Реальность Тардис

Пролог, в котором задано слишком много глупых вопросов

Эту дорогу ты видел. И знаешь, куда она ведёт. Тебе туда не нужно, я уверена.

К.ф. «Матрица»

Октябрь 2023г.

Октябрь — серый, стылый, слякотный месяц. Время, когда осень передаёт права зиме, но та ещё сомневается, нужна ли ей дополнительная нагрузка или обойтись положенным по календарю сроком. Скоро Самайн. Грань мира истоньшается, до Дикой Охоты лишь пара ночей. Пока не звучит над жнивьями рог, не набрала силу осенняя буря. Призрачный Всадник только седлает своего коня. Дикие гончие дремлют в псарнях. Мир только готовится к особой ночи, но в таких местах, как это, уже слышен гул безвременья.

На городском кладбище пусто. Только в самой дальней части, примыкающей вплотную к лесу, около могилы сидят люди. Судя по всему, родственники, пришедшие помянуть умершего в особую дату. Рождения или смерти. Ясно, что мёртвым календарь безразличен — он нужен живым.

Люди редко переговариваются. В вязкую тишину иногда проникают обрывки фраз:

- Сколько лет прошло, а я все не могу понять, зачем я его в самолет посадила, сдалась мне эта путевка, - со слезами на глазах шепчет старшая из женщин.

- Мам, ну не начинай, - гулко произносит невысокий, светловолосый мужчина. Ему тоже тяжело, но эта тяжесть за долгие годы стала привычной, ноющей болью. 

Снова тишина.

Вторая женщина, смотрит куда-то вдаль, туда, где на краю леса мерцают маленькие, жёлтые огоньки. Она всегда молчит, когда приезжает сюда. Слова в таких ситуациях лишние, ведь ими невозможно унять боль, утешить горе. Люди вообще придают много значения словам и всё меньше и меньше делам. А тут и делом то не поможешь, тогда что воздух сотрясать. Это не её боль, она досталась ей вместе с мужем. Войдя в его семью, как и водится, разделила с ним все радости и горести. И того, и другого было вдоволь. Что уж...

Вот и ежегодное молчание стало сравни ритуалу, когда сидишь и спрашиваешь: «Как так вышло?» Пустые, бесполезные мысли. И зачем из года в год лезут в голову? Но не денешься от них, как не спрячешься в эти дни от мерцающих огоньков, что пляшут вдали кладбища. Извечные русские вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?» Только с истеричными женскими нотками. Вопросы о родных, близких, дорогих людях. О девере, которого никогда не видела, о Дениске, мечтавшем служить и до полусмерти замёрзшем по дороге в часть, о глубоко обиженных родителях, о сестре, сбежавшей ото всех на другой край мира. Но толку-то? Ответов всё равно нет. А те, что есть, глупы, и поэтому неприятны. От этого горько, и гложет ненужное чувство вины. Одна надежда: за рутиной последующих дней разойдутся кругами по серой воде и ненужные вопросы, и бесполезные мысли, и ничего не меняющие ответы...

***

Стемнело, люди ушли. На могиле остались традиционные хлеб и стопка.

Высокая, сотканная из тьмы фигура скользнула вдоль надгробий, дотронулась длинными пальцами до края плиты. Взглянула на табличку с датами жизни и покачала в раздумье головой. Присела на сохранившую человеческое тепло скамью. Приняла оставленные дары и шелестом опавшей листвы произнесла:

- Я готов дать ответы на твои вопросы, Алиса, но что ты будешь с ними делать?

***

Черный автомобиль неспешно ехал по мокрой дороге. Дворники методично сбрасывали капли дождя с лобового стекла. В салоне было сухо и тепло. После сырости кладбища контраст ощущался крайне остро. Женщина на пассажирском сидении, расслабленно вытянула ноги. Её слегка знобило, но скорее всего, это от вечернего холода. Сейчас приедут домой, она примет горячую ванну, поспит, и завтра пойдет на работу. Дел очень много: и иск по разделу имущества надо написать, и апелляцию по наследству, да и выписку на землю надо не забыть заказать.

- Ты текст для прения сторон по «строителю» смотрел? - спросила она.

- Смотрел, - покривился муж.

- И что?

- Хорошо, коротко, ёмко и по сути. Я почти не корректировал. Жаль - всё равно посадят. Прокуратура десять лет требует. Совсем озверели. - Мужчина поджал губы.

- Не много ли? За недостроенный дом то?

- Санкция статьи позволяет. Вот они и лютуют. Ладно, скоро узнаем, чем дело кончится.

Помолчали. Хорошая, уютная тишина, выработанная за годы совместной жизни, обволакивала, давала чувство покоя. С мужем было комфортно и надёжно. Везде. В любой ситуации. С первого дня знакомства. За годы совместной жизни их отношения стали только крепче. Каждый умел слушать и, главное, слышать. Не обижаться по надуманным поводам, но договариваться. Они оба пережили горечь неудачного первого брака и сделали для себя практически одинаковые выводы. Семья – это совместный труд, взаимное уважение и поддержка, а не только любовь. Алиса, правда, первые годы брака нет - нет, да задумывалась, была ли в их союзе вообще эта мифическая любовь? Лет через десять пришла к выводу, что да. А если и не была, то со временем выросла, распустилась, словно долгожданный цветок, усердно взлелеянный двумя старательными садоводами… 

- А будет ли заседание? Слышала, прокуратуру на карантин закрыли, может, и перенесут всё. У них вспышка, заболевших больше десяти, - «обрадовала» она супруга.

- Плохо. Так вся работа может опять колом встать. Ты - то прививку сделала?

Первый вопрос. Глава 1. Пробуждение

Эта странная девочка просто обожала сама

себя раздваивать, становиться двумя девочками

одновременно.

Л. Керрол «Алиса в Зазеркалье»

21 марта 2003г.

Алиса Беляева

Проснулась я резко, рывком сев в кровати, и тут же упала назад от закружившейся головы и вспыхнувших цветных пятен перед глазами. Сквозь закрытые веки слепило солнце.

Солнце? Какое солнце!? Я что, проспала работу? 

Вновь широко раскрыла глаза, но окружающая реальность подкинула мне какую-то неправильную картинку. Нет, никаких лугов с единорогами или предгорий с драконами не было. Комната совершено обычная. Но это точно не наша с мужем спальня и даже не наш дом. И не больничная палата, хотя если я действительно свалилась с гриппом, то в больничной палате как раз нет ничего удивительного.

Где я? И как здесь оказалась? Лихорадочно запрыгала память. Огляделась обстановка, вроде, мне знакома.

Точно это же комната моих родителей. Еще раз осмотрелась. Да, вот красные шторы, компьютер, стеллаж с книгами. За мной должны быть шкаф и пианино. Так, все правильно. Я у родителей. Мама - врач, наверное, когда я заболела, меня перевезли к ней... нет. Что-то мешало, скребло на подкорке.

Я аккуратно села на разложенном диване и оперлась о стенку. Спину неприятно кольнул ковер.  Ковер… Медленно отстранилась и повернулась, словно сзади притаилась гремучая змея. Но нет. Это был просто обычный настенный шерстяной ковёр с восточным с узором. Однако ирония состояла в том, что никакого ковра у родителей в квартире нет уже лет пятнадцать! Впрочем, как и этих жутких штор! Да и всего остального. Уже много, много лет вместо желтого дивана у них большая двуспальная кровать, вместо шкафа – комод и прикроватный столик. И никаких пианино, книг и компьютера — всё это в кабинете! Воздух резко выбило из легких, руки затряслись, а сердце начало бешено колотиться. Мысли скакали, ни за что не цепляясь, нигде не останавливаясь. Этого всего уже не существует. А значит, действительность нереальна. Бред, фантазия, вымысел, фокусы перегретого температурой мозга. А что реальность? Где она? И как определить её? Начала озираться вокруг, как затравленный зверь. Паника била в висках, со спины ручьем тёк пот.

Весь набор ощущений, зрительных, осязательных, обонятельных присутствовал, но это сигналы рецепторов, электрические импульсы, воспринятые мозгом. Тогда как понять, что мозг сломался? Картинка-то есть, но имеется ли целостный анализ и критическое восприятие — вот вопрос. Вот так, Алиса, скорее всего, и сходят с ума. Мозг искусственно создает образы, но каналы связи перекрыты. Стало страшно, во рту пересохло, тошнота подкатила к горлу. Я вижу старую родительскую квартиру, ощущаю тепло простыней и слышу воробьиный гомон через открытое окно. Но этого просто не может быть!

Призрачный Охотник рассказал, что я выгружусь в параллельном мире с сохраненными знаниями. Но, видимо, просветить меня по поводу времени этой реальности не посчитал необходимым.

Стоп. 

То есть антураж спальни я воспринимаю как галлюцинацию, а встреча с Призрачным Охотником меня не смущает!? Да, со мной точно беда, зовите санитаров. Уважаемый юрист и мать семейства сошла с ума! Я хохотала до икотки и рыдала одновременно, обнимала подушку и гладила ковёр. Но санитары не шли, Охотник не появлялся, так что пришлось успокаиваться самой. Захотелось воды, чтобы убрать икоту. Настоящую, кстати. И подумать на тему своего сумасшествия. Скрывать или, наоборот, обратиться за помощью?

Родительскую квартиру двухтысячных мой мозг воспроизвел в мелких деталях. Трехкомнатная хрущёвка, в зале ремонт только закончили. Вот стоят наши с сестрой выдвижные диваны. Потом, когда мы разъедемся, их отвезут на дачу. Которую я продам, что приведет к семейной соре. Я с ненавистью посмотрела на диваны, словно они были виновниками всех моих бед. Кажется, я, как моя тезка из Зазеркалья, помню будущее.

Чудно. Психических заболеваний ведь в роду не было. Обидно будет попортить родственникам анамнез. 

По дороге заглянула в коридор, там, на стене, висело небольшое овальное зеркало. Включила свет. В отражении была совершено, безусловно, точно – я. Только подросток. Тот же невысокий рост, те же тонкие губы. Лицо, правда, более округлое, пухлые щеки, чуть курносый нос, брови, выщипанные двумя запятыми, русые волосы длинные - ниже бедер, встрёпанные после болезни, под глазами синяки, кожа бледная. Только вот глаза не привычные голубые, а серые, как ртуть в градуснике. Но, в общем и целом, образ вполне соответствует мне в пятнадцать – шестнадцать лет. Ни высокого роста, ни пышного бюста, ни длинных ресниц мое воображение мне не подкинуло. Грустно. Даже шиза и та у меня до банального скучная.

Резко зажмурилась и прошептала: «Мистер Волшебник! Вытащи меня, на хрен, отсюда [1]!» Открыла. Не помогло. Как-то …обидно даже стало, но истерить по второму кругу не захотелось. Все, запал потух, и порох отсырел. Накатила апатия.

На кухне в чайнике на плите нашлась вода. Налила в стакан. Села за стол. Надо всё спокойно обдумать.

Я попыталась расслабиться и в то же время сосредоточиться: очистить мозг, отбросить страх, неверие, сомнения и все-все эмоции. Если посмотреть вокруг, вспомнить, проанализировать, то есть всего лишь два рабочих варианта.

Глава 2. Второй раз в десятый класс

— А что, если будет как в фильме —

наступлю на бабочку и будущее изменится?

— Тогда не наступай на бабочек...

Чего они тебе сделали?!

К.с. «Доктор Кто»

Алиса Беляева

В воскресенье, помимо учебы, решила заняться двумя важными вопросами: финансами и одеждой. Оба были в плачевном состоянии.

Накопленных карманных денег у меня было двести шестьдесят четыре рубля. Немного выяснив экономическую обстановку, я узнала, что зарплата мамы в районе девяти тысяч рублей в месяц, отец получает ровно в два раза больше. На проезд и питание нам с сестрой дают пятьдесят рублей в день каждой. Учимся мы в школе не по району. Ехать до нее шесть остановок. Сэкономить на обедах и проезде можно где-то половину. Негусто. А мне, привыкшей зарабатывать и самостоятельно распоряжаться финансами, еще и очень некомфортно. Ладно, в первую очередь, лишь бы на посещение почты хватило. Далее разберемся, что и как.

Полка с одеждой у меня вызвала глубокое разочарование. Во-первых, оказывается, я неряха. Одежда была запихана кое-как. Мысленно извинилась перед сыном, которого все время ругала за бардак в шкафу, (теперь ясно, в кого ребенок).

Во-вторых, было такое чувство, что роюсь у бабушки в сундуке. Аляповатые кофты с цветочным принтом и расширенными рукавами, блузки с жабо, джинсы клёш с низкой посадкой, юбки до середины бедра и штаны из кожи убитого дерматина. Понятия формы, кажется, в школе не было. Впрочем, как и чувства стиля в двухтысячных.

Я взяла большой пакет и начала складывать туда вещи. Посылка для дома скорбных умом, в самом деле.

После ревизии оставила две белые блузки, одну черную водолазку, шерстяную юбку до колена с вышивкой в виноградную лозу, широкие черные брюки и пару вещей для дома.

Сестра, увидев такое расточительство ресурсов, удивленно приподняла бровь и спросила, что я намерена делать с этим богатством.

- Сжечь! – коротко констатировала я.

- Дай сюда! – и ручки загребли пакет с содержимым. - Лучше б нишу разгребла!

Полезла в нишу. Там из интересного нашелся однотонный малиновый плюшевый свитер и старые черные прямые джинсы, судя по качеству, из секонда. Обрадовалась им, как родным, однако черная краска выцвела, особенно на коленях. Надо глянуть в магазине тканей анилин и покрасить. Имея машинку-автомат и стакан соли — это несложно. Джинсы и свитер перекочевали на полку. Цвет у свитера, конечно, не ах, тем более для меня, русоволосой, но он хотя бы однотонный. Остальным добром набила второй пакет.

В школу идти не хотелось. И дело не в том, что после института, магистратуры и семнадцатилетнего стажа работы, она была как понижение в звании. Просто любви особой к сему заведению, в общем, и к своему классу, в частности, я не испытывала.

После начальной школы нас всех перетрясли, пересортировали и собрали один экспериментальный класс «А», в который определили детей с самыми высокими лидерскими показателями. На успеваемость не смотрели вообще. Потом убирали одних и добавляли других, так что в результате этого «естественного отбора» к девятому классу получили такой «дивный новый мир», глядя на который Олдос Хаксли всплакнул бы от зависти. Каждый был Индивид с большой буквы, каждый рвался на вершину первенства, поэтому показатели по учебе просто зашкаливали. Кто не мог тянуть все предметы, углублялся в отдельные, а там олимпиады: школьные, городские, краевые, всероссийские; конкурсы, проекты, соревнования. Учителя рвались преподавать у нас, все открытые уроки проводились у нас, все проверки проводились у нас. Результат: по итогам окончания учебы из двадцати семи человек восемь медалистов и пять аттестатов с отличием.

При этом всем мы тихо терпеть не могли друг друга. Кто-то сбивался в маленькие группки по интересам, чаще дружили парами. Открытых конфликтов почти не было. Но и командным духом даже не пахло. Помню кошмар, который нам устроила одна из студенток, проходивших практику. Она велела разделиться на пять команд и выполнить проект группой. Фактически это был первый и единственный совместный провал класса, так как вместо пяти проектов было сделано двадцать семь.

В остатке школа научила меня не привязываться к людям, рассчитывать на себя и идти вперед. В общем, это скорее помогло в жизни, чем нет.

Заходя в класс, я размышляла, что подобное отношение друг к другу мне, скорее всего, сейчас будет на руку. Лезть особо никто не станет. Оставался вопрос, где я сижу: на первой или третьей парте? Ладно, решила сесть на первую, если спросят, помирились или нет, сделаю вид, что забылась и пересяду.

Зашла, буркнула «привет», плюхнулась на место пытаясь унять дикое сердцебиение. В классе уже было несколько человек, за мной сидел Олег и что-то повторял.

Олег. Один из круглых отличников, с феноменальной памятью. В конце девятого класса я с какой-то радости решила, что он мне нравится, и медленно, планомерно, аккуратно стала обращать его внимание на себя. В результате весь одиннадцатый класс мы провстречались, а после выпускного расстались. Он уехал поступать в столицу. Я осталась. Банально. И, честно говоря, до сих пор не понятно, зачем мне это было нужно. Спортивный интерес или, действительно, были какие-то чувства, да быстро сплыли? Тем не менее, сейчас он мне был глубоко безразличен. Я помнила, как будут звать его жену и дочь, а такие воспоминания как-то не вяжутся с первой юношеской влюбленностью. Да и о какой влюбленности можно говорить в отношении меня? Побывавшей уже дважды замужем и родившей ребенка? От этой мысли стало даже смешно.

Глава 3. Старый друг

Люди не меняются. Меняются только вещи.

Б. Виан «Пена дней»

Алиса Беляева

За каникулы я с маминой помощью подтянула химию. Какая была радость, когда я без подсказки сама первый раз решила задачу! Хорошо, дальше можно будет уделять по часу раз в два дня, чтобы не забыть, и хватит. Все же в медицинский я не собираюсь. А вот куда я собираюсь поступать - вопрос сверхактуальный. Родители ведь четко уверены, что это будет юридический, но я их уверенности не разделяла. Пока молча. Нечего воду раньше времени мутить. Но точно знала, что на юрфак не пойду. С одной стороны, скучно: плавали - знаем, а со второй, людей там все же больше, чем бумажек. Исторический тоже не хочу, проходили, отучились. Что-нибудь узконаправленное неплохо бы, типа реставратора, но где на такое учат, не понятно, да и насколько востребован такой специалист в нашем городе – не ясно. Ехать, покорять столицы – не мое, все же я человек – улитка. Интроверт попросту. Перелистала брошюрки для старшеклассников из разряда «Кем быть, чем заниматься?», но ничего путного для себя не нашла. Долго смотрела на факультет дизайна в нашем политехническом вузе, даже обвела карандашиком, поставила вопросик рядом, но нет, не то. Журналистика? Хорошо – но снова люди, с которыми я умею общаться, но крайне не люблю.

Пока было свободное от школы время, сделала еще две полезные для себя вещи. Составила распорядок дня. Попробую его соблюдать, чтобы успевать побольше, делая перерывы между занятиями, а то уже спина начала болеть и шея, как будто мне не пятнадцать, а пятьдесят один. Надо подумать, и на йогу записаться или на танцы какие. В восьмом и девятом классе ходила вместе с Дениской на бальные танцы, потом бросила. С мужем мы занимались аргентинским танго. Так, для себя и собственного удовольствия. Красивый, страстный танец, хоть всю жизнь совершенствуйся. Надо себе что-то подобрать по времени, чтоб удобно было, а то сидеть по четырнадцать часов скрюченной за учебой – горб вырастет. 

Второй полезной вещью было размещение своих последних конкурсных эссе на сайте самиздат, чтоб не потерялись. Затем глянула на свои черновики – тренировки сочинений, есть по ним мысль, но пока времени нет ее оформлять. Надо закончить десятый класс, выдохнуть, а потом идеи всякие воплощать. 

 Так, заботами и хлопотами, закончились каникулы. Началась четвертая четверть. Родители, глядя на мои потуги с математикой, предложили нанять репетитора. Что ж, я не против, тем более, в прошлый раз со мной тоже весь одиннадцатый класс репетитор занималась, так что хуже не будет.

Вязка носок иглой подходила к концу, и надо было думать, как встретиться с моим новым – старым знакомым. Реконструкторы, или модуляторы, как они называли себя в двухтысячных годах, собирались в парке возле театра молодежи. Там была оформлена большая площадка, где вечером светили красивые фонари, а по периметру стояли удобные лавочки. В центре же можно было пофехтовать на мечах или постоять, пообщаться большой компанией. На холодное время ребята снимали для тренировок спортзал, но начиная с весны, собирались по воскресеньям на всем знакомой площадке. Вот там-то выловить Владимира я и планировала. Вова – это еще один человек, с которым мне в жизни очень повезло. Старше меня на десять лет, он стал сначала моим учителем, потом другом, а потом и вовсе родственником. Так как был крёстным отцом моего сына. Владимир стоял у истоков движения исторической реконструкции в нашем городе, был сначала негласным лидером клуба (тогда еще исторического моделирования), а потом и главой клуба. Организовывал турниры, фестивали. Разговаривал с администрацией, чиновниками. Выбивал гранты, отправлял на мероприятия в другие города молодежь. Стержень и душа клуба в одном лице.

У него были золотые руки, он прекрасно работал с деревом, кожей, железом. Он умело фехтовал, ездил на лошади, фанател по средневековой Руси. В те короткие мгновенья, когда я мечтала о брате, я его представляла таким, как Вова. Однако в две тысячи третьем году он был почти в самом начале пути. Только год, как клуб официально отошел от ролевого движения и всерьез занялся изучением средневекового быта и вооружения. И мне нужно было каким-то образом оказаться в воскресенье в парке и напроситься на ремонт детали от прялки. Учитывая, что меня даже в кино с подругами на новогодних каникулах со скрипом отпустили, сделать задуманное будет непросто.

Учитель по литературе опаздывала на урок. В классе стоял в связи с этим ожидаемый гомон. Броуновское движение или пчелиный улей - называйте, как угодно. Каждый с каждым о чем-то разговаривал. Кто-то напевал «Невесту» Глюкозы, кто-то вслух повторял заданное стихотворение. Я лежала на парте и пыталась спать. Сзади откровенно доставал своего соседа по парте Олег:

- Ну, Леха, объясни, зачем покупать абонемент, чтобы потом не идти на матч?

-Я не могу, у меня у бабушки день рождения, - вяло отнекивался тот.

- Сходишь на игру, потом на день рождения.

- Не могу, мама не пускает, едем с самого утра.

- Да что за ерунда! Наши с китайцами играют, а ты!

Знакомый диалог. Именно с моего похода на хоккей вместо Алексея и начались наши с Олегом «отношения». Только мне отношений сейчас никаких не надо. Поэтому лежим тихо и не встреваем.

Постепенно спор пошел по третьему кругу. И тут Олег зачем-то решил втянуть меня в качестве арбитра:

- Алиса! Ну, скажи ему!!! Друг он или нет! Ну, неужели сложно пойти со мной на хоккей?!

Глава 4. Проверка

Что значит имя? Роза пахнет розой,

Хоть розой назови ее, хоть нет.

У. Шекспир «Ромео и Джульета» 

- перевод Б. Пастернака

Алиса Беляева

В школе занятия шли своим чередом. Я с переменным успехом отвечала, выполняла нужные задания. По большинству предметов достаточно хорошо и развернуто. Интересно, но некоторые учителя, даже получив полный ответ с дополнительными примерами, скупились на адекватные оценки. Вообще меня этот вопрос мало интересовал. Уже в магистратуре ко мне пришло понимание, что оценивание результата - это лишь отражение знаний. И зачастую с преподавателями билась не за баллы, а за разъяснение непонятной темы. Не боялась рассуждать, спорить. Безусловно признавая авторитет, я позволяла себе сомневаться. Школьная программа такой возможности не давала. Параграфы в устных предметах словно набор интересных историй, чаще всего даже не вытекающих одна из другой. Я же, научившись отвечать, понимая логическую последовательность причинно-следственных связей, решила на пустой пересказ не перестраиваться. Однако не всех такой расклад устраивал. Так, на уроке по биологии, не дослушав мой ответ, учитель меня посадила с ремаркой «рассказываешь не по параграфу» и с оценкой «три».  Эта тройка настолько, по моему мнению, контрастировала с уровнем ответа, что я не выдержала и после урока подошла к учителю с вопросом «почему?», на что мне ответили: «А тебе какая разница, экзамен-то не сдаешь». ЕГЭ по биологии я, действительно, не сдавала, но все равно это было настолько несправедливо, что я на некоторое время встала в ступор. И вот передо мной возникла дилемма: отстаивать свое право на адекватную оценку по непрофильному предмету и, скорее всего, портить отношение с учителем или проглотить и проигнорировать, зная, что знания мои гораздо выше, чем поставленная оценка. Более того, в классе было не принято «выпрашивать» себе пятерки, это считалось недостойным и негласно осуждалось. Тем не менее, я рассудила, что для учителя не должно быть разницы, сдаю я ЕГЭ по предмету или нет: оценивать нужно по знаниям. О чем я и попыталась донести в крайне вежливой, но твердой форме. В результате мне молча дали тест ЕГЭ из уровня «А» и прям на перемене сказали порешать. Решила. За перемену. Сделала две ошибки. Учитель молча взяла дневник и поставила за урок «отлично».  Что это было, я так и не поняла. Наверное, маленькая победа.

В остальном все было, как обычно. Весна начала входить в свои права, и если по утрам еще подмораживало, то после обеда уже нежно теплилось солнышко. С Максом мы ходили домой, с Олегом перебрасывались подколками. В четверг Олег предложил на выходных сходить в кино. Можно было бы, конечно, опять использовать одноклассника как прикрытие, но я не захотела. Придумаю, как прогуляться в центр и так. Нечего обнадеживать человека. Поэтому отказалась. После школы, как обычно, пошли с Максимом домой. А на следующий день после уроков ко мне подошла Вика, села рядом и заговорщически сказала:

- Везет же некоторым, из-за них уже парни дерутся.

-  И кто же эта несчастная? – холодея, спросила я, догадываясь, каким будет ответ.

- Ты, - хохотнула подруга, а у меня все сжалось в животе. Опять снова все идет по тому же глупому сценарию. Оказывается, Олег с Максимом не поделили меня и поразбивали друг другу носы. Я тут же вспомнила, как Олег лез в одиннадцатом классе драться ко всем, кто имел неосторожность ко мне подойти. Как мне было тогда из-за этого стыдно! Даже думать не хочется. Но как изменить подобное течение дел, я тогда не знала. Не разнимать же их в самом деле. А сейчас? Сейчас, в эту самую минуту, меня эта дурацкая драка привела в ярость! «Да что за нравы дикой природы!? Отчего эти два оленя решили, что я их добыча! И меня нужно делить, а право «встречаться» отстаивать кулаками?» Было желание пойти и оттаскать обоих за уши, подробно объяснив, что битва за сердце прекрасной дамы гламурно выглядит только в кино. А в реальности желательно сначала выяснить, что эта самая дама думает насчет всяких рыцарей недоделанных! Злость на себя, что допустила подобное, на парней, которые думают не головой, на Хёгг знает, чем, кипящей лавой растекалась по венам.

 Надо было успокоиться, тем более, эти два лося уже ушли домой (надеюсь, через кабинет заведующей). Личная экзекуция или прилюдный скандал потому отменялись. Схватила вещи и вылетела из школы. Эмоции требовали выхода. Какого-то действия, поступка, способного снять с рельсов поезд и направить его в свободный путь. Пока что я шла по намеченному, известному. Так почему же удивляюсь закономерному результату? Все имеет причинно-следственные связи, и, если наступил на грабли, глупо думать, что черенок не стукнет по лбу!

Чтобы немного остыть и обдумать ситуацию, решила не пользоваться автобусом, а пройтись пешком. Мысли скакали, словно блохи на гребешке. Все развивается по похожему сценарию, только быстрее, а я так не хочу! Не хочу, чтобы из-за меня дрались, не хочу, чтобы кто-то из этих детей считал меня «своей девушкой». Фу! Аж мурашки по коже…Не хочу пересудов в учительской, обсуждений на родительских собраниях. Не хочу никого бросать после выпускного! Хочу спокойно закончить эту дурацкую школу и чтоб меня никто не трогал! Поступить в институт, ни с кем не видеться и не общаться! Точка.

Пролетая на всех парах мимо очередной остановки, зацепилась взглядом за объявление «Купим волосы дорого» и адрес парикмахерской поблизости. В голове щелкнуло, перемкнуло и мигом оформилось в решение сразу нескольких проблем. Я развернулась и пошла в сторону парикмахерской. Говорят, что душевное состояние девушки можно определить по частоте смены прически и ее кардинальности. Что ж, сейчас как раз такой случай! Спонтанное ли решение? Да! Взвешенное ли? Тоже да. Буду ли я жалеть? Время покажет. В той жизни последние годы я носила короткую стрижку и даже привыкла к ней.

Глава 5. Новые начинания, и первые достижения.

Пренебрежение здравым смыслом — верный путь к счастью.

Д. Остин «Гордость и предубеждение»

Весна пролетела со скоростью нагоняющего график поезда. Май только начался, и вот уже конец учебного года. Тем не менее, успело столько всего случиться, что я удивлялась, как дней в неделе хватило, а часов в сутках. Одно действие порождало другое, цепляло третье, давало наметки на четвертое, а к началу пятого приносило результат.

Я подала в газету объявление о пряже собачьей шерсти. Понимала, что не сезон, но лучше пусть заранее висит, чтоб потенциальные заказчики начали обдумывать такую возможность чесать собак и к осени созрели на заказы. Удивительно, но первые звонки пошли уже через неделю. Это были те собаководы, кому жалко выбрасывать шерсть, но применить ее никуда не могли. Одной из таких звонивших была хозяйка самоеда. Не знаю, кто больше обрадовался: я или она. У женщины был пакет чистой длинной белой шерсти грамм на шестьсот. Договорились встретиться. Пока она ехала, я думала по цене. Сориентироваться было непросто. В итоге для начала решила посчитать так: родители на карманные расходы давали по пятьдесят рублей в день. Это двести пятьдесят рублей в неделю, можно округлить до трехсот, вроде нормально за сто грамм ниток. Дороже, чем в магазине, но там нет собачьей шерсти, да и ручная работа как-никак. Опять же ровно в два раза ниже ценник, чем в двадцать третьем году, что с учетом инфляции вполне нормально. Но значит, мне надо спрядать по сто грамм шерсти за неделю. Соответственно, нитка не должна быть очень тонкая. Примерилась на магазинных образцах, выбрала три варианта подходящих мне по толщине. Когда приехала заказчица, я ей предложила сначала самую тонкую из выбранных ниток, за четыреста рублей - сто грамм, каждая последующая была потолще и подешевле на пятьдесят рублей. Договорились на самой толстой за триста рублей. Отлично, именно ее я и выбрала себе как приемлемый образец. Взвесили шерсть безменом. Действительно, показало больше полукилограмма. Точнее они не выдавали. Договорились о том, что нитки я ей буду отдавать частями по сто – двести грамм партия. А передо мной остро встал вопрос точных весов. Так как терять деньги из-за неточности измерительных приборов не хотела.

Замочила пробную партию шерсти. Вода негрязная, это хорошо, значит, собаку мыли перед вычесыванием. Можно прясть так. А потом после уже постирать нитки и сделать им влаготепловую обработку. Нужно включить в цену следующего заказа стоимость шампуня и кондиционера. Это расходный материал, и чем грязнее шерсть, тем больше уходит моющего средства. Еще надо щетки купить для прочесывания шерсти. Пока самые обычные из зоомагазина. Это мне с козьей шерстью повезло, которую я у таджички купила и просто спряла, тоненько, хоть вышивай такой. Ссучила с катушечным шелком из бабушкиных запасов. Лежит теперь, ждет своего часа. Думаю, надо пару шалей-паутинок связать за лето. Но те алюминиевые спицы, что есть у мамы, мне не подходят: они испачкают белую шерсть, потом не отстираешь.

Видимо, трат пока намечается больше, чем дохода. Чтобы все это отслеживать, я завела тетрадь и все туда обстоятельно записывала. Хорошо, что начальный капитал с проданной косы у меня был, но он быстро иссякал, и поэтому расходовать надо с умом и уже поскорее начать зарабатывать. Просить у родителей деньги у меня язык не поворачивался, а сами они как-то технично об этой необходимости забыли. Причины я, конечно, понимала, но предпринимать по этому поводу более ничего не собиралась. Маме я рассказала о мотивах своих поступков. Вины за собой не ощущала. Вопрос считала исчерпанным. Взрослые люди должны были понять. Еще раз объясняться, а тем более, просить, я не буду.

От постоянного сидения за уроками и прялкой у меня начала болеть спина. Поэтому решила записаться на какую-нибудь секцию. Возникла и исчезла вздорная мысль, что к концу учебного года глупо куда-то идти. Но я ее быстро отбросила. Так можно всю жизнь подходящего момента ждать и не дождаться. Я же для себя решила, что мне нужна любая физическая нагрузка, чтобы разгрузить спину и занять ноги. Тех пять километров, что я ежедневно выхаживала пешком от школы до дома, мне явно было мало. Так что подойдет любая нагрузка: будь то танцы, йога или фитнес - лишь бы удобна по времени была - сразу после уроков.

Рядом со школой находился институт культуры. Во второй половине дня залы сдавались под всякие кружки и танцевальные студии. Вот туда и решила наведаться.

В день, который я наметила себе заглянуть в институт и подобрать направление, как назло, погода решила устроить локальный армагеддон. Черное небо, дикий ветер, поднимающий и бросающий в прохожих прошлогодние листья и свежий мусор. Где-то хлопала частично оторванная арматура, трещало дерево, заклинил и пищал светофор. Людей сносило, волокло порывами ветра. Вздыбленные клубы пыли летели в глаза, нос. На зубах мерзко хрустел песок. И среди этого хаоса мозг совершенно случайно выхватил один фрагмент: посреди разыгравшейся стихии, словно светлый паладин со сверкающим мечом, стоял юноша с банкой клея наперевес и пытался приклеить на столб какое-то объявление, которое в свою очередь совершенно не хотело быть приклеенным и, словно дикая птица, билось в руках, норовя улететь. Впрочем, унестись в свободный полет пытались и длинные черные волосы, которые этот борец со стихией не додумался даже резинкой скрепить. Картина была настолько эффектная, что я пожалела, что не рисую. Контраст белого листка объявления и черных волос на фоне серого неба, серого асфальта и серого столба. И все это в динамике ветра. Красота!

Кажется, расклейщик заметил, что на него смотрят, и повернулся в мою сторону. Наваждение спало. Передо мной стоял худой подросток – неформал, максимум года на три старше меня. Сутулый, в криво заправленной рубашке. Кажется, непокорная бумажка здорово его взвинтила, и он резко бросил:

Глава 6. Сердце

– Будь тем, что ты есть, поставь крест на том, чем ты была, 

– говорил он. – Старые билеты – обман.

Беречь всякое старье – только пытаться обмануть себя.

Р. Бредбери «Вино из одуванчиков»

Алиса Беляева

Сентябрь печалил ранними заморозками. Лето и без того не теплое, плавно перетекло в откровенно холодную осень. Ни прощальных солнечных лучиков, ни мягких, уютных осенних дней.

В лесу было сухо. Подмерзшая и резко побуревшая листва летела под ноги нескончаемым дождем. Собравшиеся на поляне люди громко переговаривались, тут и там раздавался смех. Сколоченное из досок и украшенное цветными флажками ристалище еще пустовало. Женя с Егором составляли списки бьющихся в круге. Определяли судей. Осенний турнир, в отличие от весеннего, проходил не в детском лагере, а на лесной поляне и длился только один день. Ребята отобьются две номинации: меч-меч и щит-меч, поедят мяса и разъедутся. Здесь и иногородних-то нет. Только свои, да еще пара ролевиков присматриваются, размышляют, хотят они в движение или нет.

Ко мне подошла Марина с двумя чашками исходящего паром сбитня. Варить сбитень вместо привычного чая настояла я. Парням вроде понравилось. Хорошо. Средневековую кухню надо на фестивалях вводить постепенно и осторожно. А то сбегут с перепугу, уж больно эта историчная еда на китайскую похожа по количеству специй, уксуса и балансу кислого и сладкого в мясе.

Стянула с рук вывязанные иглой рукавицы и с благоговением приняла пузатый глиняный стакан. Тепло маленькими пузырьками разносилось по телу.

- Спасибо, Мариша, - поблагодарила я подругу, дуя на ароматный напиток - Ты чего такая грустная?

- Да, ну его, - махнула девушка гривой русых волос в сторону Владимира. Дальше можно было не говорить. Я точно знала, что Марина влюблена во Владимира. Я точно знала, что они будут вместе, поженятся, что у них родится дочь. И по моим воспоминаниям, на этом осеннем турнире они уже были парой. Что сейчас не так?

- Мариш, я уверена, что ты ему нравишься. Просто он в настоящий момент весь в организации турнира. Да и ты когда в клуб пришла, с парнем же была. Может, Вова еще не понял, что ты свободна. До мужчин часто очевидные вещи с трудом доходят, - несла я откровенную ерунду. В прошлый раз ему не мешал ни Маринкин парень, ни турнир. Чего в этот раз не так?

- А мне кажется, что ему нравишься ты! – нахмурилась подруга. Я мысленно сжалась. Этого только мне не хватало. Мало было ссоры с Оксаной из-за парня, теперь еще с Мариной отношения испортить. Не надо мне такого счастья. 

- Брось, кому я в таком виде могу нравиться, - попыталась успокоить я подругу. - Да и к Владимиру я отношусь как к брату.

- Это почему ты не можешь никому нравиться? – удивилась она. - Маленькая, хрупкая, красивая. Вон Гена на тебя смотрит, глаз не отрывая.

Мне даже смешно стало. Рядом с Мариной, высокой, стройной, с длинными русыми волосами, с правильными чертами лица, я была просто незаметна. При том делала я это намеренно, прекрасно зная, как мужчины реагируют на внешний вид. А если учитывать, что я еще и специально не красилась и в настоящее время была в мужском комплекте, то смотреть было вообще не на что. Данное положение дел меня более чем устраивало.

- О, ну значит, я тебе нравлюсь! - Решила потшутиться и уйти от скользкой темы. -  Будешь моей девушкой?

Маринка громко рассмеялась. Достаточно фривольный юмор был здесь в рамках нормы. Зажатых и слишком серьезных не понимали. В этом был свой резон. Когда в движении соотношение мужчин к женщинам шесть к одному, то тут только шутить, иначе драк и конфликтов не избежать. Притом девушкам шутить и принимать мужские шутки нужно научиться в первые часы общения. Иначе слезы, обиды, непонимание.

Марина приобняла меня за плечи и, продолжая хохотать, все же отказала мне в моих чистых порывах:

- Не, мелковат, ты для меня, мальчонка, да и борода не растет!

- Борода в женщине не главное! – раздалось за спиной. Мы обернулись. За нами стоял Владимир с совершенно непроницаемым лицом. Вот эта его манера всегда говорить с серьезным видом сбивала людей с толку. Почему, мне не ясно. Ведь всегда можно посмотреть человеку в глаза, смеются они или нет. С первого взгляда видно, что в них пляшут озорные огоньки. И смотрит он на нас с задором.

- Вы, девушки, решили, когда биться будете?

- Весной, наверное, я клинок у «Зареченцев» заказала. Но доспех некогда пока что делать, одиннадцатый класс все же, - отрапортовала я.

- А я не знаю, - ответила Марина грустно. - Я попросила у родителей деньги на железо вместо выпускного платья. Как дадут, буду в свободное время бригантину собирать.

Повисла тишина, мы с Вовой смотрели на подругу с неприкрытым удивлением.

- Марина, а как же выпускной, платье, ресторан, танцы, рассвет над рекой?

- Не надо мне это все! – ответила она более резко, чем хотела, и, извинившись, отошла.

Я, чтобы не стоять с Владимиром наедине, пролепетала что-то про закончившееся питье и ретировалась в сторону котла. Меня сильно удивило заявление подруги. Я не помню ничего такого в прошлый раз. Хотя если бы она променяла бальное платье на доспех, то, наверное, я бы эту историю знала. Всплыло в памяти, как мы с мамой пошли покупать мне платье на выпускной. Воздушное, голубое, с вышитым лифом. А потом, как у трети девочек в классе были голубые платья, и нас намучился расставлять фотограф. Невольно улыбнулась. Пока меня за платьем не звали.

Глава 7. Аллеманда

Никогда не выпадает вторая оказия создать первое впечатление.

А. Сапковский «Меч Предназначения»

Алиса Беляева

Я неслась на занятие по спортивному пилону, не замечая ничего вокруг. Кепка-фуражка натянута на самый нос, в ушах плеер, а на душе так хорошо, ясно. День солнечный, настроение приподнятое. Опаздывать, правда, очень не люблю, поэтому бежала бегом.

Я так и не поняла, что послужило причиной случившегося: кепка, перекрывшая обзор, солнце, слепившее в глаза, или моя беспечность, но, когда я увидела перед собой белый бампер - было уже поздно об этом думать.

 Интересно, но скрипа тормозов, характерного для разогнавшейся и резко остановившейся машины, не было. Тем не менее, автомобиль дернулся, толкнул меня с силой крупной ездовой собаки и встал. А я совершенно не эстетично упала попой на дорогу.

Из машины вылетел встрепанный злющий мужчина и в сердцах выкрикнул:

- Дура!

От его вскрика, обиды и боли в ноге мне стало себя очень-очень жаль. И совершенно неожиданно я всхлипнула и расплакалась. Меня тут же сгребли в охапку и усадили на переднее пассажирское сидение. Еще мгновенье, и вещи мои закинуты на заднее, а сам водитель аккуратно выруливает на главную дорогу.

Понимание того, что я куда-то еду в чужой машине с неизвестным человеком, пришло постепенно. Страха или паники, тем не менее, не возникло. А вот нога болела.

- Куда вы меня везете? – спросила я своего похитителя, закатывая штанину своих брюк, чтобы полюбоваться на ногу. Помимо пары старых синяков от пилона, на внешней части икры и чуть выше колена красовалась пренеприятная ссадина. Чуть позже и синяк нальется, можно не сомневаться.

-  В травмпункт, - отозвался водитель, - потом его взгляд упал на мою ногу. - Чёрт, - снова выругался он, и припарковался возле ближайшей аптеки. 

- Жди здесь! - рявкнул, хлопая дверью. За успокоительным, наверное, побежал.

Флегматично проводила его взглядом. «Псих», - вспомнилось фраза из «Ёжика в тумане». Повертела ногой: ничего не сломано, не вывихнуто, а остальное не страшно. В целом на меня накатило какое-то спокойствие, ну синяк, ну ссадина. Жива, и слава богу! От мужика этого надо как-то отвязаться и домой ехать. На тренировку я все-таки бессовестно опоздала. Да и надо будет позвонить Полине Евгеньевне, сказать, что прогуляю эту неделю. С такой ногой глупо на пилон соваться.

Осмотрелась в поисках своих вещей. На заднем сиденье валялись мои сумка с гитарой. По соседству лежала запакованная в прозрачный пакет форменная синяя рубашка. Ощупала себя в поисках плеера. Шнур от наушников порвался, но проигрыватель был цел. Выгнулась, чтобы отцепить его от ремня брюк. За этими нехитрыми манипуляциями меня и застал хозяин авто.

- Еще что-то повредила?

- Нет, плеер достаю.

- Держи, разломай и приложи к ноге, - сказал он, протягивая пакет с холодным компрессом.

Разломала, приложила в районе колена. Пользоваться такой штукой я умела, так как травмы в историческом фехтовании не редки. Водитель сел и завел машину.

- Погодите, - решила я отговорить его от поездки в травмпункт. - Как вас зовут?

- Саша, - буркнул мой собеседник, игнорируя мое «погодите», заводя автомобиль и выезжая с парковки. Видимо, настоять на своем будет непросто. Была бы умной, вышла бы из машины, пока он ходил в аптеку, а теперь надо попробовать договориться.

- Александр, пожалуйста, не нужно везти меня в травмпункт, - попросила я спокойно и вкрадчиво. - Серьезной травмы нет, только ушиб и небольшая царапина. Высадите меня на ближайшей остановке, и я вам буду крайне благодарна.

- Убедимся, что с тобой действительно все хорошо, и я отвезу тебя туда, куда ты так торопилась, - не скрывая раздражения и не меняя курса, ответил мой спутник.

Мужское упрямство во всей красе. В другом случае я бы оценила, но не в этот раз.

- Куда бы я ни торопилась, все равно опоздала. Послушайте меня, пожалуйста. Я несовершеннолетняя. А Вы не являетесь моим законным представителем. Привезете меня в травмпункт, вас первым делом спросят: что, как и почему. Вы, с присущим Вам благородством, тут же сознаетесь, что сбили меня машиной. И сразу начнется: вызов моих родителей, составление протоколов о ДТП, с отягчающим в виде оставления места происшествия. Потом определение вины и взыскание морального вреда. Куча нервов, сил, времени и проблем, в том числе у вас на службе. И все это из-за простой ссадины. По-моему, неравнозначные камушки на весах Фемиды.

- Благородством? -  как-то невесело усмехнулся мужчина.

- С ним самым. Иначе чего вы меня схватили и по городу катаете? – хотя это может такая реакция на стресс, но пока об этом лучше умолчать.

- Ясно. Тем не менее, показаться врачу надо, а что дальше - это вопрос правосудия.

Вот тут мне уже захотелось покричать и поругаться. Удержал от опрометчивых вспышек эмоции только тот факт, что делу это не поможет. Посмотрела на мужчину внимательно. Нечасто таких упрямо-принципиальных встретишь. Молодой еще очень. Лет двадцать пять максимум. Визуально возраст добавляет седина, отчетливо видная на каштановых волосах. Что-то рановато его припорошило. Интересно, врожденная эта седина или с порядочностью вместе благоприобретенная? Первым делом ведь не о себе же подумал. Любой другой уже бы денег предложил, домой отвез и забыл, как страшный сон. А этот в больницу везет. Уже приехали, кстати, надо быстрее отговаривать, а то действительно уволят со службы дурака такого. Хотя там такие честные и так долго не живут: или выгорит, или разочаруется и сам уволится. Правда еще есть надежда, что он все-таки железнодорожник, а потому верит в правовую систему.