Развод. С вещами на выход!

Глава 17

Ида

Я знаю, как нужно обращаться с животными и не боюсь иметь дело даже с теми, кто разозлен, когда ему плохо или больно.

Но сейчас ситуация — в корне иная.

На меня мчит бойцовская собака, натасканная на выполнение команд, и ей плевать на все мои навыки общения со злыми песиками.

— Хороший… Хороший мальчик.… — выдают мои дрожащие губы.

Мне плохо. Дурно.

Не могу убежать, повернувшись к взбешенному псу спиной, чувствую, что сделаю так только хуже!

Я пячусь.

Пес отталкивается задними лапами от земли, распластывается в длинном, мощном прыжке.

О боже.

Кажется, он целится мне в лицо.

Или в глотку….

Зря я полезла к Каретину.

Зря!

Совсем недавно я видела Глорию и почти сразу же встречаю мужика со злой собакой, которую на меня натравили.

Совпадение? Не думаю!

Меня лишили всего и выпнули в нищету.

Надо было там и оставаться.

От зарплаты до зарплаты. В кредит. Но… живут же люди!

Ключевое слово — жи-вут.

Живые!

А я…. Кажется, я точно — труп.

Я закрываю глаза, потому что смотреть в глаза своей смерти слишком страшно и слишком жестоко устроить мне смерть от лап и когтей так любимых мной животных!

Внезапно прогремел выстрел и раздался жалобный скулеж.

Распахнув глаза, вижу, как пса снесло в сторону, он скулит и дрыгает всеми лапами.

Мужчина, натравивший на меня собаку, выматерившись, бросается наутек.

— За ним! Живо! — слышится приказ, полный холодной ярости.

Голос знаком.

Так же как знакомы сильные, горячие объятия рук Вячеслава.

— Ты как? Испугалась? Покажи себя! Покажи… Все хорошо?

— Я… Да… Или нет… Я, Боже.… Кажется, я чуть не описалась, — шепчу, чувствуя сильнейшие спазмы и знакомые позывы в самом низу живота.

Ноги совершенно меня не держат, поэтому я рухнула в объятия Вячеслава, который прижал меня крепко к себе, хаотично целуя и бормоча сладкий, невозможно нежные слова.

Однако через миг он встряхивает меня и заглядывает прямо в глаза, нависнув надо мной суровой тенью.

— А теперь рот на замок и будешь делать, как я скажу. Поняла?!

— Там.… — пытаюсь заглянуть за его спину. — Собака. Ты в неё стрелял?

— Из травмата. Неважно!

— Ей нужно помочь.

— Это забота ее хозяина и точка.

— Но.…

Вячеслав наклоняется и запечатывает рот большой, горячей ладонью.

— Я не шутил. Рот на замок. Твои выкрутасы закончились прямо сейчас, Дурешка.

***

— Это была Глория Прайс, — говорю немного позже, придя в себя. - Науськала.

Меня больше не трясёт от пережитого ужаса. Я больше не бросаюсь обвинениями в Вячеслава и не рыдаю в три ручья.

Больше не рвусь сбежать из машины, куда он меня затолкал.

Притихла, вымоталась, поспала.…

Пришла в себя притихшей.

Вид у меня, наверное, просто ужасный…

И, возможно, кому-то со стороны может показаться, что меня просто зациклило на гадине, которая увела моего мужа. Скажут, что я просто не могу пережить поражение от рук соперницы, поэтому обвиняю её во всех моих бедах.

Но Вячеслав неожиданно кивает согласно.

— Я тоже так думаю. Кстати, она не Прайс и даже не Глория. Прачкина Лариса Никитична.

— Крыса-Лариса! Вообще-то я люблю крыс, но.…

— Я в курсе. Ты и крыс любишь, и хомячков, и тушканчиков, наверное, тоже.… Я надеюсь лишь на то, что в будущем, в нашем доме найдется место и для нас самих, не только для живности, которую ты обожаешь.

Вячеслав смотрит мне прямо в глаза и усмехается.

Я моргаю несколько раз. До меня ещё трудно доходит и, честно говоря, просто не верится.

Кажется, это очередная сладкая ложь, чтобы просто меня успокоить.

Или нет?

Он оказался рядом в самый опасный момент, значит, присматривал за мной.

— Ты следил?

— Оберегал, — сощуривается. — Я как чувствовал, что тебя нужно забрать сегодня. Поэтому следовал на некотором расстоянии.

Его отвлекает входящий телефонный звонок.

— Надо ответить. Минута, и я — твой, — обещает он, поцеловав меня, всё ещё растерянную и растрепанную по эмоциям.

По щеке скатывается слезинка.

— Все буде хорошо, Дурешка, — обещает он и покидает салон машины.

Я немного опускаю стекло вниз, прислушиваюсь к низкому голосу Вячеслава, уверенно отдающему приказы и распоряжения.

Впитываю каждую его интонацию, внимательно смотрю, как он держится, как ходит рядом с машиной.

Завороженно смотрю, как Вячеслав курит, и в морозном воздухе дым стелется клубами.

Сейчас, когда обиды отошли на второй план, я более трезво воспринимаю все, что творится. Поняв, что я на него смотрю, Вячеслав адресует мне легкую улыбку и отходит подальше.

Видимо, не все его разговоры предназначены для женских ушек.

Мне остается только вернуть стекло на место и дождаться возвращения мужчины.

***

— Задержался больше, чем на минуту. Дела, которые не терпели отлагательств, — коротко поясняет он, вернувшись.

— Извини.

— За что?

— Я тебе не поверила. Ни в первую встречу, ни во вторую. Решила, что ты — балабол.

— При всех исходных данных… немудрено, что ты так решила. Прощаю.

— Вот так просто?

— Нет, конечно. Потом я твой ротик..... — понижает голос. — Проучу за такие слова.

При этом он прижимает меня к себе, обещание быть наказанной звучит так порочно и сладко, что немного кружится голова, возле сердца поднимается вихрь. На несколько секунд я забываю обо всем и сама тянусь к нему за поцелуем.

— Вот ещё. Я накурился, как паровоз, — придерживает меня.

Мой поцелуй стекает на его подбородок и шею.

— Притормози, — просит. — Сначала давай отвезем тебя в безопасное место. Посидишь, пока всё уляжется, идет? Ставки слишком высоки, и твоя самодеятельность едва не стоила тебе жизни, — добавляет сурово.

У меня даже язык не повернулся возразить.

И всё-таки.…

— Это надолго? Я бы не хотела жить в глуши.… — забеспокоилась я.

Всё-таки я не девочка и беременна.

Мне нужно будет сдавать анализы, контролировать этот процесс.

Я так долго хотела получить шанс стать мамой и ни за что не пущу все на самотек.

— Я постараюсь решить все как можно быстрее, Ида. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Хоть сейчас ты мне веришь? И что за необходимость быть на виду?

— Не то, чтобы на виду….

— Ещё одного секрета я не переживу. Говори, как есть!