Сад проклятых

Марлоу ненавидела, что её укололи эти слова. Не потому, что ей было важно, что думают в Эвергардене, а потому что это напомнило ей, насколько она чужда в этом мире и всегда была.

— Если мой план так ужасен, давай послушаем твой, — резко сказала она.

Глаза Адриуса пылали презрением, но он промолчал.

Марлоу спрыгнула со стола и подошла к нему с самодовольной улыбкой.

— Вот и я так думала.

Адриус стремительно шагнул к ней, нависая, прежде чем она успела отреагировать. Он не прикоснулся к ней, но она почувствовала себя прижатой, когда его руки опёрлись о стол по обе стороны от неё, а его взгляд прожигал её насквозь.

Она выпрямилась, подняв подбородок, отказываясь показать ему, как её кожу обожгло его внезапное приближение.

— Надеюсь, ты знаешь, во что ввязалась, — произнёс он тихим голосом.

Марлоу говорила Свифту, что не ненавидит Адриуса, но это было ложью. В этот момент она презирала всё в нём: от густых тёмных кудрей, спадающих на его лоб, до прямой линии его челюсти и высоко вздёрнутой брови.

Она упёрлась ладонью ему в грудь и оттолкнула его.

Он усмехнулся, словно только что выиграл спор, и Марлоу возненавидела это ещё больше.

— Это согласие? — спросила она.

— Похоже, у меня нет особого выбора, — ответил Адриус. — К тому же, Джемма, вероятно, уже растрезвонила о нашем «свидании» на регате по всем колонкам светской хроники. Если мы будем отрицать это, возникнут лишь новые вопросы.

— Рада, что мы разобрались, — сказала Марлоу, довольная тем, что Адриус нашёл способ показать, насколько отвратительным для него было это соглашение. Она снова заняла своё место за столом и вытащила чистый блокнот. — Теперь можем поговорить о деле?

Адриус упал на диван. К ним подошл Тод, как обычно, из солнечного пятна у края кровати Марлоу и ткнулась головой ему в руку. Адриус улыбнулся — на этот раз искренне — и Тод запрыгнул ему на колени, довольно прищурившись.

Предатель.

Он лениво почесал ему загривок.

— Я давно хотел спросить, как ты стала специалистом по проклятиям? Это не та профессия, которую человек просто однажды решает выбрать.

— Это долгая история, — ответила Марлоу. — И не та, что мы должны обсуждать сейчас.

Адриус приподнял бровь.

Марлоу тяжело вздохнула. Она знала, что, возможно, будет быстрее просто рассказать ему.

— Один мой друг оказался в плачевной ситуации с одной из уличных банд. Они наложили на него проклятие, чтобы он оставался им верен. Я узнала об этом, помогла ему снять проклятие и решила: может, есть другие люди, которым я смогу помочь.

— За деньги, — добавил Адриус.

— Да, за деньги, — резко ответила Марлоу. — Это Караза. Здесь всё имеет свою цену. Ты как никто другой должен это понимать, ведь это твоя семья решает, сколько всё стоит.

Адриус небрежно махнул рукой, словно это было неважно.

— Не может же быть так много людей, которым нужно снятие проклятий.

Марлоу фыркнула.

— Может, не в Эвергардене, но здесь? Где Медноголовые, Жнецы и прочие уличные банды поделили между собой Болота? Проклятия — их основной способ поддерживать власть. И не забывай про ростовщиков, хищных арендодателей, ревнивых бывших — поверь мне, на чёрном рынке проклятий процветает бизнес.

Адриус выглядел слегка встревоженным. С его позолоченного насеста в Эвергардене он, вероятно, никогда и не задумывался о том, как живётся всем остальным в грязи Каразы.

— И ты знаешь много о чёрном рынке?

— Это моя работа, — спокойно ответила она.

— Это была и работа твоей матери, — напомнил Адриус.

Он был прав. Основная обязанность Кассандры как шевалье Вейла заключалась в том, чтобы выслеживать нечестных магов, которые продавали заклинания и проклятия на чёрном рынке. Пять Семей крепко держали секреты магии, ведь это был источник их силы и богатства, и сурово наказывали магов, замешанных в незаконной торговле проклятиями. Кассандра обладала обширными знаниями о чёрном рынке и множеством контактов, которыми Марлоу за последний год как разрушитель проклятий сумела воспользоваться.

— Давай вернёмся к делу, — сказала Марлоу, прежде чем Адриус мог углубиться в тему её матери. — Ты сказал, что думаешь, что тебя прокляли около трёх недель назад. Что происходило до этого?

Он поднял взгляд к потолку и стиснул челюсти.

— Не знаю. Думаю, была вечеринка накануне.

Это было неудивительно.

— Какая вечеринка?

Он махнул рукой.

— Кто знает. Неважно. Единственное, что делало её значимой, — это объявление о помолвке Дариана и Амары.

Значит, они были помолвлены.

— Что ещё происходило на вечеринке?

— Как обычно: танцы, выпивка, всяческая развратность, — ответил он пренебрежительно.

— Я имею в виду, что делал ты? С кем разговаривал? Было ли что-то странное?

— Честно говоря, после тоста я мало что помню, — сказал Адриус. — Я много выпил.

— Это для тебя нормально?

Адриус потёр костяшки пальцев о лоб, словно Марлоу доставляла ему головную боль.

— Это для тебя нормально — допрашивать своих клиентов таким образом?

— Я просто доскональна, — спокойно ответила Марлоу.

— Не вижу, как мои привычки пить имеют отношение к делу.

Марлоу сдержала желание стиснуть зубы. Она не раз имела дело с замкнутыми клиентами, но ни один из них не умел так довести её до белого каления, как Адриус.

— Если ты хочешь моей помощи, тебе придётся немного довериться мне.

Он мрачно взглянул на неё, а затем отвернулся.

Марлоу невольно вспомнила свою мать и то, как легко она завоёвывала доверие людей. Это было частью того, что делало её таким хорошим шевалье — а до того, отличной мошенницей.

Успешная афера, однажды сказала ей Кассандра, начинается с доверия.

Марлоу положила ручку на блокнот и отодвинула его к краю стола.

— Что ты знаешь о проклятиях?

— Моя семья производит более трети всех заклинаний на рынке, — ответил Адриус. — Думаю, я немного разбираюсь.

— Разве что снятие проклятий — это не только магия.

— О, нет?

— Чтобы снять проклятие, нужно знать, кто его наложил. Выяснить их слабости. Что ими движет. Их секреты.

Марлоу не лгала, когда говорила, что ни разу не проиграла дело. Секреты словно сами всплывали на поверхность, когда она была рядом.

— А что насчёт тех, кто снимает проклятия самостоятельно? — спросил Адриус. — Без использования карты проклятия?

— Такое бывает только в сказках, — холодно ответила Марлоу. — Разве что проклятие можно снять поцелуем истинной любви или актом настоящей храбрости, как говорят в тех волшебных сказках. Но всё это — выдумки.

Адриус смотрел на неё прищуренными глазами.

— Так что, если ты хочешь снять это проклятие, нам нужно найти карту проклятия. А для этого ты должен рассказать мне всё, даже если тебе не кажется, что это важно. — Она выдохнула, смирившись с тем, что придётся «подержать Адриуса за руку», если он нуждался в поддержке. — Я спрашивала о твоих привычках пить потому, что, если тебя прокляли на этой вечеринке, и ты этого не помнишь, возможно, тот, кто наложил проклятие, приказал тебе забыть об этом.

Адриус резко выпрямился, настолько быстро, что Тод с испугу спрыгнул с его колен.

— Ты хочешь сказать, что они могли просто приказать мне забыть, и я бы это сделал?

Марлоу кивнула.

— Маг, который изобрёл это заклинание, Иларио, делал так с большинством своих жертв. Историки до сих пор не знают истинных масштабов его преступлений, потому что многие из тех, кого он проклинал, даже не догадывались об этом, пока внезапно не начинали убивать собственные семьи или бросались с крыши.

— Есть к чему стремиться, — сухо ответил Адриус, но было видно, что он встревожен. Его плечи напряглись, словно он пытался защититься от ужаса услышанного, словно представлял ужасы, которые мог бы совершить под влиянием всего лишь нескольких шепчущих слов.

— Кто ещё был на вечеринке той ночью? — мягко подтолкнула его Марлоу.

— Ну, конечно, Дариан и Амара. Сильван и его родители. Мой отец. Обычная толпа новой знати и тех, кому удалось выпросить приглашение. — Адриус задумался. — На самом деле, я помню одного человека, которого не ожидал увидеть. Эмери Грантер — он заглянул, чтобы поговорить с моим отцом. Не знаю, о чём.

Марлоу удивлённо подняла брови.

— Что за дела у городского солиситора¹ с твоим отцом?

— Понятия не имею. Это было в начале вечера — он поздравил и увёл отца на несколько минут. Уверен, что он ушёл вскоре после этого.

Это могло быть что угодно — городской совет Каразы был известен своей коррумпированностью: чиновники регулярно получали взятки и другие услуги от новой знати, чтобы ослабить законы, протолкнуть выгодные проекты или просто закрыть глаза на неэтичное поведение. Марлоу мало что знала о нынешнем городском солиситоре, кроме того, что он был довольно молод и недавно назначен. По идее, солиситор должен был следить за расследованиями и преследованием преступлений в Каразе. На практике же ему платили очень хорошие деньги, чтобы он делал вид, что этих преступлений не существует. Возможно, Аврелий просто хотел удостовериться, что новый солиситор знает своё место в иерархии города.

Тем не менее, она запомнила эту информацию, чтобы вернуться к ней позже.

— Ну, я полагаю, хотя бы один из гостей помнит ту ночь лучше тебя, — сказала Марлоу. — Нам следует поговорить с ними. Узнать, видел ли кто-нибудь тебя там. И был ли ты с кем-то наедине.

Адриус вздохнул.

— Ладно. Помолвка Дариана и Амары через три дня. Все, кто присутствовал при её объявлении, будут там. Нам стоит посетить ее. Это будет наше первое мероприятие как пары.

— Прекрасно, — с весёлой ноткой ответила Марлоу.

Адриус на мгновение замолчал.

— Вечеринку устраивают Вейлы. В Вейл Тауэре.

Вейл Тауэр — дом семьи Вейлов и их всего окружения. И когда-то, много лет назад, это было и её домом. Домом для Марлоу и её матери.

— Отлично, — холодно произнесла она. — Увидимся там. А пока, если вдруг вспомнишь что-то ещё важное, дай знать.

Адриус ещё раз погладил Тода по голове и направился к двери. Остановившись, он обернулся к Марлоу:

— Ты ведь никогда не была на вечеринках в Эвергардене, да?

Он прекрасно знал, что не была, но в его вопросе Марлоу ощутила какой-то подвох. Их дружба, если можно было это так назвать, в основном существовала в рамках учебы, её квартиры и небольшой террасы за ней. Личное пространство, где весь остальной Эвергарден отступал на второй план, и они могли просто быть собой — по крайней мере, так это тогда казалось.

Большую часть времени её это не тревожило. Как бы ни было трудно признаться себе теперь, но ей нравилось, что всё внимание Адриуса было только её.

— Нет, — ответила она. — Не была.

— Я так и думал, — произнёс Адриус, и затем громко закрыл за собой дверь.

Запах янтаря и цветков апельсина витал в комнате даже после его ухода.

Марлоу не могла не задаться вопросом: вспоминал ли он ту же ночь, что и она. Ту ночь, когда им обоим исполнилось семнадцать. Вечеринка, которую устроили Фолкресты, озарила всё небо над Каразой. Марлоу видела огни с окна своей спальни в Вейл Тауэре. Она смотрела на них, стараясь не представлять, что может происходить на той вечеринке, когда раздались три медленных, тяжёлых удара в дверь.

Было уже поздно, слишком поздно для визитов, но Марлоу всё же открыла дверь и увидела на пороге Адриуса, с блестящей полоской под глазом.

— Привет, — сказал он, облокотившись на дверной косяк.

— Разве не должен ты сейчас праздновать?

Он пожал плечами и легко вошёл в квартиру, как делал это всегда.

— Мне стало скучно.

— И ты пришёл сюда, — произнесла она, скрыв вопрос в этих словах.

Он лениво растянулся на диване.

— Полагаю, что так. Так что тебе лучше меня развлекать, да?

И, по правде говоря, Марлоу уже собиралась ложиться спать, но, глядя на то, как Адриус с улыбкой смотрел на неё с дивана, его костюм немного помят, а кудри взъерошены, она поняла, что нет смысла пытаться ему отказать.

Она подумала обо всех тех людях, которые были на вечеринке этим вечером, наряженные в свои лучшие одежды, алкоголь и магия текли рекой в сверкающих залах. Она подумала обо всех девушках, которых Адриус мог бы забрать с собой домой.

Но вместо этого он был здесь.

Медленная улыбка расплылась по её лицу.

— Я только надену туфли.

Они тайно выбрались из башни, «одолжив» одну из волшебных лодок Вейлов, которые двигались сами по себе, если задать им направление. Лодка отвезла их вверх по Лунному каналу, через Внешний садовый квартал. Адриус достал волшебную музыкальную шкатулку, которая играла так, будто в лодке с ними находился целый струнный квартет. Он учил её танцевальным шагам, которые были в моде, смеясь, когда она сбивалась. Они соскочили с лодки на Улице Магнолий и гуляли по пустым магазинам под сенью бело-розовых цветов. Адриус подзадорил её взломать здание Малахита, и с помощью нескольких простых заклинаний отмычек, которые Марлоу стащила у своей матери, она справилась с этим. Они забрались на крышу. С той высоты Эвергарден казался маленьким и далёким. Они сидели и смотрели на звёзды, придумывая свои созвездия и беседуя обо всём на свете, пока не начало светать.

— Я не подарила тебе подарок, — пробормотала она, сонно прижавшись к его плечу, вдыхая аромат янтаря и цветков апельсина.

— М?

— К твоему дню рождения. — Она была настолько уставшая, что сама не понимала, что говорит. — Я что-нибудь найду для тебя. Всё, что пожелаешь.

На мгновение ей показалось, что он не услышал её. Но затем она почувствовала, как он выдохнул, его большой палец едва коснулся её обнажённого плеча под тяжестью его пиджака, которым он её укрыл.

— Всё, что захочу?

В эти тихие предрассветные часы Марлоу почувствовала, что между ними что-то изменилось. Едва заметно, как осторожное распускание бутона розы.

На следующий день Марлоу пришла на их урок по граждановедению с аккуратно перевязанной ленточкой коробкой, в которой были три разных вида медовых пирожных, которые она старательно испекла сама. Она нашла Адриуса, болтающего с несколькими их одноклассниками у входа в класс.

— Что это у тебя, Бриггс? — первым заметил Марлоу на подступах Сильван.

Она бы предпочла подарить их Адриусу наедине, но пирожные ведь не были слишком личным подарком. Поэтому она протянула коробку Адриусу.

— Это для тебя.

Адриус взглянул на коробку, будто она содержала не пирожные, а голодных черепах.

— Что? Зачем?

— Это подарок ко дню рождения, — ответила она.

Его брови сдвинулись в недоумении.

— Зачем ты решила подарить мне подарок?

— Я обещала, — сказала она. — Помнишь? Вчера ночью?

— Вчера я праздновал день рождения со своими друзьями, — холодно ответил Адриус. — Не припомню, чтобы приглашал тебя.

На мгновение Марлоу захотелось рассмеяться. Наверняка Адриус шутит. Но, стоя там, глядя на него в полном замешательстве, всё ещё держа коробку с пирожными, она не увидела на его лице и намёка на шутку.

— Представляете? — насмешливо произнёс Сильван. — Знаешь, Бриггс, то, что мой отец позволяет тебе учиться вместе с нами, не делает тебя одной из нас. Никто из нас на самом деле не хочет видеть тебя здесь.

Это было не впервой, когда Сильван так говорил, но от этого её щеки не горели меньше от унижения.

Раньше Адриус всегда заступался за неё, когда Сильван был с ней жесток.

Но не в этот раз. На этот раз Адриус смотрел на неё с равнодушной скукой, словно вчерашней ночи не существовало, словно они никогда не танцевали на лодке под звёздами или не встречали рассвет вместе.

Этот равнодушный холод обидел её куда сильнее, чем едкие слова Сильвана.

— Поняла, — тихо сказала Марлоу, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. — Моя ошибка.

Она убрала коробку с пирожными под мышку и быстро развернулась, уходя. Но не настолько быстро, чтобы не услышать, как один из друзей Адриуса сказал:

— Наверняка она в тебя влюблена, Адриус.

И как сам Адриус ответил:

— Словно я стал бы встречаться с прислугой.

Марлоу выбросила мёдовые пирожные в мусорное ведро. Затем, мгновенно изменив своё решение, она достала их обратно, принесла домой и съела все три так быстро, что заработала себе боль в желудке, успев почувствовать себя ещё более несчастной, чем прежде.

Она пыталась убедить себя, что Адриус так себя ведёт лишь потому, что был с друзьями. Ему не хотелось, чтобы они узнали, насколько они близки, или что они провели всю ночь вместе, даже если это было совершенно невинно. Она говорила себе, что он придёт к ней в квартиру позже, что они обо всём поговорят, и он извинится.

Но он так и не пришёл. На следующий день, когда она встретила его в коридоре, он прошёл мимо, словно её и не существовало.

Три недели спустя Марлоу покинула Эвергарден, полагая, что навсегда. В тот момент она поклялась себе, что больше никогда не будет доверять никому в Эвергардене — и, конечно, не Адриусу Фолкресту.

Глава 7

— Привет, Марлоу, — сказал Свифт, когда Марлоу вошла в таверну «Бауэри» на следующий день после полудня. — Если бы ты тайно встречалась с наследником самой могущественной семьи в Каразе, ты бы мне сказала, верно?

— Эм, — промямлила Марлоу.

Свифт усмехнулся, поглядывая поверх свежего выпуска «Еженедельного Сплетника».

— Ты всегда читаешь бульварные журналы или это особенный случай? — спросила она, снимая куртку и присаживаясь за стойку.

— Я предпочитаю быть в курсе, ты же знаешь, — ответил он, кинув журнал на стол.

Марлоу наклонила голову, чтобы прочитать жирный, броский заголовок, украшавший первую страницу: «Наследник Фалкреста замечен на летней регате с загадочной новой кокеткой».

— Кокетка? — Марлоу скинув журнал со стойки. — Неужели люди всерьез читают это?

— Многие, на самом деле, — сказал Свифт, поднимая журнал с пола.

Что ж, может быть, это и к лучшему. Чем больше слухов распространялось об Адриусе и Марлоу, тем убедительнее выглядел бы их мнимый роман.

— Но, тем не менее, не увиливай от вопроса, — упрекнул Свифт. — Это ведь неправда, да? Потому что это было бы…

— Это неправда, — оборвала его Марлоу. — Но… мы надеемся, что люди будут так думать.

— А-а, — протянул Свифт, сразу же понимая намек. — Я думал, ты говорила, что не возьмешься за его дело. Если быть точным, твои слова были: «Я лучше голой пройду через Лаймвотерскую лагуну, чем возьмусь работать на Адриуса Фалкреста».

Марлоу кашлянула, копаясь в стопке карт заклинаний.

— Ну, если бы кто-то предложил мне тысячу жемчужин за прогулку через Лаймвотерскую лагуну в таком виде, я бы, возможно, согласилась.

— Тысячу… — Свифт выругался, широко раскрыв глаза, а затем на его лице появилась ухмылка, и он толкнул Марлоу в плечо. — Кстати, у меня глаз на новый проигрыватель…

Она легонько ударила его по руке.

— Для начала мне придется снять проклятие, ты же понимаешь.

— Ты справишься, — уверенно сказал Свифт. — Но, между тем, ты точно сможешь убедить всех, что вы с Адриусом действительно вместе?

— Думаю, мне особо и убеждать никого не придется, — ответила Марлоу. — Все просто решат, что Адриус, в своем обычном стиле, решил устроить скандал и взбесить высшее общество Эвергарден, взяв себе в спутницы девушку из Болот. Скандал — это и есть ключ.

— Ну, тебе, возможно, стоит поработать над этим, — заметил Свифт, листая журнал. — Многие из этих журналистов уверены, что ты не проявляешь к нему никакого интереса, а бессердечно используешь его, чтобы вернуться в общество Эвергарден.

Марлоу закатила глаза.

— Конечно, так они и считают.

— Вот, здесь написано, что ты была «изгоем, вернувшимся, чтобы отомстить тем, кто отверг тебя год назад». Впрочем, они, пожалуй, правы.

Мало выхватила у него журнал и свернула его трубочкой.

— Никакого «Еженедельного Сплетника» для тебя больше.

— Эй! — возмутился Свифт. — А как же я буду узнавать последние новости о том, какое платье наследница надела на очередной бал?

— Да, я уверена, что можно найти уйму важной и полезной информации на страницах этого… — Она внезапно замолчала, моргая, глядя на свернутый журнал. — Постой. У тебя есть старые выпуски? Или другие журналы?

— Конечно, — ответил Свифт. — Они, э-э, хорошо подходят для убийства комаров.

— Принеси все, что у тебя есть за последние три недели, ко мне после работы?

Глаза Свифта сузились.

— Зачем?

Мало легонько ткнула его по носу свернутым журналом.

— Потому что я тебя попросила.

— Свифт, — окликнул Хайрум из дверного проема, держа в руках коробку с картами заклинаний, — мне нужно, чтобы ты отнес заклинательные ингредиенты Орселле сегодня.

Марлуо резко повернула голову, чуть не потянув шею.

— Я могу пойти.

— Ты на учете.

— Я закончила учет прошлой ночью, — вмешался Свифт. — Марлоу может пойти.

— Пойдешь ты, — сухо ответил Хайрум и скрылся в задней комнате.

Свифт пожал плечами и, вздохнув, начал выбираться из-за стойки.

Марлоу ждала у двери, пока он появился с сумкой на плече и поднятой бровью, направленной на нее.

— Что? — спросила Марлоу. — Он сказал, что ты должен пойти, но не сказал, что я не могу пойти с тобой.

— Ты уж больно рвешься к Орселле, — сказал Свифт, протискиваясь мимо нее. — Учитывая, что она не особо тебя жалует.

— О чем ты говоришь? — переспросила Марлоу, толкая дверь и готовясь к влажному жаркому удару полуденной жары. — Она ко мне нормально относится. Помогла мне с делом Лунной Воровки, помнишь? Она просто ворчливая, как Хайрум. Ты не понимаешь, потому что она без ума от тебя по какой-то неведомой причине.

Он усмехнулся.

— Потому что я естественно обаятелен и неотразим.

Марлоу ущипнула его за щеку.

— Именно на это я и рассчитываю.

***

Марлоу едва успела увернуться, когда мимо пронесся ярко-оранжевый гекс.

— Ого!

Он ударился о дверь, которая содрогнулась и начала дымиться и покрываться волдырями.

— Орселла, это же я!

— Я знаю, что это ты, идиотка, — ответила крошечная старушка за прилавком, положив ружье у себя на бедре. — Ты думаешь, я стреляю гексами по каждому, кто входит?

— Тогда почему мне такое особое внимание?

— Потому что ты заноза в моей заднице, Бриггс, — ответила Орселла, прислонив ружье к прилавку. Ее глаза широко распахнулись, и она вся просияла, когда в магазин зашел Свифт, бросив сумку с ингредиентами на прилавок.

— Свифт! Я тебя и не заметила.

— Добрый день, Орселла, — сказал Свифт. — Специальная доставка для самой блистательной подпольной брокерши на Хекс-роу.

— О, ну ты и обольститель, — Орселла захлопала ресницами, ее темные глаза заблестели. — Давай посмотрим, что у нас тут.

Марлоу одарила Свифта насмешливым взглядом, пока он и Орселла начали разбирать ингредиенты.

Снаружи магазин Орселлы выглядел как обычная лавка, но причал, на котором он находился, известен как Хекс-роу не просто так — почти все заведения вдоль него, от чайного домика «Щелкающая Черепаха» до магазина рыболовных снастей «Удачливый», были прикрытиями для подпольных рынков.

На самом деле бизнес Орселлы заключался в посредничестве — она торговала проклятиями и продавала ингредиенты заклинаний тем чародеям, которым требовалось что-то, не оставляющее следов. Большая часть запасов ингредиентов из Боуэри уходила в магические библиотеки Пяти Семейств, но часть из них они передавали Орселле, продавая по более высокой цене.

Когда-то это могло беспокоить Марлоу, что «Бауэри» помогает поставлять ингредиенты чародеям, которые создавали проклятия, те самые которые она же нанималась разрушать. Но с тех пор она давно преодолела все моральные сомнения. В Болотах едва ли найдётся человек, чьи руки были бы совершенно чисты от торговли проклятиями, и в любом случае, Марлоу не могла бы заниматься своей работой без некоторых связей изнутри. А что касается связей, то лучше, чем Орселла, найти было трудно.

— Слушай, — Марлоу приблизилась к прилавку, — когда закончишь с этим, мне понадобится немного информации.

Орселла фыркнула. — У меня больше нет тебе долгов, Бриггс. Я тебе об этом уже говорила, помнишь? Мы в расчёте. Вернее, даже не в расчёте, потому что за наводку на Флинта я оказалась по уши в крокодильем дерьме. Точнее сказать, в змеином дерьме.

— Они приходили сюда? — встревоженно спросил Свифт.

— Кто-то устроил сцену в «Слепом тигре», — ответила Орселла, косо взглянув на Марлоу.

Свифт посмотрел на неё укоризненно.

— Они поняли, что это я дала тебе наводку на Флинта, — продолжала Орселла. — Могу сказать, они были не слишком довольны.

— Ты в порядке? — спросил Свифт, беспокойство в его голосе становилось всё заметнее. — Что они сделали?

Орселла похлопала по ружью, стоявшему у прилавка. — Я познакомила их с Жозефиной, и она быстро их успокоила.

Торговля проклятиями была опасной работой, и Жозефина, как ласково называла ружьё Орселла, играла важную роль в её бизнесе. Марлоу до сих пор не знала, где именно Орселла раздобыла ружьё, стреляющее зачарованными пулями, но она знала достаточно, чтобы не задавать лишних вопросов.

Мысленно Марлоу представила себе, как прихвостни Бэйна пришли в магазин и наткнулись на разъярённую Орселлу, которая швыряла в них проклятия и стреляла из ружья. Наверное, они быстро ретировались, решив, что связываться с крошечной, но пугающей старушкой с ружьём — не лучшая идея. Вернулись к своему боссу и сказали, что напугали её до смерти.

— Но это вопрос принципа, — продолжала Орселла. — У меня нет времени на этот бардак, Бриггс. Мне нужно заниматься своим делом.

— Эй, ты сама отправила меня в «Слепого тигра», — возразила Марлоу.

— И я уверена, что просила тебя не устраивать там никаких сцен.

— Это всё равно что сказать комару не кусать, — пробурчал Свифт.

Марлоу бросила на него раздражённый взгляд. — Я не устраивала. Технически.

Орселла громко рассмеялась. Для такой маленькой женщины она смеялась удивительно громко.

— Ты забавная девушка, знаешь?

Это не было комплиментом.

— Значит, это отказ? Ты мне не поможешь? — спросила Марлоу. — Да ладно, Орселла, ты ведь знаешь этот город лучше всех.

Орселла пристально и холодно посмотрела на неё — взгляд, который мог бы испугать даже самых закоренелых преступников в Болотах.

— Хочешь от меня что-то — плати, как все, — сказала она, кивнув на банки с ингредиентами на прилавке. — Скажи, что тебе нужно, и мы договоримся.

— Ладно, — Марлоу отступила от прилавка. — Мне нужно узнать всё, что ты знаешь о «Чёрной Орхидее».

Орселлу трудно было застать врасплох, но Марлоу заметила редкую искру удивления на её сморщенном лице, прежде чем оно вновь приняло привычное хмурое выражение.

— Где ты слышала это название?

Свифт бросил беспокойный взгляд на Марлоу, явно уловив напряжённость Орселлы.

— Это не важно, — ответила Марлоу. — Очевидно, что ты о них слышала.

— Конечно, — равнодушно отозвалась Орселла.

— И сколько это будет стоить? Немного удачи? Предупреждаю, у меня её не так много.

— Память, — парировала Орселла. — Ничего особенного, о чём ты будешь скучать.

— Нет, — решительно ответила Марлоу. Она никогда не жертвовала воспоминаниями как ингредиентами для заклинаний, даже самыми незначительными. Логически она понимала, что Орселла права — есть множество воспоминаний, о которых она даже не вспомнит, если они исчезнут. Люди забывают вещи постоянно сами по себе. Но Марлоу полагалась на свою память в своей работе, и мысль о том, что её могут лишить части её прошлого, была слишком пугающей. Она бы скорее отдала день своей жизни.

— Несколько слёз?

Свифт громко рассмеялся. — Я бы заплатил, чтобы увидеть, как ты пытаешься заставить её плакать, Орселла.

Марлоу ткнула локтем ему в бок. — Несколько унций крови устроит, да, Орселла?

Кровь была обычным ингредиентом для заклинаний, и отдать её было несложно, не нанося серьёзного вреда. Это также означало, что кровь не считалась особенно ценной, хотя это зависело от того, кто её сдавал. Но Марлоу не просила Орселлу о большой услуге — ей просто нужна была информация.

Но на Болотах часто имело значение не то, насколько ценным был ингредиент, а насколько отчаянно его хотел получить человек, который предлагал сделку. Орселла была известна как честный посредник, меньше остальных склонная пользоваться чужой слабостью. Но это не означало, что она была мягкой.

— Сделай это выгодным для меня, Бриггс, — ответила Орселла. — Пинта крови, не меньше.

— По рукам, — немедленно согласилась Марлоу, снимая куртку и протягивая обнажённую руку Орселле, которая уже доставала свои инструменты для сбора крови.

— Итак, — начала Марлоу, поморщившись, когда Орселла вонзила ланцет под её локоть. — «Чёрная Орхидея». Кто они такие?

Орселла, не поднимая глаз, поставила пустую банку, чтобы собрать кровь, которая теперь тонкой тёплой струйкой текла из руки Марлоу. — Независимая группа магов. Говорят, их работа — высшего качества. Зачарования, проклятия. Очень новаторские вещи.

— Ты торгуешь с ними?

— Нет, — ответила Орселла. — Никто не торгует.

— То есть они всё делают сами? — с сомнением спросила Марлоу.

Работа без лицензии заклинателя была одной из самых опасных профессий в Каразе. Чтобы стать заклинателем, необходимо было пройти обучение в одной из пяти академий заклинателей, управляемых Семьями. Это был суровый процесс, но честная сделка: если удавалось поступить в академию и окончить её, не вылетев по пути, можно было хорошо зарабатывать на создании магических карт.

Но в обмен на это Семьи требовали соблюдения строгого кодекса секретности, касающегося магического искусства. Это объяснялось не только соперничеством между Семьями, каждая из которых охраняла свои литературные собрания заклинаний, но и тем, что так они сохраняли монополию на магическую торговлю.

Поэтому любой заклинатель, который решал нарушить правила, мог стать мишенью для самых могущественных сил Каразы, и именно в таких ситуациях появлялись шевалье, как мать Марлоу.

Практически никто из заклинателей не продавал свои услуги напрямую на чёрном рынке — для этого существовали посредники вроде Орселлы или банды Медноголовых, которые могли обеспечить хоть какую-то защиту и тайну от Семей.

Орселла пожала плечами: — Они на самом деле не продают.

Марлоу бросила озадаченный взгляд на Свифта.

— Говорят, что это фанатики, — продолжила Орселла. — Они хотят распространить знания о магии, открыть все библиотеки для всех. Пошатнуть монополию Семей на магию.

— Удачи им, — небрежно заметил Свифт.

— Звучит как верный способ умереть, — добавила Марлоу. Она ни на секунду не сомневалась, что Семьи сделают всё возможное, чтобы остановить таких, как Чёрная Орхидея.

— Говорят, их заклинания впечатляют, — добавила Орселла с лёгким взмахом руки.

Марлоу не стала говорить, что несколько ярких заклинаний вряд ли могли сравниться с мощью и влиянием Семей. Орселла знала это не хуже неё.

Однако это заставило её задуматься о том, какое заклинание её мать сожгла с символом Чёрной Орхидеи. И как именно она раздобыла ту магическую карту.

— Это всё? — спросила Орселла, начав перевязывать руку Марлоу и запечатывать банку с её кровью.

— Ещё один вопрос, — сказала Марлоу, усилив давление на повязку, наложенную Орселлой.

— Поторопись, — раздражённо ответила Орселла. — У меня есть доставки.

— Ты знаешь имя Арман Монтань? — спросила Марлоу.

Орселла сузила глаза. — К чему этот вопрос?

— Работа, — невозмутимо ответила Марлоу. Формально это было правдой.

Орселла бросила взгляд на Свифта и прочистила горло. — Он заклинатель. Работает в библиотеке Фолкрест. Это всё, что я знаю.

Что-то в том, как Орселла избегала смотреть Марлоу в глаза, говорило о том, что это не вся правда. Орселла что-то скрывала, но Марлоу достаточно хорошо её знала, чтобы не настаивать. Она дала ей достаточно информации, чтобы найти Монтаня, и остальное Марлоу выяснит сама.

— А теперь убирайтесь, пока вы мне всех клиентов не распугали, — сказала Орселла, обернувшись к Свифту с более мягким тоном. — Свифт, тебе бы заглянуть как-нибудь. Двигатель моего велосипеда нуждается в починке. Я приготовлю пряный сок из хурмы.

— Обязательно, — кивнул Свифт.

Марлоу закатила глаза.

— Не представляю, что такой хороший парень, как ты, делает рядом с ней, — презрительно заметила Орселла.

— Мне самому интересно, — с усмешкой согласился Свифт, бросив на Марлоу приторно-сладкий взгляд.

Марлоу лишь покачала головой и, уже выходя из лавки Орселлы, погрузилась в размышления. Если Орселла права — а она всегда права — это означало, что заклинатель встречался с Кассандрой на «Контессе» в ночь её исчезновения. В ту же ночь, когда Марлоу видела, как она сожгла карту с символом Чёрной Орхидеи.

— Ты собираешься рассказать мне, что это всё значило? — спросил Свифт, догоняя её. — Чёрная Орхидея? Заклинатель из Фолкреста?

— Я же сказала, это связано с делом.

Неужели Монтань был членом Чёрной Орхидеи? Возможно, Кассандра пыталась найти их по поручению семьи Вейл? Или ей удалось убедить Монтаня выдать других членов группы? Мысли Марлоу вихрем крутились в голове, едва она могла за ними поспевать.

— Дело Адриуса? — переспросил Свифт. — Ты о других делах не упоминала.

Марлоу не ответила, её внимание было приковано к неприятному ощущению, что за ними наблюдают. В отражении воды вдоль пирса она заметила высокого темноволосого мужчину в сером плаще. Он шёл примерно в тридцати шагах позади, его походка была медленной, а осанка расслабленной.

Она ускорила шаг по улице Гексы, пока не добралась до развилки со Змеёй — длинной, кривой набережной, соединяющей разные кварталы Болот.

Марлоу свернула направо, вместо того чтобы пойти налево.

— Э-э, Марлоу? — неуверенно сказал Свифт. — Это не дорога обратно в Бауэри.

— Пойдём этим путём, — настаивала она, схватив его за запястье и потащив к лотку, пришвартованному к Змее, где продавали газеты.

— Что происходит? — тихо спросил Свифт, притворяясь, что рассматривает заголовки.

— Мужчина слева, — прошептала Марлоу. — В сером плаще. Мы видели его на пути к Орселле?

Свифт слегка повернул голову, чтобы мельком взглянуть на мужчину. — Не знаю. Может быть. Думаешь, он за нами следит?

— Почти уверена, — прошипела Марлоу. Она оттащила Свифта от лотка, и они слились с потоком пешеходов вдоль Змеи.

— Марлоу, — мрачно произнёс Свифт, — это Медноголовый?

— Не знаю, — ответила Марлоу. Если это действительно был Медноголовый, то сложно представить, что он мог бы сделать с ней и Свифтом, если бы загнал их в угол. И ведь Свифт именно об этом её предупреждал.

— Что ж, не будем выяснять, — мрачно сказал он.

Марлоу привыкла выслеживать людей, а не быть выслеженной, но она знала, как оторваться, и их лучшим шансом был Рынок Болот.

Замкнутый волнорезами и окружённый изогнутым Серпом, Рынок Болот представлял собой вырытое озеро, пересечённое сотнями тонких причалов. Если Серп был позвоночником Болот, то Рынок Болот был его сердцем. Каждое утро на рассвете сотни плоскодонок, длинных гондол и узких челнов швартовались к причалам, продавая всё — от одежды ручной работы до ведёрок с извивающимися раками и магических предметов сомнительного происхождения. К полудню рынок был настолько заполнен лодками, что воды озера почти не было видно под потоком корпусов.

С его толпами, лабиринтными проходами и отсутствием хороших обзорных точек, это было идеальное место, чтобы затеряться.

Марлоу потянула Свифта по одному из причалов, ведущих от набережной, петляя между лодками-продавцами и возвращаясь назад. Остановившись у лодки с фруктами из сада, расположенного выше по течению, она мельком оглянулась. Мужчина в сером плаще был примерно в двадцати шагах, неторопливо шагая по причалу позади них.

— Ты всё ещё его видишь? — спросил Свифт.

Марлоу кивнула, сердце билось сильнее. Если раньше были сомнения в том, что за ними следят, то теперь они исчезли. Это был явно не любитель.

— Пошли, — она потянула Свифта к плоскодонке, где продавали суп из черепахи из огромного котла, с рядами табуретов и баром для посетителей. Они запрыгнули на лодку, обогнули мужчину с половником в руках, взобрались на табуреты и спрыгнули на палубу гондолы рядом.

Плоскодонка опасно закачалась, кипящий суп плеснул о борт котла, едва не выплеснувшись наружу, прежде чем снова успокоился в горшке.

— Простите! — крикнула Марлоу продавцу супа, едва замедлившись перед тем, как броситься дальше по гондоле, вскарабкиваясь на низкую деревянную кабину.

— Что вы, чёрт возьми, делаете? — завопил гондольер, подбегая к ним, когда Марлоу помогла Свифту забраться рядом. — Убирайтесь с моей лодки!

— Обязательно, — ответила Марлоу, — мы не задержимся.

Высота кабины позволила ей дотянуться до верёвочной лестницы, свисавшей с гораздо большего баркаса.

— Он всё ещё за нами? — спросила она, протягивая руку, чтобы помочь Свифту.

— Не вижу его.

Они выбрались на палубу баркаса, и Марлоу снова выглянула за борт. Каким-то образом, почти невероятным образом, мужчина в сером плаще всё ещё двигался к ним по другому причалу.

— Чёрт, — пробормотала она, кивая в сторону кормы баркаса. — Сюда.

Они прыгали, карабкались и переползали с одной торговой лодки на другую, продвигаясь по извилистому пути через Рынок Болот, оставляя за собой разгневанных продавцов. Но их хаотичный маршрут, казалось, не останавливал преследователя. Он появлялся на каждом повороте.

Марлоу начала уставать.

— Это не работает.

— Ты же всё ещё защищена от отслеживающих заклинаний, верно? — спросил Свифт, озвучив её страх, что этот человек мог использовать магию, чтобы удерживать их в поле зрения.

— Конечно, — ответила она. Это было первым, что она сделала после того, как сняла проклятие со Свифта. Иначе Медноголовые уже давно бы настигли её, как только она вышла с территории Жнецов.

Она оглядела море лодок перед ними.

— Хорошо, новый план, — она сняла куртку, накинула её на плечо Свифта и присела, чтобы расшнуровать ботинки.

— Что ты делаешь? — удивлённо спросил он.

— Похоже, что путь через рынок не помогает, — сказала она, стаскивая ботинок и бросая его Свифту, — так что я пойду под ним.

Свифт поймал ботинок и посмотрел на неё с недоверием.

— Есть идея получше?

— Только не утони, — вздохнул он.

Марлоу вынула карту заклинаний, блеснув ею перед Свифтом.

— Для этого она и нужна.

Это было заклинание Бесконечного Дыхания, которое она приобрела несколько недель назад после неприятного случая в Лаймвотерском Лагуне. Она быстро произнесла заклинание, и голубовато-серебристые глифы заструились в её лёгкие.

— Встретимся на другой стороне.

С этими словами она нырнула в солёное озеро, оттолкнувшись ногами, чтобы погрузиться под массу лодок. Озеро было неглубоким, и она вскоре достигла скользкого дна, ползком продвигаясь к другой стороне рынка.

Она вынырнула на западной стороне Рынка Болот, между двумя гондолами, торгующими фруктами. Переплыв к причалу, она забралась на деревянный настил. Вся промокшая, покрытая грязью и пахнущая болотом, но, поднявшись на ноги, она была почти уверена, что наконец избавилась от преследователя.

С облегчением вздохнув, она отжала волосы и перешла через волнорез, игнорируя странные взгляды прохожих. Бауэри был всего в нескольких каналах отсюда — самый короткий путь пролегал через узкий грязный переулок, вьющийся позади двух рядов лачуг, выходящих на воду. Воняло рыбой и чем-то кислым, и она не особо хотела знать, что это.

Волосы на её затылке встали дыбом. Она резко обернулась — мужчина в сером плаще стоял у входа в переулок, окутанный испарениями, поднимавшимися с грязевых отмелей.

Марлоу больше не было дела до притворства. Кто бы это ни был, он был слишком опасен, чтобы оставаться рядом с ней. Она бросилась бежать, её босые ноги шлёпали по грязи. Она свернула за угол, протиснулась между двумя лачугами и остановилась, тяжело дыша. Что-то внутри подсказывало ей остановиться. Что-то говорило, что она хочет получить ответы, и единственный способ их получить — это столкнуться с преследователем.

Она достала карту заклинаний из мокрого кармана и, глубоко вздохнув, бросилась в переулок.

Вспышка движения справа. Марлоу резко развернулась, карта заклинаний наготове, и заметила мелькнувший серый плащ.

— Мельма!

Медные глифы закружились вокруг ног мужчины, прилипая к грязи, прежде чем он успел скрыться в тени.

Марлоу подошла к нему. Он не был похож на Медноголового — никакой змеи на шее, и его проницательные голубые глаза не были наполнены той жестокой злобой, что обычно присутствовала в глазах Медноголовых.

И тогда она поняла, что уже видела этого человека раньше. Он был на борту «Контессы», одним из десятков людей, которые тогда глазели на неё и Адриуса. От этого осознания по её спине пробежала дрожь предчувствия. Это значило, что этот человек мог не только находиться рядом с ней на Болатах, но и в Эвергардене.

Ещё одна причина получить ответы.

— Почему ты следишь за мной? — потребовала Марлоу.

Он посмотрел на неё безразлично, затем опустил взгляд на свои ноги. В руках он держал заклинательную карту, из которой вырвались серебристо-голубые глифы, окружившие его ступни. Грязь рассыпалась, разрушив заклятие Марлоу.

Он сделал длинный шаг к ней.

Даже если бы она захотела, двигаться было невозможно. Развеять проклятие с такой лёгкостью — Марлоу никогда не видела такой магии. Новый вид страха пробрал её до костей.

Она вновь посмотрела ему в лицо.

— Ты — Чёрная Орхидея?

— Советую, Марлоу, — произнёс он, — перестать задавать вопросы, на которые ты не хочешь знать ответ.

— О чём ты говоришь?

Он приблизился, загнав её в угол между стеной хижины и узким проходом.

— Мы знаем, что ты пыталась что-то узнать о нас. Если ты действительно понимаешь, что для тебя лучше, перестань совать нос туда, куда не следует, — его фигура нависла над ней, как грозовая туча.

Марлоу глубоко вздохнула. Это был человек из Чёрной Орхидеи. Сначала предупреждение Хайрума, теперь это.

Мужчина сунул руку в свой плащ, вытаскивая сверкающую чёрную заклинательную карту. Марлоу зажмурилась, приготовившись к тому, что он собирался сделать.

— Брукайр!

Поток ярко-зелёных глифов вырвался из-за спины мужчины. Он лишь взмахнул плащом, и глифы будто бы поглотились тканью, заклятие растворилось в воздухе, лишённое силы.

За его спиной Марлоу увидела Свифта, стоявшего в конце переулка с картой заклинаний в руках. Его глаза были полны шока от того, с какой лёгкостью незнакомец нейтрализовал заклятие.

— Помни, что я сказал, Марлоу, — произнёс мужчина и исчез, словно растворившись в тенях.

Марлоу стояла, прижавшись к стене, её руки дрожали. Свифт, тяжело дыша, подбежал к ней.

— Ты в порядке? — он спросил взволнованно. — Кто, чёрт возьми, был этот парень? Насколько я знаю, у Медноголовых нет такой магии.

Марлоу покачала головой.

— Это не Медноголовый. Это Чёрная Орхидея. Они следят за мной.

— Что?

— Это ничего не значит, — сказала Марлоу. — Можно мне мои ботинки?

— Это не было «ничего», — настаивал Свифт. — В какую историю ты себя втянула?

Марлоу молчала долгое время. Затем тихо произнесла:

— Это связано с моей матерью.

Свифт тяжело вздохнул.

— Марлоу…

— Я знаю, что ты собираешься сказать, — она знала. Именно поэтому она избегала разговора. — Но это новая зацепка. Настоящая. Эти люди из Чёрной Орхидеи, о которых говорила Орселла… Я почти уверена, что они как-то связаны с исчезновением моей матери. Я думаю, они знают, что с ней случилось.

— Эти люди явно опасны, — сказал Свифт. — Очень опасны.

Марлоу начала осознавать то же самое.

— Если они следят за тобой, Марлоу, то это потому, что не хотят, чтобы ты продолжала копать в этом направлении.

— Они могут угрожать мне сколько угодно, — сказала Марлоу, — но они не остановят меня в поисках правды о том, что случилось с моей матерью.

Если Чёрная Орхидея считала, что может её запугать, значит, они ничего не знали о ней. Если они причинили вред Кассандре, Марлоу это выяснит. И заставит их заплатить.

— Знаешь, Марлоу, мне кажется, ты всё же разгадаешь это, — тихо сказал Свифт. — И им это совсем не понравится.

Марлоу молчала долгое время, натягивая ботинки и поправляя куртку. Наконец, она посмотрела на лицо Свифта. Его тёмные глаза выражали беспокойство, но под ним она разглядела тот же страх, что чувствовала в глубине своей души.

— Я не могу сдаться, Свифт, — сказала она наконец. — Моя мать всегда говорила: «Когда мир кусает тебя, кусай в ответ».

— Да, — пробормотал Свифт, отворачиваясь, — только не подавись.

Глава 8

— Ты уверена, что больше не увидишься с этим парнем? — спросила Марлоу, откусив кусочек плотного, восхитительно кислого абрикосового пирога. Она мельком взглянула на Свифта, который сидел рядом с ней на полу её квартиры, оба погружённые в старые выпуски Еженедельного Сплетника и Спектатора Старлинг. — Я бы оставила его ради одних только сладостей.

Свифт выбрал очередное слегка засохшее пирожное, которое ему преподнёс излишне настойчивый рассказчик, с которым он познакомился на прошлой неделе в чайной Очарованная Рощя.

— Определённо нет. Он хорошо целовался, но для рассказчика он просто невыносимо скучен. К тому же, у тебя теперь есть новый, до неприличия богатый парень, который может купить тебе все пирожные, какие только пожелаешь. Наверняка с золотым украшением сверху.

Он отмахнулся от Тода, который подошл, чтобы с любопытством обнюхать пирожные.

— Нашел что-нибудь? — спросила Марлоу, взглянув на него.

— Хотела бы ты узнать о двенадцати разновидностях бутербродов с чаем, поданных на обеде у мэра? — поинтересовался Свифт.

— Нет.

— Тогда, ничего.

Марлоу тяжело вздохнула и упала на спину, сложив руки за головой.

— Пустая трата времени.

— Честно говоря, я впечатлён тем, что Адриус продержался целых три недели, не попадая в колонки сплетен, — он перевернул страницу. — Постой, кажется, это что-то стоящее.

Марлоу приподняла голову.

— Ещё одна колонка о помолвке Дариана и Амары. — Он протянул ей журнал. — Посмотри последний абзац.

Марлоу прочитала вслух:

— «Но, похоже, улыбки не всюду царили на этом вечере. По словам одного источника, Джемма Старлинг была замечена, выходящей из одной из задних комнат в слезах. С кем она ссорилась, спросите вы? Не с кем иным, как с братом невесты, Адриусом Фолкрестом. Не связано ли это с их коротким, но бурным романом, который неожиданно закончился прошлой осенью?» А потом приводится временная шкала их отношений. Очень удобно.

— Ну и? — спросил Свифт. — Они ведь поссорились в ту же ночь, когда Адриус говорит, что его прокляли — это ведь подозрительно, правда? Ты думаешь, это могла быть она?

Марлоу вырвала страницу из журнала и аккуратно сложила её в квадрат.

— Возможно, это ничего не значит. Может, он просто обидел её платье. Но время совпадает, так что стоит разобраться.

Адриус сказал, что не помнит той ночи, но это могло освежить его память. Возможно, Джемма всё ещё питала чувства к Адриусу, а, может быть, он дал ей понять, что эти чувства не взаимны. И, возможно, Джемма наложила на него проклятие в отместку за отказ. Это звучало неправдоподобно, но Марлоу видела самые тёмные стороны человеческой натуры и знала, что подобное более чем возможно. Новая знать уже была предрасположена к истерике, когда что-то шло не по их плану.

Свифт усмехнулся:

— Никогда бы не подумал, что заставлю тебя провести день, читая сплетни.

Марлоу улыбнулась:

— Хочешь, потом заплетём друг другу косы?

Он толкнул её ногой, и Марлоу в ответ швырнула в него журнал. Завязалась короткая потасовка, в результате которой Тод бросился под стол в поисках спасения, а Марлоу, прижав Свифта к полу, стряхнула ему на лицо крошки из пустой коробки от пирожных, пока тот пытался её сбросить.

— Я что-то пропустил? — раздался знакомый голос из дверного проёма.

Свифт сел так резко, что едва не стукнулся лбом о лицо Марлоу. Она свалилась с него, растянувшись на полу. Её взгляд медленно поднялся и остановился на Адриусе, который небрежно стоял в дверях в оранжевом пиджаке поверх бледно-золотого жилета.

Из-под стола появился Тод и бодро направилась к Адриусу, радостно мурлыча и потираясь головой о его ноги, его зрачки вновь засветились.

— Чем обязана столь неотвратимой чести вашего визита? — спросила Марлоу, поднимаясь с пола и отряхивая с себя крошки. — Мы ведь не должны были встретиться до помолвки Амары. То есть через два дня. Я работаю над делом.

— Да, ты явно очень занята, — сухо заметил Адриус. Его взгляд остановился на Свифте. — Мы не знакомы. Я — Адриус.

Свифт, всё ещё сидя на полу, приветливо поднял руку:

— Свифт.

— Свифт помогает мне с расследованием, — пояснила Марлоу.

Челюсть Адриуса напряглась:

— Ты рассказала ему о проклятии?

— Я ничего не знаю, — сказал Свифт. — Ну, кроме того, что ты её нанял.

Марлоу думала рассказать Свифту всё о проклятии Адриуса. Если был кто-то, кто мог понять, каково это — находиться под властью Принудительного проклятия, так это Свифт. Медноголовые, конечно, не использовали настоящее Принудительное заклятие. Их проклятие было более грубым и значительно более жестоким: за каждый отказ Свифта выполнить приказ его рука постепенно гнила. Но их цель была той же, что и у того, кто проклял Адриуса: подчинить его своей воле и сделать беспомощным.

Но Адриус ясно дал понять, что хочет сохранить природу своего проклятия между ними двоими, и Марлоу не могла позволить себе потерять его доверие.

Его взгляд помрачнел:

— Минноу, я ведь сказал, никто не должен знать…

— Если ты доверяешь мне, ты должен доверять и Свифту, — сказала Марлоу, тоном, не терпящим возражений. — Так здесь всё и работает. Я не рассказала ему ничего важного и не сделаю этого без твоего согласия. Но снятие проклятий требует расследования, а Свифт лучший в этом деле.

Адриус выглядел сомневающимся.

— А теперь серьёзно, зачем ты здесь? — спросила Марлоу.

— Я пришёл пригласить тебя на свидание, — объявил Адриус.

Марлоу чуть не отшатнулась к столу:

— Что — сейчас? Зачем?

Адриус махнул рукой в сторону разложенных на полу журналов со сплетнями:

— Ты же прочитала колонки. Если уж мы это делаем, то нужно сделать всё правильно. Считай это репетицией перед тем, как предстать перед всем Эвергарденом.

— Это исследование, — сказала Марлоу, пнув журналы под стол. — И у меня нет времени…

— Она с радостью пойдёт, — громко вставил Свифт.

Марлоу пнула его.

— Замечательно, — сказал Адриус и направился к её шкафу, распахнув скрипучие дверцы.

Марлоу бросила на Свифта взгляд, а тот лишь поднял брови так, как делал это всегда, когда кто-то привлекательный попадал в его поле зрения. Марлоу сузила глаза. Сначала Тод, теперь Свифт. Влияние Адриуса на обычных людей — или котов — было невыносимо раздражающим.

— Одно условие, — окликнула она Адриуса, пока тот копался в её гардеробе.

— Это выглядит относительно приемлемо, — он вышел, держа на вешалке платье приглушённого бирюзового цвета. — Хотя тебе действительно нужно пойти по магазинам. Вижу, ты врала, что у тебя одно платье — у тебя их два. Знаешь, что, я закажу несколько платьев в любимом ателье Амары и одно пришлю для помолвки. На этот раз не закладывай его.

Она выхватила платье у Адриуса:

— Ты слышал меня? Если ты действительно хочешь принудить меня провести с тобой этот вечер, я потребую кое-что взамен.

— Ты, наверное, не понимаешь саму суть свиданий, но они обычно не начинаются с требований, — усмехнулся он.

— Я хочу, чтобы ты отвёл меня в библиотеку Фолкреста, — сказала Марлоу. — Завтра.

Лоб Адриуса слегка нахмурился от недоумения:

— Зачем?

— Расследование, — ответила она, обойдя перегородку, которая отделяла её кровать от остальной части квартиры. Она сняла рубашку и вылезла из шорт, прежде чем натянуть платье через голову.

— Знаешь, они не устраивают экскурсии, — сказал он.

— Ты сын владельца этого места, уверена, что что-нибудь придумаешь, — она продолжила бороться с платьем.

— Ладно, — его голос выражал едва скрытое раздражение.

— Итак, — прозвучал голос Свифта с другой стороны перегородки, — как там в Эвергардене?

Часть Марлоу ожидала, что Адриус проигнорирует вопрос, как и Свифта в целом. В обычных обстоятельствах он почти наверняка считал бы таких, как Свифт, недостойными внимания.

— Запах там куда лучше, чем здесь, — ответил он. — Что это такое?

— А, болотный дух, — многозначительно кивнул Свифт. — Привыкнешь.

— Очень надеюсь, что нет.

Медленно надев простые, но элегантные перламутровые туфли, Марлоу вышла из-за перегородки.

— Давайте покончим с этим, — сказала она.

Адриус прислонился к её столу, быстро осмотрев её взглядом. Платье, которое он выбрал, имело расшитый бисером кремовый лиф и короткую, но пышную юбку бирюзового цвета с длинным шлейфом, ниспадающим на пол, словно река из атласа. Это была, безусловно, самая дорогая вещь в гардеробе Марлоу — напоминание о её времени в Эвергардене, с которым она так и не смогла расстаться.

Свифт тихо присвистнул:

— Ты выглядишь на удивление хорошо, Бриггс.

Марлоу сделала ему саркастический реверанс.

— Вот, — не успела она опомниться, как Адриус шагнул к ней. Он убрал её волосы с плеча и закрепил их какой-то заколкой. Она почувствовала, как его пальцы пробежались по волнам её волос, и, когда подняла глаза, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от её. Она видела длинные ресницы и мелкие кудри над его ухом.

Воздух внезапно стал густым, словно вот-вот должен был разразиться летний ливень.

— Вот, — произнёс он и отошёл в сторону. Несмотря на влажную жару, Марлоу пробрал холодок.

— Ну что, пойдём? — предложил он, протягивая руку. Марлоу на мгновение замешкалась, прежде чем взять её. Когда они направились к двери, она поймала взгляд Свифта, в котором читалось слишком много радости.

— Повеселитесь, вы двое, — сказал он дразнящим тоном, когда Адриус выводил её за дверь. — Но не перестарайтесь!

— Не забудь покормить Тода! — крикнула она через плечо, когда за ними хлопнула дверь.

Тягучий вечерний зной окутал Марлоу, когда она следовала за Адриусом к пристани, приподнимая шлейф, чтобы не запачкать его в грязи. Она не могла не оглядываться каждые несколько шагов, всё ещё потрясённая тем, что за ней следила Чёрная Орхидея. Возможно, они до сих пор наблюдают.

Болота представляли собой сотни и сотни анклавов земли, часть из которых была естественной, а часть создана человеком, соединённых извилистым лабиринтом водных путей. Обычно для передвижения по Болотам использовали плоскодонные водные автобусы, но, когда они приблизились к пристани, Марлоу заметила, что Адриус решил путешествовать с размахом.

— Адриус, — медленно произнесла Марлоу. — Что это за чёртово чудовище?

— Это, — с гордостью сказал Адриус, — новейший персональный дирижабль Фолкрест.

Судно лежало на воде, как лодка, но к нему был прикреплён огромный бело-золотой воздушный шар, по размеру превосходивший здания вокруг.

Марлоу никогда раньше не бывала на дирижабле. К счастью.

— Минноу, — его взгляд был направлен прямо на её лицо. — Ты не боишься высоты?

— Нет, — солгала Марлоу.

— Это абсолютно безопасно, — беспечно сказал он, ведя её по шаткому причалу.

Само судно было больше её квартиры. Посреди палубы стоял элегантный стол с блестящими столовыми приборами и белой скатертью, усыпанной яркими лепестками цветов. Биолюминесцентные фонари освещали палубу таинственным фиолетовым светом. Внутри была маленькая каюта со стеклянными стенами, через которые Марлоу видела уютный диван и полки с бутылками из стекла.

— Пойдём, — тихо сказал Адриус, его рука мягко коснулась её спины. — Обещаю, я не позволю тебе сорваться вниз.

Она вздрогнула, осознав, что слишком долго смотрела на него.

— Объясни мне, как мы собираемся убедить всех, что встречаемся, если наше свидание проходит в двух тысячах футов над землёй?

— Они нас увидят, — заверил Адриус, уже поднимаясь по ступеням к дирижаблю. — Лучше зайти внутрь для взлёта. Может быть ветрено.

Марлоу едва ступила на палубу, как дирижабль ощутимо качнулся под ней. Она пошатнулась вперёд, инстинктивно вытянув руку, чтобы удержаться, и наткнулась на руку Адриуса, уже протянутую ей.

— Спасибо, — сухо сказала она.

— Не нужно притворяться, что теряешь равновесие, чтобы подержать меня за руку.

Она резко выдернула руку и направилась через дверь в стеклянную каюту, а за ней раздался смех Адриуса. Дирижабль мягко рассекал воду — настолько плавно, что Марлоу даже не заметила, как судно уже взлетело на двадцать футов в воздух.

Внизу несколько человек остановились посреди улицы, чтобы посмотреть на них. Их фигуры становились всё меньше по мере того, как дирижабль поднимался всё выше.

Дезориентированная, Марлоу отвела взгляд и опустилась на диван, крепко сжимая подушку.

— Ты был наедине с Джеммой в ночь вечеринки, — сказала она без предисловий. — Ты помнишь, что тогда произошло?

Адриус, стоя у бара на другой стороне каюты, повернулся к ней и приподнял бровь:

— Снова за своё, допросы, я смотрю. Не хочешь сначала расслабиться? Выпьешь что-нибудь?

Марлоу была далеко от расслабленного состояния, но, когда Адриус протянул ей напиток, словно по волшебству появившийся на баре, она взяла его, хотя и с неохотой.

— Джемму видели, выходящей из комнаты, где вы были вместе, в слезах, — настаивала Марлоу. — Вы поссорились.

— Откуда тебе это известно? — спросил Адриус. — Джемма явно не могла тебе рассказать.

— Это моя работа — знать, — ответила она, сделав глоток напитка, розоватого цвета, который на вкус напоминал игристое вино с лёгкой кислинкой от фруктов. — Итак? Ссора? Есть идеи, о чём она могла быть? Может, из-за того, что ты внезапно бросил её полгода назад?

— Мы не вместе уже давно, и это не было чем-то серьёзным.

— Для тебя это не было серьёзно, — с горечью в голосе проговорила Марлоу. — А что, если для неё это было иначе? Что, если она была настолько расстроена, что могла пойти на что-то радикальное, чтобы вернуть тебя?

— Радикальное, как наложить проклятие, заставляющее меня выполнять все её приказы? — рассмеялся он. — Нет.

— Это не так уж невозможно, — возразила Марлоу. — Поверь, я видела немало жутких проклятий от отвергнутых возлюбленных.

— Джемма бы померла со смеху, услышав, что ты называешь её моей отвергнутой любовницей, — сказал Адриус. — Поверь мне. Я не помню, о чём мы говорили в ту ночь, но могу точно сказать, что это никак не связано с тем, что Джемма была влюблена в меня.

Марлоу прищурилась.

— Ты мне что-то недоговариваешь.

— Ты сказала, что это не сработает, если я тебе не доверюсь, — ответил Адриус. — Ну, то же самое касается и тебя. Ты должна доверять мне, когда я говорю, что всё, что произошло между мной и Джеммой той ночью, не имеет никакого отношения к проклятию.

Марлоу раздражённо выдохнула, но больше не настаивала.

Дирижабль поднялся выше, удаляясь от переполненных водных каналов Болот и сверкающих небоскрёбов Эвергардена, устремляясь к открытому простору Турмалинового залива. У Марлоу закружилась голова, и она крепко зажмурилась.

— Ты уверена, что не боишься высоты? — с усмешкой спросил Адриус.

— Заткнись, — пробормотала она. Когда Адриус тут же замолчал, её охватило чувство вины. — Прости. Не молчи.

— Великодушно с твоей стороны.

Она посмотрела на него.

— Как это вообще работает?

— Что?

— Когда я даю тебе команду, сколько времени она действует? Она со временем исчезает или мне нужно дать противоположный приказ, чтобы её отменить? Каковы ограничения?

Он бросил на неё озадаченный взгляд.

— Откуда мне знать?

— Нам, вероятно, стоит разобраться в этом, — задумчиво произнесла Марлоу. — Чем больше мы узнаем о том, что может и не может делать проклятие, тем лучше сможем защитить тебя. — Она сделала паузу. — Если ты готов.

— Ты имеешь в виду прямо сейчас? Здесь, с тобой? — он смотрел на неё с явным подозрением.

— Если тебе хочется ходить в неведении, не зная, что может случиться, если кто-то неудачно пошутит, то на здоровье.

Мышца на его челюсти дёрнулась, уголки губ опустились. Наклонившись к ней, он медленно произнёс:

— Если мы это сделаем, ты должна поклясться, что никогда не воспользуешься проклятием против меня, если только не для того, чтобы отменить другой приказ.

Он был серьёзен, как никогда.

— Хорошо, — ответила она. — После сегодняшнего дня никаких приказов. Обещаю.

Он откинулся назад, удовлетворённый.

— Давай начнём с простого, — сказала Марлоу. — Встань.

Адриус встал.

— Ты можешь сесть? — спросила Марлоу. — Или ты должен оставаться стоять, потому что я приказала встать?

Он снова сел.

— Хорошо, — отметила Марлоу. — Спой «Бастарда короля Кортео».

— Я не знаю эту песню, — сквозь сжатые зубы ответил Адриус.

— О, Адриус, — усмехнулась Марлоу. — Ты её знаешь. Все её знают. Спой для меня.

Его губы сжались, тело слегка задрожало, кулаки сжались, словно он боролся с проклятием. Но в конце концов он открыл рот, и из него полилась песня:

— В старину менестрели пели о короле Кортео,

Он правил своей землёй железной рукой,

Но у его действий не было морали и совести.

Голос Адриуса был не таким уж плохим, хотя он пел как можно тише.

— Громче, — приказала Марлоу. Когда ничего не произошло, она поправилась: — Спой громче.

— Он был грязным, вшивым и полным блох,

Но женщин держал десятками, в три обхвата,

Боже, благослови Бастарда короля Кортео.

Голос Адриуса поднялся в объёме, пока он пел. Марлоу не могла сдержать смех, глядя на то, как Адриус исполняет пошлую песню, и его голос постепенно набирал уверенность, пока он осознавал, что она не собирается заставить его остановиться. Частично потому, что ей хотелось проверить, заставит ли его проклятие продолжать петь, если она не прикажет остановиться, и частично потому, что это было действительно очень смешно. А ещё это отвлекало её от того факта, что они находились на высоте в несколько тысяч футов.

— Ладно, — сказала она после нескольких куплетов, смеясь. — Можешь прекратить.

Но он продолжал.

— Перестань петь.

Он тут же замолчал. Всё, что было менее чётким приказом, не могло отменить её первого.

— Ты наслаждаешься этим, правда? — обвиняюще спросил он. — Ты просто не можешь упустить шанс унизить меня, да?

В его голосе прозвучал вызов, и Марлоу почувствовала, как внутри поднялось желание ответить на него. Если бы она действительно хотела унизить его, кто бы её упрекнул? Разве он не заслужил этого за то, как обращался с ней?

Она улыбнулась, расслабляясь и откинувшись на подушки.

— Сделай мне комплимент.

Его бровь дёрнулась.

— Серьезно?

— Это ты сказал, что если уж мы собираемся притворяться парой, то должны делать это правильно, — невинно ответила Марлоу. — Так что ты должен привыкать осыпать меня комплиментами. Считай это тренировкой.

— Как приятно видеть, как мало тебя волнует внешность, — сладко произнёс Адриус.

Улыбка Марлоу перекосилась в кривую ухмылку. Видимо, проклятие не понимало сарказма.

— Скажи мне настоящий комплимент, а не завуалированный укол.

— Твои глаза сверкают, как океан, и, дорогая, я потерян в море, — ответил Адриус с преувеличенной страстью.

— У меня серые глаза, — сухо напомнила Марлоу. — Попробуй ещё раз.

— Даже во время летней грозы твоя улыбка освещает мир, как солнце.

— А теперь ты просто цитируешь «Проклятие светлячка», — заметила Марлоу. — Эти строки срабатывают на девушках из Эвергардена?

— Конечно срабатывают, — сказал он почти с возмущением. — Хотя обычно мне не приходится стараться и наполовину так сильно.

— Ну, попробуй ещё сильнее, — приказала Марлоу.

Уголок губ Адриуса изогнулся в улыбке.

— Ты такая красивая, когда командуешь мной.

Жар прошёл по коже Марлоу. Она должна признать, он был в этом хорош.

Он наклонился ближе, понизив голос.

— А ещё более неотразима, когда краснеешь.

В животе у Марлоу все перевернулось, но она заставила себя не двигаться. Как-то он снова перевернул ситуацию, и то, что началось как попытка унизить его, превратилось в своеобразное соревнование. Она не была уверена, что именно хочет доказать, но знала одно — она не сдастся первой. Если он мог сидеть и нести все эти сладкие фразы с невозмутимым лицом, она уж точно не покажет, что они на неё хоть как-то повлияли.

Конечно, они не влияли. Она была умнее этого.

Но она почти забыла, что значит столкнуться с напором очарования Адриуса Фалкреста. Даже когда она знала, что он не имеет в виду ни слова из сказанного, он был так убедителен. Его лицо светилось игривой улыбкой, а тёмные глаза горели такой сосредоточенной внимательностью, словно он никогда бы не отвёл от неё взгляд, если бы мог.

— В первый раз, когда я заговорил с тобой, — тихо сказал он, — я подумал, что ты самый интересный человек, которого я когда-либо встречал в жизни. Всё, что я хотел, — это говорить с тобой до конца дня. И на следующий день тоже. Если бы я мог разговаривать с тобой каждый день до самой смерти, мне бы это никогда не надоело.

Дыхание Марлоу сбилось. Каким-то образом именно эти слова, а не те, что он сказал о её глазах, волосах или красоте, оказались слишком близки к тому, как она сама чувствовала себя, когда они впервые встретились. Казалось, что если бы она могла удерживать его внимание, его интерес, то ей бы никогда ничего больше не понадобилось.

— Хватит, — прошептала она, ненавидя дрожь в своём голосе.

— Иногда я думаю, — продолжил Адриус, его тёплые глаза всё ещё были прикованы к ней, — что я не жил по-настоящему, пока не встретил тебя. Что…

— Хватит! — жёстко приказала Марлоу, её голос резко прозвенел в тишине каюты.

Он замолчал, но не отводил от неё глаз, будто бросая вызов. Ярость закипала у неё под кожей. Даже сейчас, несмотря на всё произошедшее, у него хватало наглости смотреть на неё и говорить такие вещи, как будто он говорил всерьёз. Она ненавидела, как легко ему было притворяться, будто она что-то значила для него.

Она поднялась с дивана, даже несмотря на то, что это движение открыло перед ней панораму неба за стеклянными стенами. Это дало ей ощущение падения на долю секунды, прежде чем она смогла сориентироваться.

— Не выполняй никаких команд, которые я дам тебе после этой, — сказала она.

Он приподнял бровь.

— Что ты…

— Встань на колени.

Он замер на мгновение, глядя на неё снизу вверх с почти шокированным выражением. А затем медленно сполз с дивана и опустился на колени, его взгляд был устремлён на неё.

Медленно дыша, Марлоу смотрела на него. За окном солнце начинало садиться, заливая стены янтарным светом. Это придавало каюте вид мифического золотого храма в небесах, а Адриус выглядел как верный прихожанин, склонивший голову в молитве.

— Не вставай, — приказала она. — Посмотрим, спадёт ли приказ.

Он бросил на неё раздражённый взгляд.

— Ты ведь не собираешься заставить меня стоять на коленях до конца вечера?

— Почему нет?

С Адриусом на коленях перед ней Марлоу снова почувствовала контроль. Она могла заставить его сделать что угодно. Сказать что угодно. Она могла приказать ему рассказать, что произошло между ним и Джеммой той ночью, когда его прокляли.

Она могла бы заставить его сказать правду о том, почему он внезапно оборвал их дружбу. Что заставило его решить, что Марлоу больше не стоит его внимания.

Вопрос почти сорвался с её губ, но она удержалась. В голове раздался голос, очень похожий на голос Свифта, твердящий, что заставлять Адриуса говорить правду не совсем то, что сделает хороший человек.

Хороший человек, вероятно, даже не поддался бы искушению.

— Ладно, — она смягчилась. — Можешь встать.

Он поднялся на ноги, его глаза всё ещё были прикованы к ней.

— И что именно это должно было доказать?

— Разве не очевидно?

— Что ты хочешь поставить меня на колени?

— Что я не могу отменить приказ заранее, — ответила Марлоу. — Проклятие заставляет тебя подчиняться последнему приказу, даже если он противоречит предыдущему.

— И это хорошо или плохо?

— Зависит от того, кто отдаёт приказы.

Он сузил глаза, потом аккуратно расправил пиджак.

— Ну, все эти эксперименты разожгли у меня аппетит. Ужин?

Медленно обведя взглядом открытую палубу, Марлоу заметила, что там был сервирован стол. Один резкий крен дирижабля, и весь ужин отправился бы в воды Турмалинового залива.

— Мы можем поесть и здесь, если тебе так удобнее, — легко предложил Адриус.

Она прошла мимо него, выходя на палубу.

— Да. Давай здесь.

Дирижабль замедлился, лениво скользя над заливом, но ветер по-прежнему прохладно обдувал её обнажённые плечи. Адриус галантно отодвинул её стул, и Марлоу села. Она должна признать, вид на залив и сверкающие небоскрёбы с такой высоты был захватывающим. Вечерний свет отражался от каналов, превращая их в золотую корону, венчающую центр Эвергардена.

Адриус сел напротив и взял в руку изящную вилку. Он постучал по бокалу, и тот наполнился шипящей золотой жидкостью — игристым вином, поняла Марлоу. Он постучал по её бокалу, и затем поднял свой фужер, протягивая его к ней. На мгновение Марлоу просто смотрела, пока он не коснулся своим бокалом её фужера.

— За снятие этого ужасного проклятия, — сказал Адриус.

Марлоу усмехнулась.

— За тысячу жемчужин.

Адриус постучал вилкой по их тарелкам, и перед ними появилась роскошная трапеза — сочная утка, покрытая медовым соусом, и жареные золотистые лисички на подушке из воздушного риса, усыпанного яркими, рубиновыми ягодами.

Марлоу знала безо всяких сомнений, что это была бы лучшая еда за весь прошедший год, но она не могла избавиться от мысли о том, насколько расточительно она выглядела. Она припомнила, что когда-то читала: заклинания для создания пищи требуют невероятно дорогих ингредиентов и огромных усилий, что делает их практически бесполезными для массового производства. Гораздо дешевле было выращивать и собирать еду без магии.

Однако для новой знати суть как раз и заключалась в этой непрактичности. Они могли — и часто так и поступали — волшебным образом создавать еду просто потому, что могли себе это позволить.

Во время ужина они продолжали испытывать действие проклятия. Выяснилось, что Адриус мог откладывать выполнение приказа, но ненадолго, и это требовало от него колоссальных усилий. Оказалось также, что на него действовали только приказы, произнесённые вслух — к счастью, письменные указания можно было игнорировать, как и приказы на языке, которого он не знал. Марлоу пришлось напрячь свою бедную, ломаную кортийскую речь, чтобы убедиться в этом.

Когда они коснулись своих волшебных тарелок, чтобы призвать пряные персиковые тарталетки на десерт, Марлоу была удовлетворена тем, что они выяснили о границах и возможностях проклятия. Адриус нашёл несколько лазеек и способов обойти приказы, особенно если они были сформулированы неоднозначно. А если кто-то неожиданно отдаст Адриусу приказ в её присутствии, Марлоу знала, как незаметно его отменить.

Только вот если приказы отдаст тот, кто его проклял, она уже ничего не сможет сделать. Это была идея Адриуса — попросить её приказать ему рассказать о проклятии. Это был единственный приказ, о котором они знали наверняка, что он получил его от виновника. Но даже с прямым и однозначным контрприказом Марлоу Адриус не смог произнести слова: «Я проклят».

Если в какой-то момент тот, кто наложил проклятие, отдаст приказ Адриусу, Марлоу не сможет этому противостоять.

Марлоу уже привыкла к полётам на дирижабле и к высоте. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в яркие оттенки багрового, и она понимала, что всё это могло показаться романтичным.

Но только не для них.

Она старалась не вспоминать другую ночь, не так уж давно, когда они сидели на крыше Малахитового здания, наблюдая за восходом солнца. Ей не стоило вспоминать, как он обнял её, прижимая к себе, чтобы защитить от утренней прохлады, или как она положила голову ему на плечо и стала задремывать, убаюканная его голосом, когда он дразнил её за то, что она уснула ещё до того, как небо полностью осветилось.

Марлоу отогнала эти воспоминания. Возможно, стоило предложить Орселле забрать их, пока была такая возможность.

— Ты так и не ответила на мой вопрос, — внезапно произнёс Адриус, подцепив вилкой сливки с тарелки.

Она моргнула. Он задал ей вопрос? — Какой?

— Почему ты этим занимаешься, — уточнил Адриус. — Снимаешь проклятия.

Она могла бы ответить по-разному. Потому что я умею это делать. Потому что это моя работа. Потому что я бы сошла с ума, если бы не делала этого.

— Я не знаю. А почему ты занимаешься тем, чем занимаешься?

— Это просто, — он улыбнулся. — Всё, что я делаю, направлено на то, чтобы разрушить репутацию моей семьи. Так говорят моя сестра и отец.

Марлоу рассмеялась, неожиданно осознав честность, скрытую за его резкими словами. — Вот это дело, которое я могу поддержать.

— Думаю, — продолжил Адриус, — ты снимаешь проклятия, потому что это даёт тебе ощущение контроля.

Марлоу почувствовала ещё большую неожиданность и быстро сделала глоток игристого вина, чтобы не отвечать. Потому что, хотя она никогда особо не задумывалась над этим вопросом, ей вдруг стало ясно, что Адриус прав. В Эвергардене она чувствовала себя абсолютно беспомощной, беспомощной, когда её мать исчезла, и беспомощной, пытаясь выжить на Болотах.

Разрушение проклятий доказало ей, что она не просто часть этого жестокого мира Каразы, который пожирает и выплёвывает своих жителей. Что люди вроде Таддеуса Бейна или даже Адриуса Фалкреста не обязаны брать над ней верх. Или над кем-то ещё.

Что она сильная, способная и не нуждается в матери, чтобы на неё полагаться.

— Разве не все хотят чувствовать контроль? — наконец спросила она.

Адриус рассмеялся, и Марлоу осознала, насколько ироничен был её вопрос к человеку, находящемуся под проклятием Принуждения.

— Да, ты, наверное, права, — согласился Адриус. — Все хотят чувствовать контроль. Но это чувство — обманчиво. На самом деле никто из нас не контролирует свою жизнь. Поэтому я говорю: хватит притворяться и принимай реальность. Если уж я не могу контролировать свою жизнь, то, по крайней мере, собираюсь провести её с удовольствием.

Он криво улыбнулся и залпом допил вино.

Глава 9

Марлоу впервые увидела библиотеку Фалкрест в один из своих визитов в район чародейства Каразы, и вначале она подумала, что её глаза обманывают её. Громадные здания, казалось, меняли своё положение каждый раз, когда она моргала. Это ощущение не покидало её, пока она не узнала, что это вовсе не было иллюзией. Из всех пяти заклинательных библиотек, составляющих магический квартал Каразы, библиотека Фалкрест была самой крупной, с самым внушительным собранием магических знаний в мире. Её коллекция накапливалась веками, и не всегда мирными путями.

Собрание библиотеки было настолько огромным, что оно заняло бы весь город, если бы не было волшебным образом заключено в стены, чьи размеры внутри намного превышали их внешние очертания. Но Фалкрест — это не просто библиотека. Это целый комплекс, включающий склады для магических ингредиентов, академию для будущих чародеев, лаборатории, общежития и многочисленные столовые, и кафе, обеспечивающие функционирование этого гигантского заведения. Для того чтобы упорядочить такое пространство, здания и коридоры постоянно менялись, подстраиваясь под нужды его обитателей.

Когда Марлоу подошла ближе, ей стало ещё сложнее разобраться в увиденном. Чёрные гранитные здания вырастали друг из друга в виде фракталов, переплетённых лестницами и мостами под невозможными углами. Это выглядело скорее, как живое существо, чем как архитектурное сооружение. Три стороны библиотеки омывались каналами, по которым можно было перевозить ингредиенты и магические артефакты в склады и из них. Адриус ждал её у ворот с северной стороны.

— Ты должна быть благодарна, — сказал он, вертя на пальце чёрный металлический браслет. — Это было нелегко достать.

— Что это? — спросила Марлоу, нахмурившись.

— Пропуск для посетителей, — ответил Адриус, надевая браслет ей на руку. Тот сразу уменьшился до нужного размера, плотно прилегая к её запястью. — Каждая пядь этого места охраняется магией. У всех, кто здесь работает или учится, есть свои специальные метки с разрешениями для доступа в определённые части кампуса. Этот пропуск даст тебе доступ к большинству публичных зон.

— А как насчёт жилых помещений магов? — спросила Марлоу.

Адриус пожал плечами. — Вряд ли.

Марлоу прикусила губу. Ей было важно попасть внутрь, а как найти Монтаня, она разберётся позже.

— У тебя же нет ни пропуска, ни метки, — заметила Марлоу.

— Я — Фалкрест, — с улыбкой сказал Адриус. — Библиотека узнает кровь Фалкрестов.

Марлоу давно знала, что кровь благородных даёт преимущество в мире. Но до этого момента она никогда не видела столь буквального примера. Мысль о том, что проклятие принуждения может сделать Адриуса уязвимым для манипуляций, вызвала у неё неприятное чувство тревоги.

Когда они подошли к воротам, Адриус неожиданно взял её за руку.

— Что ты делаешь? — резко спросила Марлоу, пытаясь вырваться.

— Мы же встречаемся, не так ли? — спокойно сказал он.

— Здесь нам не нужно притворяться. Никто нас не увидит.

Адриус вздохнул, но не попытался снова взять её руку. Когда они прошли через арку, Марлоу закрыла глаза. Чувство падения всколыхнуло её, и когда она открыла глаза снова, они уже были внутри.

Если внешний вид библиотеки Фалкрест был дезориентирующим, то находиться внутри было на несколько порядков хуже. Перед ними раскинулась бескрайняя галерея, простиравшаяся во все стороны. Воздушные мосты, лестницы и лифты пересекались под невозможными углами, формируя лабиринт. Толпы людей двигались вверх, вниз, вбок и обратно, и это вызывало у Марлоу чувство головокружения. Как они смогут найти здесь хотя бы одного мага, она не представляла.

— Итак, — Адриус весело спросил сбоку, — ты собираешься рассказать, зачем мы здесь?

— Мы должны выяснить всё, что сможем, о проклятии, — ответила Марлоу. — Но сначала нам нужно поговорить с магом.

— В библиотеке Фалкрест работают тысячи магов, — напомнил Адриус.

— Мы ищем одного конкретного, — Марлоу вспомнила, что каждая библиотека имела свой архив сотрудников. Она знала, что без официального запроса шевалье найти Монтаня будет нелегко, но пока что они могли начать с самого простого. — Нам нужно в зал архивов.

Адриус кашлянул и громко произнёс: — Зал архивов, пожалуйста.

На их глазах лестница разложилась сверху и мягко приземлилась перед ними. Адриус протянул руку, и на этот раз Марлоу без раздумий взяла её, радуясь возможности сохранить равновесие.

Они поднимались по лестнице, которая вскоре вывела их на зигзагообразный мост, шедший под таким углом, что мир словно перевернулся набок. Марлоу чувствовала тошноту.

— Тяжелее, чем твой страх высоты? — спросил Адриус с лёгкой насмешкой.

— Я предпочитаю знать, где вверх, а где вниз, — Марлоу посмотрела на него, понимая, что говорит не только о физическом положении вещей.

Адриус встретил её взгляд, давая понять, что понял намёк. Марлоу решила больше не смотреть по сторонам и сосредоточиться на пути, пока они не прошли через арку, которая вывела их в тихое круглое фойе с куполообразным стеклянным потолком. Бронзовые панели покрывали стены фойе, и когда Марлоу подошла ближе, она увидела, что панели выгравированы именами чародеев Фалкреста. Она прошла взглядом до буквы «М», но имени Армана Монтаня не было.

— И что? — спросил Адриус.

Марклоу покачала головой. — Может, он уже ушёл на покой?

Или, подумала Марлоу, её пробрав холодок, возможно, он исчез так же загадочно, как и Кассандра.

— Мы не можем просто поговорить с кем-то другим? — спросил Адриус. — Чем этот парень так особенный?

Марлоу не собиралась посвящать Адриуса в поиски своей матери. Это не имело к нему никакого отношения.

— Он нам нужен, ладно?

Не дожидаясь ответа, она спустилась по лестнице в вестибюль и направилась к двери с табличкой «Регистрация». Внутри сидела строгая на вид женщина, просматривающая стопку документов. Очки были посажены на кончик её длинного носа. На бронзовой табличке было написано: «Элоиза Фокс, Регистратор».

Хотя Марлоу она заметила, всё же продолжала перелистывать несколько страниц, прежде чем спросить ровным голосом:

— Чем могу помочь?

— Как мне получить доступ к записям бывшего сотрудника библиотеки?

Элоиза посмотрела поверх узких очков, оценивающе оглядывая Марлоу.

— Имя?

— Арман Монтань.

Элоиза достала заклинательную карту и маленький кожаный томик из ящика стола. Положив руку на книгу, она произнесла:

— Эвокация записей Монтана, Арман.

Марлоу узнала заклинание как одно из магии Призыва. Заклинательная карта засветилась, и томик раскрылся.

— Доступ запрещён, — произнёс монотонный голос, казалось, исходящий из страниц книги.

Поправив очки, Элоиза сказала:

— Эти записи запечатаны.

— Должен быть способ их получить, — настаивала Марлоу.

— Есть. Но не для вас, — холодно ответила та.

— А для него? — Марлоу кивнула в сторону Адриуса.

Точно по сигналу, Адриус подошёл к столу, широко улыбаясь:

— Элоиза, верно?

Её имя было на табличке, но это не помешало ей слегка покраснеть и выглядеть польщённой. Марлоу едва удержалась, чтобы не закатить глаза.

— Послушайте, — начал Адриус, — моему отцу нужны эти записи, это крайне важно. Он сказал, что вы — та, к кому стоит обратиться. Думаю, вы понимаете, что я очень не хочу его разочаровать.

— Ну, я…

— Я вижу, вы прекрасно справляетесь с сохранением библиотечных записей, — продолжил Адриус. — И я уверен, отец будет в восторге от вашей помощи.

Ему это давалось так же легко, как дышать — использовать свой статус, чтобы получать желаемое. Элоиза замялась, но Марлоу видела по её осанке, что решение уже принято.

— Хорошо, — медленно произнесла она. — Я открою записи. Но они остаются здесь, и читать их будете только вы.

Адриус расплылся в улыбке.

— Отлично.

— Следуйте за мной, — сказала Элоиза, оттолкнувшись от стола и направляясь к двери в глубине комнаты, её каблуки стучали по плиточному полу.

Адриус последовал за ней. Когда он скрылся за дверью, Марлоу бросила ему взгляд, который, надеялась, дал понять, что, если он не запомнит каждую деталь, это повлечёт последствия.

Она нервно ждала, теребя браслет посетителя на запястье.

Как раз в тот момент, когда она подумывала ворваться в архивную комнату сама, в кабинет регистратора вошёл Аврелиус Фолкрест.

Марлоу могла пересчитать по пальцам одной руки случаи, когда находилась в одной комнате с главой семейства Фолкрест, и каждый раз её поражало, как, несмотря на его стройное телосложение и сдержанные манеры, он легко привлекал внимание, куда бы ни пошёл. Его длинные тёмные волосы были собраны в простой хвост, в старинном стиле кортезианской знати. В одежде он предпочитал строгие, структурированные силуэты, напоминающие архитектуру Фолкрест-холла.

Марлоу попятилась, повернувшись так, чтобы её лицо оставалось скрытым от Аврелиуса.

— Мисс Бриггс, — произнёс знакомый холодный голос у дверей. В нескольких шагах позади Аврелиуса стояла Кайто, её ядовитый взгляд был прикован к Марлоу. Ярко-красные шипы, выкрашенные на её лице, резко выделялись в холодном свете офиса. — Вы, кажется, появляетесь в самых неожиданных местах.

Аврелиус развернулся и уставился на Марлоу. Теперь она отчётливо видела сходство между ним и его сыном — те же аристократичные черты, но их выражения были абсолютно противоположны. У Адриуса губы всегда будто бы изгибались в легкой усмешке, в то время как у его отца рот был сжат в строгую линию. Где у Адриуса золотисто-карие глаза светились озорством, у Аврелиуса они пылали неумолимой решимостью. Сейчас, когда его взгляд был устремлён на неё, Марлоу почувствовала себя словно бабочка под стеклом, которую изучают.

— Бриггс, — повторил он. — Вы — дочь Кассандры Бриггс.

— Эм, да, — ответила Марлоу и сделала учтивый реверанс. — Лорд Фолкрест, для меня большая честь.

Кайто напряглась.

— Не объясните, что вас привело в библиотеку Фолкрест?

— Я…

— Я провожу ей экскурсию, — сказал Адриус, выходя из архивной комнаты. — Привет, отец.

— Адриус, — Аврелиус оглядел сына с ног до головы. — Я удивлён видеть тебя здесь.

— Экскурсия? — переспросила Кайто.

— Да, — ответил Адриус, останавливаясь немного впереди Марлоу, прикрывая её собой от отца. — Марлоу интересуется тем, чтобы стать мастером заклинаний. Я подумал, что ей будет любопытно увидеть лучшую библиотеку заклинаний в Каразе.

Он стоял неестественно неподвижно. Его взгляд на отца был похож на взгляд животного, насторожённо наблюдающего за хищником, готового в любой момент убежать. Это было совсем не похоже на его обычное, беззаботное выражение. Марлоу это не нравилось.

— Я удивлён, — произнёс Аврелиус, почти насмешливо. — Я думал, ты слишком занят, чтобы найти своё имя в очередной желтой статье, ещё больше позоря наше семейство.

Марлоу была поражена, что Аврелиус позволил себе такие слова в адрес сына — и при ней, к тому же. Но Адриус ничуть не выглядел смущённым.

— Как-то нашлось время, — ответил он легкомысленно.

— Лорд Фолкрест! — воскликнула Элоиза, выходя из архивной комнаты вслед за Адриусом. — Я не знала, что вы лично зайдёте! Я только что помогала вашему сыну с запросом на записи.

— Мой запрос? — переспросил Аврелиус с отсутствующим выражением лица. — Я не делал никаких запросов на записи.

Элоиза смутилась:

— Нет? Но ваш сын…

— Я, возможно, немного… ввёл вас в заблуждение, Элоиза, — быстро сказал Адриус. Марлоу бросила на него тёмный взгляд, но он, казалось, не обратил внимания. — Прошу прощения за ложные намерения, правда. Я просто хотел произвести впечатление на Марлоу.

— Да, — подхватила Марлоу, быстро взглянув на Адриуса, а затем с восторгом посмотрев на Аврелиуса. — Я слышала так много историй о талантах и гениальности мастеров заклинаний Фолкрест. Мне очень хотелось поговорить с одним из них и узнать, каково это — быть мастером заклинаний в самой престижной библиотеке мира.

Холодный взгляд Аврелиуса медленно скользнул с лица Адриуса на Марлоу, прежде чем остановиться на Элоизе.

— Понятно, — сказал Аврелиус. — Вижу, мой сын убедил вас обоих поверить в то, что у него есть хоть какая-то власть в этом месте. Позвольте внести ясность — он всего лишь импульсивный ребёнок с манией величия.

Марлоу сохраняла спокойную улыбку, но внутри кипела от гнева. Её рука нервно дёргалась у бедра, жаждая вытащить из кармана карту заклинаний и наложить проклятие на Аврелия, наказав его по заслугам.

— Всегда рад нашим тёплым беседам, отец, — сухо произнёс Адриус. — Но нам действительно пора идти.

Он взял Марлоу за руку и потянул её в сторону, возвращаясь в холл. Она почувствовала на себе острый взгляд Аврелия, который следил за ними, пока они уходили.

— Прости за него, — пробормотал Адриус, сжимая кулаки так сильно, что костяшки побелели, а его шаг стал быстрым и напряжённым.

— Ты извиняешься? — переспросила она с недоумением, ощущая, как гнев сжимает горло, но на этот раз не по отношению к тому, кого она знала. — Он всегда так с тобой разговаривает?

Она знала, как и большинство в Эвергардене, что у Аврелия Фэлкреста был ужасный характер, но её всё равно потрясло то, что она только что увидела. Её беспокоило не столько его жестокое поведение, сколько явное презрение к собственному сыну.

— Он говорит с кем угодно, как ему захочется, — ответил Адриус. — Это часть его жизни.

Марлоу могла себе это представить. Кто бы посмел осадить Аврелия Фэлкреста за грубость? Даже главы других Пяти Семей не решились бы это сделать.

— Но ведь ты его сын.

— Именно. Постоянный источник разочарования.

Его горькая улыбка была предупреждением оставить тему. Лишь несколько раз за их дружбу Адриус говорил о своём отце.

— Ему нравится упиваться властью, — однажды сказал Адриус, когда они сидели на ковре в гостиной Марлоу, играя в «Кастерс». — Ему доставляет удовольствие унижать людей, напоминать им, как легко он может их уничтожить. Думаю, это единственная вещь, которая приносит ему настоящее удовольствие. — А потом он спросил: — А какой твой отец?

— Мой отец? — Слова казались ей чуждыми.

Адриус посмотрел на неё с ожиданием, словно, раз уж он открыл перед ней свои обиды, настала её очередь.

— Я не знаю, — честно ответила она. — Я не знаю, кто он.

— Правда? Тебе повезло.

В детстве Марлоу мало об этом думала. Она была далеко не единственным ребёнком без отца в Болотах, но вскоре поняла, что в Эвергардене подобные вещи считались гораздо более постыдными.

— Мы всегда были только я и мама, — ответила Марлоу. Иногда ей казалось, что Кассандра относилась к ней скорее как к напарнику по преступлениям, чем к дочери, но ей это нравилось. Это была их маленькая борьба с миром.

Она заметила тень боли в глазах Адриуса при этих словах. Мать Адриуса и Амары покинула Каразу, когда они были младенцами. Официально — из-за слабого здоровья после рождения близнецов, но ходило множество слухов о настоящей причине.

— Ну, — сказал Адриус, — если он хоть немного похож на моего отца, тебе лучше без него.

Тогда у Марлоу не было сомнений, что он говорит искренне, и теперь, видя презрение Аврелия собственными глазами, она понимала, почему.

Она прокашлялась.

— Что было в отчёте Монтаня?

— Ты была права, он действительно здесь работал, — ответил Адриус, поднимаясь по лестнице на мезонин. — Видимо, его уволили за кражу книги заклинаний из хранилищ.

— Кража книги заклинаний? — переспросила Марлоу. Судя по тому, что она слышала о Чёрной Орхидее и их целях, это вполне могло быть их делом. Но как? — Разве это не невозможно?

Заклинательные библиотеки были самыми защищёнными зданиями в Каразе, особенно библиотека Фэлкреста. Коллекция охранялась сотнями мощных барьеров, что делало невозможным просто так войти в хранилище и унести книгу.

Адриус пожал плечами.

— Он же заклинатель, не так ли? Мог создать заклинание, чтобы обойти барьеры.

Или, возможно, Чёрная Орхидея использовала свои ресурсы для этого.

— А какую книгу он украл?

Адриус покачал головой.

— В отчёте не сказано. — Потом, осторожно добавил: — Знаешь, что странно? Его уволили в тот же день, когда ты покинула Эвергарден. Шестого месяца луны.

Марлоу застыла, одна нога на весу над следующей ступенькой. На следующий день после исчезновения Кассандры. Она мельком взглянула на Адриуса, который смотрел на неё с любопытством, граничащим с подозрением.

— Ты помнишь дату моего отъезда?

Вопрос повис между ними, и Марлоу заметила, как напряглась челюсть Адриуса, прежде чем он рассмеялся и сказал:

— А почему бы нет?

Ведь в то время они даже не общались. Когда Марлоу уезжала, она думала, заметит ли Адриус её исчезновение.

Он небрежно махнул рукой.

— Шевалье пропал, а на следующий день внезапно исчезла и его дочь? Об этом все говорили несколько недель. Пока, конечно, не стало известно о скандальном романе Эцио Моранди с сестрой его жены.

— Точно, — сказала Марлоу, стараясь не обращать внимания на неприятный укол разочарования. — Ты отлично справился там. Хотя командовать, наверное, у тебя в крови.

— Как иронично, не правда ли? — ухмыльнулся он. — Думаешь, у меня есть будущее в разрушении проклятий?

— Я бы сказала, не зазнавайся, но даже проклятие тебя не остановит.

Адриус рассмеялся, на этот раз более искренне. Марлоу почувствовала, как в её груди забурлило веселье, но тут же напомнила себе, что Адриус больше не её друг — если он вообще когда-либо им был, — как бы легко ни было с ним шутить, словно они вернулись в прошлое.

— Было что-то ещё в отчёте? — спросила Марлоу. — Может, адрес, где сейчас живёт Монтань?

Адриус покачал головой.

— Я искал, но нет. Это всё.

Марлоу старалась не чувствовать разочарования. Она пришла в библиотеку, надеясь поговорить с Монтанем и узнать больше о том, чем он занимался на «Контессе» в ту ночь. Но она всё же уходила с новой информацией — украденная книга была важной зацепкой, указывающей на причастность Чёрной Орхидеи.

Марлоу потащила Адриуса в Архивы Академии, где взяла внушительную стопку книг и устроилась в одной из частных комнат для изучения. В комнате был стол, несколько строгих кресел, камин и большое окно с видом на спокойный сад.

— Мы действительно будем сидеть здесь весь день и читать? — пожаловался Адриус спустя полчаса.

— Ты думал, что разрушение проклятий — это одни лишь сделки в закулисье и допросы свидетелей? — спросила она, не поднимая глаз от исторического обзора по развитию заклинаний. — Это исследование. Нам нужно узнать как можно больше о проклятии Принуждения.

— Меня пригласили на матч по корт-пауму, ты в курсе? — бурчал Адриус.

— Как мило. — Она вернулась к книге.

Когда письменность и грамотность развивались, некоторые из этих заклинаний были кодифицированы в сборники, а затем такие книги начали собирать в библиотеки. Всё больше и больше людей начали посвящать себя изучению магии, создавая новые заклинания с ещё более мощными эффектами. И как это обычно бывает с нераскрытыми источниками силы, нашлись те, кто хотел использовать магию в своих целях.

Так длилось несколько столетий, когда каждые несколько десятилетий появлялись жаждущие власти колдуны, сеявшие хаос в мире. Первым среди них был печально известный чародей Сикоракс, особенно знаменитый своей склонностью превращать своих врагов в ящериц.

Книга перечисляла ещё нескольких колдунов и их злодеяния, в том числе Илларио. Марлоу не нашла ничего особенно полезного о нём, хотя в книге была иллюстрация, изображающая его в великолепных доспехах и с его знаковой короной с рогами. Она пролистала несколько столетий вперёд, к главе о Великой Чистке, когда Пять Семей уничтожили тысячи заклинательных книг, сочтённых слишком опасными, чтобы оставлять их в своих руках.

Лишь один отрывок упоминал Гримуар Илларио, утверждая, что он, вместе с тысячами дополнительных записей и пометок, сделанных чародеем на полях, был уничтожен в библиотеке Фолкреста в разгар Чистки.

Марлоу отвлеклась от следующей страницы, услышав звук отвращения Адриуса.

— Этот Илларио был настоящим чудовищем, — сказал он, глядя на свою книгу. — Кажется, он был одержим пытками и контролем над людьми. Или и тем и другим.

— Ну, он ведь изобрёл заклинание Принуждения не для того, чтобы устраивать чаепития, — ответила Марлоу.

— Здесь написано, что он заставил короля Весковии склониться перед ним после того, как наложил проклятие на его дочь и, заставил её держать нож у горла, пока отец не согласился подчиниться, — Адриус содрогнулся. — Ну, по крайней мере, с моим отцом такое бы не сработало.

Марлоу отложила свою книгу.

— Ты не думаешь, что кто-то мог бы проклясть тебя, чтобы контролировать твоего отца?

Адриус усмехнулся.

— Если бы это сделали, значит, они плохо знают моего отца.

Она вспомнила, как Аврелиус смотрел на Адриуса, как на досадную помеху, и не смогла не согласиться.

Марлоу взяла другую книгу — о знаменитых темных заклинаниях, пролистала её, пока не нашла отрывок о Гримуаре Илларио.

Говорилось, что сама книга была проклята. Хотя немногие в истории когда-либо видели её своими глазами, сообщалось, что те, кто лично держал том в руках, страдали от «разложения плоти» и «почернения кровеносных сосудов» в местах контакта, что постепенно поражало другие части тела и, в конечном итоге, приводило к смерти.

Марлоу достала блокнот и записала несколько ключевых моментов из отрывка.

— Что это? — спросил Адриус, вытянув шею, чтобы увидеть, что она пишет.

— Возможно, это ключ, а возможно, и пустышка, — ответила Марлоу, протянув ему книгу.

Адриус бросил взгляд на страницу.

— Здесь даже добавили иллюстрацию. Отвратительно, — он вернул книгу. — Буду внимательно следить за теми, у кого чёрные, гниющие руки.

Марлоу вернулась к своей книге, но ощущала взгляд Адриуса на себе.

— Что? — спросила она.

Он наклонил голову.

— Ты получаешь удовольствие от этого, правда? Я имею в виду, от учёбы, а не от гниющих рук. В Эвергардене мне всегда приходилось оттаскивать тебя от книг.

Напоминание о тех днях отозвалось болью под её рёбрами. За последний год она пыталась забыть прошлую жизнь, стереть из памяти всё, что могло бы заставить её скучать по Адриусу.

— Тебе будет сложно это понять, Адриус, но не все делают что-то только ради удовольствия, — она прочитала ещё несколько страниц, затем добавила: — Я всё время училась, потому что действительно хотела стать магом, как ты говорил своему отцу.

Его взгляд стал тяжелее.

— Да, я помню.

Глава 10

Башня Вэйла был почти такой же, какой его запомнила Марлоу.

Когда их лифт остановился на самом верхнем этаже, Адриус повел её на небесную террасу. Она простиралась на сотни ярдов, представляя собой лабиринт из решётчатых беседок, увитых роскошными цветами. Яркие птички, усевшись на ветвях, пели мелодии, которые, казалось, были волшебно превращены в звуки камерного оркестра, наполняя сад живой музыкой.

Подносы с изящными угощениями и разноцветными напитками кружили по саду. Летающие фонари, словно ленивые дирижабли, сияли мягкими оттенками лаванды, розового и золотого цветов.

Марлоу не спешила готовиться к этому вечеру: она нанесла сыворотку, чтобы укротить свои кудри, и украсила лицо золотистым мерцанием вдоль бровей и скул. Адриус прислал ей платье, которое удивительно точно подошло ей по размеру — она так и не поняла, как ему это удалось. Тёмно-изумрудное платье прекрасно сочеталось с его жилетом, с облегающим, безрукавным корсетом и юбкой, ниспадающей, как элегантный водопад, образуя изящные складки у её ног. Поверх платья Марлоу надела золотую накидку с драгоценными камнями, которая, как уверял Адриус, была последним писком моды в Эвергардене. Оглянув присутствующих, она поняла, что он был прав.

Она выглядела так же элегантно, как и любой другой гость на этом вечере. И всё же, среди столь ослепительного гламура и неистовой роскоши, ей было трудно чувствовать себя на своём месте.

Марлоу вздрогнула, ощутив, как Адриус обнял её за талию, наклонившись к её уху, чтобы прошептать:

— Притворись, что ты действительно хочешь быть здесь со мной.

Её дыхание замерло. Для человека, который так сопротивлялся этой уловке, Адриус, похоже, не стеснялся играть свою роль.

Она почувствовала на себе взгляды, когда они скользнули по палубе. Шепоты и перешёптывания разлетелись по толпе. Возможно, Адриус и был прав насчёт пристального внимания. И враждебности. Немало присутствующих откровенно сверлили их глазами. Марлоу привыкла раздражать людей, но ещё никогда не удавалось вызвать такое недовольство, не произнеся ни слова.

— Адриус, — раздался холодный голос слева от них, — ты привел гостью.

Марлоу обернулась и увидела Амару, облачённую в ярко-алое платье с экстравагантным шлейфом. Она дополнила образ сверкающим золотым жакетом, напоминавшим доспехи. Её тёмные, блестящие волосы были гладко уложены и украшены золотым обручем. Она выглядела как королева — что в Эвергардене было почти правдой.

— Марлоу, — протянула Амара, — какая радость видеть тебя снова. Я едва тебя узнала в этом платье.

— Амара, — произнёс Адриус с предупреждением в голосе.

Жемчужные губы Амары изогнулись в улыбке, когда она протянула Марлоу изящную руку:

— Пойдём, — сказала она, — давай прогуляемся.

Марлоу постаралась не показать ни удивления, ни настороженности, когда взяла Амару под руку.

Глаза Амары скользнули от Марлоу к Адриусу, словно она спрашивала его разрешения. Или бросала вызов — понять это было сложно, учитывая её безупречную осанку.

— Ну, тогда я… пойду найду себе напиток, — с неопределённой улыбкой проговорил Адриус. Но, хорошо зная его, Марлоу могла прочесть на его лице легкое напряжение и насмешливую остроту в улыбке — он явно не был в восторге от того, что отдал её сестре.

Марлоу решила позже обдумать этот странный немой диалог между братом и сестрой, но сейчас ей нужно было сосредоточиться — в первую очередь на том, чтобы выяснить, есть ли у Амары что-то полезное для неё по поводу той ночи, когда Адриус был проклят.

— Знаешь, я рада, что Адриус привел тебя сегодня, Марлоу, — сказала Амара, ведя её по широкому кругу вокруг террасы.

— Правда?

— Не надо так удивляться, — мягко рассмеялась Амара. — Пора бы Адриусу остепениться и перестать увлекаться всеми девушками, которых встречает в Эвергардене. Он так быстро устаёт от них.

Марлоу предположила, что, если бы она действительно встречалась с Адриусом, этот комментарий мог бы произвести желаемый эффект — заставить её почувствовать себя неуверенно. Но, так как это было не так, это совершенно не затронуло её.

— Я просто рада быть здесь, чтобы отпраздновать твою помолвку, — сказала Марлоу. — Вы с Дарианом, должно быть, очень взволнованы.

Амара сверкнула улыбкой:

— Фалкрест и Вэйл — это вполне предсказуемо, не правда ли?

— Адриус рассказал мне всё о помолвке, — продолжила Марлоу.

— Правда?

— «Танцы, выпивка, всяческая развратность», кажется, так он выразился.

— Ну, в этих вопросах Адриус прекрасно разбирается, — сказала Амара, откидывая свои тёмные волосы назад.

Марлоу вынужденно засмеялась:

— Он сказал, что не помнит ничего после тоста. Но я сомневаюсь, что ты обратила на него внимание — вы с Дарианом, наверное, были слишком увлечены друг другом.

Глаза Амары сузились на мгновение, и Марлоу улыбнулась как можно более невинно. Она почувствовала, что задела чувствительную струнку — возможно, отношения с Дарианом были не такими и безоблачными.

— Это была запоминающаяся ночь, — согласилась Амара. Её взгляд скользнул к группе девушек, которых Марлоу узнала: все они были одеты в самые замысловатые платья, головные уборы и украшения. Среди них была Джемма, её волосы переливались перламутровыми оттенками. — Опал, Сэриз и Джемма тоже были там, не так ли, девушки?

Трое посмотрели на Марлоу, в их глазах мелькнул хищный блеск.

— Дамы, вы помните Марлоу, ведь так ли? — продолжила Амара. — Мой брат привёл её сегодня как свою пару.

— Приятно снова видеть вас всех, — сказала Марлоу. Это было не совсем ложью — она уже собиралась задать Джемме вопросы о её ссоре с Адриусом. Теперь, когда Марлоу знала, что у неё осталось чуть больше месяца, чтобы снять проклятие с Адриуса, она горела желанием начать собирать список подозреваемых.

— Ну, я уверена, что вы поможете Марлоу почувствовать себя как дома, — сказала Амара. — У меня ещё гости.

Она плавно ушла, шлейф её платья колыхался, как алый ручей.

— Амара, подожди… — Джемма окликнула её, устремляясь следом.

Марлоу собралась было последовать за ней, но Опал положила руку ей на плечо:

— О, Марлоу, — сказала она, — у тебя на платье грязь. Вон там, видишь?

Сэриз едва сдержала смешок. Марлоу не взглянула на своё платье. Джемма и Амара уже исчезли в толпе — придётся искать другой момент, чтобы поговорить с Джеммой.

— Так вот! — весело защебетала Сэрис. — Ты и Адриус… Это, так сказать, неожиданно. Хотя было очевидно, что ты и раньше была в него влюблена.

— Верно, — спокойно ответила Марлоу, радуясь, что Адриус не был рядом, чтобы видеть её смущение. Она выдавила из себя смех. — Полагаю, я не очень это скрывала.

— Мы всегда думали, что он просто жалел тебя, — добавила Опал. — Ты же знаешь, потому что ты…

Она замялась, немного нахмурившись.

Марлоу приподняла бровь.

— Что, бедная?

— Ну… — сдержанно ответила Опал. — Я бы не стала говорить это так прямо.

— Ох, — Сэрис легонько толкнула Опал локтем. — Смотри, вот идёт Хендрикс.

Марлоу посмотрела в ту сторону, куда устремились взгляды девушек, и заметила высокого юношу в костюме из переливающегося шёлка, который двигался к ним с двумя бокалами игристого вина. Его тёмные волосы были окрашены яркой синей прядью, спадшей на один глаз.

— Опал, Сэрис, разве вам не нужно нести шлейф Амары или что-то в этом роде? — спросил он.

Опал недовольно скорчила гримасу, но схватила Сэрис за руку, и обе удалились, явно разочарованные тем, что их веселье было прервано.

— Спасибо, что пришёл, — сказала Марлоу.

— Ты выглядела так, будто тебе нужен спаситель, — ответил Хендрикс. — И, возможно, напиток?

Он протянул ей один из бокалов.

Марлоу взяла его и слегка ударила бокалом о его.

— Ты не помнишь меня, правда? — спросил он. — Хендрикс Беллами?

Имя показалось ей смутно знакомым. Она знала, что семья Беллами была одной из многих вассальных домов Пяти Семейств — тех, кто принадлежал к так называемой «новой знати», но имели значительно меньше власти, чем Пять. Однако их статус всё равно был выше, чем у Марлоу, и она не сомневалась, что её незнание Хендрикса можно было счесть за оскорбление.

— Всё в порядке, — сказал он, не дожидаясь её ответа. — Ты всегда держалась особняком. Я никогда не видел тебя на вечеринках. Это ведь не совсем твоё, правда?

Марлоу сделала глоток вина.

— Ну, для того чтобы это было «моё», меня бы сначала надо было пригласить.

— Похоже, тебе всё-таки удалось попасть сюда сегодня, — заметил он с лёгкой улыбкой.

Марлоу вздохнула.

— Одна из многочисленных сложностей, возникающих при романе с наследником дома Фалькрест.

Его брови удивлённо приподнялись.

— Значит, это правда?

— Ты не первый, кого это удивляет.

— Я удивлён, — сказал он, — но не по той причине, о которой ты, вероятно, думаешь.

— Хорошо, — ответила она осторожно. — Ладно, объясни. Почему?

— Ты всегда казалась мне умнее большинства людей в Эвергардене, — признался Хендрикс. — Я думал, что ты отлично знаешь, как не попадаться на чары Адриуса.

Теперь настала очередь Марлоу удивляться. Маленькая часть её была оскорблена, хотя она старалась не углубляться в свои чувства. Однако, что её действительно заинтересовало, так это осознание, что не все в Эвергардене были поклонниками Адриуса Фалькреста. Были и те, кто относился к нему с неприязнью.

Она почувствовала возможность.

— Прости, — быстро добавил он. — Это, наверное, было грубо.

— Немного, — ответила она с лёгкой улыбкой. — Но я прощу тебя, если ты ответишь на мой вопрос.

Он развёл руками.

— Я — открытая книга.

— Ты был на вечере, когда Дариан и Амара объявили о своей помолвке?

— Да, — без колебаний ответил Хендрикс. — Там были все.

Марлоу с усмешкой покачала головой, и он засмеялся.

— Ну, почти все, — поправился он.

— Ты случайно не слышал ссору Адриуса с Джеммой? — спросила она. Видя, как Хендрикс замялся, Марлоу поспешила добавить: — Ничего страшного, я знаю, что они были вместе.

— Мне не нравится распространять сплетни, — начал он, что обычно говорили те, кто как раз любил распространять слухи. — Всё, что я помню, это то, что Джемма выглядела удивлённой, когда Амара и Дариан объявили о помолвке.

Это было немного странно — Марлоу предполагала, что Джемма и Амара были близки. Настолько, что Амара наверняка рассказала бы ей о таком событии, как помолвка.

— Правда?

— Да, она не выглядела счастливой, — продолжил Хендрикс. — Хотя, возможно, она не единственная, кому это не понравилось.

Марлоу приподняла бровь.

— Значит, есть те, кто против этого брака?

Хендрикс сделал глоток вина.

— Ты шутишь? Конечно. В основном это другие Пять Семейств — Морранди и семья Джеммы, Старлинги.

— Логично, что они опасаются альянса между Фалькрестами и Вейлами, — рассудила Марлоу.

Хендрикс фыркнул.

— Я не думаю, что это альянс. Скорее захват.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, взгляни хотя бы на семью Дельвинь, — ответил он.

Семья Дельвинь, пятое из Пяти Семейств, была фактически поглощена Фалькрестами, когда Аврелиус женился на наследнице дома Дельвинь — Исме, матери Адриуса. Семья Дельвинь была категорически против брака, но Исме всё равно пошла на этот шаг, несмотря на их возражения. Марлоу слышала, что это было огромным скандалом в своё время, особенно когда стало ясно, что Аврелиус женился на Исме ради её семейного состояния, а не по любви. Даже спустя почти два десятилетия ходили слухи, что именно Аврелиус причастен к безвременной смерти отца семейства Дельвиней через несколько лет после свадьбы, хотя доказательств этому никогда не было.

Однако смерть отца открыла Аврелиусу путь к захвату контроля над магическими операциями семьи Дельвинь, сделав Фалькрестов самым могущественным из Пяти Семейств.

— Ты думаешь, что Аврелиус Фалькрест использует Амару, чтобы провернуть с семьёй Вейл то же, что сделал с Дельвиньями? — спросила Марлоу.

— Не только я так думаю, — ответил Хендрикс.

Марлоу легко могла представить, как Вейл отмахивается от подобных слухов, считая их типичной грызнёй среди новой знати. Он не был глупым человеком, но её мать всегда жаловалась, что он слишком доверяет людям. Он не выносил сплетен и интриг, которыми славился Эвергарден, и часто искал в людях лучшее, что граничило с наивностью. Пример тому — его решение нанять Кассандру в качестве своего шевалье, несмотря на её тёмное прошлое и криминальные связи.