Руссо туристо и кавказская пленница

Глава 2. Развод — дело семейное

За две недели жизни во Владикавказе Андрей привык вставать в шесть утра из-за невероятного представления, которое разворачивалось по ту сторону улицы под окнами студенческого общежития. И вот сегодняшним достаточно прекрасным утром он не услышал песню «Черные глаза», бившую звуковым молотком по окнам и по мозгу, сначала даже не понял чего ему так не хватает. Лежал в постели сонно рассматривал потолок и не сразу осознал, где находится и почему.

Медленно свесил ноги и сел. С силой потер лицо, смахивая остатки ночи. Любопытство заставило подойти к окну и посмотреть действительно ли отчаянно влюбленный парень, терроризировавший любимую им девушку и заодно всю округу, проспал. Его потрепанной серой «Лады» на обочине не было.

Не только Андрей с любопытством рассматривал обычное место парковки героя-любовника. То и дело в окнах общежития появлялись любопытные лица, поглядывающие на то же место на обочине рядом с ветвистой елкой.

Андрей взъерошил челку, думая о том, как лихо тот парень выработал у всего переулка привычку вставать по расписанию.

Странным ему казался и тот факт, что ни разу никто не вышел и не попытался его урезонить лично или вызвать полицию, ссылаясь на нарушение спокойствия. Все пострадавшие от громких душевных терзаний отнеслись к создавшейся ситуации с пониманием. Никто не мешал ему покорять неприступное девичье сердце. Вряд ли здесь такая традиция ухаживать за девушкой. Не под каждым окном сигналят машины и врубаются на всю громкость песни.

Андрей вспомнил, как вчера столкнулся с виновницей всеобщего недосыпа на дороге, когда она удирала от своего поклонника. Действительно, очень красивые у нее черные глаза. И улыбка.

Она бежала через дорогу, и ветер играл ее темными длинными волосами и юбкой из легкой ткани. Сердце в груди екнуло, когда на девушку чуть не наехал автомобиль. Поймал себя на том, что завороженно наблюдает за резвым шагом. С удовольствием поймал, когда она споткнулась.

Интересно, где можно записаться в клуб поклонников этой красивой студентки, чтобы горланить песни по утрам? Андрей бы с удовольствием вступил в их ряды.

Ветер дышал в окно запахом лета, солнца и нагревающегося асфальта. Дома он почти забыл, что времена года существуют. Две недели назад так же стоял у окна офиса, в котором работал и смотрел на то, как набирают силу медленные сумерки, на серые небоскребы на фоне маленького клочка серого неба. Тогда он внезапно понял, что практически прошла весна и вот-вот наступит лето. Не мог вспомнить, как пропустил зиму. Не радовался снегу, почти не замерзал.

Жизнь серой тенью ускользала. Не мог вспомнить событий последних месяцев, года, — настолько дни были похожи друг на друга. Последними впечатлениями оказались удачные сделки, он понимал, что это было просто везение, которое принесло ему хорошие деньги. Он купил ценные бумаги, запустил часть капитала в оборот. Стал получать пассивный доход. Так многие из его окружения делали.

И все. Работа. Работа. Работа! А жить некогда. Да он, оказывается, и не умел просто жить. Радоваться мгновениям.

В тот день его посещали озарения за озарениями. Что-то начало идти не так.

Брат пригласил его на семейный ужин. В их семье такие случаи были редкостью.

Андрей пришел без опоздания. Нутром чувствуя предстоящее удивление и подвох, нажал на дверной звонок. Саня уже был немного пьян. Еще один звоночек. Брат пил редко.

— Андрюша пришел! — крикнул он вглубь квартиры.

— Что-то случилось? — спросил Андрей, вешая куртку на крючок.

— О да! Проходи, — в голосе его звенело напряжение, плохо замаскированное фальшивой веселостью.

За богато накрытым столом сидели их родители. Подальше друг от друга. Лизы, жены Сани, не было.

Андрей поздоровался и сел. На его приветствие никто не ответил. Последний свободный стул занял брат.

— По какому случаю я отменила маникюр?

Мать пристально смотрела на Саню. Перевела холодный взгляд на Андрея. Он ничего не понимал в маникюре, но глянцевые ногти матери явно в нем не нуждались.

— Сегодня наш традиционный семейный праздник. Я развелся с женой!

— Поздравляю, — кисло сказала мать. — Когда третий раз под венец? Интересно взглянуть на очередную пигалицу. Я даже имя ее запоминать не буду. Нет надобности.

Она поджала тонкие губы.

— Не стоило дергать нас по этому поводу, сынок. Если тебе нужна помощь, я знаю отличного психолога. С такими разговорами лучше обращайся к специалистам. Они тебе помогут.

Мать пренебрежительно фыркнула.

— Знаю я твоих специалистов.

Саня открыл шампанское.

— Ваши бокалы родители. Я чувствую, как крепчают наши семейные узы. Выпьем за мою свободу и за отзывчивых специалистов. Они — прекрасная замена родни. Благодаря твоим стараниям, мама, Лиза ушла, не успев наградить меня потомством. И твоим тоже, — он указал бокалом на отца так, будто хотел чокнуться с ним. — Андрей, выпьешь за меня?

Андрею было жаль брата, но он вдруг осознал, что эти люди за столом… что он к ним ничего не чувствует. Их не объединяют взаимные любовь, уважение и привязанность. Ничего, кроме фамилии. Нет у них семьи. Вместо теплой поддержки на уютной кухне их всех ждет депрессия и кабинет психолога.

— Саня, — сказал он, прочистив горло. — Если захочешь поговорить, то я всегда готов. Поддержу тебя.

Вместо ответа брат осушил свой бокал и налил туда же водки.

— Спасибо. Я думал, что найду спокойствие на дне бутылки. Но, нет. Я уезжаю на днях. Перевожусь по работе в Китай. Буду постигать дзен на лоне природы. Надоело все. И вы мне надоели.

Мать встала. Тарелка перед ней была бела и чиста.

— Я воспитывала самостоятельных мужчин, а не бытовых истеричек. И не надо меня обвинять в своих несчастьях. Трусливо перекладывать ответственность на мои плечи. Твоя Лиза — деревенщина. Вышла за тебя замуж, чтобы получить прописку и квартиру. Это было предсказуемо. Ваш развод был предсказуем. Я ухожу. Провожать не надо.

Она встала. Элегантная блондинка неопределенного возраста. Холодная как снег. Равнодушная. Ее каблуки зацокали по паркету. Хлопнула входная дверь.

На кухне наступила тишина. Отец поглядывал на часы. Андрей недоумевал, зачем Саня вызвонил отца. После развода с матерью они почти не общались. Он никогда не помогал, не приезжал на их дни рождения. Появлялся время от времени. На этом все.

— Я тоже пойду. Поздно уже, — сказал отец. — Насчет психолога… если надумаешь — позвони.

Вскоре и за ним хлопнула дверь.

— Пьем?

— Пьем.

Андрей брата поддержал как мог. Пришлось с ним напиться вусмерть.

Самое неожиданное, что случилось с Андреем после пьянки — это пробуждение в незнакомом месте.

Голову прострелила боль. Андрей закрыл глаза, приходя в себя. Тошнило ужасно. Вот что значит чрезмерная интоксикация организма. Хотелось сразу многих вещей. Например, пить, вырвать, сходить в туалет, что-нибудь съесть и умереть от неважного самочувствия.

Спал он всю ночь на широком диване. Кто-то добрый постелил ему свежую простынь, которая до сих пор сохранила запах альпийской свежести. Наволочка на подушке была в мелкий цветочек.

Где-то тикали часы. Он сделал над собой усилие и оглядел комнату. Глаза в глазницах вращали тяжело, словно со скрипом. Довольно милая гостиная. На стене черный квадрат телевизора. Маленький книжный шкаф, рядом кресло и стол. Знакомая обстановка.

Н-да. Вчера без приключений не обошлось. Саня не захотел оставлять Андрея на ночь у себя. Брата вдруг одолела меланхолия и желание уединиться. Пришлось Андрею ехать домой. Видно, он не доехал. Промахнулся чуть-чуть.

В комнату вошел Анатолий Петрович, старичок из соседней квартиры. Он опирался на тросточку. Ходить ему было явно тяжело.

Андрей, наконец, сориентировался в пространстве. Он у приятеля и по совместительству соседа по лестничной клетке.

— Проснулся уже? Это где ж тебя так угораздило напиться?

Голос у деда довольно участливый, какой бывает у людей, которые явно тоже пережили пробуждение после попойки и не раз.

— Да. Спасибо, — Андрей еле ворочал языком. Протрезвел он явно не до конца. — С братом… переборщили.

— Тебе Маша таблетки оставила и воду вот там.

Старик указал сухим скрюченным пальцем на тумбу. Андрей ее сначала не заметил.

— Спасибо. Простите, а как вообще к вам попал?

— Ты пытался открыть нашу дверь чужим ключом — он и к твоей двери не подходит, кстати. Пей таблетки. А то у меня такое чувство, что ты скончаешься раньше меня. Выглядишь очень неважно.

Андрей выпил. Глоток воды из бутылки немного затушил его горящие внутренности. Тем временем старик продолжил:

— Ты очень интересный парень… помнишь, что вчера говорил и делал?

Андрею заранее стало стыдно. Ничего он не помнил. Всякие предположения и догадки вяло закрутилась в голове, вызвав приступ мигрени.

— Простите, если что не так. Я вообще ничего не помню.

— Я вот помню. Ты выбрал место жительства себе новое. Открыл на телефоне карту России и с закрытыми глазами начал увеличивать, пока твой палец не остановился на Владикавказе. Спьяну люди разные глупости вытворяют.

Что-то щелкнуло в мозгу. Навязчивая мысль о путешествии, о жизни где-нибудь не здесь, которая крутилась в голове весь вчерашний вечер. Чересчур экзотичный выбор для его воспаленной души. А может, и впрямь отправиться туда?

— Возможно. Владикавказ, значит… Поеду на поезде. Или как там путешествуют бюджетные туристы?

— На попутках, если совсем бюджетные. Но даже не в этом дело. Мы тоже давно думаем туда переехать. Я в молодости служил в пограничных войсках на Кавказе. И в Осетии тоже. У меня там два сослуживца живут и здравствуют. До сих пор с ними созваниваемся. Юг — замечательное место для жизни. Не то что наш задымленный мегаполис. Теплые зимы, чистый воздух, игра в нарды по вечерам с соседями. Вот Толя и решил перевезти нас туда. Он у нас айтишник. Работу везде найдет. А месяц назад перевелся, ну ты это и так знаешь. Вы же вроде друзья. А мы к нему на днях собрались. И ты с нами, получается.

Так они и поехали, но только не на попутках, а на самолете. Толя встретил их в аэропорту и отвез на съемную квартиру в горном поселке. Рассказывал, что устроился на работу в таможне. В приграничной зоне.