Река блаженства

Глава 12

Они оба по-прежнему ждали наступления ночи.

Их чувства были обострены до предела. Во время изнуряющих переходов под палящим солнцем Чарлз, поглощенный мыслями о прошедшей ночи, все чаще думал о том, что рано или поздно наступит момент, когда он не сможет больше отказывать ей в близости и вынужден будет сдаться. Нельзя до бесконечности испытывать свою силу воли.

В свою очередь, Джорджи, искушенная в подобного рода делах, изумлялась все больше и больше. В Вэлли мужчины никогда не тратили время на любовные игры, а сразу приступали к делу.

Но однажды ночью Чарлз не выдержал, уложил ее на подушки и сделал то, о чем они оба давно мечтали. Это было как взрыв, как извержение вулкана.

Всю ночь они наслаждались друг другом. Потом уснули усталые.

Она проснулась, когда солнечные лучи только начали просачиваться в палатку, и тотчас склонилась над ним.

Но он не позволил ей дотронуться до себя и снова стал ласкать ее сосок. А она так мечтала о полной близости! Но в последующие пять дней он лишил ее этого блаженства и поступал как хотел, ни на минуту не оставляя в покое ее грудь.

Его одержимость ее грудями была слишком опасна для него. Что случится с ними, когда они доберутся до настоящего, реального мира? Впрочем, об этом он не хотел задумываться. В их мире не существовало никого, кроме них самих. Никто не мог ни видеть, ни слышать их, ни узнать о них, и он мог делать с ней что пожелает и все, что обещал ей, и удовлетворять свое вожделение и утром, и вечером.

У них оставалось по крайней мере еще пять дней и пять ночей, когда они могли наслаждаться.

Неужели всего пять?

А казалось, их путешествию не будет конца. Пять дней… Она сидела на верблюде и оглядывала горизонт в поисках места, где они могли бы устроить привал. Но впереди, насколько хватало глаз, были только песок и солнце.

Впрочем, Рашми знал все тайны пустыни и уверенно вел их вперед. Должно быть, он знал и их тайны, но ему хорошо заплатили, чтобы он располагался подальше от их палатки и не любопытничал.

По мере того как они продвигались на северо-запад, то и дело впереди вырастали песчаные дюны.

– Никогда не ходите одна по дюнам, – предостерегал ее Чарлз. – Вы заблудитесь, потеряете способность ориентироваться, начнете вертеться на месте, и уж если потеряетесь, то наверняка погибнете.

– Я и не собираюсь ходить одна, – пробормотала она, а он бросил на нее проницательный взгляд. Он желал уединения с ней еще больше, чем она, и не мог дождаться этого момента.

Тремя часами позже на горизонте показалась едва различимая точка.

– Кади, кади, мы пришли, пришли. – Рашми чуть не прыгал от радости. – А ведь еще не стемнело.

– Мы остановимся здесь на сутки, – решил Чарлз.

– Это слишком долго, кади.

– Но я устал, и верблюды тоже. Нужно хорошенько отдохнуть.

Рашми поклонился:

– Как скажете, кади.

Но вместо настоящего оазиса они увидели три или четыре тощие пальмы и источник шириной всего в десять футов.

– Здесь можно отдохнуть, – сказал Рашми.

Он помог Чарлзу поставить палатку поближе к деревьям и снять поклажу с верблюдов. Джорджи с Чарлзом уединились в своей палатке, пока Рашми кормил верблюдов и пытался развести небольшой костерок, чтобы приготовить пищу.

– Скажи ему, чтобы он ушел, – простонала она, срывая одежду.

– Я с трудом дождался этой минуты. – И он потянулся к ее соскам…