Рыцари Преисподней

~*ГЛАВА 16*~
НАСТОЯЩЕЕ

— Это совсем не веселая история, — сказал Кэйд, когда мы после всего лежали в обнимку на кровати.

— Моя история тоже весельем не блещет, — напомнила я.

— Сладкая, все гораздо хуже.

— Расскажи. Обещаю, я не буду тебя осуждать.

— Не стоит быть такой уверенной.

Ничего не ответив, я безмолвно лежала, дав возможность Кэйду настроиться. И вот, он начал говорить. Низкий, чуть охрипший голос выдавал все эмоции, что совсем не удивительно. Его история потрясла меня до глубины души, схватила за сердце и завязала его в тугой узел так, что в голове еще долго творился сплошной хаос. Определенно, это была самая пронзительная история, которую я слышала в своей жизни. Мне было больно не только за Кэйда, но и за Спайка.

— У нас нет выхода. — Спайк сновал по комнате.

— Черт возьми, Спайк, ты не можешь оставить ее в доме, это не безопасно!

Спайк повернулся ко мне.

— И что мне теперь делать, блин?

— Вывези ее из города. Посади в машину и просто увези.

— Да они повсюду! Как, по-твоему, мы ее вытащим отсюда? — рявкнул Спайк, стукнув кулаком по близстоящему столу.

— Другого выхода нет. Если она останется здесь, то ее жизни угрожает опасность.

— Твою мать, Кэйд! Черт!

Я подошел к Спайку, схватил друга за плечи, вынуждая посмотреть на меня. Мы с детства дружили. Я очень хорошо его знал и доверял ему. А сейчас он по уши в неприятностях. Его ищет самая крупная байкерская группировка в штате из-за очень щекотливой ситуации с наркотиками. Этот дурак решил сбежать, тем самым еще больше усложняя ситуацию. Теперь не только он в полном дерьме, но и его семья. Головорезам все равно, они просто приставят курок к голове его жены, вот и все. Они грубые, жестокие и беспринципные отморозки.

— Веди Шейенн в машину. Мы увезем ее из штата, а потом вернемся и разберемся с Хоганом и его шайкой.

В полном отчаянии Спайк пропустил волосы сквозь пальцы. В опасной ситуации оказался не только он сам, но еще и Шей.

— Не знаю, Кэйд. Я не уверен, что это хороший вариант.

— А что ты предлагаешь? Оставить ее здесь? Они придут за тобой сюда! Ты должен ее увезти.

— Я спрячу ее в подвале, она будет в безопасности. Я сам с ними поговорю, и уведу их подальше отсюда.

— Это очень рискованно, черт возьми! Ты же знаешь!

Спайк громко выругался.

— Черт! Черт! Мать твою!

— Быстро иди за ней. Мы уезжаем прямо сейчас.

— Что случилось?

Мы одновременно взглянули на стоящую в дверях Шей. Она была очень красивой девушкой с шелковистыми светлыми волосами, большими карими глазами и миниатюрным телосложением.

Ее беременность только начинала становиться заметной. Шей была любовью всей жизни Спайка. Он все бросил, чтобы сделать ее счастливой, чтобы быть с ней, любить ее. И когда он это сделал, то ему пришлось разделить с ней множество проблем. Спайк подошел к ней и обнял. На фоне его комплекции она выглядела, словно ребенок. Девушка положила голову ему на грудь, парень был выше на добрых тридцать сантиметров. Спайк крепко прижал к себе Шей, и я какое-то время их не отвлекал. Но время шло, шайка Хогана уже была в городе. Они быстро найдут адрес Спайка.

— Нам пора, Спайк.

Он отпустил Шей и посмотрел на нее сверху вниз.

— Милая, нам сейчас нужно уехать, хорошо?

Девушка кивнула.

— А что случилось?

— Некоторые байкерские неприятности. Кэйд нам поможет, договорились?

Она посмотрела на меня глазами полными надежды. Изо всех сил я выдавил из себя обнадеживающую улыбку.

— Просто уедем на несколько дней, ладно?

Она снова кивнула и быстро взяла свою сумочку.

— Я могу купить одежду по дороге.

Спайк встретился со мной глазами, и я понимающе кивнул ему, затем взял ключи от машины и быстро направился в гараж.

— Поедем на моей.

— А разве вы оба не пили алкоголь? — спросила Шей.

— Все в порядке, не волнуйся, — заверил я.

— У меня в животе малыш, и мне некомфортно с вами ехать.

Черт, женщины бывают такими упрямыми!

— Пусть поведет Кэйд, — серьезно сказал Спайк.

— Нет, — возразила Шей, скрестив руки.

— Может, пусть сама сядет за руль? — предложил я. — Если мы спрячемся на заднем сидении, то машина не вызовет подозрений.

— Отличная идея. Поехали? — сказала Шей, забирая у меня ключи.

Девушка старалась скрывать свою панику.

— Я сказал «нет»! — возразил Спайк. — Это небезопасно!

— Спайк, прекрати. Это самый безопасный способ.

— Для кого? — рявкнул он на меня. — Для нас с тобой?

— Они ее не узнают!

— Ты их недооцениваешь! — еще больше заводился Спайк.

Шей подошла и погладила Спайка по плечу.

— Эй, все будет в порядке. Я согласна с Кэйдом, это самый лучший выход. Все со мной будет хорошо, поверь.

От злости Спайк дрожал всем телом, но все-таки утвердительно кивнул, и мы все устремились в машину. Мы со Спайком сели на заднее сиденье, а Шей расположилась за рулем.

— Пригнитесь, я скажу, когда можно подняться.

Мы пригнулись, и Шей вырулила на дорогу. Я чувствовал, как Спайк трясся всем телом. Он был очень напуган, и я понимал, почему. Это опасные ребята. Джекса и наших парней не было в городе, я даже не мог им позвонить, чтобы попросить помощи. Поэтому все наши действия – тяжелый, но единственный способ.

— Что ж, вроде, чисто, — сказала Шей.

— Рули, милая, вот так, осторожно, — подбадривал Спайк с волнением в голосе.

Мы ехали уже около десяти минут, и казалось, что все неплохо складывается. Но через мгновение все обернулось кошмаром.

— Спайк, позади нас какие-то байкеры, — запаниковала Шей.

— Черт! — рявкнул Спайк, немного поднимая голову, чтобы посмотреть, что происходит позади машины.

— Это они? — спросил я, потянувшись к револьверу.

— Черт, твою мать! Это они! Там как минимум двадцать человек!

Черт!

— Продолжай ехать, Шей, — спокойно сказал я, чтобы подавить панику девушки.

— Спайк, мне очень страшно, — проскулила Шей.

— Солнышко, с тобой все будет в порядке, — успокаивал Спайк, но его глаза выдавали весь ужас происходящего.

— Господи, я не хочу, чтобы мне причинили вред. Не хочу! — всхлипывала она.

— Так, Шей, послушай меня внимательно. Все будет в порядке. Все хорошо. Просто не останавливайся, солнышко, — сказал я, отчаянно пытаясь не выдавать волнения, хотя сейчас это было практически невозможно.

— Давай остановимся, — рявкнул Спайк прямо мне на ухо. — Я пойду к ним. Им нужен я.

— Да они пристрелят тебя! — прошипел я.

— Я не хочу рисковать ее жизнью!

— Я не буду останавливаться! — расплакалась Шей, наращивая скорость.

— Шей, милая, сделай, как я прошу, — попросил Спайк.

— Нет, я тебя не отдам! — испуганно кричала она. — Я не позволю тебе умереть!

— Мы должны остановиться, Шей. Останови машину, — продолжал давить Спайк.

— Нет!

— Спайк, она права. Нам нельзя останавливаться, — яростно продолжал шипеть я на ухо друга. — Стоит только сделать шаг из машины, и они вышибут тебе мозги!

— О, Боже, — плакала Шей.

— Если не выйду я, то они разнесут всю машину к чертям собачьим!

— Мы находимся на центральном шоссе, они ничего не сделают, пока мы здесь.

— Кэйд, ты глубоко заблуждаешься, черт возьми. Это плохой знак. Нам нужно остановиться.

— Я не собираюсь сидеть в машине и смотреть, как умирает мой лучший друг, — заорал я.

— Прекратите! — закричала Шей. — Прекратите оба! Я сказала, что не буду останавливаться!

— Остановись! — еще громче закричал Спайк. — Шейенн, немедленно останови машину!

— Нет!

Мое сердце стучало так сильно, что пульсация отдавалась грохотом во всей голове. Мы влипли по полной программе. Спайк взялся за дверную ручку, но я схватил его за шею и потянул обратно в машину. Прозвучал выстрел. Просто один выстрел. Я сначала подумал, что это предупреждение, но потом осознал, что мы все в крови. Кровь была повсюду: на креслах, потолке, на одежде. Спайк в ужасе вытаращил глаза и замер на месте. Его глаза становились все шире и шире, словно его поразил электрический ток. У меня в животе все скрутило. Господи, мой друг, они застрелили его, черт, нет! Но вдруг Спайк очнулся и истошно закричал. Он кричал так сильно, что мои перепонки чуть не лопнули. И только потом я понял, отчего он кричал.

Застрелили не Спайка.

Это была Шейенн.

Шаг за шагом мой мозг осознавал все происходящее. Глядя на переднее сиденье, я увидел море крови. А потом я увидел ее…с размозжённой головой. Они попали в затылок. Шей мертва. Мы все залиты кровью. Нескончаемые крики Спайка звенели в ушах, а я не мог даже пошевелиться, закружилась голова. Я полностью провалился в шоковое состояние. Шейенн мертва и это моя вина. Я позволил жене лучшего друга погибнуть! Я ничем не отличаюсь от убийцы.

Вдруг машина врезалась в дерево, и я провалился в темноту.

Это даже к лучшему.

Я заплакала. Нет, я просто разрыдалась всей душой. Когда Кэйд закончил свой рассказ, я с трудом могла дышать. Никогда в жизни не слышала более трагичной истории. Теперь мне стало все понятно. Бедный Кэйд, Спайк, Шейенн. Каждого из них было безумно жаль. Я вытерла слезы и посмотрела на Кэйда. Он молча смотрел в окно. Кэйд носил в себе глубокое чувство вины, винил себя в смерти девушки. Я его понимала, он пытался сделать как лучше. Я понимала, откуда это тяжелое чувство вины, хотя на самом деле он не виноват.

— Мне так жаль, — прошептала я, тихонько погладив его по спине.

Кэйд резко встал, отбросив мою руку, его кулаки сжались.

— Я убил жену лучшего друга, — от нахлынувших эмоций его голос охрип.

— Это не так.

Он повернулся и посмотрел на меня покрасневшими глазами.

— Нет, это так, черт возьми! Я настоял, чтобы они сели в машину. Это я не позволил им остаться!

— Если бы вы не уехали, все закончилось бы так же. Отпусти ты Спайка одного, думаешь, не испытывал бы сейчас аналогичное чувство вины за смерть друга?

На мгновенье Кэйд прикрыл глаза.

— Он ненавидит меня. И он прав, черт возьми!

— Да, он может ненавидеть тебя. Возможно, у него есть такое право, но он и себя должен ненавидеть. Именно он впутался в эту историю, и втянул в нее жену.

— После той трагедии Спайк переживал очень тяжелые времена. Семья Шей хотела посадить его в тюрьму, он потерял ребенка. Потерял все, во что верил.

— И он потерял тебя.

Кэйд сжался.

— Я никогда не прощу себе этого. Каждый раз, когда я закрываю глаза, то вижу ее лицо. Оно преследует меня.

— Шей не стала бы тебя ненавидеть, ты же знаешь.

Он покачал головой.

— Да, и это самое ужасное. Она не стала бы ненавидеть меня! Она бы сказала, что это был ее собственный выбор. Что она сама так хотела. Шейенн была прекрасным человеком.

— Я думаю, что ты тоже очень хороший человек, Кэйд.

Он внимательно взглянул на меня.

— Откуда ты все это берешь?

— Просто моя жизнь была полна боли, чувства вины и ужаса. Я знаю, что чувствуешь, когда находишься в ловушке обстоятельств. Ты не плохой. Ты всего лишь живой человек, просто иногда мы ошибаемся.

Он взял в руки мое лицо.

— Я бы с легкостью мог полюбить тебя, сладкая. Ты так глубоко чувствуешь меня. Черт, как же это все тяжело…

От его слов я задрожала, а по телу пронеслись мурашки. Неужели он только что сказал, что мог бы полюбить меня? По-настоящему? Наверное, он ошибается. Просто ему больно и одиноко, а он принял это за влюбленность. Заметив мои эмоции, Кэйд посмотрел мне в глаза.

— Сладкая, ты выглядишь так, как будто сейчас упадешь в обморок. Выдыхай.

Я несколько раз сглотнула, пытаясь выбросить его слова из головы. Он мог бы любить меня. Нет, так не может быть, он определенно ошибся.

— Ты так отреагировала, потому что я почти признался тебе в любви?

С болью в глазах я кивнула.

— Тебе никто никогда не говорил подобного и от чистого сердца, не так ли?

Я покачала головой и попыталась сделать вдох.

— Что ж, я говорю тебе это. От всей души. Мне сложно любить кого-то, и даже если это происходит, я не говорю об этом прямо. Но ты другая. Ты отличалась от всех с первой минуты появления в лагере.

— Это всего лишь избитая фраза, — сказала я, нервозно хихикнув.

Кэйд ухмыльнулся, затем нежно поцеловал меня в губы.

— Ради тебя я готов и на избитые фразы.

— О, вот это уже любовь, — прошептала я.

Его зеленые глаза рассматривали мое лицо, и он снова меня поцеловал. Мы целовались долго и нежно, словно успокаивая друг друга единственным известным нам способом.

— А кто такая Сиара? — спросила я, когда мы наконец-то отстранились друг от друга.

— Сиара – сестра Шейенн.

Ничего себе.

— А почему она под протекцией байкеров?

— Эти двое совсем не общаются. На семью Шей было еще несчетное количество набегов, и ее сестра обвиняет во всем Спайка.

— Разве она не считает виноватым тебя? — тихо промолвила я.

— Нет. Вся семья была против свадьбы, и Сиара полагает, что если бы Спайк не женился на ее сестре, то ничего бы не случилось. Они все старались предостеречь Шей, но она никого не слушала. В то время Спайк жил более опасной жизнью, чем сейчас. Он постоянно впутывался в неприятности и вот чем это все закончилось.

— И теперь Сиара ненавидит его?

— Она считает его виноватым, но ненависти нет. Насколько знаю, Сиара была безнадежно в него влюблена еще до того, как у них завязались отношения с Шей. Иногда они возвращаются к этой теме. Мы защищаем ее, потому что когда они начинают обвинять друг друга во всех смертных грехах, последствия непредсказуемы.

— Как все сложно, — пробормотала я.

— Более чем.

Сладко зевнув, я улеглась на подушку, чувствуя себя уставшей и эмоционально подавленной. Кэйд улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать меня в лоб.

— Поспи, ладно? Я буду внизу.

— Что? — переспросила я, потирая сонные глаза.

— Я не оставлю тебя одну в доме, когда эта сволочь разыскивает тебя.

— Ты не можешь все время сидеть внизу и ждать.

Кэйд пристально посмотрел на меня.

— С чего бы это?

— Кэйд…

— Сладкая…

— Джексон скоро вернется, я не смогу уснуть, зная, что ты сидишь там один.

— Тогда я буду сидеть здесь, и смотреть на тебя.

— Ужас, — проворчала я.

— Милая, я остаюсь и точка. А теперь помолчи и ложись спать.

Я прищурилась.

— Мог бы быть и поласковее.

— Ха-ха…сладкая, на тебя действует только один способ – когда я говорю все прямо. А теперь закрывай глаза и спать.

— Есть, босс!

Кэйд так строго посмотрел на меня, что я, вздохнув, закрыла глаза. Мы больше ничего не успели сказать друг другу, как я провалилась в сон.

На сегодня с меня достаточно.

Повсюду кровь. Много крови. Я кричу, но меня никто не слышит. Почему мне никто не поможет? Я в ловушке. Все залито кровью, а я не могу найти выход. Кровь на стенах, полу, крыше. Боже, мне не выбраться! Я начинаю ползти, отчаянно пытаясь найти выход их этого ада. Я слышу крики. Жуткие пронзительные крики. Они разрывают голову. Я трясу головой в разные стороны. Пожалуйста, хватит! Дайте мне выбраться!

— А, вот ты где, змеюка.

Внезапно передо мной появляется Джаспер. У его ног лежит мертвая женщина. При виде зияющей дыры в ее голове я истошно кричу. Все еще слышу крики другого человека. Это мужчина.

— Шейенн! — его голос пронзает воздух. Я понимаю, что это Спайк.

Женщина, лежащая на полу - Шейенн. Это ее кровь. Джаспер подходит ближе ко мне, когда я пытаюсь уползти.

— Я найду тебя, сучка. И на ее месте будешь ты.

Господи, помоги мне. Кто-нибудь, помогите!

— Пожалуйста, отпусти меня, — умоляю я.

Натолкнувшись на что-то, я опускаю глаза и вижу еще один труп. Это снова Шейенн. Как она сюда попала? Я пытаюсь закричать, но не получается. Вдруг ее лицо превращается в лицо моей матери. Ее кожа посинела, она еле дышит. На этот раз у меня получается громко закричать, что есть мочи. И этот крик пронзает слух.

— Шейенн, — снова кричит Спайк.

— Ты принадлежишь мне, змея, — рычит Джаспер. — Я убью тебя!

С громким криком я подскочила на кровати, пальцы вцепились в простыни, дыхание тяжелое, в легких больно. Резко открылась дверь, и в комнату забежал Джексон. Полусонный отец, раздетый по пояс, спешил нащупать револьвер.

— Стоять! — громко рявкнул он.

Обливаясь потом, я дрожала. Это был ужасный сон. Я обхватила себя руками и приготовилась заплакать. Джексон только потом понял, что в комнате больше никого нет, и опустил пистолет.

— Эдди? — ласково сказал он.

— Это был просто сон, — хрипло ответила я сквозь слезы.

— О, черт, — отец подошел к кровати и обнял меня. Почувствовав его руки, я расплакалась еще сильнее.

— Вчера вечером Кэйд все мне рассказал о Шейенн, и на меня нахлынули собственные воспоминания. Я ведь убила ее, папа. Я позволила ей умереть прямо на моих глазах. Даже не вызвала скорую, не перевернула ее, чтобы она не захлебнулась от рвоты. Оставила ее умирать.

— Она предала тебя, издевалась над тобой. Когда кто-то относится к тебе подобным образом, вполне естественно, что не хочется спасать этого человека. На твоем месте любой поступил бы так же.

— Но она моя мать! — причитала я.

— Она тебя родила, но это не делает ее матерью. Чтобы быть настоящей матерью, нужно сделать гораздо больше!

— Я позволила ей умереть.

— Ты ее освободила.

Я вздрогнула, его слова нашли отклик в моей душе.

— Думаешь, она мечтала о такой жизни? — ласково сказал отец. — Конечно, нет. Из того, что я знаю о твоей маме, она никогда не хотела так жить. Но когда ты находишься в клетке, тебе уже не выбраться. У нее не было выхода, а ты ее освободила. Ты отправила ее в лучшее место, поверь.

— И все же это не оправдывает меня, — мой голос осип.

— Да, но это поможет тебе принять ситуацию.

— Ты любил ее?

Отец немного отодвинулся от меня и посмотрел сверху вниз.

— Она была единственной девушкой, которую я любил.

— Но почему?

На лице Джексона отразилась легкая полуулыбка, наполненная тоской.

— Она была совсем другой. Эта девушка не имела ничего общего с тем, что ты о ней рассказывала. Для меня она всегда будет моей Эмили. Доброй, отзывчивой, любящей Эмили. И она не делала ничего плохого, поверь, она любила тебя. Черт, она и меня любила. Женщина, о которой ты говоришь, совсем не похожа на ту, с которой я был знаком. Каждый раз, когда ты говоришь о ней, образ той девушки, которую я помню, постепенно разрушается.

— Я делаю тебе больно?

Он взял меня за лицо.

— Мне было больно каждый день после того, как она увезла тебя. И теперь мне больно каждый день, когда ты смотришь на меня такими грустными глазами. Черт, мне очень больно от того, что я не спас тебя тогда.

— Но ты ведь не знал, — выдохнула я.

— От этого не легче.

— Теперь ты рядом.

Отец кивнул, сделал глубокий вдох и поднялся с места. Слишком тяжело давались ему все эти эмоции.

— Знаешь, Эдди, я был слишком горд и заносчив, поэтому не говорил тебе этих слов, хотя это нужно было сделать сразу же, в первый день твоего появления в лагере. — Мои губы тронула печальная улыбка. — Я должен был сказать, что люблю тебя. И всегда любил с первой минуты твоего рождения, и это уже не изменить. Ничто не в силах этого изменить, черт возьми!

Только байкеры могут использовать грубые слова, говоря о любви. И это звучит очень трогательно. Я улыбнулась сквозь слезы.

— Знаешь, мне кажется, я тоже люблю тебя, старик.

Он прыснул от смеха и покачал головой.

— Все, довольно лирики, ты делаешь из меня размазню. Тебе что-нибудь нужно?

Я отрицательно покачала головой.

— Нет, все в порядке. Ты и так много делаешь для меня.

Джексон достал из кармана пятидесяти долларовую купюру и протянул мне.

— Зачем?

— Ну, на еду, я же твой отец и все такое, — сказал он в той же самой манере, как я с ним разговаривала в первый день своего прибытия.

Я рассмеялась, и на этом он оставил меня и вышел из комнаты.

Н-да…

Кто знал, что какие-то байкеры сделают меня счастливой?