С расстегнутыми пуговицами

Глава 1

"Величайшее в жизни счастье - это
уверенность в том, что нас любят, любят
за то, что мы такие, какие мы есть, или
несмотря на то, что мы такие, какие мы есть"
(В. Гюго)

В кабине раздавались щелчки, писк и треск раций. Гул двигателей, скорее ощущался нарастающей вибрацией, чем был слышен. Виталий в пятый раз потянул от себя ворот форменной рубашки с галстуком. За него свободно проходили два пальца, значит чувство удушения было вызвано не тугим воротничком.

- Все в порядке Виталий Сергеевич? - второй пилот, Дмитрий, встревоженно смотрел на командира.

- Да. Все в порядке. Просто душно.

- Может давление измерить, давайте позову кого-нибудь из девочек?

- Не нужно, я только что был у врача, все в норме. К тому же есть ты. Чего штаны просиживаешь? Сдаваться собираешься? Уже пора. - Дима громко сглотнул, торопливо надел наушники и отвернулся.

День не задался с самого утра. Александра пыталась вспомнить когда у нее вообще в последнее время было счастливое утро? С улыбками, шутками, смехом. Объятиями и поцелуями. Кажется такого и не было никогда. Если не считать детства, родительского дома и семейных добрых утр, или утров? Или как там правильно?

Антон снова ушел не попрощавшись. Она уже не спала, когда он уходил. Слушала как он не особо тихо собирался. В ней теплилась надежда, что он зайдет поцеловать ее пусть и спящую, на прощание. Вчера была не плохая ночь. Кому я вру? Все было, как всегда. Технично. Пробиться через стену Антона она так и не смогла. Его броня была застегнута на все пуговицы. И даже если удавалось их расстегнуть, проникнуть за броню не получалось никак. Что делать, если человек не хочет расставаться со своими страхами и болью? Ничего. Поэтому последний месяц у Александры было стойкое чувство, что Антон приходит к ней просто поесть и переночевать. Ну и секс, да. Почему бы и нет. Учитывая ее график работы, она не исключала, что когда она в рейсе, он также ночует у кого-то еще. Мысль была неприятная и болезненная.

Вот и в это утро, он просто собрался и ушел, как будто в квартире больше никого не было. Александра вздохнула.

- Ну, что опять с лицом Новикова?!

Командир экипажа неожиданно появился из-за занавески. Почему он застает ее всегда в неудачные моменты? Расстроенную или того хуже, заплаканную. В прошлый раз он сказал, что ревы-коровы ему не нужны, и для пореветь есть туалет в аэропорту или другой экипаж.

- все в порядке Виталий Сергеевич. Не выспалась просто. Сейчас кофе выпью и все станет хорошо. - Девушка натянуто улыбнулась.

- хорошо у нее будет. Опять твой Антон-гандон нахреновертил что-то?

- Нет. У нас все хорошо. - И ведь не скажешь, что это не вашего ума дело Виталий Сергеевич. И чего докопался? Поговорить с утра не с кем?

- то-то оно и видно. Ты прям светишься от счастья. - сгримасничал командир.

- вы думаете у вас на лице счастье частый гость? - Чашка с громким стуком опустилась на столешницу. - Такой же замурованный по шею в свою броню! - чуть не сказала придурок, - как и Антон! Да, ну вас! Всех!

Виталий с удивлением смотрел на эту хрупкую фигурку, с тугим пучком рыжеватых волос, и вызверенное лицо девушки. Александра кажется зовут?

- Таааак, а теперь со слов про шею и броню поподробнее! Пожалуйста! - С этими словами он протянул ей еще одну чашку горячего кофе.

Александра молча смотрела на хрупкую чашку в мужских руках, потом перевела взгляд на лицо. Спокойное ожидание. Ни привычной издевки, ни ухмылки. Сама серьезность. Человек ждёт ответ. И неожиданно для себя заговорила.

- у Антона было трудное детство. Мать его не любила, он ей мешал, отчим издевался. - Виталий слушал, а сам наблюдал, как она быстро и ловко, на автомате, не прерывая свой рассказ, заполняет сервисную тележку. - Ему никто не показал какими могут быть нормальные отношения. Со временем он закрылся ото всех, перестал подпускать к себе. Он не доверяет никому, и мне не доверяет тоже! - В сердцах девушка с размаху опустила очередную бутылку с водой. - Я пытаюсь! Я расстегиваю эти чертовы пуговицы! - Эмоциональный взмах руками, мужчина успел вовремя уклониться и не получить по лицу. - Но, это ничего не меняет! Они снова застегиваются! И я не могу сдвинуть с места наши отношения! - Тут Александра всхлипнула, и Виталий не выдержал.

- Да что за пуговицы?! Какая броня?!

Девушка вздохнула. Как это объяснить человеку, и не загреметь в психушку? Она отвернулась, и устало махнула рукой.

- я не могу объяснить, если только….- она замялась…- если только показать.

- ну, так покажи! - Виталий уже сам был не рад, что влез во все это, но отступить не мог. Командир он или где? Вот женщины! Выдумают себе фигню, а ты расхлебывай.

Она повернулась и вгляделась в его лицо. Нет, все по прежнему. Человек ждёт ответ.

- давай-давай, - Виталий бросил взгляд на часы, - у нас еще минут двадцать есть. Хватит? Показывай свои эти…пуговицы, или чего там у тебя.

Сейчас Виталий понимал, что ничего не понимает. Но, врожденное ослиное упрямство заставляло его довести до конца этот дурацкий разговор. Может быть он просто хотел раз и навсегда закрыть тему? Пуговиц в его жизни еще не было. А потому уйти не разобравшись было никак нельзя. Новикова по прежнему молчала, а потом нехотя выдавила:

- для этого вам нужно раздеться…

Виталий сощурил глаза, отделаться хочет? Не на того напала лапуля. Он медленно поставил свою чашку и молча скрылся за занавесками.

Александра выдохнула. Только сейчас она осознала, что находилась в жутком напряжении все это время. Но, не успела она перевести дух, как занавески снова раздвинулись.

- так пойдет?!

В проходе стоял командир экипажа. Абсолютно голый, прикрывая себя ниже пояса трусами, придерживая их за резинку. Александра резко закрыла глаза рукой и почувствовала, что краснеет до корней волос.

- нужен только оголенный торс, - пискнула она и крепче прижала руку к глазам. Она ничего не услышала, но дуновение воздуха подсказало, что командир скрылся за занавесками. Да, так оно и есть. Александра набрала полную грудь воздуха и с шумом выдохнула. Что это было? Он что, чёкнутый совсем?!

Глава 2

Черт меня дернул ввязаться во все это! Это что недосып? Недотрах? Или просто потихоньку старею? Эпатажник хренов! Взять и раздеться догола перед девчонкой! Вот на кой ты это сделал, а?! Чего хотел доказать и кому?! Придурок!!
Но, краснеет она очень мило, надо признать. Давно не видел стыдливых девиц. Приятно почему-то.
“Закройте глаза пожалуйста!” А вот этого по договору не было! “И не говорите мне ничего!” Да хотел бы не сказал! Слов уже нет.

На горло опустилась маленькая теплая ладошка. Виталий еле сдержался, чтобы не вздрогнуть. Задержалась на несколько секунд и потихоньку поползла вниз, периодически замирая на одну две секунды. Ну, хорошо. Глаза закрыл, но не подглядывать не обещал!
Ладошка скользнула по центру груди вниз. Замерла на уровне сердца. Я слышал как дыхание девушки изменилось, стало более напряженным. Приоткрыл один глаз.

Новикова стояла передо мной тоже с закрытыми глазами. Ее ладонь медленно двигалась по животу дальше, вниз, отчего мой пресс напрягался, и похоже не он один. Я закрыл глаз, но непроизвольно дернулся, когда рука дошла почти до пупка. И тогда я почувствовал ее вторую руку у себя на спине, на пояснице. Она очень мягко, но крепко удерживала меня в ровном положении, не позволяя отклоняться и отдаляться от своей руки у меня на животе. Никаких особенных ощущений у меня не было, ничего со мной не происходило, но эти две маленькие теплые ладони на голой коже заставляли меня нервничать. Наконец я услышал:

- готово. Вы что-нибудь чувствуете?

- чувствую, конечно. Холодно мне, нараспашку! - прозвучало агрессивно, но это лучше чем, то что сейчас рвалось на волю совсем в другом месте. Александра закусила край нижней губы и опустила глаза.

- непробиваемые вы все! - ее губы подрагивали, - И бесчувственные! - голос тоже вибрировал, не то от обиды, не то от гнева.

- это еще почему это? Очень даже чувственные. И не непробиваемые, а неУбиваемые ты хотела сказать. Это да. Согласен.

- давайте назад все сделаю. - Девушка досадливо махнула ладошкой в неопределенном направлении.

- а что, так нельзя оставить?

- нет, нельзя. - Укор в глазах девушки говорил очень красноречиво. - Я не знаю по какой причине вы закрылись и от кого. Не мне решать.

- то есть за Антона своего ты решать не постеснялась?

- я не решала за него. - Девушка вскинула подбородок и уперлась взглядом прямо в глаза мужчины. - Я хотела помочь, хотела быть рядом! Вы не понимаете! Жить за такой стеной тяжело! Вы отрезаете от себя большую часть мира и отказываетесь от нормальных отношений!

- да ни от чего я не отказываюсь! И не отрезаю ничего! Я что плохо живу?!

В глазах девушки закипали слезы. Зачем согласилась на это? Она не очень вежливо дернула мужчину на себя, закрыла глаза и снова прижала руки к его телу. Одну к спине и одну к животу.

- а как же глаза? Мне закрывать? - Теперь ладошки были не такие теплые. И почему-то ему показалось, что слабые. Хотя как можно тут определить слабость?

Ответа не было. Он молча наблюдал как рука медленно ползет вверх, замирая чуть дольше в области сердца. Смотрел на упрямо сжатые губы и напряженно сомкнутые веки. На уровне яремной ямки руки остановились. Девушка открыла глаза, убрала руки и сделала несколько шагов назад.

- я оставила расстегнутыми верхние. Может если вы побудете с ними, заметите разницу. - И не оборачиваясь ушла в салон.

Виталий зачем-то подошел к зеркалу в туалете. Никаких изменений, конечно, не было. Да и быть не могло. Чушь все это. Со злостью на себя стал застегивать рубашку и заправлять ее в брюки. Глянул на часы и присвистнул. По ощущениям вся эта возня с руками и пуговицами, чтоб их, заняла гораздо меньше времени.

Глава 3

- доброе утро Виталий Сергеевич!

- Доброе Дима, как настроение?

Дмитрий светился как начищенный самовар. Последние две недели точно. Говорят у него новая девушка, и дело даже идет к свадьбе. Что-то прям очень быстро. Видимо девушка не промах.

- настроение отличное командир! Смотрю вас тоже отпустило?

Виталий непонимающе посмотрел на второго пилота. Дмитрий сделал жест, как будто оттягивает ворот рубашки и улыбнулся. Командир на автомате повторил жест и задумался. А ведь правда. Он и не заметил, что его отпустило, и ему перестало казаться, что его душит собственная рубашка. Надо подумать над этим.
Спустя еще две недели Виталий пришел к удивительным выводам. Помимо того, что удушье больше ни разу не появилось, произошло еще несколько вещей. Конечно, это ничего не доказывало, но он всегда был честен с собой. Все эти вещи появились после этих долбанных пуговиц.

Во-первых, он стал по другому чувствовать вкусы и запахи, все как будто обострилось многократно. Потом сны. Сны стали такими красочными и реалистичными, как в юности. Он не смог вспомнить когда стал просто ложиться, закрывать глаза и открывать их по будильнику. Без сновидений. Из плюсов это было пожалуй все.
Но, были еще и минусы. И самый большой и жирный это секс. Сначала он подумал, что Виктория ему просто приелась. Но, поразмыслив, понял, что ему стало чего-то не хватать в постели. Причем сформулировать это что-то он не мог. От слова совсем. Прям как баба с ПМС, злился он на себя. Хочу то, не знаю что.

Второй минус был тоже из разряда невнятных хотелок. Зуд в сердце. Так он охарактеризовал свои ощущения. Что-то не давало ему покоя. Какая-то заноза, которая сидела внутри. Когда он ее подцепил и почему так долго игнорировал он не мог сказать. Как и не мог объяснить к чему эта заноза вообще относится. И это его выбешивало. Раздражение нарастало. На Викторию, на себя, на отношения или их подобие. После очередного сумбурного разговора с Викторией пришлось признать, что нужно съездить к Новиковой. Нет, не так. Он ХОЧЕТ съездить к Новиковой. И выяснить, наконец, про эти чертовы пуговицы, как бы это бредово не звучало.
Да, они виделись на работе. И он был уверен, что она его избегает. Один на один они не оставались больше ни разу. Хорошо, хоть не уволилась, не ушла в другой экипаж. Адрес ему достал Дима. Он был так бессовестно счастлив и влюблен, что ему хотелось чтобы и все вокруг были если не влюблены, то хотя бы тоже счастливы. Ромео хренов.

Звонить или не звонить? Лучше неожиданно, чтоб не отвертеться. Пусть все решит судьба. Нет, значит нет. Да, значит будем решать вопросы по мере их поступления.