Развод. Ты мне (не) нужна (СИ)

Глава 17

Надежда

Как и следовало ожидать, следующим свидетелем моего мужа была моя свекровь, Ольга Константиновна. Чего она только обо мне не говорила, какой отборной грязью меня не поливала. А для убедительности ещё и всплакнула немного.

По её словам, я была самой худшей в мире материю и падшей женщиной. И её сын терпел меня столько времени просто потому, что любил. Но потом у него просто лопнуло терпение, и опустились руки. По её словам, когда родилась Верочка, я стала вести себя ещё хуже. И именно это и подтолкнуло моего мужа к тому, что он забрал детей и спрятал их от меня.

Но только почему-то она забыла упомянуть о похождениях своего сыночка, который, как оказывается уже год роман на стороне крутит. И это только со слов Масловой. Получается, что пока я беременная ходила, потом рожала, детей растила, мой муж развлекался с любовницей. Но виновата, естественно, была только я. Я монстр и исчадие ада, а они все невинные жертвы моего аморального образа жизни. В общем не скупилась моя бывшая свекровь на «комплименты» в мой адрес.

И всё то время, пока моя свекровь так старательно топила меня в грязи, Игорь смотрел на меня победоносным взглядом. Он априори был уверен, что слова его матери на сто процентов убедят суд в моей никчёмности. И детей мне точно не отдадут.

И пока моя свекровь вещала свой рассказ, судья терпеливо слушала её, даже ни разу не прервав. И лишь только когда Ольга Константиновна пошла на второй круг, судья обратилась к ней.

— Скажите, Ольга Константиновна, у вас есть какие-то доказательства того, что ваша невестка была именно такой, как вы говорите?

— Что вы имеете ввиду? — часто захлопала глазами Ольга Константиновна.

— Ну, вы говорите, что ваша невестка не ночевала дома, бросала детей, употребляла алкогольные напитки, даже будучи беременной. — Перечислила судья. — У вас есть доказательства всего этого или это только с ваших слов?

— Ну, это дело семейное, — заминаясь, начала мямлить она, — мы не хотели выносить всё это за порог нашего дома.

— То есть, согласно вашим словам, истец систематически употребляла спиртные напитки и не выполняла свои родительские обязанности? Я правильно вас понимаю? — сформулировала судья вопросы по-другому.

— Да. — Уверенно ответила моя свекровь.

— А вы тем временем поучается, бездействовали и даже не выяснили, почему она себя так ведёт. Вы не привлекли соответствующих специалистов, не отвезли истицу к врачу. — Перечисляла судья. — Вы просто бездействовали и подергали детей опасности.

— Но, мы же не хотели, чтобы это всё за пределы семьи вышло. — Снова захлопала глазами Ольга Константиновна.

— Олег Григорьевич, — обратилась, судья к моему адвокату, — у вас есть вопросы к свидетелю?

— Пока нет, Ваша честь.

— Аркадий Валерьевич, а у вас есть вопросы к данному свидетелю? — Задала она такой же вопрос и адвокату моего мужа, на что тот так же дал отрицательный ответ.

— Свидетель, займите место в зале. — Обратилась судья к Ольге Константиновне, после чего та заняла место позади своего сына, и они тут же стали о чём-то перешёптываться.

— Тишина в зале!! — постучала молотком судья.

— Ваша честь. — Обратился мой адвокат к судье. — Позвольте мне предоставить суду доказательства того, что моя доверительница исправно выполняла свои родительские обязанности и не вела асоциальный образ жизни.

— Суд внимательно слушает вас. — Одобрила она.

— Здесь выписки из женской консультации, где по беременности наблюдалась моя доверительница. И там, как вы знаете, постоянно берут кровь на анализ, плюс Надежда Андреевна и дополнительно несколько раз сдавала кровь. Так вот там анализы абсолютно чистые. Кроме того, и гинеколог, который наблюдал мою доверительницу, и другие сотрудники клиники ни разу не видели её в состоянии алкогольного опьянения. Это документы из роддома, которые так же опровергают слова ответчика и его свидетелей. Выписка из больницы, куда попала Надежда Андреевна после того, как муж выгнал её из дома. Так вот попала она туда после того, как побывала под холодным проливным дождём. И усложняло ситуацию то, что у моей доверительницы было воспаление, так как период лактации был не прекращён. И да, анализы там так же не нашли никаких следов алкоголя. Это, — продолжил Олег Григорьевич, — характеристика с места работы Надежды Андреевны, где её характеризуют, как ответственного и добросовестного сотрудника и где она так же ни разу не была замечена в алкогольном опьянении. Более того, все эти люди готовы дать показания в суде и дать характеристику моей доверительнице.

— У вас всё Олег Григорьевич? — спросила судья.

— Да, у меня всё.

— Ответчик, вы не возражаете против приобщения данных документов к делу? — задала она вопрос моему мужу.

— Ваша честь, позвольте, я отвечу за Игоря Николаевича? — попросил разрешение адвокат моего мужа, и после того, как получил одобрение, продолжил. — Данные доказательства не имеют отношения к делу. Они же видели её только в период работы и посещения больницы. Супруга моего доверителя вела себя неподобающим образом, когда была дома. И всего этого ваши свидетели видеть не могли. Поэтому мы возражаем против приобщения данных доказательств к делу и выражаем протест.

— У вас всё? — судья вопросительно посмотрела на Аркадия Валерьевич, на что он молча кивнул.

— Протест отклоняется! Суд постановил приобщить данные доказательства к делу! Так же суд постановил вызвать на следующее заседание свидетелей, которых заявил адвокат истца. О следующем заседании суд оповестит вас соответствующим образом. Данное заседание объявляется закрытым. — Затем судья ударила молотком по столу и встала со своего места.

— Всем встать! — громко произнесла секретарь.

— У тебя всё равно ничего не выйдет! — со злостью прохрипел мой бывший муж, когда я проходила мимо него.

Он, конечно, собирался сказать ещё что-то, но мой адвокат преградил ему дорогу, позволив мне беспрепятственно покинуть зал заседаний, а затем и здание суда.