Развод. Фальшивая семья

Глава 26

Я не знаю, что ответить Варе.

Впервые не знаю, что сказать своему ребенку.

Не могу прямо сейчас вывалить на нее всю эту ужасную правду.

Но она узнает… Вечно скрывать я от нее не смогу. К тому же, прошлое показало, что ни к чему хорошему умалчивание не приводит.

Я не могу потерять и Варвару. Она должна быть со мной. Всегда. Потому что иначе мне просто не для чего жить. Мне и сейчас не хочется.

— Нет, Варь… Мы не домой, и не к маме. Мы сегодня поедем в городскую квартиру. Там переночуем.

— Почему?.. Я хочу домой, — дует губы.

— Сегодня домой нельзя, — хмурюсь. — Пожалуйста, не спорь…

— Оставь ребенка здесь со мной на эту ночь, — продолжает злить меня мать.

— Я сказал тебе не вмешиваться, мама. Я ее здесь не оставлю, — и тяну руку к дочери. Варя послушно берет ее, и я вывожу ее из комнаты.

— Зря ты так, — ворчит мать за моей спиной. — Ты еще вспомнишь мои слова и скажешь, что я права была. Твое самобичевание долго не продлится, вот увидишь. Все пройдет. Так что лучше тебе было бы сейчас же взять себя в руки и…

Останавливаюсь с Варей, спустившись с лестницы.

— Варя, иди садись на заднее сиденье. Я сейчас приду, — говорю дочери. Она не спорит. Жду, когда уйдет, смотря ее вслед, затем к матери обращаюсь: — Ты, мама, намерена меня на прочность испытывать?

— Сам наделал дел, а теперь мать виновата? Скажи спасибо, что я у тебя такая. Не ноющая тетка, а разумная женщина с планом. Других вариантов у тебя нет.

— Ты лучше не лезь ко мне со своим разумом, мама. Я сам решу, что буду делать. Но скажу тебе сразу: Дарины в моей жизни больше не будет. Так что если ты задумала подтолкнуть меня к ней, то уверяю, что этим ты только отдалишь меня и мою дочь от себя.

— Так ты и от меня отвернуться намерен? И как же ты будешь управлять с Варей сам?

— Справлюсь.

— Я готова взять ее к себе. Хотя бы на первое время. Если хочешь, то я сама скажу ей о Венере. Деликатно.

— Нет. Я сам ей скажу. Я должен сказать. Не ты. А сейчас извини, но нам пора ехать.

Разворачиваюсь и быстро иду из дома, слыша вдогонку всякое от матери.

Сев в машину, Варя тут же набрасывается на меня с расспросами.

А где мама?..

А почему она не придет?..

А почему мы не можем поехать домой?..

Что же она сейчас про Дарину не спрашивает? Мне было бы проще ответить.

Дарина мне звонков двадцать сделала. Я оставил ее без ответа.

Не хочу ни слышать, ни видеть ее. Никогда.

Из-за нее я погубил Венеру. Все пошло от того, что я не мог отказать этой женщине.

Теперь я вычеркиваю эту женщину из своей жизни.

Я не могу быть с ней. И не хочу. Все кончено. Одиннадцать лет я болел, а теперь выздоровел. Поздно, но выздоровел.

— Папа! Где мама? Почему ты не отвечаешь?

— Мама уехала, — лгу я, и морщусь от этого. Я не готов ей сказать. Не сейчас. У меня язык не повернется. — Она не сказала куда.

— Почему? Я хочу ей позвонить.

— Варь, хватит вопросов, — меня лихорадит, я из последних сил держусь. Может, было бы лучше оставить дочь на ночь у матери, но я не хотел. Варя должна быть со мной, пока мать ее не обработала и стерла Венеру из ее жизни.

Я скажу ей. Но просто не сейчас.

— Но почему мы не можем поехать домой?

— Потому что дома случился пожар, — говорю дочери правду и сглатываю. — Мы не можем туда поехать.

— Пожар⁈

— Да. Варь, посиди спокойно, у меня голова болит, — не то слово раскалывается. Еду медленно, чтобы не угробить нас.

— А Дарина сейчас где?

— Ты меня не слышала, Варь⁈ — смотрю на дочь через зеркало заднего вида. — И забудь про Дарину! Она не твоя мать. Она тебе никто. Откуда такая любовь к Дарине? Что в ней такого хорошего? Думаешь, она любит тебя? Не любит. И больше ты ее не увидишь. Чтобы я больше не слышал от тебя про нее!

Варя опускает голову вниз и чуть ли не плачет.

Пускай поплачет.

Спустя несколько дней…

Я поступил, как бы она того хотела.

Похоронил ее рядом с Ритой.

Могилу окружили множество людей. Ее подруги, мать, которой, похоже, не очень-то и жаль. Сестер ее нет. С моей стороны много людей прошло.

И еще одного человека вижу.

Этот ее друг детства, который никогда мне не нравился. Мать ее, наверное, ему позвонила, вот он и приехал. Что ж, я не могу возражать. Он должен быть здесь. Венера им дорожила, а я как дурак ревновал. Сейчас это уже все неважно.

Заметив мой взгляд на себе, он начинает аккуратно, обходя людей, двигаться в мою сторону. Руку ко мне протягивает, которую я пожимаю.

— Соболезную, — кивает Алексей и смотрит в сторону свежей могилы. — Венера была хорошим другом, матерью…

— … и женой. Это я виноват. Во всем виноват только я, — судорожно выдыхаю эту горькую правду.

Ни единой слезы я не проронил. Не могу. Я рад бы… но не могу. Все внутри стоит, разрывая мне душу. Дочери так и не сказал. Чушь несу ей всякую. Не мог я допустить ее присутствия здесь. Она не должна видеть этого. Может, я и не прав. Но я не хочу для нее этой боли.

— Ты?..

— Она погибла по моей вине. Это не случайность… Она хотела умереть.

— Она покончила с собой?..

— Не выдержала… Я сказал ей неправду… Она умерла, и теперь не узнает…

— О чем ты? Чего она не узнает?

— Какая теперь разница… Ее нет. Все закончилось, — разворачиваюсь и ухожу.