Рыжеволосая искусительница

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Керри особенно придирчиво выбирала одежду для вечера. Она достала облегающее фигуру платье гранатового цвета, которое приобрела на распродаже и еще ни разу не надевала. Платье украшал глубокий V-образный вырез, открывавший соблазнительные полукружия.

Тяжелое серебряное колье и подходящие к нему серьги подарили ей родители на ее двадцать первый день рождения. Она надевала их только по особым случаям и чувствовала себя немного неловко, собираясь надеть их на этот вечер, но и платье, и сам вечер требовали чего-то более роскошного, чем простая бижутерия.

С волосами, закрепленными на затылке в виде сверкающего каштанового кольца, в туфлях на высоких каблуках, делающих ее еще выше, она чувствовала себя вполне уверенно для любой компании. По крайней мере Джейн от всего сердца одобрила ее внешность.

— Они все просто умрут! — заявила она без всякой зависти. — Я жду от тебя подробнейшего отчета, так что держи свои глаза и уши открытыми на все, что происходит в этом твоем высшем обществе.

— Я постараюсь, — пообещала Керри, посмеиваясь. — Надеюсь, что ты тоже неплохо проведешь вечер — ведь ты встречаешься с Дру в восемь?

Звонок предупредил ответ Джейн. Она немедленно кинулась открывать дверь, пренебрегая всеми правилами безопасности, бросила на мужчину, стоящего в дверях, быстрый критический взгляд, затем глянула через плечо на Керри, широко открыв глаза и изобразив ей губами «О!.. », прежде чем беззаботно выпалить:

— Привет, Ли! Я — Джейн.

— Привет, Джейн, — ответил он, явно забавляясь игрой. — Я могу войти?

— Конечно. — Она отступила в сторону, пропуская его, и закрыла дверь.

Увидев его, Керри поняла реакцию подруги. Распахнутое легкое пальто не скрывало безукоризненного черного костюма с белоснежной сорочкой, в котором он выглядел потрясающе, чем и вызвал слишком знакомые ощущения в желудке.

— Ты вовремя, — заметила она.

— Ну, так как? — Он пробежался по ней оценивающим взглядом. — Ты выглядишь удивительно!

— Спасибо, — ответила она. — Я только возьму пальто.

Она кинула еще один оценивающий взгляд в зеркало, проходя мимо, и попыталась увидеть себя глазами Ли. Общество, в котором он вращался, было очень далеко от нее. И она боялась, что все, что на ней надето, не могло идти ни в какое сравнение с тем, что будет сегодня вечером на других женщинах.

Очень плохо, если это так, думала она, надевая шелковое черное пальто. Но ей надо думать о гораздо более важных вещах.

Когда она вышла, Ли, все еще в пальто, сидел на подлокотнике кресла и болтал с Джейн. При ее появлении он неторопливо поднялся.

— Ты готова?

Теперь уже поздно отступать, даже если бы мне и хотелось, подумала она, когда они пошли к двери. Игра началась.

Найти место для парковки рядом с домом оказалось невозможно, и Ли оставил машину недалеко, на соседней улице. Керри предпочла идти с ним, а не ждать, пока он подгонит машину, хотя ее одежда была вряд ли подходящей для такого холода. Он ничего не сказал, когда она скользнула, дрожа, на свое сиденье, только быстро включил обогреватель на полную мощность.

— Давно вы с Джейн живете вместе? — небрежно спросил он, когда они поехали.

— Года два, — ответила она.

— А тебе бы не хотелось иметь свою квартиру?

— Я не могу себе это позволить, — возразила она. — Квартиры недешевы даже здесь. Кроме того, я скучаю в одиночестве.

— Твои родители живут далеко от Лондона? — спросил он через минуту.

Керри отнеслась к перемене темы с облегчением. Предполагалось, что ты будешь соблазнять его, а не отталкивать, напомнила она себе.

— Довольно далеко, ответила она. — Харрогит. Но я люблю навещать их.

— Тот факт, что они там, а ты здесь, вряд ли свидетельствует о близких отношениях.

— Здесь выше зарплата.

— Но и жизнь здесь дороже.

— Я прекрасно справляюсь с этим, и здесь интереснее общественная жизнь. Во всяком случае, — добавила она, словно защищаясь, — они не против, чтобы я жила собственной жизнью.

— Я совсем не намекаю, что ты должна вернуться на север. Моя мать надеется на тебя.

Керри подождала минуту, прежде чем задать вопрос, уверенная, что ступает на зыбкую почву.

— Ты не находишь несколько неудобным жить с ней в одном доме?

— В том смысле, что я не могу оставить подружек на ночь? Я не думаю, что она возражала бы, но так случилось, что эта проблема не возникала.

— Ты предпочитаешь заниматься любовью вне дома?

Глаза Ли были устремлены на дорогу, а в отбрасывающем тени свете уличных фонарей было трудно определить выражение его лица.

— Можно сказать и так. Единственной женщиной, которую я возьму в свою постель, будет та, на которой я женюсь. А ты? Ты собираешься остаться одна?

— Как и большинство людей, я ищу идеал, — ответила Керри по возможности легко.

— Тогда ты закончишь тем, что станешь злобной старой девой.

— Лучше уж так, — возразила она, — чем злобной разведенной.

— Даже те, кто начинают жизнь как идеальные пары, могут все же окончить ее подобным образом, — ответил он мягко. — Мои родители тому примером.

— И сколько тебе было, когда это случилось? — спросила она через некоторое время.

— Пятнадцать или около того. Одно время я был просто в отчаянии, но потом понял, что им лучше быть врозь, чем вместе. Моему отцу было трудно находиться на втором плане.

Ты сам оказался в таком положении, подумала Керри. Сначала — театр, потом — Ричард Салливан. И только когда и того, и другого не стало, Эстелла обратилась к сыну. Это очень благородно, что он предложил ей теперь свой дом.

— Ты видишься со своим отцом? — рискнула спросить она.

— Время от времени. Его нет в Англии. Слушай, давай сменим тему.

Керри была только рада этому. На несколько мгновений она даже забыла о своих планах мести. Возможно, он сочувствовал своей матери, но не ощущал сочувствия ни к Саре, ни к кому из тех, кого он бросил на своем пути.

Они выехали за город: в свете фар перед ними открывалась узкая дорога с деревьями, растущими по обочинам, и редко встречающимися домами. Вдруг он неожиданно свернул на край дороги.

— У меня, вероятно, будет мало возможностей сделать это, когда мы приедем на место, — сказал он расчетливо, — поэтому я воспользуюсь случаем сейчас.

Все это часть техники, сказала себе Керри, когда его чувственный рот требовательно прижался к ее губам. А моя часть моего плана — заставить его поверить, что я на самом деле совершенно готова отдаться ему, добавила Керри, оправдывая то, что совершенно не сопротивлялась ему.

Когда одна его рука скользнула вниз по шее к груди, она все еще не протестовала. Ласка была нежной, кончики пальцев с легкостью перышка оставили след на полной крепкой груди, его пальцы, ласкавшие обнаженную кожу в вырезе ее платья, рождали в ней желание большего, еще большего. Ей хотелось схватить его руку и прижать к себе, почувствовать тепло его ладони, поднести ее к своим губам.

— Я хочу тебя, Керри, — мягко сказал он.

В этот момент и она тоже хотела его, так сильно, что нельзя было не признать этого, хотя ей и было стыдно.

— Не всегда можно то, что хочется, хрипло пробормотала она.

— Нет, если очень сильно хотеть, то можно. — Темные, бездонные глаза изучали ее лицо. — Вызов — у меня в крови. Ты бросила мне вызов в первую нашу встречу, когда посмотрела на меня так, будто я только что выполз из-под камня!

Он помолчал, ожидая ответа, потом засмеялся и отпустил ее, принеся насмешливые извинения.

— Боюсь, я испортил тебе прическу.

— Если уж на то пошло, у тебя на подбородке моя губная помада, — сказала она нерешительно. Возможно, нам обоим нужно привести себя в порядок, прежде чем мы поедем дальше.

— Пожалуй. — Он достал из кармана носовой платок. — Въезд в поместье как раз за поворотом.

Керри выудила маленькую расческу из своей сумочки и пробежалась ею по выбившимся локонам, заправляя их обратно, затем, глядя в зеркальце, подправила помаду на губах. Глаза ее казались чересчур яркими в отраженном свете фонарей, кожа светилась теплом. Каждой дрожащей клеточкой она ощущала рядом с собой мужчину.

Уинстер-Холл находился в конце дороги, ведущей через парк. Большой, квадратный, ярко освещенный. Двор перед домом был уже забит машинами. Ли не стал тратить время на поиски места, а завернул за дом, проехав через каменную арку на конюшню, свободные стойла в которой были превращены в гаражи. Керри обнаружила это, выйдя из машины.

— Мы войдем сзади, — сказал Ли. — Твои каблуки не приспособлены для дальних прогулок.

— Они достаточно удобны, — ответила она, защищаясь. — С вечерним платьем вряд ли сочетались бы кроссовки!

— Я не критикую, — сказал он сухо. — Ты выглядишь великолепно. И очень нравишься мне на высоких каблуках.

Она старалась не напрягаться, когда он обнял ее за талию, пока они шли по булыжникам к входу, и была благодарна ему за заботу, когда споткнулась о какой-то выступ. Без его поддержки она бы, вероятно, шлепнулась на обе коленки.

Дверь вела в закрытую галерею, соединенную с подсобными помещениями дома. Звуки музыки вели их по коридору к огромному залу, из которого поднималась на открытую галерею внушительных размеров лестница. Огромная, роскошно украшенная рождественская елка занимала весь центр зала, но оставалось еще достаточно места для группок людей, стоящих вокруг с бокалами в руках.

В распахнутых дверях по обеим сторонам зала были видны толпы гостей. Гул голосов почти тонул в музыке, льющейся из какого-то невидимого источника.

Ли передал их пальто пожилой горничной, одарив ее улыбкой и взглядом, слишком известными Керри. Он расточал свое обаяние на всех женщин, независимо от их возраста.

— Ну, давай найдем наших хозяев, — сказал он, взяв ее под руку, чтобы провести сквозь толпу.

Продвигались они очень медленно из-за приветствий со всех сторон.

— Ты знаешь здесь всех? — решилась спросить Керри.

— Это зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «знаешь», — сказал он. — Я знаком с большинством, но только некоторых я считаю друзьями. Филип — ближайший. Мы вместе очень давно.

Прямо перед ними пепельная блондинка в черном облегающем платье отделилась от группы гостей и бросилась приветствовать его с таким пылом, словно Керри вообще не было рядом.

— Ли, дорогой! Я уже начала думать, что ты не придешь!

— Вечер только начался, — возразил он, целуя подставленную ему щеку. — Рената, познакомься — Керри Пирсон. Жена Филипа, — добавил он для Керри.

Керри протянула женщине руку, заметив, как изменилось выражение той, когда она окинула ее оценивающим взглядом. И хотя для модели она была низковата, но с ее внешностью и фигурой ей не следовало так реагировать на других женщин. Без сомнения, Ренате было не из-за чего волноваться. С ее прелестными, изменчивыми чертами лица, карими глазами и массой пепельных волос она была самой привлекательной женщиной в зале.

Она едва коснулась пальцами руки Керри, прежде чем снова обратила свое внимание на Ли, зазывно улыбаясь ему.

— Здесь есть кое-кто, с кем я бы хотела тебя познакомить. Это будет полезное знакомство.

— Возможно, позже, — последовал ответ, в котором Керри отметила полнейшее отсутствие энтузиазма. — Где Фил?

— Когда я последний раз видела его, он был с Глендосами, вон там. По крайней мере выпей чего-нибудь перед тем, как идти на поиски.

— Почему бы нет? — Серые глаза обратились к Керри с неожиданной шаловливой искрой, только ей понятной. — Что бы ты хотела выпить, дорогая?

— Джин с тоником, пожалуйста, дорогой, — ответила она в тон ему и заметила, что отблеск усилился.

— Без проблем. Принести тебе, Рената?

— Пока мне достаточно, спасибо, — последовал короткий ответ.

— Тогда я оставлю тебе Керри, чтобы ты познакомила ее с кем-нибудь, пока я найду бар.

— Столы с угощением поставлены в библиотеке. — Рената и говорила, и выглядела довольно раздраженно. — Фил отказался от услуг официантов в этот раз. Он говорит, что от них больше хлопот, чем помощи.

Приближаясь с ней к группе гостей, от которой та только что отошла, Керри надеялась, что Ли не собирается оставить ее здесь одну до самого конца вечера. А иначе она вызовет по телефону такси и уедет обратно в Баттерси, как бы дорого это ни стоило.

Представив ее гостям, Рената двинулась дальше, оставив Керри лицом к лицу с толпой незнакомцев, у которых интерес к ней подогревался только тем фактом, что Керри была здесь с Ли Хартфордом.

Она стояла все там же, когда Ли вернулся с их стаканами. Собственническим жестом он положил ей на плечи руку, пока обменивался вежливыми фразами с другими, прося их извинить его за то, что они через несколько минут пойдут искать хозяина.

— Там в зале танцуют, если тебе захочется попозже, — сообщил он, когда они направились сквозь толпу.

— С удовольствием, — согласилась она. — Я не танцевала целую вечность!

— Тогда Золушке необходимо отправиться на бал!

— С условием, что она вернется до полуночи, — съехидничала она.

— Ты серьезно? — взглянул на нее Ли.

— Обратная дорога довольно длинная, ― уточнила она.

— Утром в воскресенье ты сможешь выспаться, если ты об этом. — И спокойно добавил: — С другой стороны, мы всегда можем ускользнуть через час-другой и закончить наш вечер где-нибудь еще, если тебе захочется.

— Я пошутила, — заявила она. — Я не из тех, кто уходит с вечеринок раньше всех. И как ты сказал, завтра воскресенье.

Они обнаружили хозяина, болтающего с группой гостей в дальнем конце комнаты. Высокий, стройный, с волосами песочного цвета, зачесанными назад, и с мальчишески привлекательным лицом, он излучал добродушие.

— Где это Ли прятал вас? — возмутился он.

— В комоде под лестницей, — ответила Керри. — Он вытаскивает меня оттуда только по особым случаям.

— И с юмором! ― Он приподнял бровь, взглянув на Ли. — В этот раз тебе достался «джек пот», старик!

— Не так все просто, — усмехнулся Ли. — Керри в большой мере самодостаточна.

— Феминистка? — Филип снова оценивающе взглянул на нее.

— Реалист, — поправила она. — У вас прекрасный вечер, Филип.

— Это все благодаря моей жене. Вы ее еще не видели?

— Несколько минут назад, ― подтвердила Керри. — Она очень красива.

— Я счастливый человек. ― Ирония едва слышалась, но Керри безошибочно угадала ее. — У нас будет костюмированный бал на Новый год. Если захотите прийти, я уверен, Ли будет только рад сопровождать вас.

— Боюсь, у нас другие планы, — мягко возразил Ли.

— Не могу сказать, что я обижусь. Мне тоже не по вкусу переодевания.

Тут и сама Рената появилась у его локтя со сверкающей улыбкой.

— Ли, человек, о котором я тебе говорила, очень хочет встретиться с тобой, — заявила она. — Фил поухаживает за Керри вместо тебя, не так ли, дорогой?

— Ничто не доставит мне большего удовольствия, — ответил тот.

На этот раз Ли позволил себя увлечь, хотя все же выказывал мало интереса к этой встрече.

— Не хотите потанцевать? — спросил Филип. — Тут немного тесновато, но все же танцевать лучше, чем просто стоять.

Керри с улыбкой повернулась к хозяину и кивнула.

— Да, пожалуйста.

Им понадобилось некоторое время, чтобы пройти в другую комнату, так как в отличие от Ли Филип, будучи хозяином, чувствовал необходимость задерживаться на несколько минут то здесь, то там. Он шумно и с облегчением вздохнул, когда они наконец добрались до зала.

Освобожденное для танцев место оказалось не таким уж крошечным, как предполагала Керри, но там было действительно множество народа. Группа музыкантов из четырех человек удобно устроилась в углу.

Волей-неволей Филип держал ее достаточно близко, когда они начали танцевать, хотя это и не выглядело слишком интимно. Он был немного ниже Ли и более хрупкого телосложения, но не выглядел слабым.

— Как давно вы знаете друг друга? — спросил он, пока они медленно кружились.

— Пару недель, — ответила Керри, хотя ей казалось, что они знакомы гораздо дольше. — Я сейчас работаю у его матери, секретарем. Она пишет мемуары.

— А Ли? — спросил он.

— Просто случай, — равнодушно ответила она.

— Я бы сказал, не просто случай — с его стороны, по крайней мере.

— Для танго необходимы двое, — возразила она, внутренне поморщившись из-за избитости фразы.

— Вы как раз то, что ему нужно, Керри, — усмехнулся Филип. — Женщина, способная заставить его бегать на цыпочках. Пришло время ему подумать о том, что пора жениться.

— Спасибо, но супружество не для меня, — улыбнулась она через силу.

— Это делает вас еще более необычной. Здесь нет ни одной женщины — замужней или одинокой, — которая бы не задрала нос, подцепив Ли Хартфорда, будь у нее на это хоть единственный шанс. Вы оказались гораздо интереснее, чем все вокруг. Вы подходите ему.

— Но подойдет ли он мне? — возразила она.

— Я бы сказал «да». Ли честен, неважно, каким его хотят представить некоторые. Это старая история: усилия — хвалят, успех — поливают грязью!

Ли все еще не появлялся, когда Филип спросил, не хочет ли она перекусить. Она согласилась, потому что это было проще, к тому же, увидев прекрасные столы с угощением, накрытые в столовой, она почувствовала внезапный голод.

Филип нашел для них свободный диванчик, пододвинул к нему столик с напитками, и было не заметно, чтобы он спешил оставить ее. Когда появились Ли и Рената, он и Керри смеялись над довольно сомнительным, но чрезвычайно смешным анекдотом, который рассказал Филип.

— Если вы присоединитесь к нам, я найду пару свободных стульев, — сказал Филип.

— Я принесу их вон оттуда, — предложил Ли, прежде чем Рената успела ответить.

Филип встал и со старомодной вежливостью предложил жене свое место на диване.

— Ли рассказал мне, что вы помогаете его матери писать мемуары, — с ноткой снисходительности произнесла Рената. — Как это интересно.

— Я просто пишу под диктовку, — спокойно ответила Керри. ― Слова принадлежат Эстелле.

Карие глаза опять метнулись к ней, обдав холодом.

— Ну хорошо, это работа как раз для вас, конечно.

— Очень хорошая работа, ― согласилась Керри, сдерживая желание пнуть ближайшую элегантную лодыжку. — Не очень часто представляется такая возможность.

Ли, вернувшийся со стульями, положил конец этому разговору. Филип выглядел бесстрастным, хотя Керри с трудом могла поверить, что он во всем согласен с женой. Керри хотелось встать и уйти от этих троих. Они жили в мире, к которому она не привыкла и который не находила особенно привлекательным.

Хотя Ли принес стулья, он не сделал даже попытки присесть.

— Ты уже закончила? — спросил он Керри. — Как насчет того, чтобы потанцевать?

— Закончила и с удовольствием потанцую, — заявила она с нарочитым энтузиазмом, специально для Ренаты.

Музыканты тоже успели перекусить и теперь снова заиграли. Подойдя к площадке для танцев, Ли притянул ее поближе и обнял обеими руками. Вместо того, чтобы обнять его за шею, Керри положила свои ладони ему на грудь: она чувствовала, как затвердели ее соски при первом же соприкосновении, и знала, что он тоже почувствует это.

— Ты прекрасно пахнешь, — пробормотал он, склоняясь к ее волосам. — «Джорджио», не так ли?

— Да. — Ее голос вдруг задрожал. — Ты, очевидно, специалист.

— Это один из наиболее запоминающихся запахов. И обнимать тебя тоже очень приятно, — добавил он. — И будет еще лучше, если ты расслабишься.

Они двигались медленно, слаженно, она чувствовала крепкие мускулы его бедер и исходящий от него жар. Сердце его билось сильно и ровно, в отличие от ее собственного, которое колотилось все чаще и чаще.

Когда он поцеловал ее, она ответила ему, отбросив всякую сдержанность, забыв про осторожность. Сдержанность едва ли создаст впечатление, что мне все труднее противостоять ему, оправдывалась она. Ведь ей нужно привести его на вершину ожидания, прежде чем сбросить с нее.

Рот его превратился в источник бесконечного наслаждения. Шелковистое скольжение его языка вызывало волны трепета, пронизывающего ее снова и снова. Она отвечала со все возрастающей чувственностью, забыв о людях вокруг них, забыв обо всем, кроме настоящего мгновения.

И только переставшая звучать музыка вернула ее на землю. Они были не единственными в этом зале, доставлявшими себе удовольствие таким образом, но, несмотря на это, Керри чувствовала себя извращенкой.

Если хочешь, чтобы твоя кампания продлилась хоть немного дольше, тебе лучше сохранять дистанцию между вами, уныло сказала она себе. Он явно уничтожал ее интуицию.

— Сколько сейчас времени? — спросила она.

— Половина первого, — ответил Ли, взглянув на часы. — Если ты думаешь о том, чтобы уехать, тебе лучше забыть об этом. На улице настоящий буран.