Разрешаю любить

Глава 48

Варя

То, что схватка Леши с соперником является гвоздем программы я понимаю по царящему на трибунах напряжению. Невольно заразившись им, я не могу найти себе места. Под кожей зудит, а в районе пупка собирается холод. Неожиданно раздается трехкратный удар в гонг, и в зале меркнет свет.

Я хватаюсь за руку Альки.

— Что происходит?!

Она не отвечает, а в следующую секунду прожектора вспыхивают ярким светом.

— Начинается, — читаю по ее губам.

Ведущий объявляет имена участников следующего боя, почему-то называя Лешку «Деньги».

— Деньги?..

— Его здесь так называют, — активно кивает Аля, — Мне Леша рассказывал.

А мне нет. Хотя, я ведь сама никогда не интересовалась.

Первым на ринг выходит соперник Лехи по фамилии Верхозин. Делает это пафосно, в стиле американских боевиков — идет вальяжно в халате с накинутым на голову капюшоном.

Я вся вытягиваюсь в струну, потому что даже на вскидку он раза в полтора крупнее Денежко.

— Леша его уже много раз побеждал, — тараторит Алька на ухо, — Их всегда в пару ставят.

Публика гудит. Раздаются выкрики как поддержки, так и проклятий. Кто-то с соседнего сектора орет:

— Размажь его в сопли!..

Кого?.. Лешу?!

— Фу-у-у!.. — реагирует на этот выкрик Аля.

Я, хватая воздух маленькими глотками, смотрю на ринг. Верхозин эффектно скидывает халат и остается в одних красных шортах. Выглядит как груда железных мускулов.

— Боже… он же убьет Лешку…

Алька слышит и со смехом мотает головой.

— Леша чемпион. Он сто раз его выигрывал. Вот увидишь, он его сделает!

Дергаясь под музыку, Верхозин начинает припрыгивать на месте.

В этот момент на ведущую к рингу дорожку выходит Лешка. Поднимает обе руки вверх и начинает двигаться легкой походкой.

В моей груди становится тесно, и в горле свербит.

Крики толпы, аплодисменты и свист заглушают музыку. Аля в числе многих других соскакивает с места и начинает прыгать, демонстрируя всем свою футболку. На противоположной трибуне кто-то разворачивает плакат с надписью «Деньги чемпион. Деньги the best».

На Лешке только черные шорты и боксерские бинты на кистях. Подойдя к Верхозину, он приветствует его рукопожатием, которое тот принимает с явной неохотой.

Через минуту начинается первый раунд, и на трибунах воцаряется мертвая тишина.

Максимально подавшись вперед, я цепенею. Соперники, медленно кружа по рингу, словно выискивают слабые месте друг друга. На лице Лешки сосредоточенность и невозмутимость. Верхозин то и дело скалится и мерзко сплевывает под ноги.

— Почему они не дерутся?.. — шепчет Аля, не отрывая взгляда от ринга.

— Так надо…

Напряжение нарастает, по секторам идет рябь. Кто-то, не выдержав, начинает свистеть.

Наконец, соперник Лешки сокращает расстояние между ними и выкидывает правый кулак, от которого он уходит.

Мое сердце, забившись в самый уголок грудной клетки мелко дрожит. Ступни и ладони леденеют.

Следующий их контакт случается почти через минуту. На этот раз, ударив Лешку в ребра, Верхозин сам получает в подбородок.

— Господи… пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… — молю о том, чтобы Денежко не было больно.

Первый раунд заканчивается. Я выдыхаю и, откинувшись на жесткую спинку сидения, сквозь пелену застывших в глазах слез, наблюдаю за тем, как, стоя в углу ринга, он пьет воду из бутылки. Ловлю каждый жест, чтобы затем бережно сложить их в копилку воспоминаний о нем.

— Леша!.. Ле-ша!!!.. — вопит Алька, в сомкнутые в рупор руки, — Я тут!

Он слышит. Поворачивает голову и безошибочно находит нас взглядом. Сначала смотрит на нее, потом — в мое лицо.

Я не успеваю поднять руку, чтобы помахать ему, как он отворачивается, потому что начинается второй раунд. Еще более напряженный, чем первый.

Складывается ощущение, что у Верхозина теряется терпение. Он делает частые выпады, иногда совсем невпопад. Налитые свинцом мои мышцы постепенно расслабляются. Я вижу преимущество Лешки и понимаю его тактику. Он сознательно играет на нервах противника.

Кто-то на трибунах кричит, требуя более решительных действий от него, а я готова им всем собственноручно заткнуть глотки и не мешать ему.

— Почему Леша его не завалит? — спрашивает Алька шепотом.

— Так надо… — отвечаю снова.

Второй раунд заканчивается ударом в живот для Верхозина и мстительным пинком в колено для Денежко.

— Господи!..

Отойдя к канатам, он наклоняется и массирует его рукой.

Я присасываюсь к горлышку бутылки и перехватываю Лешкин взгляд. Сильная вспышка в сердце разгоняет по телу жаркую волну.

— Леша!.. Ты лучший! — кричит Аля, заметив, что он смотрит на нас.

Как я и думала, кульминация, апогей и развязка случаются в заключительном, третьем раунде.

Верхозин сносит Леху уже на первой минуте. Оттесняет его в угол и несколько раз бьет прицельно в грудь. Тот наносит отвлекающий удар в лицо и выворачивается из захвата. От страха я ору, не слыша собственного голоса.

Зрители поднимаются со своих мест и, мне, чтобы видеть то, что происходит на ринге, тоже приходиться встать.

— Леша!.. Леша!.. — верещит Алька, — Гаси его!

Верхозин настигает Леху в другом углу, дернув за плечо, пытается свалить его на пол, но Денежко куда более ловкий и юркий, чем он, смещается влево, нанеся перед этим унизительную оплеуху по лицу.

Аля пищит от восторга.

От криков и пронзительного свиста зрителей закладывает уши. Поднявшись на носочки, я смотрю в центр ринга. Кажется, если отвернусь хоть на мгновение, он лишится моей поддержки и окажется в нокауте.

Бугай делает резкий выпад и совершает обманный маневр, который Леха тут же просекает. Уводит тело в сторону, приседает и, бросившись вперед, наносит сокрушительный удар в район кадыка.

Зал взрывается.

— Деньги! Деньги! Деньги!.. — скандирует толпа прозвище Денежко.

И только Алька, подпрыгивая рядом, верещит:

— Леша!.. Лешенька!.. Леша! Я с тобой!

Как напильником по воспаленной плоти.

Безумно хочется осадить ее, заставить замолчать, потому что это я сейчас должна выкрикивать его имя. Я, а не она!

Когда появившийся на ринге рефери останавливает поединок сигналом в свисток и поднимает вверх руку Денежко, я не выдерживаю и кричу вместе со всеми.

Леха стирает пот с лица и ликующе улыбается, а затем, отыскав глазами Альку, подмигивает ей. В моей груди в этот момент что-то с треском рвется. Напряжение, державшее меня весь бой, рассыпается в труху. На языке растекается горечь.

— А-а-а!!!.. — визжит подруга, повисая на моем плече, — Ты видела?! Видела?!..

— Нет.

— Он подмигнул мне, Варька!

— Не видела, — бормочу под нос самой себе.

Я отказываюсь это видеть. Я категорически отказываюсь это принимать. Я не собираюсь в это верить, потому что мой Лешка…

Потому что он мой! Всегда был только моим!..

— Варька!.. Я такая счастливая!

— Рада. За тебя, — хриплю беззвучно.