Самый достойный отец

Глава 42 Форестер

ФОРЕСТЕР НЕССЯ ПО ШОССЕ, обгоняя машины и проносясь через перекрестки, чтобы побыстрее вернуться в горы. Он чувствовал себя так хорошо оттого, что ему удалось вернуть Эль. Казалось, жизнь вернулась в его тело. Они почти не говорили, да им это было и не нужно. Для этого будет время позже. На данный момент для него было достаточно просто ощущать ее позади себя на мотоцикле. Впереди замаячили горы, к которым они с каждой минутой все приближались и приближались. Когда они были уже вблизи от них, то стало заметно холоднее, и Форестер заехал на заправку, на которой останавливался раньше утром.

Он снял свою куртку и протянул ее Эль.

— Я не могу, — сказала она. — Ты замерзнешь.

— Тебе придется меня согреть, солнышко, — произнес он, наблюдая за тем, как она надевала куртку на себя.

Она была ей велика, и Эль, надев ее, выглядела в ней так мило, абсолютно очаровательно.

— Так теплее?— спросил он.

Она кивнула. Они вернулись на дорогу. Прошло немного времени, как они подъехали к Стоун-Пик.

— Я никогда не устану от красоты этого места, — сказал он, когда они миновали широкие просторы Скалистых гор, находившихся теперь ниже их.

— Я тоже, — подтвердила Эль.

— Думаю, что смог бы жить здесь снова.

Она посмотрела на него.

— Правда?

Он улыбнулся.

— С правильным человеком, смог бы.

Когда они достигли закусочной, он въехал на стоянку. Форестер хотел дать Эль возможность успокоить Грейс и Келли, чтобы они убедились, что с ней все хорошо. А то они бы волновались.

Он помог слезть ей с мотоцикла и держал за руку, когда они вошли в закусочную. Глаза Эль блестели, как алмазы. Она была так прекрасна, что он хотел поднять ее и повалить на прилавок. С каждой секундой его член пульсировал все сильней.

— Эль, — вскрикнула Келли, когда увидела, как Эль вошла в помещение.

Форестер наблюдал, как две девушки обнялись. Было очень приятно видеть облегчение на лице Келли.

— Где же Грейс? — спросила Эль.

— Я здесь, — ответила та, выходя из кухни с фартуком, перекинутым через плечо. — Ты напугала нас, юная леди.

— Верю.

— Но я знала, что с тобой все будет в порядке, когда увидела, кто отправился за тобой, — сказала Грейс, повернув голову к Форестеру.

Форестер положил руки на плечи Эль.

— Она и меня очень напугала, — заметил он.

— Похоже, фраза верна, — сказала Грейс. — Лучше поздно, чем никогда.

Форестер смутился. Он чувствовал себя ужасно из-за того, что Эль волновалась, пока он был заперт.

Он ничего не мог изменить, но все равно, это не было тем, чем он мог гордиться.

— Эль, — начал он. — Насчет этого. Мы должны пойти в более уединенное место, где я смогу объяснить все, что произошло.

На самом деле, у него не было ни малейшего желания ничего объяснять ей. Все, что он хотел сделать, так это сорвать с нее одежду и оказаться глубоко внутри нее, так, чтобы она умоляла его о пощаде. Его член был в стойке, и он не собирался ждать ни минуты.

— Мы могли бы занять столик там, в конце, — сказала Эль, указав на заднюю часть закусочной.

Форестер рассмеялся.

— То, что я запланировал, требует чертовски более интимной обстановки, чем это, дорогая. Как насчет того, чтобы отправиться к тебе?

Эль покраснела.

— Правильно, милая, — сказал Форестер, оглядывая ее с ног до головы. — Ты поняла, что я имею в виду.

Грейс и Келли хихикали, пока они покидали помещение. Всего лишь через минуту или две Форестер оказался идущим позади Эль по крошечной лестницу, ведущей в мансарду. Он осмотрелся. Было трудно поверить, что всего несколько часов назад, он был здесь, отчаянно разыскивая Эль, напуганный до смерти из-за того, что с ней могло произойти что-то плохое, или что он мог больше никогда ее не увидеть снова. Теперь она находилась рядом с ним. Прямо здесь, где он и хотел ее видеть.

— Нам необходимо наверстать упущенное время, — сказал он.

Эль вздрогнула, когда посмотрела на него. Он понял, что она замерзла.

— Но сначала позволь мне зажечь огонь.

— Я приготовлю кофе, — произнесла Эль.

Пока Форестер разжигал очаг, в котором разгоралось пламя, и искоса поглядывал на Эль, та приготовила кофе. Она была даже прекраснее, чем он помнил. Ее глаза были большими и яркими, а волосы — блестящими. Ее попка и бедра были еще более соблазнительными и привлекательными. Соски на ее груди манили его. Его плоть была чертовски твердой, но он пытался скрыть это.

Форестер пытался сохранять спокойствие как мог, пока похоть растекалась по его венам.

— Мне очень жаль, что не смог прийти утром, — признался он.

— Все нормально, — ответила Эль, но ее голос дрожал от того, что она нервничала.

— Это ненормально, — сказал он. — Это непростительно. Эль, я бы никогда не оставил тебя, и никогда не сделаю этого.

— Я не возражаю, — заметила она мягко.

Форестер вздохнул.

— Позволишь ли ты мне объяснить, что случилось в тот день?

— Думаю, что догадываюсь.

— Ты не знаешь всей истории, Эль. Ты можешь знать факты, но в реальности ты не знаешь, что произошло.

— Ладно, — сказала она, протягивая ему чашку кофе. — Расскажи мне.

— Ты хочешь услышать полную или короткую версию? — спросил Форестер.

Он смотрел на нее и мог сказать, что она пострадала от событий последних нескольких дней. Его член был так тверд для нее, но он не хотел вкусить ее, пока она не будет готова к нему. Он задолжал ей объяснение.

— Или, — ответила она.

— Отлично. Я расскажу тебе, что именно произошло. Я вошел в кафе в тот день, и там мне наливал кофе ангел. Именно так. Настоящий ангел, Эль. Девушка моей мечты. Я был так захвачен ею, что протянул руку и прикоснулся к ее руке, пока она обслуживала меня.

Эль улыбнулась при этом воспоминании.

— Но это не конец. Это было трудное для меня время. Я вернулся в город, где родился, чтобы похоронить отца, и память о моем отце — единственное, что меня пугало. Поэтому, когда я понял, что эта девушка заставила меня почувствовать, что боязнь отступила, а когда я увидел, как она повлияла на меня и заставила стать более человечным, сильным, счастливым, более полным жизнью, я просто не мог выбросить ее из головы.

— Ты — чародей, Форестер. Кто-нибудь говорил тебе это?

— Я никого не заколдовываю, Эль. Я объясняю, что случилось. Одна вещь привела к другой, и достаточно скоро, каким-то прекрасным образом, девушка оказалась в моей постели. Обнаженная. Восхитительная. Она была самым прекрасным, что я когда-либо видел. Мы занимались любовью, но мы сделали гораздо больше. Мы кончили вместе, мы заполнили друг друга, и мы даже решили не использовать презерватив.

— Да, мы это сделали, — подтвердила Эль.

— Потому что захотели создать что-то вместе. Обязательства. Что-то, что никогда нельзя будет изменить.

— Точно.

— Эту девушку зовут Эль.

Эль рассмеялась.

— Она позволила обладать ей. Это самый лучший подарок, который мне когда-либо дарили, и после того, как все произошло, это заставило меня понять, что я не должен бояться своего отца, не должен бояться прошлого. Я смог преодолеть все, с чем мне пришлось столкнуться в жизни, и идти в будущее с гордостью.

— Точно тоже ты делаешь со мной, Форестер.

— Пожалуйста, — шутливо сказал Форестер, — не отвлекайся.

Эль шлепнула ему по носу.

— Как будто все, о чем я когда-либо мечтал, соединилось в одно целое, Эль. Я понял, что это девушка создана для меня. Я знал, что она была моей суженой. Я шел на встречу с ней, по правде сказать, я сидел в машине прямо напротив закусочной, когда почувствовал, что в моем кармане лежит письмо.

— Письмо, — повторила Эль, и на ее лице мелькнула вспышка осознания.

— Это было письмо, написанное отцом, которое мне передал адвокат. И все, что тебе действительно нужно знать об этом, что в нем содержались обычные мерзости и ахинея, которые всегда вылетали из уст моего отца. Отец был жестоким человеком, и это было жестокое письмо.

— Это заставило тебя убежать?

— Ты думаешь, что я хотел бросить моего ангела?

— Страх творит странные вещи с сердцем мужчины, — заметила Эль

Форестер кивнул ей. Он всегда поражался глубиной ее восприятия и интуиции. Она была на семь лет моложе, чем он, но Форестер никогда не встречал никого с такой мудростью и эмоциональным понимаем.

— Ни на мгновение, — сказал он. — Оно довело меня до слез, и я подумал, что мне следует вернуться в номер до встречи с тобой и прийти в себя. Я ни секунды не задумывался над тем, чтобы разорвать отношения с моим ангелом.

У Эль на лице появилось выражение явного облегчения.

— Назови своего Ангела именем Эль, — сказала она, ухмыляясь.

Он кивнул.

— Итак, по пути в отель, Грис протаранил мою машину, и шериф арестовал меня. Я ничего не мог сделать, пока избитый и без сознания находился в камере. Я не мог связаться с тобой, Эль, но отчаянно желал. Я не хотел, чтобы ты подумала, будто я забыл о тебе.

В этот момент слезы закапали из глаз Эль, Форестер подошел к ней и стер их.

— Я знала, что ты не покинешь меня, — прошептала Эль.

— Ты заслуживаешь самую большую любовь на свете, Эль. Ты заслуживаешь самое большое счастье. И каждую секунду я молю Бога, что я тот человек, который имеет честь подарить тебе любовь и счастье.

Она обвила руками его шею, их губы встретились, их объятия были такими страстными, что, если бы кто-то наблюдал за ними, то мог бы поклясться, что это любовники, которые не видели друг друга много лет. Форестер скользнул руками вниз по ее спине, ощущая нежные изгибы ее тела и думая, что его член сейчас взорвется от желания прямо в штаны.