Реквием по мечте

Глава 12. Полина.

День пролетел достаточно быстро, и к вечеру усталость уже давала о себе знать. Сейчас я уставала быстрее. Веки слипались, а ноги гудели от напряжения. Кажется, пора сменить и обувь на более низкий каблук. Сотрудники офиса отправились домой по окончанию рабочего дня, а мы с Аней остались дожидаться журналистов. Они опоздали минут на пятнадцать. Я уже собиралась уходить домой, решив, что утренний звонок, это чья-то глупая шутка, когда Аня прислала сообщение, что подошли запоздавшие гости. Пригласила их внутрь, и несколько минут дожидались, пока нам принесут заказанный кофе. Всё это время я смотрела на пришедших мужчин, пытаясь понять, что именно меня настораживает. Не похожи они были на журналистов. Нет, они не были обязаны быть худенькими и носить очки в роговой оправе, или болтать без остановки. Но всё же моё представление о данной профессии не сопоставлялось с тем, что я видела перед собой. Двое мужчин, высокие, с высушенными, мускулистыми руками, и широкими плечами. Одеты просто, в обычную одежду. Рубашки с коротким рукавом, джинсы, сумки через плечо. На стол положили диктофон, и пару блокнотов с ручками. Хмурые, с отличной выправкой и чёткими движениями. Совсем не похожи на «офисный планктон». После того как Аня вышла из кабинета, мужчины сообщили, что готовы начать интервью, а я, не постеснявшись, высказала свои сомнения.

- Вы не похожи на журналистов.

- Почему же? – Один из мужчин, в удивлении, изогнул бровь.

- Не знаю. – Отвечаю честно. – Я представляла вас другими. Вы больше похожи на военных, чем на людей, которые всю жизнь работают с бумагой и ручкой. – Они переглянулись, и тот, что задал вопрос ранее, снова заговорил.

- Раньше мы работали в полевых условиях. Военные корреспонденты. Может слышали о такой профессии. Так что, в какой-то степени вы правы. Научиться защищать себя нам пришлось. Ну и продолжаем, по привычке.

- Почему тогда сейчас работаете здесь?

- Платят больше. Да и безопасней. Думаю, вы понимаете. – Невесело усмехнулся мужчина, и продолжил.

- Меня зовут Михаил, моего коллегу Иван. Полина Ивановна, давайте, для обоюдного удобства, сразу оговорим правила интервью. Вы можете отвечать на любые вопросы абсолютно спокойно. Большинство ответов мы запишем вручную, ну а на диктофон лишь то, что вы разрешите. Как только наша статья будет готова, мы пришлём вам рабочий вариант, и вы вычеркнете то, что не хотели бы сообщать публике. Но чтобы ничего не упустить, мы бы вас попросили пока отвечать на любой заданный вопрос. – Меня удивила эта постановка вопроса.

- Как я понимаю, ваш журнал специализируется на довольно скандальных статьях, сомневаюсь, что вам будет выгодно вычёркивать что-либо из вашей статьи. – Михаил довольно кивнул, словно я уже начала играть по созданным ими правилам.

- Всё верно, Полина. Могу я без отчества обращаться? – Кивнула в ответ, так как, по сути, мне было всё равно. – Мы оба понимаем, что данное интервью интересно обеим сторонам. Выбирайте из двух зол, либо скандал, популярность и реклама. Либо скучная статья, которая не выйдет в печать и не принесёт Вам и Вашей компании большую популярность. Судебные разбирательства нам с Вами не нужны, потому и даём право выбора, и просим ничего не скрывать. Ну что ж, время деньги. Пожалуй начнём. – Взял ручку, и задал первый вопрос.

*****

- Насколько нам известно, ранее компания принадлежала скандально известному бизнесмену Оболенскому. Конечно же фактически была оформлена на дочь Анастасию, но мы все понимаем, что она там числилась только на документах. Далее, на основании брачного договора, компания была передана американскому гражданину Артуру Холлу. И вдруг, неожиданно, вы становитесь владелицей компании. Откуда вы взяли деньги на её покупку? Ведь насколько нам известно вы девушка из простой семьи, не обладающей крупными средствами. А денег от продажи вашей квартиры не хватило бы и на десятую долю активов фирмы.

- Сделка прошла без вложений с моей стороны. По сути, акции я получила в дар.

- И с чего бы гражданину штатов дарить такое состояние абсолютно незнакомой девушке? – Молниеносно парирует Михаил, и сразу перестаёт мне нравиться. Вся его доброжелательность испарилась, оставив место азарту и напористости.

- Мы знакомы с Артуром, и у него были свои причины передать компанию в мои руки. – Отвечаю, стараясь держать контроль, потому что назад уже не повернёшь, и выгнать я их не могу.

- Какие причины? Он вам за что-то платит?

- Нет. И я бы не хотела оглашать эту причину.

- Ранее вы фигурировали в деле о краже, у бывшей жены Холла. И с вас были сняты обвинения, не без его участия. Вы состоите в любовных отношениях? – Снова спрашивает, так быстро, будто все вопросы составлены заранее и вызубрены наизусть.

- Мы состояли в отношениях. Но компания не имеет никакого отношения к уголовному делу, в котором меня обвинили в краже, и абсолютно никак не связано ни с Анастасией, ни с самим Оболенским.

- Если вы состоите в отношениях, то почему проживаете в разных странах? Компания лишь прикрытие для вывода средств? – Всё это интервью напоминало попытку обвинить меня в чём-то, и это откровенно начинало злить.

- Компания получает деньги только честным путём, и только от своей прямой деятельности. Что же касается Артура, вы правильно заметили, отношения невозможны, если каждый живёт в своей стране. И, между нами, всё в прошлом. А компания…Назовём это совместно нажитым имуществом.

- Но вы же не были женаты. С чего бы Артуру отдавать компанию? Ведь он не был обязан это делать, а добровольно потерять такие деньги, крайне глупо.

- Артур достаточно честный человек. Он никогда не действует в угоду лишь себе. К сожалению, вопрос о передаче компании, между нами, не обсуждался, но я уверенна, он решил, что так будет правильнее. – Михаил нахмурился, сомневаясь в моих словах.

- Но если вы расстались, то как вы объясните тот факт, что ваша мама до сих пор проживает в доме, принадлежащем мистеру Холлу?

- А вы знаете гораздо больше, чем показали изначально. Может вам и не нужны мои ответы?

- Ну что вы. – Михаил хищно улыбнулся. – Некоторые факты мы можем узнать только из ваших уст. Так что же с вашей матерью?

- Она проходит лечение в одной из клиник Майами. К несчастью, в России, не способны оказать нужный перечень процедур, поэтому до окончания лечения, она не вернётся в страну.

- Вы продолжаете общение с Артуром? Могли бы связаться с ним сейчас? Мы не смогли до него дозвониться. – То, в каком ключе вёлся разговор раздражало откровенно, а я в сотый раз проклинала Нейта за его совет.

- Нет, в этом вопросе я не смогу вам помочь. С Артуром мы не поддерживаем связь уже давно, а его номера телефона у меня просто нет.

- Что произошло между вами, Полина? Почему вы расстались?

- Этот вопрос вас не касается, - отвечаю грубо, но мне уже всё равно.

- Он бросил вас ради другой женщины? Элайза Кларк, насколько нам известно. Девушка не с самым чистым прошлым. Артур пытался с вами связаться за последнее время?

- Мне не известно имя той девушки, и нет, мы не общаемся. Ни на один вопрос о его личной жизни, я просто не смогу ответить. А вы, - указала пальцем на Михаила, - переходите все границы в деловом общении. Я готова ответить на любые вопросы, касательно компании и себя лично, но, если вы спросите ещё хоть что-то об Артуре Холле, буду вынуждена выставить вас за дверь, и тем самым закончить наше сотрудничество.

- Нейтан Чэйз часто бывает в вашей компании. В каких отношениях вы состоите с ним? Он тоже получает доход от компании? Насколько нам известно, он бывший работник Джона Холла, но с Артуром они в не лучших отношениях. Вы изменили бывшему жениху с Нейтом? – Михаил изменился с начала разговора. Черты лица обострились, и стали более жёсткими. Глаза потемнели, а на меня смотрел будто другой человек. Иван же оставался всё таким же спокойным, и что-то набрасывал в блокнот. А у меня больше не было желания общаться с этими людьми. Боль поднялась в горло сгустками желчи, затемняя разум, и постоянно прокручивая в памяти картинку встречи Элайзы и Артёма. Я больше не могла говорить с ними. Не хотела. Слишком остро для моей изорванной души.

- Я не желаю больше говорить о своей личной жизни, о предательстве Артура, и тем более о той женщине. Вы так же не имеете права копаться в моей жизни, и тем более, душе, потому что это больно! – Чувствую, как на щеках появляются слёзы, но совладать с собой уже не могу. Слишком тёмные воспоминания Михаил вытащил наружу. - Хотя откуда вам это знать?! Откуда вы можете понять, что чувствует человек которого выгнали и растоптали, которого предали и забыли?! Пошли вон! Интервью не состоится, и, если информация, сказанная мной, попадёт в печать, я подам на вас в суд!

- Тише, Полина Ивановна, я всё понял. – В примирительном жесте поднял руки журналист, и встал с кресла. – Простите за беспокойство, и за то, что причинили вам боль. Думаю, интервью действительно стоит отложить. А мы, пожалуй, пойдём. Иван, - качнул головой в сторону двери, и коллега так же поднялся с кресла.

- Я вас, пожалуй, провожу. – Иронично скопировала его интонацию, и направилась в сторону двери.

Делаю несколько шагов, и локтем цепляю открытую сумку, стоящую на краю стола. Не успеваю поймать её на лету, а когда он падает, на пол вылетают, и красочно рассыпаются под ногами утренние документы из поликлиники. Снимок узи скользит по полу, и аккуратно останавливается у ног Михаила. Он хмурится, наклоняется, поднимает с пола снимок, и внимательно его рассматривает.

- Это ребёнок ваш и Артура Холла? – Задаёт вопрос со злобным, торжествующим оскалом, а я чувствую, как на моём лице отражается испуг. Пытаюсь вырвать листок из его рук, но журналист одёргивает руку в последний момент.

- Отвечай. – Голос изменился до неузнаваемости. Стал жёстким и каким-то мерзким.

- Вас это не касается. – Михаил усмехается, и кивком головы указывает Ивану на меня.

- Ты то нам и нужна. – Говорит мужчина, а Иван делает шаг в мою сторону.