Развод. Другая семья

Глава 32

Алевтина

Сегодняшний день можно было бы назвать худшим днем за всю мою жизнь. Но месячные, пришедшие в двенадцать ночи, раскрасили его гранатовыми красками радости и спазмами внизу живота.

Нет. Я не дрянь. Очень хочу родить доченьку, но явно не от мужа. И, точно не сейчас. Вспоминаю дочь мужа, как мучилась с ней целый день.

Тут же мои мысли перескакивают на мужчин, с которыми пришлось сегодня общаться. Ёжусь.

***

Подъезжаем к двухэтажному зданию школы, и Лиза гундосит себе под нос:

— Мне не нравится школа! Фу.

— Почему «фу»?

Выталкиваю девчонку из машины.

— Здесь всего два этажа, — говорит так буднично, будто в ее маленьком мозгу уже сложилась точная картинка ее прекрасной жизни — элитной школы в элитном здании.

— А ты ожидала увидеть башню как Москва-сити? — подначиваю ее.

— Да! — отвечает спокойно. Чем злит меня. Ума не приложу, что у этой крохи на уме, и как ее воспитывали родители.

Я росла в состоятельной семье, и то относилась к окружающему миру проще.

Сейчас она напоминает мне моего мужа. Он тоже никогда не довольствуется тем, что имеет, всегда хочет чего-то большего, лучшего.

Идет на всё, чтобы получить это и ему плевать на последствия.

Иногда они бывают чудовищными, но как правило, для других людей.

Я пыталась раньше объяснить Глебу, что так нельзя поступать с людьми. Небеса могут наказать. Но на все возражения получала грубый отпор.

— Аля! Сиди дома и помалкивай! Ты не понимаешь, что по-другому с этими людьми нельзя.

— Попробуй им объяснить, не лишай их бизнеса и единственного жилья. (Глеб сносил три ветхих дома в небольшой деревушке, чтобы построить на том месте большую ферму для заказчика).

— Женщина, не лезь в это!

— Меня тошнит…

— Тошнит, когда люди плюют на других людей, чтобы достичь своей цели. Так вспомни своего отца, он же ради прибыли, целые жилые кварталы снес.

Тону в отчаянье, вспоминая, как папа взял заказ на застройку большого жилого квартала в южном городе. А люди не пошли на его условия, не захотели покинуть частные дома. Спустя месяц кто-то поджег весь квартал и деревянные дома сгорели «заживо». Хорошо хоть люди спаслись. Оставшись без крова, они вмиг согласились на его условия.

Спустя два часа, уладив все дела со школой, мы покинули ее стены и направились к машине.

— Если бы ты была гордая, то не купила бы папу! — Лиза снова давит на больную мозоль, едва мы садимся в машину.

— Если бы ты не была такой занозой, то могла бы получить от меня намного больше, чем от своего отца или от своей матери! — парирую в ответ.

— Типа познакомиться с твой подругой?

— Типа, да. И не только.

— Мама приедет сегодня! — неожиданно сообщает малышка.

— Что?.. — схожу с ума от услышанной информации. — Зачем? Куда?

— Она будет жить со мной, в моей комнате! Мы так давно мечтали перебраться в Москву. К папе. А он всё сваливал на тебя. Говорил, что ты не даешь разрешение. Вредная!

Меня снова штормит и ощущение такое, будто я во сне. Понимаю, что настала пора проснуться.

Набираю супруга, шиплю в трубку:

— Виктория сообщила дочери, что сегодня прилетает в Москву! Останови это. Немедленно!

— Я не знал. Честно, — отвечает растерянно.

Но я уже бросаю трубку.

— Ты плохая! — девочка пытается расстегнуть ремень безопасности.

— Только попробуй!

Спустя мгновение срываюсь с места, автомобиль несется по шоссе к дому. А в душе так погано, и некому помочь. Рана, нанесенная изменами мужа, саднит очень сильно.

Одичало смотрю по сторонам. Бросаю взгляд на притихшую девочку. У нее такое лицо, будто я — ее кровный враг.

Подъезжаю к дому, требую у девчонки, чтобы она выходила.

— Ты обещала свозить в город, в модельную школу. Обманщица!

— Ты сама изменила наши планы, — даже не скрываю, что информация о ее матери сломила мою решимость и сделала из меня неуверенную истеричку.

Лиза выходит из авто, смотрит на меня взглядом «сверху вниз».

— Знаешь, если будешь так вести себя, то никто и никогда не полюбит тебя!

— Больно надо! — спорит со мной.

— Поверь, люди любят, когда их любят!

— Глупости! — кричит и убегает в дом.

— Ну вот, нажила себе врага. Поздравляю! — из дома выходит Назар.

— Что вы здесь делаете? Почему в доме. Не на объекте? — спрашиваю, отступая от мужчины на шаг.

— За тобой присматриваю, чтобы чего не натворила. Ты же бежать пыталась еще накануне.

Широко распахиваю глаза, спрашиваю:

— Это вы меня остановили?

— Мой человек.

Провожу ладонью по горящему лицу. Едва сдерживаюсь, чтобы не закричать. Из груди рвется вопль негодования.

— Как вы могли предать память моего отца?

— Я стараюсь не для него.

— А для кого?! — шиплю как можно тише, заметив, что Лиза вышла на балкон второго этажа.

— Для себя. Для той, которую люблю много лет.

Звучит как приговор. Он меня любит и хочет, чтобы я оставалась рядом.

Кусаю губы. Кажется, признание мужчины расстраивает меня окончательно.

— Я люблю мужа…

— Иногда поступки мужчины могут разбудить в женщине любовь. А я больше не хочу прятаться. Достало. Хочу взять своё!

Хохот рвется наружу. О какой любви говорит охранник?

— Счастье без настоящей любви невозможно, — констатирую я.

— Вот как? Когда тебе изменяют, вытирают об тебя ноги, привозят в твой дом чужого детеныша — это проявление большой любви? — мужчина вцепляется в мое лицо внимательным взглядом.

— Семейная жизнь не всегда простая.

Охранник наступает на меня, цедит очень тихо.

— Алечка, всё намного проще, чем ты думаешь…

— Назар, вы меня пугаете, — отталкиваю мужчину и убегаю в дом. Надо будет поговорить с мужем об охраннике сегодня же!

В эту же секунду до меня доходит, что мужу я не доверяю еще больше, чем Назару.

Господи! Кому верить?

— Поеду за сыном в школу.

— Сами? — мужчина сканирует меня тяжелым взглядом.

— Сама! Нужно проветриться!

Возвращаюсь в автомобиль и выезжаю из ворот дома. По дороге набираю адвоката. Андрея Князева.

— Андрей, простите, — лепечу в трубку. — Вы меня еще ждете?

— Уже рассчитался с официантом, иду на выход, — слышу приятный баритон в трубке.

— У меня форс-мажор, но я уже еду.

— Хорошо. За подобные ожидания введу штрафы, пропишу в нашем договоре.

— Хорошо, — отвечаю быстро и отключаюсь.

Совсем не хорошо! Услуги Андрея стоят баснословных денег, за простой он сдерет с меня три шкуры. А мне сейчас деньги пригодятся самой.

Бракоразводный процесс с Шиловым обойдется мне в потерю одной трети того, что причитается.

Выдохнув, давлю на педаль газа.