Роковой (СИ)

Сорок первая глава

Я плакала прошлой ночью и сегодня утром, но я пыталась остановиться. Это было так тяжело. Несмотря на все, через что мы прошли за последнее время, я все еще любила его. Любой посторонний, заглянувший в наши отношения, назвал бы меня глупой и наивной.

В какой-то момент я поверила в наши отношения. Теперь они были разрушены. Я никогда больше не полюблю мужчину и никогда больше не буду ему доверять. Хотя я знала, что я сильная и однажды я смогу преодолеть это, сейчас мне просто нужно смириться с этим.

Позвонив Александру и узнав последние новости про Андрея, я пообещала ему, что на этих выходных возьму Пашку на обещанный отдых. Он сказал, что в этом нет необходимости, но я настояла. Это было меньшее, что я могла сделать для него и для Саши.

Антон варил кофе на кухне. Он увидел выражение моего лица и пододвинул ко мне приготовленный для себя кофе.

— Тяжелая ночь?

Спросил он.

Смеясь, я просто отхлебнула из чашки. Я закрыла глаза, когда вдохнул свежезаваренный кофе: мой второй самый любимый аромат в мире. Мой первый? Я вздохнула, когда снова подумала о нем. Головная боль от этих эмоциональных американских горок, известных как Андрей Бродский, казалось, усиливалась. Серьезно, это было так плохо, что я действительно могла слышать стук в этот момент. Я посмотрела на Антона, его взгляд скользнул к входной двери. Стук повторился. О, это была не я, это была настоящая дверь.

— Я понял.

Антон выпорхнул и открыл дверь, его улыбка стала шире, когда он наклонил голову. Я посмотрела на него нахмурив брови, потом снова на дверь.

— Полина дома?

Прямолинейный тон Андрея прозвучал в моих ушах.

Этого не могло быть! Он не мог быть здесь, особенно после прошлого дня. Что бы не было между нами раньше, сейчас я была рада его видеть на свободе.

Его запах поразил меня, как тонна кирпичей. Мой самый любимый запах в мире остался между нами. Запах его мыла для ванны из только что принятого душа, смешался с его одеколоном. От него так хорошо пахло, что становилось тошно.

— Закажешь пиццу?

Тихо поинтересовалась я у Антона. Он ухмыльнулся.

— Лучше я схожу за ней.

Его глаза были утомлены, но при виде меня, в них появилась надежда.

— Привет.

— Что ты тут делаешь? У тебя нет работы? Как тебя отпустили?

Сжав губы, он нахмурил брови.

— Я могу прогуливать работу… Я владелец фирмы. Да, меня отпустили. Помог один знакомый.

— Знакомый?

— Артем.

Он слегка пожал плечами.

— Пашка будет нести наши кольца и клятвы чтобы мы зачитали их на церемонии.

У меня упало сердце. Он не сказал своей семье о нашем разрыве… Я ничего не могла сказать. Я только кивнула и медленно повернула голову, уставившись на свои пальцы ног.

— Ты не рассказал своей семье о нас!

Мои руки упали по бокам.

— Потому что я не был готов, Полина! Я все еще надеялся, что…

Подойдя на несколько сантиметров ближе, он поднял руку.

— У меня все еще была малейшая надежда, что ты примешь меня обратно.

Покачав головой, я уставилась на него.

— Почему? Назови мне хотя бы одну вескую причину, почему я должна это делать?

Убрав с лица еще одну прядь волос, я скрестила руки на груди. Я стояла на месте, когда он подошел ближе и сказал:

— Потому что мы любим друг друга, потому что мы заслуживаем счастья и потому что мы несчастны друг без друга.

Я смотрела на него, погруженная в свои мысли.

— Ты называешь это любовью, Андрей! Мы постоянно ссоримся, причиняем друг другу боль, лжем и храним секреты. Как ты мог назвать это любовью?

За окном разразился настоящий ураган. Крупные капли бились о стекла окон. Наконец, взглянув мне в глаза, он подошел и его тело нависло над моим. Мое сердце сжалось от близости.

— Я не совершенен, Полина. И наши отношения могут быть не идеальными для тебя, но для меня они идеальны. Ты никогда не найдешь ни одной пары в этом мире без проблем.

Он вскинул руки в воздух.

— Черт, держу пари, что прямо сейчас на другой стороне этой планеты, есть еще один мужчина, стоящий перед своей женщиной, за которую он отчаянно сражается и которую он любит.

Обхватив мое лицо, выражение его лица стало сострадательным, пока он продолжал говорить.

— Да, мы ссоримся, а кто нет? Но я бы ничего не изменил… ничего, даже твое отношение.

Я пососала губы и закатила глаза. Улыбнувшись, он продолжил.

— Видишь, вот так… Я так тебя люблю. Пожалуйста, дай мне шанс доказать тебе, что на этот раз мы можем быть счастливы. Позволь мне доказать тебе, что мы созданы друг для друга. Мне очень жаль, что я причинил тебе боль. Дай нам еще один шанс и я обещаю, что больше никогда не причиню тебе вреда. Я обещаю, что сделаю тебя счастливой… пожалуйста?

— Андрей.

Прошептала я. Глядя в его умоляющие глаза, я поднесла руки к его лицу. Почему он так мешает мне уйти? Я люблю его всем сердцем и отдам за него последний вздох. Хотя мы прошли путь, от которого многие бы сбежали… могу ли я продолжать идти по нему с ним?

— Как же моя семья?

— Я сотрудничал с твоим отцом, но…ничего, ничего не вышло. Твоя сестра стала проблемой для Аслана. Полина, я не могу тебе их вернуть, но сейчас мы можем сохранить нашу семью. Построить новую. Ты, я и наш ребенок.

— Я боюсь.

Я призналась. Я боялась… боялась, что если я сдамся, то обречена на провал.

Глубоко вздохнув, он прижался своим лбом к моему. С закрытыми глазами он прошептал:

— Вот что такое любовь… Страшно не знать, чего ожидать… но я знаю, что это будет самая пугающая любовь, которая у нас когда-либо была.

Проходили секунды или минуты, пока я стояла, наблюдая за ним. Я так любила его и мне было плохо без него, но могли бы мы сделать это? Если это не любовь, то я не была уверена, что вообще хочу испытывать любовь, потому что то, что у меня есть с ним, — это то, что никто и никогда не сможет заменить. Недолго думая, я обвила руками его шею и притянула к себе, сомкнув наши губы вместе.

Его губы расплылись в улыбке, он медленно поднял меня и сжал в объятиях. Мы стояли под звуки дождя, переплётшись друг с другом.

Я не была уверена, куда приведут нас наши пути и хотя это казалось одновременно и неверным, и таким правильным, на этот раз я точно знала одно: когда мы давали себе второй шанс, у меня не было другого выбора, кроме как быть осторожной.