Глава 15

— Шай… Шай, ты должна остановиться.

Ей и в самом деле стоило прекратить, потому что по телу Ника и внутри него поползли ощущения, грозящие разрушить самоконтроль. Его волк, тело и душа трепетали от действий Шайи и единственное чего жаждали — заклеймить её в ответ. Так же, как и сам Ник, и он отлично понимал, что долго не продержится… Ник застонал, когда Шайя глубже вонзила зубы. - Шай…

Затем хитрая стерва рванула ширинку его штанов и вытащила член. Ник втянул воздух сквозь зубы от ощущения нежной руки, обхватившей его плоть. Он был горячим, твёрдым и изнывающим от желания, и Шайя сжала его в собственнической хватке, от которой Ник совершенно забыл, почему так сильно этому сопротивлялся. Зажав в кулаке её волосы, Ник сильно дёрнул в попытке остановить Шайю, но на неё это не подействовало. Зарычав, она просто пережала его член у основания, и боже, звук собственнического рычания только ухудшил ситуацию. Волк Ника одобрил силу и неповиновение Шайи. Ник ещё сильнее дёрнул, но, казалось, она вонзилась намертво и не собиралась или не могла отпустить. Затем Шайя начала быстро водить рукой по его члену, и с каждым посасыванием и каждым поглаживанием Ник всё больше лишался контроля. Если он её не остановит, если не заставит отпустить, то без всяких сомнений она не покинет этот трейлер, пока не будет отмечена Ником.

— Шай, прекрати, — приказал он. От силы в его голосе Шайю почти передёрнуло. Почти. Ник был её парой. Он принадлежал ей. И никуда не уйдёт. Когда он снова потянул её за волосы, Шайя увеличила темп и про себя улыбнулась, когда услышала, как резко Ник вдохнул. Она чувствовала, как его решимость таяла, а желание поставить на ней метку росло, и Шайя могла ощущать, что самоконтроль Ника практически рухнул. Её волчица возбудилась от осознания того, что могла это сделать с ним и получить власть над Ником. Чёрт возьми, а ведь она покорная. Когда Шайя убрала руку с его футболки, которую сжимала в кулак, Ник опустил взгляд и увидел, как она расстегнула свои джинсы и скользнула рукой в трусики. Боже. А затем Шайя застонала, и от этих звуков у Ника поехала крыша. — Шайя… — Это звучало уже не как жалоба или порицание, а как мольба о пощаде. Он тонул в ощущениях, которые она в нём вызывала, и в примитивном желании взять, овладеть ею, поставить метку. - Малышка, ты должна… — Он не смог закончить предложение, поскольку Шайя вытащила руку из штанов и сунула покрытый её соками палец Нику в рот. Её вкус взорвался у него на языке. Твою ж мать. За считанные секунды Ник порвал её джинсы когтями, поднял на руки и, прижав к стене, вошел в неё. Отпустив его шею, Шайя потрясенно ахнула и посмотрела Нику в полные решимости глаза. Он всё ещё сдерживал себя, пытаясь отыскать потерянный контроль, потому что если трахнет её прямо сейчас, то заклеймит Шайю. Без вопросов.

Гнев… ему необходим гнев — это топливо, которое в прошлом всегда работало. И ему не нужно искать его, ведь сейчас он и его волк уже были в ярости на судьбу. Ник пригвоздил Шайю сердитым взглядом. Если заставить её возненавидеть его, да так, что она сама уйдёт, то он это сделает.

— Почему ты хочешь этого, детка? Потому что тебе меня жалко? Потому что совесть велит тебе поступить именно так? Мне не нужна твоя чёртова жалость. Я не хочу тебя.

Неужели он действительно думает, что она не понимает, что он делает? Пф-ф. Шайя прекрасно понимала, что он злит её, чтобы прогнать, чтобы она его возненавидела и выбежала бы из этого дома на колёсах, и больше никогда не оглядывалась назад. Что за идиот. 

— Я хочу этого, потому что ты не безразличен мне, придурок.

— Не безразличен? — Ему даже фыркать не пришлось — потому что в это он точно не мог поверить. — С тех пор, как я приехал сюда и всё, чтобы я ни делал, для тебя это ничего не значило. Совершенно ничего. Ты дала мне второй шанс только из-за того свидания — свидания, на которое ты бы не пошла, если бы хоть каплю питала интерес ко мне. Так что придержи это дерьмо.

Она провела пальцами по его волосам.

— Не сработает, Ник. Ты не оттолкнёшь меня.

Ника бесило то, что Шайя видела его насквозь. Но это не значило, что он сдался. 

— Я уже оттолкнул тебя. Я сделал это в ту же секунду, когда нашёл тебя, и проигнорировал, вместо того, чтобы заявить права. И это воздвигло между нами стену, и она не рухнет, а будет всегда между нами, несмотря ни на что.

Шайя покачала головой.

— Неправда. 

Сейчас Шайя поняла, что та стена пала ещё несколько недель назад. Шайя просто была слишком потрясена своей неуверенностью, чтобы сделать этот последний шаг. Но столкнувшись с мыслью об его уходе, она поняла, что это причинит ей куда больше боли, чем, если она рискнет, и риск не оправдается.

— Правда, и ты это знаешь. — Когда она заёрзала и сжала его член, Ник зарычал и сильнее обхватил её бедра, останавливая Шайю. — У нас никогда не было шанса быть вместе, и ты это знала, а я просто отказывался принимать. Но ты была права, и теперь я понял, поэтому я уйду из твоей жизни, как ты того хотела.

Она одарила его нежной, но самодовольной улыбкой.

— Слишком поздно, Ник. Я уже оставила на тебе метку. Дело сделано. — Шайя не слышала, чтобы из пары первой ставила метку покорная волчица. От этой мысли она улыбнулась ещё шире. О да, она не только заклеймила доминантного альфа-самца до того, как он пометил её, так ещё собиралась соблазнить этого альфу. Это точно станет историей, которую они в старости будут рассказывать внукам. У Тарин она будет любимой.

— Это ничего не значит, если я не приму метку. А я не принимаю. Ты слышишь меня? — Ник поравнялся нос к носу с ней. — Я не хочу тебя. — Волк огрызнулся на Ника за эти слова, и тот его не винил.

— Нет, хочешь, — нежно говорила она, водя руками по его напряжённым плечам. — И правда в том, что единственный, кто здесь ошибается — это ты. Я заявила на тебя права по правильным причинам. Ты же пытаешься оттолкнуть меня за все неправильные. — Внутренними мышцами она сжала его член, и из горла Ника вырвался стон. — Ты этого хочешь, Ник. Прекрати сопротивляться.

— Шай.

Это была просьба, переполненная мукой, от которой у Шайи заныло в груди. 

— Мы найдём способ, как остановить то, что с тобой происходит. Есть и другие целители. Но ты должен быть готов к борьбе, а не падать на спину и принимать удар. Ты вроде как доминирующий самец.

Он зарычал.

— Насмехаешься надо мной? — Даже его волку это не понравилось.

— Просто указываю на факт. Ни один доминирующий самец — особенно рождённый альфой — не сдался бы вот так. Но ты именно это и делаешь. Если ты доминирующий самец, то и действуй, как подобает.

— Я не поведусь. — Не тогда, когда стоял вопрос о благополучии Шайи.

— И я не поведусь на твои попытки заставить меня ненавидеть тебя.

Ник пожал плечами.

— Тупиковая ситуация. — Шайя слегка изогнулась и, боже, это было так, словно его мозг отключился на секунду. Ник снова простонал, когда её соки покрыли его член. И когда Шайя начала снова извиваться, он сжал ее бёдра и предостерегающе посмотрел. — Не шевелись. — Он был слишком близок к тому, чтобы потерять контроль.

— Я ничего не могу поделать. — Шайя действительно не могла. Думая, что грязные разговоры помогу хоть как-то, она сказала: — Ты нужен мне, Ник. Мне нужно, чтобы ты поставил на мне метку.

Так он и сделает, Ник чувствовал, что просто потеряет грёбанный рассудок, если не утвердит свои права на Шайю. — Пожалуйста, Ник. — О, ему, кажется, понравилась мольба. Ха. — Прошу, мне необходимо кончить.

Он сверкнул на неё сердитым взглядом. 

— Ты должна была подумать об этом раньше.

Она дерзко выгнула бровь.

— Тогда накажи меня.

— Чёрт подери, Шайя.

Видя, что её усилия приносят плоды, она внутренне улыбнулась.

— Стоит ли мне вылизать тебя дочиста, когда ты закончишь? — Его член внутри неё дёрнулся, и Ник резко обхватил Шайю за горло.

— Не думай, что я не заставлю тебя. Дерзкие слова, детка, но вряд ли ты сможешь ответить за них.

— Это входит в твой план, касающийся моего рта? — Зажмурившись, Ник выругался. Хитрая маленькая сучка была хороша в этом, она точно знала, на какие кнопки следует давить. — Мы будем бороться с этим, Ник.

От звучавшей чувственности в её голосе Ник отрыл глаза и посмотрел в её, переполненные решимости и желания. 

— Ты сильнее всех, кого я когда-либо знал.

Увидев, что Ник практически сдался, Шайя захныкала:

— Ну же, Ник. Трахни меня. Сделай это так, словно владеешь мною.

— Я владею тобой, — сказал он сквозь зубы, ощущая, как последние капли самоконтроля уходят, и, чувствуя, как она тянет его в место, где была только Шайя и её желание быть помеченной. Волк Ника призывал дать ей желаемого и заставить её понять раз и навсегда, что она принадлежала лишь ему, и убедиться в том, что Шайя с этим согласна. Никогда ещё Ник так опасно не балансировал на краю своего контроля. Когда она втянула его язык и нетерпеливо начала посасывать, Ник сразу же вспомнил её чувственные губы вокруг члена. Чёрт.

— Докажи.

— Ты знаешь, что произойдёт, если я на это пойду. 

Он заявит на неё права, и она будет связана с тем, кто…

Ник застонал, когда Шайя снова заёрзала. Его контроль практически исчез.

— Мне плевать, я хочу этого. Я хочу, чтобы ты заявил на меня права. Сейчас, Ник, мне необходимо кончить. Пожалуйста.

Шайя пристально смотрела на него, предлагая всё, что у неё было, все, чем была она, и у него уже не осталось воли сопротивляться. Беспокойство и сомнения рассеялись. Всё, что имело значение — это Шайя и, наконец, метка, которую он на ней оставит. Рыча, Ник припал к её губам, пожирая, опустошая языком. Она поддалась под натиском, заставляя его одобрительно рычать в её рот. Разорвав поцелуй, Ник прикусил её нижнюю губу так сильно, что пошла кровь. 

— Как сильно ты хочешь кончить?

Облегчение и триумф переполняли и ободряли Шайю. Неопределённость и тревога исчезли из его глаз, оставляя лишь чистую мужскую похоть, с которой сейчас смотрел на неё Ник. От такого взгляда волчица возбудилась, так же как и Шайя. 

— Жёстко. — Она вздрогнула, когда Ник приподнял её за бёдра и слегка толкнулся.

Появившимися когтями, Ник сорвал с неё топ и лифчик.

— Я собираюсь жёстко тебя трахнуть, Шай. — Он покрутил её бёдрами, оказывая давление на клитор, пока она не захныкала. Одной рукой Ник по-прежнему сжимал её бёдра, а другой ласкал её тело. — Но ты не кончишь. — Он сжал её задницу и поднял Шайю под таким углом, чтобы подвигать членом внутри и заставить свою пару ахнуть. — Ты будешь сопротивляться желанию до тех пор, пока я не разрешу тебе кончить.

О, это было практически невозможно, не тогда, когда она висела на краю. И ни тогда, когда желание быть помеченной походило на лихорадку в крови. 

— Ник…

— Ты дразнила меня, детка, — напомнил он ей, сжимая сосок до тех пор, пока она не издала тот удивительный стон. — Ты не можешь просто издеваться надо мной и избежать неприятностей. И ты пыталась занять здесь доминирующую роль, так ведь? Ай-ай-ай. Ты знаешь, что мне это не понравится, и ты знаешь, как я люблю контроль. А что ещё хуже, ты солгала мне.

— Я не…

В наказание он жёстко толкнулся в неё. 

— О, солгала. Ты сказала, что хочешь обнять меня. Но ты хотела подобраться поближе, чтобы оставить метку на мне, верно? Ты провела меня. — Покачав головой в порицании, Ник принялся ласкать клитор. — Я не могу оставить это просто так. — Видя, как в его глазах сверкнули решимость и похоть, Шайя знала, что это утверждение прав будет столь же жёстким и грубым, и взрывным, как рассказывали истинные пары. Пощады не будет. Сама мысль возбуждала и нервировала её одновременно. Наклонившись вперед, Ник лизнул изгиб её шеи. — Я собираюсь поставить метку прямо здесь. — Он пососал место. — Здесь, на самом видном месте, так что все будут знать, что ты принадлежишь мне. И так каждый будет знать, что эта киска принадлежит мне, и только я могу трахать её. Поняла меня? Только я могу иметь тебя. Повтори.

Шайя с трудом сглотнула от власти, исходящей от него, от которой её тело бросало в жар. Её волчица таяла от такого тона. 

— Только ты можешь иметь меня.

— Именно. Очень хорошо. — В знак поощрения, он обхватил её грудь с нужным давлением, зная, что ей это понравится. — Никто больше не окажется у тебя внутри. А если кто-то попытается прикоснуться к тому, что принадлежит мне, то я задушу мудаков их же кишками. — И затем он начал двигаться в ней в бешеном темпе, глядя на неё остекленевшими глазами, не позволяя ей отвести взгляд. Шайя царапала его спину, словно пыталась вжаться в него, она разорвала его футболку и снова поставила метку. Шайя сжимала его ногами так крепко, что её каблуки впились Нику в задницу, грозя проткнуть его. Когда он почувствовал, как её внутренние мышцы начали пульсировать, Ник огрызнулся:

— Борись.

Шайя заскулила.

— Я не могу.

— Но ты должна.

Прежде чем Шайя поняла, Ник дёрнул её прочь от стены, вышел из неё, опустил на ноги и развернул. Внезапно она очутилась перед столом в небольшой столовой.

Ник посасывал её мочку уха.

— Нагнись.

Если бы кто-то ещё говорил с ней с такой властью в голосе, и ожидал полного и безоговорочного подчинения, Шайя бы посмеялась над их приказом и врезала. Но не с Ником. Никогда. Он заработал её подчинение на каждом уровне. Она знала, что вероятно, никогда настолько не отпускала контроль ни с кем, кроме Ника, и ни с кем, кроме него ей не было так хорошо или безопасно.

— Не заставляй меня повторять, Шай.

Дрожа от властного рычания, она покорно нагнулась и схватилась за стол. От ощущения прохладной древесины под грудью, Шайя ахнула. А когда резко почувствовала шлепок по заднице, то подпрыгнула.

— Это за то, что проигнорировала меня, когда я сказал тебе бороться с оргазмом, пытаясь избежать наказания. — Он снова шлёпнул её по заднице. — Это за то, что врезала бейсбольной битой мне по голове — о нет, детка, я не забыл. — В третий раз Ник ещё сильнее шлёпнул Шайю. — А это за свидание с веб-дизайнером и за то, что почти разбила мне чертово сердце. — Он слегка помассировал и подул на оставшиеся отпечатки на её заднице. Смотря с любовью на то, как Шайя нагнулась, подчинилась и наконец-то полностью согласилась с тем, что принадлежит ему, Ник скользнул одним пальцем внутрь и покрутил им. — О, боже мой, ты такая влажная.

Высунув палец, он провёл им к сморщенному отверстию и дразняще покружил по нему. 

— Это ещё одно место, на которое я вскоре предъявлю права, детка. — Они очень медленно готовили Шайю к этому. — Очень, очень скоро. Но прямо сейчас у меня другие планы. — Он зарылся рукой в её волосы, сжал в кулак и дёрнул назад, а потом вошёл одним плавным и размеренным толчком, от чего они оба застонали. Её лоно, горячее и влажное, словно кулак сжимало его. Нагнув её, Ник прошептал прямо в ухо: — Помни: не кончай.

Как вдруг он начал вколачиваться в неё, чувство счастья и облегчения взмыло в Шайе. Наконец-то Ник возьмёт её. Это было дико и отличалось от тех раз, когда они были вместе — больше силы, больше свободы, всего больше. Его темп без преувеличения был лихорадочным, пока он трахал. Навалившись, Ник придавил Шайю к столу, и всё, что она могла сделать, так это принять его. А ощущения его трущейся джинсовой ткани о нежную кожу ее попки только усиливало другие чувства. Напряжение внутри росло, и его приказ сдерживать оргазм становилось всё труднее исполнить.

— Ты готова, чтобы я поставил метку? — Она кивнула, прерывисто стеная в знак согласия. Голос Ника звучал почти сурово, когда он продолжил: — Ты ведь знаешь, что это значит, Шайя? Я не отпущу тебя. Никогда. Не ради чего-либо или кого-либо. Я не буду больше сдерживаться — больше не потерплю такого. Я хочу всё от тебя, всё, что ты сможешь мне дать. Сможешь ли ты справиться с этим?

Шайя искоса посмотрела на него.

— Только если в ответ я получу то же самое.

Ник ухмыльнулся. Снова эта дерзость, которую он так любил.

— Вот она, моя девочка.

Он лизнул изгиб её шеи, Шайя задрожала всем телом в предвкушении. Она вонзила в стол когти, которые оставляли глубокие царапины на деревянной поверхности вишневого дерева.

— Должен ли я позволить тебе кончить? — Когда она захныкала, Ник начал неистового двигаться, при этом Шайя громко стонала. — Вот так, детка, позволь мне услышать тебя. Ты ведь знаешь, как сильно мне нравятся звуки, которые ты издаешь. — Свободной рукой Ник скользнул по ее телу и, найдя клитор, начал кружить по нему пальцем. — Кончи. Сейчас. — И она кончила: ее лоно сжималось и пульсировало вокруг его члена, когда она выкрикнула имя Ника, заставляя его взорваться внутри нее. И в этот момент он укусил ее сильно и глубоко на сгибе шеи, он сосал и лизал, так что без всяких сомнений, эта метка для нее или кого-то еще явится конечным необратимым знаком утверждения его прав. Шайя выгнула спину, когда резкая боль пронзила её голову, но быстро исчезла, вытесненная чувством тепла, спокойствия и ощущением «дома». Она ещё никогда не чувствовала себя в такой безопасности, такой защищённой и законченной — и возможно для неё это так много значило, из-за того, что всю жизнь Шайя чувствовала себя разбитой. Холод одиночества, который она чувствовала, и который окружал её, исчез. Здесь была только связь с Ником, и намного сильнее, чем Шайя ожидала. Не совершенной, но отнюдь не слабой. Возможно, это было из-за того, что оба так сильно хотели этого, или возможно из-за того, что утверждение прав привело их к полной капитуляции. Шайя точно не знала, потому что была слишком удовлетворённой и спокойной, чтобы ломать над этим голову. Она посчитала, что это так и должно ощущаться, словно ты под кайфом.

Не отрываясь от метки на ее шее, словно она была всем в этом мире, Ник, переполненный самодовольством, ликованием и чувством завершенности, снова и снова облизывал ее. Он чувствовал то, что чувствовала Шайя — и это были его собственные чувства. Его волк впервые чувствовал себя спокойно. О, он всегда был капризным и отдаленным во многих отношениях, но он больше не считал этот мир таким уж мрачным. Как он мог, когда тепло Шайи заполняло пустоту внутри него? Мрачный голос прошептал в голове Ника, напоминая о том, почему он боролся с этим, но Ник не позволил страху овладеть и поиметь его. Он сделает так, как сказала Шайя, он должен бороться с чем угодно, с чем может. И теперь у него есть самый величайший стимул — счастье его пары зависит от его победы в этой битве.

— Я буду рядом с тобой все время, — сказала Шайя.

Да уж, нужно немного привыкнуть к новым чувствам.

— Знаю. 

Поцеловав ее, он облизнул в последний раз метку и выпрямился. Удивительно, но Ник твердо держался на ногах, учитывая то, что он чувствовал, как его мир перевернули вверх-тормашками, он медленно вышел из Шайи и отошел. Тоже встав, Шайя повернулась к нему лицом и улыбнулась — такой непринужденной, простой улыбки он еще не видел. 

— Я надеюсь, что ты имела в виду именно то, что сможешь справиться с этим. Потому что, Шай, я никогда не позволю тебе уйти.

— Ты такой Бивис.

— В миллионный раз говорю, я не тупой. — Прежде чем она смогла продолжить его дразнить, Ник обхватил обеими руками ее за шею и игриво потряс. Шайя засмеялась — звук настолько легкий, как и ее улыбка. И он сразу понял, что сделает все, что потребуется, лишь снова услышать ее смех и увидеть улыбку.

Через полчаса Ник и Шайя вернулись в дом, где она переоделась в чистую одежду, которой была тут же лишена, чтобы Ник оказался в ней. После они спустились вниз и обнаружили, что все перебрались на задний дворик. Ник просто таращился на происходящее: в бассейне купались оборотни, играла музыка и везде была еда. Он повернулся к Шайе.

— Они думают, что здесь что-то типа летнего лагеря?

Шайя могла лишь улыбнуться на ужас, отразившийся на лице Ника. Видимо, он устал от их общества и был на грани срыва.

— Ребята! Ребята! — Наконец, все, улыбаясь, повернулись к ним. Затем каждый прищурился на их метки, и все заговорили одновременно.

— Наконец-то, — протянул Деррен, ухмыляясь со своего шезлонга.

Рони, Кэти и Амбер одновременно вылезли из бассейна и подбежали обнять Шайю и Ника. От ужасающей мысли, что другая женщина — особенно одетая в крохотное бикини — обнимет Ника, Шайя и ее волчица захотели двинуть Амбер по голове, но Шайя улыбнулась, когда Ник отошел от Амбер, крепко обнял и нежно поцеловал ее в висок.

Трей, Тао, Брекен, Джесси и Зандер следующими подошли поздравить пару, пожимая руку Нику и просто кивая Шайе, они не были настолько глупыми, чтобы обнять ее. Грета, со своего шезлонга, подняла бокал и улыбнулась. Шайя напряглась, когда подошел Доминик, зная, что у него не было инстинкта самосохранения. Но на его лице отсутствовала привычная кокетливая улыбка

Когда Ник предостерегающе зарычал на Доминика, блондин-извращенец поднял руки в миротворческом жесте.

— Я лишь хочу, как и другие, поздравить вас. Я не лгу, да, Ник, я сомневался в тебе, но Шайя мне друг и я желаю ей счастья. Если ты даришь его ей… ну, для меня этого достаточно. — Он протянул Нику руку, и он медленно ее пожал. А Доминик следом кивнул Шайе, как и остальные

— И ты вот так вот и уйдешь? — скептически спросил Ник

Доминик пожал плечами.

— Сегодня я кое-что о тебе узнал. Не очень личное, но твоя мама много о тебе рассказала. Как ты спас свою прежнюю стаю, когда они в тебе нуждались, несмотря на то, что сам только что вышел из колонии. Это уважительно. — Он склонил голову. — А еще что в тебе есть кровь португальцев. Я никогда бы не догадался. Во мне, как и у Шайи, есть кое-что от ирландцев.

Нахмурившись, Шайя покачала головой.

— Во мне нет ирландской крови.

— Нет? Правда? — И он вновь кокетливо улыбнулся. — Хочешь, могу добавить. — Предвидя, что Ник его схватит, Доминик дернулся в сторону, но Ник был быстрее, он схватил извращенца и закинул в бассейн. Вынырнув, Доминик разразился радостными воплями и смехом.

Трей зарычал на своего стража. 

— Ты хоть немного можешь побыть нормальным? Не хочу везти тебя домой в чертовом гробу.

Шайя обратила внимание на человека, в чьей поддержке нуждалась больше всего. Тарин, с угрюмым выражением лица, сидела на веранде перед Треем.

— Ты непривычно молчалива.

— Если собираешься сказать, что она бросается в омут с головой или такого рода чушь, — начал Ник, — тебе следует…

Тарин фыркнула.

— Тише, Акстон, я на самом деле рада за вас. Хотя не скажу, что ты ей подходишь, никто не достоин Шайи на мой взгляд. — Она глубоко вздохнула. — Но до меня, только что дошло, что Шайя никогда не станет частью моей стаи. Признай, Ник, ты не можешь быть в стае Трея — или любого другого волка, если уж на то пошло — и мы все об этом знаем. Но это означает, что я не смогу вернуть себе Шайю, и мне это ненавистно. Да, эгоистично, но я никогда не говорила, что я не эгоистка.

Ник подавил улыбку на такую обиду.

— Ты ее не потеряешь. Она будет навещать тебя.

— Ты ведь с ней будешь приезжать? — Тарин хмыкнула, уже зная ответ.

— Я буду ждать в машине. Вы меня до чертиков раздражаете.

Тарин подалась вперед с просящим видом.

— Ребята, скажите, что брачную церемонию вы проведете на территории Феникса? Шайя, это твой дом. Семья Ника и Калеб тоже могут приехать.

Шайя посмотрела на Ника.

— Я за, а ты?

Ник поморщился.

— Если хочешь, чтобы мы провели церемонию, я за. — Трей фыркнул, привлекая внимание Ника. — Что смешного?

— Я вспомнил, что когда ты впервые появился на моей территории, мы тогда обсуждали нашу с Тарин церемонию. Я сказал, что если она хочет ее провести, мы проведем, если нет, то не. Что ты на это сказал? Ах, да, ты сказал, что я не должен позволять своей паре делать все по-своему. Хм-м-м. Ты тоже не должен.

Ник нахмурился на него.

— Подумаешь, придурок… ваша пара психи. — Трей согласно кивнул, умудряясь при этом выглядеть гордым. Повернутый.

Хихикая, Шайя покачала головой, затем подняла взгляд на Ника, и он посмотрел на нее.

— Вернусь через минуту.

Он крепче ее обнял.

— Ты куда?

— Сварить кофе. Тебе сделать?

— Конечно. — И он прикусил ее нижнюю губу, прежде чем Шайя отстранилась.

Шутя надувшись на него, она отправилась в дом. И успела лишь включить кофеварку, когда уловила запах Амбер. Волчица Шайи зарычала.

— Я лишь хотела еще раз поздравить, — проговорила Амбер, оказавшись рядом, и округлив глаза, продолжила: — нам надо начать планировать брачную церемонию! — Она не просто гениально пригласила себя на церемонию, так еще и строит из себя ЛПН (лучшая подруга навеки — прим. пер.). С Шайи хватит.

Так как все были на улице, а музыка играла очень громко, чтобы заглушить их разговор, Шайя решила, что сейчас самое удобное время расставить все точки над i. 

— Слушай, я ценю твое предложение, но мы обе знаем, что ты делаешь это не по доброте душевной. — Амбер приняла вид обиженной. — Ты не хочешь подружиться со мной, на самом деле, я думаю, что ты меня ненавидишь… потому что хочешь Ника, но он мой.

Выражение лица Амбер помрачнело, а в глазах больше не скрывалась ненависть. Хорошо, что она не стала играть в «О, ты все не так поняла» игру.

— Я не могу злиться на тебя за то, что ты хочешь Ника, тогда я была бы лицемеркой. Но если ты заботишься о нем, ты не предпримешь попытки все испортить. Я сказала «не предпримешь попытки» не потому что, опасаюсь, что она окажется успешной, а потому что надеюсь, что ты не захочешь все испортить

— Конечно, не испорчу, — пропела Амбер приторно-сладким голоском. — Я хочу, чтобы Ник был счастлив.

Шайя ярко улыбнулась.

— Отлично. Я рада, что мы разобрались.

Амбер развернулась на пятках и направилась к выходу, потом внезапно остановилась и вновь повернулась к Шайе.

— Я очень надеюсь, что вы двое будете счастливы. Я знаю несколько пар доминант/покорный, все они счастливы, даже те, кто не завершил связь. Ну, счастливы насколько возможно при сложившихся обстоятельствах. Ох, а ты знаешь о проблемах, которые возникают в таких парах?

Нет, Шайя не знала, и, видимо, это отразилось на ее лице, так как Амбер продолжила:

— Никто не знает в чем именно проблема, — начала рассказывать она, нагло вышагивая по комнате, — но, кажется, что им сложно сделать последний шаг, потому что оба оборотня должны принять то, что последует дальше. Доминант должен отказаться от любых попыток стать Альфой, или занять любую руководящую позицию в стае. Покорные же должны признать, что они удерживают пару на месте и что их сила никогда не будет такой же, как у их пары. Некоторые доминанты не переживают, но покорные, которые удерживают доминантов начинают волноваться, потому что им тяжело жить с этим грузом. Особенно тяжелые случаи: парень-покорный или рожденный Альфой. Но, эй, не переживай, может вас с Ником такое обойдет стороной.

Шайя поняла, Амбер будет изо всех сил стараться, чтобы не обошло. Часто случалось так, что обиженные бывшие или отверженные преследователи мешали желанному оборотню завершить связь с парой. Такова была высшая форма мести и, во многих случаях, она срабатывала. В случае Шайи и Ника, шансы были высоки и без вмешательства Амбер, потому что описанные ею трудности уже имели место быть.

— Можешь представить, как трудно находиться рядом со своей парой и никогда так и не быть полностью желанной и признанной? Это ведь чертовски тяжелое бремя, так?

Да, так. Если связь слишком долго завершается, оборотнем может завладеть злость, обида и депрессия — ужасное сочетание, из-за которой впоследствии, завершить связь становится практически невозможным. Шайя уже видела такое, но не позволит, чтобы это случилось с ней и Ником.

— Думаю, пора прояснить каждому, кто надумает попытаться, помешать завершению нашей связи, что я этого не допущу.

Амбер хохотнула, считая заявление Шайи смехотворным.

— И что ты сделаешь этим людям? Ну, кроме как сжаться и подчиниться?

Шайя улыбнулась.

— Хотела предупредить, что они не захотят знать ответа.

— Но им всего и нужно, сделать это. — С этими словами Амбер пустила в ход вибрации доминанта, заставляя подчиниться. Когда этого не произошло, Амбер от злости и удивления округлила глаза.

— Надеюсь, этого хватит, чтобы убедить тех людей не проворачивать на мне такое дважды. Что скажешь?

Очевидно слишком взбешенная, чтобы продолжать строить из себя милую и дружелюбную, Амбер оскалилась на Шайю… явно показывая, что намеревалась сделать. Прежде чем доминантная самка смогла броситься вперед, Шайя взяла нож с подставки и бросила в направлении Амбер. Затем второй, и третий, и четвертый, и пятый… а затем улыбнулась результату.

Когда Ник, в поисках Шайи, зашел на кухню, и замер от увиденного. Амбер была прикована к стене ножами, ее тело обрамляла рамка из пяти ножей. И Шайя… ну, она лучезарно, и очень мило, улыбалась. 

— Что происходит? — нерешительно спросил он. Его пара невинно пожала плечами

— Показывала Амбер трюк с ножами, — ответила Шайя, вытаскивая ножи из стены. — Здорово, правда?

Убежденный, что за этим крылось куда больше, Ник прищурился на Амбер. Но Шайя встала перед ним, обняла его и поцеловала… тогда он решил, что если ей плевать, ему тем более. Кинув на Амбер предупредительный взгляд, — от которого она сгорбилась и быстро ретировалась — Ник крепко обнял Шайю.

— Уверена, что все хорошо? — Ее улыбка слегка дрогнула. — Что случилось?

— Ничего. Или ничего, о чем я хотела бы сейчас говорить.

Удовлетворенный, что она не психанула, он поцеловал ее.

— Тогда мы обсудим это позже.

Когда в кухню вошла Тарин, за которой по пятам следовала Рони, она смущенно улыбнулась Шайе.

— У нас могут возникнуть проблема, помимо той, что Грета, жива и здорова.

Шайя закатила глаза.

— Какая?

— Когда я вчера разговаривала с Калебом, я сказала ему о том, что Ник выследил тебя — он извел меня и заставил чувствовать вину, за то, что держали его в неведении.

— Я не возражаю, что ты рассказала Калебу. — Когда смущенное выражение лица Тарин не исчезло, Шайя прищурилась. — Ты не об этом, да?

— Нет. Он мне только что позвонил и… Помнишь, я говорила, что он жаловался, что мы его держим ото всего в стороне? В общем, он считал, что мы всё утаивали только от него, так что он, типа, рассказал твоим родителям, что Ник тебя нашел.

— Что?

— И они, вроде того, требуют сказать, поставил ли Ник тебе метку и когда брачная церемония.

— Тарин!

— Это не я, во всем виноват Калеб.

Запутав руку в волосы Шайи, Ник спросил: 

— Ты не хочешь, чтобы родители знали о том, что ты в паре?

— До конца церемонии, нет, не хотела. Потому что тогда моя мать не сможет навязаться помогать. — Шайя поморщилась.

Рони склонила голову.

— Почему ты не хочешь, чтобы она помогала?

— Моя мама не такая, как твоя.

Рони сконфуженно нахмурилась.

— В смысле?

— Она — зло, — вставила Тарин. — Отец еще ничего, хотя немного не уравновешен. — Шайя не могла поспорить.

Ник еще крепче обнял пару.

— Она не приедет на брачную церемонию.

— Сомневаюсь, чтобы она этого вообще хотела, — сказала Шайя, — но, ради приличия, придет. В любом случае, отец захочет прийти, поэтому настоит на том, чтобы мать исполнила свой материнский долг и тоже пришла.

— Мне плевать, что они хотят. — Ник прижался своим лбом к ее. — Если ты не хочешь, чтобы они пришли, они не придут, вот и все.

— Я хочу, чтобы присутствовал отец, но знаю, что он притащит за собой маму.

— Тогда они оба не придут.

— Согласна. — Тарин кивнула. — Теперь, я пойду спасать сына от Йоды. Ему скоро спать, так что если вы, ребята, вновь собираетесь пойти наверх, сильно не шумите.

— Мы не шумим, — возразила Шайя, краснея.

Лицо Тарин выражало: «Уверена?», но вслух она произнесла: 

— Кстати, Ник, ты отлично материшься, можешь даже перещеголять Трея. Знаешь, кто еще в этом хорош? Кэм.

Шайя в шоке ахнула. Кэм — рассудительный, тихий волк в стае Феникса с милым личиком.

— Серьезно?

— Ага. — Тарин в неверии покачала головой. — При взгляде на него, никогда об этом не скажешь. Думаю, еще Деррен отличный матерщинник. Что скажешь?

Прежде чем Шайя смогла ответить, Ник накрыл ее рот ладонью.

— Подумай, прежде чем скажешь что-то, что подпишет смертный приговор Деррену, — сказал он Шайе, после чего предупреждающе посмотрел на уходящую и смеющуюся Тарин. А затем вновь посмотрел на свою пару. — У тебя очень странная подруга. Мне она не должна нравиться, но начинает. — Когда из глаз Шайи испарилось все веселье, и они начали походить на лазеры, Ник опустил руку и прижался к губам Шайи диким поцелуем, — Не так, как ты мне нравишься, малышка. Я уже говорил, чтобы ты никогда не сомневалась в нас.

— Может тебе нужно меня слегка убедить. В спальне. Пока я буду голой

Ник широко улыбнулся.

— В любое время.

Когда, промокший насквозь, Доминик, натянув на лицо странное выражение, встал рядом с Шайей, она вопросительно на него посмотрела.

Он провел рукой по лбу со словами:

— Здесь так жарко, или все дело в тебе? 

Естественно, кулак Ника полетел в сторону челюсти Доминика, который, смеясь, увернулся. Он точно самоубийца.

Загрузка...