Резус-фактор

Глава 4

– Мам, у меня живот болит и кровь идет…

– Отстань! Не видишь, я сплю…

– Мам, кровь не останавливается…

– Да, уйди ты! Не мешай спать!..

И боль. Опять эта боль – выкручивающая, убивающая.

И крик… я снова пытаюсь закричать, но слышу лишь страшные утробные мычания…

– Насть, проснись. Ты чего?

Кто-то тряс меня и звал по имени.

– Да, проснись же! Насть…

Я открыла глаза, и в лунном свете, заливавшем спальню, разглядела испуганное лицо Лоры.

– Наконец-то! Я подумала, что тебя убивают, душат… Хорошо хоть наши спальни через тонкую стенку. Да не спалось мне… Ты как?

– Нормально, – села я в кровати, ощущая на теле этот липкий противный пот. – Мне приснился кошмар.

– Да я уж поняла. А что снилось-то? Нужно рассказать сон утренней воде, чтобы не сбылся.

– Он и не сбудется, не волнуйся. Иди спать, Лор, ночь еще.

– Уснешь тут, как же, – проворчала она, присаживаясь на мою кровать. – Не хочешь рассказать?

– Нет, Извини.

Этот сон… давно он уже мне не снился, пару лет точно. Так почему сегодня решил вернуться?

– Ну как хочешь.

– Не обижайся, Лор, я и не помню толком, что видела.

Я врала и прислушивалась к себе. Живот вроде не болит, но отголоски той боли я все еще испытывала в подсознании.

– Ладно, пойду дальше страдать от бессонницы, – встала Лариса и вперевалочку отправилась к себе.

Мне же срочно нужен был душ. А часы показывали, что еще только начало четвертого. Я знала, что больше не усну, и после душа включила ноутбук, удобно устроившись в кровати. Работа всегда помогала отвлечься от всех посторонних мыслей. Вот и на этот раз я не заметила, как наступило утро, и пора было отправляться на анализы.

Но первым делом я позвонила Инге, как чувствовала, что та все еще дрыхнет и плевать хотела на все будильники.

– Рота подъем! – гаркнула я в трубку, как только подруга сонно прохрипела «Алло». – Так и знала, что ты еще спишь. Дуй на работу, не заставляй меня нервничать.

– Дую-дую… – зевнула на том проводе Инга. – Как дела, рахит?

– Нормально, иду на анализы, – отчиталась я. – Попозже позвоню.

– Угу.

– Ты встала?

– Да встала, я встала. И даже уже в халате. Успокойся и иди уже на кровопускание.

Медсестра в стерильной лаборатории, по всей видимости, ждала только меня и встретила с улыбкой и словами:

– Доброе утро! Как спалось вам сегодня на новом месте?

Ну надо же, какие они тут все вежливые, аж до приторности. И все ведь знают, что я новенькая. Каждый считает своим долгом поинтересоваться моими делами и самочувствием… Пока еще я не поняла, приятно ли мне подобное внимание. Скорее нет, чем да. Но нужно привыкать, наверное.

Через пятнадцать минут я покидала лабораторию, оставив там солидную порцию крови из вены и из пальца и чувствуя неприятное покалывание в безымянном пальце. И мне предстояло скоротать время до завтрака, а это почти час. Возвращаться в палату не хотелось, и я решила выйти на улицу – немного прогуляться для аппетита. А еще нужно было разогнать сонливость, что накатила не вовремя – сказалась полубессонная ночь.

Как-то само собой получилось, что направилась я в ту часть парка, где гуляли вчера с Ларисой. Вот прямо манила меня эта территория, что негласно считалась запретной, где располагался дворец падишаха. С другой стороны, в правилах не указано, что там нельзя гулять, а значит, я вольна поступать как пожелаю. Ну и парк за особняком мне нравился больше центрального – вчера он мне показался даже загадочным слегка, с налетом мистики.

Я неспешно прогуливалась по узеньким дорожкам парка, дышала утренней прохладой и слушала пение птиц. Но то, что открылось мне на подходах к домику доктора, заставило резко замереть, а потом и спрятаться за толстый ствол дерева.

Посреди небольшого дворика, раскинувшегося перед домом доктора, стоял его хозяин. Снова он был обнажен по пояс, что уже показалось мне привычным, хоть и необычным. Но далеко не рельефы его торса привлекли мое внимание, а поза. Именно ее я и принялась внимательно изучать почти профессиональным взглядом.

Поза Дерева считается основной в йоге. Или даже основой основ. Она еще называется Врикшасана, что есть асана на баланс.

По праву считала себя знатоком йоги, потому что занималась уже несколько лет к ряду этой полезной для здоровья гимнастикой. Когда узнала, что забеременела, мы с наставником составили для меня индивидуальную программу, которая шла на пользу не только мне, но и моему будущему малышу.

Вот уж не думала, что этот доктор тоже уважает йогу. Но судя по всему, и он не новичок в такой гимнастике. По крайней мере, позу Дерева выполняет практически идеально. Тело вытянуто вертикально, мышцы уравновешены и расслаблены, таз немного ушел вперед… а это вообще мало кто делает, разве что те, кто давно занимается йогой.

Какой молодец! И дышит правильно – не грудью, а животом. И опорная нога совершенно прямая. Глаза закрыты для лучшей концентрации внимания. Обожала эту позу, потому что она укрепляла силу воли, развивала самодисциплину и уравновешивала разум.

И я бы могла еще долго любоваться чужим исполнением, невольно сравнивая его с собственным, если бы не произошло кое-что, что моментально разрушило всю идиллию йоги.

В тот момент, когда я максимально приблизилась к ощущениям доктора и буквально поставила себя на его место, в моем кармане протяжно и неожиданно громко запел телефон. И тут же я встретилась взглядом с черными глазами, что безошибочно вычислили мое местоположение. При этом, позы он не изменил и даже не пошатнулся.

Давненько я не испытывала настолько всепоглощающего стыда. Быть пойманной за подглядыванием! Какой позор! И пусть интерес мой был чисто профессиональным и без применения к личности йогина, но об этом знала только я. Доктор же видел беременную дуру, удирающую без оглядки с места преступления, ну или позора, что в данном случае одно и то же.

Ну и конечно же звонила Инга – кто еще может добавить неудобняка в мою жизнь. Первой реакцией была скинуть звонок и не перезванивать потом. Но после непродолжительного размышления я поняла, что и Инга не виновата в сложившейся ситуации. Так сошлись звезды, и мой сегодняшний день начался с позора.

Подруге и моей незаменимой помощнице я, конечно же, ответила. И как выяснилось сразу же, сделала все правильно. В мое агентство обратился крупный клиент, который желал говорить именно со мной. Еще полчаса ушло на обсуждение рабочих моментов с клиентом и составления для него индивидуального графика работ. Потом я перезвонила Инге, которая ждала результата.

– Все отлично – завтра можете приступать к работам.

– Фух, – выдохнула Инга на том проводе. – Я так боялась, что рыбка сорвется с крючка!..

– Еще чего! Мы же акулы бизнеса – от нас такая добыча не уходит.

– А что с голосом? – подозрительно поинтересовалась подруга.

Вот всегда подозревала, что в Инге глубоко запрятаны и совершенно не развиты экстрасенсорные способности. С моим голосом было все нормально, даже сердечный ритм получилось почти нормализовать. И все равно, она что-то почувствовала.

– Да… небольшой конфуз у меня тут случился, – с неохотой ответила я.

Самой все еще было стыдно даже вспоминать о недавнем происшествии. И я даже не пыталась представить, что обо мне думает доктор – мечта всех беременных женщин клиники.

– И замешан в нем мужчина! – торжественно изрекла Инга.

– Да какой там мужчина! – с досадой отозвалась я. – Он гинеколог и хозяин клиники.

– Что? Сам Шевцов?!. Нисебе чего!.. А я думала, что она там и не появляется.

– Я тоже так думала. И очень ошибалась.

– Слушай, да он же просто убийственный секси! – Инга фонтанировала эйфорией, мне же это нравилось все меньше.

– Ты-то откуда знаешь?

– Как это откуда! Да я его частенько вижу в прессе. Шевцов довольно известная личность и далеко не в узких кругах. Так что у тебя с ним? – требовательно спросила подруга.

– У меня с ним ни-чего! – отчеканила я. – Ровным счетом. И ничего у меня с ним не будет, никогда!

– Ты же говоришь, что случился какой-то конфуз… Значит, все же что-то есть?

– Все! Мне некогда, опаздываю на завтрак, – соврала я, чтобы только отвязаться от ее назойливости.

Но на самом деле, мне действительно следовало поторопиться – завтрак начинался через пять минут. Должно быть, Лора меня уже потеряла.

– Ладно, потом расскажешь все подробно. Топай уже вкушать полезности!

Лору я нашла в столовой. Она сидела за столом с совершенно сонным и несчастным видом, безостановочно зевая и прикрывая рот ладонью.

– Чтобы я еще хоть раз легла спать днем!.. Ни за что! Второй такой ночи я не вынесу. Прикинь, мне даже кошмары всякие мерещились на фоне бессонницы, – плаксивым голосом поделилась со мной она.

– Представляю…

В данный момент меня больше интересовал сам завтрак. За то время, что бодрствовала, успела просто дико проголодаться. А предлагалось нам салат из вареной куриной грудки, овсяная каша, детский творожок, вареное яйцо, сыр, масло, румяные булочки… В запотевшем графинчике плескался яблочный сок. И в центре стола стояла традиционная вазочка с яблоками и бананами. Это даже лучше, чем на самом фешенебельном курорте – вынуждена была признать я.

Когда я уже практически насытилась, к нашему столику подошла медсестра и таинственным голосом сообщила:

– Анастасия Владимировна, в десять вас ждет у себя Даниил Эдуардович. Сегодня у вас первичный прием у него.

– О господи! – невольно закатила я глаза, а потом и прикрыла их рукой.

– О да! По-другому и не скажешь. Сегодня тебе предстоит общение с богом гинекологии! – по-своему трактовала мою реакцию Лора. Я же ее в этот момент едва не убила взглядом. Убила бы, если бы смогла!

К «богу» я шла на напряженных ногах. И не потому что чего-то боялась, а страшное нежелание делать это заставляло меня оттягивать момент встречи как можно дольше. В конечном итоге, я поняла, что могу просто опоздать на прием, и тогда мой позор только усугубится – только это и заставило меня спуститься на первый этаж и искать кабинет под номером один. Ну все правильно, бог, он такой – первый во всем.

Перед нужным кабинетом я все-таки с полминуты еще потопталась, рассматривая табличку со строгой надписью «Шевцов Даниил Эдуардович», а потом решительно взялась за позолоченную ручку и нажала на нее.

– Можно? – заглянула я в образовавшуюся щель, дико радуясь, что не наткнулась сразу же взглядом на доктора.

– Входите, – прозвучал мужской голос откуда-то со стороны.

Я и вошла, осмотрелась…

Комната, где я оказалась, служила чем-то типа предбанника. И из нее вела дверь непосредственно в кабинет. Ничто здесь не намекало на медицинскую обитель. Мягкий уголок, журнальный столик, книжный шкаф… Можно было подумать, что я попала в кабинет ученого, но не врача. И специфического больничного запаха я тоже не улавливала – в воздухе витал ненавязчивый и довольно приятный аромат мужского парфюма, с легкой горчинкой.

Но мне нужно было в соседнюю комнату, медлить и дальше было стыдно.

Да что же это такое! Веду себя, как сопливая девчонка! Трясусь перед каким-то доктором, с виду больше похожим на мачо. Давай уже, Настя, соберись и топай!..

Сработало, и я решительно направилась в соседний кабинет. И этот тоже мало чем напоминал больничный. Обставленный изящной мебелью – из чистого дерева, а не какого-нибудь ДСП, как подозревала. Стены декорированы тоже под дерево. Солнечный свет просачивался сквозь жалюзи на окне и разбрасывал таинственные блики повсюду. Жужжание кондиционера, отчего в кабинете было довольно прохладно. И стол – большой, но тоже изящный, за которым и восседал падишах собственной персоной. Он был не в белом халате, как я ожидала, а в костюме цвета морской волны, с коротким рукавом и V-образным вырезом, выгодно подчеркивающем его накаченный и загорелый торс. И смотрел падишах прямо на меня.

– Доброе утро, Анастасия Владимировна! – произнес он хорошо поставленным голосом и без тени улыбки. Не удалось рассмотреть в его глазах насмешку либо какой другой намек на утренний инцидент. Лишь деловое и вежливое внимание, что меня очень порадовало. – Присаживайтесь, – кивнул он на кресло неподалеку от стола.

С удовольствием опустилась в кресло, потому как почему-то стоять перед ним мне было неловко. Да и ноги мои, наконец-то, перестали дрожать, потеряв опору.

– Удобно ли вам в нашей клинике? Все ли устраивает? Нет ли каких жалоб?..

Довольно неожиданные вопросы, учитывая, что я нахожусь на приеме у врача.

– Да, спасибо, меня все устраивает, – проговорила я, все еще испытывая внутреннее напряжение.

Понимала, почему все так – я просто не знала, чего ждать дальше, и в каком русле будет развиваться наша дальнейшая беседа. А когда я чего-то не предвидела заранее, как привыкла, начинала нервничать.

Шевцов кивнул и достал из стопки на столе папку, в которой я узнала ту, что привезла с собой – там хранилась вся моя история за последние двадцать две недели, история моей беременности.

– С вашего позволения, я задам вам несколько вопросов, – раскрыл доктор папку и что-то принялся в ней изучать.

На меня он не смотрел, и дышалось чуточку легче. Пусть он вел себя предельно вежливо и даже несколько отстраненно, но напряжение не покидало меня, а глаза доктора казались мне слишком непроницаемыми, даже загадочными. Наверное, снова произошел гормональный всплеск, вот и лезет в голову всякая мистика, которой и в помине нет.

– Здесь указано, что беременность у вас первая? – снова посмотрел Шевцов на меня, да так пристально, что мне показалось, будто заглянул он прямо мне в душу.

И он ждал ответа.

– Все верно там написано, – почти не слукавила я.

– Нет, не верно. Я не спрашиваю, первые ли вам предстоят роды. Меня интересуют ваши беременности или беременность. Когда она была и чем закончилась?

Вот почему в центре, где я наблюдалась до этого, у врача не возникло такого вопроса? Записала все с моих слов и успокоилась. А этому же подавай всю правду! И отмолчаться у меня точно не получится.

– Давно… – заставила я себя заговорить. Смотреть на доктора больше не могла, отвернулась к окну.

– А конкретнее?

– Мне было восемнадцать…

Слова давались с таким трудом, что аж дыхание сперло. Ни с кем вот уже много лет я не говорила об этом. И меньше всего мне хотелось что-то рассказывать мужчине, сидящему напротив.

– Случился выкидыш?

– Да.

– На каком сроке?

– Пара недель, точнее сказать не могу, – я почувствовала, как задрожали губы. Не хватает еще разрыдаться тут перед ним! Но до чего же мне стало жалко себя, стоило только мыслями вернуться в прошлое! А ведь я так давно этого не делала и почти успокоилась.

– К врачу не обращались, верно я понимаю? – продолжал допрос Шевцов, и голос его звучал пугающе равнодушно на фоне того урагана, что уже вовсю бушевал в моей груди. Оставалось надеяться, что внешне ничего не было заметно.

– Нет.

– Понятно теперь, почему вам не ввели антирезусный иммуноглобулин, – задумчиво отозвался он.

Если бы я тогда об этом знала! Разве допустила бы подобную беспечность? Ведь и в юности я не отличалась легкомыслием, да и жизнь меня рано отучила от оного.

– После первого были ли у вас еще выкидыши? – после непродолжительной паузы снова поинтересовался Шевцов.

– Два раза, на ранних сроках.

– Как давно?

– Почти десять лет назад.

А потом я забыла о том, что хочу иметь ребенка. На очень продолжительное время. Все мои мысли и силы отняла карьера. И про любовь я тоже заставила себя забыть!

– Вопросов больше нет. Пройдите, пожалуйста, за ширму, переоденьтесь в халат. Мне нужно осмотреть вас и взять все необходимые анализы.

Моя реакция была непроизвольной – я просто ничего не успела с собой сделать.

– Какая в этом необходимость? Разве в моей истории не все анализы?

Я ждала гневной реакции на собственное сопротивление осмотру, но никак не снисходительной улыбки, что расцвела, в буквальном смысле слова, на губах Шевцова. Меня же от его улыбки бросило в жар. Захотелось пообмахиваться чем-нибудь или же расстегнуть пару пуговичек на блузке. Ни того, ни другого я не могла себе позволить – только и оставалось, что смотреть на эти чувственные улыбающиеся губы и понимать, что щеки мои становятся все краснее, а кровь уже начинает пульсировать в висках.

– Титр антител в вашей крови превышает допустимую границу. В таком количестве мы его называем значимым. Чтобы и дальше контролировать состояние плода, требуется дополнительное обследование. Какое именно, мы будем решать коллегиально с генетиком нашей клиники. Но перед этим я должен провести визуальный гинекологический осмотр и взять у вас мазок на микрофлору влагалища…

Боже мой! Он говорил книжными фразами, ничего такого, что не слышала раньше, я от него не услышала сейчас. Так почему же мои щеки пылают так сильно, что готовы взорваться? И что сам этот врач увидел смешного в собственных же словах? Почему эта дурацкая улыбочка не сходит с его губ?!

– Но…

Это я произнесла, чтобы хоть что-то сказать в собственное оправдание. На самом деле, я понятия не имела, что можно ему сказать, да и голосовые связки мои пришли, кажется, в полную негодность. А еще я задыхалась, и Шевцов это безошибочно понял.

– Вот, выпейте воды, – встал он из-за стола, взял с тумбочки графин с водой и наполнил ею стакан.

– Спасибо! – просипела я и с жадностью припала к стакану.

Дышать стало немного легче, и даже вернулся дар речи.

– Что за обследование? – посмотрела я на доктора, который не вернулся за стол, а продолжал стоять рядом со мной и разглядывать меня с высоты своего роста.

Невольно обратила внимание, как идет ему этот костюм. И снова вспомнила его обнаженный торс, будь он неладен!

– Это нам и предстоит решить. В вашем случае требуется амниоцентез или кордоцентез.

– А если по-русски? – нахмурилась я, не поняв ни одно из произнесенных им слов.

– Исследование околоплодных вод или пуповинной крови, – кивнул врач, но явно не мне, а каким-то своим мыслям.

К слову, он, наконец-то, перестал лыбиться. И на том спасибо.

– Еще потребуются дополнительные анализы крови – на сифилис, гепатит и ВИЧ. Ну и на днях вам сделают УЗИ для уточнения срока гестации, расположения плаценты, предлежания… В общем, чтобы исследовать особенности вашей матки и придатков.

Все это он проговорил ровным безэмоциональным голосом и вернулся за стол. Раскрыв мою историю, принялся в ней что-то писать. Не глядя на меня, бросил:

– Переодевайтесь и ждите меня в кресле. Буду через пару минут…

Ну а я что хотела, чтобы он забыл вдруг о своих обязанностях? Размечталась, называется! И с какой это стати я вдруг решила его стесняться. Он не первый гинеколог-мужчина в моей жизни – так откуда такая ненормальная реакция?

В общем, я заставила себя подняться из кресла и направилась к ширме, попутно отмечая, что и та не белая, а узорчатая – совсем не в стиле привычных больниц.

За ширмой ничего, кроме вешалки и современного гинекологического кресла не было. Разве что, еще тумбочка. Много времени на переодевание я не могла себе позволить потратить, чтобы не делать этого при докторе. Ну и небесно-голубой халатик оказался до неприличного коротеньким. Впрочем, так и надо, чтобы не задирать еще и его, когда лезла на кресло.

Я как раз успела устроиться в кресле, поместив ноги на специальные подставки и не забыв положить одноразовую пеленку под попу, как за ширму вошел Шевцов. Не глядя на меня, он прошел к тумбочке и достал из нее инструменты, как успела заметить. Особенно порадовало, что все одноразовое. Куда как лучше этих металлических зеркал, что не известно в ком побывали до меня…

Спокойно, Настя, спокойно! – мысленно уговаривала я себя, закрыв глаза сразу же, как только Шевцов повернулся в мою сторону. Он всего лишь врач, а не мужчина. Таких врачей в твоей жизни было много. И мужчина-гинеколог ничем не отличается от того же хирурга…

Надо же! Первый раз в меня вставили зеркало так, что я даже практически не почувствовала. Обычно приходилось преодолевать трение, а смазкой врачи пренебрегали. Интересно, пользовался ли смазкой Шевцов? Но даже это не заставило меня открыть глаза. Разве что, я принялась прислушиваться к собственным ощущениям.

Почувствовала, как он взял мазок. Потом достал зеркало и приступил к пальпированию. Далее по звуку я догадалась, что он снял перчатки, и его руки прикоснулись к моему животу. А перед этим он развязал пояс халата и раскинул полы в стороны. Теперь я перед ним лежала обнаженной. Но он же врач, а не мужчина!

Ощупав мой живот, мужские руки коснулись груди. Но и ее они тоже исследовали на высоком профессиональном уровне. А уж мне было с чем сравнивать. Ну и мысленно я представляла не Шевцова, а престарелую врачиху из Центра планирования семьи. Так легче, так проще, для чего, и сама не знала.

Запахнув на мне халат, доктор произнес:

– Можете вставать и одеваться…

Когда я отрыла глаза, его уже за ширмой не было. Стараясь не делать резких движений, я слезла с кресла и быстро облачилась в свою одежду. Потом пригладила волосы руками за неимением расчески и только после этого вышла из-за ширмы.

– На завтра я назначу вам ультра-звуковое исследование, – удостоил меня доктор разве что мимолетного взгляда. – С утра дополнительно сдадите кровь, натощак, – снова посмотрел он на меня. – Через медсестру я передам, на какой день назначена ваша встреча с генетиком. Ну и мы с вами увидимся через неделю, в среду, в десять утра. До свиданья, Анастасия Владимировна, – на прощание мне досталась скупая мужская улыбка, а потом он снова уткнулся в бумаги.

– До свидания, – проговорила я и пулей выскочила из кабинета.

Что испытывала в настоящий момент, и сама не понимала. Наверное, сразу слишком много, чтобы выделить что-то главное. Ну а в холле первого этажа меня перехватила Лора.

– Ну что?.. Ну как?.. Понравилось тебе?.. Что он делал?..

Она буквально засыпала меня вопросами, на которые я вынуждена была дать один общий ответ.

– Все отлично!

– Да? – даже остановилась Лора. – Прямо отлично?

– Ну, Лор, ты о чем? – натужно рассмеялась я, чувствуя как снова краснею. – Прием прошел хорошо, без эксцессов.

– А… ну ладно, – кивнула она. – А кого Даня назначил тебе лечащим врачом?

– Не знаю, кого. Об этом он ничего не сказал. Сказал, разве что, что встретимся мы снова в следующую среду…

– Ну и дела! – снова замерла Лора.

На этот раз мы с ней находились посреди холла первого этажа. Такими темпами до своих апартаментов я доберусь не скоро.

– Ты понимаешь, что это значит? – зашептала Лора, приблизив ко мне свое лицо, усыпанное конопушками.

– И что же? – тоже перешла я на шепот, хоть в холле кроме ресепшионистки и нас не было больше никого.

– Это значит, что вести тебя Даня будет сам! – торжественно проговорила Лора, а мне в очередной раз поплохело.