Rockовое соседство

Глава 4 Миру мир, а нам суббота

Наконец, настала суббота. Время отдыха, здорового сна и танцев. Утро было суматошным, ибо Валентина уже второй день ночевала у меня. Она боится, что мой сосед придёт мстить. Историю с «неудавшимся свиданием» она выслушала два раза. Первый раз от меня — там всё было очень сухо и быстро пересказано. Второй раз от самого соседа. Вот тот не поскупился на выражения. Я через стенку слышала всё так, будто он мне на ухо орал. Мне впервые стало стыдно. Почти.

Самобичеванию мне помешала предаться любимая подружка, которая после разговора с Ярославом ввалилась ко мне в квартиру с бутылкой шампанского под мышкой. На моё вялое: «Я не пью» она наплевала с высокого моста. А на утро нас посетило похмелье…

— Валь, можно я тебя убью?

Я с тоской осмотрела свою чистую и убранную квартиру. А ничего, что у меня тут был творческий беспорядок? Я его, можно сказать, месяц создавала. После очередного визита подружки. А тут опять! Нет в жизни счастья.

— А кто тогда у тебя порядок будет наводить? — раздался с кухни бодрый голосок Вали. — Дождёшься у меня! Сдам тебя замуж, пусть кто-то другой страдает.

— Угу, сначала жениха найди, который через месяц семейной жизни не повесится, — пробурчала я, но подруга всё расслышала.

— Найду! Если понадобится, за Ярослава выдам замуж. Он тебя быстро приструнит.

— Ну, что ты прицепилась за своим Ярославом?! В гробу он меня видал! Лучше бы гитару подарила, чтоб утешить!

Подруга рассмеялась.

— Чтоб твои соседи мучились не только от Рамштайна, но и от твоей игры! Я тебя насквозь вижу. Меня не обманешь.

Я грустно вздохнула. А в голову запоздало пришла умная мысль.

— Валь, какое сегодня число?

— Ну, мать, даёшь, — Валька даже оторвалась от мойки посуды. — Ты забыла?

— Что?

— Дурёха, у тебя день рождения сегодня!

У меня? Сегодня? День рождения?!

— Врёшь!

— Ооо, маразм крепчал. Еноты пели. По какому поводу, думаешь, я тебя в клуб решила вытащить?

— А значит, без повода со мной и в клубе уже нельзя показаться?!

— Зараза! Такие штучки со мной не пройдут! Своему соседу зубы заговаривай, только не мне.

Бу-бу-бу, какие мы злые. И что она при каждом удобном случае Ярика упоминает? Он же до сих пор ходит и рычит на меня. Я даже музыку включать боюсь. А вдруг в гости заявится и придушит?

— Валь, а что я одену?

— Конечно, то своё платье! Чёрное.

Что?!

— Кто-то несколько дней назад визжал всё утро, что это даже платьем нельзя назвать!

— У тебя день рождения! Сегодня всё можно!

— Всё-всё?

Ох, подруга, не кидалась бы ты лучше такими словами. Я же воспользуюсь такой необычной акцией от тебя.

Мы сидели на кухне. Я и мой друг Димка, который только вчера вернулся из долгой командировки.

— Дим, чес слово, нет у меня никакого желания идти в клуб. Что я там забыл?

— Красивых девочек.

— Ну, Ромео среди нас один — ты. Тем более не жалую я клубы, что в них хорошего? Громкой музыки мне и так хватает.

— Откуда? — иронично изогнул бровь Димка.

— Соседушка приобщает меня и ещё два этажа к року.

— Симпатичная? — тут же заинтересовался он.

Что поделаешь, не может пройти мимо симпатичной девушки. Но Соня не тот случай. Не знаю, что она хочет, но я не позволю ей стать одной из списка тех, с кем «познакомился близко» этот Казанова. Будь он трижды моим другом, не подпущу к ней.

— Даже не думай, Дим. Она не тот случай.

— Да, я же о тебе беспокоюсь!

Ага, так я и поверил. В дверь кто-то позвонил. Что ещё? Я пошёл открывать дверь, а Димка увязался со мной.

— Слав, что к телефону не подходишь? — накинулась на меня с обвинениями Валентина. — Я тебе раз двадцать звонила. Ой, здрасти.

— Здравствуйте, — очаровательно улыбнулся Димка.

О, Боже, началось.

— Валь, ты что-то хотела?

— Что-то хотела? — взбесилась эта рыжая бестия, но голос повышать не осмелилась. Вдруг подруга услышит. — У Соньки сегодня день рождения! Мы идём в клуб. И я тебе об этом говорила.

— Поздравляю, я тут причём?

Действительно, причём? Мне хватило свидания!

— Ты что? До сих пор дуешься? Я понимаю, Сонька боится подходить к тебе ближе, чем на два метра после «подружки-гея», но ты, мужчина, простил бы давно! Она же сама жалеет, что сказала такую глупость. Она просто мстила тебе за все подзатыльники и застрявший лифт. Кстати, а что там было? Она так и не призналась.

Боится? То-то музыки последнее время не слышно. Разве я не этого добивался? Этого, но только первые дни. Ещё до свидания. А после него я разрываюсь. С одной стороны, она надо мной открыто насмехалась, что я простить не могу, а с другой — хочется уже наведаться к ней в гости, зажать в углу, чтобы даже пикнуть не успела и серьёзно поговорить.

— Не важно, Валь. Я уверен, что меньше всего в свой день рождения она хочет видеть меня.

— Это вы про кого? — влез в разговор Димка.

— Про Соньку. Подругу мою и его соседку, — она ткнула пальцем в меня. — Нужно этих двоих в срочном порядке свести, пока я кого-то из них не убила.

— Даже так? — усмехнулся Димка и повернулся ко мне. — Друг, ты ведь не откажешь этой милой девушке?

А у меня есть выбор?

— Ладно, выкладывай, что ещё хотела сказать.

— Ты должен подарить ей гитару!

Ага! Чтоб сходить с ума не только от грохотов, но ещё и её игры? Эта же зараза ничего, кроме бас-гитары не примет. Моё мнение по этому поводу было написано на лице крупными буквами. Может, ей для полного счастья ещё и барабанную установку подарить?

— Слав, не беспокойся. Она даже играть не умеет. Пока только собирается учиться, — успокоила. — Но если ты подаришь ей в такой день мечту всей её жизни, она не то, что забудет про всё плохое, что между вами было — она тебя вечно будет кормить! Или ты так любишь горелую яичницу?

— Валь, тебя это чудище случаем не кусало? И вообще, где я тебе сейчас возьму деньги на бас-гитару?

— Кто говорит о бас-гитаре? На первое время ей и акустической хватит!

Клуб. Какое страшное и шумное место. И ради кого я здесь? Ради голубоглазой нахалки, помешанной на роке! Может, я сошёл с ума?

— Что ты так кривишься? — недоумевал Димка. — Смотри, какие девочки идут!

— Дим, отвянь. Это… вот, чудище!

— Ты издеваешься? — не поверил своим ушам мой друг. — Это красотки! Посмотри на их ножки

— Ты не понял! Это Соня и Валя!

Дима с ещё большим интересом посмотрел на приближающихся к нам девушек. Валя была бесподобна в своём тёмно-синем платье, которое так хорошо смотрелось с её огненно-рыжими волосами, которые сейчас были уложены в какую-то причудливую молодёжную причёску. А при виде Сони я понял, что страдаю синдромом собственника. Она надела то самое чёрное платье с кружевом и без бретель. Они шли, звонко цокая острыми шпильками. Макияжем они не злоупотребляли, поэтому всё смотрелось довольно мило, но внутренний голос орал: «МОЁ! Всем отвернуться!».

— Ой, какие люди! — сделала вид, что не ожидала нас здесь увидеть Валя. — Соньк, и твой сосед пришёл!

Соня опасливо покосилась на меня. Боится, что я ещё злюсь? Злюсь, но только на себя, потому что до сих пор шёл на поводу у собственных принципов, забыв, что иногда можно прислушаться к внутреннему голосу. Как на такую заразу можно злиться?

— Привет.

— Ну, привет, зараза, — улыбнулся я. — Боишься мести?

— Вот ещё! — как-то не убедительно прозвучало. — Тебе надо, ты и бойся.

— Значит, зря я тебе подарок выбирал, да? А я-то думал, что ты будешь рада научиться играть на гитаре…

— На чём? — а как глазки фанатично блестят. Чудище, верёвки из меня будешь вить! А я вроде и не против.

— Дим, мне кажется, или вместо гитары одной особе нужно было покупать слуховой аппарат?

Димка решил не вмешиваться.

— Друг, здесь моей помощи не жди. Я пас.

И он ушёл. А вместе с собой забрал и Валю, у которой глазки при виде этого Казанова начинали блестеть похлеще, чем у Сони.

— Ну, поговорим?

— А подарок? — разочарованно произнесла Соня. — Разыграл меня, да?

Эээ, не, чудище. На жалость не дави.

— Сначала поговорим.

Соне оставалось только согласиться. На многое же она пойдёт ради сего чудесного «инструмента манипуляции». Он мне начинает нравиться! Мы сели в мою машину, чтобы нам никто не мешал.

— И о чём ты хотел поговорить?

Что же ты такая нетерпеливая?

— Для начала, поздравляю тебя с днём рождения, чудище моё.

— А обзываться обязательно?

— Конечно, — широко улыбнулся я. — Дай хоть немного отыграться за тот вечер.

— Какой ты всё-таки злопамятный, — пробурчала она, отворачиваясь к окну.

— Так, я ещё не закончил. Поверни своё личико ко мне.

Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться. А я продолжил.

— А теперь о наболевшем. Скажи, ты раскаиваешься в содеянном?

— Что? — она удивлённо округлила свои глазки. Ну, куда ещё больше? — А что я сделала?

— Оскорбила меня.

— Это была всего лишь маленькая мстя за лифт!

— А тебе разве не понравилось?

Я взял её за руку и притянул к себе поближе. Оказывается, глазки у тебя, дорогая, могут так блестеть не только от гитары. Приятно…

— Ты… ты… наглец!

— Ты это уже говорила, — усмехнулся я, пересадив её к себе на колени. Она даже не упиралась. — И всё же теперь я просто обязан доказать тебе обратное.

— Доказать? — посмотрела она мне в глаза. — Как?

Я запустил одну руку в её волосы и поцеловал. Страстно, напористо, ища отзыва. И я его получил…

Да, простят меня Ария, Нервы, Rammstein и прочие-прочие, но не могу этого не сказать: какой мужчина! Здесь мне полагается смущённо потупить глазки и начать ковырять шпилькой пол, но… не дождётесь! Хочу! Хочу! Хочу!

— Доказал? — оторвался Ярослав от моих припухших губ. Голос его звучал немного хрипло.

— Не совсем, — я склонилась к его уху. — Надо ещё кое-что уточнить. Поехали ко мне.

— Опять? — что я слышу? Сарказм? — Ладно-ладно, не дуйся, — мгновенно исправился он. — Только заедем в магазин.

— Зачем?

— Как? А шампанское, цветы?

— Эй, я не пью!

— Девочка, у тебя сегодня день рождения! Сегодня ты пьёшь! Но только со мной и только сегодня, — мягко рассмеялся он, уткнувшись лицом в мою макушку. — Ммм, не хочу тебя отпускать.

— Солнце, я буду на соседнем сидении. Разве это далеко?

— Очень.

Ой, чувствую, весёлые выходные у меня будут. Отпускать меня Ярик не хотел, но что поделаешь. Не может же он ехать со мной на коленях. Хотя… я бы прокатилась.

— Ладно, рули в магазин, а я Вальке напишу, что сегодня «общежитие не работает».

— Пиши, только она по-любому сегодня к тебе не заявится, — усмехнулся Ярик, выруливая на дорогу.

— Твой друг, — догадалась я. — Предупреди его, что если Валька из-за него хоть одну слезинку проронит, то ему не жить. То существование, которое у него будет после «разговора» со мной, жизнью уже никак не назовёшь. Прощайте, девочки. Прощай, личная жизнь. Прощай, всякое удовольствие. Потому что в штанах у него будет омлет. Я понятно изъясняюсь?

— Какая ты грозная! — рассмеялся сосед. — Надеюсь, меня такая участь не ждёт?

— Как сказать… — задумчиво оглядела его. — Можешь ещё отделаться лёгким испугом, пока ничего серьёзного между нами не было.

— Увы, назад дороги нет!

Я с умилением смотрела на этого «мученика», который ради великой любви обрекает себя на такие страдания. Стоп, ради великой любви? Интересно…

Солнечные лучи несмело проникли в комнату, миновав полупрозрачные занавески. Я улыбнулась сквозь сладкую дрёму и потёрлась щекой о тёплую подушку.

— Засоня, не дразни, — раздался мужской голос. Откуда-то… сверху?

— Ярь, имей совесть! Или совесть поимеет тебя.

Какое хорошее настроение!

— Если только совесть будет в твоём лице, — промурлыкал этот зараза. — Сонь, я есть хочу.

— Иди, приготовь что-нибудь. Мне лень. Я спа-а-ать хочу, — последняя фраза совпала с широким зевком, поэтому прозвучала неразборчиво.

— Сонечка, если ты хочешь, чтобы твоя кухня превратилась в ад, то ладно. Но тебе же потом всё отмывать после меня…

— Шантаж! — жалостливо простонала я, открывая глаза. Ой, какой «мальчик» надо мной нависает. Хочу!