Романтический вызов

Глава 15

Дэн, Джессика и Брэд появились в «Хотон-Хаусе» меньше чем через час после того, как Стерлинг позвонил им и сказал, что они с Александрой не смогут приехать на вечеринку. Ей не хотелось говорить с братьями, и она тут же превратилась в непробиваемую бизнес-леди, предоставив Стерлингу убеждать их, что с ней все в порядке. Они тем не менее решили приехать. Он заметил странное напряжение между Брэдом и Джессикой, но не стал заострять на этом внимание. Ему хватало проблем с Александрой.

Александра сидела в кабинете одна и говорила по телефону. Голос ее звучал холодно и бесстрастно. Она действовала исключительно на адреналине.

Что бы Стерлинг ни говорил и ни делал, достучаться до нее он не мог. Ему не понравился ее отрешенный взгляд: он повидал достаточно людей в шоковом состоянии, чтобы понимать, что с ней далеко не все в порядке. Заметив сегодня ее реакцию и увидев, как она борется со своими страхами, он стал восхищаться этой женщиной еще сильнее, чем раньше.

Она взяла себя в руки и смогла не только успокоить Джулию Рэндалл, но и организовать все так, что той осталось только дожидаться окончания операции мужа.

Но на Александру все это оказало огромное влияние, и сейчас ему хотелось отнести ее к себе в апартаменты и успокоить в объятиях. Убедить себя в том, что она не ускользает от него, хотя он знал, что вот-вот потеряет ее.

– Пойдем, милая, уже ночь.

– Сегодня я ночую здесь. Попрошу Пери найти мне свободный номер.

– Тебе не нужен номер – ты спишь со мной.

– Стерлинг…

– Не спорь, ты не выиграешь этот поединок. Не сегодня, во всяком случае…

Александра подняла глаза, и при виде смятения в ее взгляде у него защемило сердце. Ему хотелось попросить ее не волноваться, сказать, что он защитит ее, но знал, что она ему не поверит. Жизнь уже научила ее, что от случайностей не защитит ничто.

Стерлинг буквально вытащил ее из-за стола, взял на руки и понес через пустой холл, потом вдоль по коридору к своим апартаментам. Она опустила голову ему на плечо и ничего не говорила. Стерлинг боялся, что это дурной знак. Спор с ним сейчас, наоборот, помог бы ей отвлечься.

– Это ничего не меняет, – сказала она, когда он вошел в номер и поставил ее на пол.

Стерлинг не хотел спорить. Сегодня вечером в его сознании многое переменилось, и она тоже должна это понять. Он прошел в ванную и пустил воду, добавив немного пены для ванны. Комнату наполнил аромат магнолий. Он выключил яркий верхний свет, оставив лишь приглушенный над ванной.

Александра по-прежнему стояла в прихожей, где он ее оставил. Стерлинг провел ее в ванную, медленно раздел и опустил в теплую воду. Затем свернул полотенце и положил ей под голову.

– Я сейчас вернусь.

Позвонив в обслуживание номеров, он заказал холодный ужин на двоих, попросив сервировать на веранде, чтобы ужин ждал их независимо от того, во сколько они выйдут из ванны.

Стерлинг взял свечи, купленные накануне специально для подобного случая, когда они будут заниматься любовью в его большом джакузи. Он поставил их на полку, зажег, разделся и залез к ней в ванну.

Он приподнял Александру и положил на себя. Опустив ее голову себе на грудь, он поцеловал ее в плечо.

– Ненавижу больницы, – проговорила Александра через некоторое время.

Голос ее по-прежнему звучал бесстрастно и ровно. Она как будто пребывала в трансе.

– Я их тоже не люблю. Последний раз я был в больнице, когда Колби рожала моего племянника. Так что это был счастливый повод, – сказал Стерлинг.

Он никогда не терял близких людей. И никогда не привязывался к кому-либо, помимо членов семьи, так что смерть не трогала его. Мысль о том, что на долю кого-то из его сестер или зятьев выпадут страдания Тома Рэндалла, пугала его.

– Здорово. Я никогда не навещала в больнице новорожденных, только констатировала смерть, – тихо проговорила Александра.

– Твоего мужа и родителей? – спросил он.

За относительно небольшой промежуток времени она пережила много горя. Больше горя, чем она могла вынести. Но она держалась. Она освободилась от страхов.

– Только мужа. Я не смогла поехать к родителям. Они умерли не одновременно, но я все равно не смогла себя заставить.

Она откинула голову назад, глядя на мерцающие свечи. Стерлинг держал ее руки в своих, поглаживая правую, на которой по-прежнему было кольцо Марка.

– Мы с мамой разругались из-за этого. Мой отец сильно болел, и умер меньше чем через год после смерти Марка. А у меня… у меня был нервный срыв.

– Это вполне понятно. Ты ведь была очень молода.

– Двадцать два. До этого я никогда не теряла ничего значимого. Мама так злилась из-за того, что я не навещала его в больнице, но я не могла заставить себя переступить порог. Стоило мне войти в больницу, как я испытывала леденящий душу страх.

Должно быть, ей пришлось нелегко. Александра была такой сильной – она сумела заново построить свою жизнь, избавившись от страхов, и невозможность перебороть последний причиняла ей много боли.

– Когда мама болела, она даже не легла в больницу. Она хотела, чтобы я была рядом с ней, зная, как тяжело мне было с отцом. Думаю, она осталась дома только ради меня.

– Или, может быть, она слишком сильно любила тебя, чтобы заставить вновь пройти через это? Она сильно болела?

– У родителей был рак. Мой отец всю жизнь выкуривал по две пачки сигарет в день.

От рака умирать очень тяжело. Жена одного из совладельцев «Пак-Маура» лежала в хосписе с раком яичников. Зная, как страдает Луис Мартел, он понимал, каково было молодой девушке потерять обоих родителей из-за этой болезни.

Она взглянула на него огромными карими глазами, умоляя сделать что-нибудь. Она притянула его голову к себе и прижалась губами к его губам.

Стерлинг пытался сделать все возможное, чтобы заставить ее забыть. Или это его эго убеждало его в том, что он способен заставить ее забыть о боли. Забыть эмоциональный всплеск, который она испытала сегодня.

Он вышел из ванны и вытащил Александру, затем нежно, ласкающими движениями вытер ее, попутно возбудив в ней желание, а потом укутал в пушистый халат «Хотон-Хауса», чтобы вытереться самому.

Потом он отнес ее на веранду, где был сервирован ужин. Она почти не притронулась к салату и фруктовому чаю.

– Пошли, – сказал он, поднимая ее со стула и уводя за собой прямо в спальню.

Александра прижалась к теплому телу Стерлинга и не хотела открывать глаза. Она свернулась калачиком рядом и положила голову ему на грудь. Слыша стук его сердца, она держала глаза закрытыми, не в силах встретить новый день. Особенно после вчерашней ночи.

Она обняла его, и руки Стерлинга тут же скользнули вниз по ее спине, прижимая еще крепче. Она знала, что все это скоро закончится. Скорее всего это закончится, когда утром она выйдет из его апартаментов.

За годы ее работы в отеле случались несчастья, но ни одно из них не было так серьезно, как случай с Томом Рэндаллом, и ни одно так не повлияло на Александру. Перед ее мысленным взором встало лицо Джулии.

Горе в ее глазах и щемящее чувство утраты. Александре не нужно было даже говорить с ней, чтобы понять ее чувства. Такие эмоции женщинам понятны без слов.

А Стерлинг был тем мужчиной, который мог заставить ее вновь испытать такие эмоции. Она начала влюбляться в него в тот момент, когда он попросил ее сделать ему мартини. Сумасшествие какое-то! Последние десять лет она воспитывала в себе иммунитет против мужчин, а этот человек, на которого она даже внимание обратить не имела права, нашел каким-то образом путь к ее сердцу.

Его ладони сжали ее ягодицы, и Александра подняла голову. Он смотрел на нее так проницательно, что она испугалась, как бы он не прочел ее мысли.

– Стерлинг…

Он притянул ее голову к себе и прикоснулся к ее губам, словно пробуя на вкус непроизнесенные слова. Когда же он перевернулся, полностью накрыв ее тело своим, она вообще забыла, что хотела сказать.

На нее снизошло чувство спокойствия и безопасности, когда он обнял ее, прижался губами к ее губам и устроился у нее между ног, касаясь обнаженной кожей ее кожи. В предрассветных сумерках очень легко было прочитать выражение его лица: он не собирался отпускать ее, не оставив на ней своей метки. Ей захотелось отбросить здравый смысл и отдаться на волю чувств.

Обхватив голову Александры ладонями, Стерлинг прикоснулся губами к ее губам, а затем провел языком линию вдоль шеи до ключицы. Он ласкал губами ее кожу до тех пор, пока она не начала извиваться, требуя от него продолжения. Он поднял голову, его губы припухли от поцелуев.

Стерлинг погладил большим пальцем ее нижнюю губу, а она втянула его в рот. Он проложил дорожку поцелуев от ее шеи к груди. Он целовал ее повсюду, не оставляя нетронутым ни одного сантиметра ее тела. Все ее чувства настолько обострились от его ласк, что она боялась взорваться.

Ее соски превратились в камешки, а груди набухли. Он провел губами по обеим сторонам грудей, а затем обхватил их ладонями и принялся поглаживать.

Александра провела ногтями по его спине, задержавшись на шраме на бедре и вспомнив все, что он ей рассказывал. Она заглянула в его серые глаза, которые сегодня утром светились теплом. Скользнув рукой по бедру, она обхватила его член у основания и стала двигать рукой вверх-вниз.

В конце каждого движения она проводила пальцем по головке. Опершись на одну руку, Стерлинг приподнялся, чтобы ей было удобнее. Ей нравилось, как он реагирует на ее ласки. Он занимался с ней любовью так, словно она была для него единственной желанной женщиной в мире.

Проведя пальцами по своему влажному лону, она смочила мужское естество. Она продолжала ласкать его до тех пор, пока не почувствовала на головке первую каплю влаги. Она вытерла ее рукой, а потом поднесла ее к губам и облизала.

Стерлинг наклонился и поцеловал ее. Их языки переплелись, и Александра ощутила во рту смешанный вкус их тел. Он снова опустился на нее. Стерлинг продолжил движение вниз по ее телу, лаская губами ребра.

– Я не могу насытиться тобой, милая. Ты такая вкусная, – пробормотал он, спустившись ниже, к пупку.

Александра тоже не могла насытиться им, хоть никогда бы в этом не призналась. Он заставлял ее ощущать себя самой красивой и чувственной женщиной в мире. И еще самой совершенной. При этом ей не надо было отвечать ничьим представлениям об идеальной женщине, она была совершенна сама по себе. Идеальная женщина для Стерлинга Пауэлла.

Он скользнул языком в ее пупок и бросил на нее взгляд, Александра судорожно сглотнула и притянула его к себе. Она взяла с тумбочки упаковку с презервативами, разорвала обертку и одним движением надела его на Стерлинга.

Проверив ее готовность, он раздвинул ей бедра и вошел в нее быстро и глубоко. Александра вцепилась в его бедра, слегка сдержав его порыв. Их взгляды встретились, и она сделала глубокий вдох, чтобы надолго запомнить ароматы их тел и секса. Ей хотелось навсегда запомнить этот момент на восходе солнца с льющимся через раздвинутые шторы светом.

Мягкость матраса под ее спиной и твердость его тела на ней. Когда он начал двигаться, она приподняла бедра ему навстречу. Просунула руку между их телами и стала ласкать его яички.

Стерлинг поднял ей ноги, чтобы войти еще глубже. Он двигался еще сильнее, и ей оставалось только держаться за него и наслаждаться ощущениями, которые он дарил ей.

Каждый нерв в ее теле достиг критической точки наслаждения и дрожал в оргазме, но Стерлинг лишь пробормотал ее имя и изменил угол проникновения.

Вскоре она ощутила приближение очередного оргазма. Этого она уже не выдержит – ей хотелось закутаться в одеяло и закрыть глаза. Но Стерлинг был неумолим и вознес ее на вершину наслаждения, присоединившись к ней.

Второй оргазм оказался намного сильнее первого. Выкрикнув ее имя, Стерлинг взорвался внутри ее и тяжело придавил ее своим телом. Он спрятал голову на ее груди, а она запустила руку в его волосы. Вырывавшееся из его груди дыхание обвевало теплом ее грудь.

Он поднял на нее глаза, и Александра попыталась отвернуться. Ей хотелось спрятаться. Но она знала, что уже слишком поздно. Поздно бежать от мужчины, который заглянул ей в душу, как бы она ни сопротивлялась.

Стерлинг нежно поцеловал ее. Она прижалась к нему, хотя и не хотела этого делать. Она прижала его к себе, обхватив его руками и ногами.

Александра обнимала его до тех пор, пока он не заснул. А затем осторожно выскользнула из-под него, оделась и тихонько вышла из номера.

Стерлинг проснулся, услышав тихий стук двери. Выругавшись себе под нос, он встал с кровати. Сколько ему еще бегать за ней? Почему каждый раз, когда они становились ближе друг другу, она сбегала со всех ног?

Он принял душ, побрился и оделся, не обращая внимание на свечи в ванной, которые напоминали ему о том, что он преследует женщину, которой не нужна его романтика.

Судьба – жестокая вещь. Когда его жене не хватало романтики, он не обращал на это внимания, думая только о своей карьере, – и потерял ее. Он никогда особенно не скучал по Шерри, испытывая лишь небольшое сожаление из-за того, что их брак разрушился, но он скучал по Александре.

Раздался телефонный звонок.

– Пауэлл.

– Стерлинг, это Берт Хотон.

Ну разумеется.

– Чем я могу помочь, Берт?

– Мой партнер по гольфу заболел, и я хотел пригласить тебя составить мне компанию.

Меньше всего ему хотелось играть в гольф с Бертом, но сейчас, когда личная жизнь пребывала в руинах, лучше всего было сосредоточиться на делах. Да, пожалуй, партия в гольф сейчас как нельзя кстати!

– Отличная мысль, Берт. Во сколько встречаемся?

– Как только ты доберешься до загородного клуба.

Стерлинг повесил трубку, взял клюшки и через пять минут выехал. Проходя по холлу, он бросил взгляд на кабинет Александры, чувствуя, что ее там нет. Слава Богу, иначе он бы обязательно зашел объясниться.

И больше не сможет вести себя как терпеливый мальчик, как это было во время ухаживания. Он потер рукой шею. С этой женщиной много проблем, слишком много. В жизни есть чем заняться, кроме преследования женщины, которая не желает иметь с тобой ничего общего.

Сотрудник отеля подогнал его машину, и Стерлинг опустил верх, чтобы отправиться в загородный клуб. Стоял яркий солнечный летний день, когда не хочется думать о проблемах. Но он думал.

Александра! Как бы он ни старался разбудить в себе гнев, он не мог злиться на нее за то, как она сегодня ушла. Он злился из-за того, что она по-прежнему не доверяла ему. Злился из-за того, что, как бы честен он ни был с ней, она по-прежнему боялась его. Злился из-за того, что не знал, сколько еще сможет терпеть это.

Приехав в загородный клуб, он обнаружил Берта в ресторане, терраса которого выходила как раз на поле для гольфа. Увидев Стерлинга, Берт сразу встал из-за стола, взял сумку с клюшками и двинулся ему навстречу.

Стерлинг пожал ему руку.

– Доброе утро.

– Я рад, что ты смог так быстро приехать.

Стерлинг немного расслабился, когда они вышли на поле и начали играть. Берт не пользовался специальной тележкой и перемещался между лунками пешком. Так игра длилась дольше и оставалось время для общения. На второй лунке он серьезно посмотрел на Стерлинга, так что у того волосы встали дыбом.

– Что случилось с Александрой вчера вечером?

– У одного из постояльцев случился сердечный приступ, и жена повезла его в больницу, – сказал Стерлинг, пытаясь говорить объективно, и, рассказывая об инциденте, как будто писал отчет для страховой компании.

– Похоже, не все так плохо.

– У них двое маленьких девочек, которые не поехали на «скорой помощи». Нам с Александрой пришлось везти их в больницу.

– Как она себя там чувствовала?

– Она не пошла внутрь. Я повел девочек к матери, но через несколько минут пришла Александра и сделала все сама. Она вела себя как настоящий директор «Хотон– Хауса».

– В данном случае репутация отеля меня мало беспокоит, – сказал Берт.

Услышав нотки привязанности в голосе Берта, Стерлинг проникся к нему еще большим уважением.

– Для нее это было непросто.

– Неудивительно. Ей надо было позвонить Присцилле или мне.

– Просить о помощи не в ее правилах.

Берт бросил на него понимающий взгляд.

– За несколько дней ты на удивление хорошо узнал эту девочку.

Стерлинг понимал, что для окружающих их отношения развиваются слишком быстро. Но ему казалось, что прошла уже целая вечность, а впереди их ждет множество дней в одиночестве, если он не убедит ее дать ему шанс.

– Ее нетрудно понять – достаточно просто понаблюдать за ней.

– А зачем ты хочешь понять ее?

Стерлинг пожал плечами. Его чувства к Александре были очень сложными и очень личными. И он не собирался делиться ими с Бертом Хотоном.

Он достал клюшку и поставил мяч на метку. Разговор явно переходил на личные темы, а он не желал обсуждать свои чувства даже с собственным отцом, не говоря уже о свекре Александры. Он ударил по мячу и, наблюдая за его полетом, подумал, насколько простой и легкой кажется жизнь на поле для гольфа.

Стерлинг ясно видел цель и всегда мог одним дополнительным ударом исправить любую ошибку. Однако в реальной жизни, и особенно в отношениях с Александрой, все было далеко не так просто. Сколько бы он ни думал об этом, ответы так и не находились.

Берт положил руку на плечо Стерлинга.

– Тебе с ней тяжело приходится?

– Да, но я не хочу это обсуждать.

– Честно говоря, я тоже. Только знай, что она убегает только от тех людей, которые много значат для нее.

– Но только не от Хотонов, – сказал Стерлинг, понимая, что это правда.

Она в самом деле держала дистанцию между собой и всеми остальными людьми, за исключением членов семьи покойного мужа. Он провел с ней достаточно много времени и понял, что у нее нет подруг, с которыми бы она перезванивалась и ходила в кафе. Она жила очень уединенно.

– Мне кажется, мы просто отголоски того периода в ее жизни, когда она была более открытой. С нами она чувствует себя в безопасности так же, как и в отношениях с большинством мужчин.

Стерлинг вопросительно взглянул на него. Хоть Берт и был отличным человеком и явно очень трепетно относился к своей семье, такие слова были не в его духе.

Он пожал плечами:

– Так по крайней мере говорит Присцилла.

Стерлинг улыбнулся:

– Ваша жена – сообразительная штучка.

– Знаю, но делаю все, чтобы она об этом не догадалась. Несмотря на обаяние южанки, она обладает железной волей и тягой к власти. Если я признаюсь, что она умнее меня, мне не поздоровится.

Совсем как Александра. Он понял, что Присцилла оказала большее влияние на формирование личности Александры, чем подозревали даже сами Хотоны.

Они с Бертом спокойно закончили партию в гольф, но, уезжая с поля, Стерлинг отчетливо понял, что он никогда не сможет побороть свои чувства к Александре. Если ему придется охотиться за ней, поймать ее и потом отпустить, он готов на это. Он сделает все, что угодно, пока она не поймет, что он никуда не пойдет без нее.