Розы для Роуз

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Роуз проснулась в слезах. Знакомое чувство потери так и не исчезло за десять лет. Она посмотрела на часы и, проклиная все на свете, вскочила с постели и заметалась по квартире.

– Дорогая, ты выглядишь немного усталой, – заметила Бэл, когда Роуз открыла ей дверь. – Хорошо, что по субботам я прихожу рано. Вот, возьми почту и выпей в офисе чашечку кофе, а я побуду в зале. Поздно легла вчера? – лукаво поинтересовалась она.

– Нет, как обычно. Просто не могла заснуть. – Роуз состроила гримасу. – Но если я так плохо выгляжу, я, пожалуй, воспользуюсь твоим предложением. Не хочу пугать покупателей. – Немного поколебавшись, она сказала: – Бэл, только это между нами. Ночью мне два раза позвонили. И человек не назвался. Он просто дышал в трубку, произносил шепотом мое имя и давал отбой. Предупреждаю твой вопрос: номер не определился. – Роуз поморщилась. – Сейчас, днем, это выглядит глупо, но ночью мне было совсем не смешно.

– Могу себе представить. Ты предполагаешь, кто бы это мог быть?

– Нет. Но если связать все это с розой из цветочного магазина и валентинкой, то становится не по себе.

Бэл неуверенно посмотрела на Роуз, потом призналась:

– Знаешь, а я спросила Марка про открытку. Он же присылал тебе когда-то валентинки.

– Мы тогда были детьми, – возразила Роуз.

– Он сказал то же самое. – Бэл усмехнулась, но тут же посерьезнела. – Что касается этого типа, отключи сегодня ночью телефон. Кому понадобится – позвонит тебе на мобильный. Кстати, что думает Энтони? Наверняка открестился обеими руками и от цветка, и от открытки.

– Ага. Обеими руками. – Роуз невесело улыбнулась. – Вообще-то ему все это очень не понравилось.

– Надо полагать. – Бэл залпом допила свой кофе и дружески похлопала Роуз по плечу. – Сиди здесь и приходи в себя. Я поработаю в зале.

К концу работы Роуз так устала, что не смогла заставить себя заняться бумагами, оставшимися со вчерашнего дня. Завтра утром сделаю обязательно, дала она себе обещание и поднялась наверх, чтобы полежать немного до ужина. Когда зазвонил телефон, сердце у Роуз тревожно сжалось. Но это был Энтони.

– Как поживаешь? – спросил он, когда она сняла трубку.

– Хорошо, только устала немного. Сегодня был тяжелый день.

– Роуз, ты когда-нибудь думала о том, чтобы связаться со своим бывшим мужем? Если бы он знал, как часто!

– Да, иногда думала...

– Послушай, ты не обязана даже говорить с ним. После стольких лет разрыва ты можешь просто уведомить его о своем намерении письменно. Или это может сделать твой адвокат.

– Я знаю, Энтони.

– Тогда действуй, – продолжал настаивать он. – Я позвоню тебе в понедельник.

Роуз не нравилась настойчивость Энтони, но он был прав. Самое время позаботиться о собственной свободе. И уж не для того, чтобы снова выйти замуж. Одного раза вполне достаточно.

Роуз даже знала, где Джеймс теперь работает. Ему не было и тридцати, а он уже получил повышение и стал вице-президентом одного из престижных коммерческих банков, Фабия Хагривз прислала ей статью о Синклере из обзора финансовых новостей в одной газете. Заботливый жест подруги надолго выбил Роуз из колеи. Конечно, ей давно следовало что-то предпринять, но статья о Синклере заставила Роуз изменить решение – пусть он первым потребует развода!

Она напишет Джеймсу в банк, и пусть решает сам. Если он не ответит, тогда она просто начнет бракоразводный процесс. Суд удовлетворит ее требование, согласится Джеймс или нет. И почему он должен не согласиться? Наверняка давно мечтает о разводе.

Роуз достала ноутбук и написала короткое и очень официальное письмо, в котором излагала Джеймсу Синклеру свои намерения. Чтобы не передумать, она решила этим же вечером отправить его.

После закрытия магазинов Чэстлком замирал. Пройдя по пустынным улицам до почты, Роуз вернулась домой. Открыв входную дверь, она остановилась как вкопанная – на полу в прихожей лежала свежая алая роза. До ее ухода цветка здесь точно не было – неужели сюда кто-то приходил? Дрожащей рукой Роуз схватила цветок и затравленно огляделась. Внезапно ее взгляд упал на лестничный пролет. Нет, не может быть! Ее мучитель бросил цветок в щель для почты.

Внезапно Роуз осенило: неизвестный просто хотел запугать ее. Ну уж нет! Она захлопнула дверь, бегом поднялась по лестнице и бросила розу в мусорное ведро, где уже покоилась ее предшественница. Потом отключила телефон и, включив радио на полную громкость, занялась приготовлением ужина. Ложась спать, Роуз решила: на этот раз она уснет!

Воскресный обед с Минервой и ее мужем, Генри Бересфордом, как всегда, прошел в теплой домашней обстановке. После обеда Минерва убедила мужа вздремнуть часок, чтобы дать ей возможность обсудить с племянницей дела в книжном магазине. Но Роуз, вместо того чтобы представить Минерве подробный отчет о своем бизнесе, выдавила из себя то, что так мучило ее последние десять лет.

Минерва молча выслушала Роуз, воскликнула «Бедная девочка!» и обняла племянницу.

– Я так и чувствовала, что тем летом произошло что-то неладное. Но ты вернулась из Португалии совершенно обновленной, и я решила, что студенческий роман изгладился у тебя из памяти без следа. Мало ли их было у меня, таких романов! – Ярко-голубые глаза весело подмигнули Роуз. – В любом случае теперь твоим проблемам пришел конец, детка. Генри все сделает, как только ты введешь его в курс дела.

Чувствуя, что у нее гора свалилась с плеч, Роуз все же решила подождать несколько дней. А вдруг Синклер все-таки ответит на ее письмо? Если не ответит, то в следующий понедельник она обратится к Генри с просьбой начать бракоразводный процесс.

В четверг вечером, после закрытия магазина, в дверь позвонили. С минуту Роуз колебалась. Раньше она, не задумываясь, побежала бы открывать, но теперь обстоятельства переменились. Она пошла в ванную комнату, откуда открывался нужный обзор. Единственное, что ей удалось увидеть, была макушка незнакомого мужчины. Повторный звонок заставил Роуз сбежать вниз и распахнуть дверь, насколько позволяла цепочка.

– Вы ко мне? – вежливо спросила она и замерла, потрясенная, когда мужчина вышел на свет.

Худое, такое знакомое лицо. Волнение жаркой волной прошло по всему телу, и Роуз поняла, что писала письмо в надежде увидеть его. Она не отрываясь смотрела на своего гостя, и десять лет разлуки исчезли без следа. Потом радостное возбуждение уступило место чувству боли и унижению. Глаза Роуз враждебно прищурились, когда она заметила, что гость тоже смотрит на нее оценивающим взглядом.

– Ну, здравствуй, Роуз, – в конце концов произнес Синклер. – Я был тут неподалеку и решил забежать к тебе.

К Роуз вернулся дар речи.

– Джеймс Синклер, собственной персоной! – промолвила она и, быстро оглядев темный двор, откинула цепочку. – Думаю, тебе лучше войти.

– Спасибо. – Он подождал, пока Роуз запрет дверь, и пошел за ней наверх, в гостиную.

– Хочешь выпить?

– Спасибо. Я не за рулем, так что глоток доброго шотландского виски мне не повредит. Если у тебя, конечно, есть.

Итак, он не за рулем. Неужели остановился в «Короне»? Может, в той же комнате, где останавливался обычно Энтони Гаретт?

Она налила виски и протянула гостю. Потом села и указала Джеймсу на софу, процедив с ледяной вежливостью:

– Садись, пожалуйста.

– Можно мне снять куртку? – столь же подчеркнуто вежливо осведомился Джеймс.

– Конечно.

Он снял замшевую ветровку, положил на диван и сел рядом с Роуз. Слишком близко, по ее мнению. На нем были толстый бежевый свитер и джинсы цвета хаки.

– Ты подстриглась, – заметил Джеймс.

Роуз нетерпеливо заправила за ухо прядь волос.

– Так что привело тебя сюда, Джеймс? Я даже вообразить не могла, что в ответ на мое письмо ты явишься сам.

– А почему нет?

– Из-за недостатка времени, например, или интереса.

– Время – не проблема, я как раз собирался отдохнуть пару дней. А что касается интереса, то мне очень интересно, почему ты столько лет ждала, чтобы развестись со мной. – Он допил виски и, приподняв стакан, посмотрел на Роуз сквозь темное стекло. – Ты могла сделать это в любой момент по прошествии пяти лет. Так почему не сделала?

Роуз пожала плечами как можно безразличнее.

– Боюсь, моя причина покажется тебе немного детской. Я дала себе обещание, что подожду, пока ты первым попросишь развода. И честно говоря, так и не удосужилась проверить, замужем я еще или нет. И только сейчас поняла, что ты, оказывается, тоже не спешил развестись со мной.

Джеймс улыбнулся. Ох, лучше бы он этого не делал. Его улыбка ничуть не изменилась. Он все еще может свести с ума, подумала Роуз.

– А я и не собирался разводиться, – объявил он.

Роуз насмешливо приподняла брови.

– Ты меня удивляешь. А ты не боялся, что я отсужу половину твоего капитала?

– К тому времени, когда он у меня появился, ты уже не могла иметь на него право. К тому же, – мягко добавил он, – мой брак спасал меня от многих неприятностей.

– С женщинами, ты имеешь в виду?

– Точно. – С минуту он молча смотрел на нее. Под этим взглядом Роуз чувствовала себя как насекомое под микроскопом.

– Скажи мне, Роуз. Зачем тебе нужен развод?

– Все очень просто: я собираюсь замуж. Я имею в виду, снова. – Чистейшая неправда. Но что делать?

– Только собираешься? – удивился Синклер. – Значит, ты с кем-то живешь?

– Нет, – спокойно ответила Роуз. – Как-то я попробовала, но мне не понравилось.

Взгляд Джеймса посуровел.

– Весьма неутешительно.

– Я имела в виду не тебя, Джеймс, – холодно улыбнулась Роуз. – За последние десять лет в моей жизни были и другие мужчины.

Джеймс невидяще посмотрел сквозь нее.

– Время обошлось с тобой лучше, чем со мной, Роуз.

– Я заметила твои седые пряди, – согласилась она. – Когда они появились?

– Можно придумать красивую историю и соврать, что они появились в ту ночь, когда ты оставила меня, – с иронией ответил Джеймс. – Но я буду честным с тобой – волосы начали седеть около пяти лет назад. К сожалению, это удел всех, кто решил сделать головокружительную карьеру в бизнесе.

– Просто ты решил стать самым молодым вице-президентом банка, верно?

– Что-то вроде того. – Джеймс оценивающе посмотрел на нее. – А как ты узнала?

– Фабия Хагривз, точнее, тогда еще Фабия Деннисон, прислала мне вырезку из газеты со статьей о твоем повышении. И мне оставалось только удостовериться, работаешь ты там еще или нет. А потом я отправила письмо.

– Понятно. – Он оглядел комнату. – Ты живешь здесь одна?

– Да.

– А где твоя тетя?

– Минерва удивила нас всех, выйдя в прошлом году замуж. И когда она предложила мне попробовать себя в книжном бизнесе, я с удовольствием согласилась. Она является фактическим владельцем магазина, но управляю им я.

Джеймс минуту помолчал.

– И тебе нравится жизнь в маленьком городке?

– Да. Я успела устать от оживленной городской жизни. Я достаточно пожила в больших городах, прежде чем вернуться в Чэстлком. В Лондоне я жила с тех пор, как окончила университет. И мне этого, – добавила Роуз, – оказалось более чем достаточно. Скажи, Джеймс, а ты не собираешься жениться?

– Нет. Один раз меня уже женили. – Его серые глаза посуровели. – А я никогда дважды не наступаю на одни и те же грабли.

На несколько минут в комнате воцарилось молчание. Наконец Роуз не утерпела и повторила свой вопрос:

– Так зачем ты приехал? Мы могли уладить все в письменной форме.

Джеймс посмотрел на нее и спокойно ответил:

– Мы еще не все выяснили.

– Ах, не все выяснили?! – закричала Роуз, гневно блестя глазами. – Ты приказал мне убираться из твоей жизни, что я и сделала! По-твоему, это еще не конец?

– Я тогда просто не подумал, – парировал Джеймс. – Ради бога, мне было только двадцать два года!

– А мне только восемнадцать! – отвечала она. – Я была ребенком по сравнению с тобой. Как ты мог так жестоко поступить?!

Джеймс посуровел.

– Я был в бешенстве и очень разочарован. Я не ожидал такого удара исподтишка.

– Да, удар воистину оказался тяжелым, – ледяным тоном отметила Роуз. – А твой расчет был сатанински верным. Ты нанес свой удар в середине моей первой сессии. Ты-то свою сдал. Кстати, прими мои запоздалые поздравления – я слышала, ты защитил свои два диплома.

– Ты ведь тоже сдала экзамены, несмотря ни на что!

– Да, но чего мне это стоило! Просто чудо, что я сдала их при создавшихся обстоятельствах. Мне в жизни не приходилось потом делать над собой такие усилия. Я вынуждена была сразу после сессии уехать за границу, чтобы прийти в себя и позабыть тебя. – Губы у нее скривились. – Сейчас все кажется таким странным. Не могу понять, как я позволила мужчине настолько нарушить мой душевный покой. Мне хотелось только одного – забыть, что когда-либо встречала тебя, и никогда больше тебя не видеть, даже оставаясь твоей законной женой. – И как, удалось?

– О, да! – Улыбка у нее стала ледяной. – Раны на сердце со временем зарастают. – А куда ты тогда уехала? Я пытался найти тебя, дозвонился до твоей тети. Она сказала, что ты работаешь за границей.

– Минерва узнала, что одной семье в Португалии нужна няня на лето. И я уехала, решив, что так будет лучше, хотя мне и было безумно больно. Джеймс пристально посмотрел на нее. – А почему тебе было так больно?

Роуз с трудом сдержалась, чтобы не заорать на него снова.

– Может быть, я слишком ранима? Я пребывала в уверенности, что жду ребенка, если помнишь. Когда выяснилось, что нет, я была просто в шоке. В отличие от тебя, – едко добавила она. – Ты сказал мне тогда такие слова, которые забыть и простить невозможно.

Джеймс выглядел смущенным.

– Роуз, тебе станет легче, если я признаюсь, что чертовски сожалел о них потом?

– Не беспокойся, прошло слишком много времени, чтобы они до сих пор для меня что-то значили. – Роуз встала, в надежде, что, если она предложит ему еще виски, он поймет, что пора прощаться. – Хочешь выпить еще?

– Да, пожалуйста. – Джеймс протянул свой стакан, не обращая внимания на ее ледяной взгляд. – Послушай, Роуз, – медленно произнес он, – твое письмо неожиданно напомнило мне о незавершенных отношениях между нами. Я не буду утверждать, что помнил о тебе каждую минуту за прошедшие десять лет, но время от времени вспоминал. – Он в упор посмотрел на нее. – Скажи мне правду хоть сейчас. Ты действительно хотела заманить меня в ловушку?

– Ерунда это все. – Роуз недоуменно пожала плечами. – Я действительно очень старалась, чтобы ты полюбил меня, но никаких ловушек я не расставляла. План принадлежал Корнелии Лонгфорд, и, признаюсь, я действительно следовала ему, вот и все.

Джеймс угрожающе посмотрел на нее.

– Значит, ты действительно все делала по плану?!

– Именно. Кон разработала целый проект с несколькими этапами. И все идеально сработало. – Роуз даже испытала удовлетворение, увидев его реакцию.

– Ты забросила наживку, а я заглотнул ее заодно с крючком и даже поплавком, – с отвращением произнес Джеймс.

Втайне наслаждаясь эффектом, который вызвало ее признание, Роуз подробно описала, каким образом ее подруги добыли необходимую информацию о легендарном Джеймсе Синклере, чтобы Роуз смогла сыграть для него роль родственной души.

– Я, наверное, тогда сошла с ума, – невесело добавила она, – до встречи с тобой мои старания поддерживать форму сводились к редким посещениям класса аэробики. Но Кон настояла, чтобы я отправилась на стадион и там столкнулась с тобой как бы случайно.

– И ты действительно выходила на пробежку так рано только для того, чтобы столкнуться со мной? – озадаченно спросил Синклер.

– До сих пор краснею при воспоминании об этом, – призналась Роуз. – До того момента я бегала разве что на автобус. Но это еще что! Мне приходилось изображать, что я обожаю зарубежные фильмы, хотя особой любви к ним не испытываю. Да и выходные на Скае я придумала – я ведь там никогда не была. Впрочем, ты, наверное, этого не помнишь.

– Я помню о мельчайших подробностях того, что происходило до нашего расставания, – мрачно произнес Джеймс. – Боже, сколько раз я думал, прежде чем уличить тебя во всем. А ведь тот ядовитый маленький гад оказался прав – ты была виновата во всем.

– Кто это – маленький гад? – быстро спросила Роуз.

– Да тот белобрысый паразит, который вечно крутился около тебя.

– А, так это Майлз оказался предателем! – с облегчением произнесла Роуз. – Слава богу! Я все время грешила на Фабию и даже на Кон, потому что только они все знали.

– Твой драгоценный Майлз тоже оказался не дурак. И получил огромное удовольствие, когда отвел меня в сторонку и поведал... Я сначала ему не поверил и приказал убираться, пока не расквасил ему нос...

– А когда ты высказал все мне, я, конечно, созналась и подлила масла в огонь, объявив, что тебе не надо было на мне жениться, – слабо улыбаясь, закончила Роуз. Джеймс допил виски и поднялся.

– Очень странно, – сказал он, холодно посмотрев на нее, – но я никогда не жалел о том, что женился на тебе. Я был без ума от тебя, Роуз. Но к тому моменту я так измотал себя бесконечными размышлениями о твоей лжи, что не выдержал, когда Майлз мне все выло жил. Это был двойной удар по всем моим иллюзиям относительно тебя, и я пришел в бешенство.

Роуз направилась к двери.

– Послушай, Джеймс, я во всем тебе призналась, но теперь, Бог свидетель, все происшедшее мне кажется глупой детской проделкой. Не более. – Она холодно посмотрела ему в глаза. – Задумайся на минутку. Ни один человек не может заставить другого полюбить насильно. И ты полюбил, потому что полюбил. Если бы ты захотел выслушать меня тогда, я бы все тебе объяснила.

Джеймс сосредоточенно посмотрел на нее.

– Я слушаю, Роуз. Объясни мне сейчас. Расскажи свою версию.

– Ты ее уже знаешь, – нетерпеливо ответила она. – У меня была задержка на месяц, и я испугалась.

– Но ты принимала противозачаточные таблетки. Или говорила, что принимаешь?

– Я принимала. Честно. Если ты помнишь, у меня был желудочный грипп, который свалил, меня на несколько дней. Я знала, что таблетки могут прекратить свое действие. И когда мой цикл запоздал, чего раньше не случалось, я решила, что беременна.

– А что показали тесты?

Роуз, покраснев, отвела взгляд.

– Сейчас это звучит глупо, но мне и в голову не пришло сделать тест. Я чувствовала себя на грани нервного срыва, что лишний раз убедило меня в происходящем. Тогда-то я и рассказала тебе о беременности.

– Да, а я выглядел этаким возвышенным идиотом, – безучастно произнес Джеймс. – Совершил благородный поступок, женившись так быстро, как только позволили обстоятельства. Я был в таком шоке, что даже не спросил, проверялась ли ты. Одного я не могу понять, Роуз. Когда вы придумали свой дьявольский план, почему из всех несчастных ты выбрала меня?

– Я тебя не выбирала. – Она снисходительно взглянула на него. – Каждая из нас должна была охотиться за разными мужчинами. И мы просто написали разные имена на листочках бумаги, смешав их предварительно в шляпе. Мне достался ты.

– О господи! – воскликнул Джеймс. – Ты хочешь сказать, что вы кидали жребий?

– Боюсь, что так. – Теперь уже неважно, что она без памяти была влюблена в Джеймса Синклера задолго до того, как Кон предложила свой знаменитый план. Теперь Джеймс все равно не поверит. Все его мысли обращены в прошлое, к тому моменту, когда он узнал, что его благородный поступок оказался напрасным.

– Забавно, – произнес Джеймс, надевая куртку. – Две жизни полностью изменились по воле жребия.

– Да, у Фортуны своеобразное чувство юмора, – холодно согласилась Роуз.

Джеймс долго и задумчиво смотрел на нее, потом произнес:

– Я рад, что сделал над собой усилие и все-таки повидал тебя. Ты поправилась, Роуз. Тебе это идет.

– А тебе идут твои седые прядки, – вежливо ответила Роуз. Теперь, когда Джеймс уходил, она могла позволить себе быть великодушной.

– Благодарю. – Его губы медленно растянулись в улыбке. Роуз помнила, как невероятно сексуально он умеет улыбаться. Забыть такое было просто невозможно.

Раздался телефонный звонок, и Роуз, извинившись, побежала к телефону. Когда она сняла трубку, у нее на миг перехватило дыхание. Снова был неизвестный, который вновь прошептал ее имя и тут же дал отбой.

– В чем дело? – спросил Джеймс, когда она со злостью швырнула трубку на рычаг. Он схватил ее за запястья. – Роуз, ради бога, скажи, что случилось? Ты побледнела как смерть!

Роуз слабо улыбнулась, ее била дрожь.

– Так, надоедливые абоненты!

Джеймс выпустил ее и принялся нажимать на клавиши телефона, пытаясь определить, откуда звонили.

– Тебе и раньше звонили? – строго спросил он.

– Да. Это уже третий звонок. Но есть еще и розы.

– Какие розы?

Роуз внезапно почувствовала необходимость с кем-то поделиться и рассказала Джеймсу все – и про звонки, и про валентинку, и про розы. В конце рассказа она невесело улыбнулась и заметила:

– Я хотя бы знаю теперь, что это был не ты.

– Я? – грозно прорычал Джеймс и, прищурившись, посмотрел на Роуз. – Ты действительно допускаешь, что я способен так тебя терроризировать?

Она пожала плечами.

– После десятилетнего молчания такой поступок выглядит глупо, но, признаюсь, пару раз я подумала на тебя. Валентинка, например, совершенно случай но оказалась похожей на ту, которую ты мне прислал однажды. А розы мог бы прислать любой, кто знает мое имя.

Джеймс ответил ей настороженным взглядом.

– А твой парень не может заниматься такими вещами?

– Конечно, нет, – отрезала Роуз. – Энтони очень рассердила открытка, а розы и подавно. Но про звонки и вторую розу я ему ничего не сказала.

– Лучше скажи. А что говорит этот неизвестный?

– Ничего. Только дышит в трубку и шепчет мое имя. – Она поежилась. – Всю ночь после первого звонка я просидела с зажженным светом.

– Звони в полицию, – отрезал Джеймс. – Может быть, дело так и закончится розой и телефонными звонками, а может, и чем похуже. Фанатизм – опасная штука.

– Ты думаешь, это маньяк? – с ужасом переспросила Роуз.

– Возможно. – Джеймс серьезно посмотрел на нее. – Роуз, мне не хотелось бы оставлять тебя сейчас одну. Кто-нибудь может остаться у тебя на ночь?

– Да, конечно. Я могу позвонить Минерве. Но я не хочу. – Она сжала зубы. Джеймс помрачнел.

– Тогда сообщи в полицию. А я пока ненадолго останусь с тобой. Во всяком случае, пока к тебе не вернется нормальный цвет лица.

– Спасибо. Я бы хотела, чтобы кто-нибудь побыл рядом, даже... – Роуз осеклась и покраснела, увидев, как глаза у него сверкнули.

– Даже я, Роуз?

– Я не хотела показаться грубой, – сухо ответила она. – Просто сначала все выглядело даже забавно, но теперь мне не до смеха. Одна мысль, что кто-то наблюдает за мной даже сейчас, невыносима.

– Если он сейчас тебя видит, то знает, что ты не одна. Если он снова позвонит, – угрожающе добавил Джеймс, – я сам возьму трубку, и в следующий раз этот негодяй десять раз подумает, прежде чем звонить сюда.