобы выйти из комнаты, но, поворачиваясь, потерял равновесие и тяжело рухнул прямо под ноги бедной девушке.

Мелисса пронзительно завизжала, не успев вовремя отскочить в сторону. И тут тошнотворный запах бренди и кислого лука ударил ей в лицо. Пулей вылетев из гостиной, она взбежала вверх по лестнице и поспешно скрылась у себя в комнате.

Привлеченная шумом, к ней заглянула Беатриса.

– Господи, да что стряслось? – воскликнула она, увидев белое, как полотно, лицо девушки.

– Мистер Кроуфорд, – только и смогла выговорить Мелисса, чувствуя тошноту, подступающую к горлу.

– А, ну так это неудивительно, – проворчала Беатриса. – Я давно заметила, что его организм слишком восприимчив к алкоголю. Непонятно только одно: почему он никак не хочет с этим смириться и не прекратит пить?

– Что ты имеешь в виду?

– Он выпивает всего два стакана вина, а чувствует себя, как Тоби после двух бутылок бренди, – пояснила Беатриса. – Стараясь пить наравне со всеми, он страдает больше всех.

– Что за неуважение к нашему дому, он ведь пачкает ковры!

– Обычно он делает это у себя, – объяснила Беатриса, с сожалением разглядывая испорченное платье кузины. – Но в этот раз, видимо, не успел, хотя его лакей строго за всем следит и напоминает мистеру Кроуфорду, когда пора удаляться в комнату. Почему же сегодня так получилось?

– Он вошел в гостиную, буквально рухнул мне под ноги, и его вырвало.

Беатриса кивнула.

– Видимо, это произошло из-за встряски.

Наверное, он искал где-нибудь пустое ведерко для угля. Я считаю, что теперь нам лучше проводить вечера здесь, наверху, а соседняя комната может послужить нам гостиной.

– Но почему я должна прятаться в собственном доме?! – возмутилась Мелисса, и слезы покатились по ее щекам. – Как будто я в тюрьме!

– Да, это несправедливо, – прошептала Беатриса, успокаивая девушку. – Но ведь Тоби не переубедишь. Беда в том, что нам некуда деться, иначе мы бы завтра же покинули этот дом. Хефлин перешел все границы, он – ненормальный! Представь себе, он только что приставал ко мне в моей же собственной комнате. Мне пришлось окатить его ледяной водой, чтобы он наконец отстал.

– Хефлин очень опасен, Беатриса. Каждый раз, когда он приближается, меня охватывает такой ужас! – призналась Мелисса. – И он прекрасно знает, что в случае чего Тоби и пальцем не пошевельнет, чтобы меня защитить. Удивительно, почему он еще сразу не применяет силу? Или он хочет постепенно меня изводить и наслаждаться моим страхом?

– Наверное, ты права, – согласилась Беатриса. – Некоторые люди обожают такие вещи.

– Скорей бы уж они убрались отсюда!

– Но подумай, Мисси, даже если в этот раз тебе удастся избежать его ловушек, он может приезжать к Тоби еще и еще. Кто будет тебя защищать? Тоби не в счет. Я думаю, тебе необходимо покинуть этот дом.

– Но мне некуда больше идти, – запротестовала Мелисса. – К тому же, если я уйду, мне придется нанять компаньонку.

– Подумай хорошенько, – посоветовала ей Беатриса. – Все эти компаньонки – пустоголовые дуры, которые неспособны защитить даже себя, не говоря о такой девушке, как ты. Они же, как слуги, палец о палец не ударят, если понадобится уберечь тебя от хищников вроде Хефлина. Ты должна уйти отсюда.

– Но куда? Я почти никого здесь не знаю, кроме соседей, в школу я никогда не ходила, а выйти замуж мне сейчас, наверное, не удастся.

– Но должны же у тебя быть какие-нибудь родственники?

– У меня есть бабушка, но после маминой смерти она и знать нас не хочет.

– Это родственница по маминой линии?

– Да. Моя бабушка – вдова маркиза Каслтона. У них было двое детей. В последний раз она к нам приезжала, когда мне исполнилось восемь лет. Я помню, бабушка была немного надменной, хотя ко мне всегда относилась очень хорошо. Но потом она обвинила папу в маминой смерти.

– А что случилось на самом деле? Твой отец иногда писал нам, но в детали этого происшествия особенно не вдавался.

Беатриса помогла кузине переодеться и лечь в постель.

– В конце концов, бабушкины упреки привели к тому, что он сам в это поверил.

– Ты думаешь, отец действительно убил твою маму?

– Ну, почти. Нашей семье вечно не хватало денег, особенно в тот год, когда мне исполнилось десять лет. В результате много слуг было уволено, а наш единственный конюх оказался прикован к постели после того, как его лягнула лошадь. Поэтому папа сам правил экипажем, когда они с мамой возвращались с летнего бала в Линкольне. Дорога предстояла долгая, и дедушка тоже взобрался на козлы, чтобы составить папе компанию. Оба были немного навеселе, но денег на гостиницу не было. Так вот, я подозреваю, что папа задремал, хотя сам он никогда ничего не рассказывал. Когда они спускались с Букового холма, экипаж перевернулся. Дедушка, падая, ударился о камни и тотчас же умер. Мама тоже сильно разбилась, но прожила на три дня больше. Папа остался цел и невредим.

– Так, значит, поэтому твоя бабушка считает его виновным?

– Да. Она не приехала на похороны, прислав гневное письмо, в котором обвинила папу в маминой смерти и заявила, что никогда больше не будет с ним разговаривать.

– Знаешь, Мисси, она все-таки твоя единственная близкая родственница. К тому же прошло восемь лет, твой отец уже умер, так почему бы ей тебя не принять? Я очень боюсь за тебя. Как ты будешь жить, когда я вернусь домой? Нельзя оставлять тебя на попечении брата, да к тому же в компании столь бесчестных людей.

– Что ж, пожалуй, я ей напишу.

– Объясни ей все, пусть она войдет в твое положение. Я думаю, ей будет неприятно знать, что ее внучка вынуждена жить в таких ужасных условиях. Может, она смягчится и пригласит тебя.

– Ты права. Лучше я буду играть роль любящей внучки, чем оставаться здесь, – согласилась Мелисса. – Со мной ей будет веселее. Но я боюсь, что она не в состоянии меня содержать, ведь, насколько мне известно, она не намного богаче нас. Я хочу только одного: удачно выйти замуж, но ты понимаешь, я же не красавица, тем более у меня нет приданого. Нет, все-таки лучше терпеть капризы старой леди, чем отбиваться от распутных друзей моего брата.

– Разумеется. Напиши ей, и мы завтра же отправим письмо.

– Хорошо, но пока нам надо быть все время вместе.


Чарльз Монтроуз, виконт Расбон, вытер мокрое лицо и нахмурился. Ливень, похоже, усилился. Промокшая одежда уже не спасала, и он продрог до костей. Лошади всю дорогу спотыкались, и их хозяин боялся, как бы они, падая, не поранили друг друга. Он был согласен на любую, даже самую захудалую гостиницу.

Что он делает в этом Богом забытом крае? Ему никогда не нравился Дорсет. Другое дело Брайтон. Там собирались его друзья, а милая леди Раньон делала ему вполне недвусмысленные предложения, всячески намекая, что она не прочь видеть его в своей постели. Чарльз возлагал огромные надежды на шикарный номер в фешенебельной гостинице, как вдруг пришел этот вызов и нарушил все его планы.

Два дня назад он получил письмо, в котором сообщалось, что его бабка при смерти. Действительно, в свои девяносто семь лет она могла заболеть даже от простого сквозняка. Эта новость так расстроила Чарльза, что он без сожаления покинул друзей и развлечения и немедленно отправился в путь. Но его потрясло не столько известие о ее болезни, сколько то, что она намеревалась вызвать адвоката и пересмотреть свое завещание.

Два дня Чарльз мучился и проклинал все на свете.

Что теперь делать? Всю жизнь он считался ее единственным наследником. Чарльз знал, что бабка не одобряла его поведение, но никогда по-настоящему не принимал во внимание ее нравоучения. В конце концов, он человек свободный и может вести себя как хочет, прежде чем станет примерным мужем! Несмотря на прирожденную леность, Чарльз никогда и шиллинга зря не тратил. Все замечали, что он мало пил и не принимал участия ни в каких азартных играх. А имея перед глазами печальный пример отца, он и думать не смел о том, чтобы вкладывать куда-либо свои деньги.

Даже будучи стесненным в средствах, Чарльз тщательно следил за своим внешним видом. Всегда модно одетый, скромный, но элегантный, он никогда не влезал в долги. Бабушке следовало бы оценить это по достоинству.

Где-то впереди засветились огни придорожной гостиницы, и наш путник поспешно свернул с дороги. Часом позже он уютно устроился в небольшой комнате, где, по словам хозяина, стояла единственная во всей гостинице кровать. Удобно усевшись у камина, Чарльз предался тревожным мыслям. Страх и злоба душили его, когда он вспоминал последнее письмо своей бабки. Чертова старуха! Черт бы ее побрал вместе с отцом, который оставил его на попечение капризной и своенравной женщины! «Надеюсь, ты уже сгорел в аду, – думал молодой человек. – Там с тебя быстро собьют спесь, и ты не будешь таким надменным, каким был со мной».

Но Чарльз прекрасно понимал, что зря тратит время, посылая проклятия в прошлое. Сейчас надо было решать, как устроить свое будущее. Снова и снова перечитывал он письмо с тайной надеждой найти в нем что-то новое, но смысл был все так же предельно ясен.

Молодой человек нахмурился и налил себе еще бренди. Странное тепло разлилось по всему телу, и мысли о проклятом письме остались где-то далеко. Голова кружилась. Должно быть, хозяин гостиницы подсунул ему плохое, но довольно крепкое вино, которое обжигало пустой желудок. Поданный лакеем ужин так и остался нетронутым.

Леди Лэньярд явно не шутила. Она была не из таких, кто швыряет деньги на ветер. Чарльз думал обо всем этом, осушая бокал за бокалом. Он чувствовал неодолимое желание напиться. О, если бы он только мог вернуться в прошлое! Молодой человек вскочил со стула и нервно зашагал по комнате. Он сходил с ума от терзавших его мыслей и поначалу просто не замечал тревожного перешептывания в соседней комнате, пока голоса не стали громче и отчетливее.

– Ну конечно, Беатриса, мы не можем вернуться, – кричала какая-то девушка. – Но почему бабушке именно сейчас вздумалось съездить в Бат?

– Согласна, мы этого не ожидали, – отвечал ей другой, более взрослый голос. – Но у нас нет выбора. Не сидеть же в этой дыре еще две недели? В любом случае у нас нет больше денег. Или ты будешь просить пустить тебя в пустой дом?

– Я не вернусь! – выпалила девушка. – Лучше буду жить на улице! Тем более, нам действительно не хватит денег, чтобы съездить домой и обратно. Нельзя ли продать еще что-нибудь? Господи, ну что нам теперь делать? В Бат, что ли, поехать?

– Ну конечно, нет. Не думаю, что бабушка примет тебя с распростертыми объятиями, когда ты свалишься ей, как снег на голову. Успокойся и будь благоразумной, Мисси. Я уверена, Тоби за тебя заступится.

Я вполне благоразумна, но ты же знаешь, он бывает безжалостным. И ты знаешь, чего он добивается. А из Тоби веревки можно вить. Его слово ничего не значит. Когда он имеет дело с друзьями, он совершенно беспомощен.

Чарльз вскинул голову и громко икнул в наступившей тишине. Похоже, кто-то сбежал из дому. Кто эта Беатриса? По всему видно, что она не служанка, потому что давала советы второй девушке. Обе говорили на безукоризненном английском, и Чарльз решил, что они принадлежат к высшему обществу. Как далеко им удалось скрыться? И что они будут делать эти две недели, ожидая возвращения бабки?

Внезапно безумная мысль возникла в его воспаленном мозгу. Не дав себе времени подумать, Чарльз бросился к дверям.

Отхлебнув глоток слабого чаю, Мелисса поморщилась и попробовала еду, принесенную на ужин. Последнее время все у них не ладилось.

Две недели они с Беатрисой ни на шаг не отходили друг от друга. Устроив наверху отдельную гостиную, они виделись с мужчинами только за обедом. Лорд Хефлин продолжал свои грязные домогательства, хотя присутствие Беатрисы его немного стесняло. Каждый вечер девушки запирались изнутри, и это тоже во многом помогало им избежать приставаний пьяных развратников. Но в целом атмосфера в поместье была накалена до предела. Тоби был все время чем-то обеспокоен, как, впрочем, и мистер Кроуфорд. Мелисса догадывалась о причинах такого настроения: вероятно, оба проигрались в пух и прах. Каждый день бедная девушка молилась только об одном – чтобы друзья Тоби скорее покинули их дом, но ее брат даже слышать об этом не хотел. В конце концов, Мелиссе стало ясно, что он и сам был бы рад от них избавиться как можно скорее. Когда придет время уезжать, они обязательно потребуют уплатить долги, а у Тоби просто нет на это денег.

Однажды утром дамы удалились в розовый сад. Им очень нравилась его строгая красота, к тому же там они могли спокойно заниматься своим вышиванием, не боясь, что им кто-нибудь помешает. После завтрака они любили посидеть там в одиночестве, так как мужчины редко просыпались раньше двенадцати. Поэтому когда Беатрису позвали на кухню, Мелисса осталась одна в полной уверенности, что ей ничего не грозит. Но буквально через пять минут в саду появился улыбающийся лорд Хефлин. Его глаза горели от вожделения.

– Милая леди Мелисса, вы так прелестно смотритесь на фоне распускающихся роз, – сладко прошептал он.

– Не думаю, – холодно ответила Мелисса и склонилась над своим рукоделием.

– Какая ты скромница, – сказал он, усевшись на скамейку рядом с девушкой.

Мелисса тотчас же встала и поспешила в другой конец сада.

– Ты меня боишься, радость моя? – спросил он, следуя за ней.

– Я не ваша радость, – отрезала девушка.

– Ну конечно же, моя. – Развернув Мелиссу к себе лицом, он сжал ее плечи.

Она попыталась вырваться из его объятий, но он держал ее слишком крепко.

– Пустите меня! – гневно потребовала Мелисса.

– Да не прикидывайся ты! В тихом омуте черти водятся, – пробормотал лорд Хефлин, пожирая ее глазами.

Внезапно он с силой притянул ее к себе и страстно поцеловал. Мелисса чуть не задохнулась от этого поцелуя, но еще хуже была предательская дрожь во всем теле. Ее нежная грудь трепетала под приятными ласками этого мужчины.

– Вот видишь, – торжествующе произнес Хефлин, снова прижимаясь к губам Мелиссы и обжигая ее страстью. – Ты хочешь меня не меньше, чем я тебя. С меня хватит твоих застенчивых взглядов! Я не могу больше ждать!

Девушка извивалась в его руках, пытаясь вырваться, но это только сильнее разжигало огонь его желания. Беатриса оказалась права. Он сильнее, поэтому и победил. Мелисса попыталась расслабиться, но ее тело продолжало сопротивляться.

– Наконец-то ты станешь моей, – хрипло шептал Хефлин.

Мелисса взвизгнула и вцепилась в его ненавистное лицо. Напрасно. Ей стали противны прикосновения этих требовательных рук, они больше не доставляли ей удовольствия. Слепая ярость росла в ее сердце. Как только он слегка ослабил объятия, девушка вспомнила советы Беатрисы и, согнув ногу в колене, со всей силы ударила Хефлина прямо в пах. Он застонал и бессильно рухнул на землю, а Мелисса опрометью бросилась к выходу.

Прошло довольно много времени, прежде чем Беатрисе удалось успокоить рыдающую девушку. Несмотря на то, что Мелисса еще не получила ответ на свое письмо к леди Каслтон, Беатриса настаивала на незамедлительном ее отъезде. Когда день уже клонился к закату, Мелиссе удалось уговорить подругу дать ей последний шанс, попросить брата защитить ее от Хефлина. Девушка подошла к двери его комнаты и уже подняла было руку, чтобы постучать, как вдруг услышала обрывки разговора между Тоби и лордом Хефлином.

– Понимаешь, у меня сейчас нет денег, – оправдывался Тоби. – Тебе придется подождать до урожая.

– Да ну? – произнес Хефлин, растягивая слова. – Судя по твоим делам, даже десять урожаев не покроют твой долг. Но я практичный человек, поэтому хочу предложить тебе сделку. Отдай за меня твою сестру, и мы будем в расчете.

– Ты хочешь на ней жениться? – удивился Тоби.

– Почему бы нет? Она такая глупая, что ее легко будет уломать. Мне ведь нужен наследник. Как только он родится, твоя сестра отправится в деревню, а я займусь своими делами.

Не в силах слушать дальше этот кошмар, Мелисса поспешила к себе.

– Хефлин просит моей руки! – прокричала девушка. – А Тоби согласится, я уверена. Но я скорей умру, чем стану жить с этим чудовищем. Я не могу больше!

– Успокойся, Мисси, – уговаривала ее Беатриса. – Расскажи все по порядку.

Мелисса собралась с силами начала свой рассказ:

– Я только что слышала, как Тоби признался Хефлину, что ему нечем заплатить долг. Тогда Хефлин предложил вместо денег отдать ему меня. Единственное условие, которое поставил мой брат, – чтобы Хефлин женился на мне.

Беатриса встревожилась.

– Он может тебя заставить?

– Ну конечно! Он ведь мой опекун, – ответила девушка и снова разрыдалась. – Что мне теперь делать?

– Прекрати истерику! Я не могу нормально соображать, когда ты так кричишь.

Мелисса затихла, а ее кузина принялась расхаживать из угла в угол, проклиная лицемерие английского общества.

– Как ты думаешь, у них все уже решено? – спросила она Мелиссу.

– Это зависит от Хефлина. Тоби не будет настаивать, пока Хефлин его не попросит.

– В таком случае у нас есть немного времени. Хефлин поиграет с тобой, как кошка с мышкой, а потом съест. Представь себе, как, должно быть, блестели его глазки, когда он говорил с Тоби о вашей семейной жизни!

– О Господи, нет! – прошептала Мелисса, вытирая платочком слезы.

– Спокойно, Мисси! – произнесла Беатриса. – Ведь еще ничего не решено. Поэтому мы сегодня же уедем отсюда.

– Но куда? Куда? – в отчаянии повторяла Мелисса, бессильно сжимая кулаки.

– К твоей бабушке, куда же еще? – невозмутимо ответила Беатриса. – После того, что произошло сегодня, она не сможет отказать тебе в помощи. Даже если она тебя не примет, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

– Нет, Беатриса, не думаю, что это возможно. Это же, по крайней мере, четыре дня езды. Они догонят нас, и тогда мне придется еще хуже, чем сейчас.

Беатриса присела к ней на кушетку.

– Ну, тогда мы уедем тайно. Сбежим. И конечно, не будем путешествовать под именем леди Мелиссы и миссис Стоке. Мы сделаем вид, что мы служанки или что-то в этом роде. Будем осторожны, закажем места на имя миссис Шарп и ее племянницы Генриетты Шарп. И еще мы изменим твою внешность.

Затея с побегом немного подняла Мелиссе настроение. Через минуту она с головой ушла в эту захватывающую игру.

– Да, а Бетси поможет это сделать. Недавно она рассказывала, что знает одно средство, которое красит волосы в темный цвет. Это нестрашно, потому что через несколько недель краска смоется.

– Отлично! Наденем эту ужасную одежду, и пусть все думают, что мы горничные.

Они продолжали обсуждать свои планы, даже когда Бетси намазывала Мелиссе на голову какую-то вязкую массу, от которой ее светло-русые локоны превратились в черные. Девушки решили взять с собой Бетси, чтобы не оставлять ее на растерзание разгневанного Тоби.

В тот вечер они ужинали наверху, чтобы никто ничего не заметил. Кучер, который ненавидел Тоби всей душой за то, что тот как-то раз напился и поколотил его, согласился подвезти их до Линкольна. Как только мужчины собрались за карточным столом, девушки незаметно выскользнули на улицу. Мелисса оставила записку, в которой объявляла, что уехала вместе с Беатрисой в Америку.

В дороге им постоянно приходилось делать пересадки, потому что они не могли нанять даже почтовый экипаж. Весь второй день своего путешествия они страдали из-за разбитых дорог и подозрительных попутчиков. Зато третий день оказался еще хуже, чем первые два. Приехав в дом леди Каслтон, они обнаружили, что она в отъезде. Затем выяснилось, что она не сразу вернется обратно, а заедет на пару недель погостить к друзьям в Бат.

Мелиссу трясло от страха. Неужели они должны провести в гостинице еще две недели? Им и в голову прийти не могло, что семидесятипятилетней старушке вздумается прогуляться в Бат.

Вернувшись в гостиницу, они как раз обсуждали свое положение, но никак не могли прийти к общему решению. Спор стал переходить в ссору, как вдруг кто-то резко постучал в дверь.

Беатриса открыла, и они увидели хорошо одетого молодого человека, который глупо им улыбался. По выражению его лица было заметно, что он изрядно пьян. Незнакомец протянул Беатрисе визитную карточку и отвесил низкий поклон.

– Виконт Расбон, к вашим услугам, – произнес он заплетающимся языком. – Я был в соседней комнате и невольно подслушал ваш обмен любезностями. Окажите мне услугу, и у вас появится жилье на эти две недели.

Загрузка...