Рождественская история Дек и Холлс

ГЛАВА 7

Уже канун Нового года. Холли чувствовала себя обнаженной, снимая платье до колен со стойки «У Мэйси», и даже примерила его. В примерочной оно показалось ей достаточно сексуальным для первого за десять лет свидания, но не чересчур откровенным. Ярко-красное, цвета рождественских ягод, а V-образный вырез служил неплохим декольте.

Сейчас же, цепляясь за руку Деклана, они вышагивали по обширному ресторану «У Маджиано», где она чувствовала себя открытой, полуобнаженной, незащищенной. Холли надела комплект нижнего белья, состоящего из сизо-серого открытого бра с красной кружевной отделкой по краям и соответствующими трусиками. Беда была в том, что за несколько лет, не носив этот бюстгальтер, она позабыла, насколько грудь в нем выступает, да еще и в сочетании с V-образным вырезом; девушка была уже готова выпрыгнуть из платья и молнией пролететь к выходу через весь ресторан. И, судя по тому, что более чем одна пара глаз мужчин следили за ее продвижением через все заведение, постоянные клиентки были бы не прочь лицезреть ее уход.

Она сосредоточилась на плавной походке, чтобы сбавить прыжки до минимума. Это было нелегко, потому что на ногах девушки красовались самые высокие, десятисантиметровые, черные каблуки, которые делали ее ноги более стройными и длинными, но также и затрудняли походку, добавляя резких движений.

Когда Деклан приехал за ней на блестящем черном БМВ, ее глаза чуть не повылазили из орбит. Конечно, она и раньше была поражена тем, как аппетитно выглядит Деклан. Девушка видела его в джинсах и рубашках, и даже от такого вида… она забывала дышать. Сейчас же на нем были черные слаксы, которые очень шли его длинным ногам и узким бедрам, облегая задницу так, словно были созданы для него. Как только взгляд Холли прошелся по накаченным бедрам и незначительной выпуклости в области молнии, дышать стало тяжелее. Кремовый кашемировый свитер был тонким, от чего облегал торс и был растянут на руках, на которых рукава были завернуты до локтя, показывая сильные предплечий.

— Ты выглядишь невероятно, — пробормотала она.

— Холли, я знал, что ты потрясающая, но…, — он прервался, разглядывая ее медленно сверху донизу.

Она сделала шаг ближе.

— Но?

— Но в этом платье… Боже, Холлс. Как мне пережить ужин? — Он обхватил ее талию и притянул девушку к себе.

Она позволила ему это сделать и почувствовала, как дыхание покинуло ее с медленным выдохом. До сих пор она была осторожна с Деком с точки зрения физических отношений. В действительности, у них не было никаких возможностей на что-либо другое, когда единственное время вне работы была поздняя ночь, которая означала - сидеть на диванчике и вместе смотреть фильмы. И они делали так каждый вечер на прошлой неделе; уходили по отдельности с работы, незаметно, а потом он встречал Холли у нее дома. Когда Джоди и Майклом спали всего в нескольких шагах от нее, она не осмеливалась даже подумать о более, чем одном, целомудренном поцелуе, и то, когда прощалась с Деком. И он, будучи порядочным мужчиной, никогда не давил на нее в этом плане.

Хорошо, может быть это и не было совсем правдой. Его руки блуждали там и тут вовремя фильма, поглаживая колено, возможно, даже чуть выше бедра, чем она могла бы позволить… и, возможно, она «случайно» расстегивала блузку на две пуговицы… или три. И, еще, порой, клала руку намного ближе к молнии на брюках, чем было бы правильней.

Но он никогда не заставлял ее чувствовать себя стыдливо и стесненно, никогда не пытался подтолкнуть к большему.

Она просто… еще не была готова к этому, неважно, как бы она хотела этого. И, боже, она ужасно хотела его. Холли мечтала о Деклане, и чем больше они просматривали по ночам фильмы с рейтингом для взрослых, тем больше купалась в мечтах. Однажды даже проснулась на пике кульминации, когда ей снилось, как руки Дека поднимались по ее бедрам все выше и выше во время фильма, как пальцы приближались сантиметр за сантиметром к ее плоти. Вспоминая, она положила руку туда, где ощущалось его прикосновение, но во сне ее ноги были раздвинуты немного шире… намного шире, и его ладонь переместилась туда, находя ее мокрой и нуждающейся, где желание больше всего отдавало пульсацией. Она проснулась за несколько минут до того, как настигла оргазма, извиваясь в постели в смущении и возбуждении. В конечном итоге, Холли больше не смогла вытерпеть ноющую боль и просунула пальчики под эластичное белье, чтобы закончить то, что не сделал с ней сон. Но, к сожалению, ощущения уже были не те.

Сейчас был канун Нового Года, и мама Холли сама вызвалась остаться на ночь, чтобы ее дочь могла сходить с Декланом на свидание. Ни Холли, ни мама не хотели озвучивать правду, но обе знали, что мама хотела предоставить им возможность уединиться.

Холли охотно согласилась и оповестила об этом Деклана. Она была осмотрительна, говоря, что мама предложила остаться на ночь, и они могли бы погулять допоздна, но она знала, что Деклан и так понял между срок.

Теперь ей просто нужно было решить, что сильнее: ее нервы или желание.

Ужин получился необыкновенным. Деклан купил дорогую бутылку вина, и ему как-то удалось убедиться, что Холли выпила больше положенного. Блюда была вкусные и лакомые вплоть до лимонных печеньев в виде полумесяцев. Затем Деклан оплатил счет, и на этот раз Холли не надоедала своими протестами. Она лишь улыбнулась, когда он встал и протянул ей руку. Мужчина проводил девушку к выходу, надев на нее пальто, и затем усадил на пассажирское сиденье, отняв данную привилегию у камердинера.

В машине было тепло, несмотря на морозы; кожаное сидение также отдавало теплом под бедрами Холли, так как был включен подогрев. Деклан повернул на Сикстен-Майл и направился на запад; когда они остановились на красный, он устремил свой взгляд топленного шоколада на нее.

— Что ж, Холли.

— Что ж, Деклан.

Его улыбка была полна стеснения.

— Сейчас половина одиннадцатого, и мы могли бы сделать кое-что из некоторых вещей: можем пойти куда-нибудь в бар, выпить и послушать бой часов, или же, если ты хочешь, я могу отвезти тебя домой к себе… или ко мне…

Она засомневалась. К нему домой. Боги… готова ли она? Нет, это не так легко, сразу ответить. Но… она вообще будет когда-либо готова? Холли хотела его и знала, что и он хотел ее. Она не была уверена, когда у них еще будет такая возможность, с ним или с кем-либо другим. Черт, она не была на свидании с тех пор, как ушел Ник. У нее не было времени привести себя в порядок, дать кому-то шанс, хотя ее несколько раз спрашивали коллеги и однажды милый молодой бариста в Старбакс. И где же она найдет такого удивительного, как Дек? Она не думала, что ответить будет так просто.

Но почему она сомневается? И так понятно – страх. Она не была в интимных отношениях с времен Ника и небольшой горсткой людей, что была до него.

— Холли! — Голос Деклана прервал его внутридушевные дебаты.

Она пришла в себя и заморгала, затем повернулась, чтобы взглянуть на Деклана. Его глаза встретились с ее, затем скользнули к выдающемуся декольте, а затем снов к ее глазам.

— Извини, я просто… нервничаю, наверное.

Он нахмурил брови.

— Холли, я не хочу, чтобы ты думала, что я… жду чего-то от тебя, приглашая к себе. Ты действительно мне нравишься, Холлс. Я обожаю проводить с тобой время, и, признаюсь первым, что меня безумно влечет к тебе. Также признаюсь, я надеялся, что когда-нибудь мы останемся одни, но ты вообще не должна чувствовать никакого давления в свою сторону, поняла?

В сердце екнуло из-за того, какой он был заботливый, уважительный и внимательный.

— Дек, ты… ты такой замечательный. — Она наклонилась к нему через коробку передач, и прижала свои губы к его губам, смакуя вино в его дыхании и чувствуя мягкую долю силы на его губах. — Поехали к тебе. Мы просто… сделаем это шаг за шагом.

— Звучит ободряюще, — вздохнул он, и затем его рот впился в ее, отчего Холли потеряла мысли вместе с дыханием, пока машина позади не засигналила, напоминая им про зеленый свет.

Рука Деклана покоилась на ней, пока он вел машину до апартаментов в центре модного, высококлассного Бермингема. Это было не то, что Холли ожидала, представляя квартиру Дека. Она воображала причудливый многоквартирный дом с швейцаром, или большой дом с частной территорией. Но он привел ее на верхний этаж, под котором находился какой-то магазин; теплый, с мягким освещением и темными деревянными полами, покрытыми мягкими коврами. Кухня и гостиная объединены, черно-белые фотографии на стенах, кремовый кожаный диван и глубокое кресло, огромный телевизор со стереосистемой по бокам. Холостятская квартира, но чистая и привлекательная. Спальня находилась на чердаке с круглой лестницей, ведущей на балкон, с которой можно созерцать и кухню с гостиной. Деклан запер за ними дверь, затем взял сумочку Холли и поставил ее рядом с диваном. Девушка скинула каблуки рядом с сумкой, а затем застыла, когда руки сзади потянулись за застежкой на новом пальто, которое мама дала ей на Рождество. Он положил пальто на спинку дивана вместе со своим, а затем развернул Холли к себе своими сильными и, в тоже время, нежными руками.

— Ты прекрасна до боли, Холли.

— До боли? — спросила она слабым голосом.

Его руки обвились вокруг ее талии; пальцы впивались в кожу.

— Просто… ты такая красивая, что я даже не то, что не смею хотеть тебя, я не достоин тебя. Мне больно думать о том, насколько сильно я тебя желаю. Не только физически. Мне нужно, чтобы ты просто была со мной, желаю твою улыбку, теплоту, твою доброту и стеснительность. Я хочу всю тебя, Холлс.

— Я здесь, Дек. И мне не по себе от мысли, что я могу быть красивой. Это не так. В смысле, ты из тех, кто не встречается с такими, как я. Я из тех, кто при таких обстоятельствах щипает себя, чтобы убедиться, что это не сон.

— Холли, боже, я не мог оторвать от тебя взгляда на протяжении всего ужина. Не могу оторвать и сейчас. Ты работала на меня сколько? Два года, перед тем, как я заметил тебя? И теперь я не могу понять, почему не заметил тебя раньше… и стараюсь понять, как мне существовать, если в моей жизни не будет тебя.

— И что ты надумал? — полюбопытствовала она, потому что сама чувствовала тоже самое.

Глаза Деклана загорелись, и его руки притягивали ее все ближе, ближе, пока он не коснулся ее губ, и мягкая грудь не уперлась в его.

— По правде говоря, я вообще ничего не надумал. Надеюсь, что мне не придется.

Холли втянула глубоко воздух и выдохнула его с некой дрожью. Она опустила лоб на грудь Деклана, наслаждаясь его запахом.

— Я… Я, честно… мне страшно сейчас, Дек. Я не знаю, как это сделать. Не знаю, что я вообще делаю. Я боюсь, что все испорчу. Боюсь, что впаду в ступор.

— Холли, все хорошо. Дыши, просто дыши. У нас все будет постепенно. Извини, что я надавил на тебя, просто я… все, что чувствую в себе, рвется наружу так сильно и дико, и…

Она покачала головой.

— Я не имела в виду нас, наши отношения. Я имела… да, ну и это тоже, потому что то, что я к тебе чувствую, наплыло так быстро, но… я имею в виду это. — Она запустила пальцы в шелковистый кашемировый свитер. — Я имею в виду, сегодня. Быть здесь с тобой, у тебя дома. Мы оба знаем, почему мы здесь, Дек, и… я хочу этого, хочу тебя, действительно хочу. Я грезила о тебе, и думать о чем-то взрослом у себя в квартире очень сложно. Но теперь, когда я здесь, теперь, мы здесь, в уединении, и ночь полностью в нашем распоряжении, я просто… мне страшно.

Дек взял ее за щеки и поднял лицо к себе.

— Тебе не нужно бояться. Когда я сказал, что у нас все будет постепенно, я это и имел в виду. Ничего не произойдет, пока ты чувствуешь себя некомфортно, или пока ты не готова. Не хочу, чтобы тебе было страшно. Я просто хочу, чтобы ты ощущала себя… желанной. В которой нуждаются, которую хотят.

— Я хочу…, — вздохнула она; глаза затуманились, а сердце сжалось. — Хочу, так сильно, каждый раз, когда смотрю на тебя. Но ничего не могу с собой поделать, Дек. Это было… так, так давно. С тех пор, как родился Майкл. И… У меня двое детей, я больше не молоденькая девочка, и…

Он заставил ее замолчать поцелуем. Не целомудренным, не игривым, не нерешительным или медленным поцелуем. Нет, его губы жадно впивались, будто не могли насытиться ею, как будто он болел ею, будто она была водой, а он – странником в пустыне. Его руки прижимали ее лицо к себе, он прислонил девушку спиной к дивану; жар исходил из нее. Его сила жаждала ее нежности. Она могла чувствовать, как быстро колотится его сердце в груди, потому что он нервничал, как и она. Ее руки, сжимающие свитер у груди, размякли и скользнули вверх, обнимая Дека за шею, затем сжимая его черные, густые волосы. Она приподнялась на носочки и углубила поцелуй, задыхаясь в плену его губ, когда он скользнул языком в ее рот.

Руки Дека с лица перешли на плечи, затем на руки, а потом на спину. Пальцы ласкали обнаженную кожу, где та была открыта, и играли с застежкой платья. Подталкивая Холли ближе к себе, он опускает руки ниже, пока они нерешительно не останавливаются на ее бедрах; затем он разорвал поцелуй, оставив ее, задыхавшуюся, с открытыми губами и колотящимся сердцем.

— Скажи мне, что все нормально, Холлс. Не хочу давить на тебя. Я просто… я хочу тебя. Мне сложно устоять.

Она чувствует прилив крови, такой горячей и бурлящей, от чего она испытывала потребность в нем, чувствуя разжигающийся голод. Девушка посмотрела на мужчину и ощутила прилив уверенности где-то в области живота.

— Дек… Я не хочу, чтобы ты не сопротивлялся. Я хочу…

Он укусил ее нижнюю губу, затем поцеловал, потягивая, словно прекрасное вино.

— Что, Холлс? Что ты хочешь?

— Будь напористей, немного. Будь нежным, но… Деклан, это было так давно, и мне страшно; я хочу тебя… чтобы ты вел, наверное. Звучит, конечно, глупо. Я просто хочу, чтобы ты целовал меня и не останавливался. Я здесь, потому что хочу этого, Дек. Поэтому… не останавливайся.

Деклан отпрянул от нее, сплетя с ней пальцы, и повел ее к лестнице, обогнув диван. Он слегка подтолкнул ее на первую ступеньку, а дальше ей нужно было сосредоточиться, чтобы пройтись по крутой спирали вверх и не упасть. Она все время ловила его взгляд на своей попе, пока они поднимались, и поняла, что она неосознанно слегка покачивала бедрами. Холли взглянула вниз на него и увидела, что глаза Деклана действительно приклеены к задней части. Она так сфокусировалась на животном голоде, нуждающемся, оценивающем его взгляде, что пропустила ступень и, спотыкаясь, почувствовала, как нескромно задралась юбка платья, пока руки искали опору.

Руки Деклана поймали ее за бедра и подобрали ткань, оголяя ноги.

— Все нормально? — спросил Дек.

Холли могла только кивнуть и распрямиться, автоматически схватившись за юбку. Но потом она вспомнила, почему она здесь, и что должно произойти. Прежде чем подумать, она одарила Дека хитрой ухмылкой и подняла заднюю часть платья, сверкнув попой, а затем опустила ткань.

— Боже, Холлс. Ты пытаешься убить меня? — простонал Дек.

Она улыбнулась его наплыву похоти, а затем сосредоточилась на том, чтобы пройти оставшийся путь без инцидентов. Наверху она обнаружила кровать королевских размеров, тумбочки с правой стороны и дверной проем, ведущий в проходной шкаф и ванную комнату. Как чердак, он был маленький, удобный и роскошный, но не показной. Когда она преодолела последнюю ступеньку, Холли повернулась к Деклану.

— Мне нравится квартира, — сказала она, скрывая нервное состояние. — Удобная, уютная.

Он усмехнулся.

— Она идеальна для меня. У меня было больше места, но в нем ощущалось… пустошь. Только я и больше никого, просто… я ненавидел звук коробок, грохочущих по мрамору. Поэтому я обустроился так…

— Прям по тебе.

Деклан улыбнулся, но выражение напоминало хищную улыбку кота, скрывающее все от ничего неподозревающей мышки.

— Знаешь, я немного разбираюсь в архитектуре, если ты хочешь обсудить дизайн дома, или может быть, погоду?

Она почувствовала, как что-то сжалось в животе, когда он приблизился к ней и взял за бедра.

— Вы издеваетесь надо мной, Деклан Монтроуз?

Он притянул ее к себе, от чего она почувствовала волну возбуждения между ними. Ее щеки горели, тело трепетало, а внизу становилось влажно и горячо.

— Возможно, немножко? — Он наклонился, чтобы коснуться губами ее шеи.

— Не… неприятненько…

— Я всего лишь дразню, Холлс, — прошептал он, пока губы блуждали по коже, кусая и целуя ее, а руки впивались в бедра.

— Боже, твоя кожа на вкус как чертова конфетка.

— Лосьон с перечной мятой, — пробубнила Холли.

Деклан засмеялся, затем продолжил целовать, склоняя поцелуи к одной из грудей. Ее руки скользнули в густые мягкие волосы, затем обняли за шею, плечи, всю его большую, мускулистую спину. Он был таким широким, таким мощным… Дыхание сперло, когда он прекратил целовать у края платья, прямо у груди; все мысли вырвались наружу из сознания, когда он запустил пальцы под чашечку бра… Ее сердце остановилось, когда он потягивал… и потягивал…

— Дек, — это не было возмущение, просто звук… нужды… и сомнения.

Тем не менее, она все еще колебалась, что заставило мужчину взглянуть ей в глаза. Она смотрела на него сверху, глубоко вздохнув, от чего ее грудь раздувалась и терлась о платье. Она не спускала глаз с Дека, даже когда он оттянул ткань вместе с чашечкой бюстгальтера; сердце безумно забилось, когда верхний край ореола обнажился, а затем еще немного. Она уже не дышала, сердце колотилось в груди так сильно, что ощущалась боль, ведь теперь сосок был полностью открыт, вся левая грудь была обнажена перед лицом Дека. Он провел пальцем по краю чашечки лифчика, пока неумолимо и медленно оголял другой уже затвердевший бутон. Теперь вся грудь тяжело взымалась и опадала над опушенным платьем.

— Боже, Холлс. — Его голос было еле слышно.

Она хотела прикрыть себя, почувствовав смущение по поводу своей груди. У нее было двое детей, и ей уже за тридцать. Груди уже не такие упругие как раньше. Она свела брови от негодования и попыталась натянуть платье, позволив Деку лишь раз взглянуть на них.

А вдруг он увидел растяжки, или что они обвисшие… он не показал этого. Его взгляд вернулся к ней, и, должно быть, увидел что-то на ее лице.

— Поговори со мной, Холли.

Она оставила руки по мере того, как поднимала платье, но не прикрывала грудь. Холли вздохнула.

— Дек, я просто… я немного смущаюсь, вот и все.

— Смущаешься? — Он казался искренне озадаченным ее ответом. — Чего тут, черт подери, можно стесняться?

Она нахмурилась.

— Боже, ты такой милый. Либо ты совершенно не видишь, либо ты – хороший притворщик. — Девушка пожала плечами; грудь все также тяжело вздымалась. Глаза Дека следили за каждым ее движением.

— Я воспитываю двоих детей. Мне тридцать четыре. У меня растяжки здесь и на животе. Я просто… Я не…

Деклан прервал ее, но не словами. Он лишь коснулся пальцем рта девушки.

— Я смею сказать, что ты самая красивая женщина, которую когда-либо видел, и это так. Я мог бы тебе сказать, что не вижу ничего из этого, потому что действительно не вижу. И это будет правдой. Я такой твердый сейчас из-за тебя, что даже больно. Могу рассказать, как и какими способами я планирую заставить тебя кончить, но не хочу портить сюрприз. — Он убрал палец от ее губ, чтобы дотянуться до молнии на ее спине, и медленно расстегнул платье.

— Могу сказать об этом, но думаю, лучше показать. Есть только один вопрос, Холли.

Она едва могла дышать, когда платье оголило одно плечо, потом другое, и потом не дышала вообще, когда платье окружило ее вокруг ног, оставляя девушку в одном белье. Грудь торчала из-под чашечек бра, глаза увлажнились от страха и желания.

— К-какой, Дек?

— Ты мне доверяешь?

— Д-да. — Она постаралась ответить более твердо. — Да, я тебе доверяю.

— Тогда позволь мне показать тебе, насколько ты сексуальна.

— Хорошо.

— Хорошо?

Она кивнула и опустила руки по бокам.

— Хорошо. Я хочу тебя. Я хочу этого. И я доверяю тебе.

Он улыбнулся ей; взгляд изобиловал чувствительной потребностью, но также был мягок от любви. Пальцем Дек провел по окружностям ее грудей, от чего сосок девушки превратился в точеный алмаз. Он делал это и с другим; соски отяжелели, заныли, а когда он наклонился к левой груди своим мягким, влажным языком, она почувствовала, что затвердела еще сильнее. Ей пришлось сжать бедра, чтобы унять боль, возникшую внизу, но это лишь ухудшило ситуацию и усилило давление. Рот Дека накрыл ее выпуклости, жадно сжав их ладонями. Ей пришлось вспомнить, как дышать, но думать было невозможно; все, что она могла делать, это задыхаться и, запустив пальцы в волосы Дека, вцепиться в них, пока он посасывал то одну, то другую грудь. В то время как рот был занят, он поднял руку к застежке лифчика, и совершил маленькое действие. Холли не колебалась, когда бюстгальтер сполз по рукам. Она провела рукой по его волосам, затем запустила руку под свитер, надеясь найти больше плоти, больше тепла. Девушка потянула за нежный кашемир, собрав его в руках, чтобы оголить спину Дека, но он потянулся обеими руками и снял дорогой свитер через голову, отбросив его в сторону, а также простую белую футболку, которая была под ним. Его обнаженный торс был совершенным: широкие плечи, твердые мышцы груди и заостренный к низу рельефный пресс.

Холли почувствовала, как сохнут губы при виде Дека без одежды; взгляд оценивал его, опустившись вниз, по прессу, до полоски темных волос, которая исчезала под его слаксами. Она должна была прикоснуться к нему, должна была потрогать плечи и грудь, ласкать его торс, но прикосновений было недостаточно, нет. Ей нужно было попробовать кожу, прижать к ней губами, прижаться к телу, проводя ладонями по спине.

Деклан встал и позволил ей поцеловать и прикоснуться к нему на мгновенье, но затем он впился губами в ее, вдохнул ее воздух, сплетая ее язык с его, пока девушка не почувствовала головокружение. Его руки спустились вниз по бокам до эластичных трусиков. Она чуть ли не упала в обморок, когда Дек опустился на колени перед ней, оставив дорожку из поцелуев. Ладони, теплые и сильные, покоились на ее изгибах, а затем, медленно поднялись наверх, вместе с ним, где он целовал ее солнечное сплетение, затем живот и бока, оставляя след на растяжках, будто они были частью ее красоты. Руки скользнули к бедрам, и, сделав небольшую паузу, резко сжали ее попу, наслаждаясь также шелком ее белья.

Холли забыла, что такое вздохи, она могла только время от времени держаться на ногах, видя, как Деклан выполняет свое обещание.

Она ощущала себя красивой, сексуальной и желаемой.

Пойманная в паутину поцелуев, она не успела заметить, как Деклан снял с нее белье. Губы скользили по бедрам, а большие руки изучали центр ее желания. Он сделал резкий рывок, и холодный воздух коснулся ее кожи, и лишь потом девушка осознала, что стоит совершенно голая. Деклан наклонил голову, чтобы получше рассмотреть Холли с улыбкой на лице, затем провел линию пальцем от щиколотки до голени, от голени до бедра; у девушки перехватило дыхание, она еле удерживалась, хватаясь за его плечи. Его пальцы исследовали бедра, дразня у самого края ее плоти. Она увидела серый шелк белья на полу рядом с коленом Деклана, от чего Холли начала дрожать; резкое напоминание о том, что она голая, и ничего не могло прикрыть ее недостатков…

Губы Деклана накрыли сердцевину, и ее мысли стерлись напрочь. Она еле держалась за плечи, чтобы оставаться в вертикальном положении; голова от тяжести наклонилась вбок, а дыхание представляло собой прерывистые вздохи, когда он грубо коснулся язычком отверстия. Пальцы держали ее раскрытой в то время как язык упивался ею, как касался ее клитора, посылая вспышки жара чрез ее тело. Холли почувствовала слабость в ногах, когда внизу усилилось давление, которое нарастало с каждым движением его языка. Когда он проскользнул пальцем внутрь складочек, ее словно объял вулканический всплеск. Дек согнул палец, чтобы лучше массировать ее точку G, и она хныкнула, ухватившись снова за плечи.

— Дек, о мой бог, я не могу… не могу устоять на ногах… больше…

Язык скользнул по линии отверстия, а затем взгляд Деклана встретил ее полуоткрытые веки.

— Нет, ты можешь. Просто обопрись на меня. Я не позволю тебе упасть, обещаю.

Левой рукой Дек схватился за правую половинку попы, крепко прижав к себе, пока пальцы правой руки работали внутри, исследуя наичувствительные точки; язык скользил по набухшему, изнывающему клитору снова и снова, кончиком кружа по нему и дразня. Девушка наклонилась, прижимаясь к плечам; колени становились все слабее и слабее. Казалось, что внутри нее некий поток энергии хотел вырваться наружу. Любое чувство и нервные окончания были сосредоточены на пальцах и губах Дека, и сейчас она ощущала, что близится к краю. Внутри нарастала пропасть, которую нужно было заполнить.

Холли услышала звук: громкий, эротичный, задыхающийся стон; и как только он начал посасывать ее клитор между зубами, стон превратился в крик, в ее крик. Она попыталась сжать губы от звуков блаженного экстаза, но это было бессмысленно: стоны были все равно слышны через закрытый рот.

Девушка почувствовала, как бедра начали двигаться сами по себе, напротив рта Дека, и склонила голову к плечу; колени были согнуты, она лишь едва держалась в вертикальном положении, когда волна за волной накрывали ее блаженством, подталкивая все ближе к краю, к которому она так стремилась. Обе руки Деклана коснулись ее мягкой попы, сильно сжимая ее от нарастающего голода; пальцы впивались в плоть, от чего она выгнулась дугой. Теперь его хватка на ее бедрах казалась единственным, что удерживала девушку на ногах, и пропасть, окутавшая ее изнутри, поглощала ее и подталкивала к сильному потоку страсти и нарастающему давлению.

Появились дикие, странные крики, но она едва могла их слышать из-за большого притока крови, после чего она почувствовала, как падает, падает и падает… прямо в объятия Деклана; ее лицо покоится на груди, запах и тепло его кожи словно опьяняющий одеколон. Она извивалась в его руках, волны вздымались изнутри; соски дрожали, а плоть изнывала от высвобождающейся боли.

Холли ощутила, как стеганое ватное одеяло накрывает ее, а затем прохладу его нитей. Она ничего не могла сделать, кроме как вздыхать и удерживать вопросы внутри себя. Раньше же у нее были оргазмы… верно? Но то, что только прокатилось сквозь нее, было настолько мощным, настолько всепоглощающим и сильным, что не имело никакое сходство с тем, что девушка когда-либо чувствовала раньше, будь то ее собственные пальцы или иной человек.

Деклан лег с ней рядом, прижимаясь губами к ее, на которых ощущался поцелуй с ее дрожащей плотью, затем он поцеловал ее шею, плечо, щеку и снова губы. Девушка вся размякла от внезапного и свирепого голода, который требовал ее беспрекословно. Она должна была прикоснуться к Деку, почувствовать его. Он положила руки ему на спину; они скользили по всему торсу, изучая контуры его мышц, затем она подтолкнула мужчину ближе к себе, чтобы поцеловать грудь, коснуться волос и почувствовать выступивший пот от его стараний. Руки скользнули вниз по животу, прямо к накаченному прессу. Она опустила голову, расстегивая ширинку на штанах и раскрывая черный хлопок, натянутый от массивной выпуклости его эрекции. Она почувствовала, как внутри горла что-то сжалось, рот стал сухим, руки дрожали, а живот скручивало… но без каких-либо сомнений, только потребность вкушать и прикасаться. Она подняла взгляд и встретила горячий и томный взгляд Дека, а затем сняла с него слаксы, отбросила их в сторону и просунула руку под эластичное белье. Его руки сжались в кулаки над головой, пресс напрягся; он приподнял бедра, чтобы она могла стянуть с него нижнее белье. Деклан отдернул их одной ногой и скинул вовсе, оставаясь уже полностью голым для нее. Холли пробежалась ручками по его бедрам, которые сжались от ее прикосновений; в напряжении было все, но затем она уступила своему желанию, вобрав его эрекцию двумя руками.

Деклан застонал от прикосновений ее рук, но остался неподвижным, чтобы позволить ей исследовать его тело. Она погладила член по всей длине, любуясь тем, как пальцы обхватили его размер и как головка, увлажненная прозрачной жидкостью, раздувалась от импульсов.

— Холли… боже, то, как ты трогаешь меня… Я долго не продержусь, если ты его не отпустишь. — Голос Дека был напряженным. Он подскочил в сидячее положение, высвобождаясь из-под ее прикосновений.

И вот уже Холли лежала на спине, а Деклан стоял на коленях меж ее ног.

— Ты такой красивый, Дек, — сказала она, глядя на него. — Я не могу сдержать себя. Так хочется прикоснуться к тебе.

Он провел ладонями по ее бедрам, подразнил сердцевину, а затем дотянулся до тумбочки, хватая презерватив.

— Мне нужно быть внутри тебя, Холлс. Я больше не могу терпеть. — Он сорвал фольгу зубами и надел презерватив на член. — Ты можешь трогать меня столько, сколько захочешь, но позже. Ты можешь делать все, что захочешь, и сколько захочешь. Мне просто… нужна ты.

Она раскрыла бедра, все еще глядя на него.

— Это обещание, Дек? Чтобы я не захотела, насколько долго бы я не захотела?

Он опустился, упираясь на пятки. Взгляд спустился к вершинкам грудей, а затем к ее щели.

— Это обещание. — Он снова взглянул на нее. — Прикоснись к себе, Холлс, для меня.

Она с трудом сглотнула, но пальцы уже были на плоти. Она почувствовала вспышки жара, когда коснулась себя. Ей не нужно было долго искать ритм, Холлс кружила по сердцевине пальцами, пощипывала себя, а затем снова кружила, пока Деклан смотрел на нее. Его широкая грудь тяжело вздымалась, брови напрягались по мере того, как он пытался отвести себя от края. Холли начала приподнимать бедра, рот приоткрылся, и хотя она довольно часто мастурбировала, она никогда не ощущала себя так раньше; девушка вкушала уязвимость и извращение от того, что Дек наблюдал с пульсирующим членом, от того, как тело его напряглось, а кулаки сжались. От вида его желания, насколько ему нравится то, что она сейчас ему показывала.

Прижимая пятки к внутренней стороне бедер, она сжимала сосок одной рукой, а другой провела по напряженному клитору, приподнимая бедра. Веки тяжелели с каждым движением, но она держала их открытыми, желая видеть, как воздействовала на Деклана. Он протянул руку и подразнил ее, пока она мастурбировала, а затем вошел в нее двумя пальцами. Теперь они сплелись в одном эротичном танце. Дек вводил и выводил пальцы все быстрее и быстрее, и на этот раз достижение кульминации не было столь медленным. Она была внезапной и неимоверно взрывной.

Она извивалась на матраце, задыхаясь от стонов и цепляясь за Дека, когда он наклонился к ней. Холли ощущала его объем и жар рядом с пульсирующей плотью. Затем он надавил, и она почувствовала, как Дек слегка толкнулся в нее. Холли застонала от переполняющих ее чувств, когда он медленно вошел в нее.

— Ох… О, боже, Дек…

— Все нормально, Холлс?

— Намного лучше, чем нормально… не останавливайся, Дек…

— Останавливаться? Ох, Холли, я только начал. — Голос был хриплым от нужды и низким от обещания.

Она еле заставила глаза приоткрыться, хватаясь за него, чтобы притянуть ближе, почувствовать весь его вес на себе. Она ощущала себя такой наполненной, разрывающейся от потребности, тепла и пылающего экстаза. Холли чувствовала себя настолько восхитительно, от чего боялась, что разум улетучится напрочь или взорвется от переполнявших ее эмоций, ну или все вместе, и только огромное тело Дека сможет удержать ее на этом мягком матраце.

Он уперся в подушку кулаком рядом с ее головой, пока другой рукой ласкал ее груди, гладил, сжимал и щипал соски. Он входил медленно, осторожно. Может быть, она изначально и хотела, чтобы все происходило не спеша. Но теперь, после двух сногсшибательных оргазмов, ее тело просто требовало его. Она чувствовала, как ее плоть обвивала его ствол, чувствовала, как мышцы сжимаются вокруг него, требуя большего, требуя больше удовольствия.

— Больше, Дек… жестче…, — прошептала она ему, сильно сжимая его зад, чтобы заставить его войти в нее во всю длину.

Он коснулся ее губами, но она могла едва помнить, как целоваться, потому что Дек уже полностью был в ней, после чего начал толкаться в девушку медленно и равномерно. Холли могла только двигаться с ним в заданном ритме, это было единственное, на что у нее хватало сил. Он двигался в ней, будто был создан для нее; Дек наполнял Холлс так, чтобы она была готова разрыдаться от всепоглощающего оргазма. Она прижалась к нему и извивалась под ним со стонами, хныканьем и проклятьями, которые она выдыхала вместе с воздухом. И с каждым звуком, который вырывался из ее уст, Деклан двигался все сильнее и быстрее, давая ей больше того, что ей было нужно, всего себя, заполняя горячей страстью ее ноющую пустоту. Приподняв бедра с матраца, она обняла его за талию, сцепив с друг другом ступни, и безумно вбирала его с дикостью в глазах.

Пальцы, словно когти, впивались ему в спину и плечи. Она взывала к нему хриплым голосом:

— Дек, Дек… о, боже,… Деклан…

— Холли, ох, Холли…

Ей нужно почувствовать, как он теряет контроль.

— Я хочу, чтобы ты кончил, Дек… Я хочу, чтобы… о, боже, да, да, трахни меня, Дек…

Когда она заговорила, он откинулся назад и взял ее бедра в руки, и, когда Холли держалась лишь пятками за его талию, он поднял ее с матраца так, что лопатки остались на кровати, а затем набросился на нее с яростной безудержностью. Вены на руках выступили, сухожилии на шее напряглись; пот стекал по его загорелому, упругому телу, пока бедра ударялись о ее с сильными шлепками.

Холли ощутила трепет; это было похоже на приливную волну, пробивающуюся сквозь нее. Еще один оргазм объял ее тело, внутренние мышцы сжались вокруг скользящего ствола Деклана. Она закричала и наблюдала, как Дек стонал, рычал, после чего он упал на нее, касаясь волосами лба девушки. В глазах читалась похоть, голод и безумие, он растворялся в ней. Холли почувствовала пульсацию и горячую влагу внутри – Дек кончал в нее. Он уткнулся лицом в ее вздымающуюся грудь, а руки запустил в распущенные волосы. Его тело над ней отяжелело от оргазма. Он терял контроль; бедра неравномерно двигались над ней. Его член наполнял ее своим семенем, завершая потрясающий кульминационный момент, выжимая удовольствие из нее до последней капли.

Когда Дек остановился, он с трудом обнял ее. Холли ласкала ему то спину, то упругую задницу, то зарывалась рукой в его густые волосы, в то же время, удивляясь ощущению приобретенного счастья, которое пронизывало ее с ног до головы.

— Боже, Холли, — прошептал он.

— Дек, я в жизни… в жизни ничего такого не чувствовала.

— Как и я, Холлс. Ты… когда ты кончала… передо мной будто распахнулись небеса. — Он облокотился на кулак одной рукой, пока другой убирал каштановые завитки с ее лица. — Ты такая чуткая, готова кончить для меня.

Она провела пальцами по выступающему бицепсу, затем поднялась вверх по плечу.

— Дек, я… в моей жизни не было ничего невероятного, как это. Тот первый оргазм, что ты подарил мне, своим ртом… это было… это самый, самый потрясающий экстаз, что был у меня. И тогда, когда я себя трогала, пока ты смотрел? Черт подери… и то, какой ты был во мне… боже. — Он лежал на спине, а она обвила его сверху, положив голову ему на плечо, и касалась его тела, везде, где только могла.

— Я мог бы провести каждый миг всей своей жизни, заставляя тебя кончать, и мне всегда будет мало, — сказал он. — Кстати…, — он коснулся ее в самом низу.

Она отдернула его руку от бедер.

— Я еще слишком чувствительная. — Она погладила всю его длину. — И, кроме того, разве не моя очередь трогать тебя столько времени, сколько захочу?

Он улыбнулся и положил руки под голову.

— Я ведь обещал тебе это, не так ли?

Холли усмехнулась, будто игралась с ним.

— Я думаю, тебе понравится то, что у меня на уме…

Незадолго до того, как он снова стал твердым, Холли коснулась солоноватой головки, обхватывая и поглаживая его член руками, а затем она пробовала его на вкус, пока он стонал и непристойно выражался. Холли дразнила его язычком, целуя, лаская, заставляя извиваться под собой, а затем отводя его от края.

Когда он закричал, и его глаза наполнились дикой потребность, Холли нашла презерватив в ящике и надела ему на член, а затем погрузила его в себя, опускаясь с долгим стоном блаженства.

Теперь она доставляла ему удовольствие, не спеша, как бы она этого не хотела. Так медленно, что даже такой ритм заставил ее приблизиться к краю оргазма. И когда она его настигла, она все еще медленно скользила по нему, делая толчки все жестче и жестче, но не сбивая темпа.

Она упала вперед, когда почувствовала головокружение, и поняла, что он взрывается внутри нее, она ощущала, как его руки ласкают тело повсюду, куда он мог дотянуться. Затем поникла на нем, а он просто оставался внутри нее, целуя лицо, волосы, виски.

— Боже, Дек.

— Знаю.

Она посмотрела на него.

— Не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась.

Он обхватил ее и целовал до тех пор, пока у обоих не сбилось дыхание.

— А ей и не нужно кончаться, — прошептал он. Глядя на часы на прикроватной тумбочке, он поцеловал ее снова. — С Новым Годом, Холлс!

Она почувствовала, как внутри что-то екнуло: отчаяние, разрыв, высвобождение.

— Счастливого Нового Года, Дек. — Смелость окутала ее, и она позволила эмоциям взять над разумом верх. — Думаю, что люблю тебя, Деклан.

Он погладил ее щеку.

— А я знаю, что люблю тебя, Холли.

Ее улыбка была наивысшим наслаждением для него.

— Новый год действительно будет счастливым.