Развод. Жизнь после 40 только начинается!

Глава 2

Я застыла на месте, не веря своим глазам. Женщина, сидевшая на кухне, выглядела так, будто сошла с обложки глянцевого журнала: стройная, ухоженная, с идеальными локонами, которые блестели в свете кухонной люстры и сильно моложе меня. На вид не больше двадцати лет. Её пеньюар был практически прозрачным, лишь намёком прикрывая то, что явно не предназначалось для чужих глаз.

Первой мыслью было, что сынок привел домой «невесту».

— Вы кто? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул, хотя внутри всё закипало.

Она лениво поставила кружку на стол и обвела меня взглядом, словно оценивая.

— Заичка, — по лестнице спустился мой муж.

Мир вокруг будто замер. Я смотрела на него, на это беззаботное выражение лица, словно ничего не произошло. Полотенце небрежно болталось на его бедрах, а влажные волосы свидетельствовали о только что принятом душе.

— Заичка? — переспросила я, не узнавая собственного голоса. Слово прозвучало, как издевка. — Вова, что здесь происходит?

Он замер на середине лестницы, заметив меня. Его лицо на мгновение исказилось, но он тут же постарался скрыть это за небрежной улыбкой.

— Ирина… это…это…

— Ирина? — насмешливо протянула девушка на кухне, едва сдерживая смешок. — Значит, это и есть твоя жена? — она повернулась ко мне и изобразила натянутую улыбку. — Очень приятно познакомиться.

— Приятно? — я чувствовала, как дрожь охватывает всё тело. — Ты серьезно? — голос сорвался, но в нём уже звучала не боль, а холодный гнев. — И как тебя зовут, раз уж мы знакомимся?

Она притворно пожала плечами, глядя прямо мне в глаза.

— Кристина. Мы с вашим мужем… дружим.

— Дружите? — я чуть не рассмеялась, но смех оказался горьким и резким. — Очень необычная форма дружбы. Особенно в моём доме, с моими вещами и с моим мужем.

Размашистыми шагами я подошла к девице и вырвала из ее рук кружку:

— Это мое.

Муж быстро спустился с лестницы, пытаясь встать, между нами.

— Ир, ты все неправильно поняла…

— Я все правильно поняла, — отчеканила я. — Я в больнице, а ты с девицей развлекаешься в нашем доме.

— Моем доме, — исправил Вова.

Его взгляд изменился, заострился, стал отчужденным.

— Моем доме? — переспросила я, не веря в то, что слышу.

Кристина за его спиной лениво потянулась и как ни в чем не бывало поднялась. По — хозяйски оны порылась в ящике и, выудив новую кружку, направилась к кофемашине.

— Все в этом доме — мое, и дом мой, и машины. Мое, я заработал, я купил. А что ты сделала за всю нашу жизнь? На шейке моей прекрасно устроилась? — я отшатнулась от этих слов, как от пощечины.

— На шейке? — повторила я, чувствуя, как от боли в груди стало трудно дышать. — Это ты так оцениваешь все, что я для тебя сделала? Для нашей семьи?

Вова хмыкнул и развел руками:

— А что ты сделала, Ира? Дом убирала? Детей растила? Это при том, что дом полон техники, которая все делает за тебя и мама моя постоянно сидела с детьми. А деньги кто зарабатывал? Я. Я все это построил, а ты… Ты просто жила на всем готовом.

Эти слова резанули сильнее, чем любой нож. Все годы, потраченные на то, чтобы быть идеальной женой, матерью, хозяйкой, внезапно обнулились его циничной фразой.

— И при этом всем ты превратилась в это… — его губы изогнулись в гримасе отвращения. — Перестала за собой следить. Когда ты последний раз красила волосы? Седины на пол головы. Мерзость. Или думаешь меня должны возбуждать твои синяки под глазами?

Я стояла, чувствуя, как каждая его фраза, как раскалённый нож, проникает всё глубже. Отвращение в его голосе и презрение в глазах были сильнее, чем любой удар.

— А теперь, — продолжил он. — Ты даже не женщина. Думаешь я стану макать в это?

— «Это»? — переспросила я, с трудом удерживая голос от дрожи. — Ты так говоришь о женщине, которая прожила с тобой всю жизнь? Родила тебе детей? Поддерживала, когда ты оставался без работы? Заботилась о тебе, когда ты валялся больной и жаловался, что жизнь несправедлива?

Он скрестил руки на груди, явно довольный своей позицией, и бросил на меня высокомерный взгляд.

— Ну да, — усмехнулся он. — Посмотри на себя, Ира. Ты и раньше была не королевой красоты, но сейчас… Ты просто развалина.

В ушах зазвенело. Нет, это не правда. Это сон. Я не отошла от наркоза.

Сзади послышался ленивый голос Кристины:

— Володенька, может, хватит? Давай уже решим это быстрее, а то мне скучно.

Я повернулась к ней. Она стояла, лениво облокотившись на кухонный остров, и смотрела на нас, как на дешевую драму по телевизору.

— У тебя три дня, — зло зашипел на меня человек, которого я считала своим мужем. — Собирай свое шмотье и выметайся отсюда.